же вполне приличных земных киберов для
охраны особо важных объектов он мог раздобыть.
     На этот раз Роберт не состязался в скорости принятия решения с машиной.
Он просто бросился назад, прекрасно, однако, понимая, что  не сможет убежать
не  только от лазерного  луча, но и  от снаряда. Поэтому последних мгновений
схватки он не увидел, хотя все произошло так, как он и предвидел -- исход ее
решили не бластеры, а компьютеры.
     "Кибернетические мозги" роботов  Уайта были несколько более совершенны,
чем у их более старых собратьев,  а компьютерная система десанта существенно
превосходила машины базы.  Поэтому роботы "Призрака" за исчезающе малую долю
секунды успели принять единственно верное решение.
     Оба  типа боевых кибеpов имели  весьма  совершенное оружие, но и весьма
мощную защиту, поэтому могли расстреливать друг друга до полного уничтожения
довольно   долго   --  в  течение  нескольких  секунд.  При  простом  обмене
выстрелами,   несмотря  на   превосходство  новейших  технологий,  численное
преимущество даровало бы победу  роботам императора,  поэтому  их противники
направили на  них лишь часть  огня, другую же  часть -- на пол  под  ними, а
третью  --  на потолок сверху. В результате имперские киберы, еще отнюдь  не
выведены из  строя, попросту рухнули вниз,  на  19ый ярус,  а сверху на  них
посыпались бетонные глыбы. Само по себе это тоже не уничтожило их, но лишило
возможности  эффективно  стрелять на несколько  секунд -- те самые несколько
секунд,  за  которые роботы  Уайта, уже почти разваливаясь на  куски, успели
дать по  своим  противникам  последний, решающий  залп, после  чего  застыли
искореженной грудой металла.
     Роберт попытался подняться -- это удалось с трудом, скафандр был сильно
поврежден, сервомоторы  барахлили. Он поднял бластер, надеясь,  что у  Эмили
хватит ума не  стоять за  дверью, и вырезал  себе проход.  Перешагнув  через
останки роботов  и обойдя громадную дыру в  полу, Роберт вошел  в  камеру со
словами:
     --  Я  опять  явился  вас  спасать  --  кажется,  это становится дурной
привычкой.
     Пилот полагал, что Эмили будет сильно напугана -- вероятно, потому, что
сам  только что  испытал это состояние -- однако  дочь миллиардера,  похоже,
воспринимала  происходящее  как нечто  само  собой  разумеющееся. Впрочем, в
своем закрытом бункере она не имела понятия, что происходит снаружи.
     --  Привет,  Роберт. Приятно  сознавать,  что вы  все же пришли  мне на
помощь, хотя и с опозданием на несколько месяцев.
     -- Быстрее, нет времени на обмен  любезностями, -- он крепко схватил ее
за руку перчаткой скафандра. Эмили поморщилась.
     -- Могли бы и для меня прихватить такой костюмчик, -- заметила она.
     -- Он весит  полтонны и одевается пять  минут,  --  Роберт тащил ее  по
коридору. -- А мы и так уже просрочили время на 3 минуты.
     -- Отхожу с последним роботом! -- крикнул Хэндрикс.
     -- О'кей, я ее вытащил! Уходим, парни!  -- на бегу Уайт отстегнул левый
рукав,  который окончательно отказался повиноваться; тот тяжело громыхнул об
пол.  "Чертов скупердяй, -- думал Роберт об отце Эмили, -- если б у нас было
вдвое  больше роботов...  Правда, большой штурмовой отряд означал бы слишком
уж наглое нарушение Бетельгейзианских соглашений, да и никто  не ожидал, что
они  замуруют  ее  настолько  основательно,  что   СИМы   сработают  лишь  в
непосредственной близости... " Роберт  вспомнил  о своем нежелании идти вниз
-- если бы он  ограничился лишь посылкой  роботов, освободить  Эмили было бы
некому.   Однако   теперь  без  единого  робота  нужно   еще   добраться  до
поверхности...
     -- Ли, вам следует двигаться в сторону 5-ой секции -- возможно, удастся
прикрыть отступление Хэндрикса, -- распорядился компьютер.  Выходит, они оба
еще  живы...  А Беркли?  Роберт  боялся  взглянуть на монитор.  Едва беглецы
добрались до первой  шахты, указанной компьютером, как одна из бронированных
дверей позади рухнула, и в коридор ворвались коррингартийцы. Уайт повернул в
их  сторону руку с бластером,  чувствуя, что проклятые  сервомоторы никак не
обеспечивают нужной скорости. Но враги неожиданно  замешкались. Роберт успел
выстрелить, и  земляне  нырнули за угол. У них нет приказа стрелять в Эмили,
догадался пилот. Что ж, тогда не все потеряно. Он еще  пару раз выстрелил за
угол, в  то  время  как  компьютер, все  еще контролировавший  этот участок,
открыл для него двери шахты.
