ну". Прошу известить  меня о
прибытии генерал-губернатора Стиггура.
     Кивнув, он порывисто вышел из зала.
     -- Похоже, он за нас и гроша ломаного не даст, правда?
     -- прорычал  Кийка.  Кончики его пальцев с  такой силой были прижаты  к
крышке стола, что у него под ногтями побелело.
     -- Больше, пожалуй, уже не будет иметь никакого значения, что думает  о
нас он или кто-либо другой из Доминиона, -- угрюмо произнес Дайон.
     --  Может быть, нам удастся хоть немного  оттянуть  это, --  сказал ему
Джонни, протягивая магнитную карту, привезенную чиновником Купола. -- Не мог
бы ты  передать это  Терону Юту и распорядиться, чтобы  он  немедленно начал
поиск этих людей? А мне нужно сделать один важный звонок.
     Генерал-губернатор Бром  Стиггур все еще находился на пути в Капитолию,
но теперь  уже с ним можно было связываться через спутник Хэп-2. Картинка на
экране  была  кристально  чистой. Хотя  это и  не имело  большого  значения,
выражение лица  Стиггура  было  именно  таким,  каким и  ожидал его  увидеть
Джонни.
     --  Ах,  вот оно что! -- только и  сказал он, когда тот вкратце изложил
ему  суть  дела и  пересказал  содержание сообщения Рея, которое  можно было
разве что сравнить с известием о Судном дне.
     -- Трофты наконец-то собрались с духом, чтобы начать второй раунд, чтоб
им всем провалиться!  -- сказал он после  некоторой паузы. -- Так. Ну, а что
же нам требуется для того, чтобы встретить осаду во всеоружии?
     -- Время, -- без обиняков сказал  Джонни. --  А если начистоту, Бром, у
нас нет ни малейшего шанса, если
     Трофты и  в самом деле сунутся,  чтобы заполучить  нас. Новое поколение
Кобр -- наша единственная сила -- не знают о войне ровным счетом ничего.
     -- Стоит ли нам обсуждать это по спутниковой связи?
     -- поморщился Стиггур.
     -- Что же, держать это в секрете?
     -- До определенного времени,  -- подтвердил Стиггур.  -- Ладно, Джонни,
ты ведь позвонил мне не для того, чтобы заранее уведомить о великом побоище?
Выкладывай, что ты хочешь?
     Джонни с трудом сглотнул слюну.
     --  Разрешения лететь на Эсгард вместе  с  Реем и посмотреть, что можно
сделать, чтобы остановить войну.
     Брови Стиггура взметнулись вверх, к самой кромке волос.
     -- Неужели ты думаешь, что все возможное в этом направлении еще не было
предпринято?
     -- Я не знаю. Да и откуда  мы можем это знать, если сами не переговорим
с Центральным Комитетом или Объединенным Командованием?
     Стиггур с шумом выдохнул воздух.
     -- Но ты нам нужен здесь.
     -- Ты не  хуже меня знаешь, что сражаться я больше не могу. Кроме того,
здесь  есть  еще  Кобры из  первого набора  с лучшей  военной  и тактической
подготовкой.
     -- А как же твоя семья?
     -- тихо спросил Стиггур.
     -- Ты им нужен.
     Джонни глубоко вздохнул.
     --  Двадцать  девять лет  назад  я оставил свою  семью для  того, чтобы
сражаться за  людей, которых я  совсем  не  знал.  Так разве  я могу  сейчас
упустить даже малейший  шанс попытаться спасти жизни не  только моей  жены и
сыновей, но и всех друзей, которые у меня когда-либо были?
     С  минуту Стиггур  смотрел  на  него,  но выражение его  лица  ничем не
выдавало тех чувств, которые владели им.
     -- Во многом, хотя мне и нелегко в этом признаться, ты прав. Этому типу
Рею я порекомендую, чтобы он взял тебя с собой. Угу. Похоже, что  мне лететь
до  Капиталии  еще  полчаса.  Его ответ я получу не раньше, чем через час. А
пока... --  он запнулся.  --  Пусть  Юту  займется  делами.  Тебе  же  лучше
повидаться с Крис и переговорить с ней.
     -- Спасибо, Бром, я уже намеревался сделать это.
     -- Как только мне станет что-либо известно, я свяжусь с тобой.
     Он кивнул, и экран померк.
     Джонни  посидел, чтобы  успокоить  свои расходившиеся руки, и  позвонил
Юту.
