ло и
получаса, как он выбрался на широкую открытую поляну, освещенную лучами
восходящего солнца.
   Аоро стал было на одно колено, чтобы вознести благодарность Мудрому
Муравью, избавившему его от неволи, но врожденная осторожность заставила
уйти с открытого места в чащу. И вовремя! Через несколько минут на поляне
показались рабу. На этот раз их было значительно больше, нежели пять дней
назад, когда вели в долину Аоро. Они несли связанного по рукам и ногам
негра, находившегося в бесчувственном состоянии.
   Впереди легко шагал молодой вождь. Его длинные волнистые волосы,
перехваченные на лбу тонким ремешком с алым пером, были откинуты назад.
Шествие замыкал его мрачный соплеменник.
   Перед входом в подземелье молодой вождь вдруг остановился, показал
рукой на землю. Воины сгрудились по направлению его руки. Аоро догадался:
рабу заметили его следы; надо уходить отсюда скорее. Он стал петлять по
джунглям, чтобы сбить преследователей, если рабу вздумают его искать, а
потом все же решил возвратиться к тому месту, где его взяли в плен. Юноша
надеялся, что оттуда он скорее сможет найти дорогу к своей хижине, к
своему другу Саору.
   На исходе дня Аоро заметил на земле множество человеческих следов и
следов еще каких-то животных. Юноша впервые видел, чтобы люди шли в
джунглях так открыто, не стараясь скрыть свои следы и оставляя позади
широкую тропу. Он пошел по ней.
   Уже совсем стемнело, когда Аоро увидел в зарослях мимоз огромный
костер, а возле него много людей и неизвестных длинноухих животных. (Это
были мулы). Он взобрался на высокое дерево и, притаившись в гуще зелени,
стал наблюдать за происходившим в лагере.
   После дружелюбия, царившего среди пленников Круглой долины, так про
себя назвал ее Аоро, ему странно было видеть, как белокожие непрестанно
кричали на чернокожих, ругались между собой, ежеминутно готовые схватиться
друг с другом.
   Наконец, все угомонились, легли спать. У костра остался один лишь
белокожий. Он беспрестанно курил, потом вставал, обходил лагерь, опасливо
всматриваясь в темноту, подсыпал корм животным и снова усаживался у
костра. Аоро задремал.
   Проснулся он на рассвете от громких криков и ругани, доносившихся из
лагеря.
   Странные люди, подгоняемые их главарем, поспешно собрались и,
растянувшись длинной цепью, направились в глубь джунглей. Главарь замыкал
шествие. Аоро отправился за ними.
   Отряд, с трудом пробиваясь в сплошных зарослях, шел без остановки
несколько часов. Аоро не отставал от отряда, пытаясь понять, откуда, куда,
зачем идут и что собираются делать эти странные люди, как заметил среди
деревьев нескольких рабу, тоже внимательно наблюдавших за ними. Это
открытие заставило Аоро поспешить удалиться. И он отошел уже на приличное
расстояние, как вдруг услышал позади себя крики обезумевших от страха
людей.
   Юноша едва успел укрыться в высоких корнях гигантской мимозы, как мимо
него по тропе, с глазами, расширенными ужасом, промчались, стремясь
обогнать друг друга, и белокожие, и чернокожие. Аоро осторожно выглянул,
чтобы узнать причину их испуга. По тропе скакало какое-то темно-зеленое
чудище, похожее на гигантскую рогатую жабу. Аоро сжал покрепче копье и тут
же выпустил его от изумления.
   Чудище, заметив, что преследуемые им люди убежали, остановилось,
разломилось надвое и сбросило с себя страшную рогатую голову...
 
 
 

                                   Глава 24 

 
   Покушение на бессмертие 
 
   (Продолжение записок проф. Э.Грасильяму)
 
 
 
