ное здание "Империал  Армс" стояло на  улице, окаймленной
деревьями,  в  километре  от  Вествуд  Виллидж. Псевдо-тюдоровское  балочное
здание, нуждающееся  в покраске, у  всего дома изношенный вид. Однако это не
было  необычным   для  многоквартирных  домов  среднего  класса,  населенных
студентами-выпускниками  и   молодыми  семьями.  На  самом   деле,   главной
характеристикой "Империал  Армс"  была  его  безликость:  можно ездить  мимо
такого здания каждый день и не замечать его.
     "Прекрасно",  сказал Коннор,  когда мы поднимались по ступенькам входа.
"Как раз то, что они любят."
     "Кто чего любит?"
     Мы вошли в вестибюль,  который подновили  в самом мягком калифорнийском
стиле:  пастельные  обои  с  цветочным  рисунком,  пухлые  кушетки,  дешевые
керамические  лампы  и  хромированный  кофейный  столик.  Единственное,  что
отличало его от  сотен других  вестибюлей многоквартирный домов, был  столик
охранника в углу, где крупно скроенный вахтер-японец с явно враждебной миной
поднял глаза от комиксов. "Что надо?"
     Коннор показал свой значок и спросил, где квартира Черил Остин.
     "Я предупрежу о вас", сказал вахтер и потянулся к телефону.
     "Не беспокойтесь."
     "Нет. Я предупрежу. Может быть, у нее сейчас компания."
     "Я уверен, что нет", сказал Коннор.  "Коре-ва  кейсацу-но шигто-да." Он
сказал, что мы по официальному полицейскому делу.
     Вахтер скованно поклонился. "Киуго шиту." Он вручил Коннору ключ.
     Мы прошли через  вторую стеклянную дверь и двинулись по ковру коридора.
В  конце  коридора  стояли небольшие лакированные столики и  при  всей своей
простоте интерьер был неожиданно элегантен.
     "Типично по-японски", с улыбкой сказал Коннор.
     Я  подумал:  изношенное  псевдо-тюдоровское  многоквартирное  здание  в
Вествуде? Типично  по-японски?  В комнате слева я услышал слабые звуки рэпа:
последний хит Хаммера.
     "Потому что внешнее не дает ключ  к внутреннему", об®яснил Коннор. "Это
фундаментальный  принцип японского  мышления. Внешний фасад ничего не выдает
--  в  архитектуре,  в  человеческом лице,  во  всем.  И  так  было  всегда.
Посмотрите на  старые  дома самураев в Такаяма или в Киото. По внешнему виду
ничего нельзя сказать."
     "Это японское здание?"
     "Конечно.   Иначе   почему  вахтером  японец,  который   едва   говорит
по-английски? И он -- якудза. Ты, наверное, заметил татуировку?"
     Я не заметил. Якудза --  это японские гангстеры. Я  не знал, что якудза
бывают здесь, в Америке, и сказал это.
     "Ты должен понять", сказал Коннор, "что существует теневой мир -- здесь
в  Лос-Анджелесе, в  Гонолулу,  в  Нью-Йорке.  Большую часть  времени мы  не
догадываемся  о   его   существовании.  Мы   живем  в  нашем   упорядоченном
американском  мире, ходим по  нашим американским  улицам и не  замечаем, что
прямо рядом с нашим миром есть второй мир. Очень молчаливый, очень скрытный.
Наверное, в  Нью-Йорке  ты мог  видеть японского  бизнесмена,  выходящего из
двери  без  номера, и  сам  бросал  взгляд  внутрь.  Наверное,  ты  слышал о
небольшом баре-суши в Лос-Анджелесе, где выписывают счет по двенадцать сотен
долларов на человека, токийские цены. Они не упомянуты  в путеводителях. Они
не являются  частью нашего  американского  мира. Они -- часть мира теневого,
доступного только японцам."
     "А это место?"
