ы же сами месяц назад разнесли эту
версию в пух и прах!

-  Я ошибался,  - в третий раз признался Златков, и глаза
его на мгновение блеснули энергией, иронией и болью. От усилия
сдержать эту внутреннюю боль он побледнел, и начальник Центра поспешил
перевести разговор на другие рельсы.

-  Хорошо, только не волнуйтесь, Атанас, поговорим на эту тему
позднее. Как вы думаете, что произошло на самом деле со Стволом? Почему
он, во-первых, едва не вызвал вселенскую катастрофу и, во-вторых,
легко отвел ее?

Златков вытер ладонью лоб, улыбнулся с долей насмешливости и сочувствия
к самому себе, покачал головой.

-  Ну и аппетит у вас, Лев. Ответ на этот вопрос знает только
Бог... да еще, может быть, Те, Кто Следит... если они вообще существуют.
Я же - человек, способный ошибаться, как выяснилось, чаще других.

-  Так уж и чаще,  - проворчал Косулин, теряя интерес к разговору.  -
Вы меня ни в чем не убедили. Я считаю, что Ствол опасен и его следует
уничтожить. Подготовка уже начата, вам же надо рассчитать фронт взрывных
работ и последствия взрыва. С этим вы, я надеюсь, справитесь?

-  А если там внутри еще бродят люди?

-  Что? Какие люди? - смешался начальник Центра.

-  Жданов, члены группы Белого. В Ствол было направлено по крайней
мере два десятка человек, вернулись двое... вернее, трое. Где остальные?
Вы уверены, что они погибли?

-  Но ведь они же... вы сами утверждали... условия внутри башни
ускорителя не способствуют... выжить после взрыва...

Златков встал, холодно поклонился.

-  И тем не менее придется учитывать этот вариант. Проверьте,
уточните, убедитесь.

-  Но как это можно проверить?!

-  Запустить в Ствол спецкоманду, защищенную по высшему классу.
А проводниками послужат вернувшиеся только что оттуда Белый и Полуянов.
Позовите меня, как только они придут в себя и обретут возможность
говорить. И на вашем месте я бы поставил возле них охрану.

Златков вышел, а озадаченный Косулин остался сидеть за столом, силясь
понять, что имеет в виду руководитель исследовательской бригады Центра.

* * *

Григорий Белый отказался разговаривать с начальством Центра и участвовать
в пресс-конференции, на которую слетелись сотни корреспондентов крупнейших
информационных агентств со всех уголков Земли. Отказ он мотивировал
усталостью и нежеланием видеть кого бы то ни было из людей, а также
стрессовым душевным состоянием, вызванным гибелью комиссара Ромашина.
Таким образом Федору Полуянову пришлось отдуваться за двоих, а так
как делал он это неохотно, на вопросы отвечал скупо, то и пресс-конференция
закончилась быстро.

Златков, присутствовавший на совещании у начальника Центра и на пресс-конференции,
прекрасно понял, что Полуянов о многом умалчивает, а многое преподносит
совсем не так, как это происходило на самом деле. Было видно, что
бывший хроноинженер (а также начальник группы риска "Роуд-аскер"
службы безопасности) тщательно формулирует каждую фразу и пытается
по вопросу определить, кто его задал - нормальный человек
или "санитар". В конце концов он тоже сослался на усталость
и покинул Центр, сопровождаемый обоймой подстраховки, которую приставил
к нему вконец задерганный и расстроенный Базарян.

Придя к себе в кабинет, Златков проанализировал все услышанное, восстановил
картину происшедших событий - там, на Дне Мира, у начала Ветви
времени, порожденной провалом хронобура, и вдруг почувствовал страх.
У него постепенно складывалось впечатление, что не только все эти
масштабные события были спланированы неким колоссальным интеллектом,
но даже мелкие детали вроде участия в операции отдельных личностей,
Жданова или самого Атанаса Златкова, к примеру, были скрупулезно учтены
и тщательно подогнаны одна к другой, образуя монолитный блок   реализованного
действия.

Так, может, и в самом деле прав был Блаженный Августин, говоря, что
прошедшее и будущее времена существуют одновременно в общем пространстве
событий? Недаром и Аристотель задавался вопросом: чем отличается физическая
реальность вчерашнего дня от физической реальности дня сегодняшнего
или позавчерашнего? Он наверняка был посвящен в истину,
иначе зачем природа снабдила его мощным умом, интуицией и ясновидением,
способностью творить миры...