     -- Никогда не думал, что скажу вам подобное, но обнимите меня покрепче,
-- распорядился Роберт, подталкивая Эмили к  открытым дверям и обхватывая ее
левой рукой. В следующий момент реактивные двигатели ранца понесли их вверх.
     --  Беркли убит, -- сообщил компьютер. Роберт в  отчаянье  посмотрел на
монитор. Последний робот Беркли  еще функционировал,  но  человека  в  таком
состоянии  назвали  бы смертельно раненым.  Значит, в  запасе  еще несколько
секунд... Беглецы выскочили  в коридор. Компьютер только что открыл  для них
шахту,  ведущую  к самой  поверхности,  оставалось  лишь  до  нее добраться.
Впереди возникло  какое-то движение. Роберт вложил  в свой выстрел  половину
заряда бластера.  Но из пылающего  марева впереди  все же полоснул  ответный
луч.  Броня скафандра на груди пилота  развалилась надвое, Уайт почувствовал
боль ожога, однако скафандр все-таки спас его, приняв на себя основной удар.
Эмили вскрикнула -- раскаленный воздух обжег ей лицо. Правый рукав полностью
перестал действовать; Роберт  на бегу избавился от  него,  перевесив на  шею
последний монитор. Земляне, задыхаясь от бега, ворвались в шахту  лифта. И в
этот момент последняя  искорка отряда  Беркли погасла. Коррингартийцы  взяли
пост! Роберт грязно  выругался,  включая  двигатель. Они еще только  на 9-ом
ярусе!  Но  шахта   и  прилегающие   к   ней  участки  оставались  зелеными.
Коррингартийцы  не могут сразу восстановить контроль, понял пилот --  должно
быть,  Беркли  успел  вывести из строя оборудование поста. Казалось,  подъем
происходит  ужасно  медленно. 6-ой ярус... 5-ый...  На какое-то мгновение  у
Уайта мелькнула  мысль, что,  бросив Эмили, он стал бы  подниматься быстрее.
3-ий  ярус... Зеленое пятно на  схеме  съежилось  и  исчезло. Осталось  лишь
несколько маленьких пятнышек -- результат работы последних "жуков".
     -- Противник контролирует базу на 97%, -- доложил компьютер.
     Бронированные  плиты выдвинулись из  щелей,  перекрывая шахту на каждом
ярусе. Роберт рванул рычаг, землян ударило о стену, но они успели проскочить
в  стремительно  сужающуюся щель на первый  ярус.  Уайт мельком взглянул  на
часы.  Почти  26  минут!  Конечно, он не станет ждать десантников. Если им и
удастся выбраться, пусть пользуются ботами.
     Беглецы   были  уже   возле  лестницы,  ведущей  на   поверхность,   но
коррингартийцы бежали к ним с двух сторон. Роберт стрелял не переставая. Еще
несколько метров -- и их прикроет огонь ботов и челнока.
     Неожиданно  Эмили  вскрикнула и повисла на  руке пилота.  "Нашла  время
спотыкаться!  "  --  злобно   подумал  Роберт,  втаскивая  ее  на  последние
ступеньки. Впереди через проломы в стенах виднелось кроваво-красное закатное
небо. Роберт  обрушил  из  бластера  лестницу  за  собой -- "Это их  немного
задержит!  " -- и  только  тут заметил, что Эмили не  пытается подняться. Ее
лицо было неестественно  бледным, изо рта сочилась струйка крови. Комбинезон
девушки был прожжен насквозь в области сердца.
     -- Роберт... -- прошептала она, -- я забыла сказать...
     -- Тише, вам нельзя разговаривать!
     --    Война...     Ричард     воюет,    чтобы    уничтожить    своих...
неквалифицированных... безработица...
     Еще мгновение назад Роберт  думал, что Эмили  ранена, потому что кто-то
из  имперских  солдат  нарушил  приказ.   Однако,   похоже,  не  нарушил,  а
исполнил... Они  не успели стереть  ей  память -- а может, и  не собирались,
если  в планы императора  действительно не  входил честный  обмен. Но Ричард
Клайренс  не любил  проигрывать и уж, конечно, не мог допустить, чтобы такая
тайна стала  достоянием земной пропаганды. До последнего момента его солдаты
пытались взять девушку живой, когда  же поняли, что это не удастся... Теперь
Роберту стало ясно, о  каких  объективных  причинах  войны  говорил  старик.
