верью.  Валерий  резко
расстегнул ворот своего комбинезона, словно ему было  душно,  и
проворчал:
     --  Знает  же,  что  я не люблю общаться с ним, когда он в
таком виде...
     Через полминуты из боковой двери вышел Александр  в  таком
же  комбинезоне,  как  у Валерия. Я несколько минут соображала,
что  же  произошло,  но  не  смогла  придумать   ничего   более
разумного,  чем  счесть все произошедшее за живую иллюстрацию к
монологу Валерия об оборотнях. Необычных размеров  пинчер,  уже
не  раз  встречавшийся  мне,  все время предшествовал появлению
Александра. Да, Валерия пока трудно было упрекнуть  во  лжи.  И
все труднее становилось ссылаться на его сумасшествие.
     Александр  сел  в  свободное кресло и, ни слова не говоря,
закрыл глаза. Лицо его было все таким же  мокрым  --  результат
превращения?  --  и  измученным.  Валерий  нетерпеливо  стукнул
ладонью по столу:
     Рассказывай, Кате нужно знать, чем кончился твой  визит  к
Орешину.
     --  Если  бы Орешин не знал, кто я такой, все кончилось бы
дыркой в моей мертвой голове. Хорошо еще, что Середы не было  в
номере.
     -- Где же он шатался ночью? -- поинтересовался Валерий, --
Я надеюсь, он не прячется где-нибудь на моем этаже с огнеметом.
Не хотелось бы погружаться в разборки с ними именно сейчас.
     --  Это  теперь только твои проблемы, -- равнодушно сказал
Александр.
     -- Я не успел показать  Кате  кое-какие  записи,  из  моих
наблюдений. Я боюсь, что она все еще неверно меня понимает...
     Младший Извеков мрачно рассмеялся.
     --  Может быть ты все-таки скажешь мне, что было сегодня в
гостинице у Юрия, -- вмешалась я в их натянутое общение.
     Александр бросил на меня недобрый взгляд и проворчал:
     -- К счастью, ничего. Поговорили, вспомнили старых друзей,
службу... Да, тебе привет, -- добавил он с издевкой.
     Валерий снова хлопнул ладонью по столу:
     -- Саша, я хочу, чтобы ты объяснил Кате все, что у нас тут
происходит.  И  покажи  ей   двери,   проведи   по   нескольким
реальностям...
     --   Какого   черта,  Валера?  --  Александр  презрительно
сморщился. -- Мне нет резона участвовать в ваших делах. Я  ждал
от тебя другого, и не хочу больше заниматься всем этим.
     --  Я же обещал, значит, сделаю, -- проговорил Валерий. --
Но я же понимаю, что как только отпущу тебя, останусь один.
     -- Почему же один, у тебя  теперь  есть  Катя.  Вдвоем  вы
взорвете к черту этот гнилой затхлый мир и за уши вытащите всех
недоумков  к  райски  счастливым  дням. Только, пожалуйста, без
меня!  --  Александр  резко  встал,  ткнул  в  сторону  Валерия
указательным  пальцем  и  повторил:  --  Без меня, Валерка. Это
окончательно.
     Он быстро вышел из комнаты. Валерий некоторое время  сидел
молча, а потом поднял на меня глаза.
     -- Катя, догони его. Он должен нам помочь.
     --  Но  я  же  ничего  не  поняла,  я  не могу действовать
вслепую!
     -- Если ты вернешь его, я буду в  твоем  распоряжении,  --
четко  произнес Валерий и махнул рукой: -- Догони его. Его этаж
следующий по главной ленте. Найди его.
     Я  вышла  в  пустой  темный  коридор  и  сошла  на   ленту
эскалатора.  Следующий выход был совсем недалеко, но Александра
на ленте не было видно.  Видимо,  были  и  другие  пути,  чтобы
попасть   с  этажа  на  этаж.  Разве  такое  путешествие  может
представлять  трудности  для  оборотня,  который  за  считанные
секунды превращается из собаки в человека?
     Лента  двигалась медленнее, чем мне хотелось бы, к тому же
было жарко и душно, несмотря на гуляющий  по  стеклянной  кишке
сквозняк.
     Несомненно,  что  мой  брат  знал  кое-что  из той теории,
которую мне только что пришлось выслушать у Валерия. И он верил
в то, что это не бред, а возможно не только верил,  но  и  имел
доказательства.  Только разобраться во всем ему не дали. Важные
люди  из  спецслужб   не   занимаются   глупостями   и   бредом
шизофреников,  воображающих себя всесильным воплощением вечного
сознания. Но теории Извекова не были глупостями.