     Пока Джонни знакомил  семью  с  плохими  новостями,  все  тихо сидели в
освещенной мягким светом гостиной. Джонни по очереди вглядывался в их лица и
впервые  за  все  время  ошеломленно  заметил,  насколько  разными  были  их
выражения,  выдававшие  характеры.  Юстин  и  Джошуа,  сидевшие  на  диване,
прижавшись друг  к другу, казались  испуганными, но их  лица  в  то же время
выражали безоговорочное  доверие. Смесь того и другого болезненно напоминала
ему  Гвен, когда она  была ребенком. Напротив,  лицо  Корвина,  старавшегося
найти какую-то  взрослую  маску,  под  которой  он мог  бы  скрыть  ужас, не
соответствовало  его  тринадцатилетнему  возрасту.  Он  был  очень похож  на
Джейма, но выглядел несколько старше своего возраста. И Крис...
     Крис, как всегда,  излучала  спокойствие и  силу. Она поддерживала  его
решение, несмотря на то, что в глазах ее мелькали та боль  и страх,  которые
она испытывала при мысли о долгой разлуке. То, что она  сразу  приняла план,
вовсе  не   было  признаком   покорности   или  чего-нибудь  подобного.  Это
объяснялось тем, что ее ум работал  в том же направлении, что и его. Она  не
менее четко видела, что это был единственный способ сделать что-то реальное,
чем пренебречь было нельзя.
     Джонни   закончил   говорить,  и   тишину   нарушало  только   жужжание
кондиционера.
     -- Когда ты уезжаешь, папа?
     -- наконец, спросил Корвин.
     -- Если я уеду, то сегодня, -- ответил Джонни.
     -- Они хотят стартовать сразу же, как только корабль будет заправлен, и
все такое.
     -- Ты будешь брать с собой Альмо или кого-нибудь еще?
     По  лицу Джонни скользнула мимолетная улыбка. Альмо Пайер был одним  из
первых добровольцев для фабрики Кобр Дарла. И его  безрассудная  преданность
Джонни  и  всему  семейству  Моро   была  для  Коврина  ярким  примером  для
подражания.
     -- Я не думаю, что на обратном  пути  нас будут подстерегать какие-либо
трудности, -- сказал он сыну.
     -- Кроме того, твой отец еще не настолько беспомощен.
     Собравшись с духом, он повернулся к Крис. Ее преданность заслуживала не
меньших чувств с его стороны.
     --  Кажется,  уже все  сказал  и объяснил.  Но если ты считаешь,  что я
должен остаться, я останусь, пусть все будет по-твоему.
     Она печально улыбнулась.
     -- Ну, если  ты  до сих  пор так плохо меня знаешь... Резкий телефонный
звонок заставил их вздрогнуть.
     Осторожно поднявшись  на ноги, Джонни подошел к своему столу и  включил
аппарат.
     -- Да?
     Это был Стиггур.
     --  Прости,  Джонни, но  ничего не получается. Рей  упрямо отказывается
перегружать  свой корабль  бесполезными колониальными  чиновниками. Это  его
слова.
     Джонни медленно вздохнул.
     -- Ты объяснил ему, насколько это может быть важно?
     -- Достаточно громко,  чтобы напугать ганту. Но он  просто отказывается
обсуждать то, что хоть как-то выходит за пределы полученного им приказа.
     -- Тогда, возможно, мне лучше снова поговорить с ним самому.
     Ты подтверждаешь мое разрешение на выезд?
     -- Да. Но теперь это все пустое.
     -- Возможно, я потом свяжусь с тобой.
     Он прервал связь и  начал набирать  номер космического  порта, но вдруг
остановился и посмотрел на Крис.
     Ее  глаза  были устремлены  на него. В них, казалось, застыла та  боль,
которая  ждала ее  в  будущем.  Но,  шевельнув  одеревеневшими  губами,  она
произнесла достаточно твердым голосом:
     -- Попробуй.
     Еще  с минуту  он смотрел на нее, потом снова взялся за телефон.  Через
несколько мгновений на экране появилось лицо Рея.
     -- Да. А, это вы. Послушайте, губернатор...
     --  Мистер  Рей,  я  не  собираюсь  повторять  вам  то, что уже  сказал
генерал-губернатор  Стиггур,  --  перебил  его  Джонни. --  Меня  ничуть  не
беспокоит то, видите ли  вы  дальше своего носа или  нет. Это  не так важно.