Несоответствие технического прогресса социальному...
     Однако  сейчас был не  самый подходящий  момент для  социологии. Роберт
выбрался  из  обломков   тяжелого  скафандра   и   поднял  Эмили  на   руки,
автоматически пожалев о вышедших из строя сервомоторах. Он бросил и бластер,
заряд которого был  почти израсходован, и  побежал через развалины к зияющим
проломам,  ведущим наружу. Выскочив  на свежий воздух,  Роберт  на мгновение
остановился, переводя  дух. Перед ним был  последний  уцелевший бот, сильно,
впрочем,  пострадавший, а  в сотне метров левее стоял  челнок, уже  лишенный
невидимости.  Жив ли еще "Призрак"? Бот выстрелил несколько  раз,  уничтожая
кого-то  в  развалинах  за спиной  пилота.  Губы девушки шевельнулись.  Уайт
наклонился к ее лицу.
     --  Как  больно... -- с трудом разобрал  он. -- Роберт... пожалуйста...
спаси меня...
     Ее рот остался открытым. Сердце Эмили Клайренс остановилось.

80.

     Что  ж,  наихудший сценарий  Роберта  Уайта это  предусматривал.  Пилот
взвалил  на  плечо безжизненное  тело  и побежал  в сторону челнока.  В небе
сверкнула далекая  вспышка -- значит,  "Призрак"  еще сопротивляется... если
только эта вспышка не означала его гибель. Но  Роберту было не до событий  в
небе --  приходилось смотреть под ноги, огибая обломки и воронки от взрывов.
Ветер гнал навстречу густые клубы пыли; пилот запоздало пожалел о  брошенном
шлеме,  хотя  и тяжелом,  но  зато способном защитить глаза.  К  челноку  он
подбежал уже почти  вслепую, благо тут почва была ровной  -- и едва не  упал
вместе  со своей  ношей, налетев на что-то громоздкое  и  угловатое. Это был
полностью разбитый робот Томсона, полузасыпанный песком -- очевидно, всего в
нескольких метрах от челнока его накрыла  взрывная волна во время  очередной
атаки на боты. Тут же лежал и  сам покалеченный десантник. "Извини,  парень,
но с тобой мне  возиться некогда",  -- подумал Роберт,  тяжело  вваливаясь в
кабину. Ударом ноги по педали он поднял из пола резервное кресло и сгрузил в
него  Эмили, а сам рухнул в  кресло пилота, тяжело дыша. Физическая  сила...
животный... архаизм... но у нас еще есть кнопки, на которые можно нажать.
     -- "Призрак", на связь!
     -- Уайт! Наконец! Что с девушкой? Вы можете взлететь?
     -- Готовьте... анабиозную... камеру. И ловите меня... иду на максимуме,
-- это означало: взлетаю с максимальным ускорением, после  старта  буду  без
сознания.  Держите  связь  с  моим  компьютером, чтобы  вовремя  перехватить
управление челноком.
     -- О'кей, поймаем. Не медлите ни секунды.
     Роберт бросил последний взгляд в сторону открытого люка. Конечно, он не
будет ждать десантников; если им  и удастся вырваться (что  вряд  ли), у них
остается  бот (неизвестно,  способный  ли  взлететь).  Но  чертов  Томсон...
Монитор показывал, что он еще жив.  И надо  же  было этой железяке притащить
его не к боту,  а  сюда,  и свалиться  в  четырех метрах от  люка.  "В таких
доспехах я даже не сдвину его с места, -- подумал  Роберт,  -- а вытаскивать
его из скафандра  -- слишком долго. " Взгляд пилота  метнулся к  девушке.  У
Эмили еще был шанс. Мозг не поврежден,  и если она попадет в анабиоз прежде,
чем начнутся необратимые процессы, ее вернут к жизни  -- полноценной жизни в
том  же теле и  с тем же сознанием. Но с  каждой  секундой ее шансы тают,  и
никакие миллиарды ее отца  не  могут этому помешать. Только один  человек во
всей Вселенной определяет, жить  ей или умереть --  этот  человек он, Роберт
Уайт. Вся застарелая ненависть  к отпрыскам хозяев жизни и к женщинам, из-за
которых гибнут мужчины, всколыхнулась и поднялась в душе Роберта. Его власть
божественна, он  может  убить ее простым бездействием, крохотной заминкой --
или даже хуже, чем  убить: если  разрушительные  процессы в  мозгу зайдут не
слишком  далеко,  она  вернется к  жизни,  но  навсегда  останется идиоткой.
