орые объединились теперь под нашим руководством.
   - К тому же, - добавил Поляк, - я появился как раз вовремя, чтобы  спасти
твою жизнь.
   - Ты не должен был ее убивать! - воскликнул Блэквелл.
   Поляк покачал головой:
   - Я должен был это сделать, Фрэнк. Она собиралась пристрелить тебя.
   - Мерседес не собиралась это делать. Она просто шутила.
   - Черт возьми, Фрэнк! Она собиралась сделать именно это.  А  если  она  и
шутила, то как я мог определить это, находясь от нее в тридцати ярдах?
   - Ты мог бы просто ранить ее, а не убивать.
   - Ты что, рехнулся? Лежа с простреленной ногой и почти без сознания? Тебе
крупно повезло, что я вообще попал в нее, будучи в таком состоянии.
   Блэквелл помотал головой:
   - Поляк, она ведь любила меня, - дрожащим голосом произнес он.
   Поляк обнял Блэквелла за плечи.
   - Может и так, приятель, может, она действительно тебя любила. Но  в  ней
было нечто такое, что заставило бы ее убить тебя, несмотря  на  то  что  она
тебя любила, в чем, честно говоря, я сильно сомневаюсь.
   Блэквелл  ссутулился,  черты  лица  заострились,  а  в  потухших   глазах
появилась безысходность.
   - Что ж, - произнес он, - все кончено. Сначала Клэр, а  теперь  Мерседес.
Почему мне всегда так не везет с женщинами? Все время  их  убивают.  Но  что
самое обидное, мне в жизни больше не к чему стремиться.
   - Нет, приятель, есть, - с заговорщицкой улыбкой сказал Поляк.
   - О чем ты?
   - Ну-ка взгляни на это.
   Поляк протянул Блэквеллу листок бумаги. Тот взял его и пробежал  глазами.
Затем перечитал во второй раз более внимательно.
   - Охота? Мы с тобой снова собираемся  охотиться?  Но  ведь  я  ничего  не
подписывал.
   - Я взял на себя  смелость  сделать  это  за  тебя,  -  сказал  Поляк.  -
Разумеется, ты вправе отказаться.  Но  тогда  мне  придется  искать  другого
Охотника, чтобы служить ему Наводчиком.
   - Не знаю, почему мне разрешили принять участие  еще  в  одной  Охоте,  -
сказал Блэквелл. - В прошлой Охоте я ведь показал себя не с лучшей  стороны.
В том смысле, что не я убил Жертву, а  Мерседес.  -  Он  помолчал,  а  потом
хриплым голосом добавил:
   - Она сделала это ради меня, Поляк!
   - Не начинай все сначала, Фрэнк. Да, в последний раз у тебя дела  шли  не
очень-то удачно. Но в тебе есть потенциал Охотника. Поверь мне,  уж  я-то  в
этих делах разбираюсь. Многим первая Охота служит  только  разминкой,  а  уж
потом они разворачиваются вовсю.
   - Ты действительно так считаешь? - хрипло переспросил Блэквелл.
   - Еще бы,  -  усмехнулся  Поляк.  -  Стал  бы  я  иначе  рисковать  своей
репутацией, снова идя к тебе Наводчиком?
   - Ладно, Поляк, - сказал Блэквелл, и на этот раз его голос звучал твердо.
- Поохотимся вместе, но на этот раз все будет, как надо.
   После того как они ушли, а Панфило  с  Валериане  отправились  на  прием,
устроенный в их честь, Симмонс повернулся к Мастеру Охоты.
   - Я рад, что с Блэквеллом все обошлось, - сказал он. - Вобще-то не  стоит
принимать такие вещи близко к сердцу, но я волновался за этого парня.
   - Зря, - ответил Мастер Охоты. - Я  с  самого  начала  знал,  что  он  не
подведет. К тому же счастье или несчастье отдельно  взятого  индивидуума  не
идет ни в какое сравнение с теми социальными изменениями, которые он  вызвал
своими действиями. Теперь Охота  стала  законной,  Симмонс,  и  человечество
станет жить по новым законам. Война  побеждена!  Земля  спасена!  Наконец-то
настал золотой век человечества!




