- Не будь Лидрал, я бы, наверное, сюда не попал. Это она направила нас  к
Джардишу.
   - Ну что ж, сходи, поболтай со своей знакомой. Отдохни, а то  ты  днем  и
ночью при деле.
   - Спасибо.
   - Не за что, Доррин. Я сам... - кузнец умолкает, глядя на Рейсу.
   Аккуратно разложив по местам инструменты и повесив кожаный фартук, Доррин
сглатывает, стараясь избавиться от металлического привкуса.
   Лидрал ждет возле своей повозки.  Теплый  и  влажный  ветерок  ерошит  ее
короткие шелковистые волосы.
   - Э, да ты с виду заправский кузнец! - замечает она вместо приветствия.
   - Я и чувствую себя заправским кузнецом... - Доррин умолкает. - Вот уж не
думал, что ты заедешь в Дью.
   - Да, обычно я сюда не заворачиваю.
   Лидрал поднимает глаза. Доррин прослеживает ее взгляд и видит, что к  ним
направляется Рейса.
   - Лидрал, позволь представить тебе Рейсу.
   - Друзья Доррина - наши друзья, -  говорит  Рейса  с  легким  поклоном  и
улыбкой. - Если ты не возражаешь против скромного угощения, добро пожаловать
к ужину.
   - Как-то неловко... - пытается возразить Лидрал.
   - Чепуха. А если ты не привыкла угощаться даром, то  можешь  расплатиться
за ужин новостями о том, что творится в мире.
   - С удовольствием, - улыбается Лидрал. - По правде сказать,  кормежка  по
тавернам порой изрядно надоедает.
   - Договорились, - кивает Рейса  с  решительным  одобрением  и  уходит  на
кухню.
   Лидрал качает головой.
   - Что-то не так? - беспокойно спрашивает Доррин.
   - Все в порядке. Просто удивляет, что где б ты  ни  оказался,  поблизости
непременно появляются вояки.
   - Это ты о Рейсе? Думаю, да, она была бойцом в Южном  Оплоте,  -  говорит
он, подходя к колодцу и снимая крышку. - Если не возражаешь,  я  ополоснусь.
Чтобы выглядеть - и особенно пахнуть - не таким уж заправским кузнецом. А ты
можешь поставить свою лошадку рядом с Меривен. Думаю, хозяева  возражать  не
будут.
   - Займусь этим, пока ты моешься.
   У крыльца позвякивает цепочкой  Зилда.  Когда  она  подает  голос,  юноша
подходит к ней и ерошит мех, почесывая козочку между глаз.
   - Еще одна твоя подружка?  -  невозмутимым  тоном  спрашивает  стоящая  в
дверях кухни Петра. Серые штаны,  бесформенная  рубаха  и  незавитые  волосы
придают ей некоторое сходство с Лидрал.
   - Зилда? Да, пожалуй, что и так.
   - Я о купчихе. Не так часто женщины занимаются разъездной торговлей.
   - Она одевается так, что  многие  принимают  ее  за  мужчину.  Приходится
маскироваться, особенно вблизи Фэрхэвена.
   - Она приехала повидаться с тобой?
   - Я точно не знаю, почему она сюда приехала. Она мне не говорила.
   - Доррин, вы, мужчины, просто  несносны!  -  восклицает  Петра,  а  потом
вздыхает:
   - Она тебе нравится?
   - Петра, оставь паренька в покое. Иди лучше помоги мне.
   - Минуточку, мам, - Петра гладит  Зилду  и,  сказав  Доррину  с  улыбкой:
"думаю, она мне понравится", уходит на кухню.
   Вернувшись к колодцу, Доррин смывает сажу с лица и  рук,  гадая,  с  чего
это, в самом деле, Лидрал отклонилась от своего  обычного  маршрута,  сделав
пятидневный крюк?  Он  переодевается  в  чистое,  причесывается  и,  оглядев
комнату, вдруг показавшуюся ему почти пустой, направляется к крыльцу.
