застонал.
   На всякий случай  я  достал  небольшой  стилет  треугольного  сечения,  в
простонародье именуемый заточкой. С одной стороны игрушка, а с другой,  если
знаешь, куда бить, то любого кибера завалить можно, а эти  твари  отличаются
особенной живучестью, точно знаю.
   Что-то с тихим шорохом  зацепилось  за  ногу.  Я  опустил  глаза  вниз  и
обнаружил женскую комбинашку.
   - Леша... Ты где?.. -  снова  позвал  я.  На  сей  раз  ответ  был  более
конкретным: - Что, сука, вернулась... Потаскуха...
   Далее последовали крепкие слова.
   Я распахнул полуприкрытую дверь в спальню: - Не то чтобы меня можно  было
так называть... Да и вряд ли ты меня ждал, Леша.  -  В  комнате  было  тесно
из-за огромной кровати и не  менее  огромной  кучи  всякого  хлама  бутылок,
каких-то мешков, одежды, вываленной из шкафов...
   Мой  осведомитель  лежал  на   кровати   абсолютно   голый,   прикованный
наручниками к спинке. За руки и за ноги Причем ноги были задраны  почти  что
за голову и уже там зафиксированы Судя по тому, как врезались в кожу  кольца
браслетов, находился он в таком состоянии уже давно.
   - А-а... - простонал Леша. - Ты... Ты... Ты это... ну...
   - Спокойно, - сказал я, присаживаясь рядом - Не нервничай, тебе вредно. И
не говори много.
   - Я похлопал его по задранному вверх заду. Глаза Леши сразу  округлились,
дар связной речи потерял сразу.
   - Ты чего? Ты чего? Ты того? Ты смотри. Я ведь не того, ты не думай... Ты
чего, а?
   - Ключ где, оратор?
   - В тумбочке, - сразу ответил Леша.
   - В тумбочке... В тумбочке... - бормотал  я,  разглядывая  комнату.  -  А
тумбочка где?
   - В коридоре.
   - Классно!
   В коридоре действительно стояла тумбочка. Я  приволок  в  спальню  связку
ключей. На кольце были  нанизаны  ключи  от  невероятного  количества  типов
наручников, в том числе и электронных.
   - Не этот, не этот... - командовал Леша, пока я перебирал ключи.
   - Кто это тебя так?
   - Эта сучка. - Он злобно кивнул на комбинашку,  которую  я  не  поленился
принести, когда ходил за ключами. - Тварь позорная.  Стерва.  Велосипедистка
хренова.
   - Кто? - Я, кажется, подобрал ключ к ножным наручникам.
   - Велосипедистка! - выкрикнул он.
   - И чего ж ты в такое положение себя поставил-то?
   - Я не ставил. - Леша даже всхлипнул. - Это она, стерва, села сверху... И
потом... Потом ногами как даст!
   - Куда?
   - Не куда, а по чему. По ребрам. Знаешь, как коня
   подгоняют?
   - Типа шенкелей дала?
   - Вот-вот, ой, хорошо как!!! - Ноги наконец  обрели  нормальное  для  них
положение. - А у нее ноги знаешь  какие.  Мышцы  там...  Она  как  коленками
сожмет!!! Не этот ключ, другой... Вот. У меня, может, даже ребра  сломаны  -
Это вряд ли, - ответил я, -  Со  сломанными  ребрами  ты  так  долго  бы  не
протянул.
   - Да?
   - Да.
   - Но ноги там... - Обретя нормальное  для  лежащего  человека  положение,
Леша мог позволить себе немного лирики. - Такие там ноги... - Он вздохнул, а
затем спросил: - У тебя поесть что-нибудь имеется?
   - Огурцы. Но я бы...
   - Во, давай! - перебил он меня. - Жуть, как жрать хочется. В холодильнике
пусто, эта сука с подругами  все  утащила!  Во,  блин,  времена.  За  жратву
угробят, на фиг!