    Роберт ШЕКЛИ
    ОХОТНИК II
    ПЕРВАЯ ЖЕРТВА




 ONLINE БИБЛИОТЕКА http://bestlibrary.rusinfo.com
http://bestlibrary.agava.ru

ПРАВИЛА ОХОТЫ

   ?частвовать в Охоте может любой, достигший восемнадцатилетнего  возраста,
независимо от национальности, пола или религиозных убеждений.
   Вступивший в Клуб Охотников обязан принять участие в десяти Охотах - пять
раз в роли Жертвы и пять раз в роли Охотника.
   Охотникам сообщается имя и адрес Жертвы, а также выдается ее фотография.
   Жертвам лишь сообщается, что за ними ведется Охота.
   Все убийства должны осуществляться только  лично,  т.е.  либо  Охотником,
либо Жертвой, любая замена запрещена.
   Ошибочное убийство строго преследуется по закону.
   Победитель  всех  десяти  Охот  наделяется  практически   неограниченными
гражданскими, финансовыми, политическими и сексуальными правами.

ПРОЛОГ

   ?итуал  Охоты  претерпел  многочисленные  изменения  с   момента   своего
возникновения в начале 1990 годов. Своему зарождению Охота обязана  близкому
всякому человеку принципу искоренять  любое  зло  при  помощи  жестокости  и
насилия.
   В самом начале все хотели быть  только  Охотниками.  Никому  не  хотелось
выступать в роли Жертвы. Особые социальные  и  психологические  преимущества
Жертвы были обнаружены  лишь  на  промежуточном  этапе,  когда  Охота  стала
проводиться на основе случайного  выбора  и  компьютерного  составления  пар
Охотников и Жертв. В давние времена, в связи со скудным количеством желающих
выступить  в  роли  Жертвы,  Охотничья  Организация  выбирала  своих  первых
добровольцев среди тех социальных групп, где жестокость поведения  считалась
повседневным явлением. В  основном  это  были  участники  отрядов  смерти  и
политические убийцы всех мастей. Это были прирожденные агрессоры, с которыми
мало кто хотел связываться.
   Тогда Охотничья  Комиссия  приняла  решение  отказаться  от  существующей
практики официально оповещать Жертв за день до начала Охоты.
   Но  это  шло  вразрез  с  этическими  принципами  Охоты.  Но   Охотничьей
Организации  приходилось   искать   "мотивированных   убийц"   невзирая   на
соображения  этики  и  морали,  чтобы  найти  желающих  принять  участие   в
убийствах.
   В те времена Охотниками становились только те, кого  мы  сейчас  называем
"мотивированными" убийцами. В те далекие  годы  мало  кто  понимал  истинную
чистоту Охоты, ее аскетическую этику.  Понадобилось  немало  времени,  чтобы
Охота стала восприниматься  как  высшая  степень  искусства,  а  ее  правила
исключали присутствия любых личных мотивов убийства.
   Сегодня мы можем понимать ее духовный смысл. Сегодня мы  понимаем  истоки
современного   мироощущения,   желание   достичь   исключительной   чистоты,
сознательное восприятие того, что  в  нашем  мире  неукоснительно  действует
единый принцип - убей или убьют тебя.
   Уже на заре возникновения Охоты четко определились  основные  структурные
особенности: например, призовой фонд, пополнявшийся  за  счет  пожертвований
богатых либералов, а также использование Наводчиков, помогающим Охотнику или
Жертве обнаружить своих  противников.  Даже  в  то  давнее  время  Охотничий
Комитет  старался  хоть  в  какой-то  степени   обеспечить   "справедливость
убийства".
   Уже тогда стало очевидным, что Охота имеет огромную ценность: она  сможет
уберечь человечество от  привязанности  к  войне,  заменив  ее  двусторонней
смертельной дуэлью. И это делало Охоту панацеей от всех бед и несчастий.
   Сегодня война кажется такой же абсурдной, какой казалась Охота  в  начале
девяностых годов. На  промежуточном  этапе,  во  время  внезапного  расцвета
Эсмеральды, были установлены новые правила, но в них  до  сих  пор  вносятся
изменения.  Возможно,  некоторая  двойственность   в   этом   вопросе   была
необходима: Охота еще не распространилась на весь мир.  Она  была  узаконена
только на одной островной республике - Эсмеральде в Карибском море, где  она
считалась не только национальным развлечением, но и была основным источником
дохода. В казну текли деньги  от  туристов,  которые  толпами  прилетали  на
остров со всех континентов - одни, чтобы принять участие в Охоте,  другие  -
чтобы поглазеть на небывалые кровавые поединки. Люди получали  удовольствие,
наблюдая за чужой смертью, а международная аудитория следила  за  постыдными
Играми с их шокирующей Большой Расплатой. Следила и наслаждалась.
   На раннем этапе Охотникам приходилось мириться с мыслью, что еще  не  все
население одобрительно относилось в Охоте. Хотя многим она казалась довольно
привлекательной в той или иной мере,  представители  закона  и  правопорядка
постоянно досаждали участников. В те времена полиция приравнивала  Охотников
к обычным уголовникам и убийцам.
   Через  несколько  столетий  мы  наконец  нашли  способ   как   сдерживать
катастрофический рост населения. Ведь сама природа делает это  по  старинке,
убивая людей.
   Как  много  места  в  литературе  двадцатого  и  двадцать  первого  веков
уделялось теме  одиноких  людей,  постепенно  стареющих  и  влачащих  жалкое
существование. Сейчас такое даже  трудно  себе  представить.  Уровень  Охоты
поднялся настолько, что старики теперь долго не живут: у них нет достаточной
сноровки, чтобы уворачиваться от пуль,  которые  как  дождь  поливают  улицы
наших городов. А дети наоборот стараются  как  можно  быстрее  оказаться  на
линии огня.
   Уже теперь никто не спрашивает: "Когда же прекратятся эти убийства?".
   Теперь мы знаем, что они прекратятся  только  тогда,  когда  прекратиться
сама жизнь.

