ько секунд, но мне этого хватило.
     - Вы не должны... - Грем не успел договорить.
     - Нет, я хочу. Да, Грем, я сам хочу рассказать об этом.
     Разве не для этого я здесь? Я увидел ее похороненной, я увидел Ронни лежащей в гробу; какие-то омерзительные твари поедали ее: крысы, огромные белые черви, похожие на змей. Они откусывали от нее куски. Но она еще не была мертва, и она кричала. Она кричала изо всех сил, Грем. И так продолжалось до тех пор, пока она не умерла, - лицо Бобо искривилось. - И сейчас я расскажу вам, что я понял, когда шел в вестибюль звонить по телефону после этого ужасного видения. Я понял, что просто заглянул в глубину собственного сознания. Понимаете? Понимаете, что я хочу сказать?
     Часть меня хотела, чтобы Ронни умерла этой ночью, Грем.
     Часть меня устала ухаживать и опекать ее. Поэтому я уложил ее в гроб, Грем, и глубоко закопал в землю. Но она еще была жива, и потому она так кричала оттуда.
     Грем попытался было произнести что-то успокаивающее, но Бобо остановил его движением руки:
     - Не нужно. Вы просто не знаете остального. Ронни заснула той ночью, и представляете, что ей приснилось? Как вы думаете, что ей приснилось этой ночью? Видение хлынуло из сознания на экран, вернее, на то, что осталось от экрана, и оттуда влилось прямо в ее сознание. И это чуть не убило Ронни, потому что она знала, она знала, откуда пришла к ней эта страшная пытка. Она никогда не говорила, но знала.
     И это почти убило ее, Грем. Когда я вернулся домой, она лежала на полу без сознания. Такая горячая, словно провела все это время в какой-то чертовой пустыне. Температура, наверное, приближалась к сорока. Она практически умерла той ночью. И если бы она умерла, то это произошло бы потому, что я убил ее.
     - Нет, - ответил Грем, но он знал: то, что сказал Бобо, по крайней мере наполовину было правдой. И Ронни знала это, раз Бобо больше не живет вместе с ней. Между ними встал Гидеон Винтер с его дьявольской способностью проникать в самую суть неопределенных человеческих отношений.

8

     - Знаете, - сообщила Сара своему новому напарнику, - у меня странное ощущение.
     - У меня это странное ощущение длится недели полторы, - ответил Юлик Бирн. - Я с трудом ем.
     - Бедняга. Ирландец, который не может есть. Для вас это должно быть пыткой.
     - У меня такое впечатление, что мои внутренности просто усохли. Так что там за идея у вас возникла, если более точно выразить то, что вы хотели сказать?
     Юлик расхаживал по редакции. Он отпустил секретаршу на час раньше, и теперь они с Сарой сидели в задней комнате, где хранились микропленки. Кроме них в редакции никого не было. "Биксби" лежал перед ними на длинном столе, открытый на разделе "Убийства".
     - Вы обратили внимание на даты всех этих историй?
     Примерно каждые тридцать лет в Хэмпстеде происходят ужасные вещи. Я думаю, что "Телпро" - это просто одна из составляющих какого-то процесса.
     - Но мы знаем, что сейчас "Телпро" действительно стоит за всем происшедшим, - раздраженно сказал Юлик. - Я звоню к Ходжесу по пять раз на день, и единственное, что мне сообщает его китайская домоправительница, это что он все еще на конференции. Они что-то затевают. Мы к тому же получили снимок Лео Фрайдгуда.
     - Стоит ли "Телпро" за убийством Стоуни Фрайдгуд?
     Можем ли мы так сказать, Юлик?
     - Нет. Думаю, что все-таки не можем.
     - Ну а остальные смерти...
     - Все смерти восемнадцатого мая - безусловно. Все смерти детей - да. Но я не уверен, что мы можем обвинять старую добрую "Телпро" в убийствах, начавшихся в начале лета.
     - А я думаю, что можем. В любом случае я уверена в одном: все эти неприятности как-то связаны. Без сомнения.
     Все они - отдельные части какого-то неизвестного процесса. Я думаю, что дело Лео Фрайдгуда связано с теми делами, Бейтса Крелла и Принца Грина. Джон Сэйр тоже считал, что обе эти фамилии связаны. Я уверена, что рассказывала старому Биксби о том, что видела эти имена в блокноте Сэйра, и потому он поместил их в эту колонку.
