отнеслись недоверчиво; правители зашептались  с
советниками, и это не прибавило  им  воодушевления.  И  властитель  Чековары
узрел выход.
   - Мара, - сказал он тоном человека, поднаторевшего в искусстве убеждения,
- твое предложение замечательно, с какой стороны  ни  взгляни,  однако  есть
один пункт, который вызывает сомнения: до сих пор нам не  было  представлено
никаких свидетельств, что торговля с варварами в принципе  возможна.  И  то,
что сам Свет Небес  предоставил  тебе  исключительные  привилегии,  дела  не
меняет. Кроме того, -  добавил  он  с  отеческой  интонацией,  как  бы  журя
своенравную девочку, - в мире все переменчиво, не так ли?
   - А теперь кнутом его, кнутом! - послышался шепот Кевина.
   Мара еле удержалась от улыбки.
   Она знала, что не пройдет и минуты, как благодушная  уверенность  в  себе
сослужит властителю Чековары дурную службу: в  этой  самодовольной  позе  он
будет выглядеть нелепым и смешным.
   - Прими во внимание, досточтимый властитель, -  сказала  Мара,  тщательно
выбирая не только слова, но и интонацию, - сегодня, покидая этот зал, я буду
знать наверняка, кого могу причислять к своим друзьям, а кто решил  остаться
в стороне. - Она обвела зал красноречивым взглядом. - С того момента, как  я
стала властительницей, я десятки раз доказывала,  на  что  способна.  -  Она
выдержала хороню рассчитанную паузу, и приглушенный гул  одобрения  показал,
что настроение зала переменилось в ее пользу. - Те, кто сомневается во  мне,
- снова заговорила Мара, - могут выбрать иной путь и бороться  с  судьбой  в
одиночку, если они убеждены, что могут положиться  на  собственный  разум  и
силы. Но каждый, кто откликнется на мой призыв к объединению  клана,  связав
свою судьбу с моей, должен знать: Акома всегда будет рядом с ним,  какие  бы
опасности ни ждали нас впереди. А нас ждут нешуточные  опасности,  уважаемые
властители: Большая Игра не может кончиться по указанию Света Небес, и тому,
кто лелеет подобные упования, лучше заблаговременно отойти от мирских дел  и
подыскать монастырь. Пусть  этот  недальновидный  мечтатель  молится  там  о
милости богов. Ибо лишь  их  снисходительность  позволит  ему  и  его  семье
уцелеть в грядущие времена. - Голос Мары  окреп,  заполняя  своим  звучанием
весь зал:
   - Я предлагаю иной и лучший жребий! Перед вами  стоит  выбор:  либо  жить
по-прежнему - захудалым кланом без надежд на будущее, либо вновь разжечь тот
огонь, что некогда освещал путь нашим предкам. Тасайо Минванаби погибнет или
погибну я. Неужели вы думаете, - она обращалась ко всем, но смотрела прямо в
глаза господину Беншаи, - что в  случае  своей  победы  Тасайо  не  ввергнет
Империю в омут гражданской войны? Найдется ли в Цурануани семья,  достаточно
сильная, чтобы остановить его, особенно сейчас, когда клан Омекан в опале?
   Мара откинулась назад и заговорила тише, вынудив всех сидящих на галереях
вытянуть шеи, дабы не пропустить ни слова.
   - Но если удача будет на моей стороне, то  прекратит  свое  существование
одна из Пяти Великих Семей. И ее место должна  будет  занять  другая  семья.
Большинство, должно быть, полагает, что этой чести будут добиваться  Анасати
или, допустим, Шиндзаваи. Но кто может знать заранее?  Я  утверждаю,  что  в
число Великих Семей с таким же успехом могла  бы  войти  и  Акома.  Клан,  к
которому принадлежит возвысившаяся семья, займет более почетное положение, а
ее родичи приумножат свое могущество и... - она помахала в воздухе  свитком,
- богатство.
   Старый властитель Джинаи, который до этого ни разу не сдвинулся с  места,
поднялся на ноги и неожиданно твердо провозгласил:
   - Мара! Своим предводителем я называю Мару!
   Его поддержал другой властитель, и скоро к ним  присоединился  целый  хор
голосов с верхних галерей. И ошарашенный властитель  Беншаи  из  Чековары  в
ужасе осознал, что большинство клана стоя приветствует Мару. Наконец,  когда
всеобщее  возбуждение  стало  стихать,  властительница  Акомы  обратилась  к
проигравшему:
   - Передай жезл, Беншаи.