   "Сегодня семнадцатые сутки, как мы расстались с Жоаном Кольешем.
Небось, бедняга, беспокоится о нас? Позавчера он должен был вскрыть мой
пакет с приказанием ждать нас еще столько же. Только успеем ли мы
возвратиться к назначенному сроку или как-то известить его обо всем, что с
нами происходит?
   Цель как будто бы близка, но кто знает, что ждет нас завтра или хотя бы
через час?.. Во всяком случае сейчас главное - бдительность, бдительность
и еще раз бдительность, черт побери!
   Я очень рад, что наша группа пополнилась этим славным парнем - индейцем
Аоро. За прошлую ночь он рассказал нам чертовски много интересного.
Несмотря на его сравнительно скудный словарный запас, с помощью его друга
Саора, помогавшего переводить, мы смогли выудить из него много полезных
сведений. Возможно, что какая-то часть подробностей подсказана моим и
Саора воображением, но я уверен, что в своем домысле мы не очень-то
отклонились от истины.
   Нам с Элиасом прежде всего хотелось побольше узнать о жителях Круглой
долины, в которую лакорийцы упрятали было Аоро и откуда он сумел сбежать.
   По его словам, там три поселения по две-три хижины в каждом. В общей же
сложности в долине живет около сорока мужчин разного возраста, но не
моложе тридцати лет. Если верить Аоро, - а оснований не верить у нас нет,
- все они - мирные люди, живут меж собой дружно, как родные братья,
несмотря на различие цвета кожи. Они веселы и, по мнению Аоро, производят
впечатление довольных жизнью людей. Время, свободное от работ на
плантациях, от охоты и рыбной ловли, они проводят вместе, поют, танцуют.
Они любят песни и какой-то пленный белокожий старик у них считается
непревзойденным певцом.
   Когда Аоро сказал нам об этом певце, мы с Элиасом и Саором удивленно
переглянулись, но когда парень протянул нам сильно измятый кусочек картона
с золотым обрезом, некогда бывший визитной карточкой, мы вскочили от
изумления. Я еле смог отыскать лупу и с большим трудом разобрал почти
стертую надпись на французском языке:
   ЛУИ ПЭЙН,
 Институт Франции, академия естественных наук Париж - Как? Пэйн? Ты видел
живого Пэйна? - закричал Элиас, схватив Аоро за грудь.
   От неожиданности Аоро попятился. Я мучительно напрягал свою память:
   - Пэйн... Пэйн, чья это фамилия?
   - Не ломай голову, дружище, - отозвался Элиас, не отпуская Аоро. - Это
тот самый француз Луи Пэйн, который около пятнадцати лет назад отправился
с капитаном Моором на поиски исчезнувшей экспедиции Фостера. Вспомнил?
   - Постой, постой! Да ведь Пэйн же погиб. В печати были сообщения о
гибели их экспедиции. Даже публиковались дневники Моора, найденные возле
скелета Пэйна, - возразил я.
   - Ну и что? Я их тоже читал. По-видимому, это не что иное, как
мистификация издателя, раз Пэйн жив. И доказательством тому, черт побери,
эта визитная карточка.
   - А ты уверен, - теперь наступила моя очередь возражать, - что карточку
дал Пэйн, а не кто-нибудь другой из уцелевших белокожих участников
экспедиции, к которому карточка попала случайно?
   - К твоему сведению, дружище, - парировал Элиас, - других белокожих,
кроме Моора и Пэйна, в экспедиции не было. К тому же этот бородатый старик
сам же назвал юноше свое имя, Луи...
   О, ля-ля! Нет, не могу себе представить выдающегося ученого в роли
заправского парижского шансонье. Судя по тому, как он жестикулировал во
время пения, можно предполагать, что и репертуар был достаточно фриволен,
вполне соответствующий мужскому обществу. Может, и хорошо, что слушатели
не понимали слов песен.
   В общем, мы с Элиасом не преминули развернуть по этому поводу очередную
дискуссию, и она не скоро бы кончилась, если б не Саор. Он тактично
намекнул, что стоит дослушать до конца рассказ его друга. Замечание было
справедливым, и я спросил Аоро: кто, по его мнению, живет в долине?
   - Люди сегодняшнего солнца, - ответил он.
   Мы стали допытываться, что подразумевает он под этим образным
выражением? Он пояснил: люди Круглой долины знают только сегодняшний день
и не помнят вчерашнего. Иначе, они не помнят своего прошлого. Возникает
вопрос: почему не помнят? Что за странное явление? Может быть, какие-то
факторы, присущие только этой, изолированной от внешнего мира долине,
влияют на психику ее обитателей?
   Хотя Аоро утверждает, что с виду это вполне нормальные люди.
   Ну, предположим, что какие-то, пока неизвестные нам факторы существуют,
тогда возникает другой вопрос: какого дьявола все эти люди туда попали? И
как? Не на парашютах же или геликоптерах? Они могли попасть туда точно так
же, как и Аоро - только через подземный ход.
