умерить его пыл, однако лишь способствовало тому, что огонь разгорался с неистребимой силой. В результате политик ужасно страдал.
     Клон увеличил изображение Майло, принялся внимательно разглядывать ее лицо и почувствовал первые признаки возбуждения.
     Неожиданно в его мечты ворвался резкий голос:
     - Ну и что у нас здесь? Возжелали свободнорождающую сучку? Вы меня удивляете, Сэмюэль. Я была о вас лучшего мнения.
     Ишимото Шестой дернулся и отчаянно покраснел. Несмотря на то, что Светлана Горгин Третья занимала положение ниже его собственного, она часто вела себя так, будто являлась начальницей, и обладала удивительной способностью доводить его до исступления. Политик напустил на себя вид строгого старшего брата и отвернулся, надеясь, что она не заметит его возбуждения.
     - Ты делаешь поспешные выводы, Третья, - что является очень серьезным недостатком, когда речь идет о дипломатии. Тебе следует над собой работать. Это изображение Майло Чен-Чу, она занимает важный пост в корпорации "Предприятия Чен-Чу" и является племянницей прибывшего недавно экс-президента. Советую тебе запомнить ее лицо. Нам необходимо знать тех, кто стоит у власти, и быть готовыми с ними сотрудничать.
     Горгин Третья, которая получала странное и не слишком здоровое удовольствие оттого, что ее ставили на место, опустила голову:
     - Да, сэр. Мое замечание было необдуманно и недостойно. Прошу меня простить.
     Политик испытал бы гораздо большее удовлетворение от ее ответа, если бы не знал, насколько прозвучавшие слова бессмысленны. Его помощница, которая могла вести себя высокомерно, а в следующее мгновение демонстрировала смирение, представляла собой необыкновенно интересный экземпляр для изучения противоречивости природы живого существа. Он кивнул, выключил изображение и решил, что пора поговорить серьезно.
     - Ну? Сегодня поступали какие-нибудь сообщения от призраков?
     Хотя ей не слишком нравилось прозвище, которым окрестили шпионов Гегемонии, помощница Шестого прекрасно знала, о ком идет речь.
     - Да, сенатор, поступали. В дополнение к обычному отчету мы получили извещение о том, что сенатор Пардо покинула Землю. Она скоро будет здесь.
     Очень интересная новость. Клон задумался, стараясь оценить возможные последствия. Очевидно, губернатор намеренно приурочила свой визит к открытию очередной сессии. Почему? Чтобы предвосхитить военные действия, которые лоббировали турриане? Или чтобы дать возможность своему незаконному правительству укрепить позиции? Оба варианта казались ему вероятными. Его собственное правительство сохраняло нейтралитет в вопросах "проблем Земли". Шестой кивнул:
     - Спасибо.
     Женщина улыбнулась. Он прекрасно понимал, что означает ее улыбка, и ждал продолжения.
     - Есть кое-что еще, - сладчайшим из голосов проворковала Третья. - Сюда направляется Ишимото Седьмой, чтобы встретиться с губернатором Пардо.
     Помощница Шестого прекрасно знала, что он презирает Седьмого, а потому сенатор постарался скрыть свою реакцию на ее сообщение.
     - Спасибо. Пожалуйста, приготовьте посольские апартаменты... и внесите гостя в официальный реестр.
     Горгин получила колоссальное удовольствие от того, как начальник отреагировал на новость, и, посмеиваясь про себя, вышла из комнаты. Да, отличная у нее работа!

