с творится самое большое безумие? Вряд ли стоит говорить.
   ИскИны испугались, но почему страшно мне?

   32. КОНСТАНТИН ТАМАНСКИЙ
   Снова специальный военный корреспондент

   Мы честно ждали.
   Честно облетели пылающий городок, едва не схлопотав  заряд  из  зенитного
орудия, которое наконец откуда-то притащили...
   Честно вертелись над озером, высматривая.
   Наконец я сказал Поттеру:
   - Все. Летим в Мапуту.
   - Давно пора, - ответил здоровяк.
   До Мапуту мы конечно же не долетели. Стоило уйти километров  на  двадцать
вглубь мозамбикской территории, как появилась тройка истребителей с львиными
головами  на  фюзеляжах,  сорвиголовы  из   Второго   кенийско-мозамбикского
авиадивизиона, и стала нас сажать. "Циклоп" с опознавательными  знаками  ЮАИ
сбивать, конечно, они не будут, но о  художествах  этих  летающих  хулиганов
слышали все, в том числе и Поттер, поэтому мы послушно сели.
   Из-за деревьев сразу появились танкетки  и  пехотинцы,  которые  окружили
вертолет. Поттер выключил двигатели, и под  мерный  свист  останавливающихся
лопастей мы выбрались наружу:  пышущий  здоровьем  пилот  ВВС  ЮАИ,  раненая
чернокожая  девушка  и  я,  в  изорванной  и  грязной  форме   мозамбикского
лейтенанта.
   -  Вот  мои  документы.  -  Я  сунул  верительные  журналистские  грамоты
подошедшему майору.
   Тот недоверчиво повертел их в руках, посмотрел на Поттера,  хотел  что-то
сказать, но я перебил: - Группа лейтенанта Эймса погибла.  Я  остался  один.
Генерал Мбопа ушел.
   - Теперь уже все равно, - махнул  рукой  майор.  -  Тут  такое  творится,
лейтенант... э-э... хотя вас, наверное...
   - Да, можно уже разжаловать, - согласился я. - Вы можете доставить нас  в
Мапуту?
   - Конечно.
   Нас  посадили  в  небольшой  пятиместный  самолетик.  Вскоре   показалась
столица.  Над  городом  стояла  плотная  завеса  дыма,  на  месте  привычных
небоскребов  лежали  руины.  Мы  сели  на   военном   аэродроме,   так   как
международный аэропорт был разрушен. Здесь нас встречали.
   - Живы? - спросил Нуйома,  помогая  мне  выбраться  из  узкой  самолетной
дверцы.
   - Вашими молитвами, - буркнул я. - Что, теперь потащите нас в застенки? -
Идите к черту, Таманский, - сказал Нуйома. - Хотя надо бы вас  подвесить  на
пальму за ноги и позвать ребят из Восьмого отделения...
   Я не знал, что за Восьмое отделение, но тоном это  было  сказано  жутким.
Однако Нуйома особенной злобы к нам не питал. Причина его плохого настроения
открылась очень скоро. Когда мы  шли  к  ряду  пятнистых  машин  на  окраине
взлетного поля, Нуйома сообщил: - Войне-то, кажется, крышка.
   - Почему? Ауи капитулировал?
   - Нет, Ауи пока не капитулировал, и Нкелеле тоже не  капитулировал,  хотя
плюхами мы обменялись очень мощьными... Третья сила, Таманский. Ваша  чудная
Россия. - Каким образом?
   -  Десант  в  Анголе  и  Конго,  десант  в  Танзании  и  северной   части
Мозамбика... Только что мне сообщили, что в Мапуту высаживается ваша морская
пехота. По линии фронта они нанесли орбитальные удары, причем  выбивается  в
основном тяжелая техника, аккуратно и целенаправленно... Я не знаю, как  они
там договорились, только это решение поддержали все ведущие державы. Так что
вы у нас теперь спаситель и миротворец...
   - Спасибо на добром слове.
   Такого шага от России я не ожидал. Что ж, приятный сюрприз, пусть даже  я
оставался во всей этой истории сторонним наблюдателем... Впрочем,  сторонним
ли?
   Ладно, оставим это на потом.
   Поттер отправился в посольство ЮАИ, а мы с Буду (почему-то я так и  думал
все время - "мы") двинулись по своим делам.
   В гостинице все еще был зарезервирован наш номер. Правда, нужды в этом не
было - огромное здание пустовало, из города  выбирались  последние  беженцы,
здраво рассудив, что лучше пересидеть переломный  этап  в  джунглях,  нежели
