оговорил Тарас. - Вы напрасно начали войну со  мной,  полковник,
надо было начать с переговоров, я  готов  был  занять  нейтральную  позицию.
Теперь ждите в гости, я вас скоро навещу.
   - Подожди, я не...  -  начал  Ельшин,  но  Тарас  положил  трубку  и,  не
оглядываясь, вышел из квартиры  Дмитрия,  оставив  дверь  открытой.  Телефон
зазвонил снова и  был  слышен  даже  с  улицы:  Генрих  Герхардович  получил
приличную дозу "метазвуковой радиации" и, очевидно, испугался не  на  шутку.
Но, судя по его же словам, он сам не знал, где в настоящий момент  находится
Тоня, поэтому разговор с ним был напрасной тратой времени.
   Неизвестно, связывался или нет Золиньш с  милицией  и  ГИБДД  на  предмет
задержания "ЗИЛа" с правительственным номером и флажком на капоте, но Тараса
никто не пытался остановить, и он добрался до дому меньше  чем  за  полчаса,
чудом  избежав  пробок.   Быстро   сбросил   еще   не   полностью   высохший
"представительский"  костюм,  переоделся  в  джинсовый,  побросал  в   сумку
кое-какой боевой инвентарь, в том числе любимую катану, автомат же  Золиньша
оставил дома. Снова сел за руль "ЗИЛа".  В  начале  пятого  он  был  уже  на
площади Курского вокзала, оставил  машину  прямо  у  входа  в  кассовый  зал
(инспектор ДПС взял под козырек) и спустился в метро. Дмитрий не сказал, где
именно находится спуск в подземелье с храмом Инсектов,  его  еще  надо  было
найти, а опаздывать куда-либо  Тарас  не  любил.  Тем  более  что  от  этого
зависела жизнь любимого человека.
   Включив "третий глаз", он начал осматриваться.

   Глава 30
   ВРЕМЯ БРАНИ

   Интуиция, усиленная инсайт-состоянием, не подвела и на сей раз.
   Проблуждав сорок минут по двум залам  метро  "Курская",  Тарас  обнаружил
"инфраиндиговое" свечение в глубине южной ветки метро  и  во  время  посадки
пассажиров на очередной поезд проскользнул за ограждение в тупике  зала,  за
которым начинались служебные помещения метрополитена. Сумка  через  плечо  и
целеустремленный  вид  делали  его  похожим  на  человека,  имеющего   право
находиться в данном месте, поэтому  встретившиеся  ему  на  пути  мужчина  и
женщина, работники  метрополитена,  приняли  Тараса  за  своего  и  задавать
вопросы, кто он, куда и зачем идет, не стали.
   Тарас дождался очередного электропоезда, спрыгнул на шпалы  и  зашагал  в
глубь тоннеля, ориентируясь на  ментальный  "запах"  чужеродности  и  тонкое
свечение потревоженных  естественных  биополей.  Тоннель  через  сто  метров
повернул. Тарас остановился, обнаружив в его полу рядом с рельсами и шпалами
квадратный   металлический    люк,    над    которым    висело    призрачное
энергоинформационное облачко  инаковости.  Вход  в  подземелье  с  неведомым
храмом Инсектов начинался здесь.
   Пропустив  очередной  состав  метропоезда,  Тарас  присел  над  люком   и
просканировал его "локатором третьего глаза" в поисках  взрывных  устройств.
Не обнаружив последних, потянул за скобу  и  не  удивился,  когда  увесистая
железная плита приподнялась, открывая лаз. Замок здесь  был  уже  вскрыт,  и
сделал это, надо полагать, Дмитрий Щербань. Не задумываясь, Тарас  нырнул  в
лаз и закрыл люк за собой до того, как в тоннеле появился электропоезд.
   Зрение упало, потом восстановилось в ином цветовом диапазоне. Тарас  стал
различать оттенки коричневого и бордового цвета,  а  также  тепловые  волны.
Прислушиваясь  к  тихим  инфразвуковым  сотрясениям   воздуха,   контролируя
всплески и резонансы пси-полей, он начал  спускаться  по  скобам  в  глубину
колодца.  Гул  проходящих  над  головой  по  тоннелю  метро   электропоездов
продолжал регулярно бить по ушным перепонкам, усиленный  трубой  колодца,  и
тогда Тарас останавливался, пережидал гул  и  стук  колес,  чтобы  двигаться
дальше в тишине.
   Примерно на четвертом десятке метров колодец закончился в бетонном  мешке
с одной небольшой металлической дверью без замка,  но  с  ручкой.  На  двери
красовалась грозная надпись: "Стой! Аварийный сброс!"
