ящим на твердом
полу в блестящем спецкостюме, с мечом в правой руке и чьей-то ладонью
в левой. Рядом стояла незнакомая красивая девушка, почти девочка,
с волной светлых волос, перехваченных лентой, с лицом испуганным,
но оттого еще более красивым, стройная, одетая в необычный, знакомый
по историческим фильмам наряд: охотничий кафтан, подпоясанный кушаком,
кожаные штаны, мягкие сапожки со слегка загнутыми носами, за плечом
лук и колчан со стрелами.

-  Где мы? - низким голосом с необычным акцентом
спросила девушка, старательно пряча страх в глубине больших голубых
глаз.

И тогда Павел вспомнил, кто есть он сам и кто стоит рядом.
Это была Ясена, девочка-россинка из далекой Ветви времени, где жили
люди и разумные медведи - медвяны. Не отвечая на вопрос, Павел
огляделся.

Трансгресс высадил их в довольно странном месте.

Они стояли на голом трещиноватом холме с белесой высохшей
травой. Холм являл собой часть бугристой равнины, которая всего в
радиусе километра была ограничена чем-то похожим на приплюснутый купол
из матового стекла или полиэтиленовой пленки. Купол источал тусклый
желтоватый свет, не дающий теней. Ажурная черная труба трансгресса
боком касалась вершины холма, на котором стояли Жданов и Ясена, и
уходила в обе стороны, исчезая в стенках купола. В этом мире тишины
и неподвижности почти ничего не росло, если не считать высохшего до
белизны кустарника, стелющегося в лощинах между холмами, напоминающего
мотки проволоки или кораллы.

Но дышалось в этом мирке на удивление легко, а сила тяжести
не превышала земной.

-  Куда мы попали? - переспросила притихшая Ясена,
не торопясь вынимать ладонь из руки Павла.

-  Разберемся,  - улыбнулся он.  - Здесь никого
нет, не бойся.

-  Я и не боюсь,  - вспыхнула девушка, выдергивая
руку, и демонстративно отошла на несколько шагов.

Павел обвел внимательным взглядом череду холмов, пожал
плечами. Если трансгресс выбросил их здесь, значит, в этом был смысл.
Не стоило задавать риторические вопросы, следовало выяснить все самим.
Хотя, с другой стороны, можно было, не прилагая никаких усилий,
соединиться с информом трансгресса и у него узнать, где они оказались.
Однако делать этого Жданов не стал. Что-то мешало ему: не гордость
и не равнодушие  - ощущение скованности, порожденное присутствием
трансгресса. Словно внутри ажурной трубы сидел некто холодно-рациональный
и ждал, что предпримет человек, пользующийся доверием Тех, Кто Следит.

Вокруг не было ни одной живой души, кроме Ясены, не шелестела
трава под ветром, не порхали насекомые, мир был неподвижен, сер и
скучен, но чувство ожидания росло, Павлу активно не нравилась подобная
тишина, и он наконец не выдержал. Со свистом крутанул меч вокруг себя,
как бы обвив тело спиралью защитного приема, и почти прокричал, заставив
Ясену вздрогнуть:

-  Эй, кто здесь? Выходи!

-  Спасибо,  - раздался ниоткуда - ни сверху,
ни снизу, ни сбоку, а как бы со всех сторон сразу - гортанно-скрежещущий
голос, и рядом с Павлом проступила, уплотняясь на глазах, фигура человека
в плаще из металлических пластин, с головой, прятавшейся под необычной
формы шлемом, напоминающим голову насекомого и ящера одновременно.
Что это могла быть и "родная" голова существа, Павел не подумал,
ему почему-то показалось, что это шлем. Впрочем, было ли так на самом
деле, он так никогда и не узнал. Гость человеком явно не был.

На соседнем холме проявилась из воздуха, как проявляется
изображение на фотобумаге, некая бурая с черными прожилками масса,
сформировавшаяся в двадцатиметровую громаду, больше всего напоминавшую
гигантский черепаший панцирь.

-  Извините,  - проронил гость небрежно,  - это
мой перемещатель. Ничего, если он тут меня подождет?

-  Ничего,  - великодушно разрешил Павел, одновременно
прощупывая ауру незнакомца, но никаких негативных токов не ощутил.
Гость излучал в пси-диапазоне, и очень мощно, однако в его ауре не
таилось угрозы, злобы, презрения или высокомерия. Он скорее был равнодушно-вежлив
и - совсем немного - заинтересован встречей, хотя в этом
интересе было больше флегмы и ленивого каприза.

