лго  перестала
откладывать яички.
     - Другой курган, - выдохнула она, и стены Камеры задрожали от низкого
звука. - Голубой курган. Контрин голубого кургана.  Мет-марен  с  Цердина.
Кетиуй.
     Трутни придвинулись ближе, коснулись ее. Склонив голову, она  сделала
знак ближайшему, тот передал ем второму, а сама  Мать  третьему,  Известие
плыло, словно дуновение ветра, и вместе с ним рождалась песня.  Из  Камеры
разошелся необычайно мощный импульс, и во всем Кургане  замерло  движение,
Работницы и Воины поворачивались, где бы ни находились, направляя головы в
сторону Камеры.
     В зале  яичек  перепуганные  Работницы  почувствовали  неопределенную
опасность и начали возводить стены в коридорах. Только они  в  эту  минуту
выполняли какую-то работу. Мать склонила голову в  сторону  докладывающего
Воина,  тот  впервые  с  начала  существования  познал  тревогу  Матери  и
включился в ее биохимические превращения, переживая реакции ее тела,  пока
сообщение кружилось по органическим жидкостям.
     Остальные столпились поблизости, ища понимания.
     Они не были способны к полной интерпретации известия, каждый  понимал
известие по-своему.
     В сообщении говорилось о движении,  начавшимся  много  циклов  назад;
слабый вкус Цердина, их родного мира. Разум помнил небольшой холм.  Память
уходила  во  времена  до  прибытия  людей,  имеющих  вкус  соли  и  быстро
исчезающих, времена, когда озера еще не было, и холм тоже еще не поднялся.
Проходили века, и Разум вибрировал в экстазе  от  этой  поддержки  памяти.
Были расставания, новые  королевы  рождались  из  яичек,  отправляемых  на
кораблях, курганы мчались к невидимым звездам сквозь  расстояния,  которые
Разум постигал, только когда глаза маджат смотрели на новый источник тепла
в небе, отличавшийся от старого типом, периодом  и  интенсивностью,  когда
расчеты  маджат  обнаруживали  углы  и  расстояния,  а  также   сложность,
превосходящую способность понимания разума, и мистицизм, чуждый умственным
процессам маджат.
     Пространство, темнота и холод.
     Смерть.
     Наконец, Разум нашел нечто, благодаря  чему  мог  понимать  смерть  и
конечность миров, время до и после своего существования.
     Конечное, по меркам людей, время внезапно обрело значение.
     Разум понял.
     Разум Калинда... его вкус  ошеломлял,  и  в  нем  присутствовал  вкус
Андры,  Мерона,  вкус  Цердина,   волны,   начинающейся   на   Цердине   и
растекающейся в  стороны:  насилие  и  враждебность.  Разрушение.  Цердин.
Разрушение.
     Всякое движение в кургане замерло.  Даже  опекающие  яички  Работницы
остановились, парализованные громадой увиденного.
     Рост. Разрастание, отрицающее смерть.
     Разум потянулся наружу, где не было  контакта,  ибо  слишком  большие
расстояния делали невозможным слияние. Существовало только желание  его  -
помеха биохимии кургана.
     - Риск, - пожаловался Воин, почувствовав вкус присутствия  Контрин  и
избиения голубых, убийство посланцев.
     Он не мог понять большего, но курган мог.
     - Она... - начала Мать, поднимаясь над барьерами  разных  типов.  Это
была функция королевы, когда биохимия действовала на иных уровнях,  -  она
из кургана Мет-марен. Она и ЕСТЬ  курган.  Кетиуй.  Ее  Работницы  прибыли
потом, собранные из странных курганов. Это ази. Она несет вкус  опасности,
но она не враг голубых. Она спасла посланца с Калинда, была  на  Мероне  и
Андре, ее вкус есть в этих  воспоминаниях.  Она  была  ВНУТРИ  кургана  на
Цердине, действовала с Воинами голубых против других маджат, против людей.
