о кивнула. - Но есть и другая общая
деталь, миссис Рейнолдс. Все мальчики родились между  полуночью  и  шестью
часами утра двадцать четвертого марта. И любой мальчик, явившийся на белый
свет в это время, подвергается смертельной опасности, если с  ним  уже  не
покончено.
     "Не покончено, - мысленно повторила Кейт. - Какой странный священник!
Однако ну и хватка же у него".
     - Так вы полагаете, что их всех убили?
     - Нет, я утверждаю, что так оно и было.
     - Но кому же понадобилось совершить это преступление? Отец  де  Карло
наклонился, и Кейт почувствовала, что он волнуется.
Руки священника дрожали, глаза блестели, он вообще выглядел так, будто  не
спал уже целую вечность.
     - Он снова родился, миссис Рейнолдс. Taк же,  как  и  Антихрист,  сын
Сатаны, что было предсказано в "Откровении".
     - Извините, святой отец, - прервала его Кейт, поднимаясь с кресла.  -
Я уважаю вашу веру, но не разделяю  ее.  -  В  душе  женщина  ругала  себя
последними  словами,  не  понимая,  как  допустила  с   свой   дом   этого
сумасшедшего. Надо было немедленно выпроводить ненормального священника.
     - Вы не в полном смысле христианка? - поинтересовался де Карло.
     - Я в полном смысле журналист, - отрезала Кейт, - а  первая  заповедь
журналистики - быть Фомой неверующим.  Мне  нужно  увидеть  доказательства
собственными глазами.
     Отец де Карло тут же решил  воспользоваться  этими  словами,  раскрыл
свой чемоданчик и вытащил кое-какие документы.
     -  Вот  доказательство.  Почитайте.  Кейт  неохотно  взяла  бумаги  и
разложила на столе. Это были копии
свидетельств о рождении. Ее глаза расширились, когда она узнала  несколько
фамилий.
     - Я раздобыл их в центральной нотариальной  конторе,  -  объяснил  де
Карло. Кейт недоуменно уставилась на него, и  священник  продолжал:  -  Я,
конечно, не могу взывать к вашей вере, но  взываю  к  вашей  логике.  Кому
может прийти в голову  уничтожать  мальчиков,  родившихся  в  определенное
время? Не тому ли,  кто  пытается  стереть  с  лица  земли  единственного,
нужного ему, ребенка?
     - И кто же это? - спросила Кейт.
     - Американский  посол  Дэмьен  Торн.  Кейт  ошарашенно  взглянула  на
священника и тут же залилась смехом. -
Дэмьен, - сквозь хохот выдавила она, пытаясь взять себя в  руки.  -  Но  я
знаю Дэмьена.
     - Вы знаете мужчину, - парировал священник,  -  но  не  его  душу.  Я
человек религиозный, но не фанатик. Наша вера запрещает нам  клеветать  на
человека... Если бы у меня была хоть капля сомнения  в  отношении  Дэмьена
Торна, моя вера приказала бы мне молчать.
     Кейт заставила себя взглянуть священнику в глаза.  Она  посерьезнела,
загипнотизированная  его  спокойной  искренностью.  Оба   так   напряженно
вдумывались в слова друг друга, что не услышали, как  Питер,  на  цыпочках
прокравшись по коридору, притаился за дверью.
     - Я наблюдаю за Торном вот уже двадцать  семь  лет,  -  продолжал  де
Карло. - С того момента, когда его отец переступил порог нашего  монастыря
и обратился к нам за помощью, не зная, как уничтожить Антихриста. На  моих
глазах Торн превратился во взрослого мужчину и смел со своего  пути  всех,
кто пытался восстать против него.