     "Это  беттаку. Любовная  резиденция, где содержатся любовницы. А вот  и
квартира мисс Остин."
     Коннор открыл дверь ключом вахтера и мы вошли внутрь.


        x x x
     Это  была  секция  с  двумя спальнями, обставленная  дорогой  громадной
арендованной мебелью в пастельных розовых и зеленых тонах. Картины маслом на
стенах  тоже  были  арендованы,  метка  на  одной  из  рам  гласила: "Аренда
Бройнера". Кухонная стойка стояла пустой, если не считать кувшина с соком. В
холодильнике оказался  только йогурт и  банки Диет-Коки. Диваны  в  гостиной
выглядели, словно никто на  них  не  садился.  На кофейном  столике  валялся
альбом  портретов голливудских звезд  и  стояла  ваза  с  засохшими цветами.
Вокруг стояли пустые пепельницы.
     Одна  из  спален  была превращена в  берлогу  с диваном,  телевизором и
стойкой  для  упражнений  в углу. Все новое с иголочки.  На  телевизоре  еще
сохранялась  наклейка  в  уголке  экрана:  "цифровая  настройка".  Ручки  на
велотренажере были в пластиковых оболочках.
     В   главной  спальне  я,  наконец,   обнаружил  некоторый  человеческий
беспорядок. Одна дверца  зеркального шкафа стояла открытой и на постель были
брошены три дорогих вечерних платья.  Очевидно, она  пыталась решить, что же
надеть.  На туалетном столике стояли бутылочки  духов,  лежало  брильянтовое
ожерелье, золотые часы Ролекс, фотографии в рамках и  пепельница с  окурками
ментоловых  сигарет  "Милд Севен". Верхний ящик  шкафа с  трусиками и нижним
бельем был наполовину  открыт. Я  увидел ее  паспорт,  засунутый в  угол,  и
пролистал  его. В нем была виза в Саудовскую Аравию,  виза в Индонезию и три
в®ездные печати в Японию.
     Стерео в углу еще было включено, из плейера торчала лента. Я вдвинул ее
и запел Джерри  Ли Льюис: "Ты треплешь мои  нервы, трясешь мои мозги, я еду,
как безумный, хотя не видно ни зги..." Техасская музыка, слишком древняя для
такой молодой девушки. Но, может быть, ей нравились золотые старые записи.
     Я  снова повернулся  к шкафу. Несколько цветных увеличенных  снимков  в
рамках  показывали  Черил  Остин смеющейся  на  каком-то  азиатском  фоне --
красные ворота  святилища, церемонный  садик,  улица с  серыми небоскребами,
вокзал. Похоже, снимки  были сделаны в Японии.  На большинстве снимков Черил
была  одна,  но на нескольких рядом находился  пожилой  японец  в очках и  с
редеющей прической.  Последний  кадр  показывал  ее  где-то,  что  выглядело
американским  Западом.  Черил  стояла  возле  пыльного  грузовичка-пикапа  и
улыбалась рядом с хрупкой женщиной  в  солнечных очках, похожей на  бабушку.
Пожилая женщина не улыбалась и, казалось, испытывала неловкость.
     Рядом со шкафом стояли на торцах несколько свернутых громадных бумажных
труб. Я  развернул  одну. Это  был плакат,  где  Черил  в бикини улыбалась и
поднимала бокал пива Асахи. Все надписи на плакате были на японском.
     Я вошел в ванную.
     Я  увидел пару джинсов,  брошенных  в угол. Белый свитер, скомканный на
полке.  Влажное  полотенце  на  крючке  возле  душа.  Капли  воды  на  полу.
Электрозавивка, выдернутая  из  сети.  За  раму зеркала  заткнуты фотографии
Черил, стоящей с другим  японцем на пирсе Малибу. Этому  было  лет  тридцать
пять и он был красив. На одной фотографии он фамильярно обнимал ее за плечи.
Я четко видел шрам на его руке.
