ннор воскликнул:  "А,  черт!",  и  стремглав
бросился через студию бежать к ступенькам. Я удивленно встал, положил трубку
и последовал за ним. Пробегая мимо Вудсона, Коннор бросил ему: "Сукин сын!",
и помчался вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Я бежал сразу за
ним и расслышал,  как Вудсон  пробормотал  что-то вроде:  "Я  должен был это
сделать..."
     Когда мы добежали до площадки второго этажа, Коннор крикнул: "Сенатор!"
И тогда  мы  услышали  один  единственный  короткий  звук  выстрела.  Он был
негромкий, словно кресло упало.
     Но я знал, что это настоящий револьверный выстрел.




     Ночь вторая

     (  Солнце садилось на  секитей  --  сад  камней.  Тени  скал  рябили на
концентрических  кругах выровненного песка. Я сидел  и  разглядывал рисунок.
Коннор  был  где-то  внутри,   и  все  смотрел  телевизор.  Я  слышал  слабо
доносящиеся новости. Конечно, дзеновский храм обязан в своем помещении иметь
телевизор. Я начал привыкать к подобным противоречиям.
     Но мне больше не  хотелось  смотреть TV. За последний  час я достаточно
насмотрелся,  чтобы  понять,  как  это  событие  хочет обыграть  масс-медиа.
Сенатор  Мортон последнее  время находился в состоянии сильного стресса. Его
семейная жизнь  испытывала трудности  -- сын-подросток недавно был арестован
за  вождение в  нетрезвом виде  после  несчастного случая,  в котором другой
подросток был  серьезно  ранен.  Прошел слух, что  дочь  сенатора  совершила
аборт. Миссис Мортон недоступна для комментариев, хотя репортеры стоят возле
семейного дома в Арлингтоне.
     Все  сотрудники аппарата  сенатора  согласны, что в  последнее время он
находился  под громадным давлением, пытаясь сбалансировать семейную  жизнь и
предстоящее выдвижение в кандидаты на  пост  президента. Сенатор был сам  не
свой:  был мрачен и отчужден, и,  как говорит один из сотрудников "казалось,
что у него какие-то личные неприятности."
     Никто не ставил под сомнение душевное здоровье сенатора, однако сенатор
Доулинг сказал,  что  Мортон  "в последнее  время  стал несколько фанатичнее
относительно Японии, что,  вероятно, указывает на напряжение,  в  котором он
находился.   Похоже,   Джон   не   думал,  что   далее   возможно   какое-то
сосуществование  с  Японией,  и,  конечно,  все мы  сознаем,  что  какого-то
взаимопонимания нам  надо достичь.  Наши  страны  ныне  слишком  связаны.  К
несчастью, никто из нас не осознавал, под каким напряжением он на самом деле
находился. Джон Мортон был скрытным человеком."
     Я  следил,  как  скалы в  садике становятся золотыми,  потом  красными.
Монах-дзен, американец по имени Билл Харрис, подошел и спросил, не хочу ли я
чаю,  или,  может быть, коки. Я  ответил, нет. Он ушел.  Заглянув внутрь,  я
увидел мерцающий голубой свет экрана. Коннора видно не было.
     Я снова повернулся к скалам садика.
     Первый выстрел не убил сенатора Мортона.  Когда мы пинком вышибли дверь
ванной комнаты, он стоял,  пошатываясь, и кровь текла  у него по шее. Коннор
крикнул: "Не  надо!", но Мортон  сунул револьвер  в  рот  и выстрелил снова.
Вторая  пуля  оказалась  смертельной.  Револьвер  выпрыгнул  из  его  рук  и
завертелся на кафельном  полу ванной  комнаты. Он остановился у моих туфель.
На стенах масса крови.
     Люди  начали пронзительно  кричать.  Я  повернулся  и в  дверном проеме
увидел гримершу, которая прижимала руки к лицу и вопила во все  горло. Когда
появились медики, вначале им пришлось успокаивать ее.
