лено к особо опасным
наркотикам, как кокаин, героин и ЛСД, подзащитный получал за сбыт нескольких
таблеток десять лет тюрьмы. Но если после моих показаний суд решит, что МДМА -
слабый наркотик, как марихуана и гашиш, то срок наказания будет меньше трех лет.
Причем бедняга уже провел два года из этого срока в предварительной тюрьме,
ожидая суда. Учитывая активную пропаганду в средствах массовой информации, мне
предстояла очень непростая работа, и я с ужасом ожидал перекрестного допроса.
     В это же время я совершил другое, гораздо более приятное путешествие, я бы
назвал бы его "La Ruta de las Tapos" - мой друг Антонио каким-то образом узнал о
том, что я собираюсь в Мадрид, и решил провести меня своим любимым маршрутом по
мадридским ресторанам. "Tapas" по-испански означает совсем не название рыбы -
это "маленькие кусочки", "ломтики" - особый, исключительно испанский вид обеда -
я был наслышан о нем, и его рекомендовали все путеводители по Испании, но нигде
не объяснялись конкретно правила проведения подобной трапезы. В прошлый раз в
Мадриде мы с Мануэлем и Софией заходили в тапас-бар, но на вид никаких особых
отличий от простого ресторана не наблюдалось. Совершенно непонятно, как нам
положено заказывать тапас? Мы совершенно не знали традиций, и поэтому решили
просто сесть за столик и заказать что-нибудь из обычного меню.
     Мы с Антонио договорились о встрече в ресторане "Куэвлас" недалеко от моей
гостиницы. Я пришел туда немного раньше и минут десять стоял в дверях -
официанты не обращали на меня внимания. Потом я сел за стойку бара и заказал
бокал красного. Мне налили из бутылки с незнакомой этикеткой - я заметил только
знакомое слово "Rajio" и год "1989" - вино было превосходным. К вину прилагались
два бутерброда, и я подумал, что это и есть мои первые тапас, но это были только
закуски - настоящее пиршество было впереди.
     В ожидании вина, я успел рассмотреть интерьер ресторана. Это было
первоклассное заведение - я сидел в зале закусок и тапас. Вокруг стойки бара
стояли высокие деревянные стулья. На стойке стояли большие подносы с набором
бутербродов и холодных закусок. Вся стена за баром была уставлена бутылками вина
и бренди. В зале постоянно мелькали официанты, спешащие из кухни в соседний зал.
За стойкой было пара пивных кранов, и бармен время от времени наливал пиво в
разнообразные стаканы. Стаканов, бокалов было больше десяти разных видов.
     Антонио появился через несколько минут. Он долго не мог запарковать машину
- в центре Мадрида это было проблематично. Бармен сразу же поставил перед ним
бокал красного вина и стандартную закуску - Антонио ознакомился с меню и для
начала заказал нечто небольшое розового и кремового цвета. Розовым оказалось
искусно приготовленное свиное филе - второе блюдо я так и не определил.
     После этого Антонио заказал первую порцию настоящих тапас и Шардоне к ним.
Я выразил сомнение по поводу того, может ли белое вино следовать за красным, на
что Антонио ответил, что еда определяет вино, но вино никогда не должно влиять
на выбор еды. Нам принесли поднос с шестью маленькими бутербродиками - и по
бокалу отличного вина. Вкус у тапас оказался довольно острый и превосходный. Они
были приготовлены из икры морского ежа, смешанной с чем-то непонятным. За этим
последовали более опознаваемые деликатесы из гусиной печенки, тосты и сухое
вино. Последним нам принесли блюдо с тонкими ломтиками ветчины, сделанной из
свиней, которых кормили строго определенным видом желудей. К ветчине полагалось
более темное красное вино, название которого я не запомнил.
      В самом конце - чашечка кофе, богатый выбор кальвадос и других крепких
напитков. Вот что такое испанские тапас. Это не закуски - это просто пиршество.
Если бы я мог себе позволить каждый день тратить 70 долларов на обед, я бы
обедал именно так.
     После обеда я вернулся в гостиницу, и вскоре консультации с юристами
продолжились.
