только
одну атаку на Кетиуй. Голубой курган  обманул  красный,  сообщив  о  твоей
смерти, - для этого наружу вышли испорченные Воины. Но те,  что  пойдут  с
тобой, не должны быть испорченными,  ибо  не  смогут  ни  запомнить  своей
миссии, ни правильно функционировать.  Красные  кольцом  окружают  Кетиуй.
Когда ты их встретишь и когда падут голубые Воины, ты  не  сможешь  больше
вернуться сюда. Вкус выдаст твое существование, и красные  явятся,  потому
что мы впустили человека внутрь кургана, а это будет принято плохо.  Тогда
нам придется сражаться здесь и там, используя всех наших  Воинов.  Если  в
этой битве мы потеряем многих, последуют очередные атаки красного и прочих
курганов, а времени для выращивания новых воинов не будет. Скажи, королева
Кетиуй, разумно ли это? Может, ты попробуешь найти  Трутней  и  поселиться
где-то в другом месте с большими надеждами на будущее? Ты могла бы  родить
собственных Воинов. Могла бы купить ази. Основать новый курган.
     Раен взглянула в мозаику глаз,  для  которых  существовала  лишь  как
теплое пятно.
     -  В  красном  кургане  тоже  выращивают  Воинов,  правда?  Если  они
планировали атаку на Кетиуй, значит, Воины рождаются уже давно.  Несколько
лет. Что случится, если они пойдут дальше? Тебе нужен Кетиуй под контролем
септа Сул. Если же будешь тянуть... тогда тебе не  хватит  времени,  чтобы
родить Воинов, а красные... - она  сделала  паузу.  Внезапно  ее  осенило,
каким ключом нужно воспользоваться, как  расшевелить  голубых.  -  Красный
курган убивал людей, убивал Мет-маренов. Вопреки Договору. Возможно, Руилы
подготовили  их,  но  убийства  совершил  красный  курган,  согласился  их
совершить. Ты хочешь, чтобы они навсегда остались вашими соседями, Мать? Я
знаю дороги в Кетиуй, которых Воины не могут увидеть, и смогу провести  их
внутрь. Голубые попадут внутрь, сколько бы красных ни охраняло  ворота.  Я
знаю, что смогу это сделать.
     Мать молчала.
     - Да, - сказала она наконец. - Да.
     Туман сгустился перед глазами Раен,  заслонив  зеленоватое  свечение,
тени маджат, мерцание Трутней. Она подумала, что сейчас упадет, а это было
недопустимо, потому что перечеркнуло бы все достигнутое. Девушка коснулась
клешней матери и попятилась,  не  зная  принятого  церемониала.  Никто  не
обратил на нее внимания, никто не казался оскорбленным. Она нашла  входной
туннель. Свечение гнилушек было как  воспоминание  света  на  сетчатке,  а
впереди ждал мрак, черные круги, дыры в свете. Раен вошла в одну из них, и
глаза стали ей не нужны. Воздух звенел от песни Работниц,  более  глубоких
голосов  Воинов  и  писка  Трутней;  то  и  дело  ее  касались  щетинистые
конечности.
     Работницы кишели вокруг нее, направляли, ласкали, искали  губ,  чтобы
познать мысли, хотя биохимия людей была для них  непонятна.  Возможно,  на
ней еще оставался запах Матери. Она не  отступала,  а  тоже  касалась  их,
ошеломленная своим успехом. Маджат были центром ее  мечтаний  и  кошмаров,
маджат - подземная  сила,  обитающая  здесь,  где  люди  были  всего  лишь
пришельцами. Она коснулась Матери, жившей под холмом в те  времена,  когда
ее самой еще не было на свете, и Мать позволила  это.  Она  была  Контрин,
принадлежала к Семье, а эмблема, вживленная в ее правую  руку,  давала  ей
право на защиту могущественных курганов, всегда ценимых в  Кетиуй  больше,
чем где бы то ни было  в  Семье...  друзья  кургана...  Раен  рассмеялась,
удивив Работниц, и, продолжая смеяться, потеряла сознание.



                                    5

     Задвигались стулья, и все заняли места. Женщина  ази,  созданная  для
функций, не  имеющих  ничего  общего  с  домашними  делами,  прошла  вдоль
длинного стола, подавая напитки и улыбаясь.
