нная возможность  закончить
жизнь в гуще самого восхитительного приключения? Уйти в мир иной в  бою,
как положено воину? Ох, если бы так!
   - Что бы здесь ни происходило, - вслух поклялась Тулак, - я  желаю  в
этом участвовать - даже если это окажется моим последним желанием.
   И в этот миг позади нее прозвучал негромкий, слабый голос:
   - Помоги мне, пожалуйста...
   Загадочная женщина проснулась и решилась выйти из дома. И в этот  миг
исполинский ящер открыл глаза.

Глава 10
СУДЬБА ЧУЖАКА

   Барсиль скучал во внутреннем  дворе  Цитадели,  возле  завернутого  в
холст тела жены торговца. Он ожидал, когда из дальнего  конца  Пределов,
где размещались конюшни, пригонят повозку  -  тогда  он  увезет  труп  и
захоронит  на  кладбище  за  городскими  стенами.  Ругаясь   вполголоса,
гвардеец натянул пониже капюшон, чтобы хоть как-то спастись от  ледяного
дождя. Эх, не везет ему сегодня! Вся грязная работенка свалилась на  его
плечи. Это же, в конце концов, несправедливо!
   Во-первых, ему поручили избавиться от женушки торговца и ее  отродья.
Убийство как таковое Барсиля ничуть не смущало, не волновало его  и  то,
что будущие жертвы - хрупкая женщина и  крохотная  девчонка.  У  Барсиля
хватало ума предпочитать  такую  легкую  работенку  драке,  например,  с
плечистым разбойничком, да еще вооруженным боевым топором. В  одном  ему
только не повезло - в самый неподходящий момент явился святоша Гальверон
и изгадил все дело. По счастью, Барсиль  успел  прикончить  женщину,  но
ведь  этот  мягкосердечный  болван  упустил  девчонку,   и   она   точно
растворилась в воздухе.., хотя у  Барсиля  на  этот  счет  имелось  свое
мнение. Вроде бы вместе с лейтенантом он обшарил всю Цитадель  от  башен
до казематов, так что паршивка просто  не  могла  уйти..,  разве  что  с
помощью самого Гальверона. Да только кто  окажется  во  всем  виноватым,
если иерарх узнает правду? Да уж конечно, не этот сопливый офицеришка!
   И в довершение всего - как будто Барсилю и так  не  выдался  нелегкий
денек  -  треклятый  лейтенант  приказал  ему  устроить  убитой  женщине
достойное погребение. Барсиля так и подмывало возразить: почему, мол, я?
Я ведь ее убил, верно? Вот пускай кто-нибудь другой ее и хоронит.
   Он бы выпалил это вслух, да угрюмый огонек в синих глазах  Гальверона
недвусмысленно намекал Барсилю, что разумней будет держать рот на  замке
и браться за дело. В другое время, конечно, едва Гальверон скрылся бы из
виду, Барсиль подкупом, шантажом  или  угрозой  вынудил  бы  кого-нибудь
взяться за неприглядную работенку, но сегодня,  как  на  грех,  Цитадель
почти обезлюдела. Одни гвардейцы отправились  в  горы  вместе  с  лордом
Блейдом и иерархом, другие ушли патрулировать город или  же  только  что
вернулись с патруля и поедали  в  трапезной  скудный  дневной  рацион  -
впрочем, куда менее скудный, чем могли  добыть  себе  обитатели  Нижнего
Города. Отвлекать солдата от трапезы нельзя - а уж тем более в эти  дни,
- так что Барсиль  хорошо  понимал,  что  отвертеться  ему  не  удастся.
Придется ему справляться с этим гнусным делом одному.
   И вдруг Барсиля осенило,  что  он  и  в  самом  деле  один.  Гвардеец
украдкой оглянулся по сторонам. Узкий  внутренний  двор,  зажатый  между
внешней стеной Цитадели и  могучим  боком  донжона,  даже  в  ясные  дни
неизменно бывал наполнен унылым  сумеречным  полумраком,  а  уж  сейчас,
из-за плотной пелены туч, которые заволокли все небо над городом, здесь,
во дворе, стоял густой, почти  непроглядный  туман.  Барсиль  глядел  на
мертвую женщину, и в голове его складывался как будто недурной  замысел.
