рию,  и
почти все они взлетели  на  воздух.  Короткие  замыкания,  преждевременные
взрывы - словно кто-то изнутри оказывал сопротивление.
     Брайан рассмеялся:
     - Конечно - это Свен-2. Весьма совершенный машинный интеллект.
     - Мы узнали об этом,  когда  твой  машинный  интеллект  обзвонил  все
полицейские участки и телекомпании и сообщил  им,  что  происходит.  Шоркт
вылетел с работы через десять минут.
     - Надо будет позвонить Свену-2 и поздравить его.  Ну  и  как  обстоит
дело сейчас?
     - Военные наконец ушли  из  "Мегалоуб",  и  служба  безопасности  там
теперь гражданская. Но безопасность от этого ничуть не пострадает,  можешь
не волноваться. Когда майор Вуд узнал, что генерал Шоркт водил его за нос,
зная все о твоих планах побега и не препятствуя им, он подал  прошение  об
отставке. Так что он по-прежнему возглавляет службу безопасности - и будет
ее возглавлять, когда снимет военную форму.
     - Это приятно слышать. А  что  имел  в  виду  генерал,  позволяя  мне
думать, что я убегаю?
     - У него было подозрение, что ты знаешь о  преступниках  больше,  чем
кажется. Позволив тебе убежать и держа на длинном поводке, он рассчитывал,
что ты приведешь нас к ним.
     - Если он так считал, он же не  мог  не  понимать,  что  я  подвергаю
опасности свою жизнь. И ему было все равно!
     - К такому же  выводу  пришел  и  я.  Поэтому  он  сейчас  и  смотрит
телевизор у себя в бунгало. Президенту это  не  понравилось.  Если  бы  ты
вывел генерала Шоркта на похитителей, может быть, ему бы все простили.  Но
когда ты улизнул от своих опекунов, все рухнуло.
     - Вы говорили с доктором Снэрсбрук?
     - Говорил. Она надеется, что ты чувствуешь себя хорошо. Посылает тебе
привет и ждет твоего возвращения в Калифорнию. Она была  вне  себя,  когда
узнала, что генерал ею воспользовался, что она сделала  глупость,  помогая
твоему бегству, которое могло плохо кончиться.
     - Я ее, пожалуй, ни в чем не виню. Она пошла на большой  риск,  когда
мне помогала, а операция  была  осуждена  на  неудачу  еще  до  того,  как
началась.
     - Вот и все. - Бен встал и принялся расхаживать по комнате. - У  меня
до сих пор все затекшее после  этого  самолета.  Больше  мне  рассказывать
нечего. А теперь, может быть, ты удовлетворишь мое любопытство? Где ты был
и что делал?
     - Где я был, этого сказать не  могу.  Но  могу  сказать,  что  доктор
Богарт еще жив и рассказал мне все, что знает. Его  нанял  для  разработки
моего похищенного искусственного интеллекта Бэкуорт, явившись к  нему  под
чужим именем. Богарт с самого начала знал, что тут дело нечисто,  и  вовсю
занимался электронной слежкой.
     - Брайан, пожалей старика - начни с конца, а  подробности  расскажешь
потом. Он узнал, кто стоит за похищением и убийствами?
     - К несчастью, нет. Но ему  удалось  узнать,  что  это  международный
заговор. Бэкуорт - американец. Доставку грузовика на вертолете организовал
какой-то канадец. Кроме того, ко мне домой на этом грузовике явились  люди
восточного  происхождения.  И  еще  один  важный  факт.   Когда   Бэкуорту
понадобилось срочно связаться со своими сообщниками, он позвонил в  Канаду
- и разговаривал с англичанином.
     - С кем?
     - Богарт не успел это узнать - тот телефон тут же сняли.
     - Черт возьми! Выходит, нам придется начинать все сначала. Похитители
и убийцы все еще на свободе.
     - Да. Значит, если мы не можем их поймать, остается  их  обезвредить.
Прежде всего, мы оформляем патенты на тот искусственный интеллект, который
у них. После этого то,  что  они  украли,  станет  доступным  любому,  кто
заплатит за использование патента. Это положит конец  прошлому.  А  теперь
нам надо подумать о будущем.
     - Чем  и  объясняется  ваше  со  Свеном  сегодняшнее  выступление  по
телевидению.
