,
каких не смог бы нарисовать ни один известный Рольфу художник. Но  тем  не
менее они были лишены жизни.
     Теперь Рольф  увидел,  как  в  этом  обескровленном  мире  движущихся
картинок  чудовищные   ракеты   внезапным   залпом   вылетели   из   своих
многочисленных укрытий. Роями и тучами  они  взметнулись  ввысь,  обогнули
земной шар и снова упали вниз. Рольф увидел, как их  притупленные  головки
отделились и размножились сами собой, по нисходящим кривым  устремляясь  к
своим целям; как маленькие ракеты вылетели им навстречу, выскочив,  словно
стрелы, из тайных гнезд. Когда наступательные ракеты попадали  в  диапазон
поражения оборонительных, вспышка разрывала верхние слои воздуха и обе они
исчезали.
     Но атака  была  слишком  массированной;  ракеты-разрушители,  обогнув
половину Земли, обрушивались на казавшиеся беззащитными города  создателей
Арднеха. Только секунды оставались до катастрофы. И  вдруг,  в  мгновение,
Арднех, представленный серией движущихся картинок, был  показан  полностью
преобразившимся. Ему -  вернее  ей,  машине,  поскольку  не  было  никаких
признаков, что этот Арднех стремился быть живым или задумывался об этом, -
было передано управление последним средством обороны.
     С помощью Арднеха и машины для сновидений Старого Мира  Рольф  понял,
что защита - суть проведенного Изменения - заключалась  в  том,  что  были
пробуждены силы, которые должны  были  охватить  всю  планету,  стоило  их
освободить, и преобразовать ее,  и  преобразование  это,  как  побаивались
некоторые, было необратимым. Эти силы были  открыты  недавно,  их  еще  не
успели испытать и их бы так и не испытали,  если  бы  в  противном  случае
уничтожение не было бы неизбежным. Последнее средство  защиты  от  атомной
атаки делало невозможным некоторые типы атомных и субатомных конфигураций,
из-за чего реакции ядерного синтеза или  распада  становились  значительно
менее вероятными.
     Быстрое   мелькание   картинок   показало    распространяющуюся    от
Арднеха-машины неуловимую волну изменения, проходящую по городам,  которым
угрожала опасность, за мгновение до того, как вражеские ракеты  обрушились
на них. Не сверкнула ни одна смертоносная  вспышка;  ударившие  боеголовки
принесли не больше вреда, чем обычный камень, вылетевший из катапульты.
     Что произошло с вражеским государством, было  не  ясно,  но  внезапно
положение  вещей  в  стране  Арднеха   снова   изменилось.   Стилизованное
изображение человека подошло  и  коснулось  одной  из  панелей  управления
Арднеха, и защитное изменение,  распространенное  Арднехом,  с  изяществом
складного зонтика было свернуто, убрано, нейтрализовано.
     - Так планировалось, - произнес голос Арднеха в настоящем времени.  -
А теперь посмотрите,  что  произошло  в  действительности,  посмотрите  на
изменение мира.
     Представление  про  атаку  и  защиту  началось  снова,  с   небольшим
изменением условий в самом  начале.  Снова  из-за  горизонта  приблизились
атакующие ракеты, запущенные  в  большем  количестве  и  по  более  хитрым
траекториям, с ними не  могли  справиться  обычные  ракеты-перехватчики  с
ограниченным радиусом действия. Арднех-машина был  приведен  в  готовность
первые же минуты великой войны, когда вражеская  атака  была  все  еще  не
более чем сетью  траекторий  в  пространстве,  засеченных  и  рассчитанных
системой обороны. Когда до уничтожения оставались  минуты,  были  запущены
ракеты-перехватчики; казалось, что независимо от того, удачно или неудачно
сработает Арднех, враг должен погибнуть.
     Теперь только секунды отделяли от гибели  главные  города  земли.  Та
часть Арднеха, которая была сделана, чтобы изменить мир, была приведена  в
действие и сработала так, как и следовало. Она сомкнулась вокруг вещества,
находящегося внутри ее, и преобразовала его энергию  в  новый  вид,  начав
Изменение, которое распространилось по веществу земли, словно  трещины  по
стеклу.  Круговой  фронт  волны   Изменения   устремился   от   подземного
расположения Арднеха во все стороны со скоростью света.  Но  приведение  в
действие последнего средства обороны заняло на  несколько  секунд  больше,
чем ожидалось. Одна из вражеских  ракет  упала  раньше,  чем  фронт  волны
достиг этого места,  и  взорвалась,  высвободив  всю  свою  мощь  рядом  с
густонаселенным городом, в мгновение ока  унеся  несметное  число  жизней.
