чала описывать короткие дуги "туда и сюда", чуть
отходя под ветер.
     Команда  освободилась.   Первым  делом  освежились  забортной  водой,
поливая друг друга из ведра. Затем Арташес притащил удочки, и все четверо,
свесив босые ноги  за  борт,  приступили к  лучшему в  мире препровождению
времени.  Вполголоса рассказывали анекдоты из  жизни рыболовов.  Несколько
раз Валерий перевешивал датчики, опущенные на кабеле в воду, взглядывал на
приборы - они пока не обнаруживали никаких колебаний.
     Вибрация началась в  полдень.  Корпус "Севрюги" вдруг затрясся мелкой
дрожью.  Штаги и  ванты заныли так надсадно,  что у Валерия заболели зубы.
Арташес зажмурился и заткнул уши пальцами.
     Каждая деталь катера,  казалось,  издавала свой  звук,  и  эти  звуки
сливались в дикую и весьма неприятную какофонию.
     Валерий  кинулся к  приборам.  Рычажок самописца чертил  на  медленно
ползущей графленой ленте узкие зигзаги.
     - Валера! - позвал Федотов. - Глянь, что делается!
     Вода  вокруг катера была в  серебряных пятнах:  рыба,  оглушенная или
убитая, всплывала на поверхность брюхом кверху. Оглушенная или убитая? Это
было очень важно.
     - Черпак! - крикнул Валерий.
     Федотову удалось начерпать десятка два рыб и  вывалить их  в  бачок с
морской водой.  Через несколько минут крупные рыбы начали плавать,  тычась
мордами в стенки бачка.  А мелочь,  оглушенная насмерть, так и не проявила
признаков жизни.
     - Что это та-та-такое? - спросил Федотов, стуча зубами.
     - По-моему, ультразвук. - Валерий снова подошел к прибору.
     Да,  колебания  были  явно  ультразвуковые.  Невидимые и  неслышимые,
доступные только чуткому слуху приборов, они заставляли "Севрюгу" трястись
мелкой дрожью,  которую колебания всех частей катера превращали в слышимые
звуки.
     - Откуда эта музыка? - спросил Федотов.
     Валерий дернул плечом,  глядя,  как тянется из-под пера по  графленой
ленте  мелкий  фиолетовый  зигзаг.   Частота  не   была  постоянной,   она
беспрерывно  менялась.  Валерий  пытался  найти  какую-то  закономерность.
Сначала это ему не удалось, но, когда он просмотрел запись за полчаса, ему
показалось, что он улавливает повторение.
     Да,   повторение   было.   Группа   колебаний   продолжительностью  в
одиннадцать минут и  семь секунд в точности повторилась три раза.  Явление
природы? Вряд ли. "Тут человеком пахнет", - подумал Валерий.
     Больше двух с  половиной часов продолжалась вибрация.  За  это  время
Валерий установил,  что повторялось несколько музыкальных фраз, если такое
выражение можно  применить к  ультразвуку.  А  может,  это  не  музыка,  а
какие-то   сигналы?   Телеграфные?   Нет,   морзянка  исключалась:   паузы
чередовались  слишком   неравномерно.   Пожалуй,   чередование   колебаний
напоминало  человеческую  речь,   переведенную  с   нормальной  частоты  в
ультразвуковые колебания морской  воды,  а  потом  превращенную прибором в
фиолетовые зигзаги на ленте.
     Вибрация прекратилась так же внезапно, как и началась.
     - Ф-фу! - Ткачев вытер беретом потное лицо. - Попрыгали под музыку!
     Валерий рассказал команде о своих предположениях.
     - Человеческая речь?  - Федотов недоверчиво оглядел пустынное море. -
Кто же это балует? Человек-амфибия?
     - Слушай,  дорогой, - сказал Валерию Арташес, - ты говоришь, источник
колебаний  был  звуковым.   Давай  проверим,  как  на  ленте  звук  голоса
записывается, а потом сравним, да?
     - Ну что ж, давай.
     Валерий вытащил из воды датчик,  с  помощью Арташеса пристроил к нему
микрофон и запустил бумагопротяжный механизм самописца. Затем откашлялся и
заговорил:
     - Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять.
     Он  повторил эту  фразу трижды.  Самописец бесстрастно воспроизвел на
ленте  чередующиеся  группы  колебаний,  но  зигзаги  шли  слишком  тесно,
сливаясь.  Валерий увеличил скорость ленты и  повторил опыт.  Теперь можно
было  разглядеть каждый  зигзаг.  Паузы  между  словами имели  вид  прямой
черточки.  Такие черточки были и в записи таинственных колебаний.  Значит,
первичный их источник действительно мог быть звуковым...