     Питер напряженно вслушивался, отступив слегка в темноту  коридора.  -
Вы знаете Торна, как мужчину, миссис  Рейнолдс.  -  Священник  поднялся  и
достал из своего чемоданчика папку. - Я оставлю вам все  сведения,  но  вы
должны прочесть их до конца и только потом составить свое мнение. Когда вы
дойдете до последней страницы, умоляю вас связаться со мной по адресу... -
И де Карло записал на папке адрес. - Сделайте это как можно быстрее.
     Кейт приняла из рук папку и в упор  посмотрела  на  священника.  -  Я
ничего не могу обещать вам, святой отец, - сказала  она.  -  Вы  говорите,
будто я знаю Дэмьена, как мужчину, и не знаю его  душу.  Но  ведь  я  и  в
собственной душе не разберусь, так как же я могу заглянуть в его?
     - Господь подскажет вам,  улыбнулся  де  Карло  и  почувсвовал  вдруг
неизмеримое облегчение от того, что скептицизм Кейт изрядно поубавился.  -
Имеется  знак,  выделяющий  Антихриста  среди  всех  прочих.  Вы   найдете
упоминание о нем в "Откровении Иоанна Богослова".  А  знак  вы  отыщете  у
Торна на затылке, под волосами. Это клеймо дьявола: 666.  Да  поможет  вам
Бог! - вымолвил он и направился к двери.
     Питер резко отпрянул от нее и бесшумно устремился в свою комнату.
     Священник ушел, и Кейт,  прихватив  папку,  поднялась  в  спальню.  В
голове у нее царила полнейшая неразбериха, недоверие граничило  со  жгучим
любопытством. Конечно, высказывания священника  были  безумными.  Но  надо
непременно прочесть записи. Кейт  забралась  в  постель  и  стала  листать
документы.
     Ее  взгляд  наткнулся  на  газетную  вырезку   о   назначении   Торна
президентом Совета по делам молодежи.  Рядом,  видимо,  рукой  священника,
были сделаны несколько пометок. Когда Кейт мельком пробежала  их  глазами,
на ум ей внезапно пришло интервью с Дэмьеном: он  говорил,  что  стремится
дать молодым людям большие  полномочия  в  общественной  жизни.  В  памяти
вспыхнули   страстность   и   красноречие,   сопутствовавшие   тогда   его
выступлению. Журналистка  вспомнила  древнее  высказывание:  "Отдайте  мне
мальчика, когда ему нет шести, и я заставладею им навсегда".
     Кейт вздрогнула, подумав вдруг об охоте, о Питере, о следах крови  на
его лице после "крещения".
     В обширную документацию отец  де  Карло  вложил  и  брошюру  о  "Торн
Корпорейшн" со списком тех стран, кому эта корпорация оказывала помощь. На
полях он добавил свой вывод: "Президент США к сорока годам".
     Кейт попыталась разобраться  в  своих  мыслях.  Доверчивость  -  это,
пожалуй,  самый  серьезный  недостаток  журналиста.   Но   и   агрессивный
скептицизм - не лучший  стиль  в  этой  области.  Кейт  припомнила  своего
первого шефа, однажды заявившего ей,  что  никакого  труда  не  составляет
бросить фразу, вроде "ну и чушь все это". Язвить или насмешничать, конечно
же, неизмеримо проще.
     Но ведь как раз в этом-то случае все и  являлось  чушью,  разве  нет?
Полное безумие. Она  страшно  утомилась,  а  священник  воспользовался  ее
усталостью и предложил ей эту... ерунду.
     Дэмьен Торн - сын Сатаны. Абсурд, бред. Кейт  повернулась  на  бок  и
мгновенно провалилась в сон.
     Она не слышала, как в спальню вошел Питер, взял в руки папку и впился
глазами в оставленный священником адрес.

                      Глава семнадцатая

     Симптомы были налицо. Харвей Дин понимал, что  ему  грозит  опасность
превратиться в бросовую, ненужную вещь. Он боялся  теперь  просыпаться  по
утрам и идти на работу, чувствовал себя в  присутствии  Дэмьена  на  грани
срыва. Дин пытался  найти  хоть  какой-нибудь  выход,  но  ничего  путного
придумать не мог. От этого никуда  не  уйти.  Он  вынужден  помалкивать  и
надеяться на лучшее. Его будущее в чужих руках.
