огибли, отдав жизни во имя целей, сформулированных
не ими.

Надо найти того, кто подсказал бы мне, каковы эти цели, -
подумал Павел. - Кого-нибудь из независимых наблюдателей. Того
же бровея Мимо, к примеру. Знает поди, но ведь не скажет. Или скажет?..
Если хорошо попросить? Может быть, вся наша возня со "спасением
Вселенной" не более чем игра? Правила которой разработаны не нами?..

-  Какое жуткое место! - прервала его размышления
Ясена, огромные и круглые глаза которой говорили о ее чувствах больше,
чем слова.

Павел мысленно согласился с ней. Место действительно было
жутким, хотя апофеозом войны человеку служить не могло. Бились и умирали
здесь не люди.

Покинув этот печальный угол местного космоса, Павел и Ясена
долго молчали, продолжая неспешный по их мерке полет в тумане между
каплями-осколками "засыхающей" Ветви времени. Каждый думал
о своем, но у Ясены терпения было меньше, и она принялась рассказывать
о своих переживаниях и о том, что видела в походах на земле предков,
сравнивая те ужасы и эти. Потом примолкла и она. А вскоре дриммер
притащил невольных путешественников к новому пузырю, осколку мира,
заключенному то ли в кокон неведомого поля, то ли ограниченного законами
"засыхания" Ветви; в свое время и Земля вместе с Солнечной
системой была ограничена сферой свертки пространства, пока действия
отряда Жданова не деблокировали ее и не поменяли закон свертки
на закон "виртуального сна" Метагалактики, разрешающий подобное
"сонное мигание".

Этот мирок был похож на скопище разбитых вдребезги витрин.
По всему многокилометровому пространству  (идеальная  плоскость, напоминающая
пористую белую кость) стояли ряды гигантских стометровых черных рам
из неизвестного материала, а под рамами лежали груды толстого, в полметра
толщиной, стекла! Так это выглядело издали, так это смотрелось и вблизи.
Отыскались и виновники погрома: гигант-хронорыцарь и ежасто-пластинчатая
тварь с многосуставчатыми лапами. Они сошлись здесь в ближнем бою,
врукопашную, и погибли, не выпуская друг друга из объятий. Часть корпуса
хронорыцаря и круп его коня-кентавра были искромсаны, буквально нашинкованы,
как шинкуют капусту, а половина тела крабоежа превратилась в расплавленную
металлическую лужу.

Смотреть на застывших навеки бойцов было неприятно, и Павел
со спутницей поспешили удалиться из этого пузыря.

Вскоре они нашли небольшой мирок, смахивающий на приоткрытую
раковину моллюска, и устроились на отдых. Длина "раковины"
не превышала сотни метров, а толщина  - метров двадцати. В полураскрытые
створки благодаря рассеянному свету, льющемуся отовсюду, со всех сторон
пузыря, в котором была заключена эта загадочная конструкция, виднелись
какие-то отблескивающие перламутром вздутия, жилы, перепонки с отверстиями
и центральное ядро, действительно похожее на гигантскую жемчужину.
Желания исследовать объект ни у Павла, ни у Ясены не появилось, они
просто присели на створке "раковины", созерцая пустой зеленоватый
"небосвод" этого мирка, потягивая тоник из тубы, оставшейся
у Павла в коробке НЗ.

Поразмышляв, он пришел к выводу, что не знает, в какой стороне
искать пузырь с частью здешней природы, приспособленной "хронохирургами"
для строительства Контрствола. Этой мыслью Павел и поделился с Ясеной,
польстив тем самым ее самолюбию, как бы поставив девушку в равное
положение.

-  В таком мире я бы жить не захотела,  - заявила
она искренне.  - Он весь пропитан скорбью.  - Огорчилась:  -
А где искать ваш корстол, я не знаю.

-  Контрствол.

-  Ну, все равно. Может быть, он знает? - Девушка
показала на меч, струившийся под рукой Павла, словно ручеек голубоватого
пламени.  - Меч-то волшебный.

-  К сожалению, он тоже имеет пределы возможностей. И дриммер
вовсе не меч. То есть я хочу сказать, что функции оружия - не
главные в его программе. Он может стать любым предметом, свойства
которого заложены в памяти программатора. Может выполнять много полезных
работ, служить щитом, врачевателем, поваром, ремонтником, исследователем,
анализатором, строителем... не помню, чем или кем еще.

