Плащ.
     - Но вернемся к вашей роли, - продолжал Бель-рун. - Драться вам
в основном предстоит с горожанами, среди которых зачастую
встречаются весьма сильные и здоровые парни. Однако умелые бойцы
среди них встречаются очень редко. Я потому и оруженосцу вашему
едва не продул, - кивнул он на третью повозку, которой правил
невозмутимый Сэнди, - что вначале неосторожно позволил ему
нанести мне пару ударов в голову. А удары у него, я думаю, вы
сами знаете какие, - Бельрун осторожно потрогал уже желтеющий
синяк под глазом. - Ты пойми, - вновь переходя на "ты",
вразумлял меня мой "сенсей". - Нам платят за зрелище, за бой, а
не за победу. Конечно, иногда и стоит какого-нибудь верзилу
уложить наземь одним ударом. Но если это повторится раза два-три
     - никто и денье не заплатит, чтобы посмотреть на такие бои.
     Я тяжело вздохнул. Долгие годы упорных занятий различными
видами воинских искусств глубоко укоренили в моем сознании
мысль, что бой не надо вести. Его надо прекращать - быстро и
окончательно, не давая противнику пользоваться его техническим
арсеналом. Этому учил меня великий патриарх школы Джоу И мастер
Ю Сен Чу, этому я обучал своих учеников и в форте Норич, и в
Институте
     "Да... Попробуем справиться с рефлексами. Хотя одному Богу
известно, что из этого выйдет", - с сомнением подумалось мне.
     - Вот смотри! - неожиданно прервал мои невеселые размышления
голос Бельруна. - Тпру!! - он дернул вожжи, и я чуть не нырнул с
повозки головой вперед. - Эй, Жано! - позвал силача Бельрун -
Иди сюда! Сейчас драться будем.
     Парень спрыгнул с повозки и, подойдя к нам, вопросительно
уставился на хозяина.
     - Стань-ка против господина рыцаря, - приказал ему Винсент.
Железный Ролло неохотно стащил с себя застиранную тунику и
бросил на меня подозрительный взгляд.
     - Да ты не бойся! - успокоил его Бельрун. - Он тебя больше
пальцем не тронет. Господин рыцарь, я вас прошу, - от души
веселился он. - Пальцем Ролло больше не трогайте. Вот видишь,
при тебе прошу.
     Я встал напротив атлета. Опасливо глядя на меня и поигрывая
своей более чем рельефной мускулатурой, Жан картинно отвел назад
правую руку для удара. За то время, пока тянулся этот удар,
можно было сыграть партию в блиц-шахматы... Я ушел "волной"
вниз, мой левый кулак врезался в то место, где находится печень,
а правая на подъеме таранила его челюсть. Противник мой
сдавленно охнул, отступил пару шагов назад и, покачиваясь,
обиженно уставился на меня.
     - Нет, - раздался решительный возглас Бельруна. - Уже лучше, но
никуда не пойдет. Представь себе: ты приезжаешь в какой-нибудь
город. Там вот этакий Пьер или Антуан - первый парень, любимец
женщин, гроза мужчин. А ты его вот так вот, на "раз-два-три",
превращаешь в мешок с потрохами... Смотри! - он ловко спрыгнул
наземь. - Ну что, Жано? Ты там еще жив?
     Парень страдальчески поморщился, потрогав челюсть.
     - Жив, - прогудел он, и это было его первое слово с момента
нашего знакомства. Винсент, слегка раскачиваясь, подошел к
гиганту.
     - Ну что ж, давай бей. А ты смотри внимательно и запоминай, -
бросил он мне. Правая рука Жано вновь потянулась назад и вскоре
вернулась обратно, выкидывая огромный кулак. Внимательно следя
за происходящим и имея большой опыт в подобного рода переделках,
я заметил, что удар, направленный в лицо Бельруну, не достиг
цели. Тот попросту повернул голову в момент удара, пуская кулак
вскользь. Но результат выглядел потрясающе! Словно выброшенный
из катапульты, мсье Шадри отлетел в сторону и, перевернувшись,
вновь встал на ноги. Второй удар бьы направлен ему в солнечное
сплетение. Винсент повис на руке своего противника, словно плащ;
но я уже не сомневался, что Жано снова не причинил ему ни малей
шего вреда. После трех подобных фокусов картинно покачивающийся
от усталости циркач легким движением ноги подцепил голень своего
неуклюжего противника и тут же ткнул его локтем в грудь. Оправ
дывая свое прозвище "Железный", силач с невообразимым грохотом
рухнул на дорогу.