     "Бинго", сказал я.
     Коннор вошел в ванную. "Нашел что-нибудь?"
     "Наш человек со шрамом."
     "Хорошо."  Коннор внимательно изучил снимок. Я рассмотрел беспорядок  в
ванной комнате. Грязь вокруг раковины. "Знаете", сказал я, "что-то беспокоит
меня в этом месте."
     "Что же?"
     "Я  понимаю,  что  она  прожила  здесь  недолго.  И  понимаю,  что  все
арендовано... и  все-таки...  не могу отделаться от  ощущения,  что  комната
имеет искусственный вид. Но не совсем понимаю, почему."
     Коннор  улыбнулся. "Очень хорошо,  лейтенант.  Она  действительно имеет
искусственный вид. И для этого есть причина."
     Он  вручил мне фотографию  с Поляроида. На ней была ванная комната, где
мы стояли. Джинсы, брошенные в угол.  Висящее полотенце. Завивалка на полке.
Снимок  был сделан  ультра-широкоугольной  камерой,  которая  все  искажает.
Команды ОМП иногда пользуются такими для фиксации места преступления.
     "Где вы это нашли?"
     "В мусорной корзине в холле, рядом с лифтами."
     "Значит, снимок наверное сделан раньше вечером."
     "Да. Замечаете какие-нибудь различия?"
     Я  внимательно  изучил   Поляроид.  "Нет,  все   выглядит  одинаково...
подождите-ка... Снимки, заткнутые  за  зеркало.  Их нет  на  Поляроиде.  Эти
снимки были добавлены."
     "Точно." Коннор вернулся в спальню. Он взял один из  снимков в  рамочке
на шкафу. "Теперь взгляни на это",  сказал он. "Мисс Остин с японским другом
на станции Шин®юку в Токио.  Вероятно, она едет в район Кабукиго, или, может
быть, просто ездит  по магазинам.  Обрати  внимание  на правый  край снимка.
Видишь узкую полоску, которая бледнее по цвету?"
     "Да." И  я  понял,  что означает  эта полоска: на  этом  снимке  сверху
находился  другой.  Краешек этого  снимка  высовывался  и выцвел  на солнце.
"Верхний снимок вытащили."
     "Да", сказал Коннор.
     "Квартиру обыскали."
     "Да", сказал  Коннор. "Весьма обстоятельная работа. Они  пришли вечером
раньше  нас, сделали снимок Поляроидом,  обыскали комнаты, а потом разложили
все  по  местам.  Однако все  сделать  точно невозможно. Японцы говорят, что
безыскусственность -- самое  трудное искусство.  А  эти люди не могли ничего
поделать, они чересчур старались. Поэтому они расставили снимки в рамках  на
полке чуть-чуть слишком  несимметрично, а бутылочки духов  чуть-чуть слишком
небрежно.  Все  слегка  форсировано.  Глаз  это видит,  даже  если  мозг  не
регистрирует."
     Я сказал: "Но зачем обыскивали комнату?  Какие снимки они удалили? Ее с
убийцей?"
     "Это  не  ясно",  сказал  Коннор. "Очевидно,  ее связь с  Японией  и  с
японцами  протестов  не  вызывает. Но здесь было  что-то,  что  им надо было
заполучить немедленно, и это может быть только..."
     Вдруг из гостиной  послышался  вопросительный голос: "Линн? Дорогая? Ты
здесь?"


     ( Она стояла в дверном  проеме,  заглядывая  внутрь.  Босая, в шортах и
блузке. Я видел ее лицо только сбоку, но,  очевидно,  она обладала тем,  что
мой старый партнер Андерсон назвал бы змеиным шармом.
     Коннор показал свой  значок. Она сказала,  что ее зовут Джулия Янг. Она
говорила с южным акцентом, глотая согласные. Коннор включил свет и мы смогли
разглядеть ее получше. Красивая девушка. Она нерешительно вошла в комнату.