-  Почему же ты не прикажешь ему стать глазом, который
видит сквозь туман?

Павел вздохнул.

-  Я не знаю кода управления, или, говоря иначе, "слова
власти". Он меня слышит, но повинуется лишь в пределах той формы
и функции, которая введена сейчас его в программу.

-  Так поговори с ним,  - простодушно предложила
Ясена. - Объясни, что нам нужно.

-  Боюсь, не смогу объяснить. Хорошо еще, что он не отказывается
служить проводником, иначе мы с тобой утонули бы в этом тумане и никогда
не нашли дороги к таким вот уголкам. Кстати, совершенно не представляю,
как дриммер ориентируется по гравитации. Я, например, абсолютно не
могу здесь ориентироваться.

-  Я тоже,  - призналась девушка.  - Как слепая
и глухая. А что мы будем делать дальше?

-  Трансгресс не зря высадил нас в этом мире. Наши друзья,
пославшие нас сюда, ошибиться не могли. "Хирурги" строят
Контрствол где-то здесь. Надо искать. Будем следовать за мечом от
пузыря к пузырю, пока не наткнемся на тот, который нужен.

-  А если нас заметят? Будем сражаться?

Павел внимательно посмотрел на слегка осунувшееся милое,
прекрасное девичье лицо.

-  Если хочешь, вернемся к трансгрессу и я попробую уговорить
автоматику... э-э... демона трансгресса, отправить тебя домой.

Ясена покраснела, гордо вскинула голову.

-  Я никуда не пойду! И не надо считать меня слабой слизянкой,
я воин и сама могу за себя постоять!

-  Хорошо-хорошо, извини.  - Павел успокаивающе вытянул
вперед ладони.  - Я не хотел тебя обидеть. Просто ты не должна
была пускаться в этот поход, где опасности подстерегают нас на каждом
шагу. Ну что, отдохнула? Идем дальше?

Девушка вскочила, привычным движением поправляя волосы, и Павел невольно
залюбовался ее грацией и естественной свободой движений. Подумал вскользь,
с долей сожаления и вины: если бы ты только понимала, девочка, в какой
попала переплет!..

Они выступили в поход, связанные все тем же тонким ремешком. Прыгнули
со створки "раковины" вниз, приблизились к пленке пузыря,
охватывающего "раковину", продавили ее телами и оказались
в таинственной светлой пустоте, создающей впечатление бездны. Конечно,
туман этот никаким туманом не был, Павел это осознавал. Вокруг просто
шел процесс "усыхания" континуума, преобразования пространства,
который и воспринимался несовершенным аппаратом чувственного восприятия
человека в виде тумана. Но легче от этого знания не становилось, ориентиров
местный "туманный космос" никаких не имел. Лишь вплотную приблизившись
к очередному осколку бывшего мира данной Ветви, окруженному сферой
сжатия, точнее, сферой закона усыхания, можно было разглядеть некий
сгусток, тень, похожую на медузу или на паутину.

Наткнувшись на очередную "медузу", Павел просунул в нее голову,
уже не удивляясь, что так легко удается проникнуть внутрь мира, отвечающего
библейским представлениям о Вселенной, и увидел дикое скопление камней
самой причудливой формы, размеров и цвета, опутанных не то белыми
водорослями, не то щупальцами гигантской каракатицы, плавающей
рядом с каменной грудой. На Павла с непередаваемым выражением тоски
и боли глянули четыре огромных, выпуклых фасетчатых глаза с шестигранными
ячейками.

Похолодев, он выдернул голову из пузыря, оттолкнул Ясену, готовую
последовать за ним, отрицательно покачал головой. Не стоило высаживаться
во владениях неведомой погибающей твари и выяснять ее принадлежность
к врагам или друзьям.

Через час меч приволок своих пассажиров к новой волосатой тени, на
этот раз скрывавшей в себе достаточно обширный осколок планеты с горами
и равнинами, с извилистыми меандрами русел пересохших рек, с засохшими
лесами и развалинами каких-то древних построек, замков и храмов. Возле
одного такого замка, сложенного из зеленовато-сиреневых блоков и облицованного
плитами из похожего на мрамор материала, торчали вполне современные
металлические конструкции - антенны и мачты, стоял ангар, отблескивающий
металлом, и рядом с ним зеркально бликующая двояковыпуклая линза,
вызывающая в памяти ассоциации с летательным аппаратом.