     Если  дар  Извекова  и  позволяет  ему   расправляться   с
собственным  и чужими телами и сознаниями по своему усмотрению,
то с его стороны слишком самодовольной и неоправданной является
уверенность в том, что и прочие люди (личности,  сознания,  или
как  ему  угодно)  немедленно  поднимутся  над  бренной  суетой
телесной жизни и  возмечтают  воссоединить  частички  сознания,
чтобы  стать  некой  гениальной нематериальной субстанцией. Вот
она, глупость Извекова. Глупая и бессмысленная жестокость злого
ребенка.  Может  быть  я  и  стою  на   более   низком   уровне
самосознания, чем повелитель душ и тел Валерий Извеков, но меня
не  обрадует  смерть  Юрки,  даже  если я буду уверена, что его
память, ум, эмоции и привязанности  не  исчезли,  а  продолжают
жить в каком-то другом теле, в каком-то другом мире. Мне-то что
до  этого,  если  я  сама, лично я, никогда больше не увижу его
лица, не услышу его голоса, не почувствую себя под его надежной
защитой? Какая мне в  конце  концов  разница,  сколько  у  меня
тел-аналогов,   и   насколько  совершенна  и  сильна  та  часть
сознания, которая досталась лично мне? Я живу в этом  теле,  не
таком  уж  плохом, что тут кривить душой... Я помню только свою
жизнь, только свои проблемы. И больше всего мне в этой  истории
не  понравилось  то, что мне, Катьке Орешиной, без моего ведома
уже отвели какую-то роль внутри райской пирамиды.
     Сойдя с ленты эскалатора, я обнаружила  нечто  похожее  на
только  что  увиденное на этаже Валерия: голые блестящие стены,
никакого излишества и никого живого вокруг.
     Несколько дверей выходили в  небольшой  коридор,  все  они
были  одинаковые,  и  я  остановилась  в замешательстве. Что-то
изнутри подсказывало мне, что ни в одну дверь в  Раю  не  стоит
входить, не подумав.
     В нормальном доме не должно быть так много дверей. Поэтому
было очевидно, что в Раю двери играют самую важную роль. Сейчас
на этаже Александра мне хотелось поскорее разобраться, какая из
них была главной, куда именно я могла войти.
     Крайняя  дверь оказалась незапертой. А за ней -- маленькая
комнатка,  даже  не   комнатка,   а   переходной   тамбур,   на
противоположной  от входа стене которого была еще дверь. Выход.
Я сделала  несколько  шагов  внутрь  тамбура,  и  дверь,  через
которую  я  вошла,  с  шумом  захлопнулась за моей спиной. Я не
стала проверять, осталась ли она по-прежнему  незапертой.  Меня
больше интересовало, куда выходит дверь, что была впереди.
     Я  потянула  ручку,  и дверь тихо подалась. Свет в тамбуре
сразу же  погас,  и  только  узкая  щелочка,  образовавшаяся  в
дверном проеме, не дала мне потерять ориентацию окончательно.
     Я  уже  собралась шагнуть вперед, но тут оставшаяся позади
дверь распахнулась, обдав меня порывом ветра, и чьи-то  сильные
руки  схватили меня за плечи. Я попыталась резко высвободиться,
но хватка была железной.
     -- Куда тебя несет?!!  --  я  узнала  голос  Александра  и
перестала сопротивляться. -- Ты могла навсегда исчезнуть здесь!
Валерка  послал  тебя  за  мной,  а не бродить в одиночестве по
реальностям.
     В темноте Александр отстранил меня, взял за руку.  Сегодня
ладонь  его  была действительно холодной, как лед. Он шагнул за
дверь первым и потянул меня за собой.
     За дверью оказалась обычная известняковая  пещерка.  Вдали
брезжил  свет,  что  говорило  о  близком выходе. Александр шел
впереди, наклонив голову: потолок пещеры был слишком низок  для
него. Пару раз оступившись на осклизлых слоистых известняках, я
прошла за моим спутником.
     Выбравшись  вслед  за Александром из пещеры, я обнаружила,
что в нескольких метрах впереди,  под  обрывом,  лениво  плещет
океан. Высокие бледные облака и никакого прямого солнца. Серые,
чуть  темнее  неба,  волны,  мягко  шурша,  разбивались о плиты
берега. Я обернулась. Позади возвышалось известняковое  слоеное
плато,   полого   спускающиеся  к  океану  ступени,  образующие
полуобрушенные пещеры и нагромождения обломков.