Красные с Истры несут вкус ненависти к  ней.  Вкус  Цердина  содержится  в
памяти красных, вкус людей и смерти голубых. Большое побоище, да. Но особь
Раен Мет-марен является Контрин голубого кургана. Она была  частью  разума
Цердина.
     - Угроза королеве, - не сдавался Воин.
     Однако Трутни, которые помнили, пели  иначе.  Мать  голубого  кургана
Цердина жила в сознании голубых Калинда,  так  же  как  песня,  в  которой
упоминалось   Кетиуй   и   смерть,   много   смертей,   начало    перемен.
Преждевременное начало.
     - Мет-марен, - вспомнила Мать,  передавая  информацию  Разуму.  -  Из
первых людей. Друг кургана.
     Известие поглотило ее, и Мать излила на Трутней  свой  гнев.  Частицы
Разума раскинулись во все стороны,  разбросанные  через  невидимые  бездны
звезд и времени, которое никогда прежде не  имело  значения.  Пространство
существовало, время тоже, и слияние было невозможно.
     Трутни зашевелились, гладя Мать усиками, все более  беспокойные.  Они
повернулись влево, и Мать тоже сместилась. Глазами Воинов и Искателей  она
смотрела на восходящее солнце - не Альфу, а  Бету  Гидры  и  видела  ее  в
темноте кургана.
     Трутни обшаривали память и продолжали двигаться, желая найти решение.
Совершив полный оборот, они вновь устремились к  солнцу  Истры.  Работницы
поменяли ориентировку, зашевелились Воины.
     Движение началось вновь, медленное и преисполненное достоинства. Мать
редко двигалась, но теперь уже дважды весь курган сменил ориентацию.
     Ощутив вызов Матери, Воин коснулся ее,  включился  в  ее  биохимию  и
задрожал от мощи известия, которое получил.
     Повернувшись,  он  побежал,  ломая  узор  танца.  Подошла  Работница,
получила  вкус  и  тоже  помчалась  с  максимальной  скоростью,  по   пути
лихорадочно контактируя с другими. Танец прекратился,  Работницы  и  Воины
рассыпались  в  разные  стороны.  Трутни  продолжали  петь  песню,  полную
диссонансов, Мать не откладывала яичек. Необычайная жидкость стекла по  ее
челюстям,  Работницы  собрали  ее  и  передали  Опекунам  Яичек,   которые
озадаченно запели.



                                    2

     В памяти компьютера ждала масса сообщений: от Дейн-Проссерти, которые
не теряли времени; вопросы от Совета ИТАК; от ИСПАК вежливое приветствие и
сожаление, что она не осталась на станции; из полиции список погибших и их
ближайших родственников, который она просила; от разных  предприятий  ИТАК
предложения услуг и подарков, Раен ответила на большинство из них: послала
официальные соболезнования родственникам погибших, вместе с  распоряжением
оплатить похороны и выплатить по десять тысяч кредитов всем осиротевшим, с
реализацией   через   ИТАК;   вежливые   поздравления   Совету   ИТАК,   а
Дейн-Проссерти заверение,  что  если  им  нужна  какая-либо  лицензия,  их
просьба будет решена позитивно,  с  намеком,  что  в  этом  вопросе  лучше
соблюдать секретность.
     Затем она распорядилась отпечатать остальные  сообщения  и  на  время
забыла о них, предпочтя спокойный завтрак с Джимом. Макс  и  Мерри  ели  в
комнатах ази, а Воин поглощал свои жидкие деликатесы в саду. Его пост  был
почти невидим - затененное место среди скал и колючих растений, неприятный
сюрприз для непрошеных гостей.
     Раен решила, что может немного отдохнуть,  хотя  отсрочка  встречи  с
ИТАК таила в себе определенный риск, поскольку эти люди могли  действовать
иррационально, если чересчур разволнуются.
     Существовала также возможность того, что некоторые группировки  Семьи
держали здесь агентов. И даже, что  кто-то  мог  ее  опередить.  Медленный
полет "Сокровища Андры" дал им достаточно времени.