На всех постройках лежала печать инородности и недоброжелательности,
и Павел понял, что это, очевидно, одна из баз "хирургов".
Высаживаться здесь не стоило, хотя у Жданова и мелькнула мысль воспользоваться
чужим летательным аппаратом. Тем более что никого живого внизу у построек
он не заметил.

Повернув голову, он встретил взгляд Ясены и невольно улыбнулся. Они
с девушкой напоминали сейчас ангелов, разглядывающих землю, просунув
головы сквозь хрустальный свод небес. Кивнул на строения у замка.

-  Видишь?

-  Вижу. Они... неприятные.

-  Вот бы захватить ту блестящую штуковину возле мачты.

-  Зачем?

-  Судя по всему, это машина для преодоления пространств. Путешествовать
в ней удобней, к тому же наши враги не сразу догадаются при встрече,
что внутри их машины сидим мы.

-  Тогда давай захватим.

Павел понаблюдал некоторое время за территорией базы, все больше убеждаясь
в том, что она пуста, и наконец решился на ее штурм.

Они прыгнули вниз с двухсотметровой высоты "неба", поддерживаемые
полями темпор-коконов, опустились по другую сторону замка и принялись
осматриваться, внезапно осознавая, что замок имеет форму гигантской
многолапой твари наподобие той, которую Павел видел совсем недавно
у груды камней.

-  Святой Род, - прошептала Ясена.  - Какая же нечисть
здесь жила! Смотреть жутко!

Глядя снизу вверх на стены замка, копирующие форму "каракатицы",
Павел тоже подумал о его обитателях, затем краем глаза заметил какое-то
движение сбоку и не задумываясь толкнул девушку под защиту рухнувших
с крыши блоков. В стену, напротив того места, где они только что стояли,
с резким визгом ударил огненный клубок, раздробив с десяток нижних
блоков и плит и проделав в них глубокую многометровую нишу.

-  Ты что?! - гневно выдохнула Ясена, не сразу сообразив,
в чем дело.

-  Я ошибся. Здесь нас либо ждали специально, либо оставили охрану,
которая заметила наше приземление. Придется отступать. Следуй за мной
и делай все, что скажу.

Павел высунулся из-за камня и тут же спрятался обратно. Следующий
выстрел неведомого охранника пришелся на каменный блок и разнес его
в щебень. Не дожидаясь повторной атаки, Павел втиснул Ясену в щель,
расколовшую стену замка в давние времена, влез туда сам.

Щель была скорее всего следствием землетрясения. Поначалу
узкая, она вскоре расширилась и, хотя неведомый враг продолжал обстрел  -
в спину Павлу с грохотом шибанула волна мелких камней, пыли и дыма,  -
не давая возможности уничтожить беглецов, вывела их в одно из помещений
замка.

На ощупь в темноте двигаться не хотелось, поэтому Павел немного
подождал, приводя организм в состояние паранормального видения, и
лишь потом, разглядев комнату с какими-то незнакомыми предметами,
двинулся к двери, придерживая Ясену за локоть. Однако та вдруг выдернула
локоть и сказала, что хорошо видит в темноте. Вероятно, как многие
россины, ее соплеменники, становившиеся впоследствии волхвами, девушка
обладала экстрасенсорным восприятием.

Дверь, каменная, толстая, в узорах непонятных письмен, была
заперта, и Павлу пришлось пробивать в ней выход мечом. Вырезав круг
и вышибив его наружу, он выглянул в отверстие, увидел квадратный в
сечении коридор, внутри которого мог свободно уместиться модуль серии
"коракл", и выпрыгнул на его каменный потемневший пол. За
ним выскользнула Ясена, и в ту же секунду в стену помещения с гулом
и визгом ударил огненный вихрь. Преследователи не теряли времени даром
и почти настигли беглецов.

-  Бегом! - подтолкнул девушку в глубь коридора Павел.  -
Я их задержу и догоню тебя.  - Встал за отверстием, вырезанным
в двери, сжимая в руке меч.

Послышалось дробное цоканье многих ног, от которого завибрировал
пол коридора, затем затрещала дверь, рассыпаясь грудой обломков от
тяжкого удара, в проеме двери показалась кошмарная металлическая сколопендра,
родственница той, что погибла в бою с черным всадником, разве что
поскромнее в размерах. Это явно был робот-охранник, запрограммированный
на уничтожение непрошеных гостей.