     - Совершенно верно. Начинается совсем новая игра. Забудем прошлое - я
с удовольствием это сделаю - и будем смотреть вперед. Завтра будет  лучше,
чем вчера. Мы сообщим всему  миру,  что  "Мегалоуб"  приступил  к  выпуску
машинного интеллекта. Как и с любым новым изобретением, мы примем все меры
против промышленного шпионажа. И сразу поставим производство на поток. Чем
больше машинных интеллектов будет изготовлено, тем в большей  безопасности
будем мы со Свеном. Сомневаюсь,  чтобы  те,  кто  стоял  за  похищением  и
убийствами, решили отомстить, однако я приму все  предосторожности,  какие
только может принять инженер, владеющий техникой. Что вы по  этому  поводу
думаете?
     - Что все получится! - вскричал Бен, стукнув  кулаком  по  ладони.  -
Должно получиться! Эти  негодяи,  кто  бы  они  ни  были,  заплатили  свои
миллионы абсолютно ни за что. Давай выпьем за это. - Бен огляделся. - Есть
тут у тебя бар?
     - Нет, но я могу позвонить, и нам принесут все, что вы хотите.
     -  Шампанского.  Самого  лучшего.  И  штук  шесть  бутербродов.  Я  в
последний раз ел в восьми тысячах километров отсюда.


     Лишь одно  происшествие  немного  омрачило  радость  Брайана.  Пресса
больше  не  осаждала  отель  -  полиция  вцепила  его  и  впускала  только
постояльцев и тех журналистов, с кем он договорился о встрече.  Обедать  в
своем номере ему уже давно надоело, и на следующее утро  он  встретился  с
Беном в ресторане за завтраком.
     - А где Свен? -  спросил  Бен.  -  Я  думал,  ему  нравится  слава  и
обретенная свобода?
     - Нравится. Но  он  обнаружил,  что  в  Стокгольме  есть  специальная
телефонная служба, которая дает консультации по сексуальным  проблемам.  И
теперь  он  одновременно  практикуется  в  шведском  языке   и   исследует
сексуальное поведение человека.
     - Эх, Алан Тьюринг, почему ты не дожил до этого дня?
     Они допивали второй кофейник, когда в ресторан вошла  Шелли.  Оглядев
ресторан, она медленно подошла к их столику. Бен встал:
     - Я не думаю, что  ваше  присутствие  здесь  желательно,  пусть  даже
военная разведка ухитрилась провести вас через полицейские кордоны.
     - Я здесь сама по  себе,  Бен.  Меня  никто  не  проводил.  Я  просто
поселилась в этом отеле. И если вы не возражаете, я хотела бы,  чтобы  мне
велел уходить Брайан. Я хочу поговорить с ним, а не с вами.
     Брайан приподнялся со стула, побагровев и стиснув кулаки, но  тут  же
снова сел и приказал себе успокоиться.
     - Пусть остается, Бен. С этим рано или поздно надо будет покончить.
     - Я буду у себя в номере. - Беникоф ушел, оставив их наедине.
     - Можно я сяду?
     - Да. И ответьте мне на один вопрос...
     - Почему я это сделала? Почему вас предала? Я здесь потому, что  хочу
вам об этом рассказать.
     - Я слушаю.
     - Не выношу, когда у вас становится такой ледяной голос и злое  лицо.
Вы тогда становитесь как машина, а не человек!
     По ее щекам покатились слезы, она сердито вытерла их платком и  взяла
себя в руки.
     - Прошу вас, поймите. Я офицер и служу в военно-воздушных силах  США.
Я дала присягу и не могу  ее  нарушить.  Когда  я  ездила  в  Лос-Анджелес
повидаться с отцом, меня вызвал к себе генерал Шоркт. Он дал мне приказ. Я
выполнила его. Все очень просто.
     - Это не так уж просто. На Нюрнбергском процессе...
     - Я знаю, что вы хотите сказать. Что я не лучше тех нацистов, которым
приказывали убивать евреев, и они это делали. А  потом  пытались  избежать
правосудия, ссылаясь на то, что выполняли приказ.
     - Это вы сказали, не я.
     - А может быть, у них не было выбора, и они делали то же  самое,  что
все остальные? Я их не защищаю -  я  просто  пытаюсь  объяснить  вам,  что
сделала я. У меня был выбор. Я могла подать в отставку и  выйти  из  игры.
Меня бы не расстреляли.
     - Значит, вы согласились, когда вам приказали лгать мне и шпионить за
мной? - голос Брайана был по-прежнему ровен, без всяких признаков гнева.
     Но ее волнения хватило бы на двоих. Она подалась вперед и,  медленно,
бесшумно ударяя кулаком по столу, шептала:
     - Я думала, что, если вы убежите один, вам будет  грозить  опасность.
Правда, я так думала. Я хотела защитить вас.
     - Тем, что позвонили из поезда и рассказали Шоркту все о моих планах?
