ее керамику. А вот мне маркировать нечего.
     То, что отец завидует мастерству ремесленников, совершенно меня ошеломило, а когда я пришел в себя, в столовую вошли Джастин с Тамрой.
     Братья обнялись. Тамра отвернулась, и мне показалось, что глаза ее подернулись влагой. Я подошел к ней.
     - Не грусти, все в порядке. Хорошо, что ты велела мне написать домой.
     - Леррис, ты хоть когда-нибудь чему-нибудь научишься?
     - Чему?
     - Хотя бы тому, что не все слезы от горя. Я рада, что они встретились.
     В этот момент вернулась Кристал. Все в ожидании воззрились на нее.
     - В настоящий момент самодержица проводит совещание с министрами, а потом хотела бы встретиться с вами в малой столовой. Увидимся там, мне нужно еще поговорить с Субреллой.
     - Гуннар выглядит так, словно ему не помешало бы освежиться, - сказал Джастин. - Леррис, надеюсь, ты позволишь мне забрать его у тебя. В конце концов, если сравнивать меня и тебя, получится, что ты виделся с ним совсем недавно.
     - Конечно, - я выдавил смущенную улыбку и проводил уходящих взглядом.
     Кристал и Тамра в это время смотрели на меня.
     - Похоже, он в изумлении, - заметила Тамра.
     - Ему не повредит, - ответила Кристал и кивнула мне. - Встретимся в малой столовой.
     Я проводил взглядом и ее.
     - А мне пора на ристалище: обещала провести с Валдейном учебный бой, - сказала, уходя, Тамра и оставила меня в одиночестве.
     Чтобы не чувствовать себя покинутым, я тоже отправился на ристалище, размялся и провел несколько боев: с Хайтен, Берли и Деркасом, которого без конца поддразнивала Джинса. Правда, он, невзирая на все насмешки, показал себя неплохим бойцом. Да и то сказать, другие в охрану Кристал не попадали.
     Потом я ополоснулся и, прихватив с собой хлеба и крепкого желтого сыра, направился в малую столовую.
     Самодержицы еще не было, но Джастин, мой отец, Тамра и Дайала уже пришли. На столе стояли кувшины и кружки, и я налил себе клюквицы.
     - Похоже, предстоит большое сборище, - с усмешкой сказал Джастин, поднимая кружку с темным пивом. Как и Кристал, он предпочитал этот напиток всем прочим.
     - А ты, я вижу, по-прежнему дуешь это пойло, - улыбнулся в ответ отец.
     - То же могу сказать и про тебя: дуешь свою кислятину. А лучше доброго эля ничего нет.
     Дверь отворилась, впустив Кристал и самодержицу. Снаружи встали часовые. Каси села во главе стола, а Кристал справа от нее, почти напротив меня.
     В комнате становилось жарко: я утер лоб.
     - Я так понимаю, что ты маг погоды? - спросила самодержица моего отца.
     - Да.
     - Ты хочешь нам помочь. Почему?
     - По двум причинам, - с улыбкой ответил он. - Во-первых, Леррис мой сын, а он живет в твоей стране. Во-вторых, помогая тебе, я надеюсь помочь и Отшельничьему.
     Каси кивнула.
     - Вот уже несколько дней я откладывала решение, ибо почтенная друида уверяла, что это решение, каким бы оно ни было, будет принято преждевременно. Теперь очевидно, что она была права. Однако время пришло, и принять решение необходимо.
     Я постарался не ерзать на стуле. Сиденье жесткое, этак недолго и штаны продрать.
     - За какое время ты можешь предупредить нас, маг? - спросила она моего отца.
     - Дня за два, может, чуть раньше. Их паровые крейсеры способны преодолеть расстояние между Ворраком и Расором как раз за это время, правда, при спокойном море. Но они вовсе необязательно нападут сразу по прибытии.
     - Это мы понимаем.
     Она повернулась ко мне.
     - Сколько времени займет у тебя путешествие до нужной точки в Малых Отрогах?
     - Мне не доводилось ездить туда из Расора, но, если верить картам, пять-шесть дней.
     - Командующая, можно ли с такой же скоростью провести туда и армию?
     - Можно, - ответила Кристал.
     - А быстрее?
     - Нет.