   Тарас дернул дверцу  за  ручку.  Она  поддалась  со  скрипом,  неожиданно
массивная и толстая. За ней начинался провал глубиной в  пять-шесть  метров,
представлявший собой естественную каверну в местных осадочных породах земной
коры. Что это был за аварийный сброс, кому понадобилось устраивать  его  так
глубоко под землей, догадаться было трудно. По сути, для любого  нормального
человека это был тупик, но Тарас видел следы, оставленные на стенах  колодца
и каверны, и прыгнул в нее, не задумываясь, будучи  целиком  уверенным,  что
здесь есть проход.
   Он не ошибся. Под выступом породы, невидимое  сверху,  в  стенке  каверны
обнаружилось отверстие, ведущее в довольно  просторный  и  высокий  тоннель,
стены, пол и потолок которого были выложены из грубо  обработанных  каменных
блоков. Тарас провел пальцем по влажной шероховатой  поверхности  одного  из
блоков и покачал головой. Интуиция  подсказывала,  что  возраст  тоннеля  по
крайней мере превышает сто лет, а скорее всего,  ему  исполнилось  несколько
тысячелетий.
   Он посмотрел налево, направо, прислушался к себе и уверенно направился  в
правую сторону, где пол тоннеля светился  сильнее  и  постепенно  понижался.
Воздух в тоннеле был спертый, насыщенный запахами прели, плесени  и  мокрого
камня, принудительной вентиляции тоннель, очевидно, не имел, а  естественная
не справлялась с очисткой воздуха, но, с другой стороны,  это  указывало  на
явную заброшенность подземного хода. Люди здесь появлялись нечасто.
   Пройдя около двухсот метров, Тарас достиг двери  из  отливающих  атласной
зеленью выпуклых овалов  и  ромбов,  такие  же  ромбы  -  надкрылья  древних
гигантских жуков - украшали и  двери  храма  Инсектов,  показанного  Горшину
пентархом, и уверенно стукнул в нее носком кроссовки. Нога  свободно  прошла
сквозь преграду, словно та была голографичесиллюзией. Тарас шагнул в  дверь,
невольно задержав дыхание, и оказался в естественной полости овальной формы,
на стенах которой лежал серебристо-пепельный  отсвет,  проникавший  сюда  из
пролома в дальнем конце полости.
   В ушах тоненько запел комар
   Тарас замер, прислушиваясь. "Комаром" был поток  внимания,  просочившийся
из-за оплывших каменных стен в пещеру. Его ждали.
   Он быстро пересек пещеру и шагнул через  невысокий  и  неровный  порог  в
другой подземный зал, гораздо больший - около сотни метров высотой  -  и  не
пустой. С высоты узкого уступа без перил, обрывающегося в  бездну,  открылся
вид  на  колоссальное  сооружение  из  серебристого,  с  белыми  искрящимися
прожилками материала.
   Тарас еще не видел такого дикого  сочетания  экспрессии  и  покоя,  такой
однозначно хищной и агрессивной  красоты.  Он  невольно  замер,  поглощенный
созерцанием необычного замка, созданного, вне всяких сомнений, миллионы  лет
назад Инсектами, не в силах оторвать от него взгляда.
   Более всего строение Инсектов напоминало ажурный, оскаленный, рогатый, со
множеством чешуи, перепонок и  более  мелких  "неаппетитных"  деталей  череп
какого-то  апокалиптического  чудовища,  готового  проглотить  любого,   кто
подойдет к нему близко.
   - Спускайся вниз, Граф, - донесся откуда-то гулкий насмешливый  голос.  -
Отсюда эта хреновина впечатляет больше.
   Тарас очнулся, заглянул  вниз  за  край  карниза  и  увидел  стоящего  на
бугристом полу зала Дмитрия Щербаня в десантном комбинезоне.
   - Что, завораживает? - кивнул Дмитрий на  сооружение  на  спиной.  -  Это
творение акарин, разумных клещей. Не доводилось встречаться?
   Тарас прислушался к гулкому пространству зала, усиливающему каждый  звук.
Где-то внизу прятались еще люди, но  кто  и  сколько  их,  разобраться  было
трудно, мешали резонансы биополей, искажающие восприятие реальности.
   - Где Тоня? - спросил Тарас. Его негромкий голос взлетел под купол зала и
вернулся громыхающим эхом:
   - ...де тоня-оня-оня-оня...
   - Спускайся, поговорим. Или боишься? Там лестница слева, за бугорком.  Да
смотри не сорвись, разобьешься, всю малину мне испортишь.
