ачала на цистерну коршуном кинулся патрульный аппарат в форме кинжала;
его сбил из аннигилятора Павел-второй. Затем спикировал гигантский
крест с шестью куполами кабин по торцам. Его тоже удалось сбить, но
автоматика аппарата успела открыть огонь, и тогда стало ясно, что
за жидкость выливалась из цистерны.

Вспыхнув, загорелся черный хвост за машиной, волна пламени догнала
ее и та взорвалась, выбросив из пылающего чрева водителя и пассажира.

 Рассчитанные на случаи, подобные этому, спецкостюмы спасли своих
хозяев. Однако прошло время, пока разведчики пришли в себя и обнаружили,
что окружены со всех сторон. С десяток наземных машин, похожих на
броневики времен первой мировой войны, подползали к ним, угрожающе
пошевеливая дулами излучателей. Два крестообразных аппарата зависли
сверху. И около сотни чернотелых "дикобразов" растягивались
в цепь, отрезая беглецов от Ствола.

-  Безнадега? - подал голос Павел-второй.

-  Полнейшая,  - ответил Павел-первый.

Вскочив, они включили сверхскорость, максимально ускоряя реакции организма,
переходя в полубессознательное состояние, открыли огонь и бросились
на прорыв.


				ГЛАВА 8


Как потом выяснилось, прорваться им удалось благодаря Ясене.
Сам Стас, показывающий девушке подступы к зловещему двуглавому зданию
"хирургов", даже став свидетелем разыгравшейся драмы, вряд
ли решился бы на какой-нибудь самостоятельный шаг. Да и средств для
оказания помощи разведчикам у него практически не было.

Однако под натиском Ясены  - угрозы "разнести его
обитель в клочья", слезные мольбы о помощи, гневные презрительные
отзывы о Стасе в частности и "плохих богах" вообще, снова
слезы и неподдельное отчаяние,  - инк Ствола колебался недолго
и сделал весьма опасный ход - открыл хрономембрану, за которой
уже давно на визит к нему напрашивались не знавшие пароля гости, абсолютно
не представляя при этом, кто из нее выйдет, но надеясь на лучшее.

Уже через несколько секунд в зону высадился отряд Ивашуры,
и Ясена, узнав старого знакомого, завизжала от радости и бросилась
Игорю Васильевичу на грудь. Женщины, Тая и особенно Вероника, с интересом
наблюдали эту сцену, но Ясена, обнаружив Таю, с таким же чувством
подбежала к ней и тоже обняла. А затем, захлебываясь словами, попыталась
рассказать, что происходит.

Ивашура, Белый, Полуянов и Костров, понявшие из ее речи только,
что Павел в опасности, уединились на несколько секунд со Стасом, выяснили,
в чем дело, вооружились из местных запасов и принялись действовать,
не теряя ни мгновения.

Уже через считанные минуты по коридору, контролируемому инком,
они выбрались из Ствола и ударили в спину не ожидавшим атаки "санитарам"
почти одновременно с отчаянной атакой Ждановых.

Бой был коротким. Против "глюков", которыми были
вооружены Белый и Полуянов, а также аннигиляторов и "универсалов" -
защиты у слуг "хирургов" не было. Буквально за секунды они
потеряли всю технику, летающую и бегающую, а также три четверти
отряда, окружившего разведчиков. Потери в живой силе были столь ошеломляющими,
что запаниковали даже спешащие на помощь своим "дикобразы".
Они в нерешительности остановились в полукилометре от поля боя, и
неуверенность их дала возможность беглецам и пришедшим на помощь друзьям
беспрепятственно добраться до Ствола и укрыться в нем до того,
как "санитары" опомнились и начали преследование.

Накрыть Ствол залпом из своих орудий, уничтожить его они
могли, но тогда терял смысл сооружаемый ими Контрствол, который, по
мысли "хронохирургов", должен был войти в резонанс со "струной"
хроношахты и нейтрализовать ее, превратить в воспоминание, разрушить
созданную Стволом связь Ветвей. А для этого Ствол должен был работать.
И погоня, дойдя до стен Ствола, вынуждена была задержаться.

Конечно, "санитары" обыскали здание сверху донизу в поисках
схрона неведомых диверсантов и их помощников, но заблокированную Стасом
рабочую зону с действующей хрономембраной обнаружить не смогли.

Рассказ обоих Ждановых длился более часа.