***

     Хайвин Дома-Са быстро прошел по центральному коридору, резко повернул направо и оказался в рамантианском секторе.
     Как и в прежние времена, посольские апартаменты, которые отводились аккредитованным представителям разных миров, считались территорией данных миров, а следовательно, не подчинялись никаким законам и правилам, кроме тех, что имели отношение к вопросам всеобщей безопасности. Например, запрещалось применять токсичные газы, сверлить отверстия в корпусе корабля или устраивать охоту в коридорах. Последнее было решено после довольно неприятного инцидента, в котором оказался замешан сенатор с Турра.
     А посему большинство представителей сената, прибывших из других миров, считали необходимым укреплять службу безопасности корабля своими собственными военными. Рамантиане исключением не являлись. Снаружи у входа в апартаменты стояло четыре вооруженных до зубов самца.
     Хадатанин предъявил документы и подчинился необходимой проверке ретины. Возникла короткая пауза - начальник службы безопасности рамантиан сверял полученные результаты, что-то булькая и щелкая на своем языке. Затем дверь открылась, Дома-Са переступил порог и был препровожден в кабинет Орно. Рамантианин встал и вежливо поклонился.
     - Да снизойдет благословение на ваших детенышей, - проговорил Дома-Са, прибегнув к укороченной версии приветствия, состоявшего из четырех тысяч звуков.
     Покончив с формальностями, оба заняли свои места.
     Орно, который редко предоставлял гостям какие-либо преимущества, и сейчас остался верен самому себе. Он не только сел за стол, установив таким образом невидимый барьер между собой и посетителем, но и вынудил Дома-Са опуститься в стоящее посередине кресло. В результате спина хадатанина осталась неприкрытой - что повергло его в состояние психологического дискомфорта. Понимает ли рамантиан, что чувствует гость? Дипломат надеялся, что нет... и изо всех сил пытался скрыть свой гнев.
     Орно видел, что кожа гостя побелела, понял, что жара не доставит ему никаких неудобств, и пожалел, что лишился этого конкретного преимущества.
     - Ваше присутствие, - начал Орно, - большая честь для нас. Что привело посла в мой скромный улей?
     Может быть, все дело в переводе? Или инопланетянин совершенно сознательно ведет себя снисходительно?
     Дома-Са с трудом поборол желание подскочить к столу и оторвать мерзкому жуку голову - впрочем, вряд ли ему удалось бы это сделать, поскольку Боевой Орно, вооруженный до зубов, находился в комнате.
     Как хадатанин ни старался, ему не удалось постичь искусство дипломатической игры, в которой поднаторело его(r) начальство, и потому он сразу перешел к делу:
     - Мой народ находится в заключении более пятидесяти лет. Пришло время нас освободить.
     Рамантианин потер друг о друга свои рабочие лапки, и хадатанин услышал неприятный скрежет.
     - Вы исключительно откровенны, посол Дома-Са, и я отвечу вам тем же. Во время последней войны флот хадатан разбомбил один из наших миров, известный под названием "Дар". Погибло ровно 836 421 716 рамантиан. Одного раза достаточно.
     Да, весьма серьезный довод. Однако Дома-Са знал, что он будет приведен, и подготовился.
     - Мой народ совершил ошибку... многие заплатили за нее жизнью. Наше солнце умирает, а планету Хадата притягивают другие планеты, в результате у нас установился очень неравномерный климат. С каждым годом условия жизни становятся все более невыносимыми. Мы хотим только получить возможность торговать с соседями и найти для себя новый дом.
     Рамантианин замолчал, казалось, Орно обдумывает слова Дома-Са.
     - Ваш народ будет вооружаться?
     Хадатанин не верил своим ушам. "Будет ли его народ вооружаться?" Разумеется! Однако ответил он совсем иначе:
     - Нет. Зачем нам оружие, если Конфедерация согласится нас защищать?
     - А как насчет вашей империи? - осторожно поинтересовался рамантианин. - Я имею в виду планеты, захваченные во время войны. Что будет с ними?
     Дома-Са не ожидал такого вопроса и был потрясен. Он задумался.
     - Они принадлежат нам - ведь планеты, которые колонизировали вы, принадлежат вам.
     Хороший ответ, хотя Орно надеялся услышать другой. Хадатанин упрям или глуп - или и то и другое одновременно. Не важно. Существует множество путей, а препятствия можно обойти.
     - Я рад, что мне представилась возможность узнать ваше мнение, оно будет учтено. - Рамантианин встал. - Я увижу вас на обеде?
     Дома-Са обрадовался, что разговор закончен. Назначенный на завтра официальный обед знаменовал собой окончание работы сената, каждый дипломат должен был на нем присутствовать.
     - Да, увидите.
     - Прекрасно, - ответил сенатор. - В таком случае до завтра.
     Рабочий самец проводил Дома-Са до двери, и хадатанин оказался в коридоре. Здесь было полно народу, и он отдался на волю течения. Добиться ничего не удалось. Или все-таки удалось? Какой интерес могут представлять для рамантиан хадатанские планеты? Разве им не достаточно своих?
     Любопытный вопрос. Нужно попытаться найти на него ответ.

