ла тебя. Я поблагодарил ее. -  Серегил  опустился
на траву и с довольным вздохом прислонился к дереву.
   - В Скале  много  кентавров?  -  спросил  Алек,  любуясь  величественными
созданиями, резвящимися на лужайке. Серегил покачал головой:
   - Они живут в основном в горах за Осиатским морем.  Там  на  плоскогорьях
еще сохранилось несколько больших племен. Магиана привела Хверлу и Фийю сюда
несколько лет назад. Вон ее башня - слева от башни Нисандера.
   - Они с Нисандером друзья?
   -  Да.  Магиана  много  путешествует.  Вот  она  и  отправилась  в  земли
кентавров,  чтобы  побольше  о  них  узнать.   Хверлу   заинтересовался   ее
колдовскими приемами - они очень отличаются от его  собственных,  -  поэтому
решил сопровождать ее в Римини. Со временем, удовлетворив свое  любопытство,
он вернется к соплеменникам.
   - Значит, ты тоже волшебник? - спросил Алек подошедшего к ним Хверлу.
   - Я не умею зажигать огонь без топлива  и  летать  по  воздуху,  как  это
делают маги в Ореске. Моя сила - в музыке. - Хверлу показал на большую арфу,
висящую на ветке дерева.  -  Мое  пение  приносит  исцеление,  зачаровывает,
насылает сны. Пожалуй, мне стоит спеть тебе, Серегил, чтобы ты исцелился.  Я
все еще вижу в тебе болезнь.
   - Буду тебе благодарен. Твое лечение не  оставляет  противного  вкуса  во
рту, как отвары дризидов. Пожалуй, я пробуду здесь до вечера.  Алек,  почему
бы тебе не взять в конюшне лошадку и не отправиться на прогулку?  Это  пошло
бы тебе на пользу.
   - Лучше я останусь здесь, - возразил тот, не испытывая никакого желания в
одиночку разъезжать по незнакомому городу.
   - И будешь смотреть, как я сплю? - фыркнул Серегил. -  Нет,  думаю,  пора
тебе продолжить свое образование.  Отправляйся-ка  ты  на  Кольцо,  а  потом
расскажешь мне, что видел.
   - Кольцо? Я даже не знаю, что это...
   - Я ему покажу, - предложила Миррини. - Мне все  равно  нужно  обратно  в
казармы, а это по дороге.
   - Ну вот, - довольно кивнул Серегил, не  обращая  внимания  на  умоляющий
взгляд Алека. - Ты  уже  познакомился  с  кентаврами,  с  магами,  а  теперь
отправишься кататься по городу с капитаном царской гвардии.  Только  надвинь
капюшон поглубже. Не годится,  чтобы  кого-нибудь  из  нас  узнали.  И  будь
осторожен! Ты  теперь  не  в  пустынных  лесах.  В  Римини  опасность  может
подстерегать даже среди белого дня. И ради Иллиора,  надень  перчатки!  Твои
руки еще не в таком состоянии, чтобы можно было обойтись...
   Миррини вытащила из-за пояса пару  кавалерийских  рукавиц  и  бросила  их
Алеку.
   - Пошли, парень, пока он не нашел еще чего-нибудь, к чему придраться.
   Все еще недовольный, Алек последовал за ней к конюшням,  расположенным  в
стороне от Дома Орески; конюх оседлал для него резвого коня.
   Покинув волшебные сады впервые со времени своего прибытия в Римини, юноша
с удовольствием ощутил холод и свежесть зимнего ветра.
   Вдоль улицы Золотого Шлема  тянулись  высокие  стены,  ограждающие  виллы
знати. Заглядывая поверх них, Алек  иногда  мог  разглядеть  статуи,  резные
карнизы, колонны зданий более величественных,  чем  любой  храм  в  северных
землях. После того, как  они  проехали  несколько  кварталов,  улица  вывела
всадников на круглую мощеную площадь, которую  Алек  помнил  еще  по  первой
своей поездке через Римини вместе с Нисандером.
   - Для чего она? - спросил он Миррини, оглядываясь по сторонам.
   - Это  круг  для  катапульт,  -  объяснила  та.  -  Часть  оборонительных
сооружений. Улицы, которые отходят от площадей, прямые - это дает защитникам
возможность стрелять по приближающемуся противнику. Такие круги есть во всех
городских кварталах. Кольцо и рыночная площадь у ворот тоже входят в систему
укреплений: на них враг будет перебит, даже если  ему  удастся  ворваться  в
ворота.
   - Римини когда-нибудь подвергался нападению?
