орый спешил через двор навстречу неожиданным
гостям.
     -  Анри  де Мерета... - едва слышно прошептала она, и тут  же,
взяв себя в руки, гордо выпрямилась.
     -  Ингвар! - радостно воскликнул предмет тайного обожания моей
сестрички, бросаясь к нам. - Боже, какими судьбами! Как,  откуда?!
Хотя,  впрочем, не время спрашивать, - он остановился,  с  улыбкой
разглядывая  онемевшего  "Ингвара". - А ты  совсем  не  изменился!
Столько лет прошло... Однако объясни, отчего ты так упирался перед
воротами моего замка?
     Я  покосился на Инельгердис. Она, по-видимому, сейчас явно  не
была  расположена  к  каким бы то ни было  объяснениям:  судорожно
облизнув  пересохшие губы, она сделала глубокий  вдох  и  умоляюще
взглянула на меня.
     - Я-я-а... - начала было она.
     -  Мой...  э-э-э...  брат, - заглушил я  тарабарщину  Инельги,
понимая, что ей понадобится некоторое время, чтобы стать Ингваром.
Объяснения  на этот счет я надеялся выслушать несколько  позже.  -
Хочет  сказать,  что сердце его наполнено скорбью,  ибо  мгновение
назад, защищая наши жизни, на тропе пал его доблестный оруженосец.
     Темные глаза хозяина замка наполнились сочувствием и печалью.
     -  О,  я  скорблю вместе с вами, друг мой, - он прижал руку  к
сердцу. - Однако...
     -   Прошу   простить  мою  неучтивость,  господа,  -  внезапно
охрипшим голосом проговорила Инельгердис. - Это мой старый  боевой
товарищ, барон Анри де Мерета. Мы вместе сражались в Святой Земле.
Анри,  это  мой старший брат - Вальдар, сьер де Кам-варон,  -  она
указала рукой на Лиса и Сэнди, таких же запыленных, как и мы сами.
     -  Шевалье Рейнар л'Арсо д'0рбиньяк, известный также под  сеньялем
гайренский менестрель.
     Лис, раздувшись от гордости, чопорно поклонился.
     -  И оруженосец моего брата, Александер Шакон-тон, - завершила
обряд знакомства моя сестра.
     Пока  вышеозначенный Анри де Мерета куртуазно отвечал на  наши
приветствия,  я  исподволь рассматривал его. Что ж,  выбор  сестры
вполне  можно было понять - передо мной был великолепный  образчик
южнофранцузской доблести. Он был высок, строен, хорош собой и чем-
то  неуловимо  ассоциировался  у  меня  с  причудливо-замысловатым
рисунком на грозной дамасскойстали.
     За стенами вновь послышался низкий требовательный звук рега.
     -  Что  это  за люди? - поинтересовался у своего  приятеля  по
Святой Земле де Мерета с такой интонацией, словно ему каждый  день
приходилось  принимать  у  себя  в  замке  беглецов,  преследуемых
несколькими десятками рыцарей.
     -  Отряд  королевы  Элеоноры,  - виновато  взглянув  на  меня,
произнесла Инельгердис.
     -  А  что  они  тут  делают? - вежливо продолжал  допытываться
хозяин  замка. - Эй, Готфруа, неси до-спех! - небрежно  бросил  он
юноше, по всей видимости, исполнявшему обязанности оруженосца.
     -  До  недавнего времени они с завидным упорством  гнались  за
нами, - беря инициативу в свои руки, пояснил я. - А чем собираются
заняться сейчас, я думаю, мы сможем узнать, поднявшись на стены.
     - Тогда чего мы ждем? - приятно улыбнулся Анри.
     Габриэль  де  Вонж  молодцевато гарцевал на своем  коне  перед
башней,  воздев  глаза вверх, туда, где меж зубцов виднелись  наши
лица.