     - Вот так! Але-оп! - Бельрун поднял обе руки вверх и
поклонился немногочисленной публике, теряя к неподвижному
противнику всяческий интерес.
     "Шоссон, - отметил я про себя. - Интересно, откуда эта школа
ведома простому циркачу?"
     В придорожных кустах послышался сильный треск, с каждой
секундой удаляющийся все дальше. Бельрун моментально
насторожился:
     - Люка! - крикнул он. - Посмотри, что там происходит!
     Клоун, уже расставшийся со своим нелепым носом и рыжей
шевелюрой, как и следовало ожидать, оказавшейся париком,
соскочил с воза и словкостью заправского акробата взобрался, а
точнее взлетел на ближайшее дерево.
     - По-моему, мы вспугнули разбойничью засаду, - прокричал он. -
Хорошо улепетывают.
     - Да? - на лице Бельруна появилось забавное выражение. - Вот
видишь, бесплатные выступления тоже приносят пользу!
Люка Руж начал спускаться с дерева.
     - Однако, в путь! К полудню мы должны быть у реки, иначе паром
уйдет без нас, а следующий - только вечером.
     Все заняли свои места на повозках, и наш кортеж двинулся в
дорогу. Часа три мы занимали друг друга всевозможными байками из
кочевой жизни, когда наконец Бельрун предложил остановиться и
перекусить:
     - До Шаронты-то еще полчаса езды, так что мы наверняка
успеваем, - добавил он.
     Эжени и Люка принялись хлопотать над походными припасами,
отправив Жано за дровами.
     - Да! - Винсент оценивающе посмотрел на меня.- Господин
рыцарь, вам лучше бы ненадежнее припрятать ваше боевое
снаряжение, а особенно - оружие.
     Он был абсолютно прав. Меч и кольчуга - не самые обычные вещи
в реквизите бродячего цирка. А уж тем более - такой меч...
     - Куда же я их спрячу? - обеспокоенно спросил я, оглядывая наш
караван.
     - Ну, об этом можно не беспокоиться, - хитро подмигнул мне
хозяин труппы. - Мне тут приходится время от времени переводить
кое-какие грузы из Франции в империю так, чтобы это не бросалось
в глаза сборщикам пограничной пошлины.
     - Контрабанда? - понимающе кивнул я.
     - Мне многим приходилось заниматься последние двадцать лет. -
Бельрун пожал плечами. - Но это к делу не относится. Пойдемте.
     Он подошел к повозке, на которой громоздились две внушительных
размеров клетки. В одной из них, мельтеша пятнистой шкурой,
нервно расхаживал леопард. Завидев нас, зверь прижал усатую
морду к толстым прутьям и заурчал.
     - Сейчас, глупая. Сейчас тебя накормят, - пообещал ей Винсент.
     - Люка! Не забудьте накормить зверей! Бросьте этой обжоре
конины.
     Существо, сидевшее в следующей клетке, почуяв наше
приближение, поднялось с пола, и я с удивлением понял, что вижу
перед собой одного из представителей вымирающего племени
гоблинов. Этот, правда, казался постарше, чем Гул, да и
принадлежал, видимо, к другому роду. Он был более коренастый, и
шерсть, покрывающая густым слоем его тело, была седой, а не
бурой, как у Гула. Гоблин недовольно покосился на нас и выдал
серию уже знакомых мне скрежещуще-рычащих звуков.
     - У-у! Что, пришли? Уставились, идиоты! Мартышку себе нашли... А
это еще что за недоумок? - Гоблин неодобрительно глянул на меня.
     - Таскаются тут разные... Жрать бы лучше принесли! - не особенно
удивившись, "услышал" я речь страшилища.
     - Иди, Краки, погуляй! - Бельрун открыл клетку, делая гоблину
приглашающие движения руками. - Вылазь, вылазь.
     - Краки! Сам ты "Краки"! Тагур я, сколько раз повторять! -
бурчал возмущенный тем, что его потревожили, нелюдь. - Тагур,
сын Хола! А, что им говорить, тупые они тут все!
     Хозяин потрепал его по загривку.
     - Ты его не бойся, - успокоил он меня. - Он не злой, видимость
одна. Только глупый. Тварь бессловесная, что возьмешы-Иди,
Краки.
     - Сам-то ты больно умен! - немедленно отреагировал гоблин.
     - Его зовут Тагур, сын Хола... - глядя ему вслед, сообщил я
Бельруну.