Отчего бы ему не воспользоваться случаем?  Вся  награда  за  это  тухлое
дельце - головная боль, ну так он сам себя наградит! Проворно наклонясь,
Барсиль  развязал  веревки,  которыми  был  перетянут  длинный  холщовый
сверток.
   В  лицо  ему  пахнуло  смертью,  едва  начавшимся,  но  уже  ощутимым
разложением, но гвардеец даже глазом не моргнул. "Ну-ну, - думал  он,  -
посмотрим, посмотрим... В жизни не видывал бедного торговца  -  все  они
вечно прячут кое-что в мошне..." Барсиль долго рылся в карманах кожаного
жилета, но нашел только пригоршню зерна, горсть вялой, мелко  нарезанной
моркови да полный карман  засохших  медовых  пряников.  Гвардеец  злобно
выругался. Лошадиные лакомства, надо же! Вот сучка! Он занялся  кошелем,
привешенным к поясу мертвой, но там обнаружилась только горстка медных и
серебряных монеток. Что же, лучше что-то, чем ничего. В ушах у покойницы
болтались золотые колечки, на шее висела тонкая  золотая  цепочка  -  их
Барсиль снял и бросил в кошель, к монетам. По крайней мере этого хватит,
чтобы оплатить на всю ночь услуги какой-нибудь окраинной шлюхи.
   Больше Барсиль ничего не нашел.  Сапоги  из  добротной  крепкой  кожи
оказались ему малы, но, может быть, с жилетом повезет больше... Ворча  и
кряхтя, гвардеец перевернул труп и  с  немалым  трудом  содрал  жилет  с
холодного, уже закоченевшего тела. Прежде чем примерить добычу, он опять
завернул мертвую в холст. Того и гляди во дворе кто-нибудь  появится,  а
Барсилю совсем не хотелось отвечать на ненужные вопросы.
   Он снова быстро огляделся - не видит ли кто, расстегнул  свой  черный
плащ, свернул его и аккуратно уложил поверх трупа - чтобы не запачкать в
грязи. Потом сунул руки в жилет и...
   - У,  святая  задница!  -  прорычал  Барсиль.  Треклятый  жилет  тоже
оказался ему мал. Бормоча проклятия, гвардеец швырнул его наземь,  рядом
с уже отвергнутыми сапогами, и хотел уже от души пнуть  покойницу..,  но
замер с занесенной ногой, услыхав чьи-то торопливые шаги.
   Взмахнув руками, чтобы  удержать  равновесие,  гвардеец  стремительно
обернулся. К немалому его облегчению, это был всего  лишь  мальчишка  по
имени  Сколль,  ученик  Агеллы,  старшего  кузнеца  Священных  Пределов,
которая ковала превосходнейшее оружие для святого  воинства  Мириаля,  а
также лично  подковывала  быстроногих  скакунов  для  гонцов  иерарха  и
могучих боевых коней гвардии. Всем известно, что обидеть кузнеца  значит
спугнуть удачу, и ни один человек в Цитадели не посмел  бы  отнестись  к
Агелле без должного почтения. Это, само собой, не касалось  ее  ученика,
костлявого  мечтательного  молокососа,  который  бегом  возвращался   из
Цитадели - мотался, видно, по какому-то поручению.
   При виде сопляка Барсиля вновь осенило. Может быть,  в  конце  концов
даже тухлое дельце выйдет для него прибыльным...
   - Эй! - свистящим шепотом позвал он. - Эй, ты! Ученичок!
   Мальчишка подпрыгнул, точно блоха на нищем.
   - Я, что ли?
   Гвардеец выразительно вздохнул:
   - Ты, кто же еще? Иди-ка сюда, быстро!