     Коннор и  я  оставались  на месте,  пока из дивизиона не  прислали Боба
Каплана и Тони  Марша. Их  назначили  детективами  по этому делу,  и мы были
вольны уходить. Я  сказал Бобу, что  мы дадим показания, когда он захочет, и
мы ушли. Я обратил внимание, что Ишигуро уже ушел, И Эдди Сакамура тоже.
     Это обеспокоило Коннора. "Чертов Эдди", сказал он. "Куда он делся?"
     "Бог его знает", ответил я.
     "У Эдди проблема", сказал Коннор.
     "Какая проблема?"
     "Ты не заметил, как  он вел себя с Ишигуро? Он был слишком самоуверен",
сказал Коннор. "Чересчур самоуверен. Он должен бояться, а не боится."
     Я пожал плечами. "Вы же сами говорили,  что Эдди  чокнутый. Кто  знает,
почему  он делает  то,  что  делает?"  Я  устал  от  этого  дела и  устал от
бесконечный японских нюансов Коннора. Я сказал, что думаю -- Эдди, вероятно,
вернется в Японию. Или, как он говорил раньше, уедет в Мексику.
     "Надеюсь, что ты прав", сказал Коннор.
     Мы  пошли  к заднему  выходу  с  телестанции. Коннор сказал, что  хочет
скрыться, прежде  чем появится пресса. Мы сели в свою машину  и поехали.  Он
показывал дорогу  в  центр-дзен. И с  тех пор мы находимся здесь. Я позвонил
Лорен, но в офисе ее не было. Я позвонил в лабораторию Терезе, но линия была
занята. Я позвонил домой, и Элен сказала, что с Мишель все  прекрасно, а все
репортеры  ушли. Она спросила, не  хочу ли я, чтобы она осталась и накормила
Мишель обедом. Я ответил утвердительно  и  сказал,  что, может быть, вернусь
домой поздно.
     А  потом весь следующий час я смотрел  телевизор. Пока  не расхотел его
больше смотреть.


        x x x
     Было почти темно. Песок стал  пурпурно-серым. Я  закостенел от  долгого
сидения  на  одном  месте, становилось  прохладно.  Включился  мой  пейджер.
Сообщение из дивизиона. А, может, от Терезы. Я встал и вошел внутрь.
     На   экране  телевизора  сенатор   Стивен  Роу  выражал  соболезнование
опечаленной  семье и говорил о  том, что  сенатор  Мортон  был  в  состоянии
сильного стресса. Сенатор Роу говорил, что заявка Акаи не отозвана. Продажа,
насколько известно  Роу, состоится,  и теперь  не будет какой-либо серьезной
оппозиции.
     "Хм-м", сказал Коннор.
     "Продажа возобновилась?", спросил я.
     "Похоже, она и не отменялась." Коннор явно был встревожен.
     "Вы не одобряете продажу?"
     "Я тревожусь по поводу Эдди. Он так петушился. Вопрос в том, что теперь
будет делать Ишигуро?"
     "Какая  разница?"  Я устал. Девушка  мертва,  Мортон  мертв  и  продажа
состоится.
     Коннор  покачал головой. "Вспомни-ка, что на кону", сказал он.  "Ставки
громадны.   Ишигуро   обеспокоен  не   подлым  мелким  убийством   или  даже
стратегической  покупкой   какой-то  высокотехнологичной  компании.  Ишигуро
обеспокоен репутацией  Накамото в  Америке. У корпорации Накамото  громадное
присутствие в Америке и она хочет, чтобы это присутствие было еще громаднее.
А Эдди может повредить ее репутации."
     "Как?"
     Он покачал головой. "Я не знаю в точности."
     Мой пейджер снова  включился. Я позвонил. Это был Фрэнк Эллис, дежурный
офицер в штабквартире дивизиона на сегодняшний вечер.
     "Эй,  Пит",  сказал  он.  "Мы получили  вызов для  специальной  службы.