среди падающих на голову стеклобетонных блоков и авиабомб. О такси не  могло
быть и речи, но Нуйома  неожиданно  предложил  нам  маленький  автомобильчик
смешного розового цвета.
   - Мой, - сказал он. - Поставьте  возле  комендатуры...  Будем  надеяться,
уцелеет.
   В комендатуре обретался давешний жирный подполковник Нгоно.  Он  оказался
человеком неробкого десятка, потому что сидел абсолютно один  и  ел  большой
сандвич с зеленью. Исполнял  свой  долг,  совмещая  его  с  питанием  хлебом
насущным...
   - Однако, не ожидал, - заметил он, - Отвоевались?
   - Отвоевались...
   - Идите на восток, к порту, там полно ваших.
   - А вы как же?
   - А вот доем и тоже пойду. Новости слышали?
   - Вряд ли.
   - Ауи мертв. - Судя по лицу подполковника,  это  событие  его  ничуть  не
печалило. Откусив свисавший салатный листик,  он  продолжил:  -  Нет  больше
войны. И черт с ней, я так думаю. Я раньше работал в фирме  по  производству
соусов, очень приятная была работа. Как думаете, соусы теперь нужны?
   - Теперь все нужно, - заверил его я. - И соусы - не в последнюю  очередь.
Будете кормить миротворцев.
   - Да, да... - задумчиво покивал подполковник. - А что вы хотели от меня?
   - Оформить документы. Я человек дисциплинированный,  отметил  прибытие  -
значит, нужно отметить и убытие.
   Хмыкнув, Нгоно пришлепнул печать и, скосившись на  скучавшую  в  приемной
Буду, подмигнул мне: - С собой увозите?
   - Землячка, - сказал я. - Да я ее помню В свое время оформлял прибытие, я
тогда еще в аэропорту работал... Шрам приметный.  Что  ж,  желаю  успеха!  -
Спасибо. - Я пожат пухлую руку и подумал, что не все жирные  парни  -  такие
сукины дети, как Карунга
   По улицам шли российские танки. На нас никто  не  обращал  внимания,  тем
более что на мне все еще была форма  мозамбикского  лейтенанта.  Наконец  мы
выбрались к порту, где тут же наткнулись на контрольно-пропускной пункт.
   - Наемник? - неодобрительно бросил молодой лейтенант-морпех. - Журналист.
- Я показал удостоверение. Он смягчился: - А девушка?
   - Она из Москвы, здесь случайно, попала в передрягу... Ранена.
   - У нас там временная медсанчасть, скажите, Гусев прислал.
   Я сдал Буду военным медикам, а сам уселся на груду каких-то туго  набитых
мешков и стал тупо смотреть  на  движущихся  мимо  морских  пехотинцев.  Над
головой выли звенья фронтовых бомбардировщиков и вертолетов, высоко  в  небе
шваркнула голубоватая вспышка - выстрел с орбитальной платформы...
   Не так-то им будет легко, вот что я думаю. Конечно, победные  марш-броски
и расчистка джунглей такими вот ударами с орбиты, но... Я видел, как воюют в
Африке. И мир придет нескоро. Очень нескоро А  мне,  наверное,  пора  отсюда
сваливать.
   - Эй, отец! - потрясли меня  за  плечо.  -  Батя!  Я  оглянулся.  Молодой
морпех, морда довольная, рука на перевязи.
   - Чего тебе, земляк?
   - Да вижу, сидишь, заскучал... Может, выпьем? Я тут нашел в конторе...
   Он помахал бутылкой виски "Старый дедушка".
   - Выпьем, - согласился я.
   Морпех уселся рядом на мешки, откупорил  бутылку  и  протянул:  -  Только
закуски нема. Давай так.
   - За победу, - сказал я и отхлебнул. Потом вернул бутылку  и  спросил:  -
Откуда сам-то?
   - Из Клинцов. Брянская область.
   - А с рукой что?
   - А-а... - он улыбнулся - Нарвались. Только высадились,  а  один  тут  из
пулемета как чесанул! Трое убитых, девять  раненых.  Его,  понятно,  тут  же
разобрали на хрен, киберюга оказался! А ты, батя, из наемников?
   - Я военный журналист. А форма - так, надел...
   - А-а. Ну. А я думал, наемник. У меня дядька на той стороне  в  капитанах
ходит, может, встретимся... Он мне в детстве все уши драл, сволочь, так  вот
я ему теперь надеру...
   "И встанет брат на брата своего"...
   Про дядю там, кажется, ничего не было.