     Но там не было не только гигантской пирамиды, но и никаких
строений, напоминающих о том,  что  где-то  здесь  должен  быть
таинственный  городок.  Пустынный берег, насколько мог охватить
взгляд.
     -- Это мое любимое место, -- сообщил Александр.
     -- Охотно верю, Саша, -- отозвалась я. -- А где это мы?
     -- Там,  где  достать  нас  сможет  только  Валерка,  если
захочет,  --  засмеялся Александр. -- Но он обычно не ищет меня
по реальностям.  И  я  ухожу  сюда,  когда  мне  становится  до
чертиков тошно.
     --   Если   верить   собственным  глазам,  это  море-океан
находится где-то на верхних этажах Рая. Но что-то говорит  мне,
что  глазам  доверять  не стоит... Хотя без комментариев мне не
сориентироваться.
     Александр посмотрел  на  меня  как-то  странно  и  покачал
головой, словно сокрушаясь.
     -- В чем дело, -- не поняла я.
     --   Не   зря   Валерка   так   за   тебя  зацепился.  Ты,
действительно, будешь ему хорошей компанией.
     -- Еще раз, пожалуйста.
     -- Когда Марина Зубарская захотела впервые пройти  в  иную
реальность,  то  она увязалась за мной сюда. Это было где-то на
первой неделе ее пребывания в Раю, и она уже  немного  слышала,
что  здесь  к  чему. Не знаю, как ей представлялась реальность,
отличная от нашей, может быть она ожидала оказаться в  Раю,  по
этажам  которого  бродят  трехногие  люди,  или  еще что-нибудь
оригинальное, но... Идя за мной, она  выбралась  на  это  самое
место,  оглянулась  и  упала  в  обморок,  --  весело рассказал
Александр, усаживаясь на слоистый обломок прибрежной плиты.  --
А ты даже глазом не моргнула.
     --  Если  я  начну  падать  в обморок, я рискую пропустить
много интересного. Я только не понимаю,  почему  ты  взял  меня
сюда. Ты же отказался там, у Валерия.
     --  Мало ли, что я мог сказать там. Хорошо, что Валерка не
пасет меня все время. Если бы он контролировал меня всерьез, он
мог бы уличить меня в мелком  мошенничестве.  Я  давно  уже  не
говорю  ему  всей  правды,  --  Александр подобрал ноги и обнял
собственные колени. -- Ты садись, если хочешь побыть  здесь  со
мной.  Я  не буду возвращаться назад прямо сейчас. У меня есть,
что рассказать тебе.
     Для мертвеца он  был  довольно  артистичен.  Я  совершенно
поверила  в  то,  что  он  рассержен на Валерия и не собирается
больше быть моим гидом по Раю. Хитрец обманул и меня.
     -- Как называется это место? -- спросила я, присев рядом с
Александром.
     -- Личный рай Александра Извекова, -- отозвался Александр.
-- Мне нравится бывать здесь. Я вообще люблю воду... Ведь мы  с
Валерием  выросли  здесь,  на  побережье... То есть не здесь, а
там, в том самом городке, на  месте  которого  Валерка  воздвиг
свой Рай, -- быстро поправился Александр. -- Поэтому я и нахожу
это  место  замечательным,  оно  напоминает мне о детстве. Хотя
тогда  давно,  когда  Валера  еще  не  слишком  разошелся,  наш
городок,  он  назывался,  кстати,  Сылве,  кишел  людьми во все
времена года, и найти такое безлюдное  место  на  берегу  озера
было  почти  невозможно. Это сейчас, когда ночные псы истребили
почти всех, а остальные обзавелись серебром  и  не  выходят  из
дома  после  семи вечера, на берегу можно посидеть спокойно. Но
там меня непременно находил Валерка. И я  упросил  его  открыть
для  меня  эту дверь. Здесь очень хорошо... Во время отлива над
берегом появляются чайки. Я пробовал брать с собой угощение для
них, но они не берут куски, побывавшие в моих руках... -- фразу
он закончил печально, и замолчал.
     -- Почему?
     Александр разжал руки, приблизил  их  к  лицу  и  повертел
ладонями, оглядывая их со всех сторон.
     --  Чайки  все  же  не  люди,  они сразу чувствуют, что их
пытается кормить нежить.
     Сказано это было с горечью.
     -- Скажи, о каком бессмертии говорил Валерий? Что он хочет
для тебя сделать?