Сержант  Мэтловски  звонит  снизу со  стоянки  задержанных машин. Он  просит
помощи в языке."
     "Что еще там?", спросил я.
     "Говорит, что у него там  пять японцев, требующих позволения  осмотреть
разбитый автомобиль."
     Я нахмурился. "Какой автомобиль?"
     "Да какой-то  Феррари. Преследование на большой  скорости. По-видимому,
здорово побитый: от удара развалился, а  потом загорелся. Сегодня утром тело
вырезали  автогеном.  Но  японцы  все таки  настаивают  на инспекции машины.
Мэтловски из бумаг не  может  понять, позволено  на нее кому-то смотреть или
нет. И он не понимает по-японски. Один  японец заявляет,  что он родственник
погибшего. В общем, не хочешь ли ты пойти туда и все уладить?"
     Я вздохнул. "Разве я сегодня на вызовах? Я уже был вчера ночью."
     "Ну,  в  общем, на посту все-таки ты. Ты,  кажется, поменялся сменами с
Алленом."
     Я смутно припомнил. Я действительно поменялся сменами с Джимом Алленом,
чтобы  он смог  сводить своего  парнишку  на  хоккей. Я договаривался неделю
назад, но это казалось вестью из моего далекого прошлого.
     "Окей", сказал я, "улажу."
     Я пошел к  Коннору  сказать, что уезжаю.  Он выслушал историю  и  вдруг
вскочил на ноги: "Конечно! Конечно! О чем я думал! Черт побери!" Он  шлепнул
кулаком по ладони. "Поехали, кохай."
     "Мы едем на стоянку?"
     "На стоянку? Ни в коем случае!"
     "Тогда куда же мы едем?"
     "О черт побери, какой я дурак!", сказал он, уже направляясь к машине.
     Я заторопился за ним.


        x x x
     Как только я остановился перед домом Эдди Сакамуры, Коннор выпрыгнул из
машины и понесся вверх по ступенькам. Я запарковался и  побежал за ним. Небо
было глубокого синего цвета. Стояла почти ночь.
     Коннор перепрыгивал через ступеньку. "Я виноват", сказал он. "Надо было
догадаться раньше. Мне следовало понять, что это означает."
     "Что  что  означает?",  спросил я. На  самом  верху  лестницы  я слегка
запыхался.
     Коннор рывком  открыл дверь. Мы  вбежали внутрь.  В гостиной все было в
точности  так,  как я видел ее  в  последний раз, когда днем стоял  здесь  и
разговаривал с Грэмом.
     Коннор быстро пробежался по комнатам. В спальне лежал открытый чемодан.
Пиджаки   от  Армани  и  Библос   валялись  на  постели,  ожидая   упаковки.
"Идиот-недомерок", сказал Коннор.  "Ему  вообще  не  следовало  возвращаться
сюда."
     Снаружи  светились  огни  плавательного  бассейна.  По  потолку  ходила
зеленая световая рябь. Коннор направился наружу.


        x x x
     Тело  плавало в воде лицом вниз,  темным  силуэтом  выделяясь  в центре
светящегося зеленоватого прямоугольника. Коннор взял шест и  подтолкнул Эдди
к дальнему краю. Мы вытащили его на бетонный бордюр.
     Тело  было синим  и  холодным,  уже  начиная коченеть.  Никаких  следов
насилия видно не было.
     "Они позаботились об этом", сказал Коннор.
     "О чем?"
     "Чтобы ничего видно не было. Но я уверен, мы найдем доказательства." Он
достал маленький фонарик и посветил в рот Эдди.  Потом проверил  его соски и
гениталии.  "Так и  есть. Вот,  видишь ряды  красных  точек? Здесь,  здесь и
здесь, на боковой поверхности бедра..."
     "Защелки-крокодилы?"
