етельствовал,  что  ему  частично   удалось
переписать текст до того, как после смерти  Изенбека в 1941 г. они  исчезли.
"Так как доски были разрознены, -- пишет Миролюбов, -- да и сам Изенбек спас
лишь  часть их, то  и  текст  оказался тоже  разрозненным; но он,  вероятно,
представляет из  себя  хроники, записи родовых дел, молитвы  Перуну, Велесу,
Дажьбогу   и   т.д."[174]  Копии   Миролюбова,   таким   образом,
превратились в первоисточник, ныне доступный всем[175].
     Публикация в "Жар-птице" текстов  дощечек Изенбека осуществлялась Куром
фактически совместно  с Миролюбивым. Она  сопровождалась их  историческими и
текстологическими  комментариями,   даже  целыми  рассуждениями   о   готах,
славянах,  славянской  религии  и  мифологии.  Но,  конечно,  первостепенное
значение  представлял публикуемый текст ВК.  И первые издатели  памятника, и
его последующие исследователи дружно отметили его непонятность. Предпринятые
переводы    на    современный   язык   обнаружили   его   деформированность,
несвязанность, наличие противоречивых, взаимоисключающих  версий. В качестве
примера приведем образчик  текста по переводу, осуществленному на свой страх
и  риск одним из сторонников подлинности ВК Б.А.Ребиндером: "О подробности о
том, как мы начинались в окрестностях (?), скажем так: за тысячу пятьсот лет
до Дира пошли наши прадеды к горам Карпатским, и там  уселись, и жили кладно
(спокойно). Потому  что роды управлялись Отцами  родов, а старшим в роде был
щеко од ориан, он воевал  (?), ибо Паркуй нами  благопочитался,  и  мы здесь
очутились, и  так  нам жилось 500 лет. И тогда мы  ушли  к восходу солнца  к
Непре (Днепру). А эта река течет в  море, и мы  на  ней уселись  на  севере,
которая называлась  Припять Днепра, и там поселились и управлялись вечем 500
лет.  И так были охраняемы богами  от  многих,  называемых языгами. Там было
много ильмерцев, которые  там  осели крестьянами. И так мы  разводили скот в
степи, и там были хранимы  богами,  и  можно  так сказать, как сказал Орь --
"Отдохни  и получай деньги  и много  злата" -- и жилось богато".  Мы привели
образчик далеко не самого непонятного  текста, но и из него видно, насколько
сложно проникнуть в смысл его содержания.
     Следующий  пример демонстрирует  это в еще большей степени:  "Наша мета
умножилась, но мы не собираемся,  и так за 1300 лет до исхода из Карпат злой
Аскольд напал на нас, и тут был изгнан народ мой, и юноши  добровольно пошли
под  стяги наши, а то их забирали враги на Руси. Могуч Сварог наш и не  боги
иные, а просто Сварог, и ничего для нас, кроме смерти"[176].

     Рисунок 6
     Образец  реконструкции  текста  "Влесовой  книги",  помещенный в  книге
С.Лесного "Влесова книга"

     И  все же, продираясь сквозь подобные словонагромождения, споря с самим
собой относительно толкования того или иного выражения, можно в общих чертах
понять  некоторые опорные сюжеты ВК. При этом  следует  иметь  в  виду,  что
упоминаний о  конкретных исторических фактах, вообще о фактах, в ВК ничтожно
мало: автор предпочитает общие рассуждения  несвязного характера и редчайшие
упоминания имен.  Можно понять,  что  ВК  зафиксировала историю  славянского
народа с IX в.  до н.э.  по IX в. н.э., т.е. ни больше ни меньше как за 1800
лет.  В ней  упоминается  некий Богумир  и его  дети,  ставшие прародителями
древнерусских племен, известных из летописи. Однако другие  тексты ВК вносят
не  столько коррективы, сколько еще  большую  неясность  в  эту  генеалогию,
иногда  прямо противореча  ей. Далее ВК повествует о  постоянных,  длившихся
едва ли  не столетия битвах  славян-русичей с  гуннами, римлянами,  греками,
готами. Никаких  конкретных  сведений мы  здесь не найдем: упоминается  лишь
готский  вождь  Германарих  и  некий  Галарех.  Чрезвычайно  запутана  и  не
поддается  сколько-нибудь однозначному .пониманию и  хронология ВК. Столь же
неопределенна и ее география. Помимо хорошо понятных топонимов типа "Днепр",
"Карпатские горы", "Корсунь",  "Сурож", локализация которых  ясна,  в  то же
время  можно  встретить  топонимы  типа   "тропы  Трояна",  "земля  Трояна",
известные  из "Слова о полку Игореве", но местонахождение которых до сих пор
вызывает споры. Локализовать их и по ВК невозможно.
