натор Гегемонии. Очень рад с вами познакомиться.
     Майло понравилось то, что она увидела, более того, она почувствовала неуловимое нечто, когда сенатор взял ее за Руку.
     - Взаимно. Вы знакомы с моим дядей? Нет? Тогда разрешите мне представить вас друг другу. Дядя Серджи, сенатор Сэмюэль Ишимото Шестой.
     Чен-Чу прекрасно знал, какой политики обычно придерживаются представители Гегемонии. Кроме того, он не забыл о том, что они самым непристойным образом заигрывали с хадатанами во время предыдущей войны. Однако его интересовали их взгляды на сложившуюся сейчас ситуацию. Несомненно, сенатор увлекся Майло, из чего следовало, что ей удастся выяснить, как обстоят дела. Любопытно...
     Ишимото Седьмой сидит рядом с губернатором Пардо. Какова его роль? Время покажет.
     Группа двеллеров, которым помогали передвигаться экзоскелеты, появилась в зале и направилась к их столику. По человеческим стандартам, они были весьма красивы: правильной формы голова, большие овальные глаза и длинные стройные конечности. Именно один из двеллеров, ставший теперь знаменитым - Мула Раша Ангуар, - уговорил Чен-Чу вернуться в активную политику во время второй войны с хадатанами.
     Теперь, когда каждый голос имел решающее значение, предприниматель надеялся заручиться поддержкой двеллеров. Хотя Чен-Чу и не владел их языком свободно, он вполне мог на нем объясниться.
     - Приветствую вас с пустыми руками и полным сердцем, - сказал Чен-Чу.
     Польщенный обращением на родном языке, старший представитель группы, посол Тула Ного Майпоп, дал достойный ответ:
     - Наш народ принимает и приветствует старого друга. Старейшина Ангуар просит засвидетельствовать вам свое уважение.
     - Значит, он жив?
     Майпоп был мастером нюансов и почти по-человечески улыбнулся:
     - Жив и способен любить... Его грехи остались неизменными.
     Чен-Чу рассмеялся:
     - Рад слышать. Пожалуйста, передайте ему мои наилучшие пожелания. Позвольте представить вам мою племянницу...
     За длительными церемониальными представлениями последовали бокалы аперитива и обычный обмен любезностями. Ишимото Шестой воспользовался шансом и заговорил с Майло.
     Трапеза началась через пятнадцать минут, когда в центре зала появился президент Нанкул, а его голографическое изображение возникло за каждым из столиков. Он "сел" на специально оставленные для него стулья.
     Слова президента переводились на дюжину языков, причем учитывалось произношение, религиозные табу и прочие многочисленные тонкости. И хотя результат получился не слишком поэтичным, никто не счел себя оскорбленным.
     - Добрый вечер, уважаемые гости. Мы собрались здесь, чтобы приветствовать официальное вступление ааман-ду в Конфедерацию, а также посла Уралакса-Грин - в нашу большую и почти всегда трудолюбивую семью.
     Многие из собравшихся обладали чувством юмора, поэтому слова президента вызвали какофонию хохота, щелчков, свиста и даже пронзительных гудков. Майло подумала, что выглядит все это ужасно забавно... и постаралась согнать улыбку со своего лица.
     После выступления президента к гостям с официальной речью обратился хозяин вечера, сенатор с Арбаллы, который был слишком велик, чтобы присутствовать лично, и находился в зале в виде голограммы.
     Речь оказалась длинной и громкой, за время ее произнесения гости успели насладиться двумя переменами блюд и приступить к основному. Всем гостям подавали то, что считается деликатесом на их родных планетах, поэтому в воздухе витали весьма необычные ароматы.
     Майло, которая позаботилась надеть носовые фильтры, чтобы не попасть в неудобное положение, старалась не обращать внимания на наиболее отвратительные картины и звуки. Впрочем, смотреть на Ишимото Шестого было приятно, так что проблема решилась сама собой.