     - Похоже, основные решения принимаются не нами: их диктуют обстоятельства. Мы не можем позволить себе отослать большую часть сил на столь далекое расстояние от Расора. Значит, завтра утром к Отрогам выступают маги с небольшим сопровождением.
     - Прошу прощения, - вежливо вмешался мой отец.
     - Да, маг Гуннар?
     - Должен сказать, что в горах я не могу быть столь полезен, как Джастин или Леррис. Так же как и Тамра, которая зато уже имеет некоторые навыки обращения с ветрами. Как маги погоды, мы были бы нужнее здесь, в Расоре. В наших силах замедлить продвижение хаморианского флота, а может быть, и потопить несколько кораблей. Конечно, иметь дело с пароходами труднее, чем с парусными судами, и уничтожить всю эскадру нам не удастся, но ослабить противника мы, скорее всего, сумеем.
     Каси посмотрела на Кристал. Та пожала плечами.
     - Решено. Маги Гуннар и Тамра остаются в Расоре. В остальном план прежний.
     Как мне удалось понять план этот состоял в том, что я с Джастином и Дайалой отправлюсь на северо-восток, в горы, а мой отец с Тамрой останутся здесь помогать Кристал отбивать натиск с моря.
     Каси и Кристал встали и вышли так же неожиданно, как и появились.
     Едва они удались, как Дайала подсела ко мне. Выглядела она совсем юной, но я-то знал, что она, наверное, была старше всех остальных в этой комнате. И кому ведомо, насколько старше?
     - Тебя огорчает, что твой отец останется?
     - В известном смысле. Он может остаться и защищать Кристал, а я не могу уехать и делать то же самое. Он вправе прибегать к магии для защиты Расора, а меня за такие же намерения осуждают.
     - Я не уверена, что тебя осуждают, - возразила она с улыбкой, какая могла быть только у друиды.
     - Ты точно знаешь, что здесь от меня будет больше толку? - услышал я за спиной вопрос Тамры, обращенный к Джастину.
     - Точно. Там со мной будут Леррис и Дайала, а ты - маг воздушной стихии. Твое дело помогать Гуннару и учиться у него. Когда еще выпадет такая возможность?
     Мне было приятно услышать, что с Тамрой, оказывается, разговаривают так же, как и со мной.
     - Вам обоим необходимо учиться, а времени осталось мало, - промолвила Дайала.
     - До чего?
     - До того, как все изменится. - Она помолчала и продолжила: - Кое-чему ты можешь научиться у меня.
     - Прямо сейчас?
     - Нужно же когда-то начинать.
     Она кивнула Джастину, и он улыбнулся.
     Я последовал за друидой в маленький садик за казармами, где она опустилась на колени среди неизвестных мне растений. Деревья я еще различал, но во всяких травах совершенно не разбирался. Дайала была босой.
     - Ты всегда ходишь босиком?
     - А как иначе чувствовать землю?
     - А в снег?
     - По снегу или льду я могу ходить в обуви, но она стесняет. Дай мне руку.
     Чтобы сделать это, мне тоже пришлось опуститься на колени.
     - Теперь чувствуй.
     Я попробовал. Впустую.
     - Чувствуй...
     Я старался. Сначала ничего не происходило, а потом мне открылись потоки хаоса и гармонии внутри растения, похожие на те, какие ощущались под Кандаром.
     Ощущение исчезло, и я взглянул вниз. Дайала отняла руку.
     - Попробуй сам.
     Я попробовал и в конце концов добился того, что у меня стало получаться всякий раз. Правда, к тому времени по лицу моему струился пот, а солнце уже клонилось к закату.
     - Это все?
     - Это очень много, юный Леррис. Очень немногие способны это усвоить, и все, кто способен - друиды.
     - Зачем это?
     - Потому что в скором времени друидов почти не останется.
     Она печально улыбнулась и, пока я собирался с мыслями, исчезла, словно дымка лесного утра.
     Пребывая в растерянности, я отправился в столовую, проглотил, не заметив вкуса, тарелку баранины и вернулся в комнату Кристал, где раскрыл "Начала Гармонии".
     Правда, насчет сплетения гармонии с хаосом найти ничего не удалось.
     Я все еще читал, когда пришла Кристал.
     - Засиделся с книгой?
     - Ждал тебя.
     - А в дорогу собрался?
     - Там все, кроме еды, - я указал на посох и торбу.