   Лидрал в чистой темно-зеленой рубахе Петра и Рейса сидят на табуретах под
навесом. Зилда, позвякивая цепочкой,  тычется  Рейсе  в  ногу.  Эту  цепочку
Доррин выковывал несколько вечеров, ведь техника такой работы была для  него
внове.
   - Смотрит на нее, прямо как отец... - слышится смеющийся голос Рейсы.
   - Слишком молод для папаши, - от души веселится Петра.
   -  О,  теперь  ты  уже  не  так  смахиваешь  на  заправского  кузнеца,  -
приветствует Доррина Лидрал.
   - Надеюсь, - Доррин пытается попасть ей в тон.
   - Теперь он похож  на  невинного,  простодушного  целителя,  -  улыбается
Рейса. Доррин тотчас заливается предательской  краской.  -  Но  это  особая,
ученая невинность, - добавляет хозяйка.
   Яррл, появившись на пороге кухни, покашливает.
   - Пора за стол, - приглашает Рейса, поднимаясь с табурета.
   - Давно пора, - ворчит кузнец.
   - Ой, папа, ты же не помылся.
   - Мойся да мойся... Что я вам, старый вонючий козел?
   -  Ну,  не  то  чтобы  старый,  -  тихонько  дерзит  Петра.   Когда   все
рассаживаются перед большими  тарелками,  Петра  достает  из  печи,  малость
похожей на кузнечный горн, массивный глиняный горшок и помещает его  посреди
стола. Рейса выставляет хлебные корзинки. Рядом с чайником маленькая тарелка
с сушеными фруктами.
   - Угощайся, почтеннейшая, - обращается Яррл к гостье.
   - Только после тебя, мастер, - отвечает та.
   - Ну, как угодно, - ворчит кузнец, хотя видно, что он доволен скромностью
гостьи.
   - Что нового за пределами Спидлара? - любопытствует Рейса.
   - Не знаю, с чего и начать, - отзывается  Лидрал.  -  Чародеи  продолжают
вздымать горы на равнинах Аналерии. Говорят, там по сию пору  дрожит  земля.
Фэрхэвен повысил пошлины на товары с Отшельничьего на тридцать процентов.
   - Спидларский Совет, должно быть, доволен,  -  замечает  Рейса,  черпаком
наливая похлебки сначала Лидрал, а потом и себе.
   Доррин морщит нос: даже перец, который ему,  приложив  немалые  старания,
удалось вырастить из чахлых побегов, не может  перебить  сильнейший  бараний
дух.
   - Им стоило бы побеспокоиться, но так далеко вперед они  не  заглядывают.
Оживление их торговли сделает Спидларию привлекательной  для  Фэрхэвена.  Ее
черед настанет, как только Белые разберутся с Кифриеном. А сейчас они  гонят
аналерианских кочевников и их стада в Закатные Отроги.
   - Стада-то хоть уцелели? - спрашивает Рейса.
   - Сильно поредели. С травой в горах худо, зато волков и горных котов хоть
отбавляй. Толкуют, будто в Хаморе - новый император, а норландцы и бристанцы
берут корабли друг друга на абордаж.  Как  раз  это  и  позволило  Фэрхэвену
поднять пошлину на товары с  Отшельничьего.  Сейчас  мало  кто  отваживается
пересекать Восточный Океан. Разве что хаморианцы, но их товары обойдутся еще
дороже.
   Слушая эти  новости,  кузнец  недовольно  бурчит.  А  купчиха  между  тем
продолжает:
   - Сарроннин вновь, как и встарь, размещает гарнизон  в  Западном  Оплоте.
Герцог Хайдолара умер от дизентерии, и регентом  стал  Белый  маг  по  имени
Горзак. Сыну герцога всего четыре, а стало быть, это регентство надолго.
   - Если не навсегда, - добавляет Рейса.
