азал про свои одиссеи, обещал лично доставить
его в какое-нибудь посольство, и оно поможет ему перебраться на родину.
Сергей почувствовал себя почти счастливым.
   Несколько иначе встретил Сергея и Жоана профессор Грасильяму.
   - Это еще что за синантропы? - обращаясь к Гароди, воскликнул он.
Почему он вдруг назвал юношей древнейшим типом ископаемого человека -
трудно объяснить, так же, как трудно было узнать в нем знаменитого
ученого. Высокий, худой, с большой всклокоченной рыжей бородой и
огромными, клешневатыми красными руками, он скорее походил на портового
нарядчика.
   Профессор нисколько не удивился, узнав, что Жоан и есть тот самый
Кольеш, который летел к нему на самолете в Манаус. Осмотрев Жоана самым
бесцеремонным образом, он пробормотал что-то насчет неправильной формы
головы. Больше внимания оказал Грасильяму Сергею.
   - Русский? Ты русский? Странно! - как бы про себя проговорил он,
накручивая на длинный палец клок бороды. - Значит, следы бури на востоке
докатились и до наших лесов. Не удивляюсь! Не забывай, - как тебя, Саор, -
что провизии у нас маловато, зато работы вдоволь. Вот этой пищей, в
основном, я и буду вас кормить.
   Сергей пожал плечами, удивленный таким обращением, подумав, что
индейцы, например, никогда не ставили никаких условий. Ему все же грустно
было расставаться с гостеприимными индейцами, и в особенности с Ходи Тихо.
   Индеец тоже был искренно огорчен разлукой. Прощаясь с Сергеем, он
сказал:
   - Я ухожу, Его Тень, и уношу твое имя. Тебя больше никто не будет так
звать.
   Плохо, когда человек теряет свое имя. Но у тебя есть и другое имя. Если
ты захочешь снова найти себя - приходи к нам. Ходи Тихо будет ждать тебя...
   Ученых сопровождали восемь проводников-кабокло - метисов
индейско-португальского происхождения. Подавляющее большинство кабокло
живет в джунглях. Их основное занятие - сбор дикорастущего ореха, гевеи,
охота и рыбная ловля. На своих крохотных участках земли, отвоеванных у
леса, они выращивают для личных потребностей маниоку, кукурузу, бобы,
батат, кока, сахарный тростник, кофе.
   Кабокло неутомимы в работе, смелы, выносливы и в то же время замкнуты,
недоверчивы ко всему, что им незнакомо. Оказывая услуги белым людям,
кабокло делают это в силу острой нужды, чтобы заработать сотню-другую
крузейро. Но как только истекает срок договора или контракта, обычно
приурочиваемый к определенному сезону охоты или сбора плодов, никакие
деньги и увещевания не удержат их.
   Пока до окончания срока договора еще оставалось время, и проводники
работали старательно, без понуканий со стороны Грасильяму. Впрочем, как
скоро понял Сергей, чудаковатый профессор был не так уж строг, как
показалось вначале.
   Проснулся Сергей от громкого голоса профессора Грасильяму:
   - Вставайте, бездельники, мы выступаем! Слышите, потомки славных
синантропов?
   В предрассветном мраке вспыхнули факелы и узкие лучи электрических
фонарей.
   Приказания Грасильяму выполнялись молча, без слов. Проводники быстро и
без суеты навьючили мулов и так же молча уселись на землю в ожидании новых
распоряжений.
   Оба профессора углубились в изучение походной карты. До слуха Сергея
донеслись обрывки фраз:
   - Здесь повернем на восток...
   - Между водоразделами должен быть спуск в долину...
   - Ты не забыл свой пароль?..
   Но вот профессор Грасильяму сложил карту и, встав на ноги, протяжно
свистнул.
   Это был сигнал к выступлению. Люди и животные вступили в отчаянную
битву с лесом. Термометр показывал +40ё С. Даже привычные к жаре кабокло
чувствовали себя скверно, не говоря о Сергее и Жоане, которые едва
плелись. Но профессор Грасильяму, шагавший впереди и наравне с
проводниками орудовавший мачете, не обращал на них внимания. На короткий
получасовый отдых отряд остановился только в полдень. Не успели люди
нехотя проглотить свои порции пищи и запить ее теплой подсоленной водой,
как последовал протяжный свист.
   Профессор Гароди неизменно находился в хвосте отряда. Замешкается мул,
собьется со спины животного поклажа, и Гароди тут же приходит на помощь.