   Ее требование было выполнено не сразу.
   Помедлив  неразумно  долго,   властитель   Чековары   неохотно   протянул
победительнице короткий деревянный жезл - символ  сана  предводителя.  Когда
жезл  оказался  в  руках  Мары,  Беншаи  неловко  поклонился   и   отступил,
остановившись у кресла, которое соседствовало с помостом  и  предназначалось
для второго по значению лица в клане после предводителя. Последовала  череда
перемещений вплоть до кресла,  ранее  принадлежавшего  Маре.  Господа  более
низких рангов остались на своих местах.
   Когда пересадки закончились, Мара взмахнула рукой, требуя внимания.
   - Всех вас можно считать верными и преданными друзьями. Да будет известно
отныне и впредь, что Хадама вновь стал кланом не только по названию, но и по
делам своим. Ибо близится время испытаний,  сородичи;  близятся  дни,  перед
которыми побледнеет Ночь Окровавленных Мечей, если мы  -  заблаговременно  и
сообща - не подготовимся к отражению этой угрозы.  Властители!  Я  взываю  к
чести клана!
   Ритуальные  слова  взорвали  тишину  в  зале.  В  возгласах   властителей
слышались изумление и испуг: воззвание Мары влекло за собой весьма  ощутимые
последствия. С этой минуты все, что  может  случиться  в  дальнейшем,  будет
затрагивать не  только  честь  Акомы,  но  и  честь  всего  клана.  Ни  один
властитель никогда не решился бы на такой шаг ради пустяка или  из  каприза,
поскольку призыв обязывал каждую семью клана быть заодно с  Акомой.  Вздумай
кто-либо из властителей втянуть кланы в  конфликт,  и  устойчивость  Империи
будет подорвана. Никто здесь  не  нуждался  в  напоминаниях:  Всемогущие  не
останутся безучастными при  любом  столкновении,  которое  чревато  распадом
государства. Цурани боялись Ассамблеи больше,  чем  монаршей  немилости  или
даже гнева богов: слово магов почиталось как высший закон.
   Но если кого-либо и испугала мысль, что  Мара  решила  призвать  к  чести
клана ради достижения каких-то своих личных целей, она сразу же  отмела  эти
опасения:
   - Первейший долг клана Хадама - служить Империи!
   - Да! Служить Империи! - облегченно отозвался зал.
   - Заверяю вас: отныне, что бы я ни предприняла, это будет сделано не  для
возвышения Акомы, но во имя Империи. Вы, мои доблестные и  верные  сородичи,
связали свои судьбы с моей судьбой. Даю вам слово: в своих поступках я  буду
всегда руководствоваться заботой о нашем общем благе.
   Как прилив  сменяется  отливом,  так  и  в  настроении  собрания  ощутимо
наметился некий спад. Тяжелое бремя  возложила  Мара  на  клан  Хадама,  ибо
произнесенные ею слова "Благо Империи" обязывали весь клан избрать  путь,  в
конце которого маячила либо победа, либо полная и окончательная гибель.
   Но Мара не стала ждать, пока слабый ропот перерастет в общий протест.
   - Начиная с сегодняшнего дня, - объявила она, - никто  из  нас  не  будет
состоять ни в каких партиях вне нашего клана, за исключением Синего Колеса и
Нефритового Ока. - Кое-кто из правителей  одобрительно  закивал,  тогда  как
другим, чьи политические  интересы  в  большей  степени  влекли  их  к  иным
альянсам, требование Мары пришлось явно не по вкусу. Однако никто не выразил
неудовольствия вслух. Не давая им опомниться, Мара продолжала:
   - Никого из вас я  не  принуждаю  к  бесчестным  действиям  или  забвению
обязательств, но придет время, и некоторым доведется узнать, что  закадычные
друзья порой оказываются злейшими из врагов.
   Она тяжело перевела дух, словно ожидая отпора.
   - Оглянитесь вокруг, досточтимые властители. Здесь ваша семья, на которую
вы можете опереться. Ныне обрели новую силу древние кровные узы. Если кто-то
поднимет руку на слабейшего из моих собратьев по клану -  какое  бы  высокое
положение ни занимал обидчик, - я буду считать, что он поднял руку на  меня.
На протяжении многих поколений наш клан был разобщен. Этому  нужно  положить
конец. Нападающий на моего сородича  нападает  на  меня.  Я  разделила  свое
войско, властители, и половина  моих  воинов,  ведомая  недавно  назначенным
командиром легиона, готова выступить в поход по первому вашему зову.