     Эрон  Тел  похлопал  ее  по  бедру  и  шепотом  разрешил  уйти.   Она
принадлежали ему, так же, как летний дом в горах Алтрин, и он  не  обращал
внимания на ее  прелести,  хотя  кое-кто  из  гостей  провожал  ее  жадным
взглядом.  Эрон  с  удовольствием  смотрел,  как  они   разглядывают   его
собственность. Предметы, украшавшие комнату, были уникальны,  их  привезли
из  миров  извне  Района,  и  сейчас  все  разглядывали   их   с   должным
восхищением...  но  без  зависти,  поскольку  ее  трудно  было  вызвать  у
родственников из Семьи. Однако смотрели и одобряли.
     Страх вошел в комнату в облике Воина маджат, занявшего пост у дверей.
Он представлял собой силу. Илс Рен-барант, Дел  Холд  и  некоторые  другие
привыкли к присутствию маджат, так же, как Тел а'Руил, но это не уменьшало
страха  и  понимания,  что  за  этим  созданием  стоят  его   бесчисленные
соплеменники, сознание кургана.
     - Ты уверен в нем? - спросил Холд. -  Он  запоминает,  даже  если  не
понимает.
     - Он носит сведения только в свой курган, - объяснил Эрон. - А так уж
получилось, что его курган играет определенную роль в сегодняшней встрече.
Необычайно существенную роль, кузен.
     Он кивнул, тихо свистнул, и Воин подошел к столу и присел, возвышаясь
над  людьми.  Он  был  живым   записывающим   устройством:   регистрировал
информацию.
     - Красный курган, - заговорил  Эрон,  -  занял  позиции  в  некоторых
критических  точках,  здесь  и  на  других  территориях.  Они  неподкупные
охранники, лучшие, чем обычные средства предосторожности.  Их  желания  не
противоречат нашим, совсем наоборот.
     Он открыл лежащую  перед  ним  на  столе  пластиковую  папку,  и  все
торопливо сделали то же самое. Собравшиеся отличались друг от друга. Здесь
были его союзники и несколько стариков, благодарных за то, что их пощадили
во время общей чистки. Благодарных - Эрон мысленно рассмеялся, внимательно
глядя на исписанные страницы, - что их допустили на это собрание, в  круг,
где определялись будущие решения Совета.  Сложив  руки,  он  наклонился  и
улыбнулся с отработанной сердечностью.
     В этом и состоял его талант - в искусстве убеждения.  Он  пользовался
им сознательно, заранее предвидя всеобщее согласие со своим  предложением.
Как и все Контрин, он был красив, и выглядел  лет  на  тридцать,  хотя  на
самом деле был на два столетия старше, что, кстати, можно было  сказать  о
большинстве собравшихся, за исключением  нескольких  Холдов.  Кроме  того,
Эрон был  обаятелен  -  черта,  на  которую  Контрин  обычно  не  обращали
внимания, поскольку им  хватало  власти,  -  и  знал,  как  этим  обаянием
пользоваться, тем самым управляя другими. Сейчас он представлял внутренние
союзы Холдов, Рен-барантов и Руил  Мет-маренов  и  не  собирался  на  этом
останавливаться.
     -  Пункт  первый:  расширение  доступности  в  пределах,  разрешенных
Договором.  Ограничения  обмена  между  нами  и  курганами  были   слишком
жесткими, - он вытянул руку и,  перепугав  часть  присутствующих,  положил
ладонь на туловище Воина. Маджат покорно снес это, не меняя позы ожидания.
- Старые запреты играли свою роль, они защищали обе стороны, предотвращали
недоразумения. Но и маджат, и люди хотели более тесных контактов. Возникли
новые реалии, возможным стало сотрудничество на новых территориях. Красный
курган оказался  наиболее  податливым  к  ощущениям  подобного  типа.  Они
заинтересованы  в  тесном  сотрудничестве,  так  же,  как  и  -  через  их
посредничество - золотистые.
     - Ази, - баритон Воина  заставил  дрожать  даже  столешницу,  а  лица
старших побледнели от страха. Эрон внимательно наблюдал за ними, отмечая в
памяти каждую реакцию.
     - Мы расширяем курганы, - сообщил Воин. - Защищаем  курганы  людей  в
обмен на товары. Нам  нужно  больше  полей,  орошения,  больше  продуктов,
больше ази. Вы можете дать нам это.  Красный  курган  и  Контрин...  -  он
втянул воздух, - могут говорить без трансляционных компьютеров.  Мы  нашли
взаимопонимание,  идентификацию,  СЛИЯНИЕ.  Мы  наслаждаемся...  взаимными
желаниями.
     Эрон  заметил,  что  это  удивило  собеседников,  и  скривил  губы  в
иронической усмешке, тут же ставшей теплой и дружеской.
     - Мощь курганов, кузены, это мощь Контрин. Космос людей  отверг  нас.