     - Я не понимаю, куда вы клоните.
     - Да я и сама не совсем еще понимаю, Юлик. Быть может, нам нужно еще немного поработать.
     - Я всегда рад, Сара. Вас вообще можно поздравить: вы раскопали серию похожих убийств в двадцатые годы. Но тогда пропадает Бейтс Крелл. Убийства прекращаются. В тысяча девятьсот восьмидесятом пропадает Лео Фрайдгуд. Но ведь убийства продолжаются? Мы не знаем, когда точно исчез Фрайдгуд. Вы думаете, что Лео убил жену?
     - Мы знаем, что нет. Он весь день находился на "Вудвилл Солвент".
     - Точно. Видимо, мой мозг ссохся так же, как и внутренности.
     - Единственное, что я могу сказать, это то, что у меня появилась такая мысль: все, что происходит здесь сейчас, связано с тем, что случилось тогда, в прошлом. И если действительно каждые тридцать лет все повторяется, то нам нужно повнимательнее присмотреться к предыдущим оборотам колеса. Нам особенно нечего делать с тысяча девятьсот пятьдесят вторым годом. Застрелился человек, вот и все. Но этот случай заставляет меня повнимательнее приглядеться к прошлому.
     - Я все еще не понимаю. Как это нам поможет прижать "Телпро"?
     - Я думаю, что, возможно, это и не поможет. Но мы сможем увидеть, насколько верно вписывается "Телпро" в общую картину. Я думаю, что эта картина, этот узор существовал задолго до того, как "Телпро" вообще появилась на свет.
     Юлик пожал плечами.
     - Жаль, что мы не можем обратиться прямо к Бейтсу Креллу или к Робертсону Грину, надеясь уговорить их рассказать нам нечто удивительное.
     - Да, - улыбнулась Сара. Юлик понял, что он попал в точку. - Мы не можем обратиться к ним. Но мы можем посмотреть, где они жили. Мы можем взглянуть на их дома.
     Кто знает, Юлик? Быть может, мы что-то и узнаем.
     - А вы уже небось раздобыли адреса?
     - Конечно. Они печатались в "Газете".
     - Так вы хотите осмотреть их дома? Это лучше делать со мной.
     - А может, - Сара наклонила голову, - я хочу попросить одного молодого подающего надежды юриста съездить сначала самому, посмотреть, живет ли кто-то сейчас в этих домах, и проверить, существуют ли они вообще.

***

     Сара задумалась над одной из самых загадочных страниц "Биксби", в то время как Бирн обследовал кварталы Таун-холла. Рассказывала ли она старику о том, что видела эти имена в офисе Сэйра? У нее не было для этого никаких причин. Сара припомнила, как спрашивала тогдашнего редактора, толстого весельчака Фила Хаксли, об этих фамилиях; редактор уверил ее тогда, что в этом нет ничего серьезного.
     Может быть, Биксби слышал этот разговор? Наборщик всегда казался мрачным, хмурым, и был таким худым, что внешне чем-то напоминал старую гончую. Его едва замечали даже тогда, когда, уйдя на пенсию, он продолжал приходить и работать над каталогом. Сара не могла припомнить больше пяти или шести разговоров с ним, несмотря на то что они проработали вместе примерно пятнадцать лет. И только один из них она могла довольно точно восстановить в памяти, и то потому, что наборщик сказал тогда довольно странную вещь. Он вышел из комнаты в коридор на пятиминутный перекур; Сара в это время обсуждала с Хаксли муниципальный совет и его полное равнодушие к вопросам расширения и развития Пост-роад и Риверфронт-авеню: в то время эти улицы были еще очень далеки от того, что они представляют собой сегодня: соседствующие друг с другом освещенные кафетерии, химчистки, супермаркеты, бары и книжные магазины, украшенные яркой неоновой рекламой.
     - Ну, а вы что думаете по этому поводу, Биксби? - поинтересовался Хаксли с немного снисходительной усмешкой.
     - Я думаю, что это не имеет никакого значения, - спокойно ответил Биксби; брови редактора поднялись: "Смотри-ка, что этот старый янки себе позволяет"; Биксби обращался, скорее, к Cape:
     - Нет разницы. Ничто не может спасти этот город.
     - Спасти? - спросил Хаксли.