На столе зажегся красный огонек вызова, и мысли Златкова свернули
в другое русло. Снова перед глазами встало лицо Ромашина, лицо человека
незаурядного, посвятившего всего себя без остатка службе безопасности,
и снова в голове всплыл вопрос: где ошибся этот человек, провидевший
практически все шаги "хирургов", вычисливший почти всех "санитаров"?
Или все же он просто сделал хитрый ход? Успокоил врага своей гибелью,
подтолкнув его тем самым к более решительным действиям, а сам тем
временем готовит ответный удар?

Огонек на столе погас. Загорелся снова. Кто-то настойчиво пытался
связаться с ученым, но тот оставался равнодушным к неведомому абоненту.

А если Ромашин все-таки погиб? Что в таком случае делать ему, Атанасу
Златкову, осознавшему свое предательство (пусть невольное, запрограммированное
хитроумной аппаратурой, но кому от этого легче?) и наполовину избавившемуся
от контроля? Рассказать о встрече с комиссаром главе СЭКОНа? Который
сам, возможно, является резидентом "хирургов"... Или просто
застрелиться?

Дверь кабинета свернулась валиком влево, и в кабинет вошел Игорь Марич,
бывший хроноинженер, бывший приятель Федора Полуянова, бывший человек.
Включил шумовик, остановился посреди комнаты, сказал угрюмо, с нажимом:

-  В чем дело, Атанас?

-  А в чем дело? - спростодушничал Златков.

-  Косулин приостановил подготовку взрыва Ствола до завершения
работы комиссии по расследованию обстоятельств гибели комиссара.

-  Разве в этом кроется нечто тревожное? На его месте я сделал
бы то же самое.

-  Но он издал распоряжение сразу после разговора с тобой! Кстати,
что за самодеятельность? Зачем ты ему подбросил полено в костер сомнений -
идею о том, что Ствол стал менее опасен? Да еще предложил запустить
туда спецгруппу для обследования?

-  Дело в том, коллега,  - рассеянно ответил Златков,  -
что в отличие от вас я должен производить впечатление человека думающего,
обязан генерировать идеи, предлагать планы, анализировать, считать
и решать. Если я перестану это делать, меня вычислят мгновенно. Вы
же знаете Ромашина.

-  Комиссар уже не в счет, а его команда не сможет противостоять
нам, как прежде. И все же мне не нравятся ваши речи и поступки. Прекратите
гнать отсебятину, иначе придется...

-  Что? - глаза Златкова вспыхнули силой и угрозой.

-  Перепрограммировать тебя... вас, коллега,  - уже тише продолжил
Марич.  - Не слишком высовывайтесь, занимайтесь своими трактовками
времени, хронополем, исследованиями, моделированием Древа Времен,
но не лезьте с практическими советами к высокому начальству. С этого
момента будете докладывать мне о своих перемещениях каждые два часа.
Уяснили?

-  Пошел вон! -  не повышая голоса, сказал Златков.

Марич хмыкнул, кивнул про себя, словно соглашаясь с собственным мнением
о создавшейся ситуации, и добавил так же негромко:

-  Послезавтра сюда прибудет посол "хирургов", он разберется
в твоем поведении... коллега. Не позавидую тому, кто не сможет доказать
свою лояльность. До встречи.

Инженер вышел, а Златков вдруг рассмеялся, чувствуя странное облегчение,
будто с плеч упала гора, давившая его все годы возни с хроноускорителем.
До полной победы - над обстоятельствами и судьбой было еще далеко,
но одна маленькая победа все же была им одержана: победа над самим
собой! Он преодолел порог кодирования, нейтрализовал программу, не
стал помешанным и объявил войну "хирургам". Свою
войну, интеллектуальную. А вооружен он был гораздо лучше любого "санитара",
ибо его оружие - мозг - не требовало особого ухода, спецхранения
и работало в любых условиях. Даже если Ромашин погиб, он сам найдет
способ перехитрить "хирургов", выяснить, зачем они провоцируют
полное разрушение Ствола, чего добиваются, какие планы разрабатывают,
и в конце концов отыскать верный рецепт, как сорвать эти планы.


