ты
знаешь его дальнейшие планы.
     У меня так резко упало настроение,  что  даже  расхотелось
продолжать  разговор.  Олег  залпом  допил  все, что осталось в
чашке, отставил ее и, взглянув на меня нахмурился:
     -- Что с тобой?
     -- Я знаю его планы, и они меня не вдохновляют. А  в  том,
что тебе в этой ситуации лучше заняться агентством -- в этом он
прав.
     -- Неужели?
     -- Да. То, чем он будет заниматься -- это дело Виллена. Ты
не обязан в этом участвовать.
     --  А  ты?  --  Олег недоверчиво прищурился, и его зеленые
глаза потемнели и сузились. Он и пришел разговаривать именно об
этом. Его интересовал только вопрос своей отставки.
     -- И я не обязана, но я пойду с ним. Виллен и один  найдет
новых союзников, а Юра мало что сможет, если я его брошу. Тогда
я не стала помогать Виллену и сбежала, чтобы защитить Юрку. Все
случилось  совершенно  наоборот  --  первым  погиб  Виллен.  Но
оказалось, что ситуация-то  не  изменилась:  Юра  попрежнему  в
худшем  положении. Ему больнее. Слишком разные оказались у него
половинки и очень уж они друг друга разочаровали. А мне-то уж и
вовсе теперь не деться  от  Юрки.  Я  теперь  намертво  к  нему
пристегнута.
     -- Это верно, -- улыбнулся Олег. -- Ведь оказалось, что он
тебе самый настоящий брат, а не липовый.
     --  Я  бы  предпочла  жить  рядом  с липовым братом, чем с
настоящим, но быть самой собою. Ты даже не представляешь, Олег,
насколько я изменилась.
     Его губы чуть дрогнули, но он промолчал.
     -- Я не имею в  виду  внешность.  Хотя  она  меня  здорово
подвела. Я имею в виду, что кроме нахальства и упрямства во мне
от  прежнего  характера  мало что осталось. Я прожила уже целых
три жизни. Я действительно такая старуха, какой выгляжу... Если
раньше я еще давала вам какие-то обещания  и  делала  вид,  что
выполняю  их,  теперь  никто  не  сможет мной командовать. Даже
помогать человеку я буду не так, как он хочет, а так, как сочту
нужным.
     -- Не хотел бы я  попасться  тебе  под  горячую  руку,  --
заметил  Олег.  --  Когда  Катя злилась, она была как капризный
ребенок...
     -- Когда злится Рэста, это покруче, -- засмеялась я. --  У
Рэсты нет тормозов.
     --  Интересно слушать вашу беседу, -- раздался голос Юрки.
Он стоял  в  дверях  кухни,  опираясь  на  костыль,  и  грустно
улыбался.  --  Зря  ты,  Катюша,  говоришь,  что  уж так сильно
изменилась. Даю голову на отсечение, что если бы это было  так,
ты не была бы сейчас здесь.
     -- Я тоже так подумал, -- заметил Олег.
     --  Я  позвал сюда кое-кого из друзей, -- заметил Юрка. --
Через несколько дней они будут здесь. Тогда мы вместе подумаем,
что делать дальше. А пока не ссорьтесь хотя бы напоследок.
     -- Это в каком же  смысле  "напоследок"?  --  Олег  поднял
брови и взял в руки свою пустую чашку.
     --  Нам  с  Катей  кое-что  предстоит...  так  скажем,  на
стороне. На тебя ляжет работа в агентстве. Я не хочу  закрывать
живое дело, объединяющее стольких людей.
     --  Я  отказываюсь  от вашего предложения, сэр, хотя оно и
делает мне честь, -- ледяным голосом возвестил Олег и встал. --
Но, черт меня возьми, я тоже имею право делать, что  хочу?  Или
нет?