     -- Понимаешь... -- Александр снова обхватил колени и  стал
смотреть на океан.
     Помолчав с минуту, он все-таки заговорил:
     --  Валера  может  освободить меня от состояния нежити. Он
может освободить меня, и в одной из  реальностей  некто,  очень
или слегка похожий на меня, вдруг начнет видеть странные сны, в
которых  он  вдруг  станет  ребенком,  постоянно  дерущимся  со
старшим  братом.  Потом  он   увидит   себя   офицером   службы
безопасности,  крутым  парнем,  который  будет  совершать лихие
подвиги. Потом в одном из снов его убьют, и ему будет  сниться,
что  он  --  ходячий  мертвец.  А  однажды во сне он взглянет в
зеркало и увидит вместо  себя  огромного  пса,  а  после  будет
бегать, отчаявшийся и перепуганный, и грызть всех, кого увидит,
потому  что все вокруг будут казаться ему врагами. Этот человек
будет поначалу обеспокоен своими странными  снами,  может  быть
даже   пойдет   к  врачу.  Но,  пройдя  курс  восстановительной
психотерапии,  перестанет  обращать  внимание  на   случающиеся
иногда  ночные кошмары. А, возможно, кроме отрицательных эмоций
он почувствует еще и  присутствие  какой-то  новой  личности  в
себе. Он вдруг поймет, что воспринимает жизнь теперь совершенно
неоднозначно,  что  странные мысли, факты, ситуации переполняют
его, и, вдохновленный желанием поделиться всем этим  с  другими
людьми,  он сядет за перо или за кисть, и мир удивят гениальные
произведения литературы или живописи... -- Александр прервался,
потом закончил уже  немного  в  другой  тональности.  --  Хотя,
конечно,  от  произошедшей с ним перемены, этот человек может и
потерять рассудок.
     -- Послушай, это все произойдет с тем, другим человеком, а
что произойдет с тобой?
     Александр снова взглянул  на  меня  очень  странно,  и  во
второй  раз я не смогла подобрать определение этому взгляду. Он
словно хотел что-то сказать, и был уверен, что  я  поняла  этот
безмолвный язык.
     --  Не  забывай, что Александра Извекова уже не существует
целых три года. То, чем я являюсь, уже давно  не  ощущает  себя
человеком.  Я смирился с этим. Я просто заставляю передвигаться
эти ноги. Я заставляю функционировать голосовые  связки,  чтобы
ты  меня  услышала.  А  в  действительности я сейчас всего лишь
помню жизнь Александра Извекова, ну и  еще  немного  жизни  тех
своих  аналогов,  с  которыми уже заочно познакомился. Из них я
уже  выбрал  новую   личность,   к   которой   Валерка   обещал
присоединить ту часть сознания, которая жила в теле Александра.
Жаль,  что  этот  человек  живет не на этом берегу, и даже не в
этой реальности. Но мне все равно.
     -- Валерий решил,  что  ты  захочешь  последовать  примеру
Зубарского.
     Александр покачал головой:
     ) Это желание уже давно перегорело. Не очень приятное было
время,  когда  я  носился по городу на четырех собачьих лапах и
убивал тех, кто еще был жив и не сообразил  надеть  серебро.  И
только  потом  я  понял, что это бессмысленно. Валерка бегал за
мной  по  пятам,   сокрушался,   рассовывал   мои   жертвы   по
благоприятным   для   них  реальностям  или  зомбировал,  потом
успокаивал меня и проводил со мной научные беседы. За три  года
он  смог  переубедить  меня, что всем этим несчастным сейчас не
хуже, чем было здесь. И я ему за это благодарен. Если бы не он,
я не выдержал бы этих лет ожидания.
     Мне не хотелось верить его словам. Не хотелось думать, что
Александр был убийцей. Впрочем, идея о том, что  смерть  смерти
рознь,  оказалась  привлекательной,  и  в голове... извините, в
сознании Александра трансформировалась весьма необычно. Но ни в
коем случае я  не  собиралась  разубеждать  его,  обвинять  или
порицать, я не имела на это никакого права.
     -- Почему же Валерий до сих пор не выполнил обещания?
     --  Потому  что  все прочие люди и нелюди Рая нисколько не
озабочены проблемами Валерки и  его  глобальными  планами.  Мне
они,  честно  говоря,  тоже  ни к чему, я помогаю ему просто по
привычке. Ведь он брат того парня,  в  чьем  законсервированном
трупе  я  сейчас пребываю, -- мрачно высказался Александр и еще
раз разжал и сжал кулаки, словно  проверяя,  слушается  ли  его
"вещественная  оболочка".  -- Валерка заявил, что как только он
найдет себе помощника, он тут же отпустит  меня.  Мне  остается
только  изо  всех  сил искать помощника для Валеры. Впрочем, мы
его уже нашли.