   - Фэрхэвен вдвое увеличил заказы на  корабельный  лес  из  Слиго,  причем
большая его часть должна быть доставлена на верфи Лидьяра... И ходят  слухи,
будто Отшельничий перестал посылать молодежь в Кандар. Во всяком  случае,  в
восточный Кандар.
   Лидрал смотрит на Доррина, но тут же отводит взгляд.
   - А как попал сюда ты, малый? - спрашивает Яррл.
   - Отучился в Академии, и меня послали  на  материк  набираться  опыта,  -
отвечает юноша. Ответ явно неполный, и виски его сжимает боль.
   - А разве твои родители не могли что-либо предпринять?
   - Так ведь эта идея принадлежала как раз моему отцу! - смеется Доррин.  -
Его не устраивало мое желание создавать машины.
   - Машины?
   - Ну, ты ведь  видел  мои  модели.  Так  вот,  мне  хотелось  бы  строить
штуковины такого же рода, только  большие.  Вроде  парового  двигателя,  про
который я читал в книжке. Я  уверен,  что  он  может  приводить  в  движение
лесопильную пилу... или даже корабль.
   - Ты читал про двигатель, который использует пар? - уточняет Петра.  -  А
где про него написано и что это вообще такое? Какой-то вид магии?
   - Никакой магии. Взгляни на  свой  чайник.  Когда  он  кипит,  из  носика
выходит пар. А что будет, если он кипит  очень  сильно,  а  ты  возьмешь  да
заткнешь носик?
   Петра молчит.
   - Пар или поднимет крышку, или вытолкнет затычку, - говорит Рейса.
   - Вот именно. Пар содержит энергию, и  магия  тут  не  при  чем.  Я  хочу
заставить эту энергию работать.
   - Паровой двигатель... - размышляет вслух Лидрал. - А какое  топливо  для
него подойдет?
   - Лучше всего каменный уголь, но сгодится и древесный или даже дрова.
   - Но почему эти машины до того не понравились твоему отцу, что  он  решил
отправить тебя в изгнание? - недоумевает Рейса.
   - Боюсь, он просто меня не  понимал.  Опасался,  как  бы  мои  машины  не
породили хаос.
   - А это возможно?
   - Совершенно исключено. Негармонизированную машину построить невозможно -
даже маленькую.
   - Мне непонятно, - медленно произносит Петра.
   - А мне кажется, все просто, - говорит Рейса,  наполняя  кружку.  -  Люди
боятся перемен. Они не любят новизны или тех, кто на них не  похож.  Спидлар
открыт для всех, как и весь Кандар.  Мы  приехали  сюда  больше  десяти  лет
назад, а многие из местных и по сей день не покупают  изделия  твоего  отца,
хотя они вдвое лучше Генштаалевых.
   - Верно! - рявкает кузнец.  -  Берут  всякую  ерундовину,  лишь  бы  была
привычна, а качественный товар остается непроданным. Разве не  так?  -  этот
вопрос обращен к Лидрал.
   - Боюсь, именно так, - соглашается та. -  Мне  тоже  приходится  непросто
из-за того, что для  многих  женщина,  занимающаяся  торговлей,  -  какая-то
диковина.
   За столом повисает молчание.
   - Ну а как твои родители, - нарушает его Петра, - они хоть знают, где  ты
сейчас, что с тобой, как ты живешь... жив ли вообще?
   - Знают только, что я на материке. Ведь отсюда им весточку не отправишь.
   -  Вообще-то  это  возможно,  -  заявляет  Лидрал,  продолжая   энергично
расправляться с похлебкой. - Нынешняя плата - около пяти медяков за конверт.
Ты вручаешь письмо капитану спидларского торгового судна,  он  передает  его
торговому представителю в порту, а тот отсылает в нужный город  с  очередной
партией товара. Иногда на это уходит месяца три, но рано или  поздно  письма
попадают куда надо.
   - Неужто я могу написать родителям?
   - Если ты не особо спешишь, я тебе помогу, - говорит Лидрал,  отпивая  из
кружки глоток светлого пива.