     - Вот как? - Месье Шадри окинул меня удивленным взглядом. - Ты
понимаешь, о чем эта тварюга лопочет?
     Так, немножко, - поскромничал я.
     - Это хорошо! С этим мы обязательно придумаем какой-нибудь
трюк. Он засунул руки в глубь опустевшей клетки и, нащупав что-
то, ведомое ему лишь одному, с некоторой натугой потянул на
себя. Покрытая соломой и обрывком какой-то шкуры лежанка
страшилища медленно поднялась, открывая вместительный тайник.
Катгабайл, обернутый для сохранности в плащ, доспех, щит,
рыцарская цепь и золотые шпоры - все перекочевало в чрево
потайного ящика.
     - Вот, кажется, и все, - произнес я.
     - Угу. - Бельрун скептически оглядел меня. - А кинжал?
     Я обнажил висевший на поясе клинок, ловя полированной сталью
солнечный луч.
     - Может, оставить? - с сомнением возразил я. - Мало ли что в
дороге может случиться?
     - Это правильно! Это верно! - усмехнулся циркач. - Во Франции у
всех добрых горожан на поясе висят клинки работы мастера
Эльсано. У них, знаете ли, так принято. - Он щелкнул ногтем по
костыльному кресту в двойном круге, инкрустированному на пяте
клинка.
     - Ты знаешь эту марку? - мое удивление было искренне и
неподдельно. Подобное оружие в Европе можно было встретить
крайне редко. Цена любого из таких клинков колебалась от
стоимости хорошей фермы до цены небольшого замка.
     - Да, - небрежно откликнулся Винсент. - Когда я был знаменщиком
у барона Этьена де Фьербуа, мне довелось побывать в Толедо в
новой мастерской великого оружейника. Кладите кинжал, господин
рыцарь, здесь его никто не тронет. Я подберу вам оружие попроще.
Вот так-то будет лучше. Хотя стойте! - Бель-рун хлопнул себя по
лбу. - Эй, Сэнди, приятель! Волоки сюда свое добро.
     Шаконтон   вопросительно   взглянул   на   меня   и,    плучив
подтверждение  приказа, сбегал к повозке  и  быстро  вернулся  с
небольшим тороком'.
Хозяин шапито стал принимать у него скарб и складывать в тот же
тайник.
     - А это еще что? - слегка удивился Бельрун, держа в руках
изящную резную шкатулочку, наличие которой мало вязалось с
характером и профессией Сэнди.
     - Пергаменты... - мой оруженосец слегка смутился.
     - Пергаменты? О, мсье грамотей! - Винсент склонился в шутливом
поклоне.
     - Откуда у тебя это? - беря в руки шкатулку, спросил я
Александера.
     - Да это Гарсьо на острове тогда нашел, у Аббата, - объяснил он.
     - Стишки разные он себе забрал, а это у меня осталось. Он меня
еще обещал буквам научить, да не успел.
     - Ну-ка, ну-ка, - полюбопытствовал я, вытаскивая первый
свиток. - ...Сего дня, 12 июля 1154 года, продано сукна Сен-
Маргетской обители на пошиву сутан две тысячи локтей по 3 гро за
локоть... Гм, памятный сувенир, - прокомментировал я. - А это
что? Расписки... счета... О, вексель! Можно будет получить. Кто
тут у нас? Камилл де Фьербуа! - я сунул пергамент под нос
Бельруну. - Знавал такого?
     Тот страдальчески наморщил лоб:
     - По-моему, это дедушка моего бывшего сеньора...
     - Ха! Вполне может быть: датировано 1138 годом. На, получишь при
случае. - Я отдал вексель Бельруну. - А это уже интересно... - я
вытащил следующий свиток, на котором были начертаны какие-то
странные значки: квадратики, черточки с точками, лесенки и
прочая чепуха. - Так. Что здесь зашифровано, я пока не знаю, а
вот печать эту мне уже встречать приходилось.
Винсент сунулся посмотреть на печать и озадаченно поскреб
затылок:
     - Не знаю такой. Что это за чудовище? - спросил он, указывая на
изображение, оттиснутое на воске. Существо и впрямь было
странным и вызывало сомнения в здравом уме художника:
человеческое тело, заканчивающееся ногами в виде змей, венчала
голова с человеческим лицом и петушиным гребнем.
     - Это абраксас'. Эмблема одного моего старого знакомого. Надо
будет, кстати, при случае к нему завернуть...