     -   Именем  королевы  я  требую  немедленной  выдачи   мессира
Вальдара   Камдила,  объявленного  преступником  по   велению   ее
величества! - прокричал он.
     -  Я  не  знаю  никаких иных королев, кроме  своей  прекрасной
дамы! - выкрикнул в ответ блистательный Анри де Мерета. - И у  вас
есть  ровно  столько времени, сколько понадобится  мне  для  того,
чтобы  прочесть  "Верую",  дабы  убраться  из  моих  владений!   -
недвусмысленно завершил барон.
     -  Репетировал он, что ли?.. - прошептал за моей  спиной  Лис,
недовольно оглядывая фигуру нашего спасителя.
     -  Тогда мы имеем честь атаковать вас! - произнес историческую
фразу начальник королевской гвардии.
     -  Сколько вам будет угодно! - гордо отвечал с донжона Анри. -
Только поспешите вначале уладить свои дела с Всевышним!
     -  Капитан,  -  перейдя на мыслесвязь, заявил  Лис.-  Я  пойду
вздремну. До вечера эти бездельники будут переругиваться, а  ночью
нас никто штурмовать не будет.
     -  Не  выпендривайся.  Лис, - оборвал я  своего  напарника.  -
Сейчас они окончат обмен любезностями, и начнется веселье.
     -  Сколько  в  замке  людей? - задал я вопрос  барону  Мерета,
вежливо выслушивающему длинное оскорбление Габриэля де Вонжа.
     - Два десятка слуг, обученных обращаться с луком и арбалетом,
семеро латников плюс мой оруженосец. Но можете мне поверить, этого
более чем достаточно, чтобы удержать эти стены.
     В этом я как раз не сомневался. Узкая дорога, на которой едва
могли  разминуться два всадника, была весьма неудачным  плацдармом
для рыцарского боя. Скучившиеся на ней рыцари, оруженосцы и аршеры
представляли  собой  великолепную  мишень  для  любого   человека,
способного  хотя бы вполсилы натянуть тетиву. Барон  повернулся  и
что-то шепнул стоявшему рядом с ним латнику. Тот скрылся, и спустя
пять  минут  в  начале  узкой тропы, огибавшей  башню,  опустилась
железная решетка, наглухо перекрывая путь к воротам.
     - Браво! - восхитился я.
     - Благодарю вас, это я сам придумал, - поклонился  польщенный
хозяин.  -  Но  это  еще  не все! Вы что  предпочитаете,  лук  или
арбалет? - неожиданно спросил он.
     - Пожалуй, арбалет, - произнес я.
     - Похоже,  это  у вас родовое, - усмехнулся Анри  де  Мерета,
взглянув  на  мою сестричку. - Ингвар тоже, помнится,  предпочитал
арбалет...
     -  А  мне,  если возможно, добрый английский лук,  -  радостно
потирая   руки,   попросил   Рейнар,   перебивая   ностальгические
воспоминания рыцаря.
     -  Конечно-конечно,  -  заверил гайренского  менестреля  Анри,
считавший,   видимо,  долг  гостеприимства  одной   из   первейших
доблестей  рыцарства. - Пойдемте, господа, я покажу вам  еще  одно
мое изобретение, - добавил он.
     Изобретение  стоило  того, чтобы на  него  посмотреть.  В  том
месте,  где  башня  примыкала к скале,  словно  вырастая  из  нее,
металлическая  дверь  прямо  из стены  вела  на  длинную  террасу,
вырубленную  параллельно  тропе,  но  футах  в  сорока  над   нею.
Благодаря  высокому парапету с узкими бойницами,  снизу  она  была
практически незаметна.
     -  Прошу вас, - барон изящно повел рукой. - Здесь великолепная
позиция   для  стрельбы,  -  пояснил  он  так,  словно   приглашал
поохотиться на рябчиков в своих лесах.
     Защитники  замка стали быстро занимать позиции  возле  бойниц,
высеченных в каменной стене.