   - Ну как знаешь...
   Через минуту он уже смачно хрустел огурцом.  Заглотив  пару-тройку,  Леша
обрел способность связно мыслить: - Ты нашел меня как?
   - Не твое дело. Скажи еще спасибо, что нашел. А  то  висел  бы  так...  В
удобной позе... Ты мне должен вроде как. Понимаешь?
   - А то?! - расплылся в улыбке Леша. - Есть у меня на твою девку кое-что.
   - Давай. Время, сам знаешь, деньги.  Внезапно  глаза  моего  осведомителя
сделались задумчивыми...
   - Слушай... - сказал он мне. - Ты вот что... Я  сейчас...  Я  пойду...  У
меня с животом что-то.
   "Вот убожество, - думал я, слушая, как Лешу полощет в туалете. -  Спасибо
тебе, тетка Глафира".

   4. КОНСТАНТИН ТАМАНСКИЙ
   Независимый журналист

   В  Брянском  международном  аэропорту  мы  взяли  такси  и  помчались  на
железнодорожный вокзал. Моросил дождь, на улицах было немноголюдно.
   - К какому поезду? - спросил водитель.
   - На Сумы.
   - А-а... Был там во время войны. Я связистом служил, срочную.
   - Ну и как?
   - Да я не помню. Пьяный был сильно, - хохотнул водитель.
   Поезд уже стоял у перрона. Я обратил внимание, что  на  Сумы  шла  старая
двухрельсовая линия, тогда как по всей Центральной России ее давно  поменяли
на монорельс. Тягловая сила, сиречь локомотив, тоже оказался древним - сипел
охладителями и источал жуткий  запах  мазута  и  окислителя.  Зато  вагон  и
вправду оказался люкс, хотя в ту сторону  вполне  могла  пойти  какая-нибудь
ужасная колымага  с  ободранными  бархатными  сиденьями.  Двухместное  купе,
стерео, музыкальный комплекс, холодильник с закусками... Несколько  испортил
впечатление проводник, пожилой мужик, который дыхнул на нас перегаром и явно
был навеселе.
   За окном над зданием  вокзала  сияла  красная  надпись  "Брянск".  Ничего
город, раньше здесь не был... Зеленый, старомодный. И вокзал у  них  старый,
не то что пластиковые купола в Москве... Я прикоснулся к стеклу, и  оно  тут
же стало непрозрачным.  Буду  тем  временем  взобралась  на  верхнюю  полку,
спрыгнула оттуда и теперь обследовала холодильник.
   - Всякая ерунда, -  сказала  она  разочарованно.  -  Фальшивые  креветки,
подозрительная колбаса и немного выпивки.
   - Нам не так уж долго ехать. Можно в ресторан сходить.
   - А здесь есть ресторан?
   - Не знаю... Сейчас спрошу.
   У проводника я выяснил, что ресторана в поезде нет - Кому он тут нужен? -
резонно спросил проводник, держась за штору в коридоре.  -  Такие,  как  вы,
редко ездят, а остальные или с собой возьмут, или у меня купят.
   - И есть что купить?
   - Есть. - Он открыл неприметный шкафчик и показал подозрительные  бутылки
без этикеток. - Натуральный продукт.
   - Ладно. Коли так, разбудите нас в Сумах. Но разбудили нас пограничники.
   - Что везем? - спросил немолодой грузный лейтенант, заглядывая в купе.
   Я сонно поморгал и развел руками: - Да ничего, собственно...
   - Багаж к осмотру.
   Появился долговязый тип со сканером,  стал  обшаривать  стены,  остальные
рылись в наших сумках. Ничего они, естественно, не нашли.
   - Счастливого пути, - пожелал лейтенант, и пограничники вышли из купе.