Можно было только удивляться выдержке и упорству двух старых ученых.
   В этот день отряду суждено было сделать еще одну остановку. Проводник,
шедший впереди, вдруг остановился и концом мачете показал на ветку. Рядом
с ним сразу же оказался Грасильяму. Сергей тоже подошел поближе, чтобы
узнать причину задержки. На ладони профессора Грасильяму лежала серебряная
серьга с голубым аквамарином - та самая серьга, которую когда-то Сергею
подарил незадачливый футболист Молос Ромади.
 
 
 
   Через четверть часа ученые уже знали о происшествии с Сергеем на
развалинах диковинного храма, который индейцы называли Злой Сагуртан.
   - Где-то я слышал подобное название, - задумчиво проговорил Грасильяму,
по привычке вороша бороду и почесывая снизу подбородок.
   Рассказ Сергея произвел на него сильное впечатление. Строгий и
непримиримый во всех случаях, когда дело касалось всякого рода задержек,
он на этот раз предложил Гароди поискать загадочные развалины. Профессора
Гароди также заинтересовала история Сергея.
   - Ты уверен, что потерял серьгу именно там? - спросил Гароди.
   - Верней всего, она потерялась, когда индейцы несли меня в деревню.
   - А как по-твоему, почему сагамор не разрешает своим индейцам
приближаться к Злому Сагуртану?
   - Потому что к Злому Сагуртану иногда прилетают какие-то белые люди
высокого роста.
   - Как прилетают, на геликоптерах, что ли?
   - Это - белые индейцы, а как и на чем они летают - не знаю.
   - Ничего не понимаю! - профессор Гароди пожал плечами.
   - А я, кажется, начинаю кое-что понимать, - возбужденно сказал
Грасильяму и сграбастал свою бороду с такой силой, словно хотел вырвать ее
с корнем. - Так-так! Ты помнишь, старина, бразильянку из Алиобаса? Ту
самую, что была женой индейца и прожила в сельве почти сорок лет после
того, как ее украли в детстве бродячие каучеро? Не она ли тебе и
рассказывала истории о летающих людях и белокожих индейцах?
   - Ха! - усмехнулся Гароди. - Мало ли что болтала эта выжившая из ума
старуха?
   - Не потому ли ты посчитал ее сумасшедшей, - рассмеялся профессор
Грасильяму, - что старушка пообещала тебе показать лесного духа,
настоящего Курупири, если ты заплатишь ей сто мильрейсов. Но ты пожалел
денежки, необходимые ей на жизнь, и лишился редкого удовольствия побывать
в обществе настоящей лесной ведьмы.
   - Я, дружище, преотлично помню эту колдунью и ее бормотание о муже,
которого утащили в джунглях летающие люди, но я так же хорошо помню, что
деньги ей нужны были не на жизнь, а на алкоголь. С ней никто не мог
тягаться по части употребления кашасы. Так-то, коллега!
   - А я утверждаю, что твоя чрезмерная скупость в тот раз сыграла с тобой
же скверную штуку. Я заплатил старухе деньги, а после того, как побывал в
ее лачуге, готов был заплатить втрое больше.
   - Ну, конечно! Она вызвала для тебя настоящего Курупири, свеженького,
прямо из болота, с копной водорослей вместо волос и лягушачьей кожей
вместо лица. Ничего не скажешь, удачная встреча, дружище! - съязвил Гароди.
   - Согласен, старина, вызов лесного духа был не чем иным, как чистейшим
шарлатанством, но остальное... Впрочем, вот что, - Грасильяму внезапно
переменил тему. - Сейчас мы делаем здесь однодневную стоянку. Я должен
своими глазами увидеть развалины, о которых щебечет этот русский
синантроп. - И повернувшись к проводникам: - Эй, Эрни, развьючивай мулов!
Бенто, натягивай тент между этими ветками! Хорошее местечко, не правда ли?
Можете валяться до завтра!
   Кабокло быстро начали готовить бивак. Одни занялись животными и
разбивкой палаток, а двое отправились к речке, чтобы наловить рыбы. Но
вскоре один из них вернулся и сказал Грасильяму:
   - Сеу, там есть кучи свежей земли и, кажется, живет огромный тин-той. -
Так кабокло называют броненосца за его характерный звук при движении.
   - Что же, свежее мясо было бы кстати на ужин, - ответил профессор. -
Возьми карабин!