***

     Хадатанцы построили "Мошенника" в глубокой тайне на краю галактики, команда состояла из отпрысков ветеранов последней войны, а сам корабль был снабжен мощными сенсорами дальнего действия, специализированной лабораторной техникой и оборудованием, которое позволяло незаметно проникать куда угодно. Поэтому Дома-Са не мог утверждать наверняка, что военный корабль скрывается где-то за множеством медленно вращающихся астероидов, пока его челнок не был опознан и "Мошенник" не посчитал необходимым сообщить о своем присутствии.
     Как только "Мошенник" появился на экранах, прозвучал сигнал тревоги, челнок захватили управляющие лучи и втянули на корабль.
     Довольный тем, с какой точностью произведен маневр, хадатанин выключил систему управления челноком, вошел в скромную спальню и стал тем, кем считал себя на самом деле, - боевым командором Хайвином Дома-Са.
     Его звание удивило бы большинство присутствующих в Зале Звездного Света гостей. Впрочем, мало кто был по настоящему знаком с культурой хадатан. В их языке нет слова "дипломат", а до поражения от рук, когтей и клешней Конфедерации в обществе хадатан и не существовало такой профессии.
     В самом деле, зачем содержать профессиональных специалистов по ведению переговоров, если никто не намерен в них вступать? Победа предполагает возможность уничтожить противника - с целью обеспечения безопасности собственного народа.
     Поражение, хотя о нем нельзя даже и помыслить, означает, что хадатан ждет смерть. Если только враг не оставит их в живых - милосердие, о котором ему рано или поздно придется пожалеть.
     Так размышлял хадатанин, застегивая пояс и ремни, обхватившие крестом его широкую грудь. На одном из ремней сиял крупный зеленый самоцвет, горевший успокаивающим внутренним светом.
     Послышался стук - челнок соприкоснулся с палубой "Мошенника". Дома-Са оглядел себя в большом металлическом зеркале, получил удовольствие оттого, что там увидел, и зашагал к переходному шлюзу. Справился ли он со своей миссией? Скоро все станет ясно.

***

     Сенатор Орно любил обеды, они давали ему возможность наслаждаться прекрасными закусками и оттачивать тонкое мастерство политика. На корабле служили лучшие повара Конфедерации, один из которых был рамантианином. Политик уловил аромат блюда из живых личинок в тщательно приготовленном остром соусе задолго до того, как оно появилось, и почувствовал, что ему становится трудно следить за беседой.
     Хотя губернатор Пардо отличалась удивительной мягкостью обращения, она непрестанно что-то говорила. Ее речь казалась Орно чрезвычайно скучной. Сейчас она рассуждала о том, что правительство рамантиан должно признать ее администрацию, обеспечить Землю беспроцентным займом и послать пятьдесят тысяч солдат из "миротворческих сил" разобраться с лоялистами.
     Последнее предложение рамантиане вполне могли бы принять, если бы на Земле было больше густых зеленых джунглей. Поскольку дело обстояло иначе, правительство рамантиан не собиралось давать Земле и десятой доли того, что она просила.
     Все зашевелились, когда подали главное блюдо. Люди, предпочитавшие есть мертвую пищу, пытались не обращать внимания на политые соусом живые личинки. Рамантианин прекрасно знал, что они испытывают ужас и отвращение, когда он нанизывает на однозубую вилку крупных, похожих на червей существ, а потом отправляет их себе в клюв. Реакция людей усиливала удовольствие от еды.
     Рамантианин прикрывал голову большой белой салфеткой. Однако вместо того, чтобы скрывать процесс приема пищи, она лишь привлекала к нему внимание. Личинка оказалась восхитительно спелой - кожа натянута и вот-вот лопнет. Орно слегка нажал на нее клювом, услышал характерный хлопок и с интересом принялся наблюдать за тем, как кровавые внутренности расползаются по салфетке, образуя яркий круг. Потрясающе вкусно!
     Всего на тарелке лежало шесть личинок, каждую он макал в специальное блюдце с соусом, делая паузы и всякий раз повязывая свежую салфетку.
     Патриция Пардо выдержала все шесть личинок, после чего извинилась и вышла, побледнев и не очень твердо держась на ногах.
     На лице Ишимото Седьмого застыло скучающее выражение, ему хотелось сидеть рядом с Майло Чен-Чу вместо брата, к тому же он закончил есть. Посол тысячи раз ел подобное мясо и знал, что - как и он сам - цыпленок генетически безупречен.