     -  Господа,  -  раздался  голос  барона.  -  Вознесем  молитву
Всевышнему за души врагов наших, ибо эти несчастные не ведают, что
творят.
     Гарнизон  привычно сложил ладони в молитвенном жесте, призывая
ангелов-хранителей как можно скорее явиться за  душами  толпящихся
внизу вояк. К моему немалому удивлению, Инельга, преданно глядя на
шепчущего  слова молитвы де Мерета, также сплела пальцы  и  начала
молиться.  Сомневаюсь, что предметом ее молитвы были  наши  враги,
ибо,  насколько  я  знал,  так далеко  ее  любовь  к  ближнему  не
заходила...
     Лис  тяжело вздохнул и осуждающе поглядел на ее одухотворенное
лицо.
     -  Шо  любовь с людьми делает! Закончив молитву, Анри дружески
хлопнул "старину Ингвара" по плечу и, промолвив:
     -  Ну  что,  как в былые времена? - стал с азартом  натягивать
тетиву  тяжелого арбалета. Моя сестра молча кивнула, не спуская  с
него светящихся любовью глаз. Да уж, видеть такое выражение лица у
этого опоясанного рыцаря мне никогда не доводилось...
     -  Сомневаюсь  я,  друг мой Вальдар, что этот вольный  стрелок
умудрится  попасть  с  этакой-то  высоты  по  этакой-то  цели,   -
скептически  прошептал Рейнар, глядя с галереи на  плотно  забитую
воинами узкую тропу.
     - Почему это? - удивился я.
     Лис  с  сожалением  окинул  взглядом  высокую  фигуру  барона,
весьма ловко управляющегося со своим оружием.
     -  Со  зрением у него, похоже, большие нелады, - заметил  мой
друг.  -  Это ж надо - на таком расстоянии не отличить мужчину  от
влюбленной женщины! - он с досадой хлопнул себя по ноге.
     Я  не  хочу  детально описывать сражение, более  напоминающее
бойню. Нападавшие, к своему счастью, быстро поняли, что положение,
в котором они очутились, грозит неминуемой гибелью, и благоразумно
отступили,  беспорядочно отстреливаясь из луков  и  арбалетов.  Не
могу  сказать,  чтобы  эта стрельба представляла  для  нас  особую
опасность,  но  все же не обошлось без раненых и с нашей  стороны.
Короткий  арбалетный  болт, взмывший куда-то  под  небеса,  падая,
вонзился  в  руку Инельгердис. Девушка вскрикнула и схватилась  за
древко.
     -  Ты ранен, Ингвар? - опуская арбалет, встревоженно крикнул
Анри де Мерета. -Держись! Сейчас они побегут!
     Инельга,  побледнев и сжав зубы, опустилась на каменный  пол.
Лис, расталкивая стрелков, ринулся к ней.
     -   Вы   позволите,  я  помогу  вам...  милорд,  -  несколько
запнувшись, обратился он к ней.
     -  Я  сам  перевяжу твою рану! - опускаясь  на  колено  перед
раненой, произнес барон. Лис злобно взглянул на него.
     --  Нет-нет! - поспешно вскричала Инельга. - Рейнар прекрасно
сам справится! Он сведущ... во врачевании .. Ох! Ты нужен здесь! -
окидывая Анри взглядом, полным любви и гордости, добавила  она.  -
гони их!
     Лис осторожно поднял ее на руки и понес в башню.
     -  Сцена из рыцарского романа... - раздалось по мыслесвязи.  -
Ланселот Позорный!
     Далее   следовал  ряд  нелестных  эпитетов,  вряд  ли  могущих
служить  сеньялями  для благородных рыцарей.  Судя  по  симптомам,
моего друга обуял приступ банальной ревности. Глядя, как последний
из   нападавших   скрывается  за  поворотом,  Анри   вздохнул   и,
повернувшись ко мне, изрек:
     -  Это  не  самое благородное сражение, в котором мне довелось
участвовать...  Что  ж,  никто не просил  их  нападать  на  замок.