   Затем поезд дернулся и  поехал,  потом  снова  остановился  -  украинская
территория. Опять появились пограничники со сканерами,  опять  поспрашивали,
опять удалились. Я выглянул в окно - мимо повели кого-то с  заломленными  за
спину руками. Контрабандист? Черт с ним, спать надо...
   Проводник разбудил нас в Сумах, как я и просил, хоть и был  пьян  вдрызг.
Мы вышли на низкий разбитый перрон. Тут  и  там  торчали  ржавые  арматурные
прутья. Подскочил хлипкий тип  пижонского  вида:  -  Такси?  В  любое  место
города. - А где тут у вас гостиница? - спросил я.
   Буду, морщась, осматривалась вокруг. Отчаянно пахло гарью, здание вокзала
было облезлым и покосившимся, на перроне спали вповалку старухи с детьми.
   - Гостиница? У нас их две. Одна похуже, вторая получше.
   - Нам получше.
   - В момент.
   Мы перешли по дощатому  настилу  через  соседний  путь  и  направились  к
автостоянке. Я с интересом отметил, что большинство моделей до такой степени
устарели, что я даже не смог их идентифицировать. Судя по всему, в  основном
бензиновые и на  энергобатареях  старого  образца,  маломощные  медлительные
одры... Господи, как будто здесь остановилось время.
   На невысоком постаменте стояло артиллерийское орудие. Памятник, наверное.
Под ним продавали какую-то снедь и жареные семечки.
   - Слушай, дыра какая-то, - сказала Буду, ничуть не  смущаясь  присутствия
водителя.
   Тот, впрочем, спорить не собирался.
   - Дыра и есть, - согласился он, открывая дверцу красного "фиата" примерно
десятилетней давности. - Прошу.
   Мы мчались по центральной улице - а вернее сказать, по центральной  улице
официально обитаемой части города, - не особенно обращая внимание на правила
дорожного движения Транспорта было не очень много, а постовой попался только
один, притом он спал в своем стеклянном стакане.
   Гостиница называлась "Сумы". Незатейливо.  Мог  быть  и  "Националь"  или
"Хилтон", с них станется...
   Толстая тетка за стойкой читала журнал на украинском языке  и  не  сильно
обрадовалась нашему приходу. Ее радость возросла, когда я положил на  стойку
банкнот.
   - Номер? - спросила она, искренне стараясь приветливо улыбнуться.
   - Люкс.
   Люкс оказался не слишком просторной комнатой с видом на  городской  парк,
посреди которого уныло торчало колесо обозрения. Помимо двуспальной  кровати
в комнате имелись допотопный визор румынского производства, пластиковый шкаф
с перекошенными дверцами, столик и два кресла, доживающие здесь  свою,  судя
по их виду, длинную жизнь.
   - Если это люкс, как у них в остальных номерах? - поинтересовалась Буду.
   - И не спрашивай... Ладно, будем думать о работе и о еде. О чем в  первую
очередь?
   - О еде, - сказала Буду.
   Спустившись  вниз,  мы  поинтересовались  у  дежурной,  где   тут   лучше
перекусить.
   - Знаете, в ресторане при гостинице этого лучше не делать, - доверительно
сказала она, строя мне глазки, - Дальше  по  улице  есть  маленькое  частное
кафе, там цены повыше, но кормят хорошо, вкусно.
   - Я выцарапаю этой жирной дуре ее маленькие гляделки, -  прошипела  Буду,
когда мы вышли на улицу. - Видел, как она на тебя таращилась?
   - Успокойся. Ты, никак, ревнуешь?
   - Вот еще. Просто очень противная жирная баба. Не люблю таких.
   Частное  кафе  оказалось  симпатичным.  Стилизованное  под   старину,   с
портретом какого-то господина на стене.
   - Президент Кучма, - сказал пожилой вислоусый хозяин, чистивший  ножи.  -
Хороший был человек...
   Поскольку мы оказались единственными посетителями, нам  уделили  максимум
внимания. Я заказал украинский борщ с пампушками, яичницу с салом  и  салат.