     Чудовищность ситуации заключалась в том, что Дин внезапно обнаружил в
себе страстную отцовскую любовь. Он был без ума  от  своего  сынишки.  Дин
обожал в нем все, начиная с крошечных ноготков на пальчиках до торчащих на
голове волосиков. Он любил малыша сильнее, чем Барбару и  Дэмьена,  вместе
взятых. Однако вздумай он удрать с ребенком хоть на край  света,  его  все
равно нашли бы. Дин что-то пробормотал в телефонную трубку и  взглянул  на
Дэмьена.
     - Израильтяне вцепились в Шредера,  -  заявил  Дин.  -  Придется  его
ликвидировать, пока он еще не проболтался.
     Дэмьен не отрывался от бумаг. - Ну так сделайте это, - бросил он. - У
нас нет возможности  подобраться  к  нему,  -  возразил  Дин,  не  скрывая
отчаяния в голосе. - Его ведь  держат  в  Тель-Авиве,  а  ты  один  можешь
сделать это, Дэмьен.
     - Ты тоже в состоянии позаботиться об этом.
     - Но ведь я только что сказал тебе...
     - А я сказал тебе, - перебил его Дэмьен, поднимая, наконец, голову от
письменного стола и насквозь  прожигая  взглядом  Дина.  -  Я  еще  раньше
говорил тебе, что силы мои будут убывать с каждым новым днем Назаретянина.
Сколько еще осталось мальчиков?
     - Может быть, один или два, -  заверил  Дин,  взмолившись  про  себя,
чтобы Дэмьен оставил его в покое.
     - Включая твоего сына.
     - Моего сына? - всполошился Дин. - Но, погоди, я же тебе говорил, что
он родился двадцать третьего марта. Дэмьен, поверь, он...
     - Убей Назаретянина,  тогда  поверю.  Зазвонил  телефон,  и  Дин  так
вцепился в трубку, будто это была
соломинка, за которую хватается утопающий. В трубке что-то хлюпало, и  Дин
нахмурился.
     - Да? Кто это? - Он повернулся к Дэмьену. - Это сын Кейт Рейнолдс. Он
звонит из автомата. Откуда у него твой номер?
     - Я ему дал. Дэмьен поговорил с мальчиком и  повесил  трубку,  а  Дин
исподтишка
взглянул на него, пытаясь  уловить,  не  вернется  ли  Дэмьен  к  начатому
разговору.
     - Будь осторожен, Дэмьен. Его мать звонила  сегодня  утром  и  хотела
тебя видеть. Мне удалось отговорить ее, но...
     - Почему ты мне ничего не сказал об этом? - оборвал его Дэмьен.  -  Я
сам хотел поговорить с ней.
     - Но это опасная женщина, стоял на своем Дин. - Ее телешоу и так  уже
растревожило...
     - Мне решать, кто для меня опасен, а кто - нет, -  отрезал  Дэмьен  с
потемневшим от гнева лицом. -  Найди  ее  по  телефону  и  передай,  чтобы
сегодня днем она приехала ко мне  домой.  Но  не  вздумай  проболтаться  о
Питере.
     - Ты хозяин, - буркнул Дин и сделал пометку в блокноте. Когда  Дэмьен
покинул кабинет, Дин вздохнул с облегчением.

     Харвей рано покинул здание посольства, его терзали страх и  сомнения.
Автомобиль влился в вечерний поток машин и несся сквозь  город  на  север.
Через некоторое время Дин достиг холма, радуясь,что едет домой.  Он  желал
только одного - чтобы телефон умолк навечно. Ах, если  бы  он  мог  прийти
домой и, захлопнув за собой дверь, отгородиться от всего мира!