     Несколько более понятны  мифология ВК и  отраженные в  ней  религиозные
верования  древних  славян.  Здесь упоминается обширный  языческий  пантеон,
говорится   об   отсутствии   у   древних   славян   традиции   человеческих
жертвоприношений,  сквозь  все тексты  проходит  образ  славян  как  "внуков
Дажь-Божьих" и т.д.
     Наконец,  при  большом напряжении внимания мы  обнаружим в ВК некоторые
данные  об  общественном строе  славян-русичей:  княжеской  власти,  вечевых
сходах, занятиях земледелием и скотоводством, податях князьям и др.
     Публикация  в  "Жар-птице",  вероятно,  оставалась  бы  известной  лишь
достаточно узкому кругу  читателей журнала, если бы  в 1957  г.  в 6 выпуске
своей  "Истории  русов  в  неизвращенном  виде"   ученый-эмигрант   С.Лесной
(Парамонов) не посвятил ВК специальный раздел[177]. Лесной заявил
о подлинности ВК, попытался  определить ее историческое значение,  на основе
собственного перевода  специально разобрал  отрывки  о  Кие,  Щеке,  Хориве,
Богумире и даже (по изданию Кура) привел фотокопию отрывка ВК. Это  была уже
солидная заявка на право существования открытого памятника как исторического
источника.  Правда,  в  10  выпуске  своей  "Истории"  Лесной  обрушился  на
Миролюбива  и  Кура  с  критикой,  обвиняя  их  в том,  что они отказываются
сообщить подробности о  ВК и  не позволяют ученым ознакомиться с  ее  полным
текстом[178].  Одновременно  Лесной направил фотокопию  фрагмента
текста ВК, опубликованного в  "Жар-птице" (10 строк), в Советский славянский
комитет  с  просьбой  дать   заключение.  Известный  языковед  и   палеограф
Л.П.Жуковская, проводившая экспертизу, пришла к выводу о том, что присланная
фотография сделана не с дощечки, а с прориси текста  дощечки. Признавая, что
палеографические данные прориси  не позволяют  утверждать  однозначно о том,
что  памятник  является подделкой,  Жуковская  тем  не  менее  категорически
заявила о  фальсифицированном характере текста  на основе анализа его языка.
Еще до публикации  заключения  Жуковской в советской  печати[179]
оно   было  направлено  Лесному,  который  организовал  полемику  с   ней  в
"Жар-птице". По  его  мнению, оппонент  просто не  знает языка,  на  котором
написана ВК[180].
     Публикация заключения Жуковской способствовала тому, что интерес к ВК в
СССР исчез, фактически  даже  как следует не проявившись.  В то же  время за
рубежом  обсуждение вопросов,  связанных  с подлинностью  памятника,  прежде
всего благодаря работам Лесного, продолжалось достаточно  активно. В 1964 г.
Лесной опубликовал книгу "Русь, откуда ты?", посвятив ВК несколько  десятков
страниц[181],  а  с  1966 г. стал публиковать  в  виде  отдельных
выпусков подлинный текст, перевод ВК  и  комментарии к  ней[182].
Последняя  работа  Лесного  является  одним  из  наиболее  фундаментальных и
завершенных сводов аргументов сторонников подлинности ВК и  интерпретации ее
текста. Поэтому остановимся на ней подробнее.