     А может, после двадцати лет  молчания  и  послушания  послать  Совету
привет с Истры?  Мысль  была  забавной,  но  Раен  не  хотела  увеличивать
тяжести, под которой Мот уже начинала шататься. В данный момент  не  в  ее
интересах  было  усиливать  дестабилизацию,  слабые   толчки,   начинавшие
сотрясать Район. Контрин могли бы атаковать ее на  Истре,  однако  ни  при
каких условиях не захотят сводить давние счеты на глазах у бета,  особенно
здесь, на краю, под окном Наружу. Нет, следовало опасаться  лишь  убийства
из-за угла, а Мот, как обычно, попытается уклониться от  действий,  словно
воплощение энтропии.
     Допивая чай, она решила, что не  будет  посылать  никаких  сообщений.
Пусть сами определяют размеры своих проблем. Что касается ее, она  уже  их
имела и не нуждалась ни в каких определениях. Она нашла место,  где  могла
стоять на собственных  ногах,  а  ее  любопытство  было  более  холодно  и
равнодушно, чем их тщеславие.
     Раен хотела узнать бета и ази и приглядеться к теням, которые Контрин
отбрасывали на стены своей тюрьмы.
     Джим закончил завтрак, положил руки  на  стол  и  смотрел  на  пустую
тарелку между ними. Если не шевелиться, видимо, думал он,  она  перестанет
его замечать, и тогда  он  не  будет  ей  мешать,  Удивительно,  но  такая
стратегия часто давала результаты. Всю  жизнь  она  видела  ази,  делавших
нечто подобное:  сознательно  превращавшихся  в  мебель.  Она  никогда  не
замечала их, пока не начинала настаивать, чтобы посидеть с  кем-нибудь  за
столом, пока он не становился нужен как собеседник или партнер для  беседы
или чего-то большего.
     Молча встав из-за стола, словно тоже стараясь  стать  невидимой,  она
подошла  к  компьютеру.  За  время  завтрака  распечатка  стала  чудовищно
длинной. Раен оторвала ее и просмотрела, найдя приглашения  от  нескольких
крупных сельскохозяйственных кооперативов, управляемых ИТАК. Они просили о
срочной и конфиденциальной встрече. Как видно, слухи уже разошлись.  Часть
сообщений поступила от ИТАК с другого континента,  называвшегося  Западом.
Обычные вежливости. От ИСПАК просьба принять  участие  в  -  как  они  это
назвали срочном совещании. ИТАК с Востока  с  благодарностью  подтверждала
получение отправленного перед завтраком послания, и  просила,  чтобы  Раен
почтила своим присутствием Совет ИТАК в любое удобное для нее время.
     Сообщение подписал некий сэр  Дейн,  председатель.  Раен  улыбнулась,
вспомнив вдруг леди Дейн и ее мужа. Как видно, у бета  тоже  имелась  своя
Семья, и Раен начинала догадываться, как возникают союзы и  зависимости  в
ИТАК. Она мало чего добьется, купив Проссерти, а вот за Дейн нужно следить
повнимательнее.
     Наконец она наткнулась на то, что  искала:  вежливое  приветствие  от
сэра Таллена из торговой миссии, напоминание о ночной встрече и номер,  по
которому его можно найти. Он жил в отеле, вероятно, единственном, принимая
во внимание возможности Новой Надежды.
     Всем,  кроме  Таллена,  она  отправила  одинаковый  ответ:  СООБЩЕНИЕ
ПРИНЯТО. ПЛАНИРУЮ СВОЕ РАСПИСАНИЕ ДНЯ. СПАСИБО. Р.С.М.-М.
     И Таллену:
     В ДВА ЧАСА В МОЕЙ РЕЗИДЕНЦИИ. КОРОТКАЯ ВСТРЕЧА. РАЕН А СУЛ...
     Она сообщила об этом полицейскому у ворот, чтобы  избежать  возможных
недоразумений. Раен не сомневалась, что информация будет передана ИТАК.
