Хорт видел, что двуногий свалился, прыгнул вперед - и неожиданно остановился. Что держит жертва в руке? Оружие, которое плюется болью?
     Джепп разглядел какое-то мерцание и попытался понять, что же это такое. Он нажал на кнопку чисто машинально, только потому, что баллончик с краской был уже в руке. Голубая струя превратилась в легкий туман и залила морду Хорта. Джепп пришел в ужас, когда увидел два горящих глаза и длинную вытянутую морду. Он уронил баллончик с краской, откатился в сторону и принялся шарить рукой по полу в поисках оружия.
     Хорт стряхнул с себя часть краски - во все стороны полетели синие брызги - и пополз вперед. Его брюхо скользило по полу, он утробно рычал, задние лапы напряглись.
     Джепп нащупал метатель стрелок, вытащил оружие из кобуры и попытался прицелиться.
     Хорт увидел, как появился метатель боли, понял, что у него почти не осталось времени, и подпрыгнул высоко в воздух.
     Метатель глухо рявкнул, поток стрелок полетел к цели и настиг Хорта, который издал пронзительный, очень похожий на женский, крик. Джепп убрал палец со спускового крючка.
     Хорт падал сквозь холодную металлическую палубу, сквозь корпус корабля, погружался в космический мрак и пустоту. Он почувствовал, как кто-то ущипнул его за шею, и открыл глаза. Внизу раскачивалась земля - самка несла сбежавшего детеныша в нору, из которой он недавно улизнул. Там он будет в безопасности, а она снова отправится на охоту...
     Голова животного резко дернулась, когда стрелки пронзили мягкое брюхо, Джепп услышал звук падения и молча наблюдал за тем, как преследователь теряет защитную окраску.
     У него оказалась мерцающая зеленая шкура, длинное сильное тело и шесть мускулистых ног. Лапы животного были снабжены присосками и острыми когтями. Теперь Джепп знал, кто следил за ним и каким образом зверь устроил для него ловушку.
     Старатель похолодел. Он с трудом встал на колени, поморщился от боли и поднялся на ноги. Дотянувшись рукой до спины, убедился в том, что комбинезон мокрый, и посмотрел на пальцы. Они были в крови. Его кровь - его жизнь - медленно вытекала из тела. У Джеппа закружилась голова.
     Ладно, прежде всего необходимо поднять баллончик с краской. Другого здесь не найти.
     Робот траки прибыл как раз вовремя и стал свидетелем сражения между двуногим и шестиногим. Исход порадовал машину, поскольку его создатель тоже был двуногим и наделил свое творение врожденным предпочтением к тем существам, которые привыкли пользоваться разнообразными инструментами. Сервомеханизмы взвыли, робот превратился в "машину на побегушках", вытянул руку и поднял баллончик.
     Джепп отступил назад, когда робот подал ему краску.
     - А ты откуда взялся?
     - А ты откуда взялся? - эхом повторил робот и запомнил слова, чтобы использовать их в дальнейшем.
     Джеппу показалось, что он вот-вот потеряет сознание. Он знал, что нужно поскорее добраться до аптечки, но не хотел уходить. Этот робот не просто отличался от всех остальных, он заметил Джеппа и продемонстрировал, что желает вступить в контакт.
     - Я иду домой... Хочешь пойти со мной?
     Робот превратился в "бродягу" и отправил звук обратно к его источнику.
     - Я иду домой... Хочешь пойти со мной?
     - Будем считать, что ты сказал "да", - ответил Джепп и зашагал по коридору.
     Робот промчался по луже крови, поскользнулся и тут же внес необходимые изменения в свой внешний вид.
     - Будем считать, что ты сказал "да". А ты откуда взялся?

12

     Как и все, к чему стоит стремиться, величие не дается даром.
     Автор неизвестен
     Народная мудрость двеллеров
     Примерно 2300-й стандартный год

Планета Земля, Конфедерация разумных существ

     Деревенский кузнец подождал, пока фермер проверит, как сделана работа, вежливо кивнув, принял плату за свой труд и долго смотрел вслед удаляющемуся с грохотом трактору. Он работал древними инструментами, но сам был еще древнее и скорее являлся машиной, чем человеком.