   - О да. Пленимарцам, правда, удалось проникнуть в город лишь однажды.
   Последний раз они осаждали Римини всего лет сорок назад.
   Улица Двух Соколов вывела их на улицу Серебряной Луны - широкий проспект,
идущий вдоль царского  парка.  Напротив  дворцовой  ограды  тянулись  богато
украшенные общественные здания, а дальше - роскошные виллы,  гораздо  больше
тех, что Алек видел раньше.
   Часовые в синей форме отдали честь Миррини, когда они  с  Алеком  въехали
через ворота на территорию царской резиденции.
   - Вон там казармы, - показала женщина на  ряд  длинных  низких  строений,
видневшихся за громадой дворца.
   Натянув поводья, Миррини остановила своего коня у  широкого  плаца  перед
казармами; на нем несколько всадников практиковались в развертывании боевого
строя. Надвинув пониже капюшон, Алек не удержался, чтобы не  присвистнуть  в
восхищении.
   У каждого всадника было копье, украшенное зеленым флажком. Легкий ветерок
весело развевал полотнища, когда кавалеристы ровным  строем  проносились  по
полю.  Достигнув  противоположного  конца,  всадники   резко   развернулись,
опустили копья и с устрашающими воплями ринулись в атаку.
   Снова развернувшись, они побросали копья  на  землю  и,  выхватив  сабли,
начали практиковаться в нанесении ударов направо и налево.
   - Немного найдется более захватывающих зрелищ, верно? - спросила Миррини,
следя глазами за наездниками. Ее собственный  конь  беспокойно  заплясал  на
месте, явно желая присоединиться к скачке.
   Пока они наблюдали за учениями, со стороны казарм появились три  всадника
- двое придворных и суровая женщина со светлыми глазами,  одетая  в  зеленый
мундир с золотой перевязью. Старший из придворных был облачен  в  изысканный
черный  бархат,  отделанный  серебром  и  мехом.  Сверкающая  камнями  цепь,
говорящая о высоком ранге, лежала на его широкой груди. Второй придворный, с
маленькими светлыми усиками и бородкой, был много моложе  вероятно,  ему  не
было еще и тридцати - и  показался  Алеку  гораздо  менее  важной  персоной,
несмотря на богатое красное с золотом бархатное одеяние.
   - Генерал Фория, - сказала Миррини, отдавая  честь  женщине.  Приветствую
вас, благородные Бариен и Теукрос.
   - Надеюсь, твой отряд готов к смотру сегодня вечером? -  строго  спросила
женщина, тоже отдавая честь. Алек заметил, что на руке ее  не  хватает  двух
пальцев.
   - Как только прикажешь, генерал! Светлые глаза Фории скользнули по Алеку,
как будто она только что заметила его присутствие.
   - А это кто?
   - Гость мага Нисандера, генерал. Я должна показать ему дорогу к Кольцу.
   Алек искоса бросил взгляд на Миррини, но поостерегся вступать в разговор.
Фория заметно смягчилась, услышав имя Нисандера.
   - Ты не похож на волшебника, - откровенно сказала она Алеку.
   - Нет, генерал,  я  не  волшебник,  -  быстро  ответил  юноша,  используя
подсказку Миррини. - Я прибыл в город учиться.
   - А,  молодой  студент!  -  Старший  придворный  одобрительно  улыбнулся.
Надеюсь, ты пробудешь здесь достаточно долго, чтобы увидеть празднества. Наш
город славится ими.
   Алек не имел представления, о  чем  тот  говорит,  но  вежливо  кивнул  и
постарался придать себе почтительный вид. На его счастье, Фория торопилась.
   Коротко кивнув Миррини и Алеку, она увлекла своих спутников ко дворцу.
   Алек облегченно перевел дух.
   - Это тот самый Бариен, о котором говорила Клиа?
   - Благородный Бариен, - подчеркнула Миррини. -  Благородный  Бариен-и-Жал
Камерис Витуллиен Рильнский, если уж быть точной. Он наместник Скалы,  самый
могущественный правитель после царицы С ним был его  племянник,  благородный
Теукрос-и-Эриан.
   - А генерал?
   - Помимо того,  что  Фория  командует  всей  скаланской  кавалерией,  она
старшая дочь царицы,  так  что  ты,  мой  мальчик,  познакомился  с  будущей
повелительницей Скалы. Ладно, пошли: я выпишу тебе пропуск.
