жены, ни у детей и родственников он не появлялся.

Экипировка разведгруппы не заняла много времени. Уже на второй день
группа была готова к походу в здание, похожее издали то ли на удивительный
шар перекати-поля, то ли на причудливый колючий цветок "чертополоха",
то ли на "растянутый во времени взрыв". Все пятеро опробовали
скафандровые комплексы, превращавшие людей в неведомых динозавроподобных
существ, способные защитить их от любого вида излучений и даже от
хронопены, познакомились с инками скафандров, которые управляли всеми
их системами и оружием, и договорились о подстраховке каждого и о
способе передвижения.

Полуянов был неприятно удивлен, узнав, что в комплект входит инграв -
поясной генератор антитяготения, не только снимающий пресс груза (скафандр
со всеми прибамбасами весил около ста двадцати килограммов), но и
способный поднять владельца на километровую высоту. Выяснились и еще
кое-какие подробности, заставляющие чесать затылок, и Федор наконец
всерьез задумался над словами Григория, подходя вплотную к догадке,
пугающей простотой и очевидностью. В конце концов он не выдержал
и связался по транш-рации с Белым:

-  Привет, беглец. Ты далеко?

-  Рядом. Готовлю третью группу, которая пойдет за вами. Встретимся
в здании.

-  Почему третью? Вторую?

-  Вторую готовят "санитары". По сигналу Марича она накроет
вашу команду, а тот потом сочинит какую-нибудь жуткую историю, которая
послужит поводом для уничтожения Ствола. Следи за инженером в четыре
глаза, чтобы не выстрелил тебе в спину.

-  Нас снабдили суперскафандрами...

-  Против струнного "глюка" это - яичная скорлупа.
Что ты хотел сообщить? Что-нибудь случилось? Почему звонишь не по
графику?

-  Гриша, назови мне, пожалуйста, столицу Болгарии и как называются
у нас жители этой страны?

-  София и болгары.

-  А здесь столица Болгарии - Златов Бряг и аборигены
называют себя болгарийцами!

-  Что, дошло наконец?

Федор звучно проглотил слюну, благодаря скафандр за то, что тот был
непрозрачен внешне и не давал возможности видеть его лицо.

-  Так это... правда?!

-  Йес, мой друг. Мы с тобой попали не в свою Ветвь
времени! Да, здесь живут все те, кто посылал нас в поход, есть Ствол,
есть ученый, реализовавший идею хронобурения, и даже моя жена и дети!
- Белый хохотнул.  - Но дело в том, что у меня никогда
не было ни жены, ни детей! Улавливаешь разницу? Я когда узнал -
обалдел!

-  Но тогда... нас посылали... а Жданов как же?

-  Это означает, Федя, что существует множество Ветвей времени
с планетами по имени Земля, с почти абсолютно сходными условиями жизни,
и в каждой Ветви решался вопрос засылки в Ствол десантных групп для
отключения...

-  Для сохранения.

-  Ну, или сохранения Ствола.

-  Почему же мы не пересеклись с теми группами... со своими двойниками...
там, в Стволе?

-  А кто тебе сказал, что он существует в  единственном
экземпляре?

Полуянов почувствовал слабость в ногах и вынужден был присесть на
скамейку в парке базы Управления, где группа готовилась к походу.

-  Не понимаю! Существуют законы...

-  Поговори со Златковым. Сей деятель не раз задумывался над природой
времени и устройством Вселенной, у него есть оригинальные идеи. До
связи, дружище. Кстати, вовсе не обязательно для связи со мной принимать
меры предосторожности, местные транш-рации не боятся прослушивания
и пеленгации.

С тихим двойным звоночком мыслеголос Белого уплыл в немоту эфира,
связь прервалась.

Полуянов понял, что за ним следят не только "санитары", но
и люди Ромашина, и ему, несмотря на сумбур в голове, на мгновение
стало легче.


				ГЛАВА 5


Белый и Ромашин встретились в драйв-рубке одного из спутников погодного
мониторинга, подвешенного на орбите над Северным Ледовитым океаном
на высоте пятисот километров. Спутник не требовал настройки аппаратуры
и профилактических работ, но мог менять функции и поэтому имел рубку.
Безопасниками отряда "Астро-аскер" он использовался в качестве
запасной орбитальной базы. А когда Ромашин установил на его метро
кодовый замок, спутник и вовсе стал недоступен для всех, кто не знал
кода.