     "Да.  Для электрошоковой катушки. Черт побери!", сказал Коннор. "Почему
он мне не сказал? Все это время, пока мы ехали от тебя на телестанцию, чтобы
увидеться  с сенатором.  Тогда  он  мог бы  хоть что-то сказать.  Он мог  бы
сказать мне правду."
     "О чем?"
     Коннор не  ответил. Он погрузился  в собственные мысли. Потом вздохнул.
"Знаешь,  в конце концов мы  все-таки просто  гайджины. Чужаки. Даже  в  его
отчаянном  положении мы исключаемся.  И в любом случае, он не сказал бы нам,
потому что..."
     Он замолк. И уставился на труп.  Потом снова столкнул тело в  воду. Оно
медленно поплыло.
     "Пусть кто-то другой заполняет бумаги", сказал Коннор, вставая на ноги.
"Нам нет  нужды оказаться теми, кто нашел тело. Это не  важно." Он  смотрел,
как Эдди  дрейфует к центру бассейна. Голова слегка  опущена  в  воду, пятки
торчат на поверхности.
     "Он  мне нравился",  сказал  Коннор.  "Он  оказывал  мне услуги. Я даже
встречался с его семьей, когда  был  в Японии. С кем-то из мужчин его семьи,
не с отцом." Он смотрел, как  тело медленно кружится в воде. "Эдди был окей,
и теперь я хочу знать."
     Я стоял в  замешательстве,  не имея  понятия,  о чем  он  говорит, и не
думая, что мне надо как-то реагировать на его слова. Коннор был в гневе.
     "Пошли", сказал  он наконец. "Нам надо пошевеливаться. У нас есть  лишь
пара возможностей.  Мы  снова плетемся за событиями. Но даже  если это будет
последнее, что мне удастся сделать, я хочу взять этого сукина сына."
     "Какого сукина сына?"
     "Ишигуро."


     ( Мы ехали, возвращаясь в мою квартиру. "Отдохни эту ночь", сказал он.
     "Я поеду с вами", возразил я.
     "Нет, кохай, я сделаю это один. Лучше, если ты не узнаешь."
     "Не узнаю что?", спросил я.
     Мы  препирались так некоторое время. Он не хотел об®яснять. Наконец, он
сказал: "Прошлой ночью Танака приходил к Эдди, потому что у Эдди была лента,
предположительно, оригинал."
     "Верно..."
     "И Танака хотел забрать ее. Вот о чем они спорили. Когда заявились вы с
Грэмом и все пошло к чертям, Эдди сказал  Танаке, что лента лежит в Феррари.
Поэтому  Танака  и  бросился туда, а увидев  полицию,  запаниковал  и  угнал
машину."
     "Верно."
     "Мне казалось, что лента погибла при аварии и пожаре."
     "Да."
     "Но,  очевидно,  она  не погибла. Потому  что  Эдди  не посмел  бы  так
петушиться с  Ишигуро,  если бы не владел лентой.  Лента была  его волшебным
ключиком  и он это  понимал. Но, очевидно, он  не понял, каким  безжалостным
может быть Ишигуро."
     "Его пытали из-за ленты?"
     "Да. Но, должно быть, Эдди их удивил. Он им ничего не сказал."
     "Откуда вы знаете?"
     "Потому что", сказал Коннор, "среди ночи не появились бы пятеро японцев
с требованием осмотреть останки Феррари."
     "Поэтому они все еще ищут ленту?"
     "Да. Или свидетельство о гибели ленты. В настоящее время они могут даже
не знать, сколько же точно лент пропало."
     Я обдумал сказанное.
     "Что вы намерены делать?", спросил я.
     "Найти  ленту", ответил Коннор. "потому  что в ней вся суть. Из-за этой
ленты гибнут люди.  Если мы сможем отыскать оригинал..." Он покачал головой.
"Я суну Ишигуро глубоко в дерьмо. Где он по существу и должен находиться."
     Я подкатил к собственному  дому. Как сказала Элен, все репортеры  ушли.
На улице было пустынно и темно.