Слушали его все, почти не перебивая. Спутники Ивашуры, кроме
Белого и Полуянова, да и он сам, были ошарашены встречей с двумя Павлами
и пришли в себя не скоро.

Закончил повествование Павел-первый, логично, с его точки
зрения, объяснив появление второго Жданова. Гриша Белый, уже переживший
такую же ситуацию со встречей дубля, кивнул сам себе. Он вполне понимал
состояние приятеля. Полуянов тоже не стал оспаривать и комментировать
концепцию Павла, хотя кое-какие сомнения у него остались.

-  Итак, по-вашему, все мы заложники Игры "хронохирургов"
с Теми, Кто Следит,  - резюмировал Ивашура, в принципе подготовленный
всем ходом событий к тому, что услышал.  - Но ведь прямых доказательств
этому нет?

-  Они есть, только мы их не видим,  - возразил Павел-первый.  -
Существует множество необычных фактов, которые можно связать по-разному,
и я это понимаю. Но мое предположение объясняет все! Или
почти все.

-  Могу кое-что добавить,  - вмешался Белый.  -
Я успел пообщаться с нашими учеными, в частности со Златковым, а также
с Ромашиным. Вот кто, скажу я вам, голова! Он не только расколол Златкова,
который стал "санитаром" не по своей воле, но и выстроил логичную
версию происходящего.

-  Хотел бы я с ним побеседовать.

-  Он тяжело ранен, дай Бог, чтобы выжил. Но его идея
мне импонирует. Где-то глубоко "внизу", у корней Древа Времен,
обитают существа, власть которых почти безгранична. Это "хронохирурги".
Но спустя неизмеримое количество лет родилась цивилизация, ставшая
такой же могущественной. Это Те, Кто Следит. И в какой-то момент их
интересы пересеклись. Так начался конфликт, в котором оказались замешаны
мы, люди, живущие во многих Ветвях-Метавселенных.

-  Может быть, Ромашин прав,  - пожал плечами Павел-первый.  -
Но я почему-то уверен, что и я недалек от истины. Конфликт двух Игроков
такого класса, по сути Творцов Вселенных, для них всего лишь Игра.
Для нас же это  - война, в которой мы участвуем, боремся за
право существовать.

-  Чума на оба их дома! - буркнул Костров, припомнив
Шекспира.  - Все эти ваши философские построения гроша ломаного
не стоят, потому что мы уже влезли по уши в этот конфликт и продолжаем
увязать. Лучше скажите, что делать в сложившейся ситуации? Скоро "хирурги"
пойдут на штурм Ствола всеми силами и выковырнут нас отсюда, словно
изюмину из булки.

-  Будем драться,  - проронил Белый безмятежно. -
Лично я не хочу сдаваться на милость "санитаров". А что касается
целей тех, на чьей мы стороне, так это пусть у них голова болит. Если
удастся уйти отсюда живыми, я больше не играю в их игры.

-  Даже если действия Игроков будут угрожать существованию
вашей Ветви? - слабо улыбнулся Ивашура.

Григорий задумался и думал так долго, что, не дождавшись
ответа, Игорь Васильевич обратился сразу ко всем членам отряда:

-  Надо выработать стратегию поведения по отношению к
нашим гипотетическим друзьям, Тем, Кто Следит. Участвовать в освободительной
войне - почетно, участвовать в Игре в качестве пешек -
унизительно.

-  Игорь, ты не учитываешь одно обстоятельство, -
впервые заговорила Вероника.  - И в том и в другом случае мы сражаемся
за себя! Не за Тех, Кто Следит. И за них тоже, конечно, но больше
за себя. Отказаться от участия в Игре под предлогом унизительного
отношения к нам, значит отказаться от борьбы за жизнь. Может, попробовать
стать вровень с Игроками? Доказать, что и мы тоже кое-чего стоим?
Что мы не пешки, наконец, а фигуры посерьезней?

В комнате отдыха, организованной Стасом, установилась хрупкая
тишина. Потом Павел-второй глянул на первого и мрачно изрек:

-  Жданов, я тебя переоценивал. Ты не гений.

-  Я тоже засомневался, ты знаешь.

-  Эта женщина подала совет, которому нет цены! Друзья,
что, если нам спуститься по Стволу "вниз", к корням Древа
Времен, и поискать самих "хирургов"? Объясниться? Или подняться
"вверх", в крону Древа, где обитают Те, Кто Следит.