Уничтожить  ее  --  и  спасти Томсона. Хотя  Роберт и  не любил  военных,  в
особенности  десантников,  олицетворявших  столь презираемую им грубую силу,
однако этот простой парень показался ему куда более достойным спасения,  чем
избалованная  незаслуженной роскошью девица, из-за которой и  заварилась вся
эта каша.
     Но  за  Эмили Клайренс ему хорошо  заплатят, а за Томсона он не получит
ничего.
     Все  эти  мысли пронеслись в голове Уайта куда быстрее,  чем  можно  их
пеpесказать. Он протянул руку к кнопке, закрывающей люк.
     "Но у  него не будет даже призрачного шанса Ли и Хэндрикса! Я же просто
изжарю его, изжарю при старте своими двигателями! "
     Двигатели! Ч-черт! Ракетный ранец!
     Роберт, словно пружина, вылетел из кресла и в  два прыжка оказался  над
распростертым телом десантника. В  воздухе  нарастал гул  -- на помощь  базе
спешила  новая  боевая  техника.  Пилот  рванул рычаг, управляющий  ранцевым
двигателям;  десантника протащило  по песку, а затем,  по  пандусу открытого
люка -- в кабину. Все-таки кнопки, а не грубая сила!
     Через  пять секунд Роберт уже снова был за пультом. Компьютер показывал
приближающуюся  эскадрилью  боевых  флаеров.  "Черт  бы   побрал  всех  этих
Клайренсов и прочих  тупоголовых янки,  с их вечной уверенностью, что они не
могут не победить! " -- подумал Уайт, до отказа перемещая тумблер.
     Чудовищная  тяжесть  обрушилась  на пилота, расплющивая его  в  кресле,
выдавливая из него жизнь. Свет померк в его глазах, воздух сдавленным хрипом
вырвался из легких, и  он не мог снова вдохнуть. "Вот что чувствует человек,
попавший  под  танк,  --  Роберт испытал острую зависть к  Эмили и  Томсону,
неспособным сейчас чувствовать чего-либо. -- Черт возьми, когда же я потеряю
сознание?! "
     Наконец этот блаженный миг наступил.

81.

     Длинные океанские волны лениво набегали на пляж, вылизывая мокрый песок
белыми  языками;  легкий  ветерок  шевелил  роскошные  кроны  пальм.  Роберт
полулежал  в  шезлонге  с высоким бокалом  в руке, потягивая через соломинку
холодный коктейль. Неужели все кончилось, неужели все  наконец кончилось? Он
все еще боялся  в это  поверить, как боялся  поверить тогда, когда пришел  в
себя на  борту  "Призрака", который, все еще отстреливаясь, разгонялся перед
уходом в транспространство. Хорошо, что Ковальски, говоря о 20 минутах, имел
в виду 25: старый вояка никогда не планировал операции "под завязку", всегда
оставляя  скрытый  резерв. Правда,  и  этот  лимит  был  превышен --  челнок
стартовал лишь через 28 минут после высадки десанта и уже в  стратосфере был
атакован  боевыми флаерами,  но благодаря  огневой  поддержке  "Призрака"  и
высокой маневренности  уцелел.  Флаеры,  погнавшиеся  за  челноком,  подошли
слишком  близко  к невидимому звездолету и были сметены  двумя залпами;  это
спасло  последний бот, до которого  все-таки сумел добраться Ли.  Десантнику
чертовски повезло: разбитый  бот  еще мог взлететь, хотя,  как заметил потом
Карпер,  удивительно, что он не рассыпался в воздухе. Сам  "Призрак" получил
пару приличных пробоин, но ни одна из жизненно важных систем  не пострадала.
Эмили и Томсон были сразу же помещены в  анабиозную  камеру  -- их положение
было слишком  тяжелым, чтобы пытаться поправить его  в полевых условиях -- и
весь обратный полет единственную работу медикам доставляли  легко раненый Ли
и отходивший после перегрузки Роберт. Наконец  звездолет вынырнул  в Дальнем
космосе для встречи с заправщиком. За пять минут до стыковки в каюту Роберта
без предупреждения заявился Ковальски.
     -- Быстро. Идите за мной.
     -- В чем дело? -- возмутился Уайт.
     -- Вы забыли, что у нас  на борту  агент ЦРУ?  Это значит, что в пункте
прибытия нас ждет теплая встреча.