Другие межконтинентальные снаряды, посыпавшиеся, словно град,  несколькими
секундами позже, так и не взорвались.
     Между тем на  другом  краю  света  произошло  неожиданное;  противник
разрабатывал такого же рода  последнее  оборонительное  средство.  Но  оно
управлялось не такими сложными  устройствами,  как  Арднех,  и  его  более
простые части никогда бы не обрели жизнь. Это Рольф  понял  из  сна,  зная
это, откуда пришло это знание.  Однако  система  обороны  противника  тоже
сработала.  Волна  Изменения,  устремившаяся   с   другого   края   света,
встретилась с волной, вызванной Арднехом, и  вещество  планеты  изменилось
сильнее, чем ожидалось.
     Те  несколько  ракет,  которые  упали  перед  Изменением,  и  великое
множество тех, что упали после, практически не  принесли  никакого  вреда.
Однако одна ракета, к которой теперь  было  обращено  молчаливое  внимание
Рольфа, была застигнута Изменением, исходящим от Арднеха, точно  в  момент
взрыва. Огненный шар, расцветшая ядерная вспышка только-только родилась  и
не была подавлена, но и не  получила  обычного  для  взрывов  такого  рода
развития. Шар не пропал, но изменил свою  форму,  пробежал  весь  цветовой
спектр и вернулся к первоначальному  состоянию,  затем  рванулся  в  небо,
словно в последнем агонизирующем  усилии.  Рольф  понимал,  что  наблюдает
своего рода рождение, при этом - имеющее колоссальное значение.
     С прохождением волны Изменения сам  Арднех  немедленно  начал  делать
первые шажки к жизни, как и многие другие,  ранее  инертные,  составляющие
мира.
     Но ни Арднех, ни кто-либо другой не приняли жизнь с такой яростью,  с
такой жадностью, как этот.



                                  7. ОРК

     То, что корчилось от неистовства бушующей в нем  жизни,  зародившейся
среди сил, понять  которые  не  под  силу  одному  человеку,  было  первым
зародышем существа, которое позже получит  имя  Орк,  а  еще  позже  будет
называться повелителем господ и  императором  всего  Востока.  Его  первые
воспоминания запечатлелись за тысячи лет до  рождения  Джона  Оминора,  за
тысячи лет до того, как человечество разделилось на два лагеря,  названные
Восток и Запад.
     Спустя тысячу лет после своего  бурного  рождения  существо,  которое
позже станет известно как  Орк,  скиталось  по  пустынным  уголкам  земли,
избегая людей, избегая, насколько возможно, беспокойства, а тем временем в
нем постепенно пробуждалось сознание. Дитя пугающей  старой  технологии  и
поразительной  новой  магии,  появившейся  с  Изменением,   оно   обладало
сущностью, которая лишь частично подчинялась законам материального мира.
     Теперь в мире были и другие более или менее похожие на него, но ничье
рождение не было связано с такими ужасающими обстоятельствами и  никто  не
обладал  такой  ужасающей  силой.  Люди  быстро   начали   забывать   свою
технологию, искалеченную Изменением; почти сразу с момента  Изменения  они
стали говорить о Старом Мире и о Новом и воспользовались  вновь  открытыми
возможностями магии, чтобы закончить прерванную войну. С момента Изменения
едва ли стало возможно говорить о чем-либо как о полностью лишенном жизни;
силы, которые раньше были только потенциальными  возможностями,  теперь  с
готовностью  отзывались  на  пожелание,  заклинание;   они   следовали   и
подчинялись похожей на сон логике мира колдунов.
     Люди узнали о существовании создания, которое станет Орком, и в своих
упорных поисках магической власти попытались найти средства управлять  им.