     "Я  услышала  музыку  -- она здесь? Черилин окей? Я  знаю,  она вечером
пошла на прием."
     "Я ничего не слышал", сказал Коннор, быстро глянув на меня. "Вы знакомы
с Черилин?"
     "О, конечно. Я живу прямо через холл в номере восемь. А почему вы все в
ее квартире?"
     "Все?"
     "Ну, вы двое и два японских парня."
     "Когда они были здесь?"
     "Ну, может, с полчаса назад. Что-то случилось с Черилин?"
     Я  спросил:  "Вы  видели  этих  людей,  мисс  Янг?"  Думаю,  она  могла
посмотреть в дырочку в своей двери.
     "Вообще-то, да. Я с ними поздоровалась."
     "Как так?"
     "Одного я очень хорошо знаю, это Эдди"
     "Эдди?"
     "Эдди Сакамура. Все знают Эдди. Прыткий Эдди."
     Я спросил: "Сможете описать его?"
     Она странно взглянула на меня. "Вот  этот парень на снимках --  молодой
парень со шрамом на руке. Мне казалось, все знают Эдди Сакамуру. В газетах о
нем все время. Благотворительность и сплетни. Он бывает на всех тусовках."
     Я спросил: "Есть идеи, как мне его найти?"
     Коннор сказал: "Эдди Сакамура  -- совладелец полинезийского ресторана в
Беверли-Хиллс под названием "Бора-бора". Он там почти живет."
     "Это он", подтвердила Джулия. "Там  вроде как его офис.  Я там не могу,
мне слишком шумно. Но Эдди там просто катается, клеясь к высоким блондинкам.
Он любит заглядываться на девушек."
     Она прислонилась к столу и соблазнительно смахнула  с  лица свои пышные
каштановые волосы. Потом взглянула на меня  и состроила гримаску. "Вы двое -
партнеры?"
     "Да", ответил я.
     "Он показал мне значок, а вы -- нет."
     Я достал бумажник. Она взглянула. "Питер", прочитала она. "Моего самого
первого  бойфренда  звали  Питер.  Но  он был  не такой  красивый." Они  мне
улыбнулась.
     Коннор кашлянул и спросил: "Вы прежде бывали в квартире Черилин?"
     "Да уж, конечно. Я живу напротив. Но последнее время она не часто  была
в городе. Похоже, все время путешествовала."
     "Куда путешествовала?"
     "Всюду.  Нью-Йорк, Вашингтон,  Сиэтл,  Чикаго... всюду. У нее бойфренд,
который  много ездит. Она с ним встречается. На самом деле, мне кажется, что
она встречается с ним, просто когда его жены нет рядом."
     "Этот бойфренд женат?"
     "Ну, что-то такое стоит на дороге, понимаете. Препятствует."
     "Вы знаете, кто он?"
     "Нет. Она как-то сказала, что он никогда не был в ее квартире. Какой-то
сильно важный парень. По-настоящему богатый. За  ней присылают самолет и она
летит. Но кто  бы он ни был,  он доводит  Эдди  до  безумия.  А Эдди --  тип
ревнивый,  понимаете?  Хочет  быть иро-отоко  для всех девушек.  Сексуальным
любовником."
     Коннор спросил: "Связь Черил -- это секрет? С этим бойфрендом?"
     "Не знаю.  Я  об  этом не думала.  Просто  по-настоящему  сильная.  Она
влюбилась до сумасшествия."
     "До сумасшествия?"
     "Невозможно представить. Я видела, как она все бросала, чтобы поехать к
нему на свидание. Как-то  вечером она  пришла ко мне и отдала  два билета на
концерт  Шпрингстина, а  сама аж светилась  от того, что едет  в Детройт.  В
руках держала свой маленький саквояж, в нем несколько модных платьев. Потому
что  десять  минут назад он позвонил и сказал -- приезжай. У нее лицо просто
сияло, и выглядела на пять лет моложе. Не знаю, почему она не может понять."