***

     Личный обеденный зал, в котором Маркотт Нанкул любил устраивать небольшие обеды в тесном кругу, был отделан вортиллианским орехом. Дерево блестело оттого, что его бесконечно натирали маслом, и по цвету гармонировало с длинным, накрытым для официальной церемонии столом, - впрочем, большая часть сервировки терялась на фоне белоснежных скатертей.
     Президент сердечно улыбнулся, приглашая своих гостей, и. показал отведенные для них места:
     - Серджи, садитесь здесь, а это кресло для вас, Майло. Хотя в молодости президент отличался атлетическим сложением, за последние годы он немного прибавил в весе. Лишние килограммы равномерно распределились по всему телу. Возможно, именно поэтому его лицо казалось немного смазанным.
     Целый час ушел на знакомство. Президент ел с удовольствием, Майло выбирала маленькие кусочки, Чен-Чу вертел в руках бокал. Только когда тарелки были убраны и появился десерт, Чен-Чу заговорил о деле:
     - Вам известно, какая сложилась ситуация на Земле. Нанкул вытер салфеткой губы и позволил себе немного нахмуриться.
     - Да, очень неприятная ситуация, она сеет распри и вызывает рознь.
     Чен-Чу часто называли загадочным человеком, но, глядя на президента Нанкула, он подумал, что тот ведет себя еще более сдержанно. До него президентский пост занимали представители других миров - в большинстве своем не люди. Может быть, Нанкул проявит заинтересованность в судьбе Земли, потому что он оттуда родом? Или, наоборот, не захочет помогать землянам, чтобы его не обвинили в предвзятости?.. Большинство президентов на его месте вели бы себя точно так же.
     Майло медленно пила кофе - слабый и едва теплый.
     - В хартии четко сказано: "Каждый народ свободен выбирать планетарное правительство по принципу один человек - один голос".
     Нанкулу совсем не понравилось, что ему напомнили о законах, и почувствовал, как к лицу приливает кровь. Однако смуглая кожа скрыла его реакцию, а голос прозвучал совершенно спокойно.
     - Я вас понял. Впрочем, кое-кто скажет вам, что губернатор Пардо как раз и избрана всеобщим голосованием.
     - Верно, - согласилась Майло. - Если забыть о том факте, что она заменила назначенное законным путем правительство на военную диктатуру, лишила граждан Земли права слова, распустила законодательное собрание и отменила закон о судебном рассмотрении правомерности ареста.
     - Чтобы покончить с преступностью и восстановить порядок, - ответил Нанкул. - Так мне сообщили.
     - Кто сообщил? - вмешался Чен-Чу. - Губернатор Пардо?
     Президент поднял руку:
     - Остановитесь... Не нужно убивать вестника, принесшего дурную новость. Пардо и ее сторонники в подробностях доложили нам о том, что происходит на Земле. Других сообщений мы не получали - до вашего прибытия. К сожалению, сенатор Бейтс кормился из рук Пардо. После его смерти некому было подтвердить ее сведения. Вы должны рассказать свою историю и привлечь сторонников.
     Майло посмотрела на президента холодными карими глазами:
     - А как насчет вас, господин президент? Кого будете поддерживать вы?
     Нанкул был профессиональным политиком, а это означало, что он терпеть не мог прямых вопросов. Однако про него было известно, что, когда требовалось принять решение, он никогда не прятался в кусты.
     - Губернатор Пардо находится вне закона, и ее следует остановить.
     Чен-Чу собрался что-то сказать, но Нанкул заговорил раньше:
     - Выслушайте меня, Серджи... Так считаю я. Но у Пардо есть друзья, а у них - голоса. Вы занимали пост президента, вы знаете, как это бывает. У нас тут демократия. Вам нужен флот? Вы хотите, чтобы были приняты определенные полицейские меры? Ищите сторонников. Все очень просто.
     - А вы нас поддержите? - спросила Майло. Президент кивнул:
     - Продемонстрируйте голоса или доводы, которые вас ими обеспечат, и тогда я буду на вашей стороне.
     Вскоре обед подошел к концу. Нанкул проводил гостей до двери, подержал руку Майло в своей немножко дольше, чем полагалось по протоколу, а потом взглянул на ее дядю:
     - Серджи, я хочу предупредить...
     - Слушаю вас.
     - Два часа назад Пардо села на корабль. Губернатор намерена стать президентом. У нее здесь полно друзей, и она отлично разбирается в правилах политической игры. Следите за своими тылами.