   Сколль, насупившись и волоча ноги, с явной  неохотой  пошел  на  зов.
Лицо  его  слегка  прояснилось,  когда  он  увидел,  что  зовет  его  не
какой-нибудь важный чин, а всего лишь Барсиль.
   - Чего ты хочешь? Госпожа Агелла приказала, чтоб я не мешкал. Ох  она
и разозлится...
   - Да наплюй ты на нее! - Барсиль ухватил юнца за руку. - У  меня  тут
для тебя кое-что есть, - прибавил он  таинственным  шепотом  и  протянул
ученику Агеллы кожаный жилет. - Что скажешь, а? Словно на тебя сшит!
   Рука Сколля осторожно потянулась к жилету - ученик никогда не смог бы
себе позволить покупку  такой  добротной  вещи..,  но  вдруг,  к  вящему
раздражению Барсиля, Сколль отдернул руку.
   - Ну, что еще? - сердито спросил гвардеец. Мальчик нахмурился:
   - Этот жилет краденый!  Я  видел  его  сегодня  утром  на  жене  того
вольного торговца!
   - А,  святое  дерьмо!  -  беззвучно  выругался  Барсиль,  лихорадочно
соображая. - А.., э.., конечно же, это жилет той женщины.  Она  мне  его
просто  продала.  -   Гвардеец   постарался   ухмыльнуться   как   можно
беззаботней. - Ты же знаешь этих торговцев - хлебом не корми, только дай
что-нибудь продать...
   Говоря это, Барсиль осторожно, бочком отступал подальше  от  длинного
холщового свертка.
   - А это она тебе тоже продала? - Сколль указал пальцем на  валявшиеся
на земле сапоги. - Это даже для торговца странно -  продавать  обувку  с
ноги. Барсиль размахнулся и врезал мальчишке по уху -  несильно,  потому
что все еще надеялся заключить сделку.
   - Не наглей, слышишь,  ученичок?  И  не  огрызайся.  Ну  что,  хочешь
получить этот славный жилетик - тебе же такого до седых волос не  купить
- или нет?
   - Я же только спросил! - прохныкал Сколль,  выпятив  губу  и  прикрыв
ладонью распухшее ухо. - Ты права не имеешь меня бить! - В этот миг  его
взгляд упал на сверток с покойницей. - А это что такое?
   - Э-э.., ничего, - поспешно ответил Барсиль. Глаза Сколля полезли  на
лоб.
   - Это же она, правда? Она мертвая! - Голос его сорвался на испуганный
писк. - Ты хочешь продать мне одежду с мертвой!
   - Заткнись! - Барсиль снова от души врезал сопляку по уху. -  Не  ори
так, болван! - Он перевел дух и убедительно развел руками. - Ну  хорошо,
эта женщина мертва. Значит, и жилет ей больше не нужен, верно? А ведь он
пошит отменно, да и кожа  крепкая.  Не  каждый  день  встречается  такая
добротная  вещь.  Да  ведь  это  же  преступление   -   оставить   такой
превосходный жилет гнить в могиле! Будь жива эта бедняжка, она, бьюсь об
заклад, сказала бы тебе то же самое.
   Мальчишка все еще хватал ртом воздух, точно вытащенная на берег рыба.
   - А.., как она... - сиплым шепотом начал он, но  Барсиль  одарил  его
таким бешеным взглядом, что сопляк живо заткнулся.
   - Слушай-ка, сынок, - если  хочешь  подольше  продержаться  здесь,  в
Пределах, научись не задавать  таких  вопросов..,  и  соображать,  когда
следует держать рот на замке. Понятно? Ей не повезло, вот и  все.  Такой
печальный случай. Ну что, тебе нужен этот чертов жилет, или  я  предложу
его кому-нибудь другому?
   Сколль помолчал, борясь с искушением.
   - Что ты за это хочешь? - наконец спросил он. Барсиль ухмыльнулся:
   - А, так-то лучше! Наконец-то ты научился соображать!  Он  наклонился
ниже к Сколлю.