     Замаскировав тайник, Бельрун свистнул, подзывая гоблина,
который не замедлил вернуться, бурча на ходу:
     - Ну вот, идиоты, свистят... Как будто сам не приду! Всю охоту
испортили...
     - Залазь, Краки. Погулял, и хватит. - Бельрун закрыл клетку.
     Мы быстренько перекусили и двинулись в путь. Через полчаса наш
цирк рядом с другими повозками стоял в толпе на берегу,
ожидающей парома через Ша-ронту;
     Четверо угрюмого вида мужиков устало сбросили на берег
деревянные сходни, и возы один за другим стали тяжело въезжать
на паром. Пересчитав наши повозки и получив плату за перевоз,
паромщики тяжело налегли на длинные шесты, и; оттолкнувшись от
берега, мы медленно заскользили по зеленовато-голубым водам
Шаронты.
     - - Сегодня до Лиможа не доедем, - задумчиво произнес Бельрун,
глядя на дюжих паромщиков, с натугой вращающих ворот. - Я тут по
дороге знаю одно славное местечко, там можно будет остановиться.
Думаю, представления сегодня не предвидится. Кстати, господин
рыцарь, ты придумал уже себе новый титул?
     - Ох, как-то ничего в голову не лезет, - вздохнул я, утирая
тыльной стороной руки пот со лба.
     - Ну, это дело поправимое, - продолжая созерцать речной пейзаж,
оптимистично заявил Винсент Шадри. Ролло, слушавший наш
разговор, поспешил внести дельное предложение.
     - Давайте назовем вас Бешеный Вепрь! Я поморщился. Этого только
мне не хватало. Уж лучше сразу - Истеричный Боров!
     - Нет, - неодобрительно отозвался Бельрун. - Ну какой же он
бешеный? Он вполне спокойный. Может, лучше Волкодавом?
     - Нет-нет!! - запротестовал я. - Только не это! Знавал я одного
телохранител с таким прозвищем - тот по улице не мог пройти,
чтоб не нарваться на драку. Я задумчиво взялся рукой за
подбородок.
     - А может... - Винсент посмотрел на меня, глаза его радостно
округлились, и он с каким-то глумливым выражением лица произнес
трагическим шепотом: - Я знаю! Тебя будут звать Черная Рука!
     - Почему это вдруг Черная Рука? - обалдело спросил я.
     - Да ты на руки свои посмотри! - Бельрун весело расхохотался.
     Я посмотрел. Спорить было бесполезно - руки были действительно
черные. Как выражался Лис, "самый что ни на есть медицинский
факт". Скорее всего я их основательно вымазал в дегте, помогая
закатывать наши возы на паром.
     - Эй, Эжени! - позвал девушку развеселившийся хозяин цирка. Она
моментально высунула из возка свое миловидное личико.
     - Что, Винсент?
     - Позаботься-ка о реквизите для нашего нового поединщика. Я
думаю, черная маска ему очень пойдет. Погляди, не правда ли,
хорош?
     Эжени прыснула и скрылась за пологом.
     - Ну что ж... - вздохнул я. - Черная Рука, так Черная Рука...
     Более идиотского имени не сыскать, наверное, и в самом
пошленьком вестерне из коллекции Мишеля Дюнуара, но, во всяком
случае, маска в моем деле тоже не повредит.
"Одна радость - Лиса рядом нет!" - подумал я и горестно
улыбнулся.
Наконец паром пересек широкую реку и причалил к берегу.
Процедура спуска возов на дорогу благополучно повторилась в
обратной последовательности, и наш табор вновь покатил по
дороге, вызывая улыбки у встречных крестьян. Солнце медленно, но
уверенно клонилось к закату.
     - Любезнейший мой мессир Черная Рука! - обратился ко мне
Бельрун, сидевший рядом и осматривавший до этого прищуренными
глазами пустынную дорогу. - Я вынужден вас кое о чем
предупредить. Хозяин, у которого мы будем ночевать, - добрейшей
души человек. Радушнее, приветливее и рассеяннее его мне не
доводилось встречать нигде и никогда. Однако у него есть один
существенный недостаток - он решил полностью посвятить себя
научным изысканиям в области алхимии. Уж и не знаю, как это ему
удается, но он до сих пор жив. Мне довелось некоторое время быть
у него учеником, - Винсент с какой-то странной смесью восторга и
неодобрения поднял глаза к небу и покачал головой. - Могу вас
заверить, с ним всегда есть о чем поговорить, хотя не всегда
есть что покушать. Но! - Щадри строго посмотрел на меня. - Я
видел, вы тоже подвержены пороку грамотности, поэтому заклинаю
вас! Не упоминайте при нем слов "философия", "философ",
"философский камень" и других в том же духе. А уж тем более -
имен античных авторов, особенно Аристотеля!
