древних  бабочек  продолжали  светиться,  превращаясь   в
прозрачно-изумрудные друзы драгоценных камней, и Тарас  вдруг  поймал  чужую
мысль, развернувшуюся в смысловое поле, понятное его сознанию.
   Скелеты лепидоптеров складывались не  просто  в  прочное  сооружение,  но
соединялись  в   Гипертексты,   тексты   метаязыка,   представляющие   собой
"заклинания", особые руны, способные изменять реальность! При правильном  их
использовании,   разумеется.   Сооружение   Инсектов   реализовывало   сферу
воздействия на мир, составляя одно целое, объединяя мысль, слово и  писание,
в то время как в  человеке  метаязык  оказался  разделенным  на  три  сферы.
Человеческий язык  по  сути  был  кодом  передачи  информации,  а  не  самой
информацией Только соединение  языка,  мысли  и  текста  давало  возможность
потомкам Инсектов получить инструмент воздействия на реальность  посредством
слова. Хотя человек едва ли мог  произносить  Слова  Власти,  представляющие
собой многомерные энергоинформационные  пакеты,  закрепляющие  из  возможных
вероятностных состояний материи только те,  которые  были  нужны  обладателю
Слова.
   И  еще  Тарас  окончательно  понял,  почему   Аморфы,   первые   разумные
коллективные системы Земли, провели Изменение, в результате которого размеры
   Инсектов  уменьшились:  разумные  насекомые  замахнулись  на   глобальный
контроль над земной реальностью, грозя  уничтожением  всему  Мирозданию.  Их
надо было остановить.
   Светящаяся вязь тел-знаков  текста  продолжала  разворачиваться  спиралью
вслед за движением "прожектора". Предок  Тараса,  очевидно,  свободно  читал
этот "текст", и Тарасу даже показалось, что он тоже понимает смысл отдельных
его фрагментов. Однако сознание вдруг  начало  плыть,  мерцать  и  меркнуть,
организм требовал  отдыха,  и  путешественник  по  пространствам  внутренней
памяти с сожалением понял, что пора возвращаться в "свое время".
   Подъем из бездн памяти напоминал процесс выныривания из-под воды.
   Он с плеском выскочил на поверхность сознания, в  свет  и  тепло,  хватая
ртом воздух, как оглушенная  рыба.  Ощутил  млеющую  затекшую  руку,  увидел
кружащиеся и падающие  стены  горницы  и  закрыл  глаза,  начиная  процедуру
настройки организма на оптимальный режим функционирования. Поднял  к  глазам
руку с часами. С момента спуска "на дно памяти" прошло  всего  три  четверти
часа, хотя по ощущениям он отсутствовал не менее трех-четырех  часов.  Время
трансового состояния воспринималось сознанием иначе, нежели  время  обычного
событийного потока.
   Тарас посидел немного, привыкая к тесноте собственного тела, затем  начал
набор энергии в соответствии с практикой ритмического дыхания.
   В течение пяти минут он сосредоточивал мысли на  развитии  энергетических
способностей и расслаблял мышцы тела одну за другой, пока они  не  перестали
ощущаться. За восемь секунд сделал полным глубокий вдох, задержал  воздух  в
легких на восемь секунд и выдохнул так же  медленно.  Повторил  цикл  десять
раз, меняя ноздри на вдох и выдох. Подождал две минуты и ещ„ раз прошел  всю
процедуру, пока не дошел до двадцати  секунд  на  каждое  упражнение.  Через
двадцать минут он почувствовал "движение духа" в  теле  и  стряхнул  избыток
энергии с пальцев рук струйками розоватого свечения.  Теперь  он  был  готов
повторить поход в прошлое, чтобы еще раз взглянуть  на  Гипертексты  предков
Однако это можно было сделать и позже, а пока ситуация требовала конкретного
решения и для выяснения координат базы Гелаева необходим был выход в  астрал
для встречи с Ведогоном, духом-хранителем рода Горшиных.
   Оглядевшись вокруг с помощью "третьего глаза" и не обнаружив злых потоков
внимания к дому прокурора,  Тарас  снова  устроился  в  кресле  поудобней  и
усилием воли, с короткой раскачкой сознания, ввел себя в трансовое состояние
ментального поиска.
   Темнота перед глазами вскипела, превратилась в крыло света, и  перед  ним
открылось   видение:   ровное   пушистое   море   белого   тумана,   изредка
выстреливающее туманные фонтаны, и пустое фиолетовое небо над  ним,  в  такт
фонтанам испускающее бледные лучики света.