   Спешившись у одной из казарм, Алек  последовал  за  Миррини  в  помещение
стражи. Несколько солдат сидели за столом и играли в  бакши,  увидев  своего
командира, они вскочили и отдали честь. Миррини кивнула им и села  к  столу,
чтобы  выписать  пропуск.  Бросая  на  Алека  любопытные  взгляды,   солдаты
вернулись к игре.
   - Покажешь это у любых ворот Кольца, -  сказала  Миррини,  прикладывая  к
бумаге свой перстень-печатку, - и стража  тебя  пропустит.  Один  из  входов
находится как раз за казармами. Бери своего коня, и я тебя провожу  -  Выйдя
из здания, она повела Алека к строго охраняемым  воротам  рядом  с  дворцом.
Заблудиться ты не сможешь, - заверила женщина. - Оставайся все  время  между
двух стен, и ты, обойдя город, вернешься сюда. Легче всего  попасть  к  Дому
Орески тебе будет через Жатвенный  рынок:  по  улице  Ножен  ты  дойдешь  до
фонтана Астеллуса, а оттуда по улице Золотого Шлема уже до Орески.
   Объяснения Миррини  казались  достаточно  понятными,  но,  когда  тяжелые
ворота  с  лязгом  закрылись  за  его  спиной,  Алек  ощутил,  что   прежнее
беспокойство возвращается к нему.
   Осмотревшись, он обнаружил, что находится на красивом бульваре с клумбами
и деревьями с мощеными проездами по сторонам. Стены дворца уступами  уходили
вверх и кончались колоннадой, поддерживающей крышу. Предприимчивые  торговцы
расположились у подножия укреплений,  и  множество  нарядно  одетых  горожан
сновало вокруг лотков и лавок. По мостовой  катились  экипажи;  в  них  были
видны мужчины в ярких камзолах и мантиях с капюшонами, женщины  в  роскошных
мехах, на чьих затянутых в перчатки пальцах и  в  завитых  волосах  сверкали
драгоценности. Многие имели при себе  ручных  животных,  и  Алек  улыбнулся,
подумав, нет ли среди этих кречетов и пятнистых котов пойманных ими с отцом:
они их немало продали торговцам с юга.
   Направив своего коня рысью по бульвару на север, он скоро  достиг  первых
ворот. Стражник мельком глянул на его пропуск и жестом предложил ему выехать
на Жатвенный рынок. Он был меньше, чем рынок у Морских ворот, и в это  время
года на нем было не так много торговцев. Ворота, ведущие за городскую стену,
были открыты, сквозь них тянулся поток повозок; многочисленные  гостиницы  и
таверны окружали рыночную площадь. Присмотревшись к уличным указателям, Алек
убедился, что знает теперь, где начинается улица Ножен, и  направился  через
площадь к следующим воротам, чтобы продолжить свою прогулку по Кольцу.
   Следующая секция использовалась  как  загон  для  скота  Алек  ехал  мимо
небольших отар овец, стойл для коров и быков, сосредоточенно жующих сено  из
кормушек под бдительным присмотром ребятишек. У  внутренней  стены  в  землю
были вкопаны вместительные цистерны. Хотя стадо, которое здесь  содержалось,
казалось не таким уж большим, было ясно, что в случае  осады  за  городскими
стенами можно держать достаточно животных, чтобы обеспечить защитников пищей
надолго.
   Проезжая галопом по северной части Кольца,  Алек  через  некоторое  время
начал встречать признаки того, что здесь живут и  люди:  к  стенам  лепились
грубые дощатые лачуги,  окруженные  мусорными  кучами.  Обитатели  выглядели
мрачными оборванцами, худые детишки и  тощие  собаки  рылись  в  отбросах  и
провожали проезжающих голодными взглядами.
   Когда Алек поравнялся с одной из этих хижин,  чумазый  ребенок  в  рваной
одежде метнулся почти под копыта его коня. Алек резко натянул поводья, чтобы
не раздавить малыша, и тут же  оказался  окружен  толпой  малолетних  нищих,
визгливыми  голосами  клянчивших  подачку.   В   дверях   лачуги   появилась
простоволосая  женщина  и  стала  недвусмысленными  жестами  приглашать  его
внутрь. Кроме рваной юбки и шали на плечах, на ней ничего не было, да и шаль
она тут же сбросила, что-то крикнув юноше.
   Алек поспешно выудил несколько медяков и  бросил  их  назад,  чтобы  дети
убрались с дороги. Но чем дальше он ехал, тем  больше  на  пути  встречалось
трущоб и тем гуще становились толпы нищих.