   Тарас повесил сумку через плечо, нашел лестницу, высеченную в стене зала,
и начал спускаться на дно пещеры, пытаясь настроиться на ауру  Тони.  Однако
увидеть ее не удавалось даже на полной энергоотдаче, словно девушка сидела в
металлической клетке с электромагнитным экраном, и уже на середине  лестницы
он понял, что ее здесь  нет.  Мелькнула  мысль  вернуться  наверх,  он  даже
остановился, колеблясь, а когда поднял голову, увидел на карнизе человека  в
камуфляже с автоматом в руках.
   - Не обращай на него внимания, - махнул рукой Дмитрий. - Это я на  всякий
случай подстраховался, чтобы ты не вздумал сбежать. Надо  кончать  эти  наши
разборки, надоело терпеть от босса нагоняи за твои наезды.
   Тарас молча досчитал ступеньки (их оказалось двести восемьдесят  восемь),
вышел на свободное пространство  под  жуткой  "челюстью"  творения  разумных
клещей, сохранившегося в том виде, в каком его покинули хозяева миллионы лет
назад.
   - Тебе учитель этот храм не  показывал?  -  весело  осведомился  Щербань,
уверенный в том, что он владеет преимуществом и диктует условия. - Мне тоже.
Значит, старикашка и тебе не доверял. Хорошо же мы себя зарекомендовали.  Ну
что, не надумал присоединиться к нам?
   - Где девушка?! - низким, вибрирующим  голосом  проговорил-пропел  Тарас,
усиливая эффект мощным энергопосылом и маятником тела.
   По залу прошел резонирующий гул.
   Улыбка сбежала с губ Дмитрия. Он с  недоверием  и  удивлением  глянул  на
противника.
   - Ого, а ты, оказывается, кое-что умеешь! Другой  бы  на  моем  месте  не
устоял. Может быть, ты  уже  и  до  сил  добрался?  Кстати,  какую  иерархию
предпочитаешь? Что тебе ближе, Голаб или Самаэль?
   - Честь и достоинство, - тем же голосом  сказал  Тарас,  прислушиваясь  к
живой пульсации замка акарин в ответ на его слова.
   - Узнаю уроки  учителя,  -  презрительно  фыркнул  Дмитрий.  -  Он  любил
рассуждать на эту тему: честь, достоинство, совесть,  справедливость.  Фуфло
все это! Важно только то, чего я добиваюсь  в  данный  момент.  Если  хочешь
добиться большего, плюй на все эти псевдочеловеческие категории;  иерархи  -
как те, так и другие -  признают  только  силу.  Чего  ты  добился  за  годы
подчинения учителю? Всего-навсего стал экспертом Комитета по экологии. Я  же
дошел до девятого Ключа и стал ганфайтером2. Чуешь разницу?
   - Много говоришь, перехватчик. Кому ты отдал девушку? Тебе  звонил  босс,
он был в ярости, поэтому я знаю, что Тоня не у него. У Георгия Георгиевича?
   - Ты догадлив, - рассмеялся Дмитрий. - Он хорошо заплатил, я и отдал. Мне
показалось, что он жаждет тебя видеть. Только вот незадача, для  того  чтобы
ваша встреча состоялась, тебе надо пройти меня.
   - Пройду! - выдохнул Тарас. - Ты стал нелюдем, а нелюди жить не должны!
   По залу снова прошла  гулкая  звуковая  волна,  усиленная  стенами  храма
акарин.
   - Браво, браво! - хлопнул в ладоши бывший ученик Елисея Юрьевича. - Какие
красивые слова! Восхищен! А что у тебя в сумке, можно поинтересоваться? - Он
оглянулся и позвал: - Байкалов, друг мой, подойди.
   Из-за светящегося рога вышел еще один спецназовец в десантном комбинезоне
с автоматом под мышкой, высокий, жилистый, черноволосый, смуглый, с  усиками
и перебитым носом. Взгляд его выражал высокомерие и скуку.
   - Байкалов, дружище, подай мне его сумочку.
   Спецназовец   снял   с   плеча   Тараса   сумку,   обдав    его    волной
чесночно-сигаретного запаха, и поставил у ног командира. Дмитрий  расстегнул
молнию, заглянул в сумку и хмыкнул.
   - Я так и думал - дайс„. Рыцарь ты у нас, однако, Граф, ишь  приготовился
к поединку на мечах. В принципе я  эти  предвидел  и  подготовился  заранее,
вкусы у нас и впрямь примерно одинаковые, хотя я предпочитаю кастане. А  это
что? Ага, кинжальчик,  дзюдзи,  шарики,  стрелочки...  Ну,  эти  ниндзянские
штучки нам не пригодятся, сегодня на дворе время наваждения.