   Ради любопытства Тарас подставил свою бесплотную руку под  один  лучик  и
едва не вскрикнул от неожиданности, испытав боль и наслаждение одновременно.
Не удержался, чтобы не подставить руку еще раз, и услышал  тихий  осуждающий
голос:
   "Безрассудно тревожить необъятное ради пустого любопытства".
   Тарас "отдернул руку", виновато пояснил:
   "Я впервые переживаю такие ощущения. Что это за лучи?"
   "Суперпозиции  полей  смысла,   кодоны,   обладающие   эффектом   захвата
человеческих душ. Лучше Держаться от них подальше".  "Что  значит  -  захват
душ?"
   "Человека тоже можно представить как  сложную  суперпозицию  материальных
микрообъектов, полей, сил и энергоинформационных потоков, обладающую "зерном
жизни" - душой, которая, в свою очередь, тоже является суперпозицией  тонких
полей  Кодоны  работают  как  ловушки,  настроенные  на  соблазн   получения
удовольствий. Души, устремленные  по  этому  пути,  скатываются  в  инферно,
откуда нет возврата, а человек становится проводником тьмы".
   "Понял, спасибо, учту. Мне нужна информация".
   "Ты слишком часто стал прибегать к нашей помощи  для  решения  конкретных
земных задач. Насколько это важно?"
   "Прошу прощения, но это действительно важно Мне нужны  координаты  схрона
полевого командира Гелаева или хотя бы точки выхода  к  ней.  Географическая
зона определения - окраина города Грозного".
   "Мы уже знаем,  о  чем  идет  речь,  -  перебил  Тараса  наставник  рода,
почему-то всегда говорящий  о  себе  во  множественном  числе.  -  Еще  одно
замечание: ты слишком открыт во время выхода в информационное поле,  научись
экранировать мысли или маскироваться под природные образования,  иначе  тебя
перехватят темные иерархи и перепрограммируют".
   "Что значит - маскироваться под природные объекты?"
   "Вопрос уже подразумевает ответ, думай".
   "Благодарю за  советы.  -  Тарас  вдруг  почувствовал  дуновение  чьей-то
холодной злой силы, заторопился. - Дайте мне карту полей..."
   "Тебя засекли,  уходи!  Вход  в  систему  подземелий,  ведущую  к  схрону
ненавидящих и недумающих, находится в трех километрах от дома, в котором  ты
находишься в данный момент,  на  правом  берегу  реки  Сунжи,  в  развалинах
тракторного завода. Прощай".
   Голос духа-наставника втянулся в океан тумана струйкой света. Океан вдруг
заволновался, покрылся  рябью,  из  его  глубины  вынырнула  голова  змеи  с
пылающими алым светом глазами и вперила взгляд в замершего человека.
   Тарас содрогнулся, начиная отступление.
   Конечно, ни туманного океана с  фонтанами,  ни  змеи  на  самом  деле  не
существовало, такими эти энергоинформационные образования астрала отражало в
зрительных образах сознание Тараса, но от этого змея  не  становилась  менее
опасной, а падение в океан грозило потерей личности, и надо  было  убираться
из этого проявленного его волей мира как можно быстрей
   Змея вытянулась над  туманом  на  сотни  километров,  сверкая  гладким  и
одновременно кисейно-неплотным туловищем,  ринулась  за  уносящимся  в  небо
Тарасом, превращаясь в смерч ужаса,  но  он  уже  нашел  в  тумане  надежное
убежище - свое тело - и нырнул в него  на  огромной  скорости,  спасаясь  от
чужого волевого "выстрела".
   Удар возвращения был так силен, что он какое-то время ничего не видел, не
слышал и  не  чувствовал.  Очнулся  от  чьего-то  прикосновения,  вздрогнул,
открывая слезящиеся глаза.
   Напротив стоял учитель и смотрел на него, склонив голову к плечу.
   Тарас резко приподнялся, сел в кресле поудобней.
   - Вы?..
   - Риск - благородное дело, - осуждающе покачал головой Елисей Юрьевич,  -
но сюда мог прийти и кто-нибудь другой. Ты был там? - Он показал глазами  на
потолок.
   - В астрале, - смущенно признался Тарас.
   - Зачем?
   Тарас отвел  взгляд,  помял  лицо  ладонями,  чувствуя  себя  разбитым  и
усталым. Кинул взгляд на часы и не поверил глазам: он  "отсутствовал"  около
полутора часов.
   Елисей Юрьевич понял его мимику, нахмурился.