     -- Только он,  вернее  она,  об  этом  еще  не  знает,  --
заметила я.
     --  Не  прикидывайся,  все  ты  уже  поняла, -- отмахнулся
Александр. -- Никогда еще нам не встречался  человек  с  такими
реакциями,  способом  мышления  и  восприятия реальности, как у
тебя. Мы заметили тебя, когда ты обрабатывала Зубарского --  мы
следили  за  ним  по  просьбе  Марины.  Валерий  хотел  сначала
исподволь подобраться к тебе и заманить сюда. Но ты  стала  так
быстро  крушить  все, что попадалось тебе под руку, что Валерка
сначала просто обалдел  от  такого  напора.  Все  проверив,  он
обнаружил,   что  у  тебя,  Катя,  всего  два  аналога  в  иных
реальностях. И если уж одна  треть  сознания  выделывает  такие
нестандартные  вещи,  то  когда Валера объединит три личности в
одной...
     -- Подожди-ка, а какие нестандартные вещи выделывает  Катя
Орешина?
     Александр,  действительно,  был  очень  веселым  зомби. Не
знаю, был ли  он  когда-нибудь  веселым  человеком,  но  сейчас
каждая сказанная мной фраза неизменно вызывала у него смех.
     --  А  ты  и  не  должна  считать  их  нестандартными.  Ты
действуешь так, как это для тебя естественно.
     -- Но я почти ничего не умею делать лучше Юры или Олега...
     -- А они тоже интересные люди, -- улыбнулся Александр.  --
Их  тоже  трудно  назвать  обычными.  Мне  было хорошо работать
вместе с ними. Они были старше и опытнее меня, когда я пришел в
группу. Правда, по-настоящему я так никогда и не вписался в  их
компанию,  но  Орешин  был  хорошим  начальником и многому меня
научил. Поэтому, когда на пути наших  поисков  возникла  именно
ты, его сестра, я заколебался, стоит ли нам ввязываться. Валера
настоял.
     -- И что же меня ждет?
     Александр  пожал  плечами.  Он  подобрал  маленький  кусок
известняка, размахнулся и проследил за полетом.  Камень  исчез,
не  оставив даже кругов на поверхности воды. Я ждала ответа, но
это и был ответ.
     -- Но как?
     -- Наверное, Валерий отправит меня  к  твоим  подругам  по
несчастью, живущим в других реальностях незнакомой тебе жизнью,
и мне придется убить их, ничего не подозревающих. И после этого
ты  уже  сможешь  делать  то, что умеет сейчас только Валера. А
потом, если Валерка опять забудет о своем обещании, ты  уже  не
откажешься отправить Сашку Извекова на заслуженный отдых? А?
     -- Обязательно, -- ответила я. Обрисованная перспектива не
прельщала  меня.  Я  знаю,  чего хочу, а чего не хочу. Я хотела
вернуться к брату.  Без  него  и  Олега  мне  не  справиться  с
Валерием.  Понять,  что  к  чему,  я  в  состоянии и одна. Но в
остальном мне неоткуда  ждать  действенной  помощи.  Александр,
конечно,  по старой памяти лоялен, насколько это возможно в его
состоянии, но он скорее станет помогать Валерию  избавиться  от
враждебных   ему   сил,  чем  содействовать  тем,  кто  захочет
уничтожить Рай.
     -- А если я, например, не хочу, чтобы кто-нибудь погибал?
     -- Когда ты почувствуешь их личности в себе,  ты  изменишь
мнение.
     --  Ты  сейчас  еще  между  небом  и  землей, а уже знаешь
заранее, что я почувствую. Я бы на твоем месте не стала так  уж
безоговорочно верить каждому слову Валерия.
     --  Да  мне  ничего  другого  не  осталось.  --  Александр
повернулся ко  мне  всем  телом  и  посмотрел  прямо  в  глаза.
Что-что,  а  глаза  его никак нельзя было назвать мертвыми. Они
были влажными, живыми, только синева их была  смешана  с  такой
смертной  мукой,  что  у  меня  побежали  мурашки  по спине. Он
смотрел мне в глаза и, помолчав, повторил: -- Ничего другого.
     -- А если я откажусь? Вообще откажусь и захочу