     Затем, минуя автоматический контроль,  она  соединилась  с  регистром
ИТАК. Макс и Мерри были официально переведены к ней и даже  оформлены  как
подарок компании. Отказавшись, она уплатила хорошую цену за их контракты.
     Теперь запасы. Воспользовавшись услугами нескольких местных фирм, она
заказала все, начиная с продуктов и кончая электронным оборудованием  и  в
больших количествах,  не  заботясь  об  экономических  проблемах  планеты.
Фрукты, зерно и сахар составляли непропорционально большую долю  в  списке
покупок. Следящие за ней агенты ИТАК наверняка потеряют голову.
     Десяти соседям из четвертого круга она отправила сообщение  с  гербом
Семьи: МОИМ СОСЕДЯМ: С ВЕЛИЧАЙШИМ СОЖАЛЕНИЕМ СООБЩАЮ, ЧТО ПОКУШЕНИЕ НА МОЮ
ЖИЗНЬ ДЕЛАЕТ НЕОБХОДИМЫМ ПРИНЯТИЕ ОПРЕДЕЛЕННЫХ  СРЕДСТВ  ПРЕДОСТОРОЖНОСТИ.
КРУГ ЭТОТ МОГУТ ПОСЕЩАТЬ ОПАСНЫЕ ГОСТИ,  А  ДЕЙСТВИЯ,  ПРЕДПРИНЯТЫЕ  МОИМИ
АГЕНТАМИ, МОГУТ ПРИВЕСТИ К ВТОРЖЕНИЮ НА ТЕРРИТОРИИ СОСЕДНИХ РЕЗИДЕНЦИЙ.  В
ДАННЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ Я НЕ МОГУ БРАТЬ НА СЕБЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ЖИЗНЬ  И
ИМУЩЕСТВО СОСЕДЕЙ. ОДНАКО, ЕСЛИ БЫ ВЫ СОГЛАСИЛИСЬ ПЕРЕЕХАТЬ НА ВРЕМЯ МОЕГО
ПРЕБЫВАНИЯ НА ИСТРЕ, ГОТОВА КУПИТЬ ИМЕНИЯ ИЛИ СНЯТЬ ИХ, С МЕБЕЛЬЮ ИЛИ  БЕЗ
НЕЕ. СОГЛАСНА НА ЛЮБУЮ РАЗУМНУЮ ЦЕНУ И ПОКРОЮ  ВСЕ  РАСХОДЫ,  СВЯЗАННЫЕ  С
ВРЕМЕННЫМ  ИЛИ  ПОСТОЯННЫМ  ИЗМЕНЕНИЕМ  МЕСТА  ЖИТЕЛЬСТВА  И  ПЕРЕЕЗДОМ  В
СРАВНИМЫЙ КРУГ, ПЛЮС 5000 КРЕДИТОВ В КАЧЕСТВЕ КОМПЕНСАЦИИ  ЗА  НЕУДОБСТВА.
КОНТ'РАЕН А СУЛ ХАНТ МЕТ-МАРЕН, N_47. ЖДУ ОТВЕТА.
     Сев поудобнее, она закрыла глаза и расслабилась.
     В мозгу ее начали возникать первые комбинации.
     Прежде всего коды Контрин. Контрин построили и обслуживали  всемирный
компьютер и интеркомп. Бета тоже имели доступ к некоторым данным  и  целую
иерархию первенства, но данных для доктрин было гораздо больше,  некоторые
даже предназначались только для определенных Кланов или тех,  кто  работал
непосредственно с конкретными отделами управления  на  Альфе  например,  с
данными о торговле, лабораториях или других  вопросах,  рассматриваемых  в
Совете.  На  этом   основывалась   демократия   Семьи:   на   секретности,
предоставлявшей   определенным   Кланам    определенные    функции.    Это
гарантировало постоянную необходимость Совета. Мет-марены с самого  начала
участвовали  в  строительстве   всемирного   компьютера,   проводя   серию
абстрактных работ, касавшихся нескольких теорий: логики маджат, математики
разделенного разума кургана, способности  к  переводу,  биокомпьютеров,  а
также скучной механики складирования и торговли  с  курганами.  Иллиты  же
интересовались экономикой.