Он понял эти усилия своим растущим самосознанием;  чтобы  избежать  этого,
когда такие попытки стали настойчивыми, он убрался с Земли.  Подчиняющийся
известным Старому Миру законам физики и химии лишь частично, он без пищи и
почти без всяких усилий отплыл к Луне, где то, что  некогда  было  земными
колониями, теперь было мертвым  и  опустевшим  -  жертвы  войны  и  ошибка
технологии. Орк плавал  над  покрытой  кратерами  поверхностью,  наблюдая,
начиная мыслить. Тем временем странные, похожие на  пузыри  дома,  которые
раньше укрывали людей,  разрушались  и  лопались  в  полном  безмолвии,  а
пологие горы,  которые  были  в  два  миллиона  раз  старше  человечества,
смотрели на Землю, неизменные и равнодушные.
     Орк начинал мыслить, узнавать яркие эмоции  и  все  более  осознавать
окружающий мир и самого себя. А еще он начинал все больше  бояться  пустой
Луны и глубокого космоса за ней, который своей необъятностью заставлял его
постоянно  содрогаться.  Влекомый  солнечными  ветрами   космоса   он   по
собственной воле развернулся и начал долгий дрейф обратно к Земле.  Теперь
он понял, что там и, вероятно, только там он был гигантом.
     Теперь, когда он снова  приблизился  к  Земле,  он  хорошо  разглядел
человечество и начал понимать и ненавидеть его. В его отсутствие появилось
новое поколение чародеев, мужчин  и  женщин,  обладающих  гораздо  большим
магическим искусством и гораздо  более  надменных.  Те,  в  свою  очередь,
узнали о демоне, которому суждено было стать Орком, и  когда  оценили  его
могущество, то попытались со смесью страха и почтения призвать и подчинить
его. Но их магические сети лопнули и порвались, как только он сдвинулся  с
места.
     Долгим, медленным и трудным был путь демона к  полному  самосознанию.
Несмотря на его ненависть к расе  колдунов,  его  собственное  развитие  в
основном  шло  в  том  же  направлении,  что  и   их,   что   определялось
возможностями, предоставляемыми разумным потенциалом той планеты, что  они
делили. Образ мысли Орка  не  отличался  от  мышления  людей,  которых  он
ненавидел, по крайней мере, если сравнивать с образом мысли тех,  кого  он
смутно ощущал за пугающей Луной. (Никогда больше он не  покинет  атмосферу
Земли.)
     Орк двигался над Землей и глядел на идущую на ней жизнь с  ненавистью
и беспричинной злобой, какие не мог испытывать ни один  мужчина,  ни  одна
женщина. Он принадлежал Востоку еще до того, как Восток  появился.  Теперь
люди строили новые цивилизации; большая часть Старого Мира и  его  техники
были погребены и забыты (неизвестный ни  людям,  ни  демонам  Арднех  тоже
теперь жил, мыслил, ждал). И тот,  кому  предстояло  стать  Орком,  теперь
узнал о тех, кто был чем-то похож на него самого, хотя и был  меньше  его.
Это были демоны и  протодемоны,  рожденные,  как  и  он  сам,  похожим  на
солнечное пламенем, но во время  сравнительно  меньших  актов  разрушения,
пресеченных волной Изменения. Ни один из этих других не мог  сравниться  с
ним по силе, и он подчинял их при встрече, никогда не ставя  под  сомнение
собственное желание повелевать. Двух других демонов, которые  со  временем
могли  вырасти  настолько,  чтобы  успешно  угрожать  ему,   он   встретил
поодиночке и убил. Его сражение с одним из них продолжалось  почти  тысячу
лет и едва не уничтожило жизнь на одном  из  меньших  земных  континентов,
пока тот, кому предстояло стать Орком, не  смог  добраться  до  спрятанной
жизни своего противника и уничтожить ее.
     Вскоре после этой многовековой битвы он получил свое  имя.  Когда  он
сделал  себя  неоспоримым  повелителем  демонических  сил  всего  мира  и,
следовательно, стал главным врагом большей части человеческой  расы,  маги
стали звать его Орком, по имени могучего демона из древней легенды Старого
Мира. (Не существовали ли демоны и в Старом Мире? И было  ли,  в  конечном
счете, это Изменение, породившее его, чем-то совершенно новым под  древней
луной? Эти вопросы возникли  у  Орка,  но  он  не  делал  никаких  попыток
ответить на  них.  Его  это  действительно  не  волновало  ни  в  малейшей
степени.)