-  Паша, ты сошел с ума,  - пробормотал Полуянов.  -
Если спуститься нам еще под силу, то контакт с "хирургами" -
за пределами наших возможностей. В их власти ворочать Метавселенными...

-  А вот тут ты ошибаешься,  - живо возразил Павел-первый.  -
Если бы в их власти было ворочать вселенными, они не прибегали бы
к помощи "пешек". Да, они Игроки высокого класса, но и наш
потенциал никто не мерил.

-  И все же это безумие!

-  Как это сделать - другой вопрос. Давайте
поищем трансгресс, его выход здесь есть, в одном из еще живых
пузырей местного пространства. Можно воспользоваться и Стволом.

-  Вряд ли это нам что-нибудь даст. Во-первых, мы упремся
в начало той самой Ветви, которая дала толчок развитию наших Метавселенных.
Во-вторых, во всех узлах выхода нас наверняка ждут "санитары".
А экипированы мы гораздо хуже, чем в первый раз, "големов"
у нас нет.

Снова по комнате разлилось молчание. Прервала его Ясена:

-  А если воспользоваться перемещателем бровея?

Мужчины глянули на нее непонимающе, а кое-кто оценивающе,
и зардевшаяся девушка вынуждена была спрятаться за спину Павла-первого.

-  Что за перемещатель? - поднял брови Ивашура.

-  Что еще за бровей? - эхом отозвался Костров.

Павел коротко рассказал всем присутствующим историю своего
знакомства с бродягой по Ветвям, присовокупив догадку:

-  Больше всего в этом контакте меня смущает его абсолютно
независимое поведение бродяги и точность его появления в нужном месте.
Он меня не просто вычислил, он просто знал, где я появлюсь.
А это уже уровень не какого-нибудь бродяги, туриста, странника, это
уровень повыше, может быть, и самого Игрока.

-  Интересное предположение,  - скептически поджал
губы Полуянов.  - Еще один Игрок? Не много ли их развелось?

-  Пусть не Игрок, пусть другое действующее лицо,
судья, к примеру. Чем не идея? Или наблюдатель, болельщик, скажем.
Между прочим, меня он почему-то упорно называл исполнителем.

Полуянов почесал затылок, потом развел руками:

-  Спорить не буду, идея интересная.

Засмеялся Костров.

-  Ничего себе, ты с ним обошелся, Паша! Он прилетел
с намерением словить кайф, поболеть за свою команду, а ты ему меч
в пузо: двигай, паря, куда говорят, не то кишки выну!

Засмеялись и остальные, оживились женщины, но всех остудил
Стас:

-  Дорогие гости, к сожалению, шутить некогда, пора
браться за дело всерьез. Я ощущаю поток  внимания.
Нас ищут по всему Стволу, и время поисков стремительно сокращается.
В нашем распоряжении всего полтора-два часа.

Замолчав, все посмотрели на Ивашуру. Он олицетворял здесь
власть, которая все знает и видит и всегда может найти выход из кризиса.
Игорь Васильевич улыбнулся в душе, с иронией и грустью. Он был всего-навсего
человек, способный ошибаться, хотя и умеющий кое-что. Например, организовывать
людей.

-  Неплохо было бы отыскать вашего бровея Мимо  - кстати,
имечко он себе придумал двусмысленное  - и приказать ему предоставить
в наше распоряжение свой перемещатель. Однако вряд ли подобное насилие
удастся еще раз, особенно если он болельщик и, что важно, того же
класса, что и наши Игроки. А во-вторых, мы просто не в состоянии его
найти. Остаются два пути. Первый: поискать трансгресс и нырнуть "на
дно" мира с его помощью. Второй путь: воспользоваться уцелевшей
хрономембраной Ствола.

-  План не идеален,  - покачал головой Павел-второй.  -
Ни тот ни другой. Но иного нет и не будет. Я бы, правда, кое-что к
нему добавил. Перед нашим уходом следовало бы нанести удар по Контрстволу
изо всех видов оружия, дабы заставить "хирургов" потратить
какое-то время на восстановление разрушенного. Это и будет нашим резервом.
Иначе они успеют достроить и запустить свой хронобур. Кто знает, что
произойдет после этого.