     - Да,  -  сказал Валерий,  -  похоже,  что человеческая речь.  Ладно,
посмотрим, что будет дальше.
     Через пять с половиной часов вибрация повторилась.  Запись в точности
соответствовала первой.
     Двое  суток  дрейфовала "Севрюга" над  Чертовым городищем,  записывая
неизменно повторяющиеся колебания.  К  счастью,  погода была  тихая  и  не
мешала наблюдениям.  Ставя  буйки на  якорях,  экипаж "Севрюги" окольцевал
зону  наибольшей интенсивности;  наконец  был  поставлен буек  с  флажком,
отметивший  центр   зоны.   Первичные   наблюдения  можно   было   считать
законченными.  Теперь следовало доложить по  радио начальству и  запросить
инструкций.  Но Валерий на свой риск решил обследовать зону поглубже. Часы
вибрации были точно известны, и по окончании очередного "вибросеанса", как
они назвали это, Валерий вытащил на палубу чемодан с аквалангом.
     Он  прикинул:  в  баллонах две  тысячи литров воздуха,  глубина здесь
шесть-семь метров,  значит,  воздуха хватит на  целый час.  До  следующего
"вибросеанса" не  менее двух  часов.  Впрочем,  вибрация опасна только для
мелкой рыбешки, а в нем, Валерии, как-никак шестьдесят девять кило. Но кто
знает,  какие  номера  может  выкинуть Чертово городище.  И  Валерий решил
принять некоторые меры предосторожности.
     - Значит,  так,  Костя,  -  сказал он,  закидывая за  плечи баллоны и
застегивая ремни.  -  Если через час...  нет,  через сорок пять минут я не
вернусь, бери второй акваланг и ныряй. Захвати веревку и фонарик. Ладно?
     - Добро.  А  если  я  пока  наверху поплаваю в  маске и  с  трубкой и
погляжу, как ты ныряешь?
     - Это можно, - согласился Валерий.
     Он  натянул  ласты,  перелез  через  бортовой леер  и  по  скоб-трапу
спустился к воде.
     Вода  была  просто  наслаждение  после  раскаленной  стальной  палубы
"Севрюги". По чистому песчаному дну скользили веселые солнечные зайчики.
     Опустившись на дно у якоря центрального буйка,  он посмотрел вверх. В
пяти метрах над ним как бы парил силуэт человека.  Валерий помахал рукой -
силуэт повторил движение.  Значит, Костя его видит. И он спокойно, экономя
воздух, поплыл над дном, поглядывая по сторонам.
     Дно  понижалось.  У  Валерия  заложило уши.  Он  сделал  глотательное
движение -  уши освободились.  Посмотрел наверх -  силуэт Федотова был еле
виден. Ладно, пойдем глубже по уклону дна.
     Яма, в которую спустился Валерий, упиралась в край крутого подводного
холма -  очевидно,  это начиналась сама банка. Из песка причудливо торчали
плиты  ноздреватого песчаника.  Валерий  медленно  плыл  вдоль  подводного
увала,  посвечивая фонариком в темные дыры, зиявшие в его склоне, - старые
кратеры грязевого вулкана.
     "Вот  оно,   значит,  Чертово  городище.  Да,  не  очень-то  приятное
местечко", - подумал Валерий и вдруг остановился.
     Из наклонной стены увала торчало длинное сигарообразное металлическое
тело,  наполовину скрытое в дыре кратера. Оно имело метра три в диаметре и
сильно суживалось к концу.
     "Привет!  -  подумал Валерий.  -  Подводная лодка... Откуда она здесь
взялась?  И  как ухитрилась залезть в  эту мышеловку?  Что-то ни руля,  ни
винтов не видать в корме -  если это корма. Странная подлодка. А может, не
наша?"
     Валерию стало не  по  себе  при  этой мысли.  Надо поскорее всплыть и
немедленно сообщить по радио, вызвать пограничников...
     И  все же  он медлил.  Слегка пошевеливая ластами,  висел над лодкой,
вглядываясь в  черную щель между ее  корпусом и  стенками кратера.  Так  и
тянуло  полезть  в  щель,  осмотреть лодку  получше.  Валерий  взглянул на
манометр. Воздуха еще много, минут на сорок. А, была не была!
     И, включив ручной фонарик, он решительно полез в щель.
     Обдало глубинным застоявшимся холодом. Валерий потрогал корпус лодки,
ладонь скользнула по гладкому полированному металлу.  Прижавшись баллонами
к стенке щели,  он посветил вперед.  Странно,  странно: ни одного сварного
шва, не говоря уж о заклепках.