     Признавая, что сомнение является  необходимым условием любого  научного
исследования,  Лесной  постарался  с  этих  позиций  подойти  и  к  дощечкам
Изенбека, т.е. допустить их  фальсифицированный характер. По мнению Лесного,
логика размышлений в этом направлении доказывает обратное. У самого Изенбека
не  обнаруживается  никаких видимых причин  для фальсификации: он не пытался
продать  свою находку, стремясь получить тем  самым материальную выгоду,  не
снискал  с помощью "дощечек" для себя  славы, храня их  "почти в  тайне", не
продемонстрировал  с их помощью желания подшутить над современниками. Лесной
называет и другое логическое предположение, а именно, что "дощечки" попали к
Изенбеку  уже  будучи  фальсификацией. Но почему  тогда прежние владельцы не
обнародовали их? -- задается неожиданно  риторическим вопросом автор и далее
дает, по  его мнению,  наиболее правдоподобное  объяснение. Оно  сводится  к
тому, что "дощечки сохранялись в родовом архиве от поколения к поколению, но
никто  не понимал их истинного  значения и фактически о них ничего не  знал,
только  разгром   библиотеки  выбросил  их  на  пол,  и  они  были  замечены
Изенбеком"[183].
     Главное доказательство подлинности "дощечек Изенбека" Лесной видит в их
принципиальной непохожести на все  известные в мире  памятники письменности.
Эту непохожесть он обнаруживает по меньшей мере в десяти признаках. Материал
памятника -- деревянные  дощечки -- неизвестен науке как носитель письменной
информации.  Фальсификатор поэтому должен был обладать немыслимой дерзостью,
пренебрегая  возможностью  быть  изобличенным  по этой  причине.  Алфавитная
система,  употребленная   в   ВК,  очень   своеобразна,  хотя  и  близка   к
кириллической.  Поскольку  неизвестен  ни  один  памятник, написанный  такой
системой, его подлинность также должна  была вызвать немедленное подозрение.
Лесной  признает  неповторимость  языка   ВК   --  "совершенно   неизвестный
славянский  язык", объединивший архаизмы и кажущиеся новыми  языковые формы,
однако  именно  в этой неповторимости  он  также  видит  один  из  признаков
подлинности.  Большой объем ВК, по мнению Лесного, также говорит в пользу ее
подлинности, ибо фальсификатору не было смысла тратить на это уйму времени и
труда. В ВК Лесной обнаруживает ряд подробностей, известных  из очень редких
источников, которые демонстрируют тончайшее знание  автором древней истории.
"При таких знаниях, -- пишет Лесной, -- проще быть известным исследователем,
чем зачем-то неизвестным фальсификатором"[184].
     О  подлинности ВК,  по мнению  Лесного, говорит  и ее содержание. Среди
всех  необычностей последнего  он особо обращает  внимание на три. Первая --
это    апологетика   язычества   и   критика   христианства.    Вторая    --
сосредоточенность повествования памятника на древнейшей истории юга Руси, "о
которой мы ровно  ничего не знаем", по словам Лесного, из других источников.
Третью необычность  содержания Лесной видит  в  том,  что  повествование  ВК
представляет  собой  скупой,  безличный  рассказ,  наполненный  жалобами  на
раздоры славянских племен. "Это не панегирик, которого можно было ожидать, а
скорее увещевание и даже отчитка", -- заключает автор.
     Приведенные    доказательства    подлинности    ВК    Лесной   называет
"логическими".  Нетрудно заметить,  что как раз никакой логики  в  них  нет,
кроме достаточно  общих,  противоречивых,  а  главное,  обходящих все  иные,
сколько-нибудь  допустимые,   варианты  рассуждений.  Его  общая  посылка  о
подлинности ВК в силу оригинальности ее изготовления, содержания и бытования
легко опровергается равным допущением того, что фальсификатор, чтобы придать
большую видимость подлинности своему изделию именно  и стремился сознательно
к тому, чтобы сделать его непохожим на все известные памятники.
     Только  полное  незнание истории фальсификаций  исторических источников
позволило  Лесному глубокомысленно  заявить,  что при той эрудиции,  которую
продемонстрировал автор  ВК, проще  быть  известным ученым, чем  неизвестным
фальсификатором.  История  подделок  источников свидетельствует как  раз  об
обратном:  автор  подлога всегда полагает,  что  лучше остаться  неизвестным
фальсификатором и быть известным  первооткрывателем  подлога, выдавая его за
подлинный исторический источник. С этой точки зрения абсолютно  схоластичны,
искусственны и  все  другие  рассуждения  Лесного.  Например,  он  не  видит
оснований считать,  что сам  Изенбек  мог  изготовить подлог. Действительно,
приводимые Лесным факты, основанные на  показаниях  Миролюбова, не позволяют
даже и предположить это: достаточно вспомнить, что Изенбек  плохо знал  даже
русский язык.  Однако  это рассуждение становится пустым звуком,  как только
под подозрение попадут рассказы Миролюбова. В самом деле, они не подкреплены
абсолютно  ничем, кроме  одного  -- факта  существования  Изенбека.  С  этой
позиции подозрения в достоверности рассказа Миролюбова об истории находки ВК
неизбежно заставляют поставить вопрос о мотиве его вымысла. И логически этот
мотив  можно   связать  только  с  одним:  фальсификатор  ВК  Миролюбов  был
заинтересован в создании легенды, связанной с бытованием ВК.