"Погибший" комиссар изменил внешность, походку,
жесты и речь и теперь походил на пожилого джампера, путешественника
по новым, колонизируемым землянами мирам. Однако мешком сидящий кокос,
футляры видео- и фотоаппаратуры, укрепленные в спецкарманчиках на
рукавах, животе и спине костюма, были камуфляжем, на самом деле Ромашин
носил суперсовременный динго-костюм "уник", формирующий любую
модель и голографически разворачивающий любой вид одежды.

Белый, одетый в "хамелеон", выключил аппаратуру костюма, перестал
быть привидением с тающими интерференционными струями, словно там,
где он двигался, воздух дрожал от зноя, и Ромашин, сидевший в кокон-кресле
рубки, молча пожав ему руку, кивнул на второй развернутый кокон.

С минуту они разглядывали друг друга, не зная, что оба сравнивают
впечатления от встреч с "родными" им Ромашиным и Белым. Для
первого отличий между "тем" Григорием Белым и "этим"
не нашлось, второй с трудом признал в пожилом джампер-туристе сурового
начальника службы безопасности.

-  Однако узнать вас можно только при сильном желании. Признаться,
я сначала подумал, что попал не туда и не к тому.

-  Стараемся,  - без улыбки ответил Ромашин.  - Вас еще
не вычислили? "Клопов" не подсунули?

-  Обижаете, начальник. Я редко выхожу из схрона, а если и выхожу,
то ночью, не в толпу и в "хамелеоне". А как вам положение
нелегала?

-  Не нравится,  - тем же тоном произнес комиссар.  -
Я привык быть на людях, в обществе, все время на виду, и нынешнее
положение - крайне вынужденное.  - Ромашин помолчал.  -
О том, что я жив, не знает ни один человек из моих близких.

Григорий представил, каково сейчас жене комиссара, красавице Дениз,
его сыну, отцу и матери, всем родственникам, а также ему самому, и
поежился. Только очень сильный человек способен решиться на такой
поступок, да и то ради колоссальной важности цели. Несомненно, спасение
Ветви Мира является такой целью, но какие же надо иметь нервы и волю,
чтобы справиться со своими переживаниями и чувствами!

Глаза Ромашина стали тоскливыми, но лишь на один миг, и тут же снова
обрели стальной блеск. Он понял, о чем подумал собеседник.

-  Я вызвал вас по двум причинам. Первая - рутинно-профессиональная:
знакомство с командой, которая пойдет в Ствол третьей, после группы
Федора и обоймы ликвидации. Поведете команду вы. Вторая причина сложней.
Но о ней позже. Итак, ваша задача до похода в Ствол...

-  Выявить меченых, захватить пару "языков", выяснить
план "хирургов" и средства его реализации.

-  Что-то в этом роде,  - кивнул Ромашин.  - Но последний
пункт - лишний. Допрос меченых в вашу задачу не входит, это
мои проблемы. Зато добавлю еще один пункт, может быть, наиболее важный
из всех: перехватить в Стволе инспектора "хирургов". Его цели
неясны; для чего он прибывает, не знает даже Златков, и это меня пугает.

Белый хищно улыбнулся.

-  Этот противник посерьезней остальных, интересно будет потягаться
с ним в спарринге.

Ромашин внимательно посмотрел на уверенно-воинственное лицо безопасника
с иронично изогнутой складкой губ, и тот поспешил добавить:

-  Я пошутил. А кем будет инспектор? Человеком, роботом, киборгом,
другим разумным существом?

-  Неизвестно. Однако уровень его так высок, что даже у резидентов
душа уходит в пятки.  - Ромашин позволил себе улыбнуться.  -
Если только у них есть душа. Теперь я попросил бы вас поделиться теми
наблюдениями, которые вы сделали за время пребывания на Земле. Мне
сказали, что вы задаете очень странные вопросы. Это вторая причина
вашего вызова и личного контакта со мной. Обещаю, что дальше этих
стен ваши слова не просочатся. Златков тоже заинтересовался вашим
поведением и сделал одно весьма любопытное предположение. Понимаете,
о чем речь?