     - Да. Я была убеждена, что вы можете не справиться, что вам  придется
плохо, и хотела, чтобы вас защитили. Да, я считаю,  что  военная  разведка
должна была знать, что вы  делаете.  Если  вы  знаете  что-то  важное  для
страны, я считаю, что стране тоже важно это знать.
     - Ради национальной безопасности можно предать друга?
     - Если вы хотите так поставить вопрос, - да, я считаю, что можно.
     - Бедная Шелли, вы живете  в  прошлом.  Национализм,  ура-патриотизм,
размахивание флагами для вас важнее личной  чести,  важнее  всего.  Вы  не
понимаете, что этот мелочный национализм умер,  что  теперь  речь  идет  о
всемирном национализме. И холодная война тоже умерла, Шелли,  а  скоро,  я
надеюсь, отомрут всякие войны. И мы наконец-то  будем  свободны  от  гнета
военных. Давно окаменевших, вымерших - но слишком  глупых,  чтобы  лечь  в
могилу. Вы приняли  свое  решение  и  рассказали  мне  об  этом.  Разговор
окончен. Прощайте, Шелли. Не думаю, чтобы мы еще когда-нибудь встретились.
     Он вытер губы салфеткой, встал и пошел прочь.
     -  Нет,  вы  не  можете  вот  так  взять  и  уйти!  Я  пришла,  чтобы
объясниться, может быть,  принести  извинения.  Я  человек,  и  мне  легко
сделать больно. Вы делаете мне больно, вы это понимаете? Я  пришла,  чтобы
загладить свою вину. Если вы этого  не  понимаете,  вы,  наверное,  больше
машина, чем человек. Вы не можете просто повернуться ко мне спиной и уйти!
     Но именно это он, разумеется, и сделал.



             44. ЛА-ХОЙЯ, ШТАТ КАЛИФОРНИЯ. 8 ФЕВРАЛЯ 2026 ГОДА

     Эрин Снэрсбрук просматривала свою личную утреннюю  газету,  когда  ее
взгляд упал на сегодняшнюю дату. В  этой  газете  почти  не  было  обычных
новостей  -  политики   или   спорта,   зато   было   много   биохимии   и
нейрофизиологии. Она погрузилась в чтение статьи о росте нервов, но что-то
ей все время мешало. Потом ее взгляд снова упал на сегодняшнюю  дату  -  и
тут она уронила на стол лист вечной бумаги, взяла  чашку  кофе  и  сделала
глубокий глоток.
     Тот самый день.  Она  никогда  его  не  забудет,  никогда.  Время  от
времени, когда Эрин была чем-то занята, он отступал  на  задний  план,  но
потом что-нибудь напоминало о нем, и он снова вставал у нее перед глазами.
Размозженный череп, загубленный мозг, охватившее ее бесконечное  отчаяние.
Со временем отчаяние сменила надежда,  а  потом  огромная  радость,  когда
Брайан выжил.
     Неужели прошел еще год? Год, на протяжении которого она  ни  разу  не
видела его, не говорила с ним. Она пыталась до него дозвониться, но он  не
отвечал. Подумав об этом, она снова набрала его номер и  получила  тот  же
самый ответ автосекретаря: да, ее сообщение записано, Брайан ей  позвонит.
Но он так ни разу и не позвонил.
     Год - долгое время, и ей это не  нравилось.  Невидящими  глазами  она
смотрела за окно, на сосны и океан за ними. Слишком долго. Но на этот  раз
она решила, что пора что-то предпринять.
     Вуди взял трубку после первого же гудка.
     - Вуд, служба безопасности.
     - Вуди, это доктор Снэрсбрук. Я хотела бы  знать,  не  можете  ли  вы
помочь мне связаться с одним человеком.
     - Только скажите с кем.
     - С Брайаном. Сегодня годовщина того страшного дня, когда его ранили.
И до  меня  вдруг  дошло,  что  я  уже  по  меньшей  мере  год  с  ним  не
разговаривала. Я звоню ему, но он не отвечает. Надеюсь, он здоров, иначе я
бы знала.
     - Он в прекрасной форме. Иногда я встречаю  его  в  спортзале,  когда
хожу на тренировки. - Вуди сделал долгую паузу, а потом продолжал: -  Если
вы не очень заняты, я мог бы устроить вам свидание  с  ним  прямо  сейчас.
Хорошо?
     - Замечательно! У меня почти весь день свободен, - отозвалась  она  и
повернулась к своему терминалу, чтобы перенести  давно  назначенный  прием
полудюжине больных. - Буду у вас, как только смогу.
     - Я вас встречу. Пока.