   Дмитрий небрежно бросил Тарасу его мечи в ножнах, отодвинул ногой  сумку,
посмотрел на черноволосого. Уровни воздействия на  физический  мир  Голаб  -
Дьявольская Жестокость, Самаэль - Жестокость Бога.
   Ганфайтер - оперативный работник сил специального назначения, перехватчик
класса "абсолют".
   - Принеси мои ножички.
   Спецназовец  удалился  за  угол  сооружения  акарин  и   принес   длинный
деревянный пенал с  ручкой.  Дмитрий  раскрыл  пенал,  вытащил  два  меча  с
рукоятками в виде головы дракона, длинный  и  покороче,  полюбовался  ими  и
сделал несколько взмахов двумя  мечами  сразу,  так,  что  образовался  веер
защиты. Хищно, с раздувающимися ноздрями, посмотрел на противника.
   - Начнем, пожалуй?
   Тарас молча снял куртку, вынул мечи из  ножен  и  тоже  крутанул  мечи  в
защитном веере, усилием воли вгоняя организм в сингл-состояние,  позволяющее
резко ускорять скорость физиологических и нейро-физиологических процессов, а
также сознательно реагировать на внешнее воздействие на уровне  рефлекторных
реакций.
   - Молодец, ученичок! - восхитился Дмитрий. - Времени ты даром  не  терял.
Что ж, тем веселее будет дело.
   Сверкнули мечи. Дмитрий исчез... и появился  снова  в  метре  от  Тараса,
поймавшего его атаку расширенным  полем  внимания  и  в  том  же  скоростном
диапазоне. Для двух наблюдателей они  практически  выпали  из  поля  Зрения,
изредка проявляясь то здесь, то там смазанными силуэтами или обозначая места
пересечений вспышками и звоном мечей.
   Дмитрий знал технику сечи  Радогора.  Каждое  движение  его  мечей  таило
угрозу, и каждый удар мог нести смерть. Он двигался сразу, в трех плоскостях
и наносил удары неожиданно из положений,  когда  удар  казался  невозможным.
Спасало Тараса лишь предвидение таких ситуаций и знание приемов  "зеркальной
защиты", которой он  научился  у  предков.  Дважды  применив  бесконтактный,
"мягкий",  съ„м  удара,  Тарас  атаковал  противника  сам  и  заставил   его
защищаться веерным колоколом, требующим больших энергетических затрат.
   Дмитрий отступил, озадаченный мастерством противника, которого он  считал
недоучкой. Арсенал приемов кэндо, которым  владел  Горшин,  не  уступал  его
собственному, а признаваться в этом не хотелось. Тогда он пошел  по  другому
пути,  по  пути  выстраивания  звуковых  энергоколец.  В  один  из  моментов
очередного пересечения он вдруг нанес удар с  выбросом  энергии  звукопакета
"моррр"! И произошло чудо!
   Замок акарин налился прозрачным  переливчатым  сиянием,  отреагировал  на
звук, усилил его многократно, и весь объем зала заполнился  свистящим  гулом
резонансов, от которых у всех  присутствующих  в  зале  едва  не  полопались
барабанные перепонки!
   Тарас отскочил, вскрикнув от боли в  ушах,  в  голове,  в  сердце.  Глаза
застлала красная пелена, из носа пошла кровь -  лопнули  какие-то  сосудики.
Если бы Дмитрий после крика начал атаку, он не смог бы ее отбить,  судорожно
восстанавливая  ритмы  энергоканалов.  Но  активированный   Ключ   метаязыка
подействовал  и  на  него,  десинхронизировал  волновую  структуру   эфирной
оболочки, заставил отвлечься на создание защитного силового каркаса. Дмитрий
ударил  еще  раз,  вслепую,  находясь  в  "тумане"  магического  воздействия
звуковых паттернов, тоже отскочил, и бой на несколько мгновений прервался.
   Гул стих, пляска звуковых волн улеглась, согнувшиеся от боли  спецназовцы
Дмитрия перестали кричать, в зал вернулась тишина. Замок разумных клещей еще
некоторое время вибрировал и светился, потом снова стал тускло-серебристым.
   - Эксперимент признаю неудачным, - хрипло проговорил взмокший Дмитрий.  -
Замки Инсектов, по сути, представляют собой Говорители Слов  Власти,  внутри
которых любое слово метаязыка становится материальным, реализуется.  Но  все
они давно лишились энергоподпитки и включаться по идее не  должны  -  Каждое
слово изменяет структуру пространства, - сказал Тарас, не  для  того,  чтобы
поддержать  разговор,  а  чтобы  окончательно  прийти  в  себя  и   включить
адаптивную психофизическую защиту, как учил  Елисей  Юрьевич.  Такая  защита
блокировала  наведенные   пси-резонансы   и   неплохо   "заземляла"   потоки
гипновоздействия.