     Каждый из Контрин мог включиться в сеть всемирного компьютера и  даже
интеркомпа, чтобы получить информацию о жизни бета. Данные о торговле тоже
не представляли секрета, особенно для  тех,  кто  знал  несколько  простых
кодов: складирование продуктов, количество кораблей в портах,  лицензии  и
заявки на лицензии. Вся эта информация имела статистическую природу и была
довольно скучна. Мало кто из Контрин,  не  отвечавших  непосредственно  за
дела Клана, интересовался тем, сколько зерна и в какой город отправлено.
     Раен интересовалась. Возможно,  Хол  Иллит  понял,  что  она  у  него
украла. Может, именно стыд склонил его к участию в покушении на нее,  хоть
он и не имел никакого опыта в этой области. Зато нужно  признать,  он  был
отличным учителем.
     А Элн-Кесты,  как  выяснилось,  когда  она  сравнила  их  рассказ  со
статистическими данными, не лгали.
     Из соседней комнаты донесся какой-то шум,  звяканье  приборов.  Джим,
вероятно, был счастлив, занимаясь тем, к чему его  готовили  столько  лет.
Шум раздражал Раен.
     Обычно она проделывала некоторые операции в уме, и сейчас это  шло  с
трудом, то ли из-за задумчивости, то ли  из-за  шума.  Пришлось  перевести
расчеты на боковые экраны и проверять их визуально.
     Звяканье приборов прекратилось. Мгновение царила  тишина,  потом  шум
начался снова. На сей раз это было передвигание мебели и звук шагов.
     Бросив  ручку,  она  выругалась  и  вышла  в  холл,  Джим  был   там,
переставлял какую-то статую.
     - Этот шум мне мешает, - заявила Раен. - Я хочу поработать.
     Он указал рукой на комнаты вокруг, и Раен заметила, что они чистые  и
приведены в порядок.
     ПОХВАЛИ, - молил  его  взгляд,  и  она  почувствовала,  что  гнев  ее
испаряется. Все-таки это была  единственная  причина  его  присутствия  на
корабле, да и в любом другом месте.
     Глубоко вздохнув, она покачала головой.
     - Прошу прощения, - сказал он своим приглушенным как обычно голосом.
     - Отдохни пару часов, хорошо?
     - Да, леди.
     Он все не уходил, вероятно, ожидая, что это сделает она, ведь ей было
куда идти. Раен вспомнила,  как  он  вел  себя  за  завтраком,  как  сидел
неподвижно... в психическом отношении... ужасно. Нечто  подобное  пыталась
сделать из нее Семья. Раен не могла на это смотреть.
     - Наверху есть набор для гипнозанятий, - сказала она. -  Знаешь,  как
им пользоваться?
     - Да, леди.
     - Если  ты  не  можешь  запомнить,  я  сделаю  ленту,  которая  будет
повторять только "Раен". Идем наверх, посмотрю, знаешь ли ты,  как  с  ним
обращаться.
     Он пошел за ней, и  Раен  указала  ему  шкаф,  откуда  Джим  послушно
вытащил набор. Затем она нашла в косметичке пузырек и вынула таблетку.
     Джим без осложнений смонтировал прибор,  хотя  некоторые  детали  его
явно удивили. Это  было  естественно,  типы  аппаратов  различались  между
собой. Раен проследила, чтобы он правильно подключил провода, потом подала
таблетку, которую он проглотил, не запивая водой.
     - Это отличное развлечение, -  заметила  Раен  и  открыла  коричневый
контейнер с записями. - Ты всегда  можешь  пользоваться  комплектом,  даже
должен делать это. Белые ленты прекрасно подходят для  тебя.  -  Она  была
уверена, что ни один ази не нарушит инструкции, ей никогда не  приходилось
сталкиваться с подобным они были просто неспособны на это. - Но не  трогай
черные, понял? Если я сама дам тебе какую-нибудь, это дело другое, но  сам
не бери. Понял?