     Дин поставил машину в гараж, вошел в дом и прямо  с  порога  окликнул
жену. Ответа не последовало. Он заглянул в кухню и столовую.  Может  быть,
она вышла куда-нибудь? Хотя обычно она оставляла ему записку. Дин  плеснул
в бокал спиртного и по лестнице поднялся в свой кабинет. Открыв дверь,  он
замер, ошарашенно уставившись на бедлам, представший перед глазами.
     Барбара с ребенком на коленях сидела в его кресле. Вокруг нее на полу
были разбросаны бумаги. Тут же валялась опрокинутая картотека, ящики  были
выдвинуты.
     - Какого черта? - начал было  Дин  и  двинулся  вперед.  Барбара  вся
съежилась и крепко прижала к себе  ребенка.  Лицо  ее  исказилось  гневом,
глаза покраснели от слез.
     - Не подходи к нему!.. - закричала она. - Убийца!
     - Ты с ума сошла? - Дин попытался сделать шаг в ее  сторону.  Барбара
схватила нож для разрезания бумаг и  выставила  его  перед  собой.  Дин  с
побелевшим лицом застыл как вкопанный.
     - Только тронь его,  и  я  тебя  прикончу,  -  выдавила  жена.Как  ты
прикончил всех этих детишек.
     Дин протестующе открыл рот, но не смог издать  ни  звука.  -  Сегодня
приходил священник, - выпалила Барбара, - и рассказал о Дэмьене Торне.  Он
объяснил, кто такой твой шеф, и предупредил, что Торн убьет моего  ребенка
так же, как убил всех остальных, родившихся в этот час.
     "Отрицай, отрицай все!"  -  мелькнула  в  голове  Дина  мысль,  и  он
заговорил охрипшим голосом:
     - Ты хочешь сказать, что веришь этим религиозным маньякам, которые...
Нет, - оборвала его Барбара, царапая ножом стол. - Я сама нашла
доказательства. - И протянула ему копии свидетельств о рождении.
     Крыть Дину было нечем. Он тряхнул головой  и  принялся  тереть  лицо,
будто получил удар в челюсть. Вид  его  был  жалок.  Ненависть  в  Барбаре
мгновенно улетучилась, она подошла к Дину.
     - Ради  Бога,  Харвей,  помоги  священнику  уничтожить  Дэмьена!  Дин
взглянул на жену и кивнул. Окрыленная его согласием, Барбара
кинулась к мужу.
     - Он говорит, что  ты  можешь  это  сделать.  Дэмьен  доверяет  тебе.
Харвей, пожалуйста, свяжись со священником.  Ради  любви  к  Богу...  ради
любви к сыну.
     Дин обнял жену. Они стояли среди  всего  этого  хаоса,  прижавшись  к
ребенку, и покачивались из стороны  в  сторону.  Младенец  улыбался  им  и
дергал Дина за волосы.

     Глава восемнадцатая

     Будучи ребенком Кейт, неизменно пробуждала в своих родственниках и их
знакомых одни и те же чувства. Ее считали излишне  самоуверенной.  С  этим
клеймом она и росла, пока не отправилась учиться в Лондон и Париж. Вот  уж
там Кейт развернулась на полную  катушку:  без  всяких  угрызений  совести
ложилась в постель с каждым встречным-поперечным. Она сама нашла Фрэнка  и
выскочила за него замуж, ко всеобщему восторгу своих родственников.
     Когда  Фрэнк  скончался,  все  дружно  решили,  что  Кейт  непременно
сломается, ибо эта трагедия была в ее жизни первой. Но никто не  увидел  в
ее глазах даже слезинки.