     Когда она вывела машину из гаража, солнце скрылось за темной тучей, и
на лобовое стекло упали капли дождя.  Чем  дальше  от  берега,  тем  дождь
становился сильнее, но стена гор, как  всегда,  преградила  путь  тучам  и
буре. Когда она спускалась с перевала Монтезума, уже вовсю светило солнце,
и она опустила стекло, чтобы подышать теплым воздухом пустыни.
     Вуди, как и обещал, ждал у ворот "Мегалоуб". Он не стал открывать их,
а вместо этого вышел наружу и подошел к машине.
     - Найдется у вас место для пассажира? - спросил он.
     - Да, конечно. Садитесь.  -  Она  дотронулась  до  кнопки,  и  дверца
распахнулась. - А что, Брайана здесь нет?
     - В последнее время он редко здесь бывает.
     Как только Вуд сел в машину, дверца захлопнулась, и поперек его груди
лег ремень безопасности.
     - Обычно он работает дома. Вы были когда-нибудь на Ранчо Расщепленной
Горы?
     - Нет, и даже никогда о нем не слыхала.
     - Вот и хорошо. Мы стараемся о нем не шуметь. Поезжайте на восток,  и
я скажу вам, где  свернуть.  На  самом  деле  это  не  ранчо,  а  усиленно
охраняемое  место,   где   живут   самые   высокопоставленные   сотрудники
"Мегалоуб". Домики на несколько  квартир  и  особняки.  Теперь,  когда  мы
расширили производство, понадобилось найти какое-нибудь  безопасное  место
поблизости, где они могли бы жить.
     - Звучит неплохо. Но у вас озабоченный вид, Вуди. В чем дело?
     - Не знаю. Может быть, и ни в чем. Вот почему я подумал,  что  хорошо
бы вам с ним поговорить. Понимаете, мы  все  реже  его  видим.  Раньше  он
обычно обедал в нашем кафе. Теперь нет. Очень редко вообще  появляется.  А
когда я его вижу, он... ну, держится на расстоянии, что ли. Никаких шуток,
никакой болтовни о том, о сем. Не знаю, может быть, его  что-то  тревожит?
Сейчас направо.
     Дорога, поколесив по пустыне, закончилась у широких  ворот  в  стене,
тянувшейся в обе стороны. Деревья, посаженные вдоль стены, не могли скрыть
ее высоты и надежности, а кованые металлические  ворота  были  не  простым
украшением. При их приближении ворота открылись, машина въехала во двор  и
остановилась перед вторыми  воротами.  Из  сторожки,  замаскированной  под
беседку, вышел пожилой человек в форменной одежде и  не  спеша  подошел  к
ним.
     - Доброе утро, мистер Вуд, и вы, доктор. Подождите секунду, и сможете
заехать.
     - Хорошо, Джордж. Что, не дают тебе покоя?
     - Ни днем ни ночью.
     Он спокойно улыбнулся и снова ушел в сторожку.
     - Ну, охрана здесь не слишком строгая, - сказала доктор Снэрсбрук.
     - Охрана здесь самая строгая в мире. Старик  Джордж  на  пенсии.  Ему
такая работа нравится лучше, чем сидеть дома. Его обязанность - всего лишь
здороваться с людьми, и он ее  исполняет  прекрасно.  А  настоящая  охрана
поручена машинному интеллекту. Он следит за каждым автомобилем, едущим  по
земле, и за каждым самолетом, летящим в небе. За то время,  пока  вы  сюда
ехали, он уже  узнал,  кто  вы,  что  здесь  делаете,  связался  со  мной,
удостоверил вашу личность и получил мое разрешение.
     - Но если он такой умный, зачем эта задержка?
     - Никакой  задержки.  Датчики,  спрятанные  под  землей,  осматривают
автомобиль и все его детали, проверяют, нет ли  в  нем  бомб  или  оружия,
связываются с вашей АТС, чтобы убедиться, что  ваш  телефон  действительно
ваш... Ну вот, готово.
     Наружные  ворота  закрылись,  и  только  после   этого   распахнулись
внутренние.
     - Этот МИ один работает лучше, чем все мои люди и аппаратура  там,  в
"Мегалоуб". Теперь прямо вперед, четвертый или  пятый  перекресток  -  там
написано "Авенида Джакаранда".
     - Ничего себе, - заметила доктор Снэрсбрук,  остановив  машину  перед
обширным домом в кричащем стиле модерн.
     - А почему бы и нет? Брайан теперь миллионер, если не больше.  Видели
бы вы сводки о сбыте.
     Когда они подошли к двери, раздался голос:
     - Доброе утро.  К  сожалению,  мистер  Дилени  сейчас  не  может  вас
принять...