				ГЛАВА 3


Слежку Гриша Белый обнаружил сразу же, как только покинул Центр по
ликвидации последствий катастрофы под Брянском. Он был опытным безопасником,
и косые взгляды "случайных" людей - в бункере начальника
Центра, в коридорах, на транспортной стоянке - чувствовал кожей.
Однако будучи уверенным, что в настоящий момент слуги "хирургов"
ничего предпринимать не станут, не зная, с чем он вернулся, от
"хвоста" избавляться не спешил. Лишь добравшись до метро Брянска,
он наконец определил, кто его ведет и с помощью каких средств, и ушел
"вчистую", с тройной пересадкой без выхода из канала. Григорий
знал, что "санитары" все равно вычислят маршрут, но ему необходим
был получасовой запас времени, забежать в Управление, бросить пару
слов кое-кому из друзей и заскочить на склад, чтобы вооружиться. Как
гриф безопасности, то есть функционер службы высокого ранга, он имел
особые полномочия, мог действовать без санкций начальства и СЭКОНа
и имел доступ ко многим спецхранам Управления.

На складе он немного задержался, потому что здесь его ждал сюрприз.
Доступ сработал, его пропустили в хранилище оружия, хотя и не сразу,
после консультаций инка хранилища с инком охраны тайн УАСС, но дриммеры
ему найти не удалось. Они отсутствовали на складе. Мало того, оружейный
инк не знал, что это такое!

Ошеломленный Григорий связался с общим информарием Управления, но
и там не нашел упоминаний о хранящихся некогда в бункерах СБ дриммерах.
Впечатление было такое, будто они вообще не существовали!

Пришлось взять то, что в данный момент находилось в хранилище: "глюк"
и кинжал с молекулярной заточкой лезвия, каких Григорий еще не видел.
Кроме оружия в другом бункере хранилища он отобрал спецкомбинезоны
"уник" с генератором идеальной маскировки типа "хамелеон",
два комплекта защитных костюмов, выдерживающих выстрел "универсала",
со встроенными узлами автоматики и управляющим инком, бинокли, аптечки
и блоки НЗ. Все это он упаковал в контейнер и велел инку склада доставить
по адресу, который после выполнения задания надлежало стереть из электронной
памяти.

-  Уж не на войну ли собрались? - пошутил инк, видеопризрак
которого сопровождал безопасника во время хождений по складу.

-  На нее, родимую,  - пробормотал Григорий, озадаченно разглядывая
стеллаж с табличкой: "Ингравы. Максимальная масса транспортировки -
200 е.м."

-  Что это за диковина?

-  Стандартные антигравы,  - улыбнулся инк.  - Масса переноса
до двух тонн. Ремень с генератором и стабилизатором положения тела.
Надеваешь, подгоняешь и летишь.

-  Когда же их успели создать?

-  Давно, лет семь назад. Точнее, семь лет, два месяца и три дня.

-  Семь лет?! - Белый изумленно потянул к себе одну из коробок,
раскрывшуюся в руках, пощупал черный упругий ремень с квадратной толстой
пряжкой.  - Надо же, я понятия не имел, что у нас есть такие штуки.

-  Мода на них прошла, теперь ингравы монтируются прямо в ткань
костюма. Но летают не многие, медики объяснили этот феномен психологическим
барьером. Разве что спасатели во время операций, пожарники, врачи
"Скорой" и безопасники.

-  Короче, работники тревожных служб. Ладно, присоедини пару комплектов
к грузу.

Белый повернулся, чтобы выйти из хранилища, и в это время инк спросил
его в спину:

-  Скажите, гриф, вы знаете этого человека?

Григорий оглянулся и рядом с фигурой инка обнаружил видеопризрак Павла
Жданова в белом кокосе официала.

-  Что за шутки, витс?

-  Как вы сказали? - заинтересовался инк.  - Витс? Меня
зовут Барри.

-  ВИТС - это сокращение, аббревиатура слов: высокоинтеллектуальная
техническая система.  - Белый рассвирепел.  - Издеваешься,
Барри?! Чтобы клерк не знал такого слова...

-  И тем не менее в моей памяти его нет. Простите. Это не существенно.
Вы не ответили на вопрос.

-  Это Павел Жданов, сотрудник группы риска "Астро-аскер".
Только он, насколько мне известно, не носил костюм официала.

-  Спасибо.  - Изображение Павла исчезло.  - Все в порядке.

-  Да что в порядке?! Что ты тут изображаешь?!