***

     Старший офицер "Мошенника", командир копья Ноло-Ка, встретил боевого командора Дома-Са в главном шлюзе. Его форма отличалась от формы командора только тем, что на ней сверкал красный самоцвет. Хотя офицеры уважали друг друга, оба держались настороже, поскольку хадатане никогда никому не доверяют.
     - Приветствую вас, боевой командор. Мы рады, что вы снова с нами.
     Ноло-Ка говорил чистую правду, потому что ждал уже два полных корабельных цикла, два опасных цикла, и хотел как можно быстрее отправиться восвояси. Конечно, технология маскировки на высочайшем уровне, но сенсоры кораблей Конфедерации им практически не уступают, а в секторе полно патрулей.
     Дома-Са предполагал, что подчиненные будут рады его возвращению, поэтому ничего не ответил на приветствие.
     - Торпеда пришла вовремя? Вы сумели ее выловить? Вполне объяснимые вопросы, особенно если учесть, в чем состояла миссия корабля, однако Ноло-Ка не понравился тон, которым они были заданы. Неужели боевой командор не оценил ловкости, которая потребовалась, чтобы незаметно провести корабль в зону, охраняемую Конфедерацией? А мужество, проявленное командой, прождавшей его здесь столько дней? И то, как четко организован перехват торпеды с посланием рамантиан?.. Похоже, не оценил. Тщательно скрывая негодование, командир копья сделал жест в сторону коридора.
     - Миссия прошла успешно. Торпеду удалось перехватить, она ждет вас.
     Дома-Са остался доволен, но, не видя никакой необходимости показывать это своему подчиненному, лишь кивнул, как принято у людей, - дурная привычка, которой он обзавелся на борту "Дружбы".
     Под лязганье металла офицеры зашагали к кормовым отсекам корабля мимо четырех лабораторий, забитых сложным оборудованием, и оказались перед грузовым отсеком номер 3.
     Три луча света осветили длинную, обтекаемую торпеду. Хотя торпеда была рамантианского производства и на ней стояли надписи, сделанные их криволинейным шрифтом, внешне она мало отличалась от большинства устройств аналогичного назначения. Несмотря на то, что многие расы освоили перемещение в пространстве со скоростями, превышающими скорость света, никому не удалось создать межзвездное устройство для мгновенной связи. Поэтому сообщения приходилось посылать на специальных почтовых торпедах. Некоторые дипломаты делали это регулярно, однако хадатане являлись редким исключением.
     Дома-Са знал, что девяносто девять процентов всей длины торпеды занимает навигационное оборудование, миниатюрный гипердрайв и топливный бак. Оставшийся один процент - то есть та часть, что интересовала Дома-Са, составляла обработанная на компьютере информация. Небольшие почтовые торпеды могли доставлять пятьсот гигабайт цифровой информации, которая иногда оказывалась ценнее самого редкого минерала.
     Техники сняли внешнюю панель, чтобы подобраться к электронике, во все стороны торчали разноцветные провода, подсоединенные к корабельным компьютерам.
     - Итак, - потребовал ответа Дома-Са, - вам удалось что-нибудь узнать?
     - Да, довольно много, - послышался голос вышедшего вперед командира кинжала Хорка Проло-Ба.
     Юный хадатанин родился на такой далекой колонии, что в Конфедерации ничего о ней не знали, а сам Проло-Ба никогда не видел родной планеты и не наслаждался теплом медленно остывающего Эмбера. В некотором смысле печальный случай, хотя и довольно распространенный среди молодых офицеров кораблей вроде "Мошенника".
     Дома-Са нравилась юношеская уверенность Проло-Ба, и он взглянул ему в глаза:
     - Рад слышать. Пожалуйста, продолжай.
     Вдохновленный словами командира, Проло-Ба быстро пробежал руками по панели дистанционного управления, и на стене ожил экран, на котором появились рамантианские письмена, преобразованные в хадатанский текст. Текст сопровождался диаграммами, фотографиями и видеозаписями.
     - Компьютерам потребовалось двенадцать и три десятых стандартных единицы времени, чтобы расшифровать рамантианский код, - спокойно доложил Проло-Ба. - Теперь задача решена. В сообщении содержится довольно солидный объем информации, большая часть которой не представляет для нас интереса, хотя некоторые детали требуют нашего внимания.
     Дома-Са решил проигнорировать сомнительное использование слова "нашего".
     - Продолжай.
     - Вы приказали фиксировать каждое упоминание о любых не рамантианских планетах, - хладнокровно заявил офицер, замедляя стремительно бежавший по экрану текст, - и оказались правы. Вот здесь говорится о четырех хадатанских колониях. Причем так, будто они принадлежат рамантианам. Точно так же они пишут о планетах, которые находятся под их контролем.
     Дома-Са почувствовал, как руки сжимаются в кулаки. Следующие слова он почти промычал:
     - Отличная работа, командир кинжала Проло-Ба. Теперь, учитывая твое открытие, скажи мне, сколько миров соответствует на шестьдесят шесть и более процентов рамантианским требованиям для колонизации?
     - Все, сэр.
     Командир копья Ноло-Ка, хранивший во время разговора молчание, произнес вслух то, о чем подумали остальные:
     - Они намерены захватить наши миры.
     - Да, - согласился Дома-Са, и мышцы вокруг его челюстей напряглись. - Они, несомненно, намерены так поступить. Что еще?
     - На основании полученных сведений мы сделали вывод, что рамантиане заключили союз с человеком, которого называют "губернатор Патриция Пардо", корпорацией "Ноам" и Гегемонией клонов.
     - Мне нужны все подробности, - заявил Дома-Са. - Ты выковал клинок, а я им воспользуюсь.