Проводимая ими политика ограничила наше влияние, нашу численность, прирост
генерации бета, количество ази.  Колонизированные  планеты  внутри  Района
имеют  население,  численность  которого  стабилизировалась   на   уровне,
достигнутом четыреста лет назад. Всей нашей философией  было  ЗАТОЧЕНИЕ  в
пределах Района. Мы  все  смирились  с  навязанной  нам  ситуацией...  под
влиянием теории, что маджат и люди не могут сотрудничать. Нет, можем.  Нам
незачем оставаться в определенных когда-то границах, никто не заставит нас
подчиняться этим ограничениям, Первый пункт программы, лежащей перед вами,
принципиален: расширение доступности в  пределах,  разрешенных  Договором.
Ваше голосование по этому вопросу  становится  необычайно  важным.  Маджат
хотят сотрудничать с нами не только на уровне Работниц.  Мы  уже  получили
Воинов,  выполняющих  наши  поручения,  а  скоро,  дорогие   родственники,
возможно, получим и... Трутней - ключ к биологическому компьютеру, каковым
по сути является курган. Люди будут непосредственно работать  с  тем,  что
позволяет маджат в курганах не  пользоваться  машинами  и  при  этом  быть
способными к наиболее сложным операциям. Подумайте только: подобная  мощь,
объединенная с нашей, холистический способ  восприятия  маджат,  усиленный
чувствами людей, их воображением и интуицией. Возникнет  новая  структура.
Нам больше незачем будет мириться с самоограничением.
     Никто не шелохнулся, все глаза с надеждой смотрели на него.
     Нет, это уже не было спекуляцией, они сделали это  фактом.  Здесь,  в
этой комнате, заседал настоящий Совет, здесь принимались решения  и  никто
не выступал против, не смел противиться, глядя в мерцающие глаза  красного
Воина.  По  эту  сторону  длинного  стола,  в  руках  Телов,  Мет-маренов,
Рен-барантов  и  Холдов  была  сосредоточена   власть;   остальные   будут
голосовать так, как подскажет им страх, что с ними случится то  же  самое,
что уже постигло других. А может... может, они строят свои  планы.  Старый
порядок вел к застою, столетия проходили  безо  всяких  изменений.  Сейчас
наступило время этих  изменений,  появлялись  новые  возможности.  Кое-кто
захочет их использовать.
     - Пункт второй, - сказал Эрон, не  глядя  на  листок.  -  Предложение
расширить программы разведения ази. Фермы на Истре  подавали  прошения  об
этом, и старый Совет отказывал им. Сейчас мы предлагаем выдать им лицензии
вместе с компенсацией за прежние отказы. Производительность Истры и других
планет может быть увеличена четырехкратно а  восемнадцатилетняя  программа
роста ази с коррелирована с  восемнадцатилетним  циклом  развития  маджат.
Курганам можно будет платить ази, а для популяции Района обозначить  новые
границы.   Пункт    третий,    кузены:    предоставление    правительствам
бет-полномочий на  десятипроцентное  увеличение  разрешений  на  рождение.
Потребность надзора как в  промышленности,  так  и  в  сельском  хозяйстве
должна возрасти соответственно.  Четыре:  лицензии  на  рождение  Контрин,
скоррелированные на уровне тех же десяти  процентов.  Уже  были  некоторые
трения по этому  вопросу,  и  они  могут  повториться.  Пять:  официальный
роспуск некоторых септов и присвоение их цветов и  привилегий  другим,  из
того же самого Клана. Это просто легализует уже предпринятые шаги.
     С левой стороны зала, где под стеной места заняло молодое  поколение,
послышался громкий смех. Пол Холд, сидя вытянув ноги, не обращал  внимания
на гневное лицо дяди.
     - Какие-то вопросы? - продолжал Эрон. - Кто-то желает выступить?
     Все молчали.
     - Мы рассчитываем на ваши голоса, - заявил Тела Руил. - И не  забудем
о них.
     Типичная наглость Мет-маренов, -  подумал  Эрон,  следя  за  реакцией
собравшихся. Открытая угроза  Руила  вызвала  такое  же  раздражение,  как
совершенно неуместный смех Пола, но старшие молча стерпели и то и другое.
     Звякнуло стекло и  рассыпалось  по  плитам  пола.  Эрон  в  бешенстве
перевел взгляд на Пола,  сидящего  неподвижно,  с  открытыми  ладонями.  В
первое мгновение он  хотел  вскочить,  но  передумал  и  с  благодарностью
посмотрел на Илса Рен-баранта, ладонь которого  вовремя  удержала  его  от
необдуманного поступка. С удовлетворением отметил он, что  Дел  Холд  идет
вдоль стола, чтобы дать племяннику нагоняй.