   - Ты едешь в Тирхэвен? Или в Спидлар? Сколько это займет времени?
   - Я еду в Спидлар и уже малость припоздала. Вообще-то  мне  не  следовало
сюда заезжать, но уж больно хотелось узнать, как у тебя  дела.  Два  дня  из
Клета...
   - Ну надо же! Лидрал!..
   - Но на сей раз все обернулось к лучшему.  Племянник  Джардиша  нашел  на
болотах каммабарк, и я предложу его Спидларскому Совету.
   - Каммабарк?
   - Огненный порошок - его используют в ракетах и пушках. Лучше действует в
смеси с черным порохом. Обращаться с ним надо осторожно -  пересушенный,  он
может взорваться сам по себе.
   - Полагаю, против Белых его не используешь, - замечает Доррин.
   - Да, они доки по части магического огня, - холодно произносит Рейса.
   Яррл несколько раз кашляет.
   - Мое прошлое для Доррина не секрет. Он весьма наблюдателен.
   - Хотя и не во всем, - добавляет Петра.
   Лидрал, неожиданно поперхнувшись, прикрывает лицо кружкой. Рейса  смотрит
на Доррина и качает головой.
   - С женщинами надо держать ухо востро, - ворчит Яррл с  набитым  ртом.  -
Языки у них как бритвы: нам с ними не тягаться.
   - Бедный папа, - ухмыляется Петра.
   Допив пиво, Яррл резко поднимается из-за стола.
   - Пойду, загляну к Гилерту.
   - Он сулит тебе работу?
   - Он глава совета местных торговцев.
   - Ну... может, что и закажет... - Рейса пожимает плечами и  обращается  к
Лидрал:
   - Как ты думаешь?
   - По мне, так надежней было бы обратиться к кому попроще. Хорошая  работа
за не слишком высокую плату - в этом больше заинтересованы мелкие торговцы.
   - Возможно, одно другому не помеха, - размышляет вслух Доррин.
   - Что ты имеешь в виду? - с недовольным видом осведомляется кузнец.
   - Поблагодари господина Гилерта за честь и спроси, не  подскажет  ли  он,
кому из мелких торговцев может понадобиться хорошая кузнечная работа.  Таким
образом, ему не придется говорить "нет" и он не обидится, подумав, будто  ты
избегаешь его или пренебрегаешь им.
   - Я подумаю об этом, - говорит Яррл и поворачивается к Петре:
   - Дочка, ты лошадь почистила?
   - Да, папа.
   - Хорошо.
   Тяжело ступая, Яррл выходит из комнаты.
   - Не налить ли тебе еще похлебки? - спрашивает Рейса у Лидрал.
   - Спасибо, я давно так не наедалась.  Вот  что  значит  домашняя  еда,  -
отвечает та, слегка откинувшись на спинку стула.
   На крыльце звякает цепочка, и Доррин улыбается.
   - Не останется ли каких-нибудь объедков для Зилды?
   - Этой маленькой обжоры? Что-нибудь найдем.
   Рейса соскребает в щербатое блюдо  остатки  со  своей  тарелки,  а  затем
добавляет к ним кусочек хлеба. Доррин выносит  блюдо  и,  погладив  козочку,
возвращается. Лидрал встречает его возле двери.
   - Посиди, побеседуй со своей  знакомой,  -  говорит  Рейса,  указывая  на
табуреты под навесом.
   - Как поживают твои друзья? - спрашивает у Доррина Лидрал.
   - Кадара и Брид? Они поступили на службу в Спидларскую стражу, в  здешний
гарнизон. Сейчас рыщут где-то в низовьях Элпарты, разбойников ловят.
   - А виновник их появления, скорее всего, Фэрхэвен. Нынче воры  объявились
там, где о них прежде и не слыхивали. Пропадает скот. Фэрхэвен потребовал от
префекта  принять  меры,  но  префектовы  отряды  никаких  шаек  так  и   не
обнаружили. Это стало для Белых одним из предлогов для  того,  чтобы  занять
равнины.