Суть  же  дела заключается  в том,  что  я еду  с  вами, независимо от того,
нравится вам это или нет.
     Рей фыркнул.
     -- В самом  деле? В  Куполе это называется Титанов  комплекс, Моро. Это
вера в то, что вам  можно лезть  напролом, пренебрегая властью  и  когда вам
вздумается. Я  предлагаю  вам вспомнить" о  моем положении и подумать о том,
что  произойдет,  если  вы  попытаетесь  прорваться  на  корабль  мимо  моих
пехотинцев без моего разрешения.
     -- Боюсь, сэр, что вы недооцениваете истинное положение вещей. В  нашей
хартии  ясно сказано, что генерал-губернатор может зарезервировать  место на
любом  вылетающем  с   Авентайна   корабле  для  проведения  консультаций  с
чиновниками Доминиона. Исключения в хартии не предусмотрены.
     --  Тем  не менее, я требую  исключения. Если вам  это не  нравится, то
когда кончится война, вы можете подать жалобу в Центральный Комитет.
     --  Очень  сожалею, но  так  не пойдет.  Если  вы  хотите  на  законном
основании добиться исключения из правил, то вам нужно представить  ваше дело
здесь на рассмотрение Совета членов магистрата Авентайна.
     Глаза Рея сузились.
     -- И что это за собой влечет?
     Это означало,  что прожив так долго на Эсгарде, Рей забыл, как делалась
политика  на  межпланетном  уровне.  Джонни  поборол   искушение  рассказать
что-нибудь  жуткое по этому поводу. Безопаснее было  играть в открытую, да и
ситуация была слишком серьезной.
     --  Сначала нам придется собрать всех членов магистрата,  что  довольно
просто, поскольку все  они находятся по дороге в  порт. Потом вы представите
им ваш мандат  и ваше  дело,  а  генерал-губернатор представит  свои.  Совет
рассмотрит  ситуацию  и  скорее  всего  объявит  перерыв   для  того,  чтобы
рассмотреть  все  пункты  хартии  и попытаться найти  прецеденты  в  истории
Доминиона  по  имеющимся  у  нас  файлам.  Потом  они  вновь  соберутся  для
проведения дебатов.  Когда они закончатся, начнется  голосование. Если закон
позволяет двоякое решение вопроса, то простого большинства будет достаточно,
но  если  исключения  не  предусматриваются, то  для  получения одноразового
исключения  вам понадобится собрать две трети  голосов. Вся процедура займет
от трех до пяти дней.
     -- Предположим,  что я откажусь сотрудничать с вами из-за такой тактики
волокиты.
     -- Вы свободны  в  своем  выборе,  но  в таком  случае  ваш  корабль не
стартует до тех пор, пока вопрос не будет решен.
     -- Но  как вы можете остановить меня? Протянув руку  к телефону, Джонни
нажал несколько кнопок. Через несколько секунд к разговору присоединился еще
один голос.
     -- Пайер слушает.
     -- Альмо, это Джонни Моро. Как дела с системой безопасности?
     -- Все заперто, губернатор, -- ответил молодой Кобра.
     --  Вот и хорошо. Пожалуйста, передай ночному  управляющему, что больше
нет  нужды  срочно  обслуживать  корабль  Доминиона.  В  течение  нескольких
последующих дней он никуда не отправляется.
     -- Слушаюсь, сэр.
     --  Подожди,  солдат, --  вырвалось у Рея. --  Я  прямой  представитель
Центрального Комитета  со  всеми полномочиями.  Я  отменяю  этот  приказ. Ты
понял?
     Последовала короткая пауза.
     -- Губернатор, это требование законно?
     -- Да, но в  этом случае бесспорно нарушается хартия. Похоже,  что дело
будет передано на рассмотрение Совета.
     -- Понятно, сэр. Операции по обслуживанию будут немедленно прекращены.
     -- Что?
     -- взревел Рей. -- Ах, ты негодный...
     -- Конец связи, сэр.
     Раздавшийся  щелчок  означал,  что  Пайер  отключился, предоставив  Рею
возможность изливать  свои проклятия самому себе. Он тоже отключился,  обдав
на прощание Джонни испепеляющим взглядом. Потом включился снова.
     -- Моро, это  вам даром не пройдет. Вы можете бросить своих Кобр против
моих облаченных в доспехи пехотинцев без...
     -- Вы предлагаете провести огневые упражнения в  районе вашего корабля,
сэр?
     -- мягко спросил Джонни.
     Внезапно Рей замолчал.