     "Что понять?"
     "Что парень просто ее использует."
     "Почему вы так говорите?"
     "Черилин красивая и выглядит весьма искушенной. Она работала моделью по
всему миру, особенно в Азии. Но глубоко внутри она -- девушка из захолустья.
Я имею  в виду, что Мидленд -- нефтяной город,  там кучи  денег, но он был и
остается просто маленьким городишкой. И Черилин хочет кольцо на палец, детей
и собаку во дворе. А парень просто не собирается  этого делать. А она  этого
не понимает."
     Я спросил: "Но вы знаете, кто этот человек?"
     "Нет, не  знаю."  Она лукаво поглядела и повела телом, развернув  плечи
так, что груди выпятились вперед. "Но вы-то здесь не из-за какого-то старого
бойфренда, правда?"
     Коннор кивнул: "Да, действительно не из-за этого."
     Джулия понимающе улыбнулась: "Это Эдди, правда?"
     "Хм-м", сказал Коннор.
     "Я так  и знала", сказала она. "Я знала, что рано или поздно он попадет
в  неприятности. Мы все говорили об  этом,  все  девушки здесь  в Армс." Она
сделала неопределенный жест.  "Потому что он просто слишком прыткий. Прыткий
Эдди. И не подумаешь, что он японец. Так бросается в глаза."
     Коннор спросил: "Он из Осаки?"
     "Его  отец там большой промышленник из группы  Даймацу. Милый старикан.
Когда  он приезжает  с визитом,  то иногда  видится с одной  из  девушек  со
второго  этажа. А Эдди...  Предполагалось,  что  Эдди  будет  здесь  учиться
несколько лет, а  потом вернется  домой,  чтобы  работать на кайша,  на свою
компанию. Но он не поехал домой. Ему нравится здесь. Почему нет? Он получает
все.  Покупает новый  Феррари  всякий раз,  когда разбивает  старый.  Больше
денег, чем  у бога за пазухой. Он прожил здесь достаточно долго и стал почти
как американец. Красивый. Сексуальный.  И  со  всеми таблетками.  Понимаете,
настоящий зверь для вечеринок. Что ему в Осаке?"
     Я спросил: "Но вы сказали, что всегда знали..."
     "Что он угодит в беду? Конечно. Из-за его безумной стороны.  Это просто
край."  Она пожала  плечами. "Такое у них  у  всех. Эти ребята приезжают  из
Токио и, даже если  им  давали шокаи, введение, все равно надо остерегаться.
Им  ничего не стоит сбросить десять-двадцать  кусков за ночь.  Им  это вроде
чаевых.  Забывают на  столе.  Но потом, когда они хотят делать  - по крайней
мере некоторые из них..."
     Она замолчала и смотрела отсутствующим,  не сфокусированным взглядом. Я
ничего не говорил, просто ждал. Коннор смотрел на нее, сочувственно кивая.
     Вдруг она снова начала говорить, словно не осознав паузы.  "И для них",
сказала она,  "их желания, их  страсти, так же естественны, как оставить  на
столе  чаевые.  Для  них  это совершенно нормально.  Я хочу  сказать, что не
против  небольшого золотого  дождя  или,  если  хотите,  золотых наручников,
понимаете? Может быть, немного садо...  если  мне  нравится парень. Но я  не
позволю, чтобы кто-то закабалил меня. И  мне  все  равно, сколько там денег.
Этих штучек с  кинжалами или мечами... Но они могут  быть...  Их масса,  они
такие вежливые, такие  правильные,  однако когда  они  включаются,  то вечно
идут... не в  ту  сторону..."  Она  замолчала,  покачивая головой. "Странный
народ..."
     Коннор посмотрел на часы.  "Мисс Янг, вы нам  очень помогли.  Возможно,
нам  снова надо понадобиться с вами  поговорить. Лейтенант  Смит запишет ваш
телефон..."