     --  И  что  же  ты  хочешь?  -- спокойно осведомился Юрка,
бросая на меня  выразительный  взгляд,  говорящий:  "Его  нужно
успокоить  и  убедить  в  нашей  правоте". Через секунду четкий
телепатический сигнал подтвердил, что я все еще умею  читать  и
по глазам.
     --  А вот что! -- Олег размахнулся и швырнул чашку на пол.
Она разлетелась вдребезги. -- Хочу вот  что  сделать  со  всеми
вашими   чертовыми  тайнами!  Да,  я  не  дотягиваю  до  уровня
небожителей!.. Но вашим мальчиком на побегушках я не буду!
     Наподдав ногой осколки, Олег выскочил из кухни,  оттолкнув
Юрку с дороги.
     --  Ну что, Виллен, не усидел спокойно? -- мне было обидно
за Олега и поэтому хотелось съязвить.
     -- Почему это не усидел? -- проворчал Юрка.
     -- Потому что  Юрий  никогда  бы  такого  не  придумал  --
посадить Олега Середу на цепь в кабинете агентства.
     --  Много  ли  от  него будет толку там, далеко отсюда? --
нахмурился Юра.
     --  Ты  выбираешь  друзей  только  исходя  из  соображений
целесообразности?
     --  Вот  глупышка!  --  Юра  покачал  головой.  -- Не надо
пытаться меня поддеть. Ты сама подумай  --  ведь  он  же  втрое
беззащитней нас.
     --  Иди  и  сам  объясни  ему  это!  И  вообще, Юра, давай
условимся: для каждого из наших друзей надо быть такими, какими
они нас помнят, а не такими, как нам хочется.
     Юра помолчал, потом сказал:
     -- Я согласен. Хотя и только наполовину.
     -- Разумеется, верховный иерарх не может быть согласен  со
мной... Скажи мне, что ты задумал?
     --  Я еще только начал задумывать. Я связался с Марсеном и
вызвал его сюда.  Кажется,  он  уже  в  Сылве.  Когда  он  сюда
доберется, у меня, возможно, уже созреет план.
     -- Ты хочешь вернуть себе власть?
     --  Нет,  я  хочу несколько другу. Но боюсь, что для этого
нужно будет в первую очередь вернуть  власть.  Ты  будешь  меня
отговаривать?
     --  Возможно, -- я подошла к нему и прижалась к его плечу.
-- Но при этом я просто буду с тобой. И с Олегом. Пойди к  нему
и скажи что-нибудь умное от имени Юрки и что-нибудь повинное от
имени Виллена.
     -- Как скажешь, Катя.
     -- Давай еще условимся. Пусть я буду Рэстой.
     Юра пожал плечами:
     -- Да почему же? Ты имеешь на это полное право...
     -- Не все так считают.
     -- Мало ли , что Олег считает...
     --  Иерарх, когда ты был всего лишь Юркой Орешиным, ты был
более сообразительным на счет меня и Олега.
     Юрка сдвинул брови, подумал пару секунд, и его взгляд стал
виноватым:
     -- Я, действительно, кое-что забыл... Ты же его...
     Я снова зажала ему рот ладонью.

     Глава 16.

     Поваленное дерево перегородило лесную  дорогу.  Юра  резко
затормозил и выключил двигатель.
     -- Это здесь. Приехали, можете вылезать.
     --  Ты  уверен?  --  с  сомнением  произнес  Олег, пытаясь
разглядеть что-нибудь через боковое стекло,  но  ночная  темень
ничего  не  позволяла увидеть уже на расстоянии полутора метров
от автомобиля. -- Ты думаешь, что правильно свернул?
     -- Вылезай, -- коротко повторил Юра. Он был сосредоточен и
не стал ничего объяснять. Обиженно хмыкнув,  Олег  выбрался  из
машины  и стал разминать ноги. Юра тоже вышел, полез в багажник
и вытащил наружу три рюкзака.
     -- Жалко бросать машину, -- заметил Олег.