     Серджи Чен-Чу за свою долгую и наполненную событиями жизнь играл много ролей - сына, брата, мужа, отца, дяди, друга, промышленника, политика, стратега, художника, а в последние пять десятилетий - деревенского кузнеца. Его биологическое тело умерло давным-давно, вот почему - за исключением мозга и части спинного мозга - все остальное у Чен-Чу было искусственным.
     Он успел "поносить" несколько разных тел. Сразу после смерти ему пришлось стать голубоглазым страшилищем, но с тех пор бизнесмен всегда заказывал тела, которые походили на него прежнего - симпатичного, дородного человека. Русско-китайские родственники наверняка гордились бы своим потомком.
     И дело не только в теле, которое он выбрал. Главное - решение вернуться домой, в деревню, расположенную неподалеку от монгольского города Хатга. Приехав сюда сразу после окончания второй хадатанской войны, здесь он жил и работал в приятном забвении.
     Серджи Чен-Чу подождал, когда фермер завернет за угол в дальнем конце улицы, помахал ему на прощание рукой и скрылся в тени.
     Двойные двери были сделаны из потемневшего старого дерева и со скрипом захлопнулись, как только он потянул за истрепанные веревки. Три солнечных луча пробились сквозь отверстия в потолке и разрисовали потемневшую от масла глину причудливыми бликами. Шустрые пылинки резвились, весело гоняясь друг за другом, а потом, устав, медленно опускались на пол.
     Почти всю стену занимал длинный, прочный на вид верстак. Над ним висела полка с инструментами. Канистры с ацетиленом пристроились у противоположной стены, рядом со сварочным агрегатом, который Чен-Чу так и не нашел времени починить, и его последним произведением абстрактной скульптуры. Тут и там были расставлены другие его работы, весьма неплохие. Кузнечный горн, очень старый - Серджи Чен-Чу пользовался им редко, - стоял холодный и погасший.
     Чен-Чу, будучи человеком активным, собирался многое сделать для родной деревни, но тут пришли новости о Майло. Зная, что он больше не может оставаться сторонним наблюдателем, однако твердо решив сдержать свои обязательства перед односельчанами, промышленник работал по двенадцать часов в день. Клиентов, как крупных, так и мелких, следует обслуживать.
     Чен-Чу в последний раз огляделся по сторонам, повесил кожаный передник на гвоздь и вышел в заднюю дверь.
     Сад был гордостью и радостью Нолы. Со всех сторон его огораживала высокая стена, и сюда допускались только избранные. Этот зеленый уголок являл собой чудесную картинку старого мира. В вытянутом в форме почки пруду резвились карпы. Чен-Чу прошел по мосту, миновал лунные ворота и поклонился родовому алтарю.
     Деревянный дом представлял собой простое строение, не выше соседских жилищ. Судя по нему, никто не подумал бы, что его хозяин когда-то занимал высокий правительственный пост, вел за собой в сражение целый флот и владел несколькими пограничными мирами.
     Нола услышала, как открылась дверь, и вышла навстречу мужу. Ее искусственному телу было около шестидесяти лет, но она по-прежнему оставалась необыкновенно красивой женщиной. С точки зрения Чен-Чу, ничто другое значения не имело. Они поцеловались.
     - Я сложила твои вещи в маленькую сумку, тебе так будет удобнее.
     - А кто сказал, что я куда-то уезжаю? - удивленно приподняв одну бровь, спросил Чен-Чу.
     - Не глупи, - заявила Нола. - Мы женаты вот уже сто лет, я знаю, что ты намерен делать, еще прежде, чем ты сам это поймешь. Ты принял решение в тот момент, когда услышал, что они взяли Майло. Я видела по твоим глазам. Ты постараешься навести порядок. Именно так ты и стал Президентом, не забыл еще?
     Промышленник поцеловал жену в лоб из искусственной кожи. Некоторым людям в любви везет.
     Чен-Чу прошел через простые, почти спартанские комнаты, прикоснулся к кнопке, которая распознавала его отпечатки пальцев, и стал ждать, когда сдвинется в сторону часть пола.