   Она подождала, пока собрание усвоит сказанное, и только  тогда  закончила
речь:
   - Когда минуют черные дни, я хотела бы снова собрать вас в  этом  зале  и
убедиться, что ни одно из наших кресел  не  пустует.  Ибо  как  птица  шетра
приносит пищу своим птенцам и расправляет крылья, защищая их  от  опасности,
так и я буду для вас матерью, питающей и охраняющей свою семью.
   Большая часть властителей встала с  мест,  услышав  эти  слова,  а  самые
незнатные и слабые приветствовали обещание Мары  громкими  возгласами.  Даже
самые могущественные, которых Мара потеснила, вынуждены  были  взглянуть  на
своего нового предводителя с искренним почтением. Даже  властитель  Чековары
скрыл досаду и стоя рукоплескал женщине,  отнявшей  у  него  верховенство  в
клане.
   Лишь  зоркий  глаз  Кевина  не  упустил  горечи,  мелькнувшей  в   глазах
властителя Беншаи. Хотя самому мидкемийцу  было  отрадно,  что  возлюбленная
осмелилась  положить  внушенные  им  воззрения  в   основу   государственной
политики, он не мог отогнать опасений: не получится ли так,  что  она  снова
обзаведется множеством новых союзников,  но  при  этом  наживет  еще  одного
смертельного врага?

***

   Хранитель  Имперской  печати  замер,  не  успев  донести  до  рта  ломтик
засахаренного кельджира. Увидев, кто к  нему  пожаловал,  он  явно  сник.  С
некоторым усилием он принял более деловую позу и расправил на животе складки
кафтана.
   - Властительница Акомы! Какой... приятный сюрприз!
   Бросив  взгляд  на  слугу,  стоявшего  с  виноватым  видом  позади  Мары,
хранитель сообразил, что она попросту  пренебрегла  обычным  церемониалом  и
вместе со своей  свитой  прошла  без  доклада,  не  дав  слугам  возможности
предупредить хозяина о приближении важной посетительницы.
   И надо же, как на грех, в руках эта  липкая  тянучка.  Пришлось  поспешно
отправить ее обратно в чашу и вытереть  руки  о  кушак:  для  этой  цели  не
подходили короткие рукава легкого кафтана.  Затем  хранитель  протянул  руку
гостье и предложил ей присесть.
   - В добром ли ты здравии? - просипел чиновник, пристроив на подушках свою
необъятную тушу.
   - Благодарствую, господин хранитель, - ответствовала Мара с еле  уловимым
намеком на почтение.
   - Говорят, ты одержала верх в своем клане.  -  Не  тратя  времени  даром,
хранитель снова взялся за тянучку. - Полагаю, это заслуженный триумф.
   Мара склонила голову, как бы принимая комплимент.
   - Чему я обязан честью видеть тебя? - выговорил хранитель,  набив  полный
рот сладостей.
   - Думаю, ты и сам знаешь, Вебара. - Обратясь к нему по имени,  Мара  ясно
дала понять,  что  ожидает  по  отношению  к  себе  соблюдения  всех  знаков
почтения, подобающих ее новому рангу. Она извлекла  из  рукава  пергаментный
свиток.  -  Это  заверенное  Имперской  печатью  свидетельство  на  торговые
привилегии; теперь я требую, чтобы мои права были обнародованы.
   Вебара, с усилием изобразив дружелюбную улыбку, пожал плечами:
   - Можешь делать все, что пожелаешь, Мара. - Так же,  как  и  она,  Вебара
ограничился в обращении только именем, откуда следовало, что  он  претендует
на признание равенства их положений. - Можно, например, обратиться к услугам
гильдии курьеров, дабы они донесли известие о твоих исключительных правах на
торговлю в самые дальние закоулки Империи, всем, кого это касается.
   Ошеломленная Мара пыталась не выдать изумления.
   - Я полагала, что  подобную  миссию  должны  в  нужный  момент  выполнить
имперские гонцы.
   - Они бы и выполнили, если бы я им приказал. - Вебара  смахнул  с  живота
сладкие крошки, прилипшие к ткани кафтана. - Однако  поскольку  Врата  через
Бездну находятся вне ведения Света Небес, меня не касаются дела тех, кто ими
пользуется.
   Мара подавила гнев:
   - Как же так? У меня исключительные права на торговлю!