     Не  только  злые  силы  стали   объективной   реальностью   благодаря
Изменению. Из земли и из моря вышли  и  другие  формы  нечеловеческой,  но
разумной жизни. Изменение,  которое  подавило  энергию  ядерного  пламени,
одновременно высвободило энергию  жизни.  Безымянная  сила,  промежуточная
между обоими этими видами энергии, в принципе не могла быть подавлена; то,
что было присуще каждому атому, не могло быть уничтожено.
     Постепенно духи земли, моря и воздуха стали выступать союзниками  той
части человечества, которая выбрала Запад, против мужчин и женщин, которые
предпочли объединиться с демонами и  вместе  с  ними  образовали  общество
чистейшего эгоизма, названное Востоком. Как вошли в обиход названия Восток
и Запад, а не, скажем, Север и Юг или Красные и Зеленые, во времена Рольфа
уже не помнили. Никогда не имели значения подобные вопросы и для Орка.
     Господствуя  над  остальными  квазиматериальными  силами  Востока   и
возглавляя  их  во   все   разгорающейся   войне   против   Запада,   Орк,
демон-патриарх, искал рабов и союзников  как  среди  людей,  так  и  среди
животных планеты. Раса разумных летающих рептилий  развилась  за  какую-то
тысячу лет, что прошли с момента Изменения, поскольку буйство жизни  стало
отныне основой мира. Эти рептилии стали близкими  союзниками  демонических
сил, точно так же, как появился и  присоединился  к  Западу  вид  огромных
разумных ночных птиц, естественных врагов рептилий.
     И все же в центре борьбы оставалось человечество.  Только  люди  были
способны  иметь  дело  и  с  животными  и  с  духами,  по  их  собственной
терминологии.  Люди  почти  забросили  технологию,  которая  позволила  им
Изменить мир. Но прежде, чем забвение стало полным, опасности новой  войны
заставили их попытаться  вспомнить  и  отстроить  то,  что  они  утратили.
Поэтому технология Старого Мира никогда полностью не умирала.
     Орк понял, как жизненно важны для его борьбы  человеческие  существа,
но  когда  он  начал   обучать   и   организовывать   своих   человеческих
рабов-союзников, то недооценил их истинный потенциал. В  первом  поколении
его рекрутов был человек, который добивался таких успехов в порученных ему
делах  и  в  то  же  время  такой  заурядный  и  предсказуемый   в   своих
побудительных мотивах (а между тем достойный доверия меньше, чем  кто-либо
на Востоке), что Орк продвигал его снова и снова. Этот  человек  добивался
успеха в каждом начатом деле и каждое из них завершал, выказывая не больше
амбиций, чем могло бы проявить любое человеческое существо (с точки зрения
Орка). Со временем он  возглавил  не  только  других  людей,  но  и  малых
демонов.  Так  продвигался  Джон  Оминор,  искусно  пользуясь   столетиями
дополнительной жизни, которой его соблаговолил наградить демон-господин.
     Возможно, Орк, который никогда полностью не  понимал  людей,  никогда
полностью не понимал и самого себя. Быть может,  постепенно  он  вообразил
себя всемогущим и поэтому стал беспечным. Каково бы  ни  было  объяснение,
но, так ничего и не  заподозрив,  он  был  обманут  и  свергнут  человеком
Оминором. Джон Оминор с людьми и демонами,  которых  он  заставил  служить
себе, сверг демона-императора Орка и погрузил его в вечный сон. Орк не был
убит, не мог быть убит, поскольку нельзя было найти его жизнь. Нельзя было
и обнаружить, где она. Словно он и сам не знал  этого.  Победители,  новые
властелины Востока, были удивлены; обстоятельства рождения  Орка,  которые
многое прояснили бы, были им неизвестны.
     Как и существование Арднеха.
     Тем не менее война против Запада продолжалась, такая же упорная,  как
всегда, но теперь более затяжная,  поскольку  Восток,  к  своему  великому
сожалению, был лишен мощи Орка. Однако пробудить демона  настолько,  чтобы
его можно было использовать надлежащим образом, было слишком  опасно.  Его
держали погруженным в мучительный сон вместе иными силами, которым  нельзя
было доверять, глубоко в недрах мира,  в  непроницаемом  мраке.  Во  время
редких вспышек сознания Орк строил планы мести.