     На следующее утро в 9-45 я должен был встретиться с Марио - главным
адвокатом на процессе, но как всегда из-за страшных пробок в центре города мы
встретились только в 10-15 и сразу же поспешили на заседание суда. Здесь я
впервые увидел с людьми, имевшими прямое отношение к обвиняемому. Его мать,
красивая женщина примерно 50 лет жила в Пуэрто-Рико и отлично говорила на
английском - именно она оплатила мои билеты, его брат (живет в США - прекрасно
владеет английским) и его жена (похожа на мышку, одета как хиппи, много бисера -
по-английски не говорит) собрались в фойе рядом с залом суда. Появлялись все
новые и новые люди - мне представили экспертов, которых на суде будет по шесть с
каждой стороны, и молодую переводчицу, которая будет переводить мои слова. Наша
стратегия заключалась в том, чтобы попросить суд, чтобы все эксперты давали
показания одновременно, а не по очереди (в испанском суде должно быть по два
эксперта по каждой области - от защиты и от обвинения). Сначала судмедэксперты,
потом доктора, потом ученые. Главный судья согласился с этим предложением, но
взамен заявил, что всем ходом предстоящей "конференции" будет управлять сам. Мы
остались в фойе, пока наш главный адвокат брал показания у судмедэкспертов, о
том, каким образом они обнаружили данное количество запрещенного вещества в
образцах. Один из химиков упомянул о том, что МДМА очень опасное вещество, но
его сразу заткнули. При этом никаких замечаний с места по ходу свидетельских
показаний со стороны обвинения делать не разрешалось - власть была на их
стороне.
     Наконец мы зашли в зал суда. Второй раз у меня появилась возможность
изучить и описать незнакомый интерьер. Он совсем не был похож на тапас-бар. Это
было мрачное квадратное помещение примерно 10 на 10 метров. У одной стены стояла
громадная камера из пуленепробиваемого стекла - на случай суда над террористами.
Перед нами стоял на некотором возвышении громадный стол буквой "П". Напротив нас
сидели три главных судьи. Все они были одеты в черные сутаны с белыми кружевами
по локоть. Центральной фигурой был пятидесятилетний судья с короткой стрижкой и
острой бородкой в стиле Эль Греко. Только он говорил - остальные судьи молчали.
Справа от него сидел судья, который, как мне показалось, все заседание проспал с
открытыми глазами. Третий судья - сорокалетняя женщина без каких-либо следов
макияжа на лице, она все время почти улыбалась и крутила головой, словно
высматривала кого-то в зале, но не пересекалась взглядом ни с кем конкретно.
     Слева от судей сидел молодой усатый прокурор. Справа расположились адвокаты
- главный адвокат ближе всех к судьям. На нем был не вполне подходящий галстук,
а из-под сутаны выглядывала мятая рубашка. Два других адвоката не сказали ни
слова во время слушания. Всего было пять представителей обвинения и пять -
защиты, оставшиеся двое с каждой стороны сидели на скамьях, продолжающих линии
стола на общем уровне - ниже, чем главный стол. С ними сидел переводчик. Мы -
шесть свидетелей сидели на скамье напротив главных судей, замыкая, таким
образом, прямоугольник. Обвиняемый в сопровождении судебного пристава сидел
прямо за нами. За ним на скамейках расположилась вся остальная публика.
     Механизм вопросов-ответов был для меня совершенно новым. Главный судья
задавал вопрос, а потом все эксперты по очереди получали возможность на него
ответить. Я отвечал последним, при этом мне не переводили ответы других
экспертов, поэтому я слышал только длину их ответов. Мне стало очень одиноко.
     Я "завалил" только один вопрос - последний до небольшого перерыва и
единственный, который задал не судья, а прокурор. Он интересовался, какой, по
нашему мнению, вред приносит человеческому организму употребление кокаина. К
этому моменту я уже знал, что лейтмотивом всего процесса было деление наркотиков
в испанском законодательстве на "опасные" (героин, кокаин, ЛСД) и "слабые"
(марихуана, гашиш). МДМА еще ни разу не было официально отнесено к одной из
категорий, и если его признали бы "опасным наркотиком", то обвиняемый получал бы
за сбыт нескольких таблеток еще десять лет тюрьмы, а если - "слабым наркотиком",
то беднягу могли отпустить прямо из зала суда.