     Он  полез дальше.  Щель  кончилась,  и  Валерий оказался в  подводной
пещере.  В  свете фонарика он  видел веретенообразное тело  лодки.  Должно
быть,  это "малютка",  не больше пятнадцати метров в длину. Ну-ка, пройдем
дальше,  к носу - если это нос... Стоп! Дверца! Валерий тщательно осмотрел
тонкий  стык  хорошо  пригнанной  овальной  дверцы.   Опять-таки  странно:
насколько ему известно,  у  подводных лодок боковых дверей не бывает,  люк
находится наверху,  в  рубке.  Но  тут никакого намека на рубку -  гладкое
веретено.  Новая какая-то конструкция.  Но винты и рули ведь должны быть -
хоть с одного конца?.. Неужели их срезало вибрацией?
     Валерий пробрался к "носу" лодки и убедился,  что и там нет ни рулей,
ни винтов.  Гладкий корпус с  одной только овальной тонкой щелью дверцы на
боку.
     Он  несколько раз  прикладывался ухом  к  корпусу -  внутри слышались
неясные шорохи. Или, может, в ушах шумит кровь?
     Вдруг  Валерий вспомнил,  что  под  водой  время идет  незаметно.  Он
взглянул  на  манометр  -  и  ощутил  мгновенный холодок  страха:  воздуха
оставалось только на обратный путь.
     Только  спокойно!  Скорее  назад!..  Только  вот  фонарик прицепить к
поясу,  чтобы не  мешал.  Но  когда он снимал с  руки петлю фонарика,  она
выскользнула,  и  фонарик ушел вниз.  Валерий погнался было за светлячком,
погружающимся в бездонный колодец, снова почувствовал, что заложило уши, и
ему по-настоящему стало страшно.
     Сильно  загребая руками и  отталкиваясь ластами,  он  рванулся вверх.
Ударился головой в  потолок пещеры.  Кромешная тьма обступила его.  Где-то
там, наверху, сияние дня, "Севрюга", товарищи, а здесь тьма и гибель...
     Воздух кончился.  Легкие судорожно старались втянуть воздух,  но вдох
не получался.  Черная тьма - и нет воздуха. Но без вдоха нельзя!.. Вырвать
загубник изо рта,  чтобы втянуть в  легкие хоть что-нибудь,  хоть воду,  -
втянуть и умереть...
     Он ощутил грудью гладкий металл.  Лодка!  Там люди,  они дышат, у них
воздух!
     Из последних сил он вырвал из ножен нож и отчаянно застучал рукояткой
по металлу.
     Металл вдруг подался, и тут же Валерия с силой втянуло внутрь лодки и
сзади со стуком захлопнулась дверь.


                          Гїлїаївїаї вїтїоїрїаїя

                            УР, СЫН ШАМА И КАА

                                   Добрый корабль    Скидбладнир.   Верно,
                              много нужно было колдовского  умения,  чтобы
                              сделать такой.

                                                              Младшая Эдда


     Он  вырвал  изо  рта  загубник и  сделал  судорожный вдох.  Со-стоном
выдохнул, снова глотнул воздух. Воздух был свеж и прохладен. Прислонившись
баллонами к  стене,  Валерий  часто  и  жадно  дышал,  приходя  в  себя  и
освобождаясь от удушья. Когда дыхание успокоилось, он стянул маску.
     Видимо,  он находился в  шлюзовом отсеке.  Вода,  доходившая почти до
пояса,  бесшумно убывала,  и,  когда  обнажился пол,  что-то  сдвинулось в
стене, и Валерий увидел овальный проем, мягко освещенный розоватым светом.
Он шагнул через комингс и оказался в узком отсеке -  втором тамбуре. Отсек
был пуст. Ни лампы, ни плафона. Откуда же свет?..
     Дверь пошла вбок,  как в вагоне,  только беззвучно, и Валерий, шлепая
мокрыми ластами,  вошел  в  небольшое помещение,  залитое тем  же  розовым
бестеневым светом. Прямо перед ним стоял человек необычной внешности.
     Это был рослый парень примерно одних с  Валерием лет.  На нем были не
то  трусы,  не  то  плавки.  Крепкий торс перекрещивали две  широкие синие
ленты,  расходившиеся к плечам на манер латинского "V".  Поперек груди шла
третья лента. Вся эта сбруя, как мысленно определил Валерий, была снабжена
множеством карманчиков с  хитрыми  застежками.  Темные  волнистые  волосы,
схваченные белым обручем,  падали почти до плеч.  Смуглое лицо с  толстыми
губами и носом с горбинкой окаймляла короткая кудрявая бородка.  Его карие
глаза в  ободке черных ресниц скользнули по Валерию и изумленно уставились
на  ласты.  С  выражением какого-то  детского любопытства подводник указал
пальцем на  ласты  и  произнес фразу на  непонятном языке,  со  множеством
гласных и звонких звуков.