     -- Для того, чтобы мы могли взять ее  с  собой,  нужно  не
дверь  открыть,  а  построить  целую автостраду из этого мира в
тот, -- поспешно отозвалась я, опасаясь, что Юрка  не  выдержит
постоянных  замечаний  Олега  и вспылит. Мне не хотелось сейчас
ссор, хотя  дурацкие  вопросы  Олега  меня  тоже  до  крайности
раздражали.  Я  не  могла понять, отчего ему вдруг изменила его
обычная серьезность при начале  нового  дела.  А  уж  то  дело,
которое  нам  предстояло  начать,  можно было смело назвать для
него очень даже новым.
     -- Все равно жалко машину, -- проворчал Олег.
     -- Я думаю, что там у нас будет чем заняться и без машины,
-- проворчал Юра. -- Берите вещи и идем.
     -- Куда?
     -- Я знаю, куда, -- последовал ответ. Юра закинул на плечи
свой рюкзак и медленно побрел  по  краю  дороги,  стараясь  как
можно меньше опираться на костыль.
     Мы  с  Олегом  последовали его примеру. Помогая мне надеть
рюкзак, Олег кивнул  на  уже  исчезнувшего  в  темноте  Юрку  и
озабоченно сказал:
     -- Мне не нравится тот напор, с которым он взялся за дело.
Ему будет  слишком  трудно. Он ведь нездоров. Если он не снизит
обороты, я не знаю, много ли он сможет  сделать.  Его  ноги  не
выдержат такой нагрузки.
     --  Знаешь,  у  него  на  этот  счет  свои соображения. Он
задумал поскорее избавиться от своей палки. Поэтому он и  лезет
напролом, стараясь не обращать на нее внимание, -- предположила
я. -- Он же понимает, что иначе будет для нас обузой.
     --  Черт  знает, что такое, -- тихо выругался Олег и, взяв
меня за руку, потащил догонять Юру.
     -- Ну, где вы там, -- недовольно  сказал  брат,  когда  мы
приблизились.  --  Сейчас,  Рэста, нам с тобой нужно навострить
уши, чтобы не пропустить то  место,  где  для  нас  приготовили
дверь.
     -- Первый мир ты почувствуешь за милю, -- успокоила я его.
     --  Очень  надеюсь,  --  уcмехнулся  Юра. Я видела, что он
нервничает.
     -- Я не понял, нас будут где-то ждать? -- встрял Олег.  Он
тоже  беспокоился,  но от того, что вообще не представлял, куда
мы его ведем. Олег всегда предпочитал опасность  неизвестности.
Может  быть,  именно  поэтому  он  ерничал,  изображая  из себя
возмущенного и бестолкового болвана.
     -- Нас уже будут ждать по ту сторону, -- пояснил Юрий.  --
Я просил Марсена не появляться в Питере, а сразу же подготовить
все.  У него было две недели, и теперь он сказал, что у них все
получилось.
     --  Что  же  Марсен  может?  -удивилась  я.  Меня   вообще
удивляло,  что  Юра  отдал  Марсену  такие  распоряжения. Сумев
пройти  за  мной,  Марсен,   возможно,   обрел   дополнительные
способности   чувствовать  двери,  но  я  сомневалась,  что  он
справится с таким непростым делом, как оборудовать новую  дверь
для посторонних.
     --  Марсен  там не один, -- ответил Юра. -- С ним человек,
на которого можно положиться в интересующем нас вопросе.
     Брат разговаривал с нами таким тоном, будто боялся сказать
что-то лишнее. Мне не нравилось  в  дополнение  к  его  обычной
замкнутости  обнаруживать в нем еще и подозрительную скрытность
Виллена.
     -- Ты ничего не сказал мне о своей подготовке, -- заметила
я. -- Почему, Юра?
     -- Не думал, что непременно следует сказать, --  отозвался
брат.
     --  Иерарх не привык посвящать простолюдинов в свои планы?
-- жестко спросил Олег.
     -- Совершенно верно, -- сухо сказал Юрка. -- А Юрий Орешин
не привык к недоверию друзей.