18

     У мертвецов не бывает побед.
     Еврипид. "Финикийские женщины"
     Примерно 410 год до н. э.

Планета Земля, Независимое всемирное правительство

     Пустыня простиралась во все стороны. Сейчас на месте Эфиопии располагался один из многих Административных регионов, или АР, подчиняющихся единому Земному правительству. Нельзя сказать, что это волновало местных жителей или они обращали внимание на такие абстрактные вещи. Они жили как всегда, подчиняясь воле Божьей и законам природы.
     Все застыло в неподвижности, если не считать далеких туч пыли, поднятых в воздух хамсином, да кружившего в небе белоспинного стервятника. Голодного стервятника, который надеялся подкрепиться каким-нибудь ослабевшим или - мертвым существом.
     Высохшее русло реки, в котором еще в октябре бурлила вода после обильных ливней, уходило с севера на юг. Больше на двадцать миль вокруг спрятаться было негде.
     Конечно, такое укрытие лучше, чем ничего, но совершенным его не назовешь. Тиспин и ее люди уничтожили большинство, если не все шпионские гнезда Харко, и прошло уже больше недели с тех пор, как один из его самолетов-разведчиков пытался пролететь над Джибути. Впрочем, существовали другие способы, например, маленькие беспилотные зонды. За последние девять часов уничтожили более дюжины таких зондов, однако одного незамеченного устройства достаточно, чтобы неприятель получил возможность засечь их позиции и организовать эффективную атаку.
     Були опустил бинокль, сбежал вниз по береговому склону и присоединился к своей армии. Солдаты были развернуты в длинную шеренгу. Она начиналась на изгибе русла и шла на юго-запад, пока река не сворачивала на юг.
     Тяжелые заградительные войска (ЗВ), состоящие из пятидесяти потрепанных в боях киборгов (еще двенадцать оставались в тылу), представляли собой все бронетанковые войска генерала Каттаби. Не слишком много против ста пятидесяти бронированных машин, с которыми им предстояло вступить в бой. Впрочем, если они намеревались удержать форт Мосби, выбора не существовало.
     На щеку Були опустилась муха. Полковник согнал ее, услышал, как зашуршали сапоги по гравию, и обернулся. Капитан Хокинс выглядела усталой. Защитные очки оставили на загорелом лице темные круги, губы потрескались. В последнее время силы Харко проявляли постоянную активность, проверяя готовность противника к обороне с севера, юга и запада. Капитану приходилось неделями оставаться на поле боя.
     - Вы что-нибудь видели, сэр? К примеру, грузовики, груженные холодным пивом?
     Все, кто слышал ее слова, рассмеялись - в том числе и полковник Були.
     - Сожалею, капитан, но если противник атакует нас, используя грузовики с пивом, то первая машина моя. Как вам известно, чин следует уважать.
     Все снова рассмеялись. Станция "Свободный Джибути" передавала последние музыкальные хиты, гравий хрустел под гусеницами Десантника II. Файкс остановился и отдал честь. Були ответил на приветствие.
     Небо было жарким, а воздух - сухим. Им оставалось только ждать.