     С тех пор у Кейт было еще трое мужчин. Она сама их выбирала,  была  с
ними  счастлива  и  сама  же  отказывалась  в  дальнейшем  от  них.   Кейт
рассказывала им о Фрэнке, но запрещала лезть в душу. Ей удалось  сохранить
со своими бывшими партнерами дружеские отношения.  Кейт  часто  повторяла,
что первым признаком зрелости  является  способность  сохранить  дружбу  с
прежним любовником. Однако в холодные часы ночного одиночества она жаждала
близости с тем, с кем  невозможны  после  расставания  никакие  отношения.
Проснувшись   утром,   Кейт   отбрасывала   свои   ночные    мечты,    как
сентиментальный, романтический бред.
     Самонадеянный, уверенный в себе профессиональный журналист.  Да,  все
так и было. Пока она не встретила Дэмьена Торна.
     Кейт проснулась этим утром, цепляясь  за  обрывки  сна.  Сначала  она
никак не могла понять, где находится, а потом сразу вспомнила. Сумасшедший
священник  и   его   безумные   теории.   За   завтраком   Кейт   пыталась
сосредоточиться на бумагах и утреннем сообщении  по  радио,  но  вчерашний
разговор с де Карло постоянно лез в голову, перебивая все другие мысли.
     Добравшись до письменного стола, Кейт позвонила в посольство. Она еще
точно не знала, что скажет, но уж что-нибудь  придумает.  Все  зависит  от
того, кто снимет трубку. Однако проблема разрешилась сама собой. Торна  не
было на месте. Кейт продиктовала записку для него  и  постаралась  тут  же
забыть о Дэмьене.  Она  принялась  просматривать  почту,  затем  пробежала
глазами свой еженедельник, но так  и  не  смогла  сосредочиться.  Ее  мозг
напоминал в это утро расстроенное банджо с тренькающими не в лад струнами.
Через полчаса Кейт сдалась. Это было уже  совсем  плохо.  Она  сгорала  от
любопытства, и ничего не могла с этим  поделать.  Захлопнув  еженедельник,
Кейт поднялась из-за письменного стола и направилась в библиотеку. Там она
попросила все газетные материалы, касающиеся Дэмьена Торна.
     Библиотекарь скорчил гримасу: - Уж не собираетесь ли вы снова брать у
него интервью?
     Кейт одарила его  лучезарной  улыбкой.  С  такими  людьми  необходимо
поддерживать дружеские  отношения,  иначе  здесь  придется  торчать  целую
вечность. Она взла подборку и начала читать ее с самого начала, с  заметки
о няне Дэмьена по имени Чесса, которая повесилась  во  время  праздника  в
Пирфорде, когда Дэмьену было всего четыре года. Газетная вырезка пожелтела
от времени. Кейт перевернула страницу и принялась  читать  дальше.  Миссис
Кейти Торн, жена американского посла,  сильно  пострадала  при  падении  в
своем загородном особняке. Она была беременна и потеряла ребенка. Катерина
Торн  умерла  при  таинственных  обстоятельствах,  выбросившись  из   окна
больницы.
     - Господи! - выдохнула Кейт. Роберт Торн. Она, конечно, знала о  нем,
это было частью трагедии Дэмьена. Затем шли газетные вырезки о процветании
и росте влияния "Торн Индастриз". Была упомянута история  некоего  Уильяма
Ахертона, исполнительного директора компании. Он утонул во время  уик-энда
на даче Торнов. Трагедия поизошла на  реке,  возле  загородного  особняка.
Сообщалось, что Ахертон во время игры в хоккей провалился под лед.  Следом
за этой заметкой стояла другая: о трагедии с Дэвидом  Пасарианом  -  шефом
отдела по сельскохозяйственным исследованиям компании "Торн Индастриз". Он
погиб, когда в помещении его отдела проходила экскурсия учащихся из  школы
Дэмьена. Этот случай по сравнению с другими был очень коротко изложен, как
будто газетчики вообще не придавали ему никакого значения.
     Кейт  сморщилась,  заметив  на  своем  пальце  капельку  крови.  Она,
оказывается, сидела и грызла ногти, чего не делала никогда в жизни.