-  Неизвестно, исчезнет ли наша Ветвь,  - добавил негромко
Павел-первый, чувствуя затылком дыхание Ясены.  - Но мир, все
Древо Времен, наверняка изменится. К лучшему или к худшему, не могу
сказать, однако родину мы потеряем.

-  Погонщики правят слонами...  - пробормотал Костров.

-  Что? При чем тут погонщики?

-  Это строчка из стихотворения. "Верблюды танцуют под нами,
погонщики правят слонами, и змей усмиряет колдун..." Ну и так
далее. Я хотел сказать, что очень неуютно быть слоном, зная, что существуют
погонщики.

-  Красиво говоришь, Иван,  - восхитился Григорий Белый.

Никто не улыбнулся на шутку.

-  Итак, решаем.  - Ивашура оглядел построжавшие лица сподвижников.  -
Мы снова - десант. Это раз. Сейчас готовим удар по Контрстволу.
Это два. Затем сматываемся отсюда, ищем трансгресс и катапультируемся
к началу Времен. Это три. Ну а что будет потом, решим на месте.
В сущности, останется пустяк: найти Ветвь "хирургов", отыскать
их самих и договориться.

Ответом Ивашуре было согласие в глазах десантников. Они знали, на
что шли, но верили в благополучный исход операции. Игроки сами по
себе их интересовали мало, для всех важнее была оценка их собственных
действий товарищами, родными и близкими, любимыми, наконец.


				Часть пятая


				И ЗМЕЙ УСМИРЯЕТ
				КОЛДУН...


				ГЛАВА 1


Большинство захваченных "санитаров" погибло, не выдержав давления
на психику программ самоуничтожения. Медики Управления смогли спасти
жизнь только восьми человек.

Служба безопасности снова установила полный контроль над полуразрушенным
зданием хроноускорителя.

Был выявлен еще один функционер "хирургов", занимавший пост
вице-премьера по науке и технике в объединенном правительстве континента.
Он сопротивлялся яростно, ранил нескольких оперативников, но был захвачен
и в бессознательном состоянии доставлен в клинику УАСС. Шанс, что
он заговорит, существовал.

Из Ствола вышли в целости и сохранности хроноинженер Игорь Марич и
гриф безопасности Григорий Белый.

Златков выздоровел и приступил к исполнению обязанностей начальника
исследовательской бригады Центра по ликвидации последствий. В отличие
от всех эмиссаров, запрограммированных "хирургами", вернее,
их помощниками, он сумел подавить программу и выжить.

Началось восстановление здания лаборатории времени, оборудованного
теперь более современными системами безопасности. Хроноускоритель,
практически переставший быть изделием рук человеческих, превратившийся
в удивительный конгломерат пространств с разными физическими свойствами,
был окружен новыми, более мощными установками хронооптимизации и поглотителями
всех видов энергии. Стал ли он меньше угрожать природе Земли и всему
космосу новыми катаклизмами, никто не знал, но у обывателей на душе
полегчало. Люди - удивительные существа, зачастую им достаточно
иллюзии безопасности.

И наконец место Ореста Шахова в ВКС занял директор Евразийского филиала
Управления аварийно-спасательной службы Ив Костров.

Все эти сведения выздоравливающий Ромашин выудил у инка Управления,
соединившись с ним по своей личной консорт-линии. Больного оберегали
от излишних волнений и информацию цедили скупо, особенно первые две
недели после его схватки с Десаи. Единственным допущенным к отравленному
комиссару был его телохранитель Харлам Саковец.

Однако своевременная медицинская помощь и забота врачей, а также мощный
организм Ромашина в конце концов одолели недуг, и уже через две с
половиной недели комиссар начал ходить, общаться с родными и близкими,
все еще не вполне осознающими, что он остался жив. А однажды утром,
после стандартных реабилитационных процедур, к нему неожиданно заявился
Атанас Златков, как всегда, рассеянно-флегматичный, имеющий вид засыпающего
на ходу или, наоборот, еще не окончательно проснувшегося. Лишь немногие
люди, в их числе и комиссар, знали, какой силой воли и внутренней
дисциплиной обладает этот человек.

Преодолев неловкость, возникшую от некоторой растерянности, Ромашин
предложил ученому посидеть за чашкой кофе, и они поднялись в солярий
медцентра, опекаемые невидимой обоймой телохранителей и бригадой
врачей. Хотя после успешной операции "Мангуст" непосредственная
опасность жизни комиссара не угрожала, Харлам Саковец продолжал исполнять
свои обязанности, которые с него еще никто не снял.