   Следующие ворота были уже видны,  когда  Алек  заметил  троих  мужчин,  с
интересом наблюдавших за ним. Когда он  подъехал  ближе,  они  поднялись  со
скамьи перед покосившейся палаткой и  вышли  на  дорогу.  Это  были  крупные
мужчины, каждый из которых, наверное, оказался бы сильнее Алека, и у всех за
поясами торчали длинные ножи. Алек раздумывал, повернуть ли ему  назад  или,
пустив коня в галоп, попытаться прорваться, когда увидел, что навстречу едет
отряд всадников в военной форме.
   Зимнее солнце сверкало на их шлемах,  одеты  они  были  в  синее,  как  и
стражники у ворот, и вооружены тяжелыми мечами и пиками. Грабители с большой
дороги поспешно скрылись между лачугами, и  Алек  благополучно  добрался  до
ворот, проехал через них и оказался на Морском рынке.
   Огромная площадь произвела на него такое же ошеломляющее впечатление, как
и в первый раз. Остановившись на  минутку,  чтобы  оглядеться,  Алек  увидел
вдали широкую улицу Ножен и направил коня в  ту  сторону  по  проходу  между
лавками. Несколько освоившись в городе, Алек решил задержаться  у  харчевни,
чтобы поесть. Спешившись, он купил ломоть мяса и  кружку  сидра,  уселся  на
оказавшийся рядом ящик и принялся разглядывать снующую толпу.
   "Не так уж и плохо в конце концов", - подумал он. Где он был всего  шесть
месяцев назад? Бродил по тем же горам, которые знал всю жизнь. А  теперь  он
сидит в центре столицы одного из самых могущественных царств в мире, у  него
добротная теплая одежда, в кошельке звенит серебро. Он начинает, решил Алек,
наслаждаться жизнью. Он как раз заканчивал трапезу, когда  раздался  громкий
неровный звон колокола, перекрыв уличный шум. Толпа хлынула  в  ту  сторону,
откуда несся звук, и Алек присоединился к зевакам, распихивая их локтями.
   По мостовой ехала телега, окруженная дюжиной  солдат  в  синем.  К  задку
телеги была прибита высокая пика; на ее острие болталась отрубленная голова.
   Челюсть ее дергалась при  каждом  толчке,  остекленевшие  глаза  смотрели
вверх, как будто и после смерти  не  хотели  видеть  выражения  ненависти  и
отвращения на лицах тех, мимо  кого  проходила  мрачная  процессия.  К  пике
стражники прибили дощечку с надписью, но буквы не были  видны  под  потеками
свернувшейся крови.
   Алек поспешно выплюнул мясо, которое жевал, и опустил глаза. Похоже, куда
бы он сегодня ни шел, всюду ему встречаются части мертвых тел.
   Неожиданно сзади его обхватила чья-то рука.
   - Тебе нехорошо, молодой господин?
   Лица Алека коснулось зловонное дыхание. Оглянувшись, он обнаружил, что  в
его рукав вцепился тощий молодой головорез.  Худое  лицо  напоминало  лезвие
топора, что подчеркивалось тонким горбатым носом и выступающими зубами.
   Прядь светлых волос все время падала ему на глаза, и парень  отбросил  ее
одной рукой, по-прежнему крепко держа Алека другой. Его одежда когда-то была
нарядной, но по  ее  теперешнему  виду  и  запаху  Алек  заключил,  что  это
обитатель трущоб в северной части Кольца.
   - Со мной все в порядке, спасибо, - ответил Алек, которому не  нравилось,
что незнакомец все никак не выпускает его руку.
   - Некоторым такие зрелища не по нутру, - сообщил парень, осуждающе  качая
головой, хотя было непонятно, то ли ему не нравится  зрелище  насильственной
смерти, то ли проявленная Алеком слабость. - Как я тебя увидел,  так  сказал
себе: этот сейчас свалится с копыт. Может, тебе сесть вон там, пока слабость
не пройдет? Хорошо кончил старый Вардарус, верно?
   - Да со мной все в порядке, - настаивал Алек. - А кто такой Вардарус?
   - Ты на его лицо сейчас смотришь, а если заглянешь в телегу, то увидишь и
все остальное. Казнили сегодня утром за заговор  против  самого  наместника,
как говорят.  -  Парень  умолк  и  смачно  сплюнул.  -  Проклятый  леранский
предатель!
   "Против наместника!" -  подумал  Алек,  вспоминая  веселого  человека,  с
которым Миррини познакомила его на плацу. Вот теперь  будет  что  рассказать
Серегилу! Благородный Бариен, должно  быть,  шел  как  раз  с  казни  своего
неудачливого убийцы. Алек мысленно сделал заметку:  спросить  Серегила,  что
значит "леранский".