     - Чего? - обалдело переспросил Валерий.
     Незнакомец открыл  в  улыбке  плотные белые  зубы,  шагнул  вперед  и
погладил Валерия по плечу. Тот невольно отшатнулся. Черт его знает, что за
птица. Вырядился не по-человеческому, бороду отрастил, а стыд еле прикрыт.
В лице определенно что-то восточное. Неужели иранец?
     - Кто вы такой?  -  спросил Валерий сырым голосом и прокашлялся. - Ху
ар ю? - повторил он по-английски.
     Незнакомец,  все так же ясно улыбаясь, сделал еще шаг и вдруг потерся
щекой о щеку Валерия. Валерий отскочил.
     - Чего дурака валяешь? - сердито крикнул он.
     Незнакомец радостно закивал головой. Потом ткнул себя длинным пальцем
в грудь и сказал:
     - Ур.
     "Ну и имя!" - подумал Валерий. Он повторил жест незнакомца и сказал:
     - Валерий.
     - Ва-ре-ли, - отчетливо произнес Ур,
     - Да нет. Ва-ле-рий.
     - Данет Валери...
     - "Да нет" - не надо, просто Валерий.
     Ур решительно подытожил затянувшееся объяснение:
     - Данет.
     "Пес с тобой, - подумал Валерий, - пускай я буду Данет. Как же, милый
человек, выбраться отсюда да и тебя прихватить?.."
     Ур  что-то  говорил  на  непонятном языке,  а  Валерий  тем  временем
лихорадочно соображал,  как же быть дальше. Прежде всего, разумеется, надо
вытащить подводную лодку из каверны.
     Только сначала напиться бы...
     Сложив руку горстью,  он поднес ее ко рту и сделал несколько движений
губами.
     Ур   закивал,   отодвинул  стенную  панель  и   достал  нечто   вроде
велосипедного насоса.  Поднеся его  ко  рту,  он  нажал ручку.  Из  насоса
выдавилась толстая колбаса зеленоватой пасты,  которую Ур подхватил губами
и с видимым удовольствием съел. Затем он протянул насос Валерию.
     - Концентрат, - сказал Валерий. - Пища космонавтов. Да мне не есть, а
пить хочется.
     Он не взял насос и опять поднес горсть ко рту.
     На   лице  Ура  отразилось  недоумение.   Он  снова  протянул  насос,
проговорив  нечто,   судя  по  интонациям,  весьма  убедительное.  Валерий
нерешительно поднес насос ко рту.  Паста была прохладна и очень вкусна, но
вкус  был  совершенно незнакомым.  Оказалось,  что  паста хорошо утоляет и
голод и жажду.
     Вытянув руку  ладонью вверх,  он  стал рисовать на  ней  указательным
пальцем другой руки.
     Ур  оказался сообразительным.  Он  живо  схватил Валерия за  локоть и
подвел к  наклонной доске с  рукоятками и приборами -  странными приборами
без цифровых шкал и стрелок.
     "Пульт управления", - подумал Валерий.
     Ур что-то тронул,  в левой части доски отскочила крышка. В углублении
пульта  Валерий  увидел  два  ролика,   между  которыми  тянулась  широкая
нежно-голубая лента.  Рядом в продолговатом гнезде лежало несколько тонких
цветных стержней. Валерий взял один из них, попробовал на голубой полосе -
пишет.
     Тогда он быстро нарисовал в разрезе море,  подводную банку,  пещеру и
застрявшую в  ней лодку Ура.  Ур жарко дышал ему в  плечо и кивал:  понял,
значит.  На поверхности моря Валерий нарисовал "Севрюгу". Ур вопросительно
посмотрел на него.
     - Катер, - объяснил Валерий. - Мотобот. Понимаешь?
     Нет,  Ур явно не понимал.  Он взял другой стержень и, продвинув ленту
на  роликах,  нарисовал свою лодку,  разворачивающуюся в  подводной пещере
носом  к  отверстию,  а  затем  развел  руками  с  беспомощным видом.  Еще
несколько эскизов и  жестов -  и Валерий понял,  что развернуться в тесной
пещере лодка не может, а заднего хода почему-то нет.
     Валерий еще продвинул ленту.  Это была не бумага,  а очень тонкая, но
плотная пленка.  Стержни не писали на ней,  а,  казалось, выжигали цветные
следы. Интересная новинка...