     -- Вы думаете, нас арестуют?
     -- Вряд  ли. Но наверняка брэйнсканируют. А вы -- единственный человек,
располагающий  некой важной  информацией мистера  Клайренса. И вы говорили с
его  дочерью,  тоже знавшей что-то важное. Эта информация  должна попасть  к
мистеру Клайренсу раньше, чем к правительству.
     -- И что вы хотите от меня?
     -- Вы  пересядете  на  заправщик,  -- он  буквально вытолкал Роберта  в
коридор и теперь вел в сторону склад-отсека.
     -- Но он же беспилотный!
     -- Для вас там создана локальная зона жизнеобеспечения.
     -- Но ведь агент заметит мое отсутствие!
     --  Скорее  всего, уже  в  транспространстве,  а  оттуда  не  отправишь
трансграмму. А главное -- он не знает, куда прибудет заправщик.
     Они вошли в склад-отсек, и Ковальски открыл большой контейнер.
     -- Залезайте.
     Роберту не слишком понравилась эта идея, но взгляд холодных серых  глаз
Ковальски убедил его, что лучше не спорить.
     Крышка  контейнера  открылась  вновь  лишь   когда  заправщик  вошел  в
транспространство.  Роберт выбрался, ругаясь и растирая затекшие конечности,
и обнаружил себя -- в который раз  --  в маленьком неуютном помещении.  Люк,
через который попал сюда контейнер, был заперт и снабжен заботливой надписью
о том, что ведет наружу, то есть в открытый космос. Возможно, это и  не было
правдой, но у не имевшего скафандра Роберта не возникло желания проверять.
     Через двое суток заправщик вновь вышел  в обычное пространство, а затем
легкий толчок  возвестил  о  новой стыковке. За стенами  каютытюрьмы Роберта
послышался какой-то стук и скрежет, и Уайт ощутил движение; оказалось, каюта
тоже была большим контейнером,  который теперь  переставляли с тяжеловесного
заправщика  на  маленький  быстроходный  корабль.  Через  день  корабль  уже
совершил посадку на одном из частных космодромов Земли, где Роберта извлекли
наружу неразговорчивые парни из личной охраны Р. М. Клайренса.
     Их вид не внушал пилоту большой радости, однако хотя бы доказывал,  что
жизнь его вне опасности:  если  бы от него хотели избавиться, то сделали  бы
это еще в космосе.  Впрочем,  что если в свете новых данных о причинах войны
Р. М. сочтет угрозу разоблачения не столь опасной? Ведь теперь общественному
мнению можно представить дело  так,  что  Ричард  Герберт -- союзник землян,
уничтожающий их злейших врагов. Эта мысль  не давала покоя Роберту,  пока он
отчитывался  перед миллиардером, а тот  следил за показаниями детектора лжи.
Когда  Уайт  закончил,  лицо Клайренса ничего не выражало. Минута  прошла  в
томительном молчании.
     -- Хорошо, -- сказал наконец  Р. М. -- Наш контракт  сохраняет силу. Вы
получаете остров. В том, что Эмили пострадала, есть и моя вина, так как силы
десанта  оказались  недостаточными,  а  моя служба  безопасности  прохлопала
агента ЦРУ. Поэтому я не буду взыскивать с вас убытков  на лечение Эмили. Но
если ее не удастся  вернуть  к  жизни,  остров у  вас отберут. По-моему, это
справедливо.
     И вот уже  четвертый день  Роберт здесь,  на острове  своей  мечты.  Но
проклятое ощущение тревоги и страха перед  будущим  не проходит. В  выпусках
новостей нет  ничего  об Эмили,  хотя, по  всем расчетам, она  уже на Земле.
Очевидно,  у   врачей   еще  нет   определенного   мнения   относительно  ее
перспектив... если, конечно, еще есть о чем составлять мнение.
     Краем  глаза   Уайт  заметил  какую-то  точку,  нарушавшую  безупречную
голубизну неба. Его сердце забилось  быстрее. Неужели это от Клайренса? Нет,
успокоил себя Роберт, если бы  случилось худшее, Р. М. предупредил бы его по
видеосвязи. Регулярные  трассы здесь не проходят, значит, это частный флаер.
Какие-нибудь путешественники. Роберт снова налил в бокал коктейля.
     Флаер меж тем приближался. Похоже, он шел прямо на остров. Какая-нибудь
взбалмошная  парочка,   которая  считает,  что  все  обязаны  оказывать   им
гостеприимство, злобно подумал Роберт. Ну ничего,  сейч