   По-моему, самое правильное предположение сделал Саор. Он считает, что
обитатели долины - пленники лакорийцев. Чтобы не убивать, их затащили туда
силой и пустили жить-поживать на кисельных берегах молочных рек.
   В этом предположении есть логика. Примем его пока как рабочую гипотезу.
   Действительно, уж не там ли, среди этих пленников, находятся и мои
носильщики - негры, которые исчезли, когда мы находились у истоков
Топажоса шесть лет назад?
   Подобное обращение с пленными Элиас считает бесчеловечным, по-моему же,
это самый гуманный способ обезвреживания противника.
   - Нельзя забывать, - сказал я, - что лакорийцы ведут борьбу за свое
существование и, естественно, изыскивают способы защиты. И вот, вместо
того чтобы физически уничтожать врагов, осмелившихся вторгнуться в их
владения, - то есть, меня и моих спутников, - они лишают экспедицию
носильщиков и тем самым вынуждают меня убраться восвояси. Непонятно лишь,
почему они не тронули меня?
   Ведь могло же случиться так, что и я сейчас бы распевал шансонетки
дуэтом с Луи Пэйном, если это только он.
   - Ты - циник! - рассердился вдруг Элиас. - Как тебе не стыдно так
говорить?
   Разве тебя не волнует судьба носильщиков и того же бедняги Луи Пэйна?
   - Успокойся, старина! - ответил я. - Волнует, и очень волнует. Но
вместе с тем я спокоен за них. Им пока не угрожает никакая опасность.
Лакорийцы не изнуряют их непосильным трудом, не душат газами, не сжигают
живьем в печи, как это делали совсем недавно так называемые цивилизованные
фашисты со своими пленными. После того, как мы достигнем цели, отыщем
могилу Таме-Тунга, мы должны будем пробраться в заколдованную долину и
вызволить оттуда невольников. И хотя это дело скорее медиков, нежели наше,
мы обязаны узнать, почему у нескольких десятков человек вдруг отшибло
память? Что за дьявольщина кроется за этим?
   - Ты прав, дружище! Дай мне пожать твою руку! - почему-то вдруг
растрогался Элиас и полез ко мне с объятиями. Чудак, право!
   Но продолжу рассказ Аоро о его одиссеях. Он напал на след грабителей
могил, не зная, кто они такие. В надежде, что среди этих людей может
находиться и его русский друг, парень стал наблюдать за ними. Он был
свидетелем сцены с рогатой лягушкой, эдак запросто сбросившей голову и
разломившейся надвое.
   Вся эта история оказалась не чем иным, как блефом, затеянным
лакорийцами, чтобы напугать грабителей могил. Два лакорийца, или как их
называет Аоро - рабу, облачились в просторный чехол, сшитый из змеиных
шкурок, и, напялив на голову страшную рогатую маску, выскочили в таком
виде на тропу, вызвав в лагере грабителей панику. Когда те убежали,
лакорийцы сбросили свой маскарадный костюм и вместе с тремя
присоединившимися к ним соплеменниками, видимо, собирались посмеяться над
трусливыми пришельцами, как вдруг моментально исчезли, словно растаяли в
полусумраке джунглей.
   По тропе мчался главарь грабителей и тоже с лицом, искаженным от ужаса.
Аоро, притаившийся среди сплетений корней гигантского гринхарта, с
удивлением наблюдал, как этот здоровяк, увешанный оружием, упал на землю
белый, как брюхо жакаре, и затрясся при виде паука-птицееда. Позже ночью
перепуганная компания не сомкнула глаз и чуть было не умерла со страху,
услышав вопли ленивца, призывавшего самку. Аоро решил, что хотя эти люди
вооружены палками, извергающими громы и молнии, сердца у них, как у
пугливых и болтливых туканов...
   На следующее утро Аоро видел, как главарь грабителей покинул стоянку и
скрылся в сельве. Аоро оказался и свидетелем нападения лакорийцев на
грабителей, когда они мигом расправились с пришельцами, связали их и
уволокли на воздушные тропы.
   Среди нападавших лакорийцев Аоро узнал своих старых "приятелей" - двух
вождей - молодого и другого, постарше, что с мрачным лицом, так же как и
воина с тыквенной бутылочкой.
   Интересная подробность. На сей раз молодой вождь не препятствовал тому,
чтобы пленным делались уколы. По всей вероятности, с помощью заостренного
пера, лакорийцы вводят в организм пленных какой-то наркоз, чтобы было
меньше забот с транспортировкой их к месту заключения. Но тут возникает
вопрос: они ведь могут усыплять и без пера, из духового ружья отравленными
шариками? Да, могут!
   По-видимому, уколы преследуют еще какую-то непонятную нам цель. Ведь
Аоро они вначале усыпили шариком, а потом собирались еще и сделать укол
пером? Нет, тут что-то неясное, и я пока боюсь делиться своими мнениями с
Элиасом, а то опять начнем дискуссию...
   Какое-то время Аоро следовал за лакорийцами в сторону конусообразной