-  В моей памяти записан приказ - выполнять задания лишь
тех сотрудников, кто лично знает Жданова.

-  Бредятина! - протянул изумленный безопасник.  - Его
же знает каждая собака...

-  Далеко не каждая... гм-м собака. Для меня важно не узнавание,
а реакция вашей пси-сферы. Вы действительно знаете его
не так, как другие. Всего доброго.  - Изображение инка растаяло.

Белый почесал в затылке и, полный впечатлений, выбрался из-под земли
в Бугровский лес под Екатеринбургом, где располагался склад Управления.

В лесу царил теплый день бабьего лета, березы светились белизной стволов
и золотом листвы, пылали костры кленов, по воздуху летали паутинки
и не верилось, что где-то, в невообразимой дали пространств и времен,
существа под названием "хронохирурги" лелеют планы отсечения
Ветви времени, которую люди именуют Метагалактикой...

Побродив немного между деревьями, Григорий стряхнул с себя оцепенение,
вызвал модуль и помчался к метро, прикидывая, кто может быть полезен
им с Федором в предстоящих делах и где можно раздобыть исчерпывающую
информацию о планах "санитаров". Через час, проскакав для
верности по десятку станций, он выбрался из метро Салавпилса и на
такси спокойно добрался до своего небольшого "охотничьего"
коттеджа, где жил последние несколько лет.

Настроил систему охраны коттеджа, походил по комнатам, вдыхая давно
забытые запахи, включил игровой плейвер, но тут же выключил -
не до игр. Зашел в сауну, разделся и с удовольствием искупался в мини-бассейне.
Затем сварил кофе, затопил камин и уселся в гостевой зале с чашкой
кофе и рюмкой коньяка. Мозг все еще сопротивлялся резкому выключению
из напряженного ритма жизни, но мысли шли вяло, постепенно останавливая
бег. Не волновали уже ни "санитары", ни открытия, сделанные
в спецхране Управления. С сочувствием подумав о Полуянове, Белый уснул,
и снился ему залитый солнцем коралловый берег, ласковое море и чайки,
стонущие вовсе не по-птичьи...

Он вскинулся: сигналил инк системы охраны дома. Но это просто прибыл
заказанный груз. Григорий снова уснул и проснулся уже через два часа
от легкого прикосновения к руке. Открыл глаза. Перед ним в гостевом
кресле сидел живой и невредимый комиссар-два Игнат Ромашин.

Белый закрыл глаза, на ощупь нашел рюмку с коньяком, сделал крупный
глоток. Открыл один глаз. Ромашин не исчез. Он сидел нога на ногу,
по обыкновению обхватив пальцами колено, серьезный и деловито-сосредоточенный,
и Григорий проглотил вопрос: "Вы мне снитесь или нет?"

-  Живой я, живой,  - успокоил его Ромашин.  - Просто
понадобилось, чтобы я для всех побыл мертвым некоторое время. Рассказывайте.
Официальную версию Федора я уже слышал. Нужна реальная оценка ситуации.

Белый кивнул, покосившись на светящийся зеленым "кактус" сторожа
в углу комнаты. Комиссар заметил этот взгляд.

-  У наших мудрецов есть "отмычки" для таких систем, пора
вместо "клиффордов" переходить на "киборги". Но это
к слову.

-  Я проспал около четырех часов. Странно, что меня до сих пор
не засекли "санитары".

-  Они ждут вас у родственников, об этом домике знают всего два-три
человека в Управлении. Но не обольщайтесь, в конце концов вас вычислят
и начнут охоту.

-  Так серьезно все?

-  Серьезней некуда. Все главные лица в СБ и СЭКОНе закодированы,
даже Златков...

-  О нем я знаю.

-  С ним-то как раз все не так просто. Очень сильной воли человек,
он смог освободиться от контроля и практически готов работать с нами.
Что касается остальных...

-  Директор Управления тоже?..

-  Нет, Костров смог закрыть себя "кольчугой" наглухо,
ключа к ней "санитары" пока еще не нашли и взять директора
под свой контроль не смогли. "Взорвался" я с его помощью.
Одно время после прыжка Жданова нам представлялось, что мы переловили
всех "санитаров", но ничуть не бывало. На свободе остался
кто-то из них с программатором и быстро восстановил свое войско. Я
вычислил восьмерых, однако, наверное, далеко не всех.

-  Татуировка.

-  Что?