     Дом был построен на земле, унаследованной Чен-Чу от деда, но в нем имелись устройства, которые поразили бы предка. Среди прочего - громадный подвал и выход в подземную пещеру, ту самую, где отец прятал контрабанду.
     Потребовалась масса времени, терпения и денег, чтобы втайне от соседей построить бомбоубежище, атомную электростанцию и суперсовременную систему связи. Однако деньги творят чудеса.
     Чен-Чу спустился по лестнице и поспешил к роскошному рабочему столу, подаренному когда-то его прапрабабушкой своему сыну. Стол стоял на платформе, а перед ним, располагались экраны. Первый был подключен к Планетарной службе новостей (ПСН), независимой когда-то организации, - сейчас она являлась центральным звеном в пропагандистской машине губернатора Пардо. На втором работало "Радио Свободная Земля", которое не только сумело пережить многочисленные попытки его закрыть, но и, казалось, начало процветать благодаря своим трудностям. Чен-Чу как раз успел к сводке новостей, посвященной победе лоялистов в Джибути. Он сделал для себя несколько заметок, когда экран на секунду почернел.
     Репортаж о том, как Мэтью Пардо нажал на курок, уже видели все, но запись продолжали показывать круглые сутки. Кенни использовал ее в качестве заставки между новыми сообщениями и вообще всякий раз, когда возникала пауза и появлялась подходящая возможность. Таким способом он выступал против Пардо и старался показать сопротивлению, с каким врагом они имеют дело.
     Изображение заморгало и на мгновение исчезло - инженеры, работающие на правительство, пытались заблокировать передачу. Однако через три минуты оно вновь стало четким и ясным. Чен-Чу посмотрел на свой компьютер и улыбнулся. Кенни получал серьезную поддержку от таинственного Джи-Джи.
     Третий экран, на котором вместо изображения мерцала мягкая снежная завеса, был подключен к коммуникационной сети компании - строго засекреченная система позволяла Чен-Чу связываться с офисами, разбросанными по всему миру. Несмотря на это, часть его персонала попала в тюрьмы, хотя многим удалось избежать ареста, и они снова приступили к работе. Каждые пятнадцать минут все данные, копировались и отсылались в надежное место. Да и вообще, деятельность "Предприятий Чен-Чу" была застрахована от, самых разных неприятностей. Они и раньше имели врагов, и время от времени становились жертвой серьезных атак конкурентов.
     Поэтому, несмотря на то, что из-за мятежа Чен-Чу потерял определенную сумму денег, а корпорации "Ноам" удалось выведать кое-какие секреты, "Предприятия Чен-Чу" держались уверенно.
     Кузнец сел за древний письменный стол и начал печатать. Вовсе не потому, что в этом была необходимость, просто ему нравилось работать руками.
     В тысячах миль от его родной деревни, в подвале старой церкви на экране компьютера появилось сообщение. Кенни прочитал его и удовлетворенно улыбнулся. Таинственный Джи-Джи решил подбросить им солидную сумму денег. Здорово! Подросток вытер нос рукавом рубашки и принялся составлять ответ.

***

     Верхний этаж здания был отведен для руководителей корпорации "Ноам". Здесь царила могильная тишина. Широкий, застеленный тяжелыми коврами, коридор вел к конференц-залу № 4.
     Кван знал, что следует заставить подчиненных немного подождать, а опоздание в десять минут для человека его статуса - дело обычное, но не мог себя побороть. Он напустил на себя важный вид, строго нахмурился, ворвался в конференц-зал и выдал стандартную фразу:
     - Прошу меня простить... Старик снова взял меня за задницу. - Чистой воды вранье, но упоминание Ноама и некоторая фамильярность не повредят.
     Офицеры службы безопасности прекрасно понимали, что все это чепуха, тем не менее добродушно заулыбались и стали ждать начала совещания.
     Бритоголовый, с серьезными глазами Тамбо имел степень по политологии. Наблюдательный человек непременно обратил бы внимание на костяшки пальцев его громадных рук, украшенных шрамами. Однако Кван смотрел на другого участника совещания. Пачек, ослепительная блондинка ростом пять футов пять дюймов, производила ошеломляющее впечатление. Гетеросексуальные мужчины, в число коих входил и Кван, не могли отвести от нее глаз, и она это прекрасно знала. Отлично сшитый красный костюм и подобранные со вкусом золотые украшения играли роль сахарной глазури на пироге, от которого у любого потекут слюнки.