     Так вот, на вопрос, вредит ли кокаин организму, я честно, но не очень умно
ответил, что согласно моим данным, единственным негативным эффектом кокаина на
человеческий организм может быть эрозия носовой перегородки. Все остальные
эксперты выступили против кокаина, и я, как мне потом сказали, был сразу
причислен к сумасшедшим калифорнийским фанатикам, выступающим за легализацию
наркотиков. Когда микрофон снова дошел до меня, я поспешил исправить ситуацию. Я
заявил, что не совсем понял вопроса, я думал, что имеется в виду ситуация, когда
привыкание уже вылечено - на стадии привыкания и кокаин, и героин крайне
отрицательно влияют на парадигму поведения наркомана, так как ему постоянно
приходится искать себе новую дозу. В случае с МДМА такого не наблюдается, так
как это вещество не вызывает привыкания. Я исправился и решил больше не
сбиваться с верного курса.
     После этого наш диалог с судьей стал более расслабленным. Небольшие
недоразумения возникали только из-за ошибок переводчицы, которая путала
"привычку" и "привыкание" и т.п. В конце концов, судья и адвокат стали все чаще
обращаться с вопросами только ко мне, не слушая других экспертов. Оказалось, что
я единственный, кто наблюдал медицинские исследования МДМА на пациентах. Вопросы
были примерно следующие:
     - Считаете ли вы, что МДМА должен быть отнесен к особо опасным наркотикам?
     - Ни в коем случае.
     - Существуют ли сведения о медицинском использовании МДМА?
     - В нескольких странах ведутся подобные клинические исследования, ценность
МДМА для медицины доказана.
     - Известны ли вам случаи летального исхода после передозировки данным
препаратом?
     - Считается, что около пяти миллионов человек в одной только Великобритании
употребляли данное вещество. Зарегистрированных смертельных случаев только пять.
Я считаю, что МДМА один из самых безопасных лекарственных препаратов.
     - Правда ли, что МДМА вызывает острый сердечно-сосудистый криз?
     - Не больший, чем пара чашек кофе.
     Мой последний ответ (я слегка преувеличивал) очень не понравился
эксперту-токсикологу. Но адвокат сразу же заткнул его вопросом: "На чем, помимо
газетных фельетонов доктора Зигеля, вы строите ваши суждения?" Токсиколог не
смог ничего возразить в ответ.
     Но самое интересное случилось в конце. Прокурор явно до последнего момента
прятал какой-то очень веский аргумент, и вот теперь он осторожно достал из
портфеля какую-то папку. Он сообщил, что суд недавно получил самую последнюю
информацию по МДМА от ЮНЕСКО. Он спросил меня, не знаком ли я с этой книгой.
Переводчица взяла кипу бумаг и стала переводить первую страницу:
     - МДМА - метилин-диокси-метамфетамина...
     - Нет, я прошу вас зачитать название публикации.
     - "PIH-KAL"
     - Вам знакома эта книга? - спросил меня прокурор.
     - Мы с женой ее написали.
     - Вы являетесь ее автором?
     - Да.
     Первый раз за все заседание я увидел, что главный судья слегка улыбнулся.
Через двадцать минут мы со всей компанией адвокатов и юристов уже переместилась
в ближайший тапас-бар "Рио Фрео" и пили красное вино.
     Через шесть месяцев мне позвонил один мой мадридский знакомый, сообщивший,
что мое лицо весь день не сходит со страниц газет и экранов телевизоров- МДМА
был признан легким наркотиком - мы победили.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ПСИХОДЕЛИКИ И ТРАНСФОРМАЦИЯ ЛИЧНОСТИ.

ГЛАВА 10. ТЕРРИТОРИЯ СОЗНАНИЯ.