горы.
   (Очевидно, это та самая гора, которую и мы видели из долины чаков.)
Убедившись, что лакорийцы поволокли пленников в Круглую долину, Аоро
возвратился к лагерю.
   Каково же было его изумление, когда на стоянке грабителей он увидел
белокожего человека, задумчиво сидевшего у костра. Ему сначала показалось,
что сидит Саор.
   Он сделал несколько шагов к костру, но тут человек обернулся. Нет, это
был не Саор. В тот же миг раздались крики, и из зарослей вышло еще двое
белокожих.
   Аоро поспешил скрыться.
   Наблюдая за ними, Аоро без труда заключил, что из этих трех персон
двоих никак нельзя причислить к числу лучшей части человечества. Их
главарь Босоголовый, так прозвал его Аоро за совершенно голый череп,
несомненно - отъявленный негодяй.
   Под стать ему и второй тип, с лицом самого страшного духа джунглей -
Япу. Его глаза прямо-таки сочились ненавистью; он ежесекундно готов был
метнуть свой тяжелый нож в любого из спутников.
   Третий, самый молодой из них, тот, которого Аоро сначала принял было за
Саора, ему понравился. Индеец назвал его - Мягкое Сердце. Сомневаюсь,
конечно, чтобы среди бандитов мог оказаться человек не только с мягким, но
и вообще с каким бы то ни было сердцем. Впрочем, поживем - увидим!
   Утром следующего дня милая троица с шестью мулами отправилась в путь, и
Аоро двинулся за ними.
   Перед отправлением грабители, по обыкновению, переругались. Мягкое
Сердце сказал что-то неугодное Босоголовому, который в тот момент
переобувался. В ответ Босоголовый запустил в него ботинком. Мягкое Сердце
схватился было за оружие, но тут вмешался уродливый Япу и быстро их
примирил. Пока шла словесная перепалка, ботинок, угодивший в костер, успел
обгореть, и Босоголовому пришлось искать в тюках новую пару обуви.
   Целый день грабители, по пояс утопая в вонючей грязи, пробирались
сквозь джунгли, в духоте, пропитанной запахами гниения и
приторно-удушливым ароматом цветов лиан. Солнце уже склонялось к закату,
когда грабители, а за ними и Аоро, выбрались на каменистую возвышенность.
Урод Япу и Босоголовый, весь день проклинавший все на свете - и
бездорожье, и спутников, и новые ботинки из-за скользких подошв, -
ускорили шаг, предоставив третьему соучастнику заботу о мулах.
   Пройдя в гору еще две-три лиги, они вышли на обширную, лишенную
растительности поляну, по краям которой стояло множество высеченных из
камня фигур неведомых существ. Посреди площадки возвышалось каменное
здание, походившее, по словам Аоро, на гигантский муравейник. Босоголовый
и Япу не утерпели, побежали к нему, стараясь обогнать друг друга.
   У арки - входа в здание - на камне сидела Священная ящерица-дракон -
Хранительница Великих Тайн. Она приподнялась на лапках навстречу
пришельцам...
   Аоро вспомнил наставление Большого Лоу: охотник, увидевший Священную
ящерицу, должен отложить в сторону оружие, стать на одно колено и вознести
ей молитву.
   Хранительница Великих Тайн внушит человеку мудрую мысль, которая
избавит его от многих бед. Она - друг человека и его защитник. Но горе
тому, кто посягнет на жизнь Священной ящерицы! Тот, кто поднимет оружие на
Хранительницу Великих Тайн, посягнет на Землю, на Солнце, на Жизнь, на
Бессмертие, ибо она, Священная ящерица-дракон - бессмертна! Духи джунглей
покарают не только того, кто подымет на нее оружие, но и свидетелей этого
кощунства.
   Аоро вспомнил завет Большого Лоу: в таких случаях надо бежать подальше
от места убийства, бежать до тех пор, пока не иссякнут силы, а когда они
иссякнут - упасть ничком на землю и произносить заклинания духам.
Хранительница Великих Тайн подскажет мудрую мысль... Но пусть в твоей
жизни, - говорил Большой Лоу, - никогда не случится такого...
   А вот такое случилось.
   Когда Босоголовый и Япу приблизились ко входу, Хранительница Великих
Тайн приподнялась на лапках и доверчиво потянулась к пришельцам, чтобы тут
же упасть, пораженной пулями из двух револьверов.
   Выстрелы показались Аоро громом, который поразил людей, посягнувших на
Бессмертие. Юноша бросился в джунгли, стал пробираться сквозь чащу, чтобы
уйти подальше. А когда силы его иссякли, он упал ничком наземь и вознес
молитву духам.
   Хранительница Великих Тайн внушила ему мысль идти на стоянку белых
людей, взять там одну из брошенных ими палок, извергающих молнии и громы,
и покарать нечестивцев...
   Аоро так и решил сделать.
   В общем-то Хранительница Великих Тайн внушила ему дельную мысль - идти
в лагерь бандитов: там-то мы и встретили этого славного, простосердечного
парня. Теперь нашего полку прибыло..."
 