     - Да, - ответил он.
     Она отобрала для него именно несколько черных, производства  Контрин.
Самая ценная из них  была  пьесой,  драмой  с  участием  зрителя.  Немного
хороших  манер  пойдет  ему  на  пользу,  подумала  она.  Короткая   лента
рассказывала об Истре, и Раен вложила ее в аппарат.
     - Ты знаешь  эту  машину,  правда?  Представляешь  себе  риск?  Нужно
убедиться, что гипноповторение не превышает двух часов.
     Джим  кивнул.  Препарат  начинал  действовать,  и  Джим  уже  не  мог
разговаривать. Он не мог сосредоточиться, и несколько раз промахнулся мимо
выключателя, так что Раен нажала его сама.
     Задержки хватило, чтобы он успел занять место. Поудобнее откинувшись,
сложил руки на  животе,  глаза  его  подернулись  пеленой.  Аппарат  начал
работать, и Раен показалось, словно каждый нерв его тела вдруг  отключился
- Джим безвольно опал в кресле. Теперь нужно было уходить -  без  таблетки
действие машины раздражало, и она никогда не любила смотреть  на  людей  в
состоянии гипнозанятий. Это было неприятное зрелище: открытый  рот,  время
от времени нескоординированные сокращения мышц. На всякий случай  она  еще
раз  проверила  часы.  Функция  повторения  могла   привести   к   смерти,
наступающей в результате потери влаги, и была так же приятна или  страшна,
как лента в аппарате.  На  этот  раз  она  была  отключена,  поэтому  Раен
повернулась и вышла, Закрыв комнату, в которой остался  только  аппарат  и
его человеческий придаток.
     В контейнере находились все ленты, которыми она  пользовалась  с  тех
пор, как ей исполнилось пятнадцать лет, и еще несколько,  которые  держала
из сентиментальности.
     ЕСЛИ БЫ ОН УЗНАЛ ИХ ВСЕ, - подумала она, -  ОН  МОГ  БЫ  СТАТЬ  МНОЙ.
Впрочем, она тут же рассмеялась, думая о вещах, которых не было на лентах,
вещах отвратительных и полных горечи.
     Смех стих, и Раен оперлась на перила, решив,  что  пора  вернуться  к
более важным делам.
     НУЖНО ЗАНЯТЬСЯ КУРГАНАМИ, - подумала она, спускаясь вниз.



                                    3

     Эб Таллен привел с собой пожилую женщину по имени Мара Чанг и мужчину
средних  лет,  Бена  Оррина.  Воин  в  их  присутствии   выказывал   явную
нервозность его беспокоили люди, которых он не мог коснуться. Также нервно
вели себя рядом с ним полицейские, эскортировавшие чужаков до задания.
     Напитки подал Макс, поскольку Джим все еще  оставался  наверху.  Раен
осталась довольна, потому что Макс вполне прилично сыграл  роль  домашнего
ази. Она внимательно разглядывала чужаков, стараясь понять,  что  для  них
важно и интересно.
     Казалось, что прежде всего это Макс. Сэр Оррин даже смотрел на него в
упор и, поймав себя на этом, тут же занялся стаканом.
     Раен улыбнулась, перехватила взгляд Макса и кивком  отправила  его  в
нейтральное место за спинами гостей.
     - Господа, - сказала она, делая вежливый жест, - я  вас  приветствую.
Приветствую от всего сердца. Можете быть спокойны, я не  планирую  никаких
ловушек. Я знаю, чем вы занимаетесь на Истре, но  это  для  меня  неважно.
Вероятно,  некоторые  особы  в  Семье  временно  сочли  вашу  деятельность
выгодной. Ведь она помогла решить проблемы этой планеты.  Какие  претензии
может иметь к вам Район?
     - Если