     Впрочем, Миролюбов еще станет предметом нашего внимания ниже. Сейчас мы
вернемся к  Лесному, который  в дополнение  к  "логическим"  доказательствам
подлинности ВК указывает и на "одно фактическое". Его он видит в решительном
отрицании  в ВК  бытования  у древних  славян-русичей кумирен и человеческих
жертвоприношений. По мнению Лесного, внимательное чтение Начальной  летописи
подтверждает  это: летопись говорит,  что  человеческие  жертвоприношения на
Руси  были   заимствованы  Владимиром  Великим   от  варягов  в   980  г.  и
просуществовали лишь  около  10  лет. Столь  смелое историческое заключение,
разумеется, не соответствует действительности.
     Можно было  бы  и дальше  продолжать  анализ беспомощных  доказательств
подлинности  ВК, предпринятых Лесным. Но  и из сказанного очевидно: автор не
смог привести ни одного сколько-нибудь серьезного логического и фактического
аргумента,  опровергающего  скепсис  в  отношении  этого  памятника.  Работа
Лесного о ВК замечательна другим. Она может считаться образцом искренней или
неискренней  (об   этом  мы   поговорим   ниже)  попытки  непрофессиональных
размышлений  о   подлогах   исторических  источников  и  доказательствах  их
подлинности. Лесной  продемонстрировал  пример  подмены  накопленных  наукой
общепризнанных  приемов  критики исторических  источников  поверхностными  и
внешне  привлекательно-немудреными  рассуждениями,  исходившими  в  конечном
счете из тезиса о безусловной подлинности ВК.
     Тем   не  менее  именно  книга  Лесного,  изданная  тиражом  в   тысячу
экземпляров, сыграла свою роль в пропаганде ВК. Слухи о ней достигли и СССР.
В  1970 г. именно по  этим слухам  в советской  печати  о ВК как о подлинном
памятнике  впервые упомянул поэт и художник И.Кобзев[185].  Автор
этих срок помнит, как во второй половине 70-х годов  он  однажды оказался на
выставке картин Кобзева, основанных на сюжетах ВК. Поклонников  этих картин,
уверовавших  в  подлинность памятника,  давшего  творческий импульс Кобзеву,
оказалось немало...
     С  этого времени  в советской  печати  началась  настоящая полемическая
дуэль вокруг ВК. Важно отметить, что она разворачивалась  на  фоне дискуссии
по вопросу о подлинности "Слова о полку Игореве", инициированной профессором
А.А.Зиминым. Дискуссия стала  одним из  самых  заметных событий  в советской
историографии 60-х годов. Административное  вмешательство в научный  спор не
позволило объективно обсудить и оценить гипотезу Зимина о создании "Слова  о
полку  Игореве"  в  XVIII  в.  Однако  в  70-е   годы  ему  удалось  в  ряде
провинциальных  и   центральных  изданий   опубликовать   серию   статей   с
обоснованием   своей   точки   зрения,  встретившую  ответные   полемические
выступления. Как увидим ниже, спор с  Зиминым по поводу подлинности "Слова о
полку  Игореве" придал особую пикантность полемике вокруг  ВК, поскольку она
привела к расколу внутри лагеря защитников "Слова".
     Начало  полемики в СССР вокруг ВК было положено статьей В.Скурлатова  и
Н.Николаева,  опубликованной  в  популярном   еженедельнике[186].