     - Хорошо. Завтра будет жарко.
     - Так ведь жара стоит уже невесть сколько восьмидневок. - Стараясь не зевать, я закрыл книгу и спустил босые ступни на прохладный каменный пол.
     - Теперь я знаю, почему ты ничего не в состоянии понять, - сказала Кристал, сняв куртку и бросив ее в угол.
     - Почему?
     - Потому что тогда тебе пришлось бы согласиться с твоим отцом, - сказала она, стягивая сапоги. - И как только твоя мать с ним живет?
     - Я тебе говорил, у нее гончарная мастерская. Она делает посуду - лучшую на Отшельничьем - и никогда не говорит с отцом о хаосе, гармонии, Совете, Братстве, Институте, - ни о чем из того, чем он занимается. Наверное, поэтому я не понимал, кто он и какой мощью обладает.
     - Ты не хотел понимать.
     Мне пришлось кивнуть: наверное, она была права.
     - Подойди ко мне. Встань рядом.
     Она, в рубашке и брюках, но без сапог, стояла у окна.
     Я встал рядом и всмотрелся в темноту снаружи. Огоньков было совсем немного: Расор испытывал острую нехватку лампадного масла.
     - Я все понимаю, Леррис, и все-таки сержусь на тебя. Знаю, что это несправедливо, но сержусь. Только не думай, будто я тебя не люблю. Люблю, но любовь вовсе не исключает гнева.
     - Жаль, - сказал я, ибо ничего лучше не пришло на ум.
     - Вижу, по-настоящему ты все же не понимаешь. Может, и хорошо, что тебе предстоит путешествовать с Джастином и Дайалой. Поговори с ней. А сейчас, - она сжала мою руку, - давай ложиться. Тебе завтра рано вставать. Да и мне тоже: как говорит твой отец, ждать кораблей Хамора осталось недолго.

C

     Воррак, Хидлен (Кандар)

     Мужчина в желто-коричневом мундире шагает по деревянному покрытию бронированной палубы и поправляет на лысой голове того же цвета фуражку. Возле орудийной башни он останавливается, некоторое время рассматривает пушечный ствол, высовывающийся из амбразуры, а потом поворачивается и по металлической лестнице взбирается на мостик.
     - Приветствую тебя, маршал Дирсс.
     - Привет и тебе, командир Гуртель, - с поклоном отвечает Дирсс. - Я явился, чтобы пожелать тебе здоровья и заверить в неизменной благосклонности императора.
     - Премного благодарен. Я получил твой приказ и весьма сожалею, что ты не будешь нас сопровождать. Может быть, господин, ты еще передумаешь? - спрашивает командующий флотом.
     - К глубочайшему моему сожалению, нет. Не считаю возможным оказывать давление своим присутствием. Полевой командир Спейра и субмаршал Хай'йеррс прекрасно справляются с командованием сухопутными войсками, и я уж всяко не улучшил бы своим вмешательством боеготовность вверенного тебе флота. В морской тактике и технике ты прекрасно разбираешься сам, а моя задача состоит в первую очередь в том, чтобы расширить зону наших наземных операций, дабы обеспечить снабжение и всемерную поддержку флота, - заявляет Дирсс с полной сожаления улыбкой.
     - Флот высоко ценит твои усилия, маршал Дирсс, особенно стремление покончить с... - Седовласый флотоводец пожимает плечами. - Ты знаешь, о чем я.
     - О покушениях на высших командиров и неожиданной активности противника в области черной магии? - с улыбкой уточняет Дирсс.
     - Да. Надеюсь, эти досадные препятствия будут устранены и мы сможем заняться настоящим делом.
     Взор командующего флотом обращается на северо-восток.
     - Мы сделаем все во исполнение воли императора.
     - Да исполнится всякое его желание.
     - Не смею более отнимать твое время. Да пребудет с тобой благоволение императора, - говорит Дирсс с коротким кивком.
     - И с тобой, маршал.
     Флотоводец отдает честь, и Дирсс, повернувшись, спускается по железной лестнице на главную палубу, пересекает ее, минует караул у трапа и сходит с борта корабля на каменный пирс.
     Над гладью гавани поднимаются дымки из труб более чем сорока военных кораблей, что ходят под флагом с солнечной вспышкой.