     "Да, конечно."
     Я щелчком открыл блокнот.
     Коннор сказал: "Мне надо поговорить с вахтером."
     "Шиничи", подсказала она.
     Коннор ушел. Я записал номер Джулии. Наблюдая, как  я пишу, она лизнула
губы. Потом спросила: "Можете мне сказать: он ее убил?"
     "Кто?"
     "Эдди. Он убил Черилин?"
     Милая  девушка,  однако  я  ясно  видел возбуждение  в  ее глазах.  Она
смотрела на меня пристальным взглядом. Глаза горели. Это было отвратительно.
Я сказал: "Почему вы спрашиваете?"
     "Потому что он всегда грозился. И сегодня днем тоже ей угрожал."
     Я спросил: "Эдди был здесь сегодня днем?"
     "Конечно." Она пожала  плечами.  "Он все время здесь. Сегодня он пришел
повидаться  с ней по-настоящему  взвинченный.  Когда они  купили  здание, то
поставили звуконепроницаемые стены. Но  даже сквозь них было слышно, как они
вопят друг на друга в ее квартире. Он и Черилин. Она поставили своего Джерри
Ли Льюиса, того, что слушала день и ночь почти до сумасшествия, и они вопили
и швырялись чем-то. Он всегда повторял: "Я убью, убью тебя, ведьма." Вот. Он
ее убил?"
     "Я не знаю."
     "Но она умерла?" Ее глаза все пылали.
     "Да."
     "Это  должно  было  случиться",  сказала она.  Она казалась  совершенно
спокойной.  "Мы  все  это знали. Это было просто делом времени. Если хотите,
позвоните мне. Если вам понадобиться больше информации."
     "Хорошо, я позвоню." Я дал ей свою карточку.  "А  если вы вспомните еще
что-нибудь, можете позвонить мне по этому номеру."
     Качнув  бедрами, она  сунула  карточку  в задний  карман  шортов.  "Мне
понравилось говорить с вами, Питер."
     "Да. Окей."
     Я пошел  по коридору. Когда дошел до конца, то оглянулся.  Она стояла в
двери, махая рукой.


     ( Коннор звонил по телефону в вестибюле, вахтер угрюмо пялился на него,
словно хотел его остановить, но никак не мог придумать способ.
     "Правильно",  говорил Коннор.  "Все исходящие звонки  с этого  телефона
между восемью и  десятью часами вечера. Правильно." Секунду  он слушал. "Ну,
мне все равно, если ваши данные не  упорядочены таким образом,  просто дайте
их мне.  Сколько это займет? Завтра? Не будьте смешны. Как вы думаете, зачем
они мне? Я жду их через два часа. Я перезвоню. Да. И ты чтобы сдох тоже." Он
повесил трубку. "Надо идти, кохай."
     Мы вышли к машине.
     Я спросил: "Проверяете свои контакты?"
     "Контакты?" Он озадаченно взглянул. "А, Грэм что-нибудь рассказал вам о
моих контактах.  У меня нет  никаких особых  информаторов.  Ему  просто  так
кажется."
     "Он говорил о деле Аракава."
     Коннор вздохнул. "Опять за старое." Мы  шагали к машине. "Хотите  знать
эту  историю?  Все  очень  просто.  Убиты  два  японца.  Департамент полиции
назначил на дело детективов, которые не говорят по-японски. В конечном счете
через неделю дело передают мне."
     "И что делаете вы?"
     "Аракава  остановились в  отеле Нью-Отани. Я  получил записи телефонных
звонков, которые они  делали в Японию. Позвонил по этим  номерам и поговорил
кое с  кем  в Осаке. Потом позвонил в  Осаку  снова и потолковал  с тамошней
полицией. Опять по-японски. Они очень удивились,  услышав,  что мы  не знаем
всю подноготную."
     "Я понял."