   Сергей, слышавший этот разговор, встревожился. По каким-то едва
уловимым признакам он догадывался, что экспедиция находится в тех местах,
где совсем недавно он побывал с Ходи Тихо. Вон заросли молодых акаций на
склоне горы, а дальше должна находиться каменистая терраса, - соображал
он. - Неужели тин-той, на следы которого напал проводник, и есть тот самый
Большой Чаму, "разрешивший"
   Ходи Тихо и ему пройти к гроту с засушенными человеческими головами?
   - Не убивайте этого броненосца, сеньор Грасильяму, - попросил Сергей. -
Если вам нужно свежее мясо - я добуду его.
   - Гм, тебе жаль броненосца?
   - Индейцы не трогали этого великана. По их верованиям, Большой Чаму,
как называют они броненосца, охраняет Справедливого Лоха.
   - Эй, Таларино, оставь карабин! Обойдемся без мяса, - крикнул
Грасильяму проводнику и, повернувшись к Сергею, показал на раскладной стул:
   - Садись, Саор! Рассказывай, что знаешь. Прежде всего: кто такой
Справедливый Лох?
   - Божество индейцев.
   - Ты его когда-нибудь видел?
   - Нет!
   - А не рассказывали тебе индейцы о долине, где стоят вечные туманы и
бродят гигантские животные?
   - О такой долине я не слышал, а вот какое-то гигантское чудовище видел,
когда мы с Аоро жили на берегу ручья.
   - Аоро - это твой пропавший друг-индеец, о котором ты рассказывал?
   - Да. Мне кажется, сеньор профессор, мы как раз идем в направлении к
Злому Сагуртану. Ведь моя серьга потеряна в районе развалин.
   - Может быть, может быть, - вслух размышлял Грасильяму. - Расскажи
подробней, как выглядит зверь, которого ты видел возле ручья?
   Сергей описал внешность чудовища.
   - Ты видел его своими глазами? Это не плод твоей фантазии, юноша?
   - Нет!
   - Прекрасно, мой друг, прекрасно! А не видел ли ты змей, примерно втрое
толще меня?
   - Нет, не видел. А разве такие бывают?
   - По теории вероятности, должны быть, раз уж существуют здесь чудовища.
Ну, что ж, дружок, спасибо. Очень интересно, очень интересно, что ты
сказал. Но мы увидим вещи куда более интересные, - весело сказал
Грасильяму, похлопав Сергея по плечу. - Будем искать развалины храма.
   - Охотно вам помогу, - ответил Сергей.
 
 
 
   Утром профессор Грасильяму, Жоан и Сергей отправились на поиски.
Возвратились они к вечеру, так ничего и не найдя.
   Грасильяму уже собрался было отправиться в деревню договориться с
сагамором, чтобы тот за соответствующее вознаграждение показал им дорогу к
Злому Сагуртану, но Гароди отговорил его: нельзя терять времени, срок
договора с кабокло истекает.
   Когда все улеглись спать и лишь один профессор Грасильяму по
обыкновению сидел у костра со своей записной книжкой, к нему подошел
Сергей.
   - Простите, профессор, мне нужно выяснить у вас один вопрос, - сказал
он.
   Грасильяму нехотя поднял большую лохматую голову.
   - Что тебе нужно, синантроп?
   - Мне бы хотелось знать, куда лежит путь экспедиции и какие цели она
преследует?
   - Это что же, все русские так любопытны?
   - Простите, профессор, но я действительно хочу знать, куда и зачем мы
идем.
   Надеюсь, это не секрет?
   Профессор забавно склонил голову, пощипал себя за кончик носа.
   - Нет, не секрет! Но чтобы ты понял меня, придется начать несколько
издалека.
   Знаешь ли ты, кто был первым человеком, который поборол свой страх и
принес в пещеру горящую ветвь, зажженную молнией? Кто впервые привязал к
палке кусок кремня и стал обладателем первого в мире каменного топора? Кто
впервые острым камнем или обломком раковины нацарапал на поверхности стены
фигурку бегущего оленя? Нет, ни ты, ни я, никто на свете этого не знает,
но мы знаем, что так было, ибо так зарождалась человеческая культура.
Понятно? Люди древних времен были кочевниками. Они искали новые места
охоты, рыбной ловли, сбора плодов и кореньев. Ради этого, - а может, были
и другие причины, - они странствовали по суше, переплывали через реки и
озера, а позже пустились плавать по морям и океанам...
   И профессор Грасильяму вкратце изложил Сергею свою гипотезу миграции
народов и, в частности, заселения американского континента.