   - Послушай, я же знаю, что ты всего лишь ученик и что у тебя  нет  ни
гроша. Я просто хочу попросить тебя об одной услуге  -  просто  так,  по
доброте душевной. Мне нужен новый меч, но у кузнеца полно работы, и даже
если я ее упрошу, руки у нее до моего заказа дойдут  через  полгода.  Ты
наверняка знаешь, где она хранит свой список заказов. Найди  его,  впиши
мое имя первым - и я дам тебе отличный  жилет  просто  так,  за  здорово
живешь. Ну, что скажешь?
   Ученик заколебался.
   - Агелла очень строго следит за очередью на заказы. Она говорит,  что
ее репутация зависит, во-первых, от качества  работы,  а  во-вторых,  от
честного обращения с заказчиками. Мол, первый заказал - первый  получил,
если только ты не лорд Блейд  или  иерарх.  Если  она  поймает  меня  на
горячем - выставит пинком под зад.
   - Да ладно тебе, - настаивал Барсиль, - справишься. Ты же у нас такой
смышленый парнишка! Сделай все как надо, и  Агелла  в  жизни  ничего  не
пронюхает. А ты... - он выразительно покачал жилетом перед  самым  носом
мальчишки, - ты станешь гордым владельцем этого превосходного жилета.  -
Он подмигнул Сколлю. - Как думаешь, девицам  такая  обновка  понравится?
Например, той хорошенькой ученице пивовара,  на  которую  ты  все  время
пялишься?
   - Согласен, - поспешно сказал Сколль. - А что, если я впишу твое  имя
вторым в списке? Тогда Агелла наверняка не заметит неладное.
   - Идет! - Барсиль хлопнул ученика по плечу  и  вручил  ему  жилет.  -
Только помни: я жду, что  ты  выполнишь  свою  часть  нашей  сделки.  Не
заставляй меня долго ждать.
   - Не беспокойся, все сделаю, да поскорее.
   И ученик опрометью помчался прочь. Как раз  вовремя  -  ему  пришлось
посторониться,  чтобы  пропустить   повозку,   которая   уже   въезжала,
оглушительно грохоча колесами, в огромные сводчатые врата Цитадели.
   Барсиль покачал головой. Неужели он и сам когда-то был  так  молод  и
наивен? Да нет, вряд ли. И уж точно никогда он не был таким дураком.
   - Помоги мне, пожалуйста... Меня сейчас стошнит!
   Именно это пыталась сказать Вельдан,  но  далось  ей  это  с  трудом.
Шатаясь,  Вельдан  шагнула  с  крыльца,  упала  со  всего   размаху   на
четвереньки - и ее действительно стошнило прямо в грязь.  Голова  у  нее
шла  кругом,  мысли  спутались,  недавние  события   казались   смутными
обрывками воспоминаний. Нагота ее была прикрыта лишь тонким  одеялом,  и
оттого Вельдан тряслась от холода. Все  ее  тело  терзала  боль,  голова
раскалывалась так, точно вот-вот лопнет, а приступы рвоты  отзывались  в
ребрах слепящими вспышками нестерпимой боли.
   В этот отвратительный миг единственным,  что  радовало  Вельдан,  был
Каз, который опрометью ринулся к ней, расплескивая во все стороны жидкую
грязь и восторженно вопя: "Вельдан, Вельдан, ты проснулась,  ты  жива/".
За  его  могучей  спиной  чародейка  мельком  увидела  ветхий  амбар   и
незнакомую женщину - та  сидела  прямо  на  земле,  явно  сбитая  с  ног
стремительным рывком дракена.
   Каз  лихо  затормозил  между  незнакомкой  и  Вельдан,  плакавшей  от
радости, подставил шею, чтобы чародейка могла обвить ее руками, и  одним
движением легко поднял ее на ноги.