     Серией эскизов Валерий изобразил, как с катера на шлюпке подают трос,
ныряют,  зацепляют за  корму лодки и  вытаскивают ее  из  щели.  Затем для
большей доходчивости он  отцепил от  пояса веревку,  привязал ее  к  ручке
кресла и подергал.
     Ур  закивал  и,  нарисовав  торчащую  из  отверстия  кормовую  часть,
показал, что трос можно зацепить за выступ под кормой.
     Так,  обмениваясь рисунками, они обошлись без языка и, похоже, сумели
договориться. Но как связаться с экипажем "Севрюги"? Там, должно быть, уже
началась тревога,  ведь  по  времени ребята  знают,  что  запас  воздуха у
Валерия кончился...
     Ур внимательно осмотрел оборудование Валерия - баллоны, гофрированный
шланг,  легочный автомат, пояс с грузами, но, кажется, ничего не понял. Он
взял загубник, болтавшийся на шланге на груди Валерия, поднес его ко рту и
заговорил.  Свободной рукой он показал на  катер,  нарисованный  Валерием,
потом на свое ухо.
     - Думаешь,  это рация?  -  Валерий жестами дал понять,  что подводник
ошибается.
     Тогда Ур  сел в  кресло перед пультом.  Он  выдвинул из  ручки кресла
длинный стержень с шариком на конце,  поднес ко рту и заговорил.  И сейчас
же  лодку  затрясло мелкой  дрожью.  Стоило  Уру  сделать  паузу  -  дрожь
прекращалась.  В  квадратном окошечке  прибора  опаловое  свечение  меняло
интенсивность, следуя голосу Ура.
     "Вот где источник ультразвука", - подумал Валерий.
     Ур встал с кресла и жестом пригласил Валерия.  Тот сел,  нерешительно
взял стержень с шариком и громко сказал: "А!"
     Лодку тряхнуло.  Ур развел руками и что-то сказал. Очевидно, вибрация
была для него самого непонятным явлением.
     - Пусть трясет, - сказал Валерий вслух. - На "Севрюге" почувствуют. -
И,  приблизив рот к шарику,  однотонно завыл,  воспроизводя сигнал вызова,
повторяя звук "А" коротко или длинно,  по азбуке Морзе.  Он знал, что там,
на "Севрюге", на ленте самописца ползет запись, понятная радисту. - А-а-а,
а-ааа-ааа-а,  а-а-ааа-ааа-аааааа, а-а-а-ааа-ааа! - вырабатывал он позывные
"Севрюги" - "СП23".
     Дважды он  повторил морзянкой обращение к  Косте Федотову,  объясняя,
как найти корму лодки и как завести трос.  От непрерывного вытья у Валерия
пересохло во  рту,  пришлось освежиться зеленой пастой.  Теперь оставалось
ждать.
     Внутренняя дверь тихо отворилась,  из  глубины лодки появился пожилой
длиннобородый человек.  Голова его  была повязана белой косынкой,  длинные
концы ее свисали над левым плечом.  На нем была белая накидка,  доходившая
до пола и  оставлявшая открытой смуглую мускулистую руку с  медным кольцом
на предплечье.
     - Шам, - указал Ур на длиннобородого и погладил его по плечу.
     "Странные имена", - подумал Валерий.
     Величественный Шам вышел. Вскоре он вернулся, ведя за руку немолодую,
но статную женщину в длинной белой одежде. Женщина на подводной лодке!
     - Каа, - сказал Ур, взял ее руку и приложил к своей щеке.
     Она подошла к Валерию,  улыбнулась и материнским жестом погладила его
по голове.
     Ур нарисовал на ленте мужчину и  женщину в длинных одеждах,  держащих
за руки ребенка. Показав на ребенка, он ткнул себя в грудь.
     - Значит,  это твои папа и мама?  -  сказал Валерий.  -  А дядей-теть
здесь нету? Интересно, семейная подводная лодка!
     Он поочередно поклонился родителям Ура. Те важно покивали, заговорили
на незнакомом языке.  Убедившись, что Валерий их не понимает, они вышли из
отсека.
     Медленно тянулось время.
     Снаружи  заскребло по  корпусу  лодки.  Потом  раздался стук.  Азбука
Морзе! Костя Федотов вызывал начальника экспедиции.
     Ур  отодвинул в  одном месте стенную панель -  здесь под панелью была
голая  стенка.  Подав  Валерию  инструмент,  напоминающий разводной  ключ,
показал, что можно этим стучать.
     Двусторонняя звуковая,  а  ве