Глава 1

   Осенние сборы общественности города  Кин-Уэлли,  штат  Нью-Йорк  одобрили
предложение вооружить Хэрольда Эрдмана лучшим в поселении револьвером  "Смит
энд Вессон" 44-го калибра и отправить его на южный остров Эсмеральда,  чтобы
он смог принять участие в Охоте.
   Кандидатуру Хэрольда одобрили потому, что он сам этого хотел, ни  родных,
ни жены у него не было, он отличался крепким  здоровьем,  умел  постоять  за
себя, и его считали достаточно честным, чтобы  верить  -  он  выполнит  свою
часть договора: пришлет городу половину  выигранной  в  Охоте  суммы,  если,
конечно, не погибнет раньше, чем ему удастся заработать деньги.
   Чтобы добраться до Мира Охотников,  надо  было  сначала  ехать  попутными
машинами, а потом уже  на  автобусах  проехать  американским  побережьем  до
самого Майами. А оттуда он  уже  мог  вылететь  на  Эсмеральду  -  маленький
островок на юго-востоке Багамского архипелага,  где  Охота  была  официально
разрешена законом.
   Как он сам прекрасно понимал, путешествовать из штата Нью-Йорк до Флориды
было очень опасно. Ходили слухи про необычайно жестоких  бандитов,  которые,
жаждая крови, устраивали засады на дорогах, убивая всех подряд. Про покрытые
зловонным  туманом  опустошенные  земли,  где  раньше  располагались  свалки
промышленных отходов, а теперь, стоит там неосторожно шагнуть,  как  из  под
ног вырываются фонтаны  ядовитых  газов,  как  будто  сама  земля  старается
избавится  от  ужасного  бремени  концентрированных  химических  веществ   и
радиоактивных продуктов распада. От такого выброса человек погибал на месте.
А тем, кому и это удалось преодолеть, оставались еще дикие  места  юга,  где
проживали существа, которых навряд ли уже можно было считать людьми.  Убивая
на своем  пути  всех  встречных,  они  забирали  вещи  жертвы,  а  иногда  и
лакомились ее мясом.
   Вот такие  слухи  ходили  про  те  места,  обрастая  со  временем  новыми
неправдоподобными подробностями, которые иногда оказывались чистой правдой.
   Хэрольда все это не особенно интересовало. Он был  готов  идти  на  любой
риск лишь бы покинуть свой умирающий город, который ютился возле  одного  из
каньонов отравленных Адирондакских гор. Ему хотелось  сделать  что-нибудь  в
своей жизни, и Охота была единственной для него возможностью.
   Хэрольд  отличался  высоким  ростом,  но  для  такого  сложения  двигался
довольно легко и бегал быстрее, чем от него можно было ожидать.  На  круглом
лице этого приятного деревенского  паренька  всегда  играла  улыбка,  но  по
глазам было видно, что своего он никогда не упустит. Его  длинные  спутанные
волосы падали на воротник старенького пиджака из  красной  шотландки,  а  на
лице выступала двухдневная щетина.  В  начале  путешествия  ему  исполнилось
двадцать восемь лет, и он немного походил  на  разбуженного  посреди  зимней
спячки медведя. Здоровый, сонный, но  проворный  парень.  Однако,  разве  по
внешности можно судить о человеке?