-  У всех закодированных "хирургами" людей после обрыва
"струны" хронобура появился на коже странный ветвистый рисунок
в виде паутинки, похожий на татуировку.

Ромашин задумался, кивнул.

-  То-то я все ломал голову, почему те, кого я вычислил, всегда
одеваются в комби до горла, с длинными рукавами, даже в жару.  -
Он встрепенулся.  - О дьявол! Не может быть! Получается, что первый
зампред ВКС Орест Шахов - тоже "санитар"?! Он вдруг
начал носить плотные фарантуры, а на приемах щеголяет только в кокосах...

Белый промолчал. Ромашин провел рукой по лицу, успокаиваясь, откинулся
на спинку кресла.

-  Рассказывайте, но покороче, у нас мало времени. За
вами вот-вот придут. Резидент в Центре и так дал нагоняй всем своим
"шестеркам", что они вас упустили. Кстати, Федора Полуянова
изолировали якобы для обеспечения безопасности. Приказы идут сверху,
безопасники ниже поручика их исполняют - и крайних нет.

-  Поручика? Разве за время нашего отсутствия ввели новые
звания?

-  Почему новые? Они были всегда. Ротмистр, прапорщик,
поручик, лейтенант, оберст... ну и так далее.

-  А кто в таком случае я, гриф "Роуд-аскер"?

-  Гриф не звание, а ранг. Насколько я знаю, вы были
гранд-майором. Я не прав?

Белый налил полный стакан воды, залпом выпил. В голове мелькнула
мысль: не сошел ли он с ума? Но он тут же отогнал ее. Становилось
понятно, что в мире произошли некие странные изменения. И надо было
выяснить, что именно изменилось: сам ли мир Земли начала двадцать
четвертого века или бывшие десантники Григорий Белый и Федор Полуянов,
спасшие этот мир от уничтожения.

-  Что-нибудь не так? - спросил внимательный Ромашин.

-  Позже,  - ровным голосом ответил Белый.  -
Я не готов к определенным выводам. А теперь слушайте...

Рассказ длился около сорока минут, до тех пор, пока зеленый
"кактус" сторожа не выкинул гроздь оранжевых огней.

-  Вот и гости пожаловали,  - сдержанно отреагировал
комиссар.  - Мне пора уходить. Транш у вас имеется?

-  Что? - не понял Белый.

Ромашин настороженно заглянул ему в глаза.

-  Гриша, создается впечатление, что вас поражают самые
обыкновенные вещи. Транш - это непеленгируемая рация. Если у
вас ее нет, вот экземпляр.  - Игнат протянул Белому черную каплю
с коготком, внутри которой мигнула синяя искорка.  - Обеспечивает
связь в пределах Солнечной системы. Через спутниковые сети, разумеется.

Григорий взял рацию, как ядовитый змеиный зуб. Ромашин хмыкнул,
встал.

-  До связи, гриф. Будь готов ко всему. Мне надо кое-что
уточнить, а вечером мы встретимся снова, чтобы начать свою операцию.
Вы прибыли на Землю очень вовремя.

Ромашин вышел, сел в такси-пинасс и... исчез! То, что Григорий
принял за такси, оказалось "големом", стартовавшим в джамп-режиме
сразу на высокую орбиту вокруг Земли. Комиссар знал свое дело и подстраховывался
капитально.

Григорий включил монитор охраны, оглядел команду, прибывшую
по его душу на трех куттерах, и усмехнулся, проворчав:

-  Ну что же вы, коллеги, смелее. Сейчас я преподам вам
урок, чтоб в следующий раз неповадно было действовать так открыто.

Не спеша он переоделся в "хамелеон", укрепил в узлах
автоматики оружие - "глюк", "универсал" и кинжал, -
рассовал по карманам доставки боезапас, аптечку, НЗ, универсальный
инструментарий, батарею динго, настроил инк спецкостюма на мыслеприем
хозяина и включил аппаратуру костюма. Инку понадобилось две секунды
на апробацию режима и проверку систем, после чего Григорий Белый будто
растаял в воздухе, стал невидимым.

* * *

Гибель комиссара-два практически не отразилась на деятельности
Евразийского филиала службы безопасности. Круг решаемых им задач не
изменился, огромный механизм связей и отношений сохранил набранный
ход, тысячи людей продолжали свое дело, даже не представляя, что произошло.
Лишь ро