     - Ничто, - настаивал Биксби, - Хэмпстед всегда будет разлагаться, как корзина с гнилыми устрицами. И от этих дорог никакого толку не будет. Но, похоже, что никто действительно ничего не замечает. Загляните в историю, мистер Хаксли. И вы поймете.
     - Я не совсем понимаю, чем вы так обеспокоены, Биксби, - редактор еле удерживался от того, чтобы не расхохотаться.
     - Я думаю, что вы не понимаете очень многого, - Биксби повернулся к нему:
     - Вы не знаете истории, мистер Хаксли.
     Брови редактора поднялись на этот раз уже в раздражении.
     Биксби не уволили лишь потому, что все решили, что он немного сумасшедший. А ведь он упоминал имя Бейтса Крелла. Сара уселась прямо на стол, в памяти у нее всплывал разговор более чем двадцатипятилетней давности.
     - Могу поспорить, что вы никогда, мистер Хаксли, не слышали имени Бейтса Крелла. У него были черные крылья, мистер Хаксли, - на лице Биксби появилось кривое подобие улыбки. - Вы вспомните меня, мистер Хаксли, если когда-нибудь опять в Хэмпстеде наступит еще одно Черное Лето.
     - Черное Лето? - Хаксли растерялся. - Черные крылья?
     Господи, Биксби, извините, что я вас спросил.
     Биксби пожал плечами, стряхнул пепел с сигареты и вновь занялся работой.
     Черное лето. Черные крылья.
     И было ведь еще что-то.., двадцать пять лет назад Биксби сказал еще что-то, что ускользало сегодня от Сары. Что-то о Бейтсе Крелле, она уверена.., что-то о его доме?
     Точно! Вот почему она припомнила этот разговор - связующее звено между тем днем в редакции и тем, чем сейчас занимается Юлик Бирн в Таун-холле.
     Когда через полчаса появился Юлик, Сара уже твердо знала, что она должна делать.
     - Я все выяснил, хотя это и заняло вдвое больше времени, чем я рассчитывал. - Он опустился в кресло с другой стороны стола. - С домом Грина все просто. В нем постоянно жили на протяжении ста, а то и более лет. Сейчас в нем живет человек по имени Джон Скулли. Он занимает его вот уже двадцать лет. Он издатель в Нью-Йорке. Не знаю, Сара, но мне кажется, что мы почерпнем немного сведений о Принце Грине, если обследуем дом этого Скулли.
     - Согласна, но что со вторым?
     - Вот он-то и занял у меня столько времени. Эти места на Пур-Фокс-роад - знаете, маленькая улочка, что огибает территорию Академии - и вся недвижимость на ней принадлежала когда-то школе? Эти дома сохранялись для учителей и пансионеров. Но насколько мне удалось выяснить, с тех пор, как исчез Крелл, этот дом никем не занимался. Он был продан городу в уплату налогов, но, похоже, что просто не нашлось никого, кто хотел бы приобрести его. Последние пятьдесят лет этот дом - собственность города. По каким-то неизвестным причинам это единственное здание на улице, которое никогда не принадлежало школе.
     - Я хочу отправиться туда.
     - В пустующее пятьдесят лет здание? Довольно решительное начало. Вы когда-нибудь видели эти места на Пур-Фокс-роад?
     - Дом Бейтса Крелла. Разве можно пропустить это? - Сара не слушала Юлика.
     - Ну, раз вы действительно хотите отправиться туда, Сара. - Он встал. - Я взял вас с собой в Нью-Йорк и уж конечно возьму и на Пур-Фокс-роад.
     - А по пути я расскажу вам об одном разговоре, который я припомнила.

9

     - Где-то здесь почтальон нашел тело садовника Бобби Фрица, - произнес Юлик, когда они медленно ехали по Пур-Фокс-роад. - Оно лежало в этих кустах.
     - Да, с этими сумасшедшими стихами, засунутыми в грудную клетку, - сказала Сара. - Знаете, почти всю свою жизнь я прожила в Хэмпстеде, но в этих местах я впервые.
     Она внимательно разглядывала густую зеленую поросль у дороги. Позади кустарников и высоких деревьев виднелся высокий покосившийся забор из металлической сетки. С другой стороны забора лежали лужайки Гринбанкской академии.
     - Думаю, что не вы одна. Эти места отпугивают сами по себе. Совершенно не похожи на остальную часть Гринбанка.