     Я толкнула Олега в  бок  локтем,  чтобы  заткнулся.  И  он
смолчал.  Олег,  в  общем-то,  умница.  За те дни, что прошли с
момента преображения Юрия, он становился постепенно похожим  на
самого  себя, я постепенно узнавала в нем того темпераментного,
упорного, умного парня, которого любила. Он перестал относиться
ко мне с предубеждением после того, как узнал обо мне правду  и
поверил  в  нее.  Он  уже был самим собой. И уже именно на этом
этапе, когда он "снял ширму" со своей души,  стало  ясно,  чего
ему  стоили  эти месяцы. Нервы, которые Олег здорово посадил за
последнее время, нет-нет да и давали о себе знать. Это и пугало
меня, и вызывало прилив досады. Но  я  понимала,  что  Олег  на
время  как  бы  "потерялся".  Юра,  бывший всегда по-настоящему
близким ему человеком, уже больше не  дергал  Олега,  почти  не
разговаривал  с  ним  ни  о чем, кроме дел, поглощенный целиком
своими собственными переживаниями и планами. А я уже  не  могла
рассчитывать на то, чтобы снова стать для Олега "своим парнем",
так,  как  это  было  прежде. Не то, чтобы он сомневался в моих
словах, просто он знал, что я -- Рэста. И  сопротивляться  было
совершенно  бесполезно. Я знала, что если начну претендовать на
прежние отношения, потеряю Олега окончательно. Впрочем, и так у
меня не осталось никакой надежды.
     -- Провалиться мне на этом месте, Юрка,  если  я  хоть  на
секунду в тебе сомневаюсь, -- проворчал, наконец, Олег.
     Юра ничего не ответил, хотя он слышал Олега. Ему просто не
хотелось  сейчас  отвлекаться  на разговор. Я знала, что это не
Юрка так переживает, это  Виллену  не  дает  покоя  его  старый
устойчивый  комплекс.  Продрожав  всю  жизнь  над  возможностью
потерять все из-за  того,  что  люди  узнают  о  несовершенстве
иерарха, он со всеми мыслимыми и немыслимыми предосторожностями
шел  сейчас  к  своей  первой  двери.  Он больше всего на свете
боялся ее не почувствовать.
     Фонарик в руке  Юры  приплясывал  в  воздухе  в  такт  его
неровной походке. Я догнала брата и пошла рядом.
     -- Юра!
     -- Ну? -- односложно отозвался он.
     -- Передай Виллену, что все будет в порядке.
     Я  не видела, но чувствовала, что Юрка улыбнулся. Вдруг он
остановился и издал какой-то неопределенный звук.
     -- Рэста, что это? -- растерянно прошептал он.
     -- Я... я ничего не чувствую, -- это была правда.
      -- Эй, что случилось? -- Олег обнял нас обоих  за  плечи.
Юрка  недовольно взмахнул рукой, требуя тишины. Но я знала, что
посторонние звуки тут ни причем.
     -- Это там, -- Юра показал рукой в сторону от  дороги.  --
Это там, словно оттуда кто-то зовет...
     -- Я ничего не слышу, -- удивился Олег.
     --  Рэста,  что скажешь? -- чувствовалось, что от нервного
напряжения голос Юры охрип, словно в горле у него пересохло.
     -- Юра, я пока ничего не могу сказать... -- начала  я,  но
вовремя  опомнилась.  Подсветив  своим  фонарем  кромку леса, я
заметила едва намеченную тропинку  через  подлесок.  Я  сделала
несколько шагов туда.
     -- Рэста, подожди!.. -- возмутился Юрка.
     Но  мне  уже  не  нужно  было забираться в темноту. Едва я
сошла с дороги, как меня словно окатила с головы до ног  волна,
холодная   и   липкая.  Эта  волна  лениво  откатилась,  словно
приглашая последовать за ней.