***

     Когда официальная часть обеда закончилась, а желающим были предложены напитки, толпа начала редеть. Губернатор Патриция Пардо, посол Ишимото Седьмой и сенатор Орно остались за столом. Пардо заглянула в маленькое зеркальце, чтобы проверить, все ли в порядке, с удивлением обнаружила несколько мелких морщин и убрала пудреницу.
     - Ну, сенатор, что теперь?
     Орно потер друг о друга сомкнутые клешни, затем почистил основание клюва.
     - Все зависит от обстоятельств. Ваше появление здесь является положительным фактором - с точки зрения наших интересов, но экс-президент Чен-Чу оказался более серьезным противником, чем мы предполагали. Если считать, что Чен-Чу есть нечто большее, чем механическая игрушка, он постарается найти союзников, которые поддержат его курс и проголосуют за военное вмешательство. Как только такая резолюция пройдет - если, конечно, хватит голосов, - президент встанет на его сторону.
     На лице Пардо появилась тревога.
     - Все так серьезно?
     - Чен-Чу и его племянница, - успокаивающе произнес Ишимото Седьмой, - попытаются реализовать собственную стратегическую линию, однако мы тоже не будем сидеть сложа руки. Прежде всего устроим слушания, где вы изложите свою точку зрения, на них будет председательствовать сочувствующее нам существо.
     Пардо приободрилась:
     - В самом деле? И о ком идет речь?
     Орно засмеялся. Его смех напоминал повторенный многократно хлопок пробки, которую извлекают из бутылки.
     - Обо мне, естественно! О ком же еще?