     (Рассказывает Алиса)

     Некоторые формы изменения сознания могут случиться с каждым без особых
причин и в любое время. Это могут быть и кратковременные нарушения ориентации, и
длительные, серьезные изменения в восприятии и мышлении. Человек, впервые
испытывающий такие изменения, обычно пугается. Этот страх не дает извлечь уроки
из подобных состояний, уроки, которые можно легко получить, если знаешь, что это
состояние пройдет и что оно не свидетельствует о каком-либо физическом или
душевном расстройстве.
     Я не говорю о тех случаях, когда присутствуют явные признаки психического
заболевания или нарушения работы мозга, типа сильной головной боли или изменения
личности (например, неоправданная агрессивность). Все подобные симптомы хорошо
известны медицинскому сообществу, и в таких случаях стоит немедленно обратиться
к врачу. В этой главе речь пойдет об измененных состояниях, во время которых
человек не теряет способности контролировать свое поведение и мыслить логически.
     К огромному сожалению большинство психиатров не имеют ни малейшего
представления о том, как поступать со случаями так называемого
"трансформативного процесса". Обычно они прописывают транквилизаторы или, что
еще хуже, нейролептики, считая подобный опыт психозом (чем он ни в коем случае
не является). Эти препараты закрывают двери, открывшиеся между сознанием и
подсознанием.
     Если человек, переживший такой опыт, обратится в службу "Душевной скорой
помощи", то он может надеяться, что его выслушает терапевт или психиатр, который
не будет считать его душевнобольным. Но мало кто знает об этой службе.
     Я хочу обратить особое внимание на то, что даже если человек, испытавший
такое неожиданное изменение восприятия, и употреблял когда-либо психоделики,
нельзя рассматривать этот опыт, как "флэшбэк" - "возврат состояния". О флэшбэке
я буду говорить отдельно.
     Поскольку мне известно много подобных случаев, у меня складывается
впечатление, что в человеческой душе существует некая заданная программа
духовного развития, некий подсознательный центр, который вне зависимости от
нашего сознания решает время от времени, согласно собственному расписанию,
устроить себе "психоделическую разминку". При этом не учитывается, что подобное,
даже кратковременное, изменение восприятия может серьезно шокировать
неподготовленного человека. Подсознательный "центр управления" совершенно не
заинтересован в том, чтобы сознание человека понимало, что происходит.
Единственный способ общения между нашим подсознательным и сознательным разумом -
язык снов. Но даже если мы помним свои сны, расшифровать их бывает достаточно
трудно. У каждого человека свой собственный язык снов, и интерпретация чужих
снов возможна, только когда ты полностью его изучил.
     Речь в этой книге идет не об анализе снов, но все же я хочу привести
основные правила, которые могу помочь вам лучше понять ваши сны. Первое: за
исключением "больших снов" (термин Юнга) и "ясных снов", все сны - это прямой
репортаж из вашего подсознания. Второе: главное в сне - не образы и символы, а
чувства и эмоции, которые вы испытываете. Они служат ключами к расшифровке
послания. Третье: интерпретация станет проще, если помнить о том, что
подсознание никоим образом не редактирует информацию, не подгоняет ее под мораль
или правила вашей религии и культуры. Оно просто дает отчет о том, что
происходит в вашей душе, не обращая внимания на то, одобряете вы эти процессы
или нет.
     Многие спрашивают, зачем вообще запоминать и изучать свои сны. Лучшим
ответом будет: "Чтобы оставаться честным перед самим собой", не говоря уже о
том, что изучение сновидений помогает узнать много нового о природе
человеческого сознания.
     Так вот, если вы когда-либо испытывали неожиданные изменения восприятия, то
основная проблема - понять и проанализировать это состояние, а также получить с
его помощью некоторый урок.
     Я бы хотела дать несколько советов по поводу ситуаций, когда без
употребления психотропных препаратов человек испытывает измененное состояние.
Иногда это состояние похоже на то, которое человек испытывает при приеме
психоделиков, с той только разницей, что при приеме препаратов время нахождения
в измененном состоянии ограничено временем действия вещества, а в описываемых
случаях состояние может длиться несколько дней или даже недель.