     -- Да, Юра, это здесь! Отсюда и я почувствовала.
     Юрка двинулся ко мне, обошел  меня  и  пошел  по  тропинке
первым. Он ни слова не сказал, но я нащупала его волну. Контакт
с  Юрой  отдавал ледяным холодом и обволакивал все вокруг белой
пеленой.
     "Пожалуйста, Юра, остынь! Неужели ты все еще не убедился в
том, что ты все это теперь можешь?"
     "Убедился."
     "Тогда  сбавь  обороты.  Не   заставляй   нас   с   Олегом
беспокоиться за тебя."
     Юрка  не  отреагироввал. Он стал совсем себе на уме. Они с
Вилленом и так стоили друг друга, а соединившись... Тандем двух
половинок одной личности был своеобразным,  если  бы  на  нашем
месте  оказались  люди,  которые  не  принимали бы так близко к
сердцу все, что  касается  Юрки,  вряд  ли  кто-нибудь  из  них
согласился   бы   иметь   с  ним  дело.  Брат  стал  совершенно
неудобоварим в общении.
     Вслед за Юрой мы  выбрались  к  пролеску,  вдоль  которого
возвышался  шалаш  --  узкое  сооружение длиной не менее десяти
метров и высотой в человеческий рост. Он был сплетен из  веток,
уже  немного  увядших, и именно из его темного проема вытекала,
накатывала и откатывала липкая, призывная волна.
     Юра вынул пистолет и снял его с предохранителя.
     --  Советую  и  вам  приготовиться,  --   произнес   Юрка,
поправляя свой рюкзак на плечах.
     --  Может  быть, вызвать Марсена, предупредить, что мы уже
здесь?
     --  Нет,  не  будем  рисковать.   Они,   конечно,   хорошо
потрудились, -- Юрка махнул рукой на вход в шалаш. -- Но нам не
стоит  афишировать  наш  приход...  Я иду первым, Олег за мной.
Рэста  будет  последней.  Если  что,   сразу   назад.   Поняла,
сестренка?
     --  Поняла,  --  безропотно  отозвалась я, но отнюдь не на
слова брата, потому что  вслед  за  словами  пришел  безмолвный
приказ: "Присматривай за Олегом, чтобы не наделал глупостей."
     Юра  шагнул в проем шалаша. Вслед за ним там скрылся Олег.
Я подождала немного и ступила в темный узкий проход.  Листья  и
ветки   цеплялись   за  волосы  и  щекотали  лицо.  Под  ногами
попадались какие-то неровные кочки. Свет  фонаря,  которым  Юра
освещал  себе путь, рассеивался и пропадал где-то, и, если Юрка
и мог разглядеть что-то впереди себя, то мне  уже  не  было  от
этого фонаря никакой пользы.
     Олег на что-то наткнулся, охнул, наклонился и потер ногу.
     -- Осторожно, Рэста, здесь камни... -- произнес он и снова
пошел  вперед,  медленно,  переняв  темп движения Юрки, который
принципиально не спешил проходить шалаш насквозь.
     Действительно, под  ногами  появились  крупные,  скользкие
камни.  Причем, как оказалось, не только под ногами. Еще шаг --
и я зашибла локоть о каменную стену из выложенных друг на друга
булыжников.
     -- Внимание, выходим, -- скомандовал Юра.
     Я уже  видела,  как  он  осторожно  выходит  наружу.  Олег
последовал  за  ним, не отставая ни на шаг. Видимо опасности на
той  стороне  не  было,  потому  что  Юра,  оглядевшись,  убрал
пистолет обратно в кобуру.
     Место,  в  котором  мы  трое оказались, поразило меня. Это
была неоглядная ночная равнина, везде, где можно было посветить
фонарем, только камни и песок. Обернувшись, я  увидела,  откуда
мы только что выбрались. Это был каменный вигвам, добросовестно
и аккуратно сложенный из камней, сдвинуть которые и, тем более,
поднять  в  одиночку  не  мог  даже  такой сильный мужчина, как
Марсен.