     Верхом на похожем на грифона скакуне,  который  несся  по  воздуху  в
принадлежащей демонам ночи, согбенный чародей, известный  как  Вуд,  летел
среди облаков на северо-запад. Он помогал Оминору свергнуть Орка и все еще
оставался его главным колдуном. Поднявшись в воздух  из  обширного  лагеря
армии Востока, он верхом на  своем  скакуне  летел  на  поиски  маленького
отряда констебля, который где-то отдыхал,  прервав  тщетное  преследование
Рольфа из Разоренных Земель.
     Конь Вуда летел быстрее любого животного  и  даже  быстрее,  чем  это
удавалось людям, если не считать скоростных средств  передвижения  Старого
Мира.
     Высокие летние грозовые тучи с треском освещали вспышки молний  слева
и справа от Вуда, проносящегося между ними. Демоническое существо, на чьей
косматой спине он лежал, беззвучно неслось по воздуху. Похожая на  орлиную
голова грифона раскачивалась из стороны в сторону на длинной шее, покрытой
вперемежку перьями и чешуей. Его крылья  были  распростерты  и,  казалось,
служили всего лишь парусами или рулями, в то  время  как  зверь  бежал  по
воздуху, перебирая ногами. Этот скакун не стал бы носить никакого  другого
человека, даже самого Оминора.
     Освещаемое вспышками молний лицо Вуда было хмурым.  Где-то  здесь,  в
северной глуши, что-то,  похоже,  шло  угрожающе  плохо.  Когда  констебль
прислал свою первую просьбу о помощи мага высшего класса, самым  вероятным
показалось, что он просто хочет скрыть  какую-то  ошибку,  допущенную  его
колдуном  или  им  самим.  Но  теперь  в  гаданиях  самого  Вуда  зловещие
предзнаменования стали слишком существенными и многочисленными, чтобы  ими
можно было пренебречь. Какая-то из  верховных  сил  Запада,  должно  быть,
вступила в борьбу, чтобы свести на нет усилия Абнера в этом месте на  краю
света.
     Наконец траектория полета  демона-грифона  круто  склонилась  вниз  к
слегка всхолмленной земле, смутно  различимой  внизу.  Теперь  можно  было
более отчетливо разглядеть прерии там, где тучи пропускали на землю лунный
свет. Внизу выделялся  один  островок  деревьев,  вокруг  которого  горели
факелы, защищая сонных рептилий от разбойничающих птиц.  Прибытие  Вуда  и
его демонического скакуна заставило  рептилий  открыть  глаза,  казавшиеся
поблескивающими  бусинками  в   трепетном   свете   факелов.   Со   смесью
настороженности и облегчения горстка людей Абнера следила за тем, как  Вуд
спешивался.
     Произнеся  тайное  слово,  Вуд  стреножил  своего  грозного  скакуна.
Оставив его в центре лагеря,  он  зашагал  к  пологу  шатра,  над  которым
безвольно свисало с флагштока  знамя  констебля.  Прежде  чем  маг  достиг
шатра, оттуда появился Абнер, усталый  и  настороженный,  и  приветствовал
Вуда жестом, который одновременно мог быть и приглашением войти.
     Войдя в большой шатер, Вуд успел  лишь  мельком  заметить  прекрасное
золотистое  тело  и  невероятные  белокурые  волосы.   Их   обладательница
торопливо поднялась с ложа и исчезла за  пологом  из  дорогого  шелка.  Он
подумал, что промедление было не случайным, он должен был увидеть то,  что
увидел.
     Вуд внешне не был обеспокоен.  Без  дальнейших  преамбул  он  спросил
Абнера:
     - За чем дело стало?
     Абнер развел крупными руками.
     - За западной магией. Зачем бы еще я стал обращаться к тебе? Этот так
называемый  маг,  которого  ты  мне  предоставил,  похоже,  совершенно  не
способен справиться с тем, с чем мы имеем дело.
     Чувствуя, что его подозрения укрепились, Вуд важно кивнул  и  прикрыл
глаза. Он позволил себе задуматься о тонком полу шатра у себя под  ногами,
о траве, примятой им, о ветках деревьев, раскачивающихся над самым  шатром
(и о златокожей женщине, одевающейся где-то рядом;  не  отвлекала  ли  она
Абнера от дел? Боевой настрой бо