-  С кем имею честь? - учтиво спросил Павел, жестом
успокивая Ясену, схватившуюся за лук.

-  Неважно.  - Гость махнул рукой в "латной перчатке"
и вызвал этим движением перезвон металлических пластин плаща.  -
Случайно проплывал мимо и увидел вас. Ведь вы Павел Жданов из независимой
Ветви?

-  Жданов,  - кивнул Павел.  - А что значит из
независимой Ветви? От чего независимой?

-  Вопрос некорректен,  - сказал гость, не объясняя
тем не менее, в чем его некорректность.  - Но вообще-то вы не
производите впечатления Исполнителя.

-  А я и не исполнитель,  - пожал плечами Павел.  -
Вы меня с кем-то спутали, наверное.

-  Мне говорили именно о вас. Хотя возможна и ошибка.
Вы не единственный Павел Жданов, вовлеченный в Игру.

-  Уважаемый сэр,  - насупившись, произнес Павел,  -
не соблаговолите ли объясниться? Вы говорите загадками, не понятными
ни мне, ни моей спутнице, что с вашей стороны не совсем вежливо.

-  Что и как говорить, решаю я сам,  - ответил незнакомец
в шлеме, и прозвучало это на удивление не грубо, без пренебрежения,
даже миролюбиво, просто как констатация факта. - А вежливость  всего
лишь эмоциональная окраска информации. Или вы думаете иначе? Для вас
важен тон беседы?

-  В принципе... пожалуй,  - озадаченно проговорил
Павел, погладив руку прижавшейся к нему сзади Ясены.  - И все
же, кто вы?

-  А что вы сделаете, если я не отвечу?

Павел взвесил в руке меч-дриммер, напрягся, пытаясь проникнуть
под слой пси-поля, которым был окутан незнакомец, и ему показалось,
что сквозь металл шлема на миг проступили черты лица чужака -
нечеловеческого лица.

-  Спасибо, я понял,  - кивнул гость.  - Не буду
вам мешать. Прощайте. Может быть, наши пути еще пересекутся, хотя
вы - воин, а я - бродяга. Имени в человеческом понимании
у меня нет, я ведь всего лишь один из немногих, один из отдельных
"я" организма "мы". Но если хотите, можете называть
меня Мимо.

С этими словами незнакомец в плаще стал таять, расплылся
в облачко дыма, которое скользнуло к громаде перемещателя и всосалось
в него. Перемещатель превратился в струю черной жидкости, брызнувшую
в две стороны, растянулся в струну, вонзившуюся в противоположные
бока купола, исчез. Лишь в тех местах, где он пронзил купол, некоторое
время виднелись черные кольца, пока не расплылись кляксами и не пропали.

-  Он волхв,  - с дрожью в голосе проговорила Ясена.  -
И очень-очень черный! Страшный! Сильный!

-  Мне он страшным не показался,  - задумался Павел.  -
Сильным - пожалуй, и еще странным и чужим. Но он, конечно, не
волхв, не человек вообще. Что он хотел мне сказать? Или ничего? Просто
посмотрел как на диковину, и все. Голова кругом!.. На что он намекал,
говоря, что я не единственный Жданов?

Павел вдруг вспомнил о трансгрессе.

-  Подожди-ка меня здесь, я попытаюсь кое-что выяснить.

Ясена хотела возразить, но проглотила слова, так как больше
всего на свете боялась, что ее упрекнут в трусости.

-  Я погуляю,  - сказала она, отходя с решительным видом.

Пряча улыбку, Павел подошел к трубе трансгресса, чуждой этому
миру, как чужими были здесь и они с девушкой, подвесил себя по центру
старт-объема.

-  Трансгресс Сола сто три готов к перегибу,  - раздался
в его голове тихий мурлыкающий женский пси-голос.  - Ближайший
выход...

-  Отставить выход,  - прервал автомат Павел.  -
Нужна связь с информом "Сола сто три".

-  К сожалению, связь невозможна,  - прошелестел
голос. - "Сол сто три" принадлежит к распадающейся
Ветви с вырожденной более чем на семьдесят процентов реальностью.
По сути это виртуальный мир, скатывающийся к одномерному континууму.
Его информ перебазирован...