Надеюсь, господин Вальдар, - взглянув на меня безмятежным  взором,
добавил  куртуазный воитель, - вы, ваш брат и друзья не откажетесь
отужинать  у  меня нынче вечером. Полагаю, рана Ингвара  не  столь
тяжела, чтобы помешать ему выйти к нам.
     -  Да,  конечно,  -  кивнул я и поспешил  в  башню,  узнать  о
самочувствии моей сестрички. Разговор с Инельгердис был недолог.
     -  Мне  не больно, - ласково успокоила она меня, когда я начал
осматривать рану.
     -  Это  она  врет, - пояснил сидевший подле Лис.  -  Но  рана
действительно  неопасная, кость не задета. Единственное,  что  наш
"Ингвар"   потерял  довольно  много  крови.  Впрочем,  день-другой
постельного режима... Да что я тебе буду рассказывать,  ты  у  нас
сам, как дуршлаг.
     Инельга, казалось, была погружена в свои мысли. Глаза ее были
широко открыты, на лице отражалась мучительная внутренняя борьба.
     -  Ты  видел,  как  он на меня смотрел? - как-то  от-страненно
спросила она.
     - Нет, - честно признался я. - Я бьы занят...
     -  Что? - девушка перевела на меня недоумевающий взгляд. - Ах,
да...
     Мы с Лисом тревожно переглянулись.
     - Клинический случай, - негромко высказал свое авторитетное
мнение д'0рбиньяк. - Необходимо срочное хирургическое
вмешательство. Доктор, внушите пациенту, что он еще полноценный
член общества, а я пока погуляю.
     Рейнар   вышел.   Инельга  все  так   же   лежала,   глядя   в
пространство, то хмурясь, то улыбаясь своим мыслям.
     -  Послушай, сестричка, - садясь рядом с ложем и беря за  руку
это  непутевое  дитя,  начал  я, -  ты  ставишь  себя  в  дурацкое
положение.
     - Да, ты прав! - с неожиданной силой воскликнула Инельгердис,
прервав  заготовленный мною монолог. - Так больше продолжаться  не
может!  Я должна прекратить этот чертов маскарад... Иди к нему,  -
решительно сказала она, - скажи, я скоро выйду!
     Я  пожал плечами, понимая, что мешать ей бессмысленно,  да  и
попросту  глупо...  Тяжело вздохнув и погладив напоследок  раненую
девушку  по голове, я вышел из "лазарета" и отправился  на  поиски
хозяина замка, прикидывая по дороге, что же ему сказать.
     Говорить мне особо не пришлось. Анри де Мерета сидел у себя в
изысканном кабинете, совмещенном с библиотекой, и вертел  в  руках
гусиное перо. Взгляд его был задумчиво устремлен на лежащий  перед
ним  пергамент,  исписанный  крупными  буквами  с  многочисленными
завитушками. Видимо, от этого занятия оторвал его наш приезд.
     -  О, мессир Вальдар! - увидев меня, с улыбкой произнес он. -
Входите!  Очень хорошо, что вы пришли. Надеюсь, вы сможете  помочь
мне  советом, - не давая вставить мне ни слова, говорил хозяин.  -
Видите ли, я написал письмо прекрасной даме, в коем описываю  свои
чувства к ней... Вот послушайте!
     Барон встал в античную позу и начал декламировать нараспев:
     -  "Когда  в  блистательном девическом  хороводе  узрели  Вас
намедни  мои телесные очи, то некое пламя любви объяло  предсердие
мое,  и сделался я другим человеком. Я не тот, что бьш, и не  быть
мне  таковым  впредь,  и не диво, ибо мне и  всем  за  несомненное
являлось,   что   денница  рассветная,  предвестием   дня   Аврору
выводящая..."