-  Сформулируйте,  - внутренне поджался Григорий.

-  Ну-ну, успокойтесь,  - дернул уголком губ Ромашин.  -
Здесь нет ни подслушивающих, ни записывающих устройств, а зону разговора
я перекрыл шумовиком. Если же вы мне не доверяете...

-  Каждому хочется опереться на плечо друга, я не исключение.
Но Жданов далеко, а вас...

-  ... я не знаю,  - закончил Ромашин.  - Так?

-  Примерно так. И все же: начали - договаривайте.

Комиссар собрал морщины на лбу, помолчал, глядя Белому прямо в глаза,
медленно проговорил:

-  Вы из другой Ветви, Гриша.

Белый дернулся, словно под током, ответил Ромашину таким же пристальным
изучающим взглядом, и голос его внезапно сел:

-  Вы понимаете... что это значит?!

Ромашин погрустнел.

-  Скорее всего нет. Этого не понимает даже такой мощный интеллект,
как Атанас Златков, и даже еще более мощные фигуры - Те, Кто
Следит. Иначе они уже подсказали бы ответ. Видимо, Атанас прав, мы
далеки от разгадки природы времени, несмотря на созданную нами теорию
хронопереноса и реализацию идеи бурения времени в здании Ствола.

-  Если все это обстоит именно таким образом...

-  Вы сомневаетесь?

-  Н-нет... уже нет. Но если это правда... возникает столько попутных
проблем и вопросов, что кружится голова. Нам нужен консультант, и
что-то мне подсказывает, что им вполне может стать ожидаемый "санитарами"
гонец. И еще может статься, что "хронохирурги" - единственные
обладатели истины.

Ромашин задумчиво кивнул, не торопясь продолжать тему. Проговорил
спустя некоторое время:

-  Расскажите мне о дриммерах. Наша наука и техника вплотную подобралась
к созданию таких супер-универсальных изделий, но в материал еще не
воплотила.

Белый не сразу вышел из транса, в который его завели размышления о
множественности Ветвей - Вселенных с мало отличающимися условиями
существования, а главное - о бесчисленных Григориях Белых и
Игнатах Ромашиных, живущих в этих мирах и решающих те же проблемы.

-  Черт возьми, как сложен мир!

-  Видимо, он гораздо более сложен, чем мы думаем и даже можем
представить,  - ответил Ромашин горько.

* * *

Разведгруппа, ведомая Федором Полуяновым, стартовала в Ствол лишь
после того, как там побывали конкистадоры. Три механических паука
метровой высоты, повинуясь команде из Центра, отыскали в иззубренно-колючем
шаре "чертополоха" проход в его недра, нырнули в него и
благополучно вынырнули обратно через пару часов, принеся видеозапись
своего путешествия по таинственным лабиринтам "перекрестка пространств".
И хотя видеозаписи всех трех киберов разнились, будто они шли не одним
тоннелем один за другим, а совершенно разными, главным фактором в
пользу посылки людей стало возвращение конкистадоров.

Группа ушла в Ствол утром семнадцатого сентября в сопровождении целой
роты киберов. Связь с ней почти сразу же прервалась, но спустя час
вышел конкистадор и доложил, что все идет нормально, отряд успешно
продвигается по коридорам Ствола и хотя потерял уже два автомата,
продвинулся к ядру "чертополоха" на пять километров.

Это известие взбудоражило исследователей, ожидавших возвращения разведчиков
не меньше, чем официальные лица. Видимый диаметр ядра "чертополоха"
не превышал одного километра, а в сообщении говорилось о пяти и о
том, что группа "движется дальше".

Еще через два часа из дыры тоннеля, в котором скрылись разведчики,
выполз другой паук и принес известие о дальнейшем пути группы, преодолевшей
уже восемь километров, и об удивительных эффектах, сопровождавших
продвижение. В зале Центра по ликвидации последствий началась
дискуссия между учеными по поводу оценки "восемь километров",
но быстро стихла. Все ждали, что будет дальше.

Очередной конкистадор-посланец вышел через четыре часа после второго
и запись передал лаконичную и неполную: "Впереди бесконечная цепь
пространств с разными... или это иллюзия, или начало другой..."
На этом запись обрывалась.