***

     Бронетанковые войска расположились под защитой череды низких холмов. Отряд состоял из тридцати машин разведки, сорока шести самоходных орудий, десяти 122х-миллиметровых кратных ракетных гранатометов (КРГ), двадцати пяти тяжелых танков, сорока девяти вспомогательных грузовиков и пехотной роты, все солдаты которой когда-то служили в легендарном кавалерийском полку Легиона.
     Их было чрезвычайно трудно заметить благодаря маскировочным сетям, наброшенным на машины. Кроме того, многие вырыли для себя удобные окопчики. Пальмовая роща обеспечивала тень, к тому же солдаты натянули между машинами брезент.
     Майор Катерина "Кейт" Килгор часто хвасталась, что способна спать где угодно и в любое время. Она, конечно, слегка привирала, однако в большинстве своем подчиненные ей верили, что давало Килгор возможность закрывать глаза и оставаться наедине с собственными мыслями.
     Вот как сейчас, когда она устроилась в гамаке, мечтая о легком дуновении прохладного ветерка. Брезент натянули между шеститонным танком и грузовиком, стоявшим на расстоянии пятнадцати футов от него. В результате получился перемещающийся прямоугольник тени, где температура была на целых пять градусов ниже.
     Рядом потрескивало радио, кто-то отдал резкий приказ, и наступила тишина. Килгор заботилась о своих солдатах - и они отвечали ей тем же.
     Майору хотелось заснуть по-настоящему, но она решила дождаться доклада разведчиков. Она знала Були, знала, что он хороший командир, и знала, что ей придется вступить с ним в бой.
     Найти Були, остановить Були, прикончить Були. Таков приказ, который нужно выполнить. А нравится он ей или нет не имеет никакого значения. В особенности сейчас, когда "задница" Мэтью Пардо стал правителем и, если слухи верны, гоняет Харко, точно ломовую лошадь.
     Именно из-за Харко Килгор прибыла сюда. А еще она сыта по горло издевательствами, которые политики обрушивают на головы хороших солдат. Грязные мерзавцы.
     - Майор?
     Килгор встрепенулась - оказалось, что она и вправду заснула.
     - Да? Что стряслось?
     Лейтенант Гуди, которого солдаты иногда называли "две туфли", окончил Академию всего несколько месяцев назад, когда начался мятеж, и все еще с благоговением относился к старшим офицерам. Он знал, что они на поле боя, а не на плацу, знал, что ему вовсе не обязательно отдавать честь, однако стоял по стойке "смирно".
     - Разведывательный зонд вернулся, мадам.
     - В самом деле? Наша дурацкая идея сработала?
     - Да, мадам.
     - Проклятие. Пусть чудеса никогда не прекращаются. Килгор спустила сапоги на землю и посмотрела в лицо молодого офицера.
     - Господи, Гуди, в чем проблема? У тебя в заднице застряла палка?
     - Мадам!.. Никак нет, мадам! Килгор улыбнулась и покачала головой:
     - Слава богу, хирург будет рад... Ну, пошли. Давай посмотрим, какие бесполезные оправдания придумает техник-сержант.
     Лейтенант зашагал вперед, молодцевато развернув плечи.
     Килгор кивнула своим солдатам, подмигнула им, когда они ей улыбнулись, и вошла вслед за Гуди в палатку. Зонд, по-прежнему покрытый жалкими перьями, стоял на специальных козлах. Защитная панель была снята и лежала на столе. Чернокожий сержант Око оторвался от своей работы:
     - Лейтенант, майор... добро пожаловать в мой офис. Килгор ухмыльнулась и показала на машину:
     - Лейтенант утверждает, будто этот жалкий кусок дерьма работает. Он говорит правду?
     Око сверкнул удивительно белыми зубами:
     - Да, мадам. Взгляните сами.
     На столе громоздилась специальная аппаратура с небольшим монитором. Око нажал на клавишу, и на экране возникло медленно вращающееся изображение пустыни.
     - Сожалею, - сказал Око, щелкая переключателем, - но стервятники летают кругами. Я запрограммировал зонд, чтобы он имитировал полет птицы.
     Килгор кивнула, наблюдая за расплывающимся изображением.
     - Вот, смотрите, - с гордостью заявил сержант. - Полное цветное изображение того, что видел стервятник.
     То, что цель появлялась и исчезала, немного раздражало, однако результат превосходил все ожидания. На правой стороне экрана побежали колонки цифр - направление и скорость ветра, температура воздуха и координаты места, где велась съемка.
     Постепенно Килгор начала привыкать к непрерывно вращающе