   Часть вторая. ПОЛОНЕЗ ОГИНСКОГО

   Не берите на себя больше,
   чем сумеете вытерпеть ни любви,
   ни легавых, ни ненависти.
   Чарлз Буковски

   Стекла серые туч, кто сквозь них
   Взором облачным глянет мне в очи.
   Федерико Гарсия Лорка

   ИНТРОДУКЦИЯ

   ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ ПУТИН
   Экс-президент Российской Федерации

   Я стар.
   Я суперстар.
   Как в реликтовом анекдоте про Брежнева. Бог мой, кто сейчас  помнит,  кто
такой Брежнев?
   По-моему, я уже когда-то думал об  этом,  рассуждал.  Да  бог  с  ним,  с
Брежневым. Опять пришли журналисты.
   Чай, печенье, столик.
   - Кэйдзо Мураяма, "Асахи", - представился первый японец.
   - Масаси Нода, "Ю. С. Ньюс энд Уорлд Рипорт", - представился второй.
   Все те же лица, подумал я, заранее зная, о чем они спросят.  Так.  Начнет
вот этот, Нода. Больно наглый.
   Не угадал. Начал Мураяма - Господин Путин, сейчас много говорят  о  вашей
роли в весьма радикальном разрешении африканского кризиса, - сказал японец -
Некоторые называют вас инициатором  ввода  российских  войск  на  территорию
стран  -  участниц  конфликта  и  создания  так   называемого   Африканского
интернационального    миротворческого     корпуса.     Это     соответствует
действительности? - Насколько вам известно, господин Мураяма, я  не  занимаю
сейчас  никаких  государственных  должностей.  Не  буду  скрывать,   что   в
разрешении  африканского  кризиса  я  принимал  участие,  но   исключительно
консультативное.
   - Службой Тьюринга внесен протест  в  отношении  вмешательства  некоторых
государственных структур и спецслужб России в их деятельность Что вы  можете
сказать по этому поводу? - спросил Нода.
   - Я не контактирую со Службой Тьюринга  никоим  образом,  господин  Нода.
Если у них есть протесты в отношении чего-либо - это их право  На  здоровье.
Мы живем в демократическом государстве,  так  что  все  решает  закон  -  Но
"Гардиан"  пишет,   что   российские   спецслужбы   пользовались   секретной
информацией Службы Тьюринга.
   - Во-первых, пишет не "Гардиан", а  полковник  Службы  Тьюринга  Мэдисон.
"Гардиан" лишь цитирует, в то же время сентенции господина Мэдисона  фактами
не подкреплены... Во-вторых, как я уже сказал, я  не  имею  сейчас  никакого
отношения к спецслужбам.
   -  Каковы,  по-вашему,  дальнейшие  действия  миротворческого  корпуса  в
Африке? - спросил Мураяма. Я  пожал  плечами:  -  Давайте  спросим  у  наших
генералов. Но я лично думаю, основной задачей останется поддержание  мира  и
ликвидация засевших в джунглях вооруженных отрядов.
   - А как же проблема ИскИнов?
   - ИскИнов? - Я сделал непонимающее лицо.
   Мураяма пристально смотрел на меня, Нода возился с печеньем.  Так.  Пауза
выдержана. Можно косить под дурака и дальше.
   - Вы имеете в виду искусственные интеллекты? Каким образом они связаны  с
африканским конфликтом?
   - Неоднократные публикации в прессе, мнения  независимых  экспертов...  -
промямлил Мураяма.
   -  Я  не  располагаю  необходимой  информацией,  чтобы  подтверждать  или
опровергать подобные  утверждения.  Я  хочу  сказать  другое:  искусственный
интеллект давно уже стал скорее злом, нежели добром, но никто не хочет этого
заметить и понять. Что бы там ни случилось в Африке,  я  уверен,  что  может
быть хуже. Гораздо хуже. И не в Африке, а  здесь,  в  России,  в  Европе,  в
Японии, в Америке... И не  говорите  потом,  что  вас  не  предупреждали.  А
теперь, господин Мураяма, прошу меня извинить за столь короткую беседу...  Я
- старый человек, и я не слишком хорошо себя чувствую.
   Странно, но это было правдой.