Златков знал, что за слово оказалось стертым в конце сообщения: слово
"Ветви",  - но не счел нужным делиться догадкой ни с кем.
Он вдруг остро пожалел, что не пошел в поход вместе с Полуяновым.

Больше конкистадоры не выходили. А поздно ночью, когда уставшие исследователи
и наблюдатели угомонились, в Ствол тайно ушла вторая группа, ведомая
одним из "санитаров". Она нырнула в здание в том месте, где
к нему почти вплотную прижимался хобот одного из хроностабилизаторов,
разрушенного выпадом хронопены сразу после старта Жданова. Однако
не только наблюдатели из числа сотрудников безопасности, но и "санитары"
пропустили старт в Ствол еще одной группы, которую возглавил Григорий
Белый.

До этого он успел выявить двух меченых и захватить одного из них.
Им оказался сотрудник СЭКОНа, экоэттик, афганец по происхождению Наджибулла
Талибхан. Допрашивал его уже Игнат Ромашин со своей бригадой, использовав
для этой цели некоторые неизвестные медперсоналу кабинеты в институте
Склифа в Новгороде с кое-какой медицинской аппаратурой. Эта аппаратура
понадобилась комиссару для нейтрализации программы в мозгу закодированного
"санитара" и удержания его психики на грани распада.

После допроса Талибхана отправили на лечение, психика его все же не
справилась со взрывом установленного в сознании "подрывного
устройства" - команды самоуничтожения, срабатывающей при
попытке давления на личность, и хотя принятые комиссаром меры ослабили
"взрыв", Наджибулла Талибхан надолго выбыл из строя и как
"санитар", и как человек.

Кое-что все же выяснить у него удалось, и Ромашин связался со Златковым,
чтобы договориться о встрече. Вопросы, возникшие у него после контакта
с Талибханом, по рации решить было невозможно.

Они встретились в рубке того же спутника службы погоды, предназначенного
для подобного рода встреч. Ромашин все еще пребывал в образе довольного
жизнью джампера, Златков же по обыкновению имел вид засыпающего на
ходу дилайтмена. Лишь те редкие люди, кто встречался с ним взглядом,
могли оценить мерцающий на дне его глаз огонь мысли и силы.

-  За вами наблюдают? - спросил Ромашин, когда они поздоровались
и сели друг против друга.

-  Почти не скрываясь. С момента, когда я предложил оценить степень
опасности Ствола изнутри, мне перестали доверять. Но все же пока удается
уходить из-под наблюдения, разумеется, с помощью этих ваших штучек
с непеленгируемыми пересадками на метро, динго-двойников и эйдонаводок.
Надо признаться, ваши специалисты разработали неплохие методы маскировки.
Однако в будущем личные контакты придется ограничить или вовсе исключить.

-  Согласен. Сегодняшняя встреча последняя, кое-что надо обсудить
и договориться о взаимодействии. Но первый вопрос у меня иного плана.  -
Ромашин уселся в кокон-кресле поудобнее.  - Как вы объясните
феномен Гриши Белого?

-  Двойники? - тотчас же понял Златков.  - Да, это весьма
занятная проблема. Посылали одного, точнее - многих, а вернулись
внешне те же люди, но с иным опытом, знаниями и памятью.
С точки зрения ортодоксальной науки, нашей науки, объяснить
сей феномен нельзя. Требуется применение неформальных логик. Но если
принять за истину матричную концепцию времени...

-  Секундочку, что за концепция?

-  Любое информационное преобразование Вселенной производит мгновенное
изменение матрицы Мира.

-  Я знаком с этой версией мироустройства. Но наш случай, по-моему,
выпадает из нее. Матричная концепция предполагает мгновенное изменение
памяти людей, не так ли? То есть они не должны помнить, что было до
изменения, до точки бифуркации, как принято говорить, так как изменяется
не только внешний мир - матрица Вселенной, но и, соответственно,
их внутренний мир. В памяти стирается все то, что происходило раньше.

Златков покачал головой. Сонным он уже не казался.

-  Вы более информированны, чем я думал, комиссар. Однако наш
случай полностью укладывается в рамки матричной гипотезы. Белый потому
может помнить события и детали прошлой жизни, что он в момент изменения
отсутствовал в нашей Метавселенной!