   - Одни говорят, что Америка - колыбель всего человечества. Из Америки
происходило расселение людей по земному шару, - продолжал Грасильяму. В
голосе ученого звучали торжественные нотки, будто бы он говорил не одному
русскому юноше и толпе молчаливых деревьев, а обширной аудитории. - Но
другие, в том числе и я, возражают: человечество расселилось по земле из
Азии. Где истина? Где родина человека? Решением этого вопроса я и
занимаюсь, юноша. Установить правду - цель моей жизни. Во имя ее я сорок с
лишним лет странствовал по горам и лесам, умирал от бери-бери, страдал от
укусов змей и задыхался в испарениях болот. И сейчас мы идем во имя этой
благородной цели. Понятно?
   Сергей ответил не сразу.
   - Нет, сеньор профессор, не понятно. Почему же вы решили, что ключ к
этой задаче таится именно здесь? Что могут сказать вам фрески,
сохранившиеся в храме?
   Ученый поворошил бороду, почесал снизу подбородок, внимательно
посмотрел на Сергея, словно прикидывая в уме: неужели он не понимает таких
простых вещей?
   - Дорогой мой! Ты или непроходимый тупица или же наслушался бредней
моего лучшего друга профессора Элиаса Гароди. Он, к сожалению, сейчас
спит, но я всегда открыто говорю ему в глаза, что он неисправимый скептик.
Я никак не могу вбить в его голову самую элементарную истину: в основе
всякой легенды и предания лежит подлинный исторический факт или событие.
Понятно? Нельзя пренебрегать даже рассказом старухи-пьянчужки. Надо
попытаться понять, о чем она говорит. Вспомним историю с гомеровской
"Илиадой". Несколько веков она считалась поэтическим вымыслом, пока
немецкий археолог Шлиман в восьмидесятых годах прошлого столетия не
раскопал на холме Гиссарлык, в Малой Азии, древний город Илион, иначе
Трою, а за ним Микены и Тиринф. Почему бы и во фресках храма, который мы
ищем, не могут быть запечатлены события из истории народа, воздвигшего
этот храм? А?
   Грасильяму бесцеремонно ткнул пальцем в грудь Сергея, как бы вызывая
его на спор. Но Сергей и не собирался возражать. Рассказ ученого его
заинтересовал.
   - Ага, молчишь. Потому что тебе нечего сказать, так же, как ничего
внятного не может мне возразить и вот тот начетчик, считающийся
профессором и директором Национального музея, хотя он и мой друг, - на
этот раз Грасильяму ткнул пальцем не Сергея, а в сторону палатки, в
которой спал Элиас Гароди. - Он никак не может понять, что каждая легенда,
передаваемая из уст в уста, от поколения к поколению, пройдя через века,
претерпевает существенные изменения. Нужно отшелушить все наносное, все
ирреальное, отличить правду от вымысла и доискаться истины... Вот каково
положение вещей, юноша.
   Профессор поворошил бороду, почесал подбородок, вздохнул и снова
продолжал:
   - Эту истину я и собираюсь найти здесь. Мы должны отыскать долину, в
которой находится могила легендарного вождя легендарного племени
лакорийцев. У меня и моего друга Элиаса Гароди есть доказательства, что
лакорийцы, происходящие от первых поселенцев Нового Света, существуют и
поныне. Этот гордый народ не хочет признавать себя побежденным. Он отверг
власть белого человека-деспота и его цивилизацию. Он скрылся в джунглях.
Лакорийцы свободны, независимы, как и их предки тысячи лет назад. И
человечество должно узнать правду о лакорийцах. Это должны сделать мы с
профессором Гароди. Понятно?
   Взволнованная уверенность Грасильяму передалась и Сергею. Он встал и
прочувствованно сказал:
   - Сеньор профессор, я - с вами. Я готов вам помочь.
 
 
 
   - Кто тут меня вспоминает? Ты, дружище? - широко зевая и потягиваясь,
появился из палатки профессор Гароди. - Вы почему не спите?
   - А чем, собственно, можешь ты нам помочь? - не отвечая на вопрос
Гароди, перебил Сергея Грасильяму.
   - Кое-что, сеньор профессор, я слышал о долине, где стоит вечный туман.
Если бы мы находились возле хижины, где я жил с Аоро, то, пожалуй, смог бы
указать тропу к долине Горящих скал...
   - Это что еще за долина?