     Я  с  ужасом  смотрел на одухотворенное лицо Анри,  внутренне
радуясь  отсутствию  Лиса,  ибо его  комментариев  хватило  бы  на
десяток  подобных пергаментов. "Господи! - подумал  я.  -  Ну  как
могла моя умная, тонко чувствующая йестра полюбить этого крашеного
попугая?!" Я попытался воскресить в памяти чувство благодарности к
этому  лангедокскому  рыцарю  и  спешно  призвал  видение  недавно
окончившегося  боя.  На  душе  несколько  полегчало,   но   вопрос
оставался открытым... "Скорее всего в Святой Земле ему было не  до
распевания  баллад,  -  глядя  на  увлеченно  зачитывающего   свое
творение  Анри  де  Мерета, размышлял я. -  С  мечом  в  руках  он
выглядит  куда  умнее. Боже мой, семь лет... Интересно,  чего  она
ждала? Хотел бы я посмотреть на ее лицо, когда Инельгердис получит
подобное  послание",  -  не  удержался  я  от  невольной  усмешки,
прислушиваясь к потоку славословий, исторгаемых бароном.
     -  "Посему низменнейше молю великолепие Ваше удостоить  меня,
раба Вашего, приятием, ибо намерен я и себя и весь мой удел в волю
Вашу предложить"'.
     Трубадур  закончил читать и, переводя дыхание,  вопросительно
уставился на меня.
     - Блестящий слог! - собравшись с силами, выда-вил я из себя.
     -  Вы  полагаете?  -  большие  темные  глаза  поэта  зажглись
живейшей  радостью.  -  Мне  и самому нравится.  Истинному  рыцарю
должно  иметь  идеал  любви  чистой  и  возвышенной,  -  продолжал
развивать свою мысль куртуазный воитель. - Такой, о которой гласят
признанные правила, принятые при Дворе богини Венеры.
     Он  повел  рукой  в  сторону стены,  на  которой  красовались
золочеными буквами выписанные "правила":
     -  1. Супружество не есть причина к отказу в любви, - прочитал
я.  "Занятная мысль"... Дальше читать я не стал. "Боже  мой,  -  с
жалостью оглядывая живое, привлекательное лицо рыцаря, подумал  я.
     -  Нормальный  вроде  человек с виду... Похоже,  ему  срочно  надо
прогуляться по свежему воздуху. Он тут попросту свихнулся на  этих
рыцарских романах!"
     Молодой человек между тем вновь погрузился в задумчивость.
     -  Одного только не знаю, - изрек он, глядя куда-то в потолок.
     -   Кому   посвятить  это  послание?  Я  изумленно  уставился   на
собеседника.
     -  Как?  Разве  есть  несколько  претенденток  на  роль  вашей
прекрасной дамы?
     -  После  того, как я месяц назад расстался с Клэр  де  Бланш-
Кутей,  -  пояснил  трубадур,  - две  девушки  пленили  мой  взор:
Генриетта де Шаблон и Матильда де Мирабель...
     - Второе имя мне нравится больше, - честно признался я.
     -  Мне  тоже, - равнодушно отозвался Анри де Мерета.  -  Но  к
Генриетте ближе ездить, она моя соседка...
     Я   замолчал,  пораженный  этим  аргументом.  В   дверь   тихо
постучали.
     -  Ваша  милость,  -  молодой оруженосец  Анри  просунул  свою
физиономию в дверь. - В зале все готово для трапезы.
     Барон  де Мерета со вздохом отложил пергамент, видимо,  так  и
не решив сердечную дилемму.
     -  Прошу  вас,  - он вежливо пропустил меня вперед.  -  Идемте
ужинать. Надеюсь, рана вашего брата не столь опасна? - с искренней
заботой  осведомился Анри де Мерета, спускаясь рядом  со  мной  по
лестнице. - И она не помешает ему принять участие в трапезе...  Вы
представить  себе не можете, как я рад был его увидеть!  Тогда,  в
Яффе, когда мы познакомились, нам пришлось многое пережить вместе.