   Вебара тяжело вздохнул:
   -  Мара,   позволь   мне   высказаться   откровенно.   У   тебя   имеются
преимущественные  права  на  торговлю  с  варварским  миром.  Насчет   того,
действительно  ли  никому,  кроме  тебя,  не   разрешено   ввозить   товары,
поименованные в твоем свидетельстве, еще можно было бы поспорить. Однако  не
подлежит сомнению другое: у тебя нет монополии на  использование  магических
переходов через Бездну, если эти врата или мосты  -  называй  как  хочешь  -
располагаются  на  чужих  землях.  Ни  один  из  двух  известных  мостов  не
подвластен Имперской канцелярии.
   - Так в чьих же руках находится управление мостами?
   При всем старании Мара не смогла сохранить  традиционную  невозмутимость.
Ее дерзкие притязания на пост предводителя клана  вчера  увенчались  успехом
главным образом благодаря тому, что  она  вовремя  выложила  на  стол  такой
сильный козырь - торговые привилегии на ввоз важнейших товаров из Мидкемии.
   Вебара надулся от  сознания  собственной  значимости:  подобно  множеству
других  сановников,  чья  декоративная  должность  обеспечивает  им   пышное
обрамление, но не власть, он любил показать, сколь  многое  зависит  от  его
слова.
   Не прекращая сосать тянучку, он процедил:
   - Один мост находится близ города Онтосет во владениях человека по  имени
Нетоха, властителя Чичимеки.
   Его самодовольно-небрежный вид яснее слов сказал Маре, что сговориться  с
этим неизвестным  Нетохой  может  оказаться  нелегко,  если  речь  пойдет  о
предоставлении доступа к Вратам в торговых целях.
   - А где второй мост? - сухо осведомилась Мара. Лицо Вебары  расплылось  в
елейной улыбке.
   - Второй - на севере, где-то в пределах Города  чародеев.  -  Покончив  с
конфетой, он причмокнул губами и самым слащавым тоном добавил:
   - Он, естественно, под контролем Ассамблеи.
   Снисходительная насмешка Вебары обожгла Мару как издевка.  Наглец  втайне
потешался над ней, осознав нелепость положения, в которое она попала.  Резко
поднявшись с подушек и не тратя времени на обмен  прощальными  любезностями,
Мара вышла из комнаты.
   Она не слышала смешка, раздавшегося позади. В душе у нее  все  кипело  от
гнева и досады. Хмурый вид госпожи  не  остался  незамеченным  солдатами  ее
эскорта, и они двинулись за ней, не дожидаясь команды. Властительнице  Акомы
сейчас было не до таких пустяков, как подача команд.
   Угораздило же ее так просчитаться! Она щедро  заплатила,  чтобы  получить
желаемое.  Она  создавала  видимость  силы,  которой  на   самом   деле   не
располагала, понадеявшись на огромные преимущества торговых  привилегий,  но
при этом допустила ошибку: исходила из предположения, что вновь открывшимися
Вратами будет, как и прежде, управлять Имперская канцелярия.
   Но к магам трудно подступиться: никогда не знаешь, что у них  на  уме,  и
слишком уж они могущественны; да  и  этот  Нетоха  может  оказаться  крепким
орешком. Мара пробормотала  сквозь  зубы  одно  из  излюбленных  ругательств
Кевина. Кем бы ни был сам господин  Нетоха  и  с  какими  бы  союзниками  ни
знался, надо немедленно задать работу мастеру тайного знания: пусть выведает
все его сильные  и  слабые  стороны.  От  этого  зависело,  сумеет  ли  Мара
сохранить сан предводителя клана, завоеванный ею только вчера. Если замысел,
столь тщательно подготовленный, сорвется из-за ее недосмотра... тогда  Акому
ждут серьезные опасности - и в делах войны, и в денежных делах.
   Но если уж она потерпит крах, - Мара принудила себя дышать ровно и шагать
так, словно ее ничто не тревожило, - об этом не должен узнать Тасайо,  иначе
дело кончится быстрой погибелью не только для нее  самой,  но  и  для  всего
клана Хадама.