     Если вы обнаружили себя в подобном состоянии и при этом не употребляли
никаких психоделиков незадолго до этого, главное - помнить, что это не навсегда,
что это пройдет через несколько часов или в крайнем случае дней. А пока вы
можете заняться следующим:
     Позвоните хорошему другу и попросите приехать, объяснив, что вы неожиданно
оказались в необычном состоянии, и вам нужно, чтобы кто-нибудь находился рядом
до тех пор, пока оно не пройдет. При этом человек, который будет рядом с вами,
должен обладать большим терпением и выдержкой, так как никто не знает, через что
вам придется пройти до того, как вы вернетесь в нормальное состояние. В то же
время поспешите успокоить вашего друга, объяснив ему, что вы можете
контролировать свое поведение в рамках не причинения вреда себе и окружающим.
Подобные состояния не сопровождаются психотическими расстройствами в поведении.
     Друг может оказать самую простую помощь по хозяйству, проследить за тем,
чтобы обычный порядок вещей не нарушался, отвечать на телефонные звонки и т.п.
Но самая большая помощь - это выслушать вас. Он не должен как-то объяснять вам,
что с вами происходит - это ваша задача, может быть поначалу у вас ничего не
получится, но в конце концов вы придете к нужному результату.
     (Если вам нужна более профессиональная помощь, я советую вам связаться с
вышеупомянутой службой "Душевной скорой". Вам могут также помочь члены
организации "Субуд" - если в вашем городе существует их отделение. В принципе
помощь может оказать представитель любой духовной организации. Если у вас нет
доступа к подобным людям, то советую вам дойти до ближайшей библиотеки и
обратиться к книгам. Я рекомендую "Душевную скорую помощь" доктора Станислава
Грофа и Кристины Гроф, а также другие работы Грофа; книги Юнга, Перри и работы
Хаксли "Двери восприятия", "Рай и ад" и "Мокша").
     Даже если вам не удается найти человека, который мог бы посидеть с вами, я
советую не заниматься никакими делами и не ходить на работу до тех пор, пока
сознание не придет в норму (всегда можно сослаться на грипп), так как изменения
в восприятии пространства и времени, а также повышенная чувствительность к
звуку, цвету и эмоциям, может серьезно помешать нормальной работе. Отдохните,
проведите весь день дома, постарайтесь разобраться в своих ощущениях и сделать
для себя правильные выводы.
     Некоторые легко переносят подобный опыт, некоторые очень тяжело.
Предсказать реакцию конкретного человека невозможно. Впрочем я склоняюсь к тому,
что многое зависит от семьи, общества и культурной традиции в которой человек
воспитывался. Говоря конкретнее, от того, как в этой семье (традиции, обществе)
относятся к нематериальному миру.
     Например, в Индии, где, по мнению местных жителей, боги активно участвуют в
делах людей, вероятность того, что человек испугается подобного опыта, гораздо
меньше, чем в Америке. В нашей стране считается, что духовный мир либо вообще не
существует, либо ему отводится место в особых зданиях, где желающие один раз в
неделю могут с ним общаться при помощи посредника в лице священника.
     То же самое можно сказать о семье, где сны воспринимаются как послания из
подсознания. Ребенок выросший в семье, где не боятся изучать различные аспекты
человеческого сознания, легче перенесет неожиданное изменение восприятия и
извлечет из него максимум пользы.
     Однажды, когда я сама оказалась подобном состоянии, мудрый старый психолог
(по имени Адам) сказал мне: "То что происходит с тобой - особый процесс. Твоя
задача - просто не стоять у него на пути". Он также учил меня стараться извлечь
выгоду из измененного состояния, пока оно продолжается, чтобы получить ценную
информацию о своем сознании. В конце нашей беседы он заверил меня, что пройдет
пара дней, и я буду в порядке. Так и произошло. Наверное мой подсознательный
разум услышал его слова и поверил в них или решил, что неплохо было бы к ним
прислушаться.
     Главное, по словам Адама - записывать все свои ощущения, все мысли,
фиксир