***

     "Дружба" являлась вместилищем самых разных чудес, некоторые широко рекламировались, о существовании других знали далеко не все. Ишимото Шестой был хорошо знаком и с теми и с другими, а посему вызвался устроить для Майло небольшую экскурсию - что позволило ему избавиться от присутствия ее дяди и остаться с женщиной наедине.
     Они начали с бара на смотровой палубе, где Ишимото угостил Майло выпивкой. Они проговорили больше часа. Несмотря на то, что Ишимото Шестой казался ей забавным собеседником, Майло наблюдала за поведением клона с настороженной беспристрастностью проводящего эксперимент ученого. К тому же ей было любопытно, чем закончится их разговор.
     Прошло еще немного времени, и Майло заметила, что, в отличие от других мужчин, которые пытались ее соблазнить, этому есть что сказать. У них оказалось немало общих интересов - в частности, морская биология. Майло с интересом слушала, как Шестой описывает способ, при помощи которого Основатель, доктор Хосокава, стерилизовал океаны Альфы 001, после чего в воду были выпущены зародыши - он назвал их генетическими "максотипами".
     Казалось, местные виды - некоторым из них удалось уцелеть - чрезвычайно заинтересовали Шестого. Он собрал обширную коллекцию окаменелостей и мечтал о том, чтобы вернуть их к жизни при помощи той самой науки, которая их уничтожила. Речь шла о генной инженерии.
     Потом пришел черед Майло. Политик заворожено слушал ее рассказ о Центре Синтии Хармон, занимавшемся изучением подводного мира, представительнице народа сай'линт по имени Сола и о проекте засеять южные океаны железными частицами - как и многое другое, его пришлось заморозить из-за гражданских беспорядков.
     Майло показалось, будто Шестой хочет что-то сказать, но потом он передумал и покачал головой:
     - Да, жаль, многие пострадали... хотя я рад, что вы оказались здесь.
     Сказано было очень мило, и тон разговора как-то сразу переменился. Майло улыбнулась:
     - Благодарю вас, Сэмюэль.
     - Сэм.
     - Благодарю вас, Сэм.
     На лице Шестого появилась лукавая улыбка.
     - А вы хотели бы посмотреть на некоторые из наших морских форм жизни?
     Майло приподняла брови:
     - Голографические изображения?
     Клон усмехнулся:
     - Нет, кое-что получше. Настоящие. В резервуаре.
     Майло пожала плечами:
     - Конечно, почему бы и нет?
     - Вот это темперамент! - воскликнул Шестой и нажал большим пальцем на панель стойки бара. - Пойдемте, рыба ждет!
     Минут пятнадцать они пробирались через лабиринт коридоров, пока не вышли на нижнюю биопалубу. Шестой был в курсе всего, что здесь делалось. Он с очевидным удовольствием обсуждал продукты питания, которые производит гидропоническая система, с увлечением объяснял, что многие дипломаты могут жить, полагаясь исключительно на "урожай", выращенный в герметически закрытых биосферах, а также о протеине, зарождающемся в заполненных морской водой резервуарах.
     Клон рассказывал о том, какие организмы обитают внутри резервуара ааман-ду, когда появился лаборант и приветствовал политика:
     - Сенатор Ишимото Шестой! Как поживаете?
     - Прекрасно, - непринужденно ответил клон. - Когда у вас был последний перерыв?
     Лаборант, невысокий человек с землистым лицом и глазами хорька, взглянул на дорогой ручной хронометр:
     - О, уже давно! Время летит так быстро, когда все хорошо! - Это правда, - кивнул Шестой, небрежно засунув несколько кредиток в наружный карман рубашки лаборанта. - Почему бы вам не сделать перерыв сейчас? Мы тут последим за порядком.
     - Благодарю, - сказал лаборант, подмигивая Майло. - Надеюсь, вы получите удовольствие. Я вернусь через час.
     Когда лаборант вышел, Майло нахмурилась:
     - "Получите удовольствие"? Что он имел в виду?
     - Извините, - смущенно произнес Шестой. - Мэлон знает свое дело, но ему не хватает класса... Видите вон тот голубой бассейн? Он наполнен жизненными формами с Альфы 001. Это против правил, однако я иногда в нем плаваю. Хотите?
     Майло перевела взгляд с Шестого на бассейн, а потом снова посмотрела на своего спутника.
     - Но у нас нет купальных костюмов.
     - Я знаю, - без малейшего смущения ответил Шестой.
     Майло забавляла дерзость клона и его мальчишеское очарование - с удивлением она обнаружила, что ей хочется нырнуть в бассейн. Она так давно не совершала никаких безумств...
     - Ладно, сенатор, ваше предложение принято.
     Ишимото Шестой, ошеломленный свалившимся на него везением, отвернулся и начал раздеваться.
     Майло улыбнулась, глядя на неожиданное проявление скромности, расстегнула платье и легко выскользнула из него. За платьем последовали лифчик и трусики.
     Клон сбросил трусы, повернулся и шумно вздохнул. У Майло была гладкая кожа, высокая грудь с темными сосками и узкая талия.
     - Вы крас