Глаза монстра, стебельчатые, с крупными фасетками, метнулись
в сторону замершего Павла, черное дуло в бахроме шипов, торчащее в
плече чудовища, повернулось в его сторону, но меч Павла был быстрее.

Взмах - и грозное оружие сколопендры отделилось от
ее туловища вместе с частью плеча. Еще взмах и еще, и на пол упали
чисто срезанные органы зрения и две передние лапы, протянувшиеся было
к противнику. Последним ударом Павел отрубил сколопендре треть головы
и ринулся вслед за Ясеной, увидев еще двух киберов, ворвавшихся в
комнату вслед за первым. Сражаться с ними на равных он бы не смог.

Видимо, он повредил сколопендре энергобатареи, потому что она спустя
несколько секунд взорвалась. Ударная волна толкнула Павла в спину,
но вреда не нанесла, зато взрыв задержал двух собратьев сколопендры.
Когда они выбрались в коридор, беглецы уже выбегали из распахнутых
ворот замка, смотрящих прямо на базу "хирургов". Картина,
открывшаяся взору, запечатлелась в памяти Павла со всеми деталями,
но мозг автоматически выделил главные: двух сколопендр у дальнего
угла замка, стерегущих противоположную стену, двух у ангара, и шестилапого
обезьянозмея возле чашевидной антенны.

На миг все застыли - и люди, и чудовищные твари.

Затем глаза Павла зафиксировали еще две детали: зависший над обломками
колоннады замка (ноги-щупальца каракатицы), совсем рядом, черепаховидный
перемещатель бровея Мимо, его самого, стоящего неподалеку в своем
пластинчатом металлическом плаще и шлеме,  - и у Жданова мгновенно
созрело решение.

Он буквально швырнул Ясену к панцирю перемещателя, прыгнул к бровею
и приставил к его груди острие сильнее засветившегося меча.

-  Прошу прощения, господин Мимо. Но нам необходимо воспользоваться
вашим перемещателем. Не будете ли вы так любезны...

Сколопендры выстрелили все одновременно. Однако, вопреки опасениям
Жданова, их залп не достиг цели! Четыре клубка пламени ударились о
землю, не долетев до бровея и Павла, срикошетировали и врезались в
стены замка и в зеркальную чечевицу летательного аппарата базы, заставив
шестилапа плясать. Затем еще один огненный вихрь проделал дымящийся
шрам в холмике, над которым висел перемещатель бровея, но Ясены не
достиг, она уже вползала внутрь "черепашьего панциря" сквозь
круглое отверстие, протаявшее в его дне. Лишь один выстрел достиг
цели: язык огня вонзился Павлу в спину и... бесследно погас, растаял,
не причинив ему вреда. Скорее всего это снова сработал защитный кокон
трансгресса, спасая жизнь своему владельцу. Однако размышлять на эту
тему было некогда, сколопендры готовы были повторить залп.

-  Не будете ли вы так любезны...  - вовсе не любезным тоном
начал Павел.

-  Хорошо,  - с неким удивлением глянул на него представитель
бродяжьего племени, появившийся в этом месте как нельзя более кстати.  -
Уступаю силе. Идемте.

Он повернулся и в одно мгновение перенесся к своему пластинчатому
кораблю. Павлу пришлось догонять его в темпе, потому что охрана базы
снова начала стрелять, удивительным образом ухитряясь мазать или попадать
друг в друга.

Павел нырнул в люк вслед за бровеем, и тотчас тут же вокруг сгустилась
темнота, в тело хлынула странная тяжесть, как от перегрузки, сменилась
невесомостью: перемещатель Мимо стартовал.


				ГЛАВА 3


Вряд ли движение перемещателя можно было назвать полетом. Он стремительно
двигался в среде, которую невозможно было считать воздухом, туманом,
пылью, атомарной взвесью и даже вакуумом. Континуум "засыхающей"
Ветви давно перестал быть многомерным и неумолимо таял, изменялся,
превращался в  н ичто. А сколько времени ему оставалось
до окончательного распада, не знал никто, даже бровей Мимо. На вопрос
Павла об этом, хозяин перемещателя ответил вопросом:

-  О каком, собственно, времени идет речь?

Павел обменялся взглядом с притихшей Ясеной, задумался.