-  Жаль,  - не дослушал разочарованный Жданов.  -
Я хотел кое-что выяснить. А может, знаете вы? С кем я только что
беседовал возле трансгресса? Вы видели?

-  С бровеем.

-  С кем, с кем?

-  Мне известно, что где-то "внизу" - координатами
это слово считать вряд ли представляется правомерным - существует
племя Бродящих по Ветвям времен. Он один из них.

-  Что же, они бродят по мирам на своем транспорте?

-  Другими сведениями не располагаю, извините.

-  И за то спасибо. Выпустите меня.

Павел снова оказался на холме под трубой трансгресса, странным
образом соединявшего Ветви и, по словам волхва Рода из племени россинов,
ставшего своеобразной Ветвью времени, миром без конца и без начала.

Ясена стояла спиной к нему в напряженной позе, готовая к
стрельбе из лука, и Павел сразу понял, что произошло нечто напугавшее
девушку. Мгновенно сосредоточился, прислушиваясь не столько к звукам,
сколько к своим ощущениям. И почуял медленное, но неотвратимое приближение
какого-то холодного, беспощадного, свирепого существа, абсолютно чуждого
всему тому, чем жил и чему радовался человек.

Спустя несколько мгновений Павел понял, что это его подсознание
отреагировало таким образом на пси-поток, так называемый поток
внимания, образованный мыслеизлучением некоего существа или группы
существ. Но то, что эти существа друзьями не были, понять было несложно.

Оглянувшись еще раз кругом и отметив, что в пределах видимости
кроме трансгресса нет ни одного живого объекта или сооружения, способного
возбудить поток внимания, Павел пробормотал:

-  Надо нам побыстрее уносить отсюда ноги.

-  Куда? - отозвалась Ясена, приободрившись.

-  За пределы этого купола. Не нравится мне взгляд в
спину... А что случилось, пока я отсутствовал?

-  Кто-то выглянул оттуда.  - Девушка показала вверх,
вздрогнула.  - Черный весь... и глаз один, красный, светится...
Посмотрел и скрылся.

-  Хронорыцарь? - пробормотал Павел.  - Если
это хронорыцарь, то, во-первых, у нас появился могучий союзник, а
во-вторых, где-то поблизости должен быть расположен Ствол. Но, с другой
стороны, мы с тобой недостаточно хорошо экипированы для его поиска
и вообще для серьезного похода.

-  У меня же лук и нож, а у тебя волшебный меч. Разве
этого мало?

-  Недостаточно. Придется снова обращаться к обслуге
трансгресса. Подожди меня еще немного.

Павел коснулся мечом трубы трансгресса, впустившей его внутрь,
и произнес с некоторым стеснением:

-  Простите ради Бога, это опять я. Не могли бы вы обеспечить
меня и мою спутницу защитными комплектами? Нам придется путешествовать,
а условия за стенкой этого пузыря могут отличаться от земных.

-  Вы уже находитесь под защитой местного исполнителя
наших законов,  - прозвучал вежливый женский голос.  - Условия
жизни в "засыхающей" Ветви не позволяют выжить живым существам
биологических видов, в том числе и человеку. Даже уцелевшие осколки
Мира не везде имеют благоприятный состав воздуха, необходимую интенсивность
излучений и электромагнитных полей.

-  Но мы... как бы это сказать... не видим никакой защиты,
не ощущаем ничего...

-  Вокруг каждого из вас создан так называемый темпор-кокон,
определенный объем пространства с заданными свойствами, управляемый
вами на уровне инстинкта, физиологических реакций, позволяющий
дышать и отправлять естественные потребности. Объем можно сделать
видимым, но это вовсе не обязательно.

-  Нечто вроде скафандра, так сказать. Весьма предусмотрительно
с вашей стороны. Благодарю. Каковы же запасы кокона? Как долго мы
будем находиться под его защитой?

-  Вблизи нашего парамоста - бесконечно долго,
вдали - от месяца до нескольких часов, все зависит от нагрузки
на кокон. Его энергетические возможности, к сожалению, ограничены.

Еще раз поблагодарив инк-распорядителя трансгресса, Павел
"сошел" на землю, успокаивающе кивнул Ясене, делавшей вид,
что она никого и ничего не боится.

-  Все в порядке, девочка. Можем идти на разведку.