     - Итак, - сказал Кван, автоматически усаживаясь на стул во главе стола, - какие у нас новости? Она раскололась?
     Пачек заметила, что начальник с огромным интересом изучает ее грудь. Проявление слабости... необходимо запомнить.
     - Нет, сэр, не похоже, что мисс Чен-Чу собирается расколоться. Боюсь, как раз наоборот.
     Кван совсем не то хотел услышать и нахмурился еще сильнее. Первая часть его плана прошла просто идеально, но затем возникли непредвиденные проблемы, о которых он не посчитал нужным сообщить старику.
     Вначале "Предприятия Чен-Чу" просто швырялись деньгами - и все они оседали в сундуках корпорации "Ноам". Однако с тех пор поток стал иссякать, более того, превратился в тоненький ручеек. Частично причина может заключаться в проблемах, возникших в мировой торговле.
     Куда уходят прибыли? Кван не сомневался, что Майло Чен-Чу знает ответы на интересующие его вопросы, но ему никак не удавалось склонить ее к сотрудничеству.
     Сначала Кван изображал хорошего парня, не получилось, и он решил действовать иначе. Кван махнул рукой в сторону экрана:
     - Покажите.
     Тамбо нажал на кнопку пульта дистанционного управления, и экран ожил. Репортаж, снимавшийся на протяжении довольно длительного времени, сократили, сделав из него короткий документальный фильм.
     Первым делом Кван увидел кадр, снятый с одного из транспортных самолетов, доставлявших пленных в Идеологическую карантинную зону - ИКЗ-14.
     Когда-то здесь был самый обычный кратер с озером на дне, теперь же он превратился в примитивную тюрьму на открытом воздухе, где заключенные имели право свободно перемещаться и делать все, что им заблагорассудится, при условии, что они не будут пытаться бежать. Впрочем, особого выбора они не имели, поскольку выбраться наружу по крутым склонам, которые простреливались пулеметами, не представлялось возможным.
     Благодаря мятежу появились тысячи так называемых политических преступников, или "неблагонадежных" - как называла их губернатор. Некоторые из них действительно являлись искренними лоялистами, но многие были самыми обычными прохожими, попавшими в заключение по чистой случайности.
     Самолет сделал круг, и Кван смог рассмотреть карьер и три вертикальных сооружения, соединенных между собой. На каждой из башен имелся прожектор и лифт, в который помещалось не более пяти человек одновременно.
     Наплыв, а вслед за ним панорама карьера, снятая из лифта. У Квана возникло ощущение, будто он находится внутри, а вокруг высятся неприступные стены. А тут что такое?.. Труп? Да, и пролежал он уже немалое время - судя по торчащим костям.
     Лифт дернулся и остановился, кто-то подтолкнул оператора сзади, и изображение переместилось на землю. Кван посмотрел на Тамбо. Офицер службы безопасности молча пожал плечами:
     - Мы послали киборга. Одну из самых дорогих моделей. Она очень похожа на человека. Заключенные подозрительны, поэтому мы одели ее как уличную девку.
     Кван кивнул и снова повернулся к экрану. Агент быстро поднялась на ноги и начала снимать карьер. Кван увидел сотни женщин. Некоторые стояли группами, кое-кто держался сам по себе, иные бродили по карьеру кругами. В озере лицом вниз плавал труп.
     Появилась одна из башен, сместилась вправо и снова заполнила собой весь экран. Кван сразу понял почему и чуть не расстался со своим завтраком.
     В карьере не росло ни одного дерева, лишь словно голые кости возносились к небу стальные башни. С перекладин свисало три обнаженных, посиневших тела.
     Пачек увидела, что директору не по себе, и испытала удивившее ее саму чувство превосходства. Она принимала участие в этом ужасе, потому что побоялась сказать "нет". Кван же преследовал собственные цели. Следовательно, она лучше, чем он. Верно?
     Кван повернулся спиной к изображению:
     - Что тут происходит? Я хотел получить доклад о том, как идут наши дела, а вы устроили мне экскурсию по какому-то мерзкому карьеру! Где она, черт побери?