     Сара готова была согласиться: мало что могло так не соответствовать Гринбанку, как Пур-Фокс-роад. Они повернули, и перед их взором появились дома. Саре вообще расхотелось болтать. Она уже знала, который из них дом Бейтса Крелла.
     - Думаю, что здесь, внизу, никто теперь не живет, - продолжал Бирн, и Сара подумала, что надо бы разузнать об этом. - После смерти Фрица его родители оставили этот дом...
     Я думаю, что только парень в большей или меньшей степени удерживал семью от распада. Тут жили соседи, семья или две, но и они уехали. Похоже, они решили, что тут слишком много привидений.
     - Привидений?
     - Одна леди из Таун-холла немного разговорилась со мной. Она знала художника, что жил в то-о-о-м доме. - Бирн показал в сторону двухэтажного особняка, перед которым стояло несколько сломанных и искореженных автомобилей. - Он переселился поближе к городу, потому что утверждал, что по ночам его донимают странные звуки.
     - Странные звуки? Да весь Хэмпстед по ночам донимают странные звуки.
     Он затормозил машину перед домом, на котором не было номера, да он ему и не был нужен.
     - Похоже, что весь чертов город превращается в город привидений. Ей-богу. Вот дом, который построил Крелл.
     Небольшой одноэтажный деревянный домик. Многие доски прогнили, и теперь в стенах дома зияли огромные дыры. Коттедж выглядел зловеще. Стекла в двух маленьких оконцах по обеим сторонам дома давным-давно были выбиты, крыша просела. Перед входной дверью проросла трава, а густые заросли репейников скрыли то, что когда-то было лужайкой. Коттедж был в таком состоянии, что его не мог бы спасти никакой ремонт. Дом казался местом слишком заброшенным даже для воспоминаний. Но Сара так не считала. Маленький домик действительно выглядел зловеще, но, скорее, именно потому, что воспоминания никогда не покидали его.
     Должно быть, Юлик Бирн подумал о том же, потому что сказал:
     - Вы уверены, что этот тип до сих пор не прячется здесь?
     Ему сейчас должно быть около девяноста, и он все еще может быть вполне агрессивен, а, Сара?
     Саре не хотелось с казавшегося ей безопасным асфальта ступать на заросшую сорняками землю и подходить к этому дому на более близкое расстояние.
     - Не думаю, что там, внутри, много чего интересного, - произнес рядом с ней Юлик, - разве что такая же замечательная атмосфера, как и вокруг него.
     - Надо взглянуть. - Почему она всегда должна быть храбрее, чем находящийся рядом мужчина? - Это просто старый дом. Мы распугаем всех мышей.
     - Я думаю, что могу понять этих мышей, - пробормотал Бирн, но покорно последовал за маленькой энергичной фигуркой.
     Она ждала его около хлипкой, покосившейся двери.
     - Что, если она заперта? - с надеждой спросил Юлик..
     - Я думаю, что вам ничего не стоит высадить ее, Юлик.
     С одной стороны, Сара хотела, чтобы он открыл дверь; но, с другой стороны, она отчаянно сопротивлялась этому.
     Юлик потянулся к потемневшей от времени бронзовой ручке. Мистер Крелл предпочитал запирать двери, подумала она, запирать и держать их закрытыми - для него это было важно. Сара неожиданно вспомнила, что Биксби выигрывал так много пари в редакции - примерно три четверти, - что люди перестали с ним спорить.
     Рука Бирна коснулась ручки. Он вопросительно взглянул на Сару, повернул ручку и толкнул - дверь со скрипом открылась.
     - Входи, Галахад, - произнесла Сара и перешагнула порог.
     Она оказалась в маленькой пыльной комнате. Из двух разбитых окон падал тусклый свет. Окно у дальней стены было заклеено пожелтевшими старыми газетами. Пол из сосновых досок повсюду прогнил и провалился, но, видимо, он никогда не был совершенно ровным и сейчас заметно перекосился в сторону задней стены, что дополняло некую не правильность перспективы, создаваемой пустой комнатой.
     Все это походило на те аттракционы, в которых люди благодаря оптической иллюзии видят огромные искривленные пространства. От пятен, что оставили многие поколения дождей, стены и потолок казались еще более темными.
     - Да... - только и сказала Сара.