     Но глаза маршала на миг устремляются за пределы гавани, к лежащему на северо-востоке, невидимому отсюда острову. Потом он снова смотрит на корабли и, покачав головой, бормочет:
     - Несчастные орудия.

CI

     На рассвете мои сумы были уложены, посох вставлен в держатель, и я стоял рядом с оседланным, навьюченным Гэрлоком. Джастин с Дайалой уже сидели верхом. Дайала ездила босой, без седла и стремян, с одним недоуздком, который сейчас был брошен на шею ее лошади. В выделенный нам в сопровождение конный полувзвод входили Валдейн, Берли и еще четверо бойцов, которых я знал разве что в лицо.
     День обещал быть ясным и жарким. В этом отношении никаких перемен не было и не предвиделось.
     Отец обнял меня, а Джастину шутливо велел не отлынивать от дела. На что тот посоветовал брату не отлынивать самому и как следует присматривать за его ученицей.
     Кристал обняла меня и шепнула, чтобы я не взваливал все на себя и не вернулся к ней с седой бородой.
     Я обещал постараться и в награду за обещание получил нежный поцелуй.
     - ...эта компания... собирается... остановить армию? - донеслись до моего слуха чьи-то слова.
     - ...Леррис... малый не промах... сам лопнет, но армию остановит, - отозвался Фрегин.
     - Не вздумай! - шепнула мне Кристал.
     Я улыбнулся и направил Гэрлока вперед. Лишь немногие прохожие, главным образом нагруженные узлами женщины с отсутствующими взглядами (как казалось мне, оттого, что они страшились взглянуть в будущее), видели, как наш маленький отряд ехал узкими улочками к дороге, что вела к Предвратной теснине.
     - Больно уж тихо, - шепнула Берли Валдейну.
     - Слишком тихо.
     - Слишком много страха, - заключил, взглянув на меня, Джастин и со смешком добавил: - Я старею. Страх - дело обычное: главное не поддаваться ему. Потому что решения, продиктованные страхом, как правило, неудачные.
     - То же самое можно сказать о решениях, навязанных со стороны, - отозвался я, размышляя о Кристал, о ее словах и о том, с чем ей предстоит столкнуться. Хотелось верить, что отец и Тамра сумеют защитить ее, хотя я плохо представлял себе, как ветер и волны могут справиться с мощью стальных корпусов и паровых машин.
     Правда, тот же вопрос могли бы задать и нам: как могут маг земли и друид остановить многотысячное войско?
     Откуда появится это войско, особо гадать не приходилось: в выборе маршрута для наступления хаморианцы были ограничены. Прямой путь из Хидлена через Санту и Арастию был перекрыт кипящим озером, образовавшимся после взрыва серного источника. Таким образом, им оставалось идти через перевал от Факлара.
     Чтобы попасть туда, нам следовало пройти тесниной, затем - по Стурбалу к Литге, а там уж с другой стороны подойти к перевалу.
     В теснине, как всегда, стоял туман, но на сей раз он поднимался невысоко, и верхушки утесов были высушены солнцем.
     - Сухой нынче год, - сказал Валдейн. - Вон как вода в реке упала.
     - Это может плохо сказаться на урожае, - заметил Джастин.
     - С оливками во всяком случае ничего не случится, - откликнулась Берли.
     В сумерках мы добрались до Фелсы, где остановились в пустых казармах и поужинали холодной бараниной с холодной вермишелью. У Джастина нашелся кувшин с элем, Дайала прихватила с собой немного сухофруктов. Холодное мясо не воодушевляло: на мой взгляд, даже зерновые брикеты Гэрлока выглядели аппетитнее. Эль я не любил, так что запивать вермишель пришлось водой.
     Рассвет встретил нас уже на дороге. По ту сторону Стурбала простиралась Великая пустыня.
     - Здесь поля, - заметил я, - а на том берегу безлюдное запустение. Всего несколько кай, а какая разница!
     - Да, так бывает, - буркнул Джастин, похоже, не настроенный вести разговоры.
     А вот Дайала разговаривала частенько, только не с ним, а со своей лошадкой. Порой она спешивалась и шла рядом с животным.
     Я погладил Гэрлока, гадая, не обменивается ли эта парочка мыслями и не довелось ли мне встрять в их молчаливую беседу? Но в любом случае Джастин мог бы быть полюбезнее. Вот Гэрлок: я его погладил, так он хоть заржал в ответ.