   - Ты уверена, что Фэрхэвен покорит весь восточный Кандар?
   - Думаю, так оно и будет. Но я стараюсь выбросить это из головы  -  своих
забот по горло. Торговля - дело нелегкое.
   - Ты, вроде бы, справляешься.
   - Сам видишь, как я справляюсь - перебиваюсь с одной повозкой и  лошадью,
верчусь как белка в колесе, а половину выручки отдаю Фрейдру, чтобы  ко  мне
не слишком внимательно присматривались. Политика, будь она проклята.
   Доррин молча смотрит в стену, не зная что и сказать. Ему-то Лидрал всегда
казалась уверенной в себе, знающей и удачливой.
   -  Ты  дал  Яррлу  весьма  толковый  совет,  -  говорит  наконец  Лидрал,
повернувшись на крепком табурете. - Как ты до этого додумался?
   - Ну, по-моему все просто. Влиятельные люди не любят, когда у них  просят
денег или работу. И не любят неожиданностей, зато им нравится, когда  к  ним
обращаются за советом.
   Доррин мягко отстраняет Зилду от своих штанов, пока козочка не  проела  в
них  дырку.  Писк  москита  заставляет  его  нахмуриться.  Доррин   пытается
отпугнуть насекомое защитными чарами. Жаль, что, увлекаясь машинами,  он  не
слишком внимательно  читал  те  отцовские  книги,  которые  помогли  бы  ему
управиться с алчными летучими любителями крови рыжих кузнецов-целителей.
   Цепочка снова бренчит; на сей раз Зилда пробует на вкус сапоги Лидрал.
   - Ты добрый. Хотя и упрямый, - Лидрал умолкает, а потом добавляет:
   - Так как насчет письма родителям?
   - Наверное, стоит попробовать, - отзывается юноша. Он сидит неподвижно, и
козочка, прыгнув к  нему  на  колени,  сворачивается  клубочком.  Ветерок  с
Закатных Отрогов, пахнущий овцами и дождем, нежно ласкает его лицо. - Почему
ты сюда приехала?
   - Сам ведь знаешь.
   - Мне еще о многом надо подумать, - говорит Доррин после очередной паузы.
- И я действительно очень хочу делать машины.
   - Понимаю. Но тебе стоит подумать и о том, как делать деньги.
   - Зачем?
   - А  как  иначе  ты  сможешь  приобретать  металл  и  прочие  необходимые
материалы?
   - Да, об  этом-то  я  и  не  подумал,  -  смеется  Доррин.  -  И  что  ты
предложишь?
   - Я? Я всего лишь бедная торговка.
   - А чем ты вообще торгуешь?
   - Разными вещами, но по большей части - редкими и высококачественными.
   - Как раз такие товары в последние века вывозились с Отшельничьего.
   - А что еще стали бы покупать у Черных?
   - Я мог бы выращивать пряности, это у меня неплохо  получается.  И...  не
сможешь ли ты продать какую-нибудь мою модель как игрушку? Они  все  неплохо
сработаны.
   - А тебе не жалко?
   - Я же не собиратель. Некоторые из них уже сослужили свою службу. Они  не
стали или не захотели работать так, как было задумано.
   - Надо же!
   - Это обычное дело. Сначала я проектирую машину,  потом  строю  модель  и
испытываю. Проще испытывать на моделях, чем  строить  большущую  машину  без
всякой уверенности в том, что из этого выйдет толк.  Конечно,  как  правило,
модели работают лучше, чем машины в  полную  величину,  но  если  модель  не
работает как надо, то машина и тем паче не будет.
   - Доррин, тебе безразлично?
   - То, что ты приехала? Нет, я рад тебе, хотя и не мог бы сказать  почему,
- он ухмыляется, зная, что в темноте она этого не УВИДИТ. - Ты ведь  малость
постарше меня.