     Мет-марены и Холды: это была ненависть давняя и глубокая, в последнее
время еще более сильная, чем прежде. Пол вел  себя  как  клоун,  протестуя
против торжественного настроя.  Он  был  лучшим  актером,  чем  специально
выведенные ази. С демонстративным смущением он отдернул вытянутую  руку  и
спрятал ее под плащом.
     - Простите, - с иронией прошептал он одними губами.
     Тел  а  Руил  тяжело  дышал  с  красным  лицом,  Рен-барант  старался
успокоить его. Танд Холд и кузен Пола, Морн, смотрели в сторону,  стараясь
подчеркнуть свое отсутствие  интереса.  Эрон  извиняюще  улыбнулся  и  сел
поудобнее.
     Тел  а  Руил  с  трудом  сохранял  спокойствие,  а  небольшая  группа
представителей старейших Кланов с другом конца стола была явно  потрясена.
Гнев застыл на их лицах.
     Эрон совершенно успокоился и сердечно улыбнулся.
     - Мы стараемся гладко войти в  переходный  период.  Разумеется,  есть
некоторые трудности, но и выгоды тоже.  Совершенно  необходимо  ничего  не
выдать бета  и  людям  Извне,  и  вы  наверняка  понимаете  это.  Надеюсь,
понимаете вы и то, какую прибыль это может нам  принести.  Мы  располагаем
энергией,  которая,  будучи  ограничена  прежними  узами,  причиняла  лишь
неприятности. Теперь мы сумеем ее  использовать.  Кто-нибудь  хочет  взять
слово для обсуждения этих вопросов?
     Он немного подождал.
     - Значит, все согласны?
     Склонили головы все, даже по другую сторону стола.
     - В таком случае,  предлагаю  пройти  в  бар  и  поговорить  в  менее
официальной обстановке. Можете забрать  свои  напитки.  Обговорим  текущие
вопросы.
     Все  облегченно  отодвинули  стулья,  выходили  парами  и   тройками,
разговаривая вполголоса. Люди  старались  огибать  Воина  маджат,  который
медленно, как робот, шевелил головой.
     Эрон резко взглянул на Дела Холда и грозно кивнул в  сторону  Пола  и
двух его товарищей, которые по-прежнему спокойно сидели под стеной. Как  и
их старшие родственники, они не спешили покидать зал. Рос Холд с  дочерями
тоже остался, чтобы защищать интересы Клана.
     Дел однако не выдержал твердого взгляда Эрона, повернулся к  Полу  и,
когда тот вставал, попробовал схватить за рукав. Пол спокойно отодвинулся,
насмешливо глядя на дядю. Он был сыном племянницы Дела, сиротой с  раннего
детства и, хоть оставался под  опекой  дяди  и  поддерживал  его  старания
получить власть в  Клане  Холдов,  не  позволял  себя  контролировать.  Он
обладал талантом раздражать Семью,  что  сносили  спокойно  и  со  смехом,
поскольку он атаковал Холдов так же  часто,  как  остальных,  и  это  всем
нравилось.
     - Главное в юморе, - холодно заметил Эрон, - утонченность.
     - В таком случае, кузен, ты необычайно серьезный человек,  -  ответил
Пол, схватил под руку молодого Танда и, довольно смеясь, вышел в бар.
     Морн направился следом. Только раз обернулся он на Эрона, и  на  лице
его не было радости.
     Эрон вздохнул и вопросительно посмотрел на Дела.
     Старейший Холдов стиснул губы.
     - Он представляет угрозу, - сказал Эрон. - Кто-нибудь должен  следить
за ним, иначе он может помешать.
     - Может, отправить его куда-нибудь? - предложил Илс. - Туда, где  его
чувство юмора не будет сидеть без дела. Скажем, на Мерон? Это его устроит?
     - Он уедет, - тихо произнес Холд. - Морн поедет вместе с ним.
     - Только на время, - заверил Эрон и сжал плечо Холда.
     Они вместе пошли в бар, а Рос с дочерями следовал за ними.
     - Жаль мне  этого  парня.  Но  сам  понимаешь,  мы  не  можем  сейчас
позволить себе этого. Решать должны более опытные.