   - Каз, ох, Каз, я уж думала, что никогда тебя не  увижу!  -  твердила
Вельдан, утыкаясь лицом в его гибкую сильную шею.  Эта  мысленная  речь,
пусть даже произнесенная почти шепотом, отозвалась  в  ее  голове  новым
приступом боли, перед глазами  заплясали  яркие  пятна.  Снова  накатила
волна тошноты, но, по счастью, рвоты не последовало.
   Повернув голову, Каз поглядел на напарницу:
   - Проклятие, лапушка моя, ну и вид у тебя - краше в гроб  кладут.  Не
вздумай больше так меня пугать! Я уж решил, что на сей раз ты  точно  не
вывернешься.
   - Я была уверена, что мы оба не  вывернемся,  -  призналась  Вельдан,
содрогаясь при одном воспоминании о недавних событиях. И вдруг  замерла,
все так же крепко  обвив  руками  шею  дракена.  -  Каз!  Провидец!  Что
случилось с Этаном?
   - Прости, Хозяйка. - В мысленном  голосе  Каза  отчетливо  прозвучали
горечь и сокрушение. - Я бы мог побиться об заклад, что, когда я уходил,
он был уже мертв, а если и нет - то сейчас уже умер.  Ты  пролежала  под
завалом почти весь день. Я не мог спасти Этона, но мог помочь тебе,  так
что мне пришлось бросить его на произвол судьбы: У меня просто  не  было
выбора.
   Вельдан с трудом сглотнула.
   - Значит, мы опять потерпели поражение, - прошептала она.
   - Не смей! - яростно воскликнул Каз.  -  Даже  Кергорн  не  сумел  бы
предотвратить оползень! Я...
   -  Слушай,  девочка,  должно  быть,  там,  откуда  ты  родом,   умеют
закаливать детишек. И все-таки лучше надень на себя что-нибудь,  не  то,
чего доброго, простудишься и таки помрешь.
   Голос у незнакомой женщины оказался низкий и грубый,  точно  медвежий
рык.
   Вельдан стремительно обернулась -  так  стремительно,  что  голову  и
ребра пронзила новая вспышка  боли.  Только  сейчас  она  осознала,  что
одеяло с нее свалилось и она  стоит,  совершенно  голая,  под  проливным
дождем. Вельдан поглядела на незнакомку -  перед  ней  была  коренастая,
среднего роста  пожилая  женщина  с  умными  блекло-голубыми  глазами  и
прямыми седыми волосами,  остриженными  так  же  коротко,  как  у  самой
Вельдан. Морщины на ее лице, точно письмена, запечатлели все  радости  и
горести долгой и бурной  жизни.  На  ней  было  надето  сразу  несколько
рубашек и  жилетов,  прочные  штаны  и  распахнутая  на  груди,  изрядно
потертая куртка из  вывороченной  овечьей  шкуры.  Сейчас  женщина  была
занята тем, что безуспешно пыталась  отряхнуться  от  грязи,  в  которую
свалил ее бурный порыв Каза.
   Вельдан потянулась было за  упавшим  одеялом  -  и  в  глазах  у  нее
потемнело от боли, к горлу снова подкатила тошнота. Девушка одной  рукой
ухватилась за шею Каза, судорожно сглотнула застрявший  в  горле  комок.
Кровь тяжело и жарко стучала в ее висках.
   - Я ничего не вижу, - прошептала она.
   - Дай-ка я тебе помогу.  -  В  грубом  голосе  пожилой  женщины  была
неподдельная доброта. Вельдан ощутила, как ее руку бережно,  но  властно
снимают с шеи дракена, как надевают на нее  ветхую,  но  мягкую  изнутри
куртку. Чародейка слабо затрепыхалась,  ощупью  пытаясь  отыскать  Каза,
который, как ни странно, ничуть не возражал против такого фамильярного с
ней обращения.
   -  Она  хорошая,  Хозяйка,  -  убедительно  заверил  мысленный  голос
дракена. - Она вчера дала мне целую свинью.
   Взяв Вельдан за руку, пожилая женщина бережно усадила ее на ступеньку
крыльца.