Домовой, смешной гном с подносом, принес кофе, тосты, сахар, сливки,
гость и пациент клиники уселись в удобные шезлонги и стали неторопливо
пить кофе, разглядывая с высоты ста с лишним метров панораму русской
равнины с невысокими холмами, лесами, лугами и долами, с извилистой
петлей реки. Утро было солнечным, нежарким, природа дышала покоем
и умиротворением, но взгляд Игната невольно ловил на этом фоне белую
колонну Ствола, и настроение его из элегического превратилось в деловое.

-  Как вы себя чувствуете, Атанас? - заговорил Ромашин. -
Мы теперь вроде бы как оба битые "хирургами", так что цену
жизни знаем.

-  За одного битого двух небитых дают.  - Сквозь флегму в
глазах Златкова на миг проступил пронзительный огонь глубокого знания.
И холодная тень печали.

-  Ну, за вас я бы дал не двух, а пару сотен небитых,  - улыбнулся
Ромашин.  - Чувствую, не за тем вы пришли, чтобы справиться
о моем здоровье?

-  Да и вас мое интересует мало,  - огрызнулся Златков.

Они оценивающе глянули друг на друга. Каждый вполне понимал чувства
собеседника.

-  Что-нибудь случилось? - спросил наконец Ромашин.- Мы
что-то упустили из виду? "Санитаров" переловили, взрывные
устройства обезвредили, но победу торжествовать рано?

-  Вы же сами знаете, что о победе говорить не приходится.
Победителей в этой Игре, в которую мы ввязались, быть не может.

-  Позволю себе возразить. Если брать масштабы Древа
Времен, то есть Большой Вселенной, то да, согласен, на этом уровне
победитель не выявляется. Что же касается уровня пониже, масштабов
Ветви времени, то тут, безусловно, победитель должен быть. Победим
мы - выживем, не победим...

-  Извините, я действительно мыслил категориями Абсолюта,  -
нехотя отступил Златков.  - В последнее время... м-да...  -
Он замолчал, пожевал губами.  - Со временем еще разбираться и
разбираться. Но это отдельная тема. Я же сейчас увлекся проблемами
иной глубины - исследованиями свойств тел седьмой степени, законов
невозможных состояний и тому подобными вещами.

Ромашин заинтересованно глянул на обманчиво сонное лицо ученого,
покачал головой.

-  С удовольствием побеседовал бы с вами на эти темы,
но увы, некомпетентен. К стыду своему, я не знаю даже, что такое тело
седьмой степени.

-  Это термин из области непарадоксальной метрики вероятностных
вселенных. Телом первой степени в ней является точка, второй -
линия, третьей - поверхность... и так далее.

-  Четвертой, соответственно, пространственная фигура
трех измерений. А тела пятой, шестой и седьмой степени?

-  Тело пятой степени - время.  - Златков
несколько оживился, хотя было видно, что думает он сразу о многих
вещах, а не только о предмете разговора.  - Ну, или, иными словами,
это существование во времени тела как пространственной фигуры. Шестая
степень - вечность, а точнее - существование самого времени.

-  Что же тогда тело седьмой степени? Существование вечности?

-  У тела седьмой степени нет названия, это символ, абсолют.
Но меня весьма увлекла принципиальная непознаваемость этого "объекта".
Кстати, древние индийцы догадывались о подобных вещах. Помните тексты
Атхарвавед? Термин Махакала? [ Махакала - буквально
Великое Время. Согласно представлениям Атхарваведы Время, которым
(или в котором) создается вселенная, в конце цикла бытия превращается
в грозное пламя, уничтожающее вселенную в ходе светопреставления.
Но когда "огонь Времени" (кала-агни) затухает, Время "пожирает
само себя" и превращается в Махакалу - трансцендентное,
абсолютное "Время над Временем", Вечность. ]  Так вот их Махакала
и есть тело седьмой степени.

Ромашин задумался, машинально допивая кофе. Златков отставил
чашку, откинулся в шезлонге, закинул ногу за ногу и обхватил колено
длинными нервными пальцами.

-  Кажется, я вас понимаю,  - заговорил комиссар.  -
Чисто в эмоциональном плане. Любые проблемы добавляют интереса к жизни,
а