   - По рассказам Аоро, там течет кровь земли. Думается, так образно он
называл месторождение нефти. Так вот в северной части долины находится
очень глубокая пропасть. В этой пропасти Аоро встретил чудовище, такое же,
как и то, что растоптало ягуара возле ручья. Аоро называл его Вождем
Джунглей. Пропасть очень большая, она тянется на несколько десятков миль,
но где ее начало и где конец - мне неизвестно. Соплеменники Аоро называли
ее Раной Земли. По словам того же Аоро, Рана Земли уходит в таинственную
долину, где живут летающие люди. Не ведет ли эта пропасть в долину
Золотого Дракона?
   Грасильяму вытащил карту, разложил на коленях. Оба ученых
сосредоточенно стали изучать ее, сверять с записями в блокноте, полученном
от Мартино.
   - Может, есть смысл обратиться за помощью к Шестипалому? - спросил
Гароди.
   - Что-то этот пройдоха не внушает мне доверия. Лучше уж искать самим, -
возразил Грасильяму.
   - Значит, если мы отыщем вашу хижину на берегу ручья, то сможем
добраться до пропасти?
   - Во всяком случае оттуда будет легче это сделать, - еще раз подтвердил
Сергей.
   - Заманчиво, чертовски заманчиво, - пробормотал Грасильяму. - Может,
рискнем, старина, а?
   - Стоит рискнуть, хотя и не верю я во все эти басни про летающих людей
и каких-то чудовищ, - отозвался Гароди. - А пока - пора спать! Утро вечера
мудренее. Спокойной ночи!
   ...Сергей проснулся от осторожного прикосновения чьей-то руки. При
слабом отблеске угасающего костра он увидел рядом с собой знакомое лицо
Ходи Тихо.
   - Ты? Зачем здесь? - изумился Сергей.
   - Т-с-с! - индеец приложил палец ко рту. - Ходи Тихо все слышал. Ходи
Тихо хочет прикоснуться к твоей руке. Его Тень - настоящий друг индейцев,
он не сказал мори о хижине, где спит голова Лао Белозубого.
   - Ты боялся, что я приведу белых людей в пещеру и они осквернят ее?
   - Ходи Тихо верит: Его Тень этого не сделает. А если бы Его Тень и
привел мори, Ходи Тихо не пустит их. Мори хотят встретиться с теми людьми,
которые прилетают к Злому Сагуртану?
   - Да! Белые идут к ним как друзья.
   Ходи Тихо что-то пробормотал и с сомнением покачал головой.
   - Уведи отсюда белых людей, Его Тень. Не надо искать здесь Злой
Сагуртан. Я покажу тебе тропу к хижине возле ручья.
   - Ты боишься, что белые осквернят хижину Справедливого Лоха? Хорошо,
друг, я послушаюсь твоих слов и уведу белых людей. По какой тропе нам идти?
   - Идите в ту сторону, где рождается тень от деревьев. Через три ночи вы
окажетесь возле Спящих камней. Там ищи свою хижину. Прощай, друг! - И Ходи
Тихо растаял в темноте.
   Утром перед отправлением каравана профессор Грасильяму показал Сергею
карту и спросил, куда им держать путь.
   - Придется свернуть на восток и через три-четыре дня мы придем к ручью.
   - Откуда у тебя вдруг появилась такая уверенность, Саор? -
заинтересовался Жоан.
   - Почему же раньше ты говорил, что не знаешь направления к своей хижине?
   - Я только сейчас узнал вон те горы. Ручей и наша хижина должны
находиться у их подножья.
   - Ладно! Показывай путь! - приказал Грасильяму.
   Путь лежал к синевшей на горизонте цепи невысоких гор. На третьи сутки
отряд выбрался из равнинных джунглей на обширный склон, усеянный обломками
больших и малых камней, разрушенных скал. Походило, что когда-то здесь
произошел чудовищный взрыв, разметавший горы. Все поросло густой
растительностью и очень затрудняло продвижение экспедиции. Это и были
Спящие камни.
   - Спящие камни?.. - задумчиво переспросил Грасильяму Сергея. -
Любопытно. Что же, может, название... правильное. Сейчас эти камни спят,
но когда-то они говорили, и еще, ого-го, как, если судить о происходившем
здесь землетрясении.
   Сергей внимательно вглядывался вокруг: где же ручей, где их хижина?
Ничего похожего вокруг не было. Оба профессора и Жоан вопросительно
поглядывали на Сергея, но вопр