     "Я все-таки хочу поехать с вами", сказал я.
     Коннор покачал головой. "Я в бессрочном отпуске", сказал он. "А ты нет.
Тебе еще надо думать о своей пенсии. И тебе не следует в точности знать, чем
я стану заниматься сегодняшней ночью."
     "Могу догадаться", сказал я. "Вы намереваетесь пройтись по следам Эдди,
начиная  с прошлой ночи. Эдди ушел из дома и поехал ночевать к рыжей. Может,
он был где-то еще..."
     "Слушай", сказал Коннор, "давай больше не  будем терять время, кохай. У
меня  есть  несколько  контактов  и  несколько человек, на  которых  я  могу
опереться.  Полностью  на  них  положиться. Если я тебе  буду нужен,  можешь
позвонить мне по  телефону  в  машине. Но не звони,  пока я тебе  всерьез не
понадоблюсь. Потому что я буду занят."
     "Но..."
     "Не надо, кохай. Вылезай из машины. Проведи приятный вечерочек со своей
дочкой. Ты хорошо поработал, но теперь твоя работа закончена."
     В конце концов я выбрался из машины.
     "Сайонара", сказал Коннор, иронически махая рукой. И укатил.


        x x x
     "Папка! Папка!"  Она  бежала  ко  мне, расставив  руки.  "Возьми  меня,
папка!"
     Я поднял ее: "Привет, Шелли!"
     "Папка, я могу посмотреть "Спящую красавицу"?"
     "Ну, не знаю... Ты уже пообедала?"
     "С®ела  две  сосиски  и мороженое",  ответила Элен.  Она  в  кухне мыла
посуду.
     "Хо-хо",  сказал я, "мне казалось, мы договорились перестать кормить ее
дурацкой едой."
     "Ну, это все, что она согласилась с®есть", раздраженно проворчала Элен.
Конец долгого дня, проведенного с двухлетним ребенком.
     "Папка, я могу посмотреть "Спящую красавицу"?"
     "Подожди минутку, Шелли, я поговорю с Элен."
     "Я  попробовала  дать  ей  этот  суп",  сказал  Элен, "а  она  даже  не
притронулась. Она хотела сосиску."
     "Папка, я могу посмотреть канал Диснея?"
     "Мишель", сказал я.
     Элен сказала: "Поэтому я подумала, лучше, чтобы  она хоть что-то с®ела.
Мне  кажется, она  вымоталась.  Понимаете,  репортеры  и все  такое.  Сильно
перевозбудилась."
     "Папка?  Можно "Спящую  красавицу"?"  Она крутилась  у  меня на руках и
шлепала по лицу, чтобы привлечь к себе внимание.
     "Хорошо, Шел."
     "Сейчас, папка?"
     "Окей."
     Я поставил ее  на пол. Она побежала в гостиную и включила телевизор, не
глядя нажимая  кнопки ручного пульта управления.  "Мне  кажется, она слишком
много смотрит телевизор."
     "Да все они так", ответила Элен, пожимая плечами.
     "Ну, папка, давай!"
     Я пошел в гостиную и вставил кассету. Потом прокрутил вперед до  титров
и пустил ленту.
     "Не эту часть", нетерпеливо сказала она.
     Поэтому я  быстро перемотал  вперед  к началу  действия.  Словно листал
страницы в книге.
     "Эту, эту часть!", сказала она, дергая меня за рукав.
     Я переключил  ленты на нормальную  скорость. Мишель уселась в кресло  и
начала сосать большой палец. Потом вытащила палец изо рта  и похлопала рукой
рядом с собой. "Сюда, папка!", сказала она.
     Она хотела, чтобы я посидел с нею.
     Я  вздохнул  и  огляделся  в  комнате.  Полный  кавардак.  Фломастеры и
книжки-раскраски разбросаны  по  полу.  И  громадная  ветряная  мельница  из
конструктора "Тинкертой".
     "Я только приберусь", сказал я, "а потом сяду с тобой."