Без выпивки, хотя хозяин усиленно предлагал "горилку".
   - Съешь вот это. - Я положил перед  Буду  маленький  блистер  с  красными
горошинками. - Две штуки.
   - Компенсатор? Мы же не в Африке.
   - Зато на Украине. Тут хотя мутагенами  и  не  пользовались,  но  атомная
станция рядом, и вообще с экологией дела  нехороши.  Так  что  глотай  и  не
протестуй.
   - А чего протестовать... - Она проглотила горошинки. - В  Африке  пачками
жрали.
   Перекусив, мы  поблагодарили  хозяина  кафе  -  называлось  оно,  кстати,
"Степан Бандера" - и отправились обратно в гостиницу. Я порекомендовал  Буду
лечь спать или посмотреть стерео, а сам решил  не  терять  времени  даром  и
сходить в секту, благо тут каждый должен знать, где ее штаб-квартира.
   Первый же автомобиль, черный "форд", с готовностью остановился. За  рулем
сидел пацан в  малиновой  куртке  и  кепке  с  ужасающе  длинным  козырьком,
который, казалось, упирался в лобовое стекло. Он жевал что-то химическое - в
салоне пахло фальшивыми апельсинами.
   - Послушай, приятель, знаешь, где тут у вас сектанты?
   - Все знают, - хмыкнул он, обдав меня новой порцией едкого  апельсинового
аромата. Наверное,  какой-то  дешевый  легкий  наркотик  из  разрешенных  на
Украине, иначе бы в машине не жрал.
   - Довезешь?
   - Вообще-то я на работу еду... - Он явно набивал цену.
   Я порылся в кармане, нашел несколько иен. Судя по  тому,  как  засверкали
глаза водителя, иены тут были в особой цене. Я припомнил  что-то  о  законе,
запрещавшем свободное хождение японских денег на территории Украины. А  если
что-то запрещают, это сразу растет в цене, известные штучки...
   - Едем? - спросил я, пошелестев купюрами.
   - Ага, - кивнул апельсиновый.
   По дороге он тарахтел без умолку, и я старался выловить  из  потока  слов
что-нибудь полезное.
   - Хата у них, о-го-го! Народу - уйма! По-моему, киберов  полно,  хотя  на
мордах у них не написано, а мне самому плевать, кибер там или не кибер, я  к
ним параллельно отношусь... Девки красивые попадаются, это да, тоже,  может,
киберы, слышал я,  ставят  они  себе  штучки  всякие...  А  вы  как,  просто
посмотреть или вступить хотите? Я  однажды  вступить  собирался,  с  перепою
дурно было, а у меня друг как  раз  вступил,  ходит  весь  радостный  такой,
счастливый, аж смотреть противно. Потом, правда, передумал, как  прочухался,
думаю, чего мне там делать, в секте этой? Там сплошь, говорят, киберы,  а  я
киберов как-то не очень... Не, не то  чтобы  против  железяк  всяких,  охота
если, вставляй, только не доверяю я им, киберам...  Смотрят  они  как-то  не
так... А вы туда зачем, а, если не секрет?
   - В газету писать, - не стал я делать секрета из своей командировки.
   - В газету? Здорово! А в какую?
   - "Юропиэн геральд".
   - Не знаю такую... Московская, да? Вы на москаля здорово похожи, я  сразу
угадал. У нас тут многие москалей не любят, а мне так все равно, москаль  ты
или не москаль, когда-то, говорят, вовсе вместе жили... Сейчас к  нам  много
москалей едет, в "Край" вступают, чего нам их прогонять, городу  прибыль,  с
работой-то плохо, а им всем есть-пить надо, ездить надо, жить надо где-то...
А про меня  напишете?  Меня  Коля  зовут,  фамилия  Соловей,  запомните  или
запишите, я, если что, могу всегда подвезти куда надо за  маленькие  деньги.