     Тамбо поджал губы. Вице-президенты приходят и уходят. Пусть только подонок лишится благорасположения начальства, вот тогда ему ничто не поможет.
     - Слушаюсь, сэр. Посмотрите на женщин. Вы обратили внимание на кусочек синей и красной материи у каждой из них?
     Кван не обратил на это внимания, но не собирался признаваться в своей оплошности.
     - Разумеется. И в чем же тут дело?
     - А в том, - терпеливо начала объяснять Пачек, - что в тюрьме образовались группировки, банды, если хотите. Красные и синие.
     - Одни поддерживают нас, другие - лоялистов, - обрадовавшись своей догадливости, заявил Кван.
     - Нет, - ответил Тамбо. - Боюсь, вы ошиблись. - Он не произнес вслух слова "болван", но оно все равно витало в воздухе.
     - В таком случае кто они такие? - не скрывая раздражения, спросил Кван.
     - Эквивалент уличных банд, - пояснила Пачек. - Их создали мы... во главе стоят наши люди. Идея заключалась в том, чтобы разделить пленных на группы и натравить их друг на друга.
     - Блестяще! - с энтузиазмом вскричал Кван. - Отлично! Просто замечательно!
     - Мы рады, что вы одобряете наши действия, - сухо вставил Тамбо. - А теперь смотрите, что происходит.
     Изображение переместилось влево, потом вправо, и директор заметил на земле горы всяческого мусора - обрывки бумаги, старую рваную одежду, пустые банки от концентратов. Впереди появилась толпа, люди неохотно расступались, словно не желая допускать в свои ряды новичка. Киборг, снабженный камерой, медленно пробивался вперед. Кван заметил, что у женщин в волосы вплетены красные и синие обрывки ткани.
     Вскоре возникло открытое пространство, в центре которого стояла женщина. Майло Чен-Чу умудрилась и здесь выглядеть хорошенькой и ухоженной. Она была в черном кожаном пиджаке, кофточке на бретельках и черных брюках.
     Кван заметил, что собравшиеся не сводят с нее глаз. Ничего удивительного - если бы аудитория состояла из мужчин. Только здесь не было ни одного представителя сильного пола. В чем же секрет, который открыла природа людям вроде Майло Чен-Чу и утаила от Квана?
     Включился звук.
     - Итак, - продолжала Майло, - откуда появились банды? Уже были, когда вас сюда доставили, верно? Их представители тут же бросились заманивать вас к себе. А за что они сражаются? Что им нужно? Свобода? Правда? Справедливость? Кто-нибудь из вас знает?
     Камера сместилась влево, потом вправо. Никто не поднял руку.
     - Вот именно, - мрачно произнесла Майло. - Они ни за что не сражаются. Но кое-чего они все-таки хотят... верно?
     Майло махнула рукой в сторону одной из женщин, стоящих в первом ряду.
     - Как насчет вас, гражданка? Вы принадлежите к банде синих. Чего они от вас ждут?
     Женщина молчала - долго, и Кван уже решил, что она так ничего и не скажет. Но она заговорила, причем достаточно громко, чтобы ее слышали все:
     - Нам объяснили, что мы должны ненавидеть красных.
     - Точно, - подтвердила Майло и обвела взглядом толпу. - И кто от этого выиграет? Я имею в виду, кроме главарей.
     - Они-то точно выиграют. - Какая-то женщина показала на край карьера. - Ведь мы станем слабее!
     Толпа взревела, соглашаясь с ней. Маленькие красные и синие тряпочки полетели на землю, взревел сигнал. В следующее мгновение пуля поразила женщину, которая согласилась с Майло. Толпа подалась назад.
     Тамбо нажал на кнопку, и изображение исчезло.
     Кван задумался над тем, что увидел. Агенты безопасности ответили на его вопрос. Вместо того чтобы сделать Майло Чен-Чу более сговорчивой, карьер укрепил ее бойцовские качества.
     Он посмотрел на Тамбо, а потом на Пачек:
     - Что вы предлагаете?
     - Вытащить ее оттуда, - ответила женщина, - иначе она организует восстание.
     Кван кивнул:
     - Ваше мнение, офицер Тамбо? В