     Она  снова сунула  палец в  рот и  повернулась  к  экрану.  Внимание ее
полностью переключилось туда.
     Я  собрал  фломастеры  и   сложил  их   в  картонную   коробку.  Собрал
книжки-раскраски и поставил их на полку.  Я вдруг устал и сел на минутку  на
пол рядом  с Мишель. На экране три  феи --  красная,  зеленая  и голубая  --
влетали в тронный зал замка.
     "Это Распогодка", об®яснила Мишель, "она голубая."
     Из кухни Элен спросила: "Я приготовлю вам сэндвич, лейтенант?"
     "Было бы просто великолепно", отозвался я и обнаружил, что  хочу просто
сидеть здесь и быть рядом со своей дочерью. Мне хотелось забыть обо всем, по
крайней мере ненадолго. Я чувствовал благодарность, что Коннор меня высадил.
Я молчал и тупо смотрел телевизор.
     Элен  принесла  сэндвич с  латуком, салями и горчицей.  Оказывается,  я
проголодался.  Элен  взглянула  на экран, покачала  головой  и вернулась  на
кухню. Я  ел свой  сэндвич и  Мишель  тоже  откусила  несколько кусочков. Ей
нравилось салями. Я подумал было, какие там добавки, но решил, что  не хуже,
чем в сосисках.
     После сэндвича я почувствовал себя несколько лучше.  Я  поднялся, чтобы
закончить  приборку  в комнате.  Я поднял  ветряную  мельницу,  сделанную из
конструктора "Тинкертой" и  начал разбирать  ее,  складывая  части  снова  в
картонную трубу. Мишель  вдруг сказала страдальчески голосом:  "Нет! Нет!" я
подумал, что она не хочет, чтобы  я разбирал  ветряную мельницу, однако дело
было не в этом.  Она закрыла ладошками глаза. Ей просто не хотелось смотреть
на злую колдунью. Я пропустил колдунью, прокрутив  вперед ленту, и она снова
успокоилась.
     Я разобрал ветряную мельницу и  сложил все части в трубчатый контейнер.
Потом закрыл трубу  металлической крышкой  и  положил ее  на нижнюю  книжную
полку,  где  она всегда лежала.  Приходилось держать  игрушки  пониже, чтобы
Мишель могла доставать их сама.
     Труба упала  с  полки на ковер. Я поднял ее.  Что-то лежало на полке --
небольшой серый прямоугольник. Я сразу понял, что это такое.
     Это  была  восьмимиллиметровая  видеокассета  с  японской  надписью  на
ярлычке.


     ( Элен  спросила: "Лейтенант, вам еще что-нибудь надо?" Она была уже  в
плаще, собираясь уходить.
     "Подождите минуту", сказал я.
     Я  подошел  к  телефону,  набрал  коммутатор  департамента  и  попросил
соединить меня с Коннором в моей машине. Я нетерпеливо ждал соединения. Элен
смотрела на меня.
     "Всего лишь минуточку, Элен", сказал я.
     На  экране принц под щебетание  птиц  дуэтом пел со  Спящей красавицей.
Мишель сосала палец.
     Операторша сказала: "Извините, но машина не отвечает."
     "Окей",  сказал   я.  "Для   капитана   Коннора  у   вас   есть   номер
форвард-связи?"
     Пауза: "В активном расписании его нет."
     "Я знаю. Но он сам оставил номер?"
     "У меня здесь ничего нет, лейтенант."
     "Мне надо поговорить с ним."
     "Подождите   минуту."   Она   переключилась   на  другой   разговор.  Я
чертыхнулся.
     Элен стояла у входной двери. Дожидалась ответа, чтобы наконец уйти.
     Операторша  вернулась на  линию: "Лейтенант? Капитан Эллис говорит, что
капитан Коннор ушел."
     "Ушел?"
     "Он был здесь недавно, но сейчас ушел."
     "Вы хотите сказать, что он был в даунтауне?"