Вот и телефон мой. - Он порылся в бардачке, нашел клочок бумаги,  заменявший
визитку, и сунул мне.
   Я положил эту бумагу в карман - возможно, пригодится - Вы звоните, у меня
и дома, и в машине номер одинаковый, сразу приеду, если только не пьяный,  -
продолжал водитель. - А если  и  пьяный,  все  равно  приеду,  есть  у  меня
капельки одни, выпил - и как стекло, ни один мент не придерется, да и ментов
я тут всех знаю, они меня не трогают. А  вон  по  той  дороге,  если  дальше
ехать, там и будет ихняя контора, сектантов-то,  я  вас  к  крылечку  самому
подвезу, ладно? Там грязно у них вокруг, за городом все-таки, так что я  вас
до самого места, как в театре...
   Мы свернули на разбитый проселок, по которому,  очевидно,  часто  ездили.
Секта  могла  бы  и  на  асфальт  раскошелиться,  подумал  я  без  особенной
неприязни.
   "Форд" остановился возле невысокой оградки, окружавшей  новое  здание  из
пенобетонных блоков. В архитектуре заметна тяга к готике: стрельчатые  окна,
шпили, какая-то лепка над входом... Красиво. Не ожидал.
   - Ну, я поехал, - сказал Коля, спрятав свои иены, -  Звоните,  если  что.
Меня Коля Соловей зовут.
   - Нет уж, ты, Коля Соловей, лучше меня подожди. Я еще заплачу, а  то  как
же я иначе домой доберусь?
   Я пошел по узкой  тропинке,  выложенной  керамической  плиткой.  Тропинка
приветливо петляла меж невысоких пирамидальных тополей. Поднялся на крыльцо.
Дверь была из пластика, имитирующего дерево.  Толстая  и  прочная,  судя  по
всему. И запертая.
   Я поискал  глазами  звонок  или  колокольчик,  но  обнаружил  лишь  почти
незаметный глазок камеры. Система слежения. Что ж,  будем  стоять  и  ждать.
Если меня желают видеть, сейчас кто-нибудь откроет дверь. Если нет -  постою
минуты три и уйду. Может, у них там молебен. Или трапеза.  Или,  к  примеру,
оргия, знаем мы эти секты...
   Я ждал довольно долго. Наконец что-то щелкнуло, и голос, проистекающий из
неведомого мне источника, спросил: - Цель визита?
   - Я из газеты. - Я вынул  из  кармана  временное  удостоверение  "Юропиэн
геральд" и помахал им перед камерой. В голове  вертелось  что-то  несуразное
типа "сейчас пристрелят и сожгут в печке".
   Но никто не стрелял, а мой невидимый собеседник подумал и  открыл  дверь.
Она беззвучно уехала в стену, открыв маленький  полутемный  холл  и  широкую
лестницу, застеленную красной дорожкой.
   - Вверх по лестнице, - сказал голос  откуда-то  из-под  потолка.  Я  стал
подниматься, надеясь, что хохочущие скелеты и окровавленные трупы  в  ритуал
посещения не входят.
   Навстречу мне вышел мужик. Я ожидал кого-нибудь в рясе или сутане, но это
был простой мужик, здоровенный, в обычном деловом костюме и галстуке, причем
галстук был не то от Оливи, не то от Бартольди.
   - Приветствую вас в лоне круга внутреннего, - сказал он торжественно.
   "Лоно круга внутреннего" звучало несколько напыщенно  и  дилетантски,  но
раз уж они так придумали, надо играть по их правилам.  Я  чинно  поклонился,
чем, кажется, обрадовал мужика.
   - С кем бы вы хотели встретиться и по какому вопросу? - спросил он.
   - С кем-нибудь из адептов, - сказал я, кстати вспомнив нужное слово.
   - В таком случае вам нужно побеседовать с Владиславом, - сказал мужик.  -
Он не адепт, он лишь уста Его...
   - Кого - Его? Бога?