     -- Чертовщина какая-то, -- заявил  Олег.  --  А  куда  лес
делся?
     -- Мне бы тоже хотелось это знать, -- отозвался Юра.
     --  А  в  чем  дело,  Юрка? -- я поняла, что брат ошарашен
чем-то.
     -- Видишь ли, я побывал везде,  на  всех  территориях,  во
всех  наших провинциях, но нигде в Первом мире я не видел такой
пустыни. Такой просто нет. И она  не  могла  появиться  за  две
недели моего здесь отсутствия, -- озабоченно сказал Юрка.
     --  Полагаешь,  что  тебя  надули?  -засмеялся  Олег, хотя
чувствовалось, что ему не очень смешно.
     -- Вовсе нет, -- таким же  неестественным  смехом  ответил
Юра.  --  Я  уверен,  что это первый мир. Меня пугает другое. Я
думал, что знаю в своем мире каждый уголок. И если это не  так,
а  это,  судя  по всему, не так, у нас резко сужаются стартовые
возможности. В этом  месте  я  такой  же  новичок,  как  и  вы,
ребята...
     Юра  замолчал и медленно пошел прочь от каменного вигвама,
светя себе фонариком в разные стороны.
     --  Почему  он  уверен,  что  это  Первый  мир?  --   Олег
повернулся ко мне.
     --  Потому  что волны своего родного мира не спутаешь ни с
чем. Мы на верном пути, я это тоже чувствую, -- ответила я  как
можно  мягче,  чтобы  Олег  окончательно  не  почувствовал себя
замороченным.
     -- Ладно. Я понял, что мне лучше не задавать  вопросы,  --
проворчал  Олег. -- Где же, однако, тот парень, который устроил
это?
     -- Сейчас найдем. Марсен где-то здесь.
     Олег вздохнул, словно сбрасывая с себя полученный  стресс.
Он  достал  свой  фонарик  и  нащупал  лучом удаляющегося Юрия.
Догнали мы его быстро, потому что брат уже еле шел.
     -- Вон они, я думаю, -- когда мы поравнялись  с  ним,  Юра
указал  на  каменную  гряду метрах в ста и на тусклое свечение,
ясно выделяющееся над ней.
     В полном молчании, стараясь не шуметь и не хрустеть песком
под ногами, мы обошли гряду с краю, и Юра, первым  выглянув  на
ту сторону, удовлетворенно усмехнулся и весело сказал:
     -- Порядок! Вперед, ребята, нас ждут.
     Там,  чуть  поодаль,  на  песке у подножия каменной гряды,
горел костер, а вокруг застыли три фигуры.
     Когда мы вышли из  темноты  к  костру,  все  трое  сидящих
вскочили.
     Марсен,  положив  руку  на  кобуру,  шагнул нам навстречу,
остальные двое отступили в тень.  Марсен  был  одет  в  обычную
военную  форму  Первого  мира,  без  всяких  знаков  отличия, и
напоминал, скорее, дезертира. Меня он, несомненно, сразу узнал,
но лишь скользнул  по  мне  взглядом.  Всего  две  секунды  ему
понадобилось,  чтобы посмотреть в глаза двух незнакомцев. Затем
он, не колеблясь, шагнул к Юрке и склонился перед ним.
     -- Здравствуй, Марсен. -- Юра коснулся его плеча и,  когда
тот  выпрямился, протянул ему руку. Удивление пробежало по лицу
Марсена. В Первом мире не только не были популярны рукопожатия,
но дотрагиваться до иерарха без  крайней  на  то  необходимости
считалось дерзостью. Но не принять руку того, в ком жила теперь
душа  его  прежнего  хозяина,  значило  обидеть нового друга. И
Марсен с готовностью пожал руку Юры. А потом улыбнулся мне.
     -- А кто это прячется от нас? -- вставил Олег, которого не
волновал  процесс  знакомства  с  Марсено