Глава 2

   - Значит, ты все таки решился, - сказал Алан. - Действительно собираешься
на Эсмеральду?
   Хэрольд кивнул. Прошел уже час после сборов  общественности.  Они  только
что поужинали вдвоем и теперь сидели на веранде дома Алана  на  Спрус  Хилл.
Солнце опускалось за вершины гор.
   Алан был лучшим другом Хэрольда. Он тоже мечтал  стать  Охотником,  но  у
него была мать и две сестры. Бросить их в такое время означало  бы  покинуть
их  на  верную  смерть.  А  у  Хэрольда  не  было  никого.  Мать  умерла  от
туберкулеза, когда  ему  исполнилось  пятнадцать.  Отец  -  грустный,  тихий
человек - вскоре после ее смерти отправился на юг в поисках  работы.  Больше
его никогда не видели.
   - Говорят, там в Карибском бассейне целый год лето, - мечтательно  сказал
Алан. - И все у них новое и современное. Как в тех старых журналах,  которые
нам показывали в школе. У всех дома ванны с горячей и холодной  водой.  Есть
там и рестораны, где готовят блюда из  натуральных  продуктов.  Все  красиво
одеты и счастливы.
   - Потому что они занимаются только одним - убивают друг друга, -  ответил
Хэрольд.
   - Ну и что тут такого?
   - Не знаю.  Я  еще  никого  никогда  не  убивал.  Ну  ничего,  как-нибудь
привыкну.
   - Главное, чтобы тебя самого не убили, - заметил Алан.
   - Точно.
   - Там Нору встретишь.
   Хэрольд кивнул. Нора Олбрайт уехала из Кин-Уэлли два года назад, когда из
Монреаля в Нью-Йорк еще ходил автобус, делая остановку в Платсбурге.  Вместе
с четырьмя подругами она отправилась на  поиски  работы.  Смазливой  девушке
всегда легче  устроиться,  чем  мужчине,  хотя  иногда  такой  работе  и  не
позавидуешь. Обеспеченные иностранцы - особенно из Азии  -  с  удовольствием
нанимали хорошеньких американок  в  домашнюю  прислугу,  как  когда-то  сами
американцы нанимали миловидных немок и англичанок домработницами  и  нянями.
Несколько девушек из Кин-Уэлли нашли себе работу на юге. Нора же отправилась
на Эсмеральду - независимый остров в Карибском море, где правил закон Охоты.
Оттуда она регулярно присылала деньги.
   - Будь осторожен, ладно? - попросил Алан.
   - Хорошо.
   - А Норе от меня привет передавай.
   - Конечно.
   Они еще немного посидели, наблюдая за тем, как садится солнце  и  темнеет
небо, пока не стало прохладно. В Адирондакских горах  всегда  были  чудесные
закаты. Хэрольд внезапно подумал,  что  он,  возможно,  никогда  уже  их  не
увидит. Солнце будет садиться бесчисленное количество раз, но уже  в  другом
месте.

Глава 3

   На следующий день Хэрольд покинул родной город, имея при себе  "Смит  энд
Вессон", тридцать четыре патрона к нему и  двести  семьдесят  пять  долларов
семьдесят три цента, которые люди собрали ему на дорогу. Хотя  сентябрь  еще
не закончился, в воздухе чувствовалось дыхание зимы, которая на севере штата
Нью-Йорк наступала так стремительно, будто бы осени не существовало совсем.
   Все свои вещи Хэрольд сложил в легкий рюкзак, "Смит энд  Вессон"  засунул
за пояс, а патроны ссыпал в правый карман, чтобы удобней их было  доставать.
Он надел свой единственный, практически неизнашиваемый  костюм  из  толстой,
тяжелой шерсти, что достался ему от дяди Люка, который в прошлую весну  умер
от Т-вируса.
   Последний раз он посмотрел на горы, на солнечные  лучи,  отражающиеся  от
гладких валунов, на несколько уцелевших после  последнего  кислотного  дождя
деревьев и бросил рюкзак в  кабину  пикапа  Биллингза.  Машина  тронулась  с
места, и Хэрольд ни разу не обернулся назад.