     -- Вам это даром не пройдет, -- автоматически повторил он.
     -- Закон на моей стороне, --  сказал  Джонни.  -- Честно говоря, мистер
Рей,  я не понимаю,  почему вы раздуваете  из этого  такую большую проблему.
Место  для меня у вас, безусловно, найдется. Кроме того, я  вам уже показал,
что вы  будете  чисты перед начальством  во  всех отношениях,  даже если оно
вздумает к вам придраться. И вообще, кто знает, может быть, они будут просто
счастливы  оттого,  что  я  приехал.  В  этом  случае  вас  ждет похвала  за
дальновидность.
     При этих словах  Рей фыркнул, и  Джонни по его лицу понял, что  тот уже
сделал простой и безопасный для него выбор.
     -- Хорошо,  черт побери, если вы  хотите  удрать  и  переждать войну на
Эсгарде, то это не мое дело. Будьте на корабле вместе с другими пассажирами,
или я отбуду без вас.
     -- Я понял, спасибо.
     Рей снова фыркнул, и экран  погас. Джонни облегченно вздохнул. Еще одна
маленькая победа. Но она не принесла ему никакого эмоционального облегчения.
Впрочем, так всегда бывает с политическими победами. Джонни подумал, что это
случается  потому,  что  никто  из противников в  таких сражениях никогда не
бывает  побежден в  полном смысле этого  слова. Каждый раз побежденный снова
поднимается  на  ноги,  отряхивает  пыль и в другой  раз  становится умнее и
осмотрительнее.
     Следующие три  месяца Джонни проведет в  дороге на пути  к политической
вотчине Рея, который это время использует для обдумывания плана мести.
     Вот и вся победа.
     Поморщившись,  Джонни  снова  вызвал  Альмо   Пайера  и   отменил  свое
распоряжение о приостановке работ по обслуживанию корабля.
     В оставшееся время нужно было успеть провернуть уйму работы по передачи
своих  обязанностей преемнику. Не  осталось  даже минуты,  чтобы как следует
попрощаться с семьей. Это добавило  еще толику боли к его пирровой победе, и
ему очень не хотелось, чтобы Рей это заметил.
     Но самым худшим было то, что на борту корабля ему совершенно нечем было
занять свои мысли. Во время его первого путешествия  к  неизвестной  планете
четверть века назад рядом  с ним находились его товарищи-колонисты  и  масса
магнитных  карточек с  информацией,  добытой отрядом исследователей, которые
необходимо было  изучить за  время перелета.  На корабле  же  Рея  вместе  с
четырнадцатью  бизнесменами находились еще тридцать шесть человек, но  ни  с
одним из них Джонни не хотел сближаться. И  никто ни единого слова не сказал
о том, имелась ли на борту информация о предстоящей войне.
     В  течение первых двух недель Джонни  ничем не занимался. Большую часть
времени он проводил  у себя  в каюте в  который уже  раз перечитывая данные,
которые приготовил для рассмотрения Центральным Комитетом.
     Однажды  утром   он  проснулся  со   странным  ощущением  тревоги.  Ему
потребовалось несколько  минут, чтобы осознать то,  на что уже  среагировало
подсознание: в течение этой ночи корабль перешел из ничейного пространства в
проходивший  по  территории Трофтов  Коридор. Знакомое  ощущение  вражеского
присутствия  пробудило  в  нем дремавшие до поры инстинкты  Кобры, а политик
преобразовался   в  воина.   Ощущение   беспомощности  перешло  в  состояние
решительной готовности, так как военные ситуации беспомощности не терпят.