     А когда ситуация стабилизируется, -  подумал  он,  -  с  Полом  может
произойти какой-нибудь не вызывающий  подозрений  несчастный  случай.  Его
интеллект проявлялся не только в юморе. Пол а Рен хант Холд  был  ребенком
последней крупной чистки и участником следующей, когда Мет-марены боролись
между собой. Пол Холд и Морн - первый, известный своими шутками, и второй,
никогда не улыбающийся. Оба были способны на измену.
     Эрон приветливо улыбнулся,  оказавшись  среди  своих  гостей,  людей,
благодарных за приглашение сюда, в центр реальной власти.
     Здесь были Холды, Мет-марены, Рен-баранты и  другие  ключевые  фигуры
Совета, тогда как Тоны и Ялты вместе с их  блоком  понесли  большой  урон.
Группы, представленные в этом месте, давали многое: не  только  власть  на
Цердине, но и голоса, которые могли потрясти Район.



                                    6

     - Ночь, - сообщила работница.
     Раен чувствовала это. Она научилась распознавать циклы и ритмы  жизни
кургана, говорящие о том, что снаружи опускался мрак:  все  больше  маджат
возвращалось, потоки воздуха меняли  направление,  звучали  другие  песни.
Внутри же мрак был всегда одинаково черным.
     Девушка попросила фосфоресцирующих грибов, чтобы иметь  хоть  немного
света, и Работницы принесли их, разместив на стене камеры,  принадлежавшей
теперь ей.
     Таким образом она доказала  себе,  что  по-прежнему  видит.  Впрочем,
свечение нужно было лишь для ее спокойствия. Она научилась видеть наощупь.
С помощью изменений в непрекращающейся песне кургана,  научилась  понимать
точку зрения маджат.
     КРАСИВАЯ,  КРАСИВАЯ,  -  говорили  они  ей,  очарованные  цветом   ее
теплового излучения. - У ТЕБЯ ЕСТЬ ЦВЕТА  ВСЕХ  КУРГАНОВ,  -  заверяли  ее
Работницы, - ГОЛУБЫЕ, ЗЕЛЕНЫЕ, ЗОЛОТИСТЫЕ И КРАСНЫЕ, ВСЕ ВРЕМЯ МЕНЯЮЩИЕСЯ;
НО ТВОИ КОНЕЧНОСТИ ВСЕГДА ПРИНАДЛЕЖАТ ГОЛУБОМУ КУРГАНУ.
     Рука девушки была покрыта хитином голубых, и это неизменно  восхищало
ее,  этот  секрет,  в  создании   которого   принимали   участие   маджат.
Генетическая инженерия Контрин и биохимия маджат сообща создали  жизнь  на
всех мирах Района. Маджат были способны к анализу и синтезу с  невероятным
диапазоном и точностью,  могли  брать  пробы  и  менять  вещества  так  же
естественно, как человек шевелил  пальцами.  Сотрудничество  с  ними  было
бесценно для лабораторий Контрин, но лишь теперь Раен поняла,  что  курган
никогда  в  полном  объеме  не  участвовал  в  работе.  Работницы  маджат,
приходившие в лаборатории, всегда были изолированы от Работниц в  кургане,
чтобы не  привносить  туда  биохимического  замешательства.  Они  туда  не
возвращались, а оставались в лабораториях до конца, обреченные на общество
людей и зависящие от их, запрограммированные на несколько человек, которые
осмелились их коснуться. Они мало отдыхали, не спали и работали,  пока  не
кончалась их энергия, Потом  людям  приходилось  убирать  тела;  никто  из
маджат не сделал бы этого.
     Мое присутствие здесь  угрожает  Разуму,  -  думала  Раен,  испытывая
угрызения совести. - Может, находясь  здесь,  я  совершила  то,  чего  они
всегда боялись, нарушила химическое  равновесие  кургана  и  изменила  их.
Может, они оказались в ловушке.
     Однако, имелись еще ази, человеческие Работницы. Маджат жили рядом  с
ними, не изменяясь.
     НО ПРАВДА ЛИ, ЧТО ОНИ НЕ  ИЗМЕНЯЮТСЯ?  -  задумалась  Раен.  И  сразу
возникла ужасная мысль; - А Я?  -  Песня  зазвучала  оглушающе,  заставляя
дрожать кости. Ее начала Мать, подхватили Работницы, свой баритон внесли и
Воины - чужие в собственном доме, выделенная  для  убийства  часть  разума
кургана. Трутни пели редко... а может, их песня, как большая  часть  языка
маджат, звучала на частотах, недоступных слуху людей.
     Раен встала и прошлась,  проверяя,  вернулись  ли  к  ней  силы.  Она
достала одежду, произведенную маджат, тонкую,  бледную  ткань  из  паутины
коконов. Обычно она н