   1. МАРТИН МЫЛЬНИКОВ
   Частное агентство "Акварис"

   Я снова перекрашивал волосы. Прежний оттенок  мне  совершенно  не  катил,
пришлось менять... Этикетка на упаковке краски сообщала, что при  правильном
сочетании ингредиентов я  получу  изумрудно-зеленые  полосы  в  сочетании  с
темно-бордовым фоном. Или я неверно смешивал, или  сама  продукция  была  не
лучшего качества, но  получалось  нечто  невероятное.  Полосы  расплывались,
краска превращалась в пену и, мерзко шипя, норовила сползти на спину.
   Дьявол
   Я хочу эти чертовы полосы! Всего-то... Безделица, в самом деле.
   Вчера, посмотрев на себя в зеркало, я понял, что нужно что-то поменять  в
облике. Слишком я какой-то... обычный, что ли?  Какой-то  такой...  мальчик.
Стандартного внешнего вида.  А  это  неправильно,  потому  что  не  отражает
действительность. Внешность должна отражать твой внутренний мир, твой взгляд
на окружающий тебя социум. Твоя внешность - это ты. Так зачем же  делать  ее
похожей на тысячи других?
   Со всем остальным у меня все в порядке. Правильная раскраска, одежда, про
поведение вообще говорить не приходится. Но  вот  волосы...  подкачали.  Или
краска подвела?
   Я снова перечитал этикетку.
   Нет, все верно. Соблюдены все пропорции...
   Так где же, черт возьми, изумрудные полосы?!
   Спокойно. Спокойно... Терпение и труд всех заметелят.
   Я открыл кран, и вода жидкой  струйкой  потекла  на  грязную  поверхность
ванны. Старые трубы обильно подкрасили воду ржавчиной. Пришлось постучать по
крану кулаком.
   От резких движений пена от краски с радостным шлепом  плюхнулась  мне  на
шею и резво потекла вниз. Проклятье! Веселенький денек!
   Наконец вода  приобрела  необходимую  прозрачность  и  чистоту.  Я  сунул
недокрашенную шевелюру под кран и застонал. Горячей воды не было уже  второй
месяц. Только холодная. И то по праздникам...
   До чего ж я докатился?
   Хреновина какая... Живу как бомж.
   Черт его знает, может быть, не уйди  я  тогда  со  скандалом  из  внешней
разведки, все было бы иначе? Ну вмазал я тогда полковнику  в  рыло...  Ну  и
что? Ему надо было еще и пулю в живот пустить, падле. Скольких он залажал...
   Скотина.
   Ладно... Не стоит об этом думать. Бесплодно и  глупо.  Эдак  я  снова  на
Артема перейду... Так, стоп!
   Не дожидаясь положенного срока, я выдернул голову из-под  струи.  Это  же
пытки какие-то! Схватил полотенце, начал  яростно  растирать  безобразие  на
голове...
   Случайно мой взгляд упал на треснутое зеркало.
   Подождите-ка... Это у нас что?
   Из зеркала на меня смотрел худощавый молодой человек с прической, которая
медленно  принимала  форму  типа  "толстый  еж".   На   волосах   проступали
изумительные изумрудные полосы. На темно-бордовом фоне!
   Да! То, что доктор прописал!
   Я даже залюбовался этим приятным во всех отношениях молодым  человеком  в
зеркале. Экстремал. Да. Просто приятно. День явно обещал быть интересным.
   Интересным... День... Эй, а я ничего не забыл? Надо поспешить...
   Вернувшись в комнату, я запнулся босой ногой обо что-то  твердое,  острое
и, чертыхаясь, завалился возле дивана. Крепко, кстати, ногу зашиб.
   "Интересный день" продолжался.
   Впрочем, могло бы быть и хуже...
   А что это под ноги попалось?
   - Ох же мать твою, что за фигня?! - Я держал в руках разбитый блок связи.
- Ну, отлично. Мы без воды, без еды да еще и без  связи...  Классно.  Что  я
такого сделал в прошлой жизни?
   Я зло швырнул разбитый блок к стене, в кучу мусора. Хламовник, в  котором
я жил уже около года, казалось, сам плодил мусор, пыль,  грязь  и  сломанные
бытовые приборы. А я тут, честное слово, ни при чем...
   Чувствуя приближение знакомой депрессии, я забрался на  диван  с  ногами.
Кожа обивки приятно холодила голую спину.
   Нашарил на столике пачку антидепрессантов. Были же... Где?
   А, да, вот они. Упали...
   Веселенькие таблеточки услужливо выкатились на  ладонь.  Кто-то  с  очень
развитой фантазией догадался упаковать  их  в  облатки  таких  занимательных
цветов. Не таблетки, а калейдоскоп  какой-то...  Перекатываешь  их  в  руке.
Рисунок меняется. Веселенькие таблеточки. Так и тянет все разом заглотить...
   По подступающей депрессии залпом, пли! И готово...
   Я взял из пачки  две  облатки  кислотно-красного  цвета.  Покрутил  между
пальцами.
   Тишина вокруг меня нарушалась только тиканьем часов.
   Артем, помнится, читал мне что-то такое. На ухо. Про часы...
   Кажется, там была строчка... нет, не про часы, про время.