 
 
 
 

                                   Глава 25 

 
   Агурто - властитель Вселенной 
 
 
   Наш читатель несомненно догадался, что негодяи, убившие Священную
ящерицу, о чем говорится в записках профессора Грасильяму, Босоголовый,
Япу и Мягкое Сердце - не кто иные, как наши старые знакомые - владелец
кафезино "Мадонна и осьминог" в Манаусе Фабиан Зуде, урод Фесталь Фалькони
и третий, так называемый, Мягкое Сердце - Руи Мейер. Это они добрались до
могилы индейского вождя Таме-Тунга.
   Ящерицу-дракона, сидевшую на замшелом камне, у входа, застрелили Фабиан
Зуде и Фесталь. Они перескочили через нее и шагнули было к арке, как под
сводом появилась человеческая фигура, четко выделяясь на темном фоне
внутренности здания. Яркая, просторная одежда сверкала множеством
драгоценностей. Над козырьком золотого шлема, украшенного яркими птичьими
перьями, переливался огромный желтый алмаз. Тень от козырька скрывала
черты этого человека, державшего в левой руке золотой, тоже унизанный
самоцветами, жезл, а в правой - огромный кольт.
   Зуде и Фесталь попятились назад, но тут подбежал Руи, замешкавшийся с
мулами.
   - Кэп! Это ты, Кэп? - радостно закричал он, бросаясь навстречу видению.
   - Назад, тысяча акул и один кашалот! Я - индейский вождь, повелитель
джунглей, владыка Вселенной! Каждый, кто посмеет переступить порог моего
дворца, будет казнен!
   - Ого-го-го, Агурто! Ну, конечно же это он! Вот здорово! Ловко же обвел
нас вокруг пальца, дружище. Мы думали, что ты уже в Манаусе беседуешь со
своим старым приятелем инспектором полиции сеньором Кабрильо о ценах на
пеньку, а ты, оказывается, развлекаешься здесь маскарадом. Ох, и шутник,
право, шутник! А ну-ка убери свою пушку, старина! Нам надо поговорить по
душам, - с наигранным добродушием проговорил Фабиан Зуде, делая шаг вперед.
   - Стоп! Задний ход, белокожая скотина! - направляя на трактирщика
кольт, прогремел Агурто. - Вон, нечестивцы, из моих владений, или я сейчас
призову своих воинов!..
   - Те-те-те-те! Вы слышите, ребята, что запел наш бывший президент? Мало
того, что обманул нас, прикинулся дурачком, - я, мол, раскаялся, пойду в
Манаус с повинной, - так он еще смеет угрожать нам. Нет, Кэп, это
нечестная игра. Между порядочными сеньорами так не принято... Руи, может,
ты уговоришь своего шефа? А то ведь дело кончится для него плачевно. Ты бы
подумал, Кэп! Как никак, а нас все же трое против одного, а? -
выразительно играя револьвером, пригрозил Зуде.
   Но Агурто не слышал трактирщика. Его глубоко запавшие, маленькие злые
глаза были широко раскрыты, гневно сверкали из-под густых косматых бровей.
Взор Железного Капитана был устремлен поверх голов грабителей