     Дорога за Фелсой, проложенная в ту пору, когда горняцкие подводы возили через Фелсу медь в Расор для погрузки на корабли, была широкой, но разбитой. Плиты потрескались и выщербились, поребрики обвалились. Я предоставил Гэрлоку возможность самому выбирать путь: у него это получалось лучше.
     - Ухабистая дорога.
     - Вот что происходит, как только искусственно привнесенный в природу порядок перестают поддерживать, - тут же откликнулся Джастин.
     - У природы собственная гармония, - заметил я в ответ на очередную туманную сентенцию.
     - Но природа, в отличие от людей, никогда не перестает ее поддерживать, - возразила Дайала, и пока я пытался осмыслить эту фразу, она с чуть ли не виноватой улыбкой продолжила: - В действительности все в природе представляет собой переплетение хаоса и гармонии, просто гармония лежит на поверхности, и результат выглядит гармоничным. Но как раз поэтому вмешательство человека зачастую влечет за собой ужасающие последствия.
     - Потому что человек привносит избыток того или другого, а в итоге нарушает Равновесие?
     - Да. На практике все сложнее, но принцип именно таков. Поэтому людям очень непросто жить в согласии с природой.
     Это я понимал: большинство людей односторонне привержены тому или иному началу, а для природы они равноценны.
     - А друидам это удается?
     - Друидам удается, но не все рожденные в Наклосе становятся друидами. И не все друиды, - тут она с улыбкой, сделавшей ее еще более похожей на юную девушку, взглянула на Джастина, - рождаются в Наклосе.
     - А что происходит с теми из ваших, кому не дано стать друидами? Их изгоняют, как на Отшельничьем?
     - Некоторые уходят сами. Некоторые умирают.
     - Есть особое испытание, - вставил Джастин. - Проходить его вроде бы никто не обязан, но оно весьма действенно разделяет пригодных и непригодных к жизни в Наклосе. Кое-кто предпочитает не сталкиваться с этим и уходит сразу. Другие пытаются пройти испытание и гибнут.
     Я покачал головой. Выходит, друиды не лучше тех, кто заправляет на Отшельничьем.
     - Ты огорчен? - спросила Дайала.
     - Да.
     По правде, так я был просто разозлен. Хотя и не вполне понимал, чем.
     - Разве люди не имеют изъянов? - мягко осведомилась друида.
     - Все имеют изъяны. Даже мифические ангелы.
     Гэрлок заржал, давая мне знать, что хочет пить.
     - Потерпи немножко, дружок, - сказал я, потрепав его по холке.
     - А что делать, если несовершенное существо причиняет вред людям или природе?
     - Не знаю.
     Я и вправду не знал: получалось, что против таких людей нужно или применять насилие, или смиряться с насилием, совершаемым ими самими. Однако высылка или убийство не в наказание, а для предотвращения нежелательных деяний отнюдь не казались мне проявлением справедливости.
     - Позволь объяснить получше, - сказала она. - Испытание в Наклосе существует для того чтобы помочь человеку прийти к пониманию Равновесия и единению с ним. Ты и сам прошел его, сам того не подозревая. Некоторые люди умирают, поскольку оказываются неспособными понять или принять Равновесие. Другие страшатся испытания, и мы разрешаем им уйти или поселиться в Запустении.
     - Вы изгоняете их из Наклоса?
     - Нет. Многие уезжают, но не потому, что их выселяют. С нашей точки зрения им было бы лучше остаться: и для их безопасности, и для безопасности других. Но они зачастую в силу своей ущербности предпочитают идти на риск.
     Она пожала плечами и, соскользнув с лошади, пошла рядом. Ступала друида быстро и без видимых усилий.
     Я уже понял, что в ее рассуждениях вызывало у меня неприятие. Похоже, с точки зрения друидов человек ничего не значил: значение имело только сообщество. Так же как на Отшельничьем: ты принимаешь общие правила или убираешься восвояси.
     - А как быть с теми, кто не опасен, а просто не похож на вас?
     Дайала усмехнулась:
     - У нас много людей, не похожих на других. Мой отец - кузнец, а ты должен понимать, что друидам это ремесло чуждо. Но он до сих пор живет в Великом лесу: Джастин с ним знаком.
     - Он хороший кузнец, умел