   А время на циферблатах
   уже истекало кровью.

   Какой-то древний поэт, что ли.
   Я решительно  кинул  две  ярко-красные  капли  в  рот.  Они  стремительно
скользнули в горло... Как пули.
   Напротив меня, возле столика, радостно скалила зубы  тоска.  Часы  тикали
все медленнее... Медленнее... Тембр звука изменялся. Все ниже, ниже...
   Пройдет. Пройдет. Сейчас... Я уже чувствовал, как внизу живота  нарастает
тугая теплая волна. Вот она поднимается выше... Выше! Еще выше!!!  Раздирает
слепленные губы, раздвигает их в стороны... Еще!
   И выплескивается из меня смехом.
   Грустным смехом.
   Меня рвало смехом, тоской и ошметками памяти. Долго... До полной  очистки
сознания.

   Черные  обтягивающие  брюки  с  ярко-красной  отделкой,  обвивающей  ногу
спиралью,  куртка  с  жестким  каркасом,  обувь  военного  образца  и   очки
"хамелеоны". Ну и прическа... В  изумрудную  полоску.  Симпатичный  парнишка
техногенной эпохи смотрел на меня из зеркала.
   В таком прикиде можно было идти по делам. Кстати,  дел  сегодня  довольно
много.
   После того как я ушел с государственной  службы  и  прибился  к  частному
сыскному агентству, дел стало не в пример больше. Денег,  кстати,  тоже,  но
это не главное. Правда, дела были несколько другого рода, чем в период  моей
работы на Службу внешней разведки... Но... но сейчас я знал, что работаю  не
на ожиревших от скуки полкашей или генералов, которые, прикрываясь красивыми
словами, обделывают втайне свои мелкие и грязненькие делишки. В "Акварисе" у
меня были конкретные задания  и  конкретное  руководство.  Оно  имело  очень
правильную привычку не совать  своего  носа  в  мои  дела  и  не  заниматься
скучным, оторванным от жизни разбором полетов, от которого тянет  в  сон.  А
жарко приходилось и тут.
   Я вышел на улицу.
   Город в Северной Украине. Ничем не примечательный, обычный.
   Самое забавное, что я ну никак не  выделялся  на  фоне  толпы.  Никто  не
оборачивался, не показывал пальцем, не шарахался в ужасе.  Любое  проявление
самовыражения воспринималось здесь с невероятной терпимостью,  и  подозрение
вызывали,  скорее,  люди,  одетые  прилично,  стандартно.  Этот   выверт   в
общественном сознании Украины произошел где-то  на  рубеже  сороковых  годов
нашего века, во время Растительной революции. Растительная революция  -  это
своеобразный бунт  всех  выделяющихся  из  общего  течения,  от  сексуальных
меньшинств до  альтернативщиков  в  робототехнике.  Поддерживаемая  до  того
момента ультрапуританская мораль, введенная в обиход  неким  государственным
деятелем Никитинским, дала трещину, и плотина осыпалась, похоронив под собой
ее создателей.
   Но кроме общественной терпимости в этой стране почти ничего не изменилось
за сто лет. Даже за двести, наверное.  Может  быть,  подлатали  дома.  Может
быть, построили новые.  Хотя,  судя  по  тому,  с  помощью  каких  хитростей
правительство Украины держалось у власти эти последние восемьдесят лет  и  с
помощью каких чудес Коперфильда вытягивали стремительно рушащуюся экономику,
новыми домами тут не пахнет. За время существования независимой Украины  это
государство пережило два военных переворота, три бархатные революции и  одну
войну. В результате последней пригодная  к  проживанию  площадь  государства
резко уменьшилась.  Аж  на  целую  западную  часть,  граничащую  с  Польшей,
отношения с которой у России с каждым годом становились  все  хуже  и  хуже.
Братья славяне, как всегда, не могли сосуществовать  в  мире  долгое  время.
Российско-Белорусский Союз, созданный еще в начале века, вызывал почему-то у
всех других "братских" народов дикую  зависть.  Особым  писком  злопыхателей
были россказни про "немецкую зону".  Белорусскую  территорию,  еще  в  самом
начале войны занятую немецкими миротворцами. Занятую, да так  и  оставленную
за собой. На неопределенный срок...
   Как всегда после приема антидепрессантов, моя память начинала  выкидывать
странные фортели, и  подобные  экскурсы  в  недавнюю  мировую  историю  были
обычным явлением. Вероятно, это после учебки, когда я,  насилуя  собственный
мозг, вбивал в него