Они спустились с холма в низину, обходя скопления высохшего
кустарника, а может быть, и кладбище скелетов неведомых существ, поднялись
на следующий холм. Снова спустились и поднялись и вскоре вышли к краю
холмистой равнины, где начиналась испускающая необычный тусклый свет
пленка купола. Дриммер в руке Павла придавал ему силы и уверенности,
и он даже задумался над этим явлением: меч действительно внушал владельцу
спокойствие и уверенность,  но экспериментировать, изучать возможности
дриммера, с которым Павел не имел дела в бытность свою грифом безопасности,
хотя тот и был создан на Земле его Ветви, было недосуг.

При ближайшем рассмотрении стенка купола продолжала создавать
впечатление прозрачной слюдяной пленки, за которой ворочался густой
золотистый туман. Павел тронул ее кончиком меча. Ничего не произошло.
Лезвие с некоторым усилием пронизало пленку, как бы преодолевая сопротивление
туманной Среды, и вышло обратно, не оставив следа. Чувствуя вздрагивание
плеча Ясены, Павел коснулся пленки рукой, совершенно не представляя
себе, как будет взаимодействовать с препятствием подаренный трансгрессом
темпор-кокон.

Рука ощутила упруго-податливое сопротивление, прошла сквозь
пленку, исчезая в тумане, словно он был настолько плотен, что не пропускал
свет. Решившись, Павел шагнул в стену сам, потянув за собой девушку,
и... оказался висящим в белесой светящейся пустоте, в светлой бездне
без конца и края, заполненной не то паром, не то действительно плотным
туманом, не позволяющим разглядеть спутника уже в метре от себя.

Ахнула повисшая рядом, одевшаяся в ореол золотисто-голубого
свечения Ясена, хотя ощущений падения бездна не вызывала. Люди явно
висели в тумане, ни на что видимое не опираясь, и тем не менее здесь
не царила невесомость, тело привычно работало в прежнем режиме, низ
был низом, верх - верхом. И лишь спустя еще какое-то время Павел
сообразил, что это, вероятнее всего, действие защитного кокона, спасающего
владельца от неприятных ощущений.

Он оглянулся.

Сзади постепенно исчезала в бездне странная кружевная тень,
словно комок паутины, совершенно непохожий на тот мирок, из которого
они выбрались в туман. Павел невольно сделал движение к нему, испытав
вдруг страх навсегда остаться в этом белесом нигде без
опоры под ногами. Потом пришла трезвая мысль: если бровей Мимо из
племени Бродящих по Ветвям смог запросто посетить пузырь с кусочком
уцелевшей местной природы, то путешествовать в этом мире "засыхающей"
Ветви" может, наверное, любой. Надо просто выяснить, как это
делается.

-  Держись, Ясена,  - оглянулся Павел на спутницу, которая
крутила головой во все стороны, но не паниковала и выглядела возбужденной
и воинственной. Видимо, она воспринимала происходящее с ней как волшебный
сон.

Девушка не ответила, из чего Павел сделал вывод, что их невидимые
"скафандры" раций не имеют, а Среда, в которой они находятся,
звук не проводит. Он попытался плыть в тумане как в воде, сделав пару
движений брассом, но из этого ничего не вышло, их положение не изменилось,
разве что Ясена, руку которой он выпустил, превратилась в кружевную
тень и стала отдаляться. Испугавшись по-настоящему потерять девушку,
Павел рванулся к ней, оттолкнувшись изо всех сил от пустоты ногами,
достал рукой край кружевной тени и с облегчением перевел дух. Тень
превратилась в Ясену, еще не успевшую ничего понять и испугаться.
Подтянув ее к себе вплотную, так что они повисли, обнявшись, он проговорил:

-  Надо чем-нибудь обвязаться, чтобы не потеряться в тумане. У
тебя есть какая-нибудь веревка, шнурок?

На этот раз девушка услышала его. Их темпор-коконы, наверное, соединились
и образовали общий кокон защиты.

-  Есть запасная жилка для силков, но не длинная, локтя на четыре.  -
Девушка достала из кармана куртки тонкий кожаный ремешок.  - Вот.

-  Хватит.

Павел обвязал себе левую руку выше локтя, потом то же сделал спутнице,
подергал - держит.

-  Порядок. Ну а теперь попробуем летать в этой белой пустоте.
Летал же бровей, да и хронорыцарь, которого ты видела.