В  тот  день, когда в один час пали рыцарь, у которого Ингвар  был
оруженосцем, и мой собственный армигер', мы сражались  бок  о  бок
оставшиеся  дни  у  знамени короля Ричарда.  Одному  Богу  ведомо,
сколько  раз в то время мы спасали жизнь друг другу!  -  в  глазах
рыцаря-трубадура  зажегся огонь воспоминаний, пицо  его  оживилось
"Да, - подумал я. - Это объясняет многое..."
     -  Надеюсь,  - учтиво обратился ко мне хозяин замка,  -  вы  с
Ингваром останетесь погостить у меня?
     -  Увы, нет, - ответил я. - Да и вы вряд ли долго останетесь в
этом  замке.  Раймунд Тулузский собирает все верное ему  рыцарство
Прованса и Лангедока под свои знамена.
     Анри остановился, услышав столь неожиданную новость.
     -  Война?  - коротко спросил он. Я тяжело вздохнул и кивнул  в
ответ.
     - Граф де Монфор перешел границу...
     -  Что  ж,  -  барон заметно оживился, - тогда нам  тем  более
стоит хорошенько отужинать! Неизвестно, когда придется делать  это
в следующий раз!
     Похоже, мысль о предстоящей войне начисто вытеснила из  головы
галантного Анри де Мерета "правила амурного поведения". Мы вошли в
длинную  залу, посреди которой красовался стол на толстых  дубовых
козлах,  уже уставленный всевозможными яствами, по большей степени
охотничьими трофеями из местных лесов.
     -  Кстати,  барон,  - с деланным безразличием  обратился  я  к
хозяину, - куда ведет дорога, идущая от вашего замка?
     - В замок Монсегюр, - ответил он.
     Я  нехорошим взглядом поглядел в зарешеченное окошко,  откуда
открывался вид на тропу, петляющую в горах. Монсегюр был повсюду -
куда бы я ни шел, и проехать мимо не было никакой возможности.
     -  Где  же Ингвар? - бросая тревожный взгляд на двери, спросил
Анри.
     -  Барон... - запинаясь и с трудом подбирая слова, начал я. -
Боюсь, что в отношении моего... м-м-м... брата вас ожидает большой
сюрприз. Дело в том...
     И  в  этот момент на лестнице, ведущей в пиршественную  залу,
послышались   тихие  шаги.  Я  замолчал.  Медленно  спускаясь   по
ступеням,  в  уже  знакомом мне роскошном темно-зеленом  платье  с
серебряным  шитьем,  изящно придерживая его край  рукой,  шла  моя
сестра. Лис, выполнявший при ее раненой особе роль не то санитара,
не  то кавалера, галантно поддерживал поврежденную руку баронессы.
Все  присутствующие в зале, замерев, глядели на это шествие.  Лицо
Инель-гердис  было бледно и спокойно, лишь серые  широко  открытые
глаза  выдавали  ее  волнение; длинные  волосы,  которые  она  так
старательно  прятала под хауберк', были заплетены  в  две  косы  и
уложены вокруг головы...
     Я  покосился на хозяина замка. Тот, обалдело глядя на девушку,
поднялся со своего места.
     -  Что  это  за небесное видение? - восхищенно выдохнул  он  в
полнейшей тишине.
     -  Дело  в  том, - обретая почву под ногами, завершил  я  свою
фразу,  -  что  ни  один  из моих младших  братьев  не  сподобился
добраться до Святой Земли. Зато это сделала моя сестра.
     Анри  перевел недоумевающий взгляд с гордо шествующей леди  на
меня и обратно.
     - Сестра? - тупо повторил он.
     -   Да-да,   -   подтвердил  я.  -  Моя  сестра  Инельгер-дис,
высокородная  принцесса из рода Камдилов. Прошу не  судить  строго
наш обман, но все произошло так быстро...
     Д