   - Так ты в порядке, молодой господин? - еще раз спросил  его  обшарпанный
спаситель.
   - Да, все хорошо. - Алек коротко кивнул и оглянулся,  высматривая  своего
коня. Когда он повернулся снова, парня рядом с ним уже  не  было.  Изумленно
покачав головой, Алек снова двинулся в путь.
   Та часть Кольца, что была обращена к морю, охранялась гораздо строже.
   Пропуск Алека стражники внимательно рассмотрели, прежде чем позволили ему
проехать в ворота.  Теперь  между  стенами  тянулись  огромные  загоны,  где
содержались лошади различных воинских отрядов Сотни животных были  видны  за
оградой по обе стороны дороги  Тут  же  располагались  мастерские  кузнецов,
шорников, оружейников. Ремесленники добавляли шуму к ржанию коней. На каждом
загоне виднелся знак воинской части; форма охраняющих их  солдат  тоже  была
разной. Алек сразу заметил шлем и саблю - эмблему царской конной гвардии,  а
чуть дальше - изображение пламени: его  носили  воины  в  синем,  охраняющие
город.  Другие  эмблемы  и   мундиры   были   ему   незнакомы.   Солдаты   в
небесно-голубых с белым туниках и эмблемой,  изображающей  летящего  сокола,
занимались табуном, состоящим из одних только белых лошадей.  Другая  группа
носила темно-лиловую одежду, на которой была вышита свернувшаяся змея.
   Дорога  оказалась  запружена  солдатами,  лошадьми,  повозками  с  сеном,
тачками с навозом. О том, чтобы ходить тут пешком, очевидно, нечего  было  и
думать. Зеваки торчали у загородок и глазели по сторонам.
   Некоторые из них, и женщины, и мужчины,  делали  в  сторону  Алека  жесты
столь же недвусмысленные, как и  женщина  в  трущобах.  Смущенный  повадками
местных жителей, Алек галопом проскакал до следующих ворот и  с  облегчением
выехал снова на широкий бульвар позади царского дворца.  Подгоняя  коня,  он
проехал на Жатвенный рынок, а с него на улицу Ножен.
   На ней тоже было не протолкнуться. Люди сновали  по  своим  делам;  дома,
казалось, тоже толкаются, прижимаясь плечом к плечу,  ловят  уличный  шум  и
отражают его обратно. Алек  снова  почувствовал  себя  неуютно  от  близости
такого количества народа.
   Вечерние тени начали удлиняться, когда Алек наконец добрался  до  фонтана
Астеллуса и остановился возле колоннады. На другой стороне площади начинался
парк, его пересекала единственная улица. На нее вела изящная резная каменная
арка. В нее все  время  сворачивали  богато  одетые  всадники  и  элегантные
коляски. Заинтригованный, Алек решил подъехать поближе и все рассмотреть.
   Парк тянулся по обеим сторонам улицы  и,  вместе  с  аркой,  придавал  ей
таинственный, почти волшебный вид: как  будто  она  существовала  совершенно
независимо от всего остального города. Виллы здесь не были окружены стенами,
и Алек подивился красоте их фасадов и окружающих садов. Хотя было еще  рано,
у каждого входа горела одна или  несколько  разноцветных  ламп.  Повторялись
всего четыре цвета: розовый, золотистый,  белый  и  зеленый.  Они  придавали
улице праздничный вид, но казались расположенными без всякого порядка.
   - Прости меня. господин,  -  рискнул  обратиться  к  человеку,  вышедшему
из-под арки, Алек. - Что это за улица?
   - Улица Огней, конечно! - ответил человек, оглядывая Алека.
   - Это я вижу, но что все эти огни означают?
   - Если тебе приходится спрашивать об этом, тогда тебе нечего тут  делать,
мой мальчик! - Подмигнув Алеку, человек, насвистывая, удалился.
   Бросив последний взгляд на  загадочную  улицу,  Алек  направился  к  Дому
Орески. Указания Миррини позволили легко найти дорогу,  а  камень-проводник,
который ему дал Нисандер, довел его до двери башни.
   Алек только поднял руку, чтобы постучаться, как из  двери  вылетел  Теро,
держа в руках охапку свитков. Они столкнулись с  такой  силой,  что  оба  на
мгновение задохнулись. Футляры со свитками раскатились во все стороны;  один
из них перелетел через перила, и снизу  из  вестибюля  донеслись  испуганные
голоса.  Теро  секунду  гневно  смотрел  на  Алека,