   - И поопытнее.
   - Что есть, то есть.
   - Ну, на этом и закончим, - говорит Лидрал, поднимаясь - Я уезжаю  завтра
спозаранку, а тебе еще нужно написать письмо.
   Придя  к  себе,  Доррин  зажигает  лампу,  достает  из  шкатулки   листок
пергамента, находит чернила и перо.  Потом,  подкрутив  лампу,  разглаживает
листок. Не зная, с какого обращения начать, он  оставляет  сверху  свободное
место и начинает старательно выводить слово за словом.

   У меня все хорошо, я работаю в Дью,  подмастерьем  у  кузнеца.  Кузнец  -
человек грубоватый, но не злой, и я научился у него столькому, что Хегл  бы,
наверное, не поверил. Во всяком  случае  хорошее  железо  больше  не  порчу.
Надеюсь, Хегл будет рад узнать, что его уроки не пропали даром.
   Мы проехали Вергрен и видели по пути чудеса  Фэрхэвена.  Однако  Фэрхэвен
для меня слишком велик, и там, где я сейчас, мне гораздо лучше. У меня  есть
кобыла, которую зовут Меривен. Можете сообщить Лортрен, что теперь я держусь
в седле гораздо лучше.
   Кадара и Брид поступили в Спидларскую стражу. Последние восемь  дней  они
патрулируют северо-западные дороги.
   Климат здесь холоднее, чем в Экстине, и мне  пришлось  привыкать  даже  к
весеннему льду, но в кузнице не холодно, даже когда снаружи снегу по колено.
Один раз снег выпал в самом конце весны.  Здешние  старики  говорят,  что  в
старину, до того как Черные маги изменили мир и погоду,  все  в  этих  краях
было лучше.
   Того, о чем говорила Лортрен, я так и не нашел, а если нашел, то пока  не
понял, что именно. Надеюсь, что Килу в этом отношении повезло больше  и  что
это письмо застанет вас в добром здравии и хорошем настроении.
   Доррин.

   Перечитав письмо, он вновь обмакивает перо и выводит  сверху  нейтральное
обращение: "Дорогие родители".
   Закончив с этим, Доррин откладывает письмо в сторону. Завтра его  заберет
Лидрал.
   Лидрал... Эта женщина - верный, надежный друг и вместе с тем... Он знает,
что его не влечет к ней, как к  Кадаре  или  даже  какой-нибудь  певичке  из
таверны, но вместе с тем ее появление радует его,  как  радует  рассвет  или
проглянувшее после холодного дождя солнышко. Что это - дружба?
   Раздевшись, он ложится на койку, натягивая на голые плечи изношенное,  но
уютное стеганое одеяло. Снаружи шелестят дубовые  листья  и  громко  квакают
лягушки.

XLIV

   Когда Доррин заходит в сарай, солнце еще  не  вполне  осветило  восточные
низины, однако Лидрал уже запрягает лошадь.
   - Вот письмо, - он вручает ей конверт и полсеребреника. - Этого хватит?
   - С избытком, - отзывается она, держа упряжь  в  левой  руке  и  принимая
письмо правой. - Скажи-ка, ты вообще когда-нибудь спишь? Рейса говорит,  что
ты частенько работаешь заполночь.
   - Долгий сон мне не нужен, к тому же Яррл разрешает  использовать  только
самые бросовые отходы, а  с  ними  очень  много  возни.  Кое-что  приходится
расплавлять, а это дело нешуточное и  опасное.  Слишком  сильно  раскаленное
железо может загореться... если не проявить  осторожность,  -  он  поднимает
принесенный с собой мешок.
   - Что у тебя там? - спрашивает  Лидрал,  отбрасывая  со  лба  шелковистые
волосы. Доррин косится на лежащую на сиденье широкополую шляпу. - Ты прав, -
кивает она, - я снова нахлобучу ее, чтобы меня принимали за парня и не особо
присматривались.
   Когда письмо исчезает в