   - Можно говорить и так, - согласился мужик. - Мы  не  склонны  вязнуть  в
жестких формулировках и религиозных канонах. Для одних Он - Бог, для  других
- Аллах, для третьих - Будда... Но Он един.
   Взяв меня за локоть, мужик поднялся  еще  на  несколько  ступенек  вверх,
потом мы пересекли большой темный зал, где тикали огромные напольные часы, и
вошли в комнату Владислава.

   5. МАРТИН МЫЛЬНИКОВ
   Частное агентство "Акварис"

   Леша говорил сбивчиво. Позеленевшее его лицо не выражало никаких  чувств,
только усталость от пережитого.
   - Короче,  узнал  я  ее...  Ну,  по  описанию,  да  и  ты  мне  показывал
голограммочку. Такая симпатичная, типа, подруга. Волосы... - Паузы возникали
из-за активно бунтующего Лешиного желудка.  -  Ох...  Она  там  прибилась  к
группе недавно. Оборванная вся какая-то...
   - Точно она?
   - Точно...  Я  в  ее  вещичках  покопался,  нашел  там  идентификационную
карточку, кредитку там... Ну и всякие штучки женские...
   - А до вещичек ты как добрался?
   - Да так вышло. Ну, случай, что ли, подвернулся...
   - Ладно, об этом позже. Что она там делает?
   - Что делает?.. Да то же, что и все. На лекциях сидит,  всякие  там  темы
слушает... Сама рассказывает. Врет, наверное,  хотя  хрен  знает.  Очень  уж
возвышенно все. Ее там все слушают, хлопают. Она, типа, популярная очень.  -
Леха пытается умыться холодной водой, соскальзывает в ванну, и я ловлю его.
   - Популярная?
   - Ну да...  Ой...  Они  там  все,  типа,  тронутые.  Все  слушают  всякую
хреновину, потом говорят, мол, как хорошо, что мы  тут  все  вместе.  Потому
что, мол, каждый у нас может найти то, что не  мог  найти  там,  во  внешнем
мире. Жестоком и несправедливом.
   - Здорово. - Я выплескиваю Лехе в лицо стакан воды. - Это что же они  там
нашли?
   - Ну, единство всякое... - Леха похож на очень  пьяного.  Странно.  Не  с
огурцов же его так кумарит. - Еще понимание, которого они не нашли... И это,
как его... Веру.
   - В кого? В Бога?
   - Ну да... В некотором смысле... - Дальше Леху поперло почти по писаному.
- Там теория такая, что, мол, имеется некая структура, которая  обитает  вне
этой нашей реальности, но вместе с тем представлена здесь... И  каждый  член
секты носит в себе частичку великого этого разума. Нет, мол, в  нашем  кругу
высших и нет низших. Нет приближенных и нет обиженных. Все равны перед ликом
Разума, все слышат повеления его. И только тьма круга внешнего...
   Леху вырвало одной желчью. Я только и успел увернуться.
   Эко его колбасит... С огурчиков? Или не с  огурчиков?  С  одной  стороны,
травануться он мог вполне конкретно, откуда там тетка водичку брала и  какой
навозец употребляла, неизвестно. Но с  другой  стороны,  это  огурцы,  а  не
крысиный яд.
   Лехе чуток полегчало... Он тяжело дышал, под глазами почернело.
   - Врача? - предложил я.
   - Не... пройдет... Само...
   - Ты чего-нибудь ел, вчера, я имею в виду?
   - Нет... Это ничего. Это пройдет. Ты не спешишь?
   - Спешу. - Происходящее нравилось мне все меньше и меньше.
   - Ты не спеши, я тебе все расскажу... Если не успею, то  вот...  Девку  я
там видел. Она с чувачком каким-то там. Пришла...
   - Ты, как я посмотрю, помирать собрался, может, доктора вызвать? Я оплачу
визит.
   - Не надо, - пробормотал