     Как зачарованная, Кейт продолжала читать: кузен Дэмьена Марк  умер  в
возрасте  тринадцати  лет.  Также  таинственная  смерть,   хотя   вскрытие
показало, что был разрыв сосудов головного мозга.
     - Тринадцать, еле слышно прошептала  Кейт.  -  Всего  на  год  старше
Питера.
     Дальше читать она не смогла. Хватит!
     Лицо Кейт исказилось от всей этой информации,  из  пальца  продолжала
сочиться кровь.  Кейт  сходила  в  ванную  и  сполоснула  руки.  Смерть  и
разрушения, трагедии и загадочность, несчастные случаи без видимых причин.
Да и тот труп в студии никто не опознал. Здесь крылась еще одна тайна.
     - Кейт! Журналистка обернулась и увидела на пороге своего  секретаря.
- Некто
по имени Харвей Дин только что позвонил из  американского  посольства.  Он
передал, что тебя хочет видеть посол. Ты приглашена сегодня на обед в  его
загородный особняк.
     Кейт поблагодарила и вытерла руки.  Внезапно  ее  охватило  волнение.
Чушь все это. Ведет себя, как школьница, собирающаяся на свой первый  бал.
Кейт взглянула в зеркало и показала своему отражению язык. Она вернулась к
письменному столу и снова заглянула в свой еженедельник. Если она поедет в
Пирфорд, придется отложить две встречи. Ничего,  обойдутся.  Эти  могут  и
подождать. В конце концов, если уж так приспичит, она объяснит  режиссеру,
что уточняла некоторые детали.
     Конечно,  для  режиссера  Кейт  могла  придумать  любую  историю,  но
обманывать себя не было никакой  нужды.  Ведь  не  существовало  ни  одной
веской причины, побуждавшей ее к визиту. Ехала она только потому,  что  он
хотел ее видеть. И все. Проще не бывает.
     Пока Кейт колесила по окраинам западного Лондона,  она  то  подпевала
песенкам, доносившимся из динамиков  приемника,  то  отвечала  на  вопросы
радиовикторины. Но как только машина вылетела на загородное  шоссе,  рокот
мотора заглушил все остальные звуки.  Кейт  выключила  радио  и  принялась
воображать свой разговор с Дэмьеном.
     - Вчера вечером ко мне приходил  священник,  -  громко  сказала  Кейт
самой себе.
     - Неужели?
     - Он заявил, что ты - сын Сатаны.
     -  Сатаны?  Кейт  усмехнулась.  -  Ты  что-нибудь  слышал  о   гибели
младенцев? - Да. -
А ты знаешь, что все они родились между полуночью  и  шестью  часами  утра
двадцать четвертого марта?
     - Да, что-то в этом есть, не так ли? Кейт встряхнула  головой,  чтобы
избавиться от наваждения. - Вокруг
тебя все время умирают люди...
     Кейт сделала над собой усилие и попробовала улыбнуться. Перед глазами
опять возник обгоревший труп. На какую-то долю секунды ей вдруг захотелось
развернуться и бежать отсюда. Если у  нее  осталась  хоть  капля  здравого
смысла, надо держаться подальше от Дэмьена Торна.  Но  мысль  эта  тут  же
исчезла. Кейт  внимательно  следила  за  дорогой  и  вскоре  вынырнула  на
финишную прямую.
     Привратник сообщил Кейт, что ее ждут. Она подрулила  к  особняку.  На
пороге появился Джордж - слуга Дэмьена и,  поклонившись,  пропустил  ее  в
дом. Кейт зябко поежилась, выйдя из автомобиля. Здесь было холоднее, чем в
городе.
     - Посол в кабинете, мадам, - доложил Джордж.
     - Спасибо, - ответила Кейт и подумала про себя: "Неплохо иметь лакея,
а заодно