   - Долго?
   - Полтора часа... никогда бы не подумал... я был там всего пару минут...
   - Я не спрашиваю, что ты там искал, но  уверен,  искал  напрасно.  И  так
рисковать Посвященному непозволительно. Для  походов  по  астралу  необходим
проводник и защитник.
   - У меня есть проводник.
   Тарас направился на кухню, плеснул  в  лицо  холодной  водой,  вытерся  и
вернулся. Елисей Юрьевич в задумчивости смотрел на  иконку  в  углу  комнаты
Оглянулся, пытливо глянув на ученика.
   - Ты мне ничего не говорил о проводнике.
   - Боялся показаться смешным.
   - Что это за сущность?
   - Дух рода... наставник... я называю его Ведогоном.
   - Понятно, - с облегчением кивнул Елисей  Юрьевич.  -  Это  действительно
проводник. Духи этого вида редко выходят на прямые контакты.  Ты  чем-то  их
заинтересовал.
   - Почему - их? Он назвался Ведогоном, хотя всегда о себе говорит "мы".
   - Это коллективная сущность, вбирающая память каждого предка. Если будешь
прислушиваться к их советам, далеко пойдешь.
   Тарас отвел взгляд.
   - Постараюсь. Мы уходим?
   -  К  сожалению,  придется  задержаться.   По   не   зависящим   от   нас
обстоятельствам самолет улетает завтра утром.  Соответственно,  и  мы  летим
завтра утром. Надеюсь, у тебя нет планов на вечер?
   Тарас хотел было сказать правду, но не успел. В кармане  Елисея  Юрьевича
засигналил мобильник.
   - Да, - сказал он,  вытащив  трубку,  помолчал,  выслушивая  абонента.  -
Хорошо, встретимся в девять у Юрка-два.
   Посмотрел на Тараса.
   - Мне придется отлучиться по делам на пару часов. Можешь присоединиться.
   - Лучше я подожду вас здесь, - сдержанно сказал Тарас,  пряча  радость  в
душе, что не придется объяснять учителю причину своего ночного отсутствия.
   - Хорошо, - кивнул Елисей Юрьевич. - По ресторанам и кафе  нам  лучше  не
ходить, поэтому поужинаем здесь, я чего-нибудь принесу вкусненького.
   Он вышел.
   Заурчал мотор машины.
   Тарас подождал, пока она отъедет, и вздохнул полной  грудью.  Можно  было
начинать операцию, намеченную еще утром.

   Глава 16
   НЕЛЮДИ ЖИТЬ НЕ ДОЛЖНЫ

   Из дома он вышел в начале девятого, когда  городом  и  его  окрестностями
завладели сумерки. Вечер двенадцатого апреля, в День космонавтики, выдался в
Чечне хмурым, но теплым и без дождя. На Грозный  медленно  наползала  с  юга
череда серо-синих облаков, обещавшая или дождь, или град.  Тарас  мог  бы  и
поколдовать,  попросить  у  природы  хорошей  погоды,   однако,   во-первых,
дождливая  погода  была  ему  удобней,  во-вторых,  любое  вмешательство   в
окружающую  среду  приводит  к  ее  ответной  реакции,  зачастую  не  только
нейтрализующей действия оператора,  но  и  ухудшающей  состояние  физических
систем в месте применения силы. Поэтому ничего  "улучшать"  Тарас  не  стал,
хотя действительно умел это делать, учитель давно практиковал с  ним  приемы
воздействия на природу и съема энергии с больших растительных структур.
   Экипировка на этот раз не вполне удовлетворяла Тараса, взявшего с собой в
Чечню лишь спортивный костюм  и  кроссовки.  Набор  "ниндзя"  остался  дома,
вместе со старым костюмом для ночных десантных операций, а из оружия у  него
были только несколько метательных  пластин  и  нож.  Впрочем,  огнестрельным
оружием он решил не пользоваться вовсе, убийцы женщин и  стариков  не  имели
права на легкую смерть.
   Просканировав  окрестности  прокурорского   дома   с   помощью   "личного
биолокатора"  -  "третьего  глаза",  Тарас  выбрался  на  огород,  а  оттуда
спустился никем не замеченный к реке. Если за домом и наблюдали, вряд ли они
видели  этот  маневр,  называемый  адептами-ниндзя-подготовки   онгюо,   или
"растворением в воздухе". Костюм на Тарасе был фиолетовым, без белых полос и
деталей, и помогал ему сливаться с местностью, тем более вечером.