***

   Джо Биллингз направлялся в Глен Фоллз, где надеялся  разжиться  запасными
частями для тракторов фермерского  кооператива.  Со  временем  стало  тяжело
поддерживать в рабочем  состоянии  старые  "маккормики",  хотя  урожаи  были
такими скудными, что возникала мысль, нужны ли они вообще? Впрочем, коней  и
ослов тоже не хватало, а яков, которых совсем недавно принялись разводить  в
этих местах, было еще недостаточно, чтобы значительно улучшить положение.
   В конце двадцать первого века человеческая  близорукость  в  конце-концов
проявилась и в Америке. Исчезли леса. Погибли пересыщенные нитратами поля. В
средней Америке появилось  бесконечное  количество  мертвых  зон  на  местах
свалок  химических   и   радиоактивных   отходов.   В   почве   прекратились
восстановительные процессы. Даже  воздух  стал  портиться.  Невозможно  было
найти работу, и у  людей  не  хватало  денег.  Изнашивалось  оборудование  и
ремонтные средства. И самое страшное - никому до этого не было дела.
   Холодная война до сих пор не прекратилась, и государства время от времени
бряцали оружием. Но это уже никого не  интересовало.  Все  больше  и  больше
людей желали, чтобы наконец были сброшены эти проклятые бомбы и на этом  все
закончилось. Разве это жизнь? Лучше поскорее ее  закончить.  Старушка  Земля
летела в тартарары.
   Зря вырубались леса и джунгли. Надо было срочно  что-то  предпринимать  с
кислотными  дождями.  Хэрольд  еще  помнил  те   дни,   когда   на   склонах
Адирондакских гор  росла  зелень.  Но  по  настоящему  правительство  начало
заниматься проблемами экологии лишь пятьдесят лет назад. Но было уже поздно,
к тому же денег  не  хватало.  Земля  была  большой  и  поэтому  выдерживала
нескончаемое своеволие людей, пока те не зашли слишком далеко.
   В сухих пустынях,  на  месте  которых  когда-то  шумели  леса,  почти  не
осталось никаких  зверей.  Сначала  погибли  крупные  животные  в  Африке  и
Америке. А потом и вся уравновешенная экологическая система стала трещать по
всем швам.
   Когда-то плодородные прерии и саванны превратились в пустыни,  их  теперь
покрывала сухая пыль. Опустошение продолжалось, и одна беда тянула за  собой
другую с такой быстротой, что  их  даже  посчитать  было  трудно.  Возникали
эпидемии гриппа и других болезней. Те, кому удалось выжить, расползались  по
Соединенным Штатам, в надежде продержаться до  лучших  времен.  Но  наступят
когда-нибудь лучшие времена? По правде говоря, на это уже никто не надеялся.
   Над  Североамериканским  континентом  висела  угроза  смерти,  смерти  от
голода, болезней и бесконечной цепи бед, в которых люди сами были виноваты.
   И все равно людей было больше, чем Земля могла их прокормить.
   Человечество увеличивалось, не имея  возможности  обеспечить  себя  едой.
Общая гибель была неизбежной. Смерть стала  таким  привычным  явлением,  что
обязательно должны были возникнуть города наподобие  Охотничьего  Мира,  где
как парадоксальная реакция на тяжелые времена возникла ситуация, когда  люди
аплодировали смерти, платили тем, кто играл с ней  в  прятки,  и  награждали
победителей.

Глава 4

   В Глен  Фоллз  Хэрольду  пришлось  голосовать.  Его  согласился  подвести
владелец магазинчика "Нью Стенли Стимер", где торговали женским бельем.  Они
проезжали незасеянные поля, где острые камни торчали из  пыльной  земли,  на
которой ничего не росло с тех пор, когда ядерные отходы отравили  Гудзон,  а
озеро Чемплэйн превратилось в помойку.
   После захода солнца продавец женского белья высадил  его  на  перекрестке
дорог на юг от Честертауна среди пустых полей и чахлых сосен. Хэрольд  решил
остановиться где-нибудь на ночлег, потому что голосовать ночью на шоссе было
небезопасно. Вечер был теплым. Хэрольд подкрепился жареным мясом, выпил воды
из фляжки. Ему удалось обнаружить защищенную от ветра лощинку, незаметную  с
дороги. Не стоило привлекать к себе внимание.
   Но его все же заметили. Уже темнело, когда на краю лощинки появились трое
с собакой. У двоих были бороды. Невысокого роста, крепкие,  они  нахлобучили
шляпы на глаза, а одеты  они  были  в  нечто  бесформенное  серо-коричневого
цвета. Третий из этой компании был высокий и стройный, даже  выше  Хэрольда.
На нем были потертые джинсы и выцветшая пилотка  времен  гражданской  войны.
Неестественная кривая ухмылка придавала его лицу