В рубке наступила тишина. Ромашин переваривал полученную информацию,
но чувствовалось, что он внутренне был готов услышать столь необычные,
поражающие воображение вещи.

-  Наверное, я все-таки ограничен от природы,  - с виноватой
усмешкой произнес он наконец,  - потому что до сих пор не могу
понять, что же такое время. Каждая версия, а их, по моим подсчетам,
набралось уже восемь, объясняет природу времени по-своему, и каждая
не претендует на звание истины.

Усмехнулся и Златков.

-  Как говорил Антифонт: "Время есть мысль или мера, а не
сущность". Попробуйте опровергните его.

-  Не смогу. Впрочем, вы, по-моему, тоже. Мне надо осмыслить ваше
предположение. Оно многое меняет в моем мироощущении. Ведь если вы
правы, вполне возможно возвращение наших ребят, уходивших
в Ствол из нашего пространственного континуума. Чем это
может закончиться, трудно представить.

Златков, который давно обдумал и просчитал многие варианты взаимодействий
Ветвей времени, промолчал. Он занимался хронофизикой более пятидесяти
лет, но чем больше углублялся в дебри разных теорий, тем с меньшей
уверенностью мог сказать, что такое время. Несмотря на осмысление
этой удивительной темы, создание теории хронопереноса и воплощение
идеи в хроноускорителе.

-  Это все, что вы хотели выяснить, комиссар?

Ромашин ответить не успел. В стенах рубки вдруг вспыхнули алые огоньки,
раздался басовитый мужской голос:

-  Отмечаю локацию с земной поверхности в диапазонах "один
ноль два" и "один и шесть". Мощность девяносто, пучки
узкие, направленные. Предполагаю использование станций наведения...

-  Уводи станцию! - отреагировал Ромашин на сообщение инка
спутника, вскочил.  - Быстрее отсюда, Атанас! Кажется, нашу секретную
базу все-таки нащупали. Интересная петрушка получается...

Один за другим они нырнули в кабину метро, швырнувшую обоих по "струне"
транспортировки на одну из лунных станций, и уже не увидели, как пронзившая
атмосферу Земли ракета вонзилась в спутник и превратила его в лопнувший
огненный шар.

Домой Златков возвращался затемно.

После встречи с Ромашиным, которую засекли "санитары", он
проанализировал случившееся - уничтожение спутника - и
понял, что не учел сноровки и технической оснащенности своих бывших
хозяев. "Санитары" все же не потеряли его из виду, вычислили
местонахождение и попытались локализовать объект на орбите с кодовым
выходом метро. А когда это не удалось, уничтожили спутник. Это означало,
что резидентам "хирургов" Златков перестал быть нужен как
специалист и помощник и теперь следовало ждать волны покушений на
его жизнь.

До вечера Атанас находился в Центре по ликвидации последствий, продолжая
работать с проблемным инком Центра, занимаясь расчетами и моделированием
своей новой идеи, консультируя коллег, десятки специалистов, занятых
проблемами времени в общем или частными научными вопросами, которые
так или иначе касались работы хроноускорителя. О своей безопасности
он задумался лишь когда прощался с начальником Центра. Долго колебался,
просить ли Ромашина о подключении "кольчуги", но так и не
решился. Значение своей персоны для мировой науки Златков никогда
не оценивал сам, полагаясь на мнения окружавших его людей, поэтому
и на этот раз не стал доказывать даже самому себе важность своих умозаключений.

Шел одиннадцатый час вечера по времени Злата Бряга, когда он посадил
такси-пинасс на освещенной фонарями лужайке возле своего дома. Отпустил
машину, но в дом не спешил, ощущая некий дискомфорт, неприятный холодок
в спине, словно от дуновения морозного ветра. Внимательно оглядел
сад, рощицу тополей и каштанов, начинающих терять листву, ничего подозрительного
не заметил и, расправив плечи, пошел напрямик через цветник с увядшими
гладиолусами. Интуиция сработала еще раз прямо у двери: нахлынула
вдруг слабость, ноги отказывались переступать порог коттеджа, а в
спине застрял тяжелый кирпич чужого взгляда.

Облившись потом, Атанас отступил, оглянулся и, повинуясь инстинкту,
бросился ничком на землю.

Взрыв был не очень мощным, но напра