     Этот дом был просто очень плохим, и она чувствовала это плохое: дом отталкивал ее так же, как отталкивал всех на протяжении пятидесяти лет. Он походил на рану, к которой не хотелось прикасаться. Но странно, Сара тем не менее расслабилась. Она здесь, внутри, и может все осмотреть.
     - Совершенно пусто, - проговорил Юлик.
     - Сейчас проверим.
     Бирн бросил на нее короткий укоризненный взгляд и начал поглаживать правой рукой живот.
     - Это место ухудшает мое состояние. Насколько подробно вы собираетесь изучать дом? Здесь совершенно нечего смотреть, правда. - Он прошел на несколько шагов вглубь дома, словно демонстрируя ей свою смелость.
     - Я хочу осмотреть его полностью.
     Сара осторожно обошла прогнившие доски и свернула к левой двери. Она попала в еще одну, меньшую комнату, тоже совершенно пустую. Окна были заклеены так же, как и в гостиной, а толстый слой пыли на полу казался почти что твердым.
     - Тут Крелл, наверное, спал, - раздался позади голос Бирна.
     - Кухня должна быть с противоположной стороны, - Сара повернулась, проскользнула мимо Бирна и пересекла гостиную.
     Она почти добралась до двери кухни, когда неожиданно почувствовала что-то необычное и странное. Пол покачивался, очень легко покачивался. Сара резко остановилась..
     Пол медленно вернулся в прежнее состояние.
     - Юлик, - начала она, - вы только что не... - Сара не закончила предложение.
     Казалось, что маленькая комната поглотила ее и в несколько раз увеличилась в объеме: на какое-то мгновение Сара увидела себя стоящей посреди огромной пустынной пещеры.
     - Что только что? - спросил Юлик позади нее.
     Фокусы крелловского дома... Впервые увидев этот коттедж, Сара поняла, что здесь сконцентрирована квинтэссенция памяти. Хорошо, что Бирн здесь, вместе с ней: может быть, фокусы и не так уж страшны, но Сара была уверена, если бы она была в доме Крелла одна, то три комнаты с подвалом превратились бы в лабиринт.
     - Что такое произошло только что, Сара?
     Комната приняла свой прежний вид - Сара выбралась из страшного огромного пространства.
     Теперь она была уверена: какую бы роль ни играла "Телпро", этот дом, без сомнения, связан с тем, что произошло в Хэмпстеде; она еще не могла понять, какое место занимают их роли в этой истории, но было ясно, что роль маленького зловещего дома Бейтса Крелла была одной из самых важных.
     Старый Биксби, который всегда отлично угадывал все выигрышные номера в лотереях, ощутил это намного раньше. Она с помощью его указателя пройдет тот же путь, который прошел Грем Вильяме с помощью Библии.
     - Сара?
     - Извини, Юлик. У меня только что было какое-то странное ощущение. Мне хотелось знать, ты ничего не почувствовал?
     - Страстное желание немедленно смыться отсюда.
     - Еще одна комната и подвал. Я думаю, что мы должны осмотреть их.
     Она вновь двинулась по направлению к кухне Бейтса Крелла.
     Здесь окна не были заклеены, на полу лежал потрескавшийся и сгнивший линолеум, в воздухе плыло влажное облако грязной пыли. Серая металлическая раковина была прикреплена к стене, пол пересекали ржавые трубы.
     - А тут Крелл готовил свои креллбургеры. Жаль, что не можем узнать рецепт, - прокомментировал Юлик.
     Он прошел вперед, подошел к окну и перегнулся через подоконник. Около высоких пожелтевших кустов гнили две ржавые машины.
     - Могу поспорить, что мы можем приобрести этот домик по дешевке. Как вы думаете, эти трубы еще работают?
     Сара отрицательно покачала головой, но Бирн уже успел открыть один из кранов над металлической раковиной. Труба заворчала, выплюнула влажноватое облако пыли и смолкла.
     - Мне кажется, что вода еще подходит сюда, - задумчиво проговорил Бирн.
     Раздалось громкое шипение, вибрация в трубах усиливалась, нарастал гул.
     - Закройте кран, - сказала Сара, но Юлик лишь успел удивленно взглянуть на нее.
     В следующее мгновение вязкая желтая субстанция вылетела из трубы, забрызгав их обоих, и разлетелась по всей комнате.
     - Черт! - проорал Юлик и отскочил назад.
     Сильная толстая стру