   - А теперь слушай меня, - строго сказала она. - Я понимаю, что ты  не
хочешь разлучаться со своим другом, но дурить ты  брось,  ясно?  Погляди
только на себя - ведь ты же выглядишь не лучше кучи перегретого дерьма!
   Именно такое сравнение мог бы сделать  Каз,  и  отчего-то  грубоватая
речь незнакомый женщины  показалась  Вельдан  необыкновенно  ободряющей.
Рядом с ней послышался короткий смешок дракена.
   - Святая задница! - пробормотала себе под нос женщина. - Этот свиноед
и вправду меня понимает!
   Зрение постепенно возвращалось к Вельдан. Женщина сидела рядом с  ней
на крыльце и явно ничуточки не боялась  огромного  дракена,  который  из
сидячего положения казался еще больше. Впрочем, Каз, положивший морду на
колени своей напарницы, и не выглядел особо устрашающе.
   - Похоже, ты и твой друг уже не  чаяли  свидеться  в  этой  жизни.  -
Голубые глаза женщины блеснули. - Правду говоря, я и сама прошлой  ночью
не больно-то верила, что ты доживешь  до  утра.  Ну  и  крепкая  же  ты,
девочка! Люблю таких женщин - верно, за то, что они похожи  на  меня.  -
Она хихикнула и протянула руку. - Меня зовут Тулак.
   - Вельдан. - Чародейка пожала протянутую руку. Несмотря  на  холод  и
сырость, их крепкое рукопожатие оказалось на редкость теплым. - А это  -
Казарл, Каз, мой... - На миг Вельдан замялась, не  зная,  как  объяснить
свою связь с дракеном, не нарушая при этом  тайн  Совета.  Впрочем,  эта
женщина почему-то с первого взгляда внушила ей доверие... А,  да  ну  их
всех в преисподнюю! Хуже, чем есть, уже не будет.
   - Каз - мой напарник, -  твердо  сказала  она.  -  Мы  разговариваем,
обмениваясь мыслями.
   Тулак широко раскрыла глаза.
   - Чтоб мне захлебнуться в собачьем дерьме! На таком умении можно было
бы недурно подзаработать! Вы двое никогда не пробовали играть в карты?
   Вельдан и Каз обменялись невеселыми взглядами.
   - Мы все время играем, - сухо ответила чародейка.  -  В  основном  на
собственные жизни.
   - Это заметно - с чего бы иначе вам вздумалось поиграть в кошки-мышки
с оползнем? - Тулак одной рукой  обняла  девушку  за  плечи.  -  Пойдем,
детка, в таком состоянии  тебе  лучше  побыть  в  тепле.  Того  и  гляди
начнется снегопад, а ты так дрожишь, что зуб на зуб не попадает.  Притом
же после такого удара по голове тебе лучше полежать. От такой  передряги
за ночь не очухаешься.
   Вельдан тяжело вздохнула.
   - Хорошо, - неохотно согласилась она. - И, Тулак.., спасибо  тебе  за
то, что с ходу не забросала меня вопросами.
   Пожилая женщина захихикала.
   - Смотри, накаркаешь, - проворчала она. - Все вопросы я  сберегаю  до
тех пор, пока тебе не станет полегче.
   Хотя Вельдан понимала, что ей лучше поскорее уйти в дом, она медлила,
нежно поглаживая голову дракена. После того как  они  едва  не  потеряли
друг друга, ей отчаянно не хотелось разлучаться с напарником, и даже без
мысленной речи было понятно, что он чувствует то же  самое.  Теперь  она
гораздо лучше понимала, что пришлось испытать Элиону.
   - Ты уж извини, - сказала Тулак, - но твой друг слишком уж громадный,
чтобы протиснуться в дом. Он не может даже с порога просунуть  голову  в
кухню - во-первых, я не хочу, чтобы  его  в  таком  положении  увидел  с
тракта какой-нибудь  любопытный  стервец,  а  во-вторых,  он  до  смерти
перепугает коня...
   - У тебя в кухне конь?! - перебила Вельдан.
   - Ну да, и