     День  свой  Джонни начал  по-военному:  с  обследования  территории.  В
течение нескольких часов он облазил корабль вдоль и поперек, разузнав о  нем
все,  что только возможно, составив мысленный список сильных и слабых сторон
и прикинув в уме различные боевые ситуации. Он узнал имена всех четырнадцати
членов  экипажа и шести  пехотинцев, изучил их лица  и попытался представить
себе, как они будут  вести себя  в экстренной ситуации.  С пассажирами  дело
обстояло куда проще. Располагая свободным временем, они охотно играли с  ним
в игры  и просто беседовали.  Не один раз Джонни  пожалел,  что оставил дома
Колли Холлорана. Но даже  и без профессиональной сноровки приятеля в области
психоанализа  он   вскоре  и  сам  разделил  пассажиров  на  две  категории:
"плавающие"  и  "замороженные".  Первые  --  это  те,  которые  в  состоянии
справиться  с кризисом, может быть, даже  адаптироваться к нему.  Вторые  на
это,  похоже,  не  способны.  Первую группу  возглавляли  два исполнительных
полевых коммивояжера, которых  Джонни стал вскоре  рассматривать  как  своих
друзей  и потенциальных союзников. Ими были Дру Куорахайм, представительница
фармацевтической  компании, чье  лицо  и суховатый юмор напоминали ему Илону
Линдер. Вторым был Рандо  Хармон, интересы которого вращались  вокруг редких
металлов и иногда вокруг Дру Куорахайм.  Временами Джонни казалось даже, что
Дру льнула к нему только потому, что хотела использовать его в качестве щита
против излишней  напористости  Хармона.  Но вскоре, когда  стало  ясно,  что
ничего  серьезного в напористости Хармона не  было, он понял, что  она ведет
изощренную  игру,  придуманную  только для  того,  чтобы ее  участники могли
развеяться и сконцентрироваться на  чем-нибудь  еще, кроме мрачных  мыслей о
военных кораблях Трофтов.
     Он играл в  шахматы с Дру и Хармоном, следил за продвижением корабля, а
когда  поздним  вечером  оставался  один,  раздумывал  над  тем,  что  можно
предпринять, чтобы остановить  войну или хотя бы отвести ее от Авентайна.  А
еще он пытался определить,  когда Трофты предпримут нападение на "Менссану",
если они вообще намерены его предпринимать.
     Наконец  это произошло  на  расстоянии  двадцати пяти  световых лет  от
Доминиона.
     По корабельному времени был вечер. Большая часть пассажиров собралась в
комнате отдыха, разбившись на группки по два-три человека. Они непринужденно
беседовали, выпивали или  развлекались  играми.  За дальним столиком  сидели
Джонни, Дру и  Хармон. Они попивали легкое авентайнское шерри  и неторопливо
вели  довольно несуразную  партию  в  шахматы,  которую  пытались  разыграть
втроем.
     Красным фигурам Джонни страшно не везло, и они все время проигрывали.
     --   Вы,  конечно,   понимаете,  что  такое   ваше  сотрудничество   --
доказательство тайного  соглашения между  вашими  двумя компаниями.  Если  я
проиграю эту игру, клянусь, мне придется подать  жалобу сразу, как только мы
прибудем на Эсгард.
     -- Никогда не представал перед судом, -- проворчал рассеянно Хармон.
     Ему  было над  чем  поразмышлять.  Дру медленно,  но верно теснила  его
короля, в то время как большая часть фигур ничем не могла помочь.
     -- Дру несомненно работает по совместительству в аппарате Объединенного
Командования.
     -- А  что, я была бы не против. Хоть дело бы  нашлось для меня во время
войны. Тем,  кто  способствует расширению  рынка, совершенно  нечего делать,
когда он сворачивается.
     В течение нескольких минут был слышен только  звук передвигаемых фигур,
так  как Дру с удвоенной  силой возобновила свои атаки. Хармон  защищался, а
Джонни,  пользуясь короткой  передышкой, перестраивал  свои  фигуры.  Хармон
отставал на один  ход  и  терял преимущества  своего  удобного  расположения
ладьи.
     -- Скажи-ка мне еще  раз  об этом тайном соглашении,  --  попросил  он,
когда горячка немного поулеглась.
     --  Ошибки тут  быть  не может,  --  сказал Джонни. Хармон простонал  и
сделал глоток из своего стакана.
     --   Похоже,  последний  авентайнский   шерри,  который  мы   пьем.  По
возвращении  домой еще не  скоро представится случай снова отведать его,  --
заметил он. -- Очень жаль.
     -- Всегда жаль, когда война, -- Джонни помолчал.
     -- Скажи  мне,  что  думают  в деловых кругах  Доминиона О  предстоящих
военных действиях?
     Дру хмыкнула.
     -- Надеюсь, ты говоришь не об изготовителях военных кораблей и военного
оснащения?
     -- Нет, я имею в  виду компании,  подобные вашим, от имени  которых  вы
работали на Авентайн. Быть может, это также касается Трофтов, кто знает? Как
ты уже сказала, Дру, вы теряете начавший было расти рынок.
     Она взглянула на Хармона.
     -- С потерей Авентайна -- да. Но я должна сказать, что ни одна из наших
компаний с Трофтами дела не имеет. Купол  очень осторожен с выдачей лицензий