   Три километра вдоль реки он преодолел за полчаса, затем  переправился  на
другой берег Сунжи по ржавой газовой трубе и замер, настраиваясь  на  боевое
состояние. Начал он с расширения поля зрения,  добиваясь  сосредоточения  па
периферии взгляда и постепенно увеличивая  сектор  обзора  во  все  стороны.
Затем добился усиления четкости рассматриваемых предметов в полной темноте и
стал видеть почти как днем.
   Развалины тракторного завода предстали прямо  перед  ним  как  на  ладони
темной зубчатой громадой, напоминающей древний замок. Продолжая наблюдать за
развалинами, Тарас распределил объемы внимания на триста шестьдесят градусов
и тенью  скользнул  через  пустырь,  приблизившись  к  северной  оконечности
завода.
   Замер, прислушиваясь к тишине вокруг.  С  минуту  все  было  тихо,  потом
дуновение ветерка принесло тихие человеческие голоса  и  позвякивание:  мимо
одного из разрушенных корпусов завода по асфальтовой  дорожке  шагали  двое,
цепляясь ботинками за камни, и  беседовали.  Тарас  снял  кроссовки,  обошел
наполовину рухнувшую стену, приблизившись к разговаривающим.
   Это  были  боевики-чеченцы,   одетые   в   одинаковые   кожаные   куртки,
бесформенные штаны и вязаные шапочки. У обоих на плечах  дулом  вниз  висели
автоматы, и оба вели себя совершенно спокойно, не ожидая никаких  неприятных
сюрпризов, будто федеральная власть для них не  существовала.  Впрочем,  они
федеральную власть никогда и  не  признавали,  подчиняясь  своей  бандитской
власти, будучи ее нравственными рабами На людей боевики были  похожи  только
внешне.
   Они прошли мимо притаившегося Тараса, обдав его смесью запахов  перегара,
лука, пота и мочи. Остановились у  сгоревшего  бронетранспортера,  закурили.
Потом снова двинулись в обход территории, представляя собой охрану  входа  в
подземелье. А так как они могли проходить подобным образом  всю  ночь,  надо
было как-то заставить их открыть замаскированный лаз.
   Тарас бросил камешек в стену здания.
   Боевики схватились за автоматы, вглядываясь в силуэты развалин.  Один  из
них достал какой-то предмет, похожий на котелок, приставил к  глазам.  Тарас
понял, что это прибор ночного видения, чертыхнулся про  себя,  спрятался  за
груду камней. О том, что у охранников могут быть инфраоптические устройства,
он не подумал.
   Однако ему повезло.
   В полусотне шагов от замерших боевиков послышались металлический  лязг  и
стук осыпающихся  камней.  В  треугольнике  между  углом  здания,  сгоревшей
цистерной и остовом трактора отъехала в сторону бетонная плита, открывая зев
люка, и оттуда на землю вылезли один  за  другим  три  человека.  Двое  были
чеченцами,  третий  -  в  пятнистом  комбинезоне,  с  погонами   полковника,
короткостриженый, круглолицый, явно принадлежал к иному типу людей.  Говорил
он по-русски чисто, без акцента, вставляя в свою речь прибаутки  и  матерные
выражения, и вел себя как хозяин.
   - Придется два километра топать п„хом,  -  сказал  один  из  чеченцев,  с
папахой на голове, демонстрируя неплохое знание русских идиом. - Машина ждет
вас у моста.
   - Ничего, для бешеной собаки семь верст  не  крюк,  -  хохотнул  в  ответ
незнакомец в камуфляже. - Надеюсь, я не зря бил ноги по вашим  буеракам.  Не
забудьте, самолет вылетает в девять утра.
   - Сделаем, не сомневайся, - буркнул с акцентом чеченец в папахе.
   - Только не так, как на кладбище. Мне сказали, ваших людей  положил  один
человек, а их был трое. Снайпера херовы!
   - Мы его достанем, - пообещал чеченец в папахе. - Не здесь, так в Москве.
   Тарас понял, что речь идет о нем.
   - До Москвы самолет долететь не должен,  -  категорическим  тоном  бросил
полковник. - Вам хорошо заплатили.
   Чеченец в папахе отвернулся, позвал: - Хайрам.
   - Здесь я, - подбежал к разговаривающим один из сторожей.
   - Проводи гостя.
   - Слушаюсь, командир.
   - Прощай, Муса, прощай, Хамзат, - сказал полковник, не  подавая,  однако,
руки. - С оружием у вас все в порядке, а вот вино плохое. Скажу своим, пусть
подкинут пару ящиков молдавского. Да и водочки тоже.