Вслед за Лесным авторы  были склонны полагать, что необычность содержания ВК
является  главным  доказательством  ее  подлинности.  По  их   словам,   эта
"таинственная  летопись"  позволяет  по-новому  поставить  вопрос  о времени
возникновения  славянской  письменности,  внести  кардинальные  изменения  в
современные   научные  представления   об  этногенезе   славян,   их  уровне
общественного  развития, мифологии. "Придумать такое, -- писали они, -- вряд
ли под силу какому-либо заурядному фальсификатору". В  том же 1976 г. газета
"Неделя" поместила  уже  целую подборку восторженных  отзывов  о  ВК,  среди
которых все отчетливее зазвучало обвинение  против тех,  кто якобы стремился
"замалчиванием  отстранять"  читателей  и  писателей  от  этого  выдающегося
произведения[187].
     Это   было   мощное  наступление,  участники  которого  взяли  себе  на
вооружение формальные  результаты завершившейся  дискуссии  вокруг "Слова  о
полку Игореве".  С  их точки зрения получалось,  что совсем недавно патриоты
отечественного  прошлого одержали победу над ниспровергателями его духовного
наследия.  Но эта победа  казалась им  частичной, поскольку  другой  древний
памятник -- ВК  -- все еще оставался под сомнением  и даже  запретом в СССР.
Однако как бы мы ни отнеслись к подобным обвинениям сторонников  подлинности
ВК,  важно отметить,  что  в  одном  они  были  абсолютно правы  --  в своем
требовании немедленно издать это сочинение.  Выполнить же это  требование  в
условиях  господства   тогдашней  идеологии  было  практически   невозможно:
отпугивала целая когорта эмигрантов, с именами которых оказался связан  этот
памятник  и которые при  комментировании  его не  щадили  советскую  власть.
Вместе  с  тем  и  "замалчивание" ВК  также грозило  идеологическим  устоям,
неизбежно порождая элементы  подозрительности в  отношении его причин. Кроме
того,  после  неуклюже организованной  дискуссии  о "Слове о полку Игореве",
которой не удалось придать блеска академизма,  было важно продемонстрировать
хотя  бы  внешне  объективность   советской  историко-филологической  науки.
Пересечение  всех этих интересов и  обеспечило  возможность появления статьи
исследователей  Б.А.Рыбакова,  Л.П.Жуковской и В.И.Буганова,  два первых  из
которых   были   решительными   защитниками   подлинности  "Слова  о   полку
Игореве"[188]. Это была  безупречная  в анализе палеографических,
лингвистических,   исторических   особенностей   ВК    статья,    показавшая
фальсифицированный характер памятника.
     Ответ на нее последовал немедленно. Его автором стал известный писатель
В.Жуков,  попытавшийся представить критику  Рыбаковым, Жуковской и Бугановым
работ    о    ВК    Миролюбова,    Кура,    Лесного    "предметом    научных
споров"[189]. Выступление  Жукова  нашло поддержку в  ряде других
массовых изданий, где восторженные отзывы о ВК поместили  Кобзев, Скурлатова
и  вновь  сам  Жуков[190].  Интересно  обратить  внимание  на  те
аргументы, которыми пользовались названные авторы. Они оказались на редкость
однообразны,  но  в своей  основе  восходили к  попыткам  подменить вопрос о
подлинности  "дощечек Изенбека"  вопросом о сложности прочтения их  текстов,
скрывающих еще не разгаданные тайны далекого прошлого.
     Отклик  на  серию  этих  выступлений  оказался   традиционным.   Статья
Ф.П.Филина и Жуковской  излагала результаты лингвистического анализа ВК и на
его    основе    квалифицировала    памятник    как    "явную    и   грубую"
подделку[191].
     Однако  и  этот  отклик  не  остался без  ответа. В.Осокин, литератор и
журналист,  по  странным  причудам  своих  интересов и  характера  почему-то
питающий  особую склонность к пропаганде подделок, не обошел своей защитой и
ВК.  С  традиционно присущей ему небрежностью и умением сознательно искажать
факты,  он  в  специальной  статье  охарактеризовал  памятник как  ценнейший
исторический   источник,  игнорируемый  лишь  отдельными  учеными.  Согласно
Осокину, существовали уже фотокопии  всех "дощечек Изенбека", несостоявшийся
доклад  С.Лесного  о ВК на  V  Международном съезде славистов,  оказывается,
вызвал "большой интерес" и до  такой степени взволновал его участников,  что
они   едва   ли  не  приняли  решение  приступить  к   подробному   изучению
памятника[192].
     Можно было  бы  продолжать  перечисление  других  пис