Он приблизил к лицу меч и медленно, с нажимом, проговорил:

-  Ищи большие тяготеющие массы!

Острие меча засветилось голубым льдистым светом, и тотчас же возникло
ощущение движения, плавного скольжения, полета. Дриммер выполнял желание
хозяина, хотя как он это делает, понять было невозможно. В этом белом
тумане, скрывающем неведомые бездны и глубины, все человеческие чувства
отказывались служить человеку, и даже сенсорика паранорма ничего не
давала Павлу, кроме ощущения слепоты и безнадежности. Мир
"засыхающей" Ветви упрощался, распадался, сжимался, умирал,
и эти ощущения были главными.


				ГЛАВА 2


Они высадились на этот спокойный берег после трех неудачных
попыток найти то, ради чего трансгресс высадил Павла в Метавселенной
"засыхающей" Ветви времени, - Контрствол "хирургов".

Сначала дриммер привел их к самому настоящему астероиду -  каменистому
обломку горы размером с Фобос, спутник Марса. Ни воздуха, ни признаков
жизни астероид не имел, весь утыканный острыми шипами и столбами скал,
усеянный камнями и кратерами самых разных размеров. Некоторые из столбовидных
скал угрюмого багрово-фиолетового цвета сильно смахивали на обелиски,
сооруженные чьими-то руками, и, возможно, так оно и было, однако ни
один из них не подходил под определение "техническое сооружение
типа здания хроноускорителя", и Павел не стал обследовать эти
скалы, несмотря на явный интерес Ясены к подобного рода мероприятиям.

Вторая попытка оказалась удачней. Дриммер вывел своих
хозяев к пустырю, охватывающему часть мира с довольно приличной по
площади пустыней и низменностью, бывшей когда-то дном моря. Полоса
искрящейся соли явно указывала на береговую линию, а цвет низменности -
буро-седой, с длинными зеленоватыми потеками, вызывал в памяти пересохший
земной Арал или Мертвое море. Но самым потрясающим открытием для Павла,
не говоря уже о Ясене, стала светящаяся золотом и серебром пустыня,
представлявшая собой древнее поле битвы.

Застывшие исполины, принятые сначала Ждановым при взгляде
издали за каменные глыбы, увязшие в песке, оказались останками погибших
воинов, среди которых нашлись известные ему хронорыцари и шестилапы
с головой змеи. Разве что размеры их раз в десять превышали размеры
тех, с кем имел дело сам Павел.

От приподнятого края ограниченной куполом "неба"
пустыни до полосы соли, бывшего берега моря, он насчитал около
сотни полузасыпанных песком фигур, но лишь треть их принадлежала черным
всадникам с их извечными противниками - шестилапыми обезьянозмеями,
а также черепаховидным автоматам с гибкими розовыми усами и гофрированным,
как резиновые шланги, шипастым червякам, остальные монстры были Павлу
неизвестны. Стоя у одного из них, напоминающего металлическую сколопендру
с полурасплавившимся брюхом, Павел внезапно понял, что масштаб войны,
в которую были вовлечены люди вокруг здания хроноускорителя, гораздо
больше, чем они себе представляют, и что, возможно, причина этой войны
лежит не в запуске или выключении ускорителя времени, а совсем в другой
плоскости, в плоскости интересов могущественных существ -  "хронохирургов",
Тех, Кто Следит и других, о которых человек не имеет ни малейшего
представления.

Озарение было неожиданным и заставило Павла переоценить свое
отношение к происходящему. Он даже подумал: уж не внушил ли ему кто-нибудь
эту мысль? Причем явно не Те, Кто Следит, потому что им ни к чему
заронять сомнения в душу человека, союзника и воина, отстаивающего
их интересы.

Павел огляделся в поисках того, кто мог бы послать не ощутимый
сознанием, но воспринятый подсознанием телепатический импульс, никого
не увидел, кроме сотни закованных в броню гигантов, торчащих из песка,
ничего не почувствовал, кроме тревоги, восхищения и ужаса Ясены, и
отложил анализ идеи на более подходящее время. Чувство тревоги передалось
и ему, потому что кто-то шел по его следу и уверенно приближался.

Здесь, на поле боя, происшедшего в незапамятные времена,
они не задержались. Пейзаж после битвы действовал на обоих угнетающе.
Было неважно, кто в конце концов победил в этой битве, главное, что
все ее участники п