Я в который раз подивился разнообразию и широте познаний этого
неунывающего искателя приключений.
     - Вы были учеником алхимика? - полюбопытствовал я.
     - Да! - небрежно ответил Бельрун. - После того, как перестал
быть послушником в монастыре святого Гриффита.
     - И что же заставило вас расстаться с этим чудесным человеком?
     Бельрун мечтательно усмехнулся.
     - Тут вышла вот какая история... Ферма Трезэсcap, которой нынче
владеет сей почтеннейший ученый муж, досталась ему от отца. А
тому - от деда, и дальше, дальше... В общем, в этих краях никто
никогда и слыхом не слыхивал, чтобы ею когда-либо владел кто
другой. Однако как раз в тот год, когда я набирался премудрости
у своего друга (зовут его Мэттью Мишо, хотя он предпочитает
величать себя Деметриу-сом), некий мсье, владеющий поместьем по
соседству, предъявил в графский суд Ангулема документ, из ко
торого следовало, что отец нашего алхимика держал свои земли от
его отца. Это была сущая нелепица, но, как вы сами понимаете,
графский суд незамедлительно вынес традиционно справедливый
приговор: либо вернуть ферму, либо выплатить арендную плату за
все прошедшие годы - 25 солидов.
     Я присвистнул. Обычная история.
     - ...Милейший Деметриус готов был впасть в отчаяние, - продолжал
Бельрун. - Но я взялся помочь ему в этом деле. Мой друг, мессир
де Фьербуа, ставший тогда уже сен-гриффитским аббатом, одолжил
мне деньги сроком на месяц. Все же остальное, что мне было
нужно, у меня было под рукой: жезл королевского сержанта,
который оставил мне отец...
     - А разве жезл не подлежит возврату? - удивился я.
     - Подлежит. Но случилось так, что этот остался у меня, -
безразлично глядя куда-то вперед, ответил Бельрун. - Так вот,
соответствующее случаю одеяние, пара приятелей из городской
стражи, хитрый горшочек - и мой план бьш готов к исполнению.
     - А что еще за хитрый горшочек? - спросил я, понимая, что у меня
есть шанс набраться премудрости в этой поездке.
     - Обычный глиняный горшочек, совсем небольшой. Только внутри
перегородка. В одной части горшочка была обычная вода. А вторую
я наполнил белым эликсиром магистерия.
     - Чем-чем? - переспросил я рассказчика.
     - Ваша милость! - укоризненно уставился на меня Винсент. - Такую
простейшую вещь знает любой школяр! Белый эликсир магистерия, в
отличие от красного, превращает любые металлы в серебро.
     - А красный, стало быть, в золото? - догадался я.- А что, они
уже получены?
     - Не совсем, ^- замялся Бельрун. - Обработанный этим эликсиром
металл действительно становится серебряным, но не весь, а только
сверху. К тому же это серебро быстро темнело...
Я смутно припомнил какие-то похожие химические опыты, которые
демонстрировала нам в Итоне леди Эйлин Трубецкая, но вызвать в
памяти формулу белого эликсира магистерия все-таки не смог.
Месте Шадри между тем продолжал.
     - Мэттью отнес этому негодяю деньги, и тот снисходительно
сообщил ему, что срок следующего платежа - ровно через год. Я
выждал несколько дней и как-то под вечер явился со своими
приятелями в дом этой скотины, убей меня не помню, как его
звали... и потребовал, как водится, приютить нас на ночь. За
ужином речь пошла о поручении, данном мне королем Я поведал
изумленному хозяину о том, что в последнее время в стране
объявилось множество фальшивых солидов, сработанных из так
называемого алхимического золота, и что его величество крайне
обеспокоен таким вопиющим преступлением и потому послал меня
арестовать всех, кто причастен к этому делу. После чего я
выложил на каминную решетку два самых что ни на есть настоящих
солида и, капнув на них "проверочным королевским эликсиром" из
разных отделов горшочка, дал ему возможность убедиться, что одна
монета - действительно золотая, а другая, ставшая на его глазах
серебристой, - поддельная. Этот придурок сам притащил мне все
свои золотые монеты. Треть из них оказал