   - Нас грузины вином снабжают, - заговорил второй чеченец. - Вы нам  лучше
непеленгуемые рации добудьте.
   - Будут.
   Полковник вскинул вверх сжатый кулак и  двинулся  вслед  за  проводником,
спотыкаясь и чертыхаясь. Чеченец в  папахе  огладил  бороду,  что-то  сказал
по-чеченски спутнику и полез в люк. За ним  спустился  второй  чеченец.  Люк
закрылся,  бетонная  плита  встала  на  место,  все  стихло.  Оставшийся   в
одиночестве охранник потоптался немного у трактора, закурил и  направился  в
обход охраняемого двора. Судя по  всему,  это  занятие  ему  обрыдло,  тайна
схрона федералам была неизвестна (если не считать  тех,  кто  все  знал),  и
можно было не ждать нападения.
   Тарас прикинул, сколько времени потребуется проводнику,  чтобы  доставить
полковника к машине и вернуться обратно, - выходило не менее сорока минут, и
начал действовать.
   Закуривший охранник не сразу понял, что за препятствие сформировалось  на
его пути. Затем какая-то сила вырвала у него автомат, саданула по  голове  и
уложила лицом в щебень, так что он не успел ни выхватить нож, ни крикнуть.
   - Тихо! - прошипел в ухо чей-то суровый голос. - Ответишь  на  вопросы  -
будешь жить! Понял?!
   Ужас душной волной ударил в голову. Захотелось жить. Клятвы мстить гяурам
- неверным - и не бояться смерти во имя Аллаха вдруг стали  несущественными.
Главным сейчас было выжить во что бы то ни стало, даже ценой предательства.
   - Я скажу... все скажу... - забормотал охранник глухо,  елозя  губами  по
гравию. Тарас чуть ослабил хватку.
   - Я знаю, где вход в систему подземелий, как его открыть?
   - Там охрана...
   - Отвечай на конкретный вопрос!
   - Надо стукнуть три раза...
   - Сколько? - Тарас сильнее сдавил мышцы шеи, так что охранник засипел  от
боли.
   - Три... раза... и один...
   - По плите?
   - Там бетонный столб...
   - Сколько человек охраняет вход?
   - Два... у них пулемет... гранаты...
   - Куда ведет подземный ход?
   Пленник дернулся, борясь с  самим  собой:  он  боялся  командира,  боялся
наказания, но ужас, внушенный Тарасом, оказался сильнее.
   - Там база... в пещера... в горах... заложники...
   - Сколько заложников?
   - Шесть штука... два солдат... русские... судья и еще...
   Тарас кивнул сам себе. По официальным данным, в руках террористов до  сих
пор  находилось  около  девятисот  заложников.  Всего  же  с  начала  первой
чеченской кампании на территории Чечни пропали без вести две с лишним тысячи
человек.
   - Сколько боевиков в банде?
   - Много... не считал... тридцать-сорок...
   - Они все в Одной пещере или в разных?
   - Там три пещера... командир и его женщины отдельно... потом на складе...
и остальные...
   - Чем вооружена охрана?
   -  Автомат...  гранатомет...  снайперский   винтовка...   огнемет   такой
маленький есть...
   - Ранцевый. Да, снабжает вас заграница отменно. Да и  наши  предатели  не
отстают. Все сказал? Ничего не забыл? Я ведь вернусь!
   - Все... не убивай... - заторопился охранник. - По  тоннелю  висят  такой
железный прутья... заденешь...
   - Понятно, взрывные устройства. Вот за это спасибо. Живи... пока.
   Тарас нажал парализующую точку на шее чеченца, и тот обмяк.
   Вокруг стояла  тишина,  лишь  издали  доносилось  грохочущее  ворчание  -
приближалась гроза. Птицы на территории разрушенного завода не  водились,  и
каждый шорох был слышен далеко. Тарас надел кроссовки,  чтобы  не  посбивать
ноги  о  камни,  сейчас  уже  можно  было  не   заботиться   о   бесшумности
передвижения, и подобрался к бетонной плите, под  которой  начинался  лаз  в
подземный ход, соединявший завод с базой Гелаева  в  предгорьях  Брагунского
хребта.
   Бетонный  столбик  располагался  рядом  с  плитой  и,  очевидно,   служил
своеобразной линией связи с охраной входа. Тарас стукнул камнем три раза  по
столбику, потом еще раз.
   Загудело. Плита начала отодви