В рубке перемещателя (если можно было назвать таковой центральное
помещение аппарата, похожее скорее на больничную палату какой-нибудь
земной клиники) установилась тишина. Перемещатель продолжал двигаться,
а может быть, стоял на месте или плыл по инерции, но ни один признак
не указывал на его движение. Бровей Мимо, усадивший гостей в глубокие,
не очень удобные и не очень мягкие кресла, сел сам и стал рассматривать
людей сквозь отверстия в шлеме. Он явно никуда не торопился.

Решил не торопиться и Павел. Со времени их выхода из трансгресса прошло
часов десять, по его внутренней оценке, и отдых с чаепитием или даже
с легким обедом не помешал бы.

Словно угадав желание гостя, Мимо хлопнул в ладоши, и тотчас же на
столе, с виду  дубовом, тяжелом, в серебряной окантовке, появились
дымящиеся металлические кастрюли, тарелки, ложки, ножи, вилки.

-  Обедайте,  - прозвучал бесстрастный голос бровея.  -
Надеюсь, вам понравится моя кухня. Заказ чисто земной. Я бывал
в ваших краях и знаю обычаи. Хотя у вас мне не понравилось. Слишком
много зелени.

-  Каждому свое,  - хмыкнул Павел, не торопясь разливать
по тарелкам дымящееся варево. Но, увидев голодный блеск в глазах Ясены,
решил с обедом не тянуть. Неизвестно было, когда  еще им удастся пообедать
в спокойной обстановке. Налил сначала ей - по виду картофельный
суп с кусочками куриного мяса, потом из той же кастрюли себе -
оказался борщ! Подумал трезво: "Кажется, мы попали к магу. Интересно,
он в самом деле испугался дриммера, допустив нас к кораблю, или это
какая-то игра?.."

-  Каждому свое,  - согласился Мимо.  - Дело
в том, что я негуманоид и мне чужд ваш образ жизни.

-  А с виду вы почти человек: две руки, две ноги, голова...

-  С виду. На самом деле...

-  Вы говорили - особь коллективного организма.
Разум типа "рой", так?

-  Скорее типа "стая".

-  Как "хронохирурги"?

-  Приблизительно. Разница есть, но для вас она несущественна.

Павел пригубил ложку вкусно пахнущего борща, посмаковал,
проглотил.

-  Недурственно! Сами готовите или держите повара?

Бровей Мимо рассмеялся.

-  Вы же понимаете, что все это иллюзия. Каждый из вас
ест то, что представляет и хочет. Но уверяю вас, голодными не останетесь.

Ясена, усердно хлебавшая суп, недоуменно глянула на хозяина,
потом на Павла, и тот успокаивающе кивнул ей:

-  Ешь, все в порядке. Дядя шутит. Кстати, странник,
зачем вы бродите по мирам Древа Времен? Ради чего? Какова цель? Причина?
Или вы подобны саранче? Отдельно взятая особь саранчи не знает ни
направления движения, ни цели. Стая - знает.

-  Возможно, вы правы, воин,  - не обиделся Мимо.  -
Хотя кое-какие побудительные причины, движущие нами, я мог бы назвать.
Однако вы их скорее всего не поймете.

-  Ну и ладно,  - в свою очередь не обиделся Павел.  -
Индивидуалу от рождения трудно понять стаю, да еще с таким мощным
интеллектуальным потенциалом.

-  Вы правы и не правы, человек. Вы рождены индивидуумом,
но в пределах стаи, ибо человечество по большому счету -
стая! Вы просто еще не достигли стадии объединения.

-  А-а-а... да-а-а..  ?- не нашелся, что ответить,
ошеломленный Павел. Доел борщ, положил в тарелки овощное рагу -
себе и Ясене.  - Теперь ответьте на конкретный вопрос: долго ли
нам еще лететь в район, где "хронохирурги" строят Контрствол?

-  Это зависит от вас,  - насмешливо ответил бровей
Мимо.  - Время в данной Метавселенной трехмерно, причем эта
трехмерность является функцией ваших чувств. Это тот самый туман,
окутывающий осколки мира. Местное время, медленно догорающее. Поэтому
любое движение для вас может длиться мгновение или вечность, что никак
не отразится на реалиях внешнего мира. Там все равно ничего не изменится...
пока вы не заявите о себе.

-  Что он сказал? - потребовала объяснить слова гостеприимного
хозяина Ясена.

-  Что мы находимся вне местных законов, как бы над ними,  -
з