***

   Аракаси явился менее чем через час после  возвращения  Мары  в  городской
особняк. По-прежнему снедаемая тревогой  из-за  нежданного  препятствия,  не
позволяющего  приступить  к  исполнению  далеко  идущих  планов  торговли  с
Мидкемией, властительница Акомы немедленно вызвала мастера тайного знания  к
себе, в  сад  внутреннего  дворика.  Там,  среди  ухоженных  цветников,  под
журчание фонтанов, сегодня не приносившее умиротворения, Мара потребовала от
Аракаси сведений  о  некоем  Нетохе,  в  поместье  которого,  как  стало  ей
известно, находится еще один переход, связующий Келеван с варварским миром.
   Словно предвосхитив ее  интерес  (возможно,  причину  такого  предвидения
следовало искать в ее желании освободить Кевина), Аракаси оказался  на  диво
хорошо  осведомлен.  Поклонившись  с  самым  бесстрастным  видом,   он   без
проволочек приступил к делу:
   - Магические врата не случайно расположены на земле Нетохи. Он  служил  у
мага-отступника Миламбера, который до изгнания из Ассамблеи  обитал  в  этом
поместье. Мне удалось установить также,  что  этот  человек  работал  то  ли
слугой, то ли хадонрой у прежнего хозяина злополучного поместья.
   Аракаси ненадолго замолчал. Согласно цуранским поверьям, ни в коем случае
не следовало селиться на землях, прежний владелец которых вышел  из  Большой
Игры, потерпев поражение; равным  образом  считалось  опасным  принимать  на
службу кого бы то ни  было  из  домочадцев  бывшего  хозяина.  По  всеобщему
убеждению, если уж властитель и его семейство  лишались  милости  богов,  то
проклятие поражало заодно все его добро, земли и прислугу. Правда, Миламбер,
будучи варваром, мог и не знать о таких предубеждениях. И все-таки несчастье
постигло и его.
   Пожав плечами, Аракаси продолжил:
   - Однако, хотя оба хозяина Нетохи пали под ударами судьбы, дела  у  него,
похоже, пошли на лад. Какие-то отдаленные  связи  позволили  ему  заявить  о
родстве с Чичимекой, которому в это время срочно понадобились  деньги.  Было
заключено соглашение. Ныне Нетоха, властитель Чичимеки, - четвертый по счету
правитель, глава крошечной семьи. Он  занимает  хорошее  положение  в  клане
Хунзан.
   Маре стоило немалого труда усидеть  на  месте,  но  она  молчала,  ожидая
продолжения.
   - Люди из клана Хунзан отличаются весьма  своеобразным  складом  ума.  Их
соседи уже и удивляться перестали, что  бы  те  ни  выкинули.  -  Под  конец
доклада Аракаси приберег особую новость. - О  самом  Нетохе  известно  мало,
если не считать того, что он женат на бывшей рабыне.
   Брови у Мары взлетели вверх; это сообщение не  могло  не  вызвать  у  нее
любопытства.
   Но  последовавшее  объяснение  мастера   развеяло   всякую   надежду   на
освобождение Кевина:
   - Перед тем  как  покинуть  Келеван,  Миламбер  освободил  всех  рабов  в
поместье Чичимеки. Это распоряжение имело силу закона, поскольку в то  время
статус Миламбера как члена Ассамблеи никто и не думал  подвергать  сомнению.
Но даже оставшись без рабов,  Нетоха  добился  процветания  своих  небольших
владений. Он очень трудолюбив, и его считают человеком с будущим.  Возможно,
когда-нибудь он станет могущественным властителем.
   Внимание Мары привлекла подробность, которая имела прямое отношение к  ее
сегодняшним делам:
   - Значит, он способен заинтересоваться торговыми  операциями,  требующими
доставки товаров через Бездну?
   - Возможно, - сдержанно согласился Аракаси. - Есть еще кое-что,  госпожа.
Многое неясно, но одно несомненно:  на  ход  Игры  влияет  нечто,  выходящее
далеко за рамки обычных  понятий.  Возвращение  мага-отступника  породило  в
обществе всплеск бурной деятельности, хотя все происходит в глубокой  тайне.
Вовлечены  люди  из  самых  разных  сословий:  высокопоставленные  чиновники
подолгу совещаются с учеными, взяв с них обет  неразглашения;  личные  гонцы
Света Небес снуют взад и вперед, переправляя секретные тревожные послания  -
и ни слова на бумаге; при  этом,  если  верить  дворцовым  сплетням,  каждый
вестник клятвенно обязуется в случае  чего  совершить  самоубийство,  но  не
выдать доверенный ему секрет. Я попытаюсь докопаться до сути дела,  но,  раз
уж тут замешана Ассамблея... - Он