     - Я Вуд из службы безопасности. Заткнись и скажи ему, что здесь  я  и
доктор Снэрсбрук.
     После небольшой паузы дверь открылась.
     - Мистер Дилени сейчас вас примет, - сообщил невидимый голос.
     Когда они, пройдя через холл, вошли в  комнату  с  высоким  потолком,
Эрин поняла, почему Брайану больше нет нужды ходить в  лабораторию.  Здесь
работать было,  вероятно,  даже  лучше.  Компьютеры  и  какие-то  приборы,
строгие и сверкающие, занимали одну из  стен.  Перед  ними  сидел  Брайан,
сзади него неподвижно стоял МИ. Брайан даже не взглянул на них - глаза его
были устремлены куда-то в пространство.
     - Пожалуйста, подождите минутку, - сказал МИ.  -  Мы  обсуждаем  одно
очень сложное уравнение.
     - Это ты, Свен?
     - Как мило с вашей стороны, что вы меня  помните,  доктор  Снэрсбрук.
Ведь  я  всего  лишь  подсистема,  запрограммированная  на  самые  простые
реакции. Если вы немного подождете...
     Свен шевельнулся, придал  своим  нижним  манипуляторам  форму  ног  и
подошел к ним.
     - Редкое удовольствие - видеть вас здесь. У нас мало  кто  бывает.  Я
все время твержу Брайану, что делу время, потехе час, вы же понимаете.  Но
он настоящий трудоголик.
     - Вижу, - она показала на Брайана, по-прежнему сидевшего  неподвижно.
- А он знает, что мы здесь?
     - О да. Я сказал ему, прежде чем  отвлекся  от  расчетов.  Он  просто
хочет поработать немного еще.
     - Ах, немного еще? Как мило и гостеприимно с  его  стороны.  Вуди,  я
понимаю, что вы имели в виду. Наш друг Свен больше похож на человека.
     - Вы очень добры ко мне, доктор.  Но  вы  должны  понимать,  что  чем
больше я совершенствую  свой  разум  и  изучаю  человечество,  тем  больше
становлюсь человеком. Разумным человеком, я надеюсь.
     - Ты молодец, Свен. Жаль, что не могу сказать того же о Брайане.
     Ее сарказм, видимо, дошел до сознания Брайана. Он  нахмурился,  потом
тряхнул головой.
     - Вы ко мне несправедливы, доктор. У меня есть работа. И единственный
способ ее выполнить - это отделить эмоции от логики. Невозможно эффективно
думать, когда  в  организме  полно  гормонов  и  адреналина.  Это  большое
преимущество, которое Свен и ему подобные имеют перед людьми  из  плоти  и
крови. У них нет желез внутренней секреции.
     - Признаю, что желез у меня нет, -  сказал  Свен.  -  Но  статические
разряды время от времени оказывают на меня такое же действие.
     - Это неправда, Свен, - сказал Брайан ледяным голосом.
     - Ты прав - я попытался пошутить.
     Эрин Снэрсбрук молча смотрела на них. На мгновение ей показалось, что
Свен больше похож  на  человека,  чем  Брайан.  Не  утрачивает  ли  Брайан
человеческий облик по мере того, как Свен его  приобретает?  Она  отогнала
эту страшную мысль.
     -  Ты  сказал,  что  обсуждаете  какое-то  уравнение.  Вам  уже   нет
необходимости соединяться друг с другом  с  помощью  волоконно-оптического
кабеля?
     -   Нет.   -   Брайан   коснулся   рукой   затылка.    -    Небольшое
усовершенствование   -   теперь   связь   осуществляется    модулированным
инфракрасным сигналом. - Он  встал,  потянулся  и  сделал  слабую  попытку
улыбнуться. - Простите, если я был невежлив. Мы со Свеном вышли на  что-то
настолько важное, что даже страшно.
     - А что это?
     - Я еще не уверен - то  есть  не  уверен,  что  мы  справимся.  И  мы
работаем  как  сумасшедшие,  потому  что  хотим  закончить  к   следующему
заседанию правления "Мегалоуб". Было бы здорово их этим огорошить. Ах  да,
я, кажется, не слишком радушный хозяин...
     - Конечно! - подтвердил Свен. - Но я постараюсь загладить твою  вину.
Сэр и мадам, прошу вас сюда, в гостиную. Освежающее питье, тихая музыка  -
мы очень гостеприимны, когда хотим.
     Свен сделал рукой легкое движение в сторону Брайана  -  в  нем  можно
было увидеть извинение, даже, может быть, покорность судьбе.
     Брайан и Вуди в