   - Все-то ты знаешь, умник, - скривил губы Дмитрий.  -  Только  все  равно
дураком помрешь. Неужели не понял, что тебе отсюда не уйти?
   - Продолжим, - хладнокровно ответил Тарас.
   - Предлагаю помахать руками без этих игрушек. -  Дмитрий  кинул  мечи  на
пол.
   Тарас молча сделал то же самое. Они прыгнули навстречу друг другу и снова
исчезли из поля зрения наблюдающих за схваткой спецназовцев.
   Бой длился две минуты.
   Дмитрий  показал  все  приемы  "наваждения",  каждый   из   которых   был
смертельным. Тарас защищался по методике потопа, применяя бесконтактный съ„м
удара, ускользая от атак противника без энергообмена и  не  пытаясь  ставить
блоки, так как даже удар по локтям и плечам мог смять силовой каркас тела  и
привести к параличу мышц.
   Конечно, он не знал систему "наваждения" так,  как  Дмитрий,  по  примеру
учителя не собираясь применять ее в жизни,  но  он  хорошо  видел  намерения
противника, видел энерговолны, опережающие каждый удар, и мог бы отражать их
даже с закрытыми глазами. Однако не позволял себе куражиться и  пренебрегать
знаниями другого, как это делал Дмитрий. Надо  было  победить  в  этом  бою,
чтобы потом найти Тоню и спасти.
   Удар, удар, удар, свист рассекаемого воздуха,  выдох-вдох,  уход,  нырок,
скольжение, полет, спираль входа, спираль выхода...
   Странно,  он  работает  как  машина  и  стремится  к  контакту...  зачем?
Приготовил сюрприз?..
   Удар, обманка, удар, удар... связка, протяг назад, не  успеть,  сброс  на
плечо, иначе достанет на втором уколе, удар... Что-то царапнуло руку.  Тарас
свил  кольцо  захвата,  заставив  противника  отпрыгнуть  назад,   и   вдруг
почувствовал онемение мышц руки и плеча, волну слабости.  Поймав  блеснувший
торжеством взгляд Дмитрия, он понял, что это означает.
   Перстень на пальце Дмитрия представлял собой какутэ -  кольцо  с  шипами,
отравленными ядом. Не надеясь на победу в честном  поединке,  Дмитрий  нашел
другой выход.
   Сознание начало меркнуть. Надо было немедленно начинать мощную блокировку
ганглиев, проводящих нейросигналы в мозг, и очистку организма от яда, а  для
этого  требовалось  время,  и  Тарас  принял  рискованное,  но   единственно
правильное решение: опустил руки, покачнулся и упал лицом вниз, плашмя,  как
это делают потерявшие сознание люди. Закрыл сферу  мысли,  передвинул  ее  в
область  спинного  мозга,  тем  самым  заставляя  противника  по  ослаблению
свечения головы поверить в обморок, и уже без удивления осознал себя длинным
червем, разместившимся в теле лежащего на полу зала Тараса Горшина.
   На адаптацию к новому состоянию ушло  полсекунды.  Затем  время  послушно
замедлилось, а  волна  холода,  бегущая  от  плеча  к  голове  и  к  сердцу,
приостановилась. Навстречу ей  побежала  горячая  волна  нейтрализации  яда,
заставляя подергиваться мышцы плеча и  руки,  а  затем  и  всего  тела,  что
создавало впечатление агонии. И все же очищение шло слишком медленно, он это
видел  и,  считая  секунды,  взмолился,  чтобы  ему   хватило   времени   на
восстановление  до  того   момента,   когда   Дмитрий   попытается   сделать
"контрольный выстрел". Секунда...
   - Готов! - сказал Дмитрий с удовлетворением, опуская  руки.  -  Байкалов,
друг мой, прикончи неудачника.
   Черноусый  спецназовец,  сидевший  на  корточках  в  пятнадцати  шагах  и
вытиравший кровь на губах, поднялся и дал  очередь  из  автомата.  Две  пули
попали в тело Тараса, остальные с визгом заскакали по  залу,  срикошетировав
от ребер и бугров пола. Он  не  пошевелился,  пропуская  пули  сквозь  тело,
только вздрогнул, как вздрагивает труп при попадании пуль. Боец ДДО  "Гамма"
промахнулся, не попав в голову, и это позволяло надеяться на спасение.
   Еще две секунды...
   - Мазила!
   - Он давно сдох, - проб