нчивых
узоров или веселых бабочек. Машины-врачеватели,  чья  жизнь  уже  угасала,
дергались и слабо шевелились, словно умирающие лягушки в осушенном пруду.
     Драффут не стал долго стоять в разбитом дверном проеме, тупо глядя на
полный разгром всего, ради чего он существовал. Снизу  до  него  донеслись
крики. Крики людей  с  поля  битвы,  людей,  снедаемых  страхом  и  крайне
нуждающихся  в  помощи.  И  он  без  промедления  двинулся  к  ним,  чтобы
посмотреть, что он мог бы сделать.
     Он снова двинулся вниз по склону, сперва шагом,  затем  бегом.  Перед
ним, подобно разоренному муравейнику,  лежала  уничтоженная  крепость,  на
развалинах толпились люди. Там и  сям  они  продолжали  сражаться  друг  с
другом. Но в воздухе больше не было валькирий.
     Вблизи от Драффута  неподвижно  лежала  одна  из  них,  разбитая  при
падении, с согнутыми винтами, с корпусом, развалившимся от удара. Взгляд в
широко распахнутую дверь на  ее  брюхе  показал,  что  находящийся  внутри
человек мертв и окоченел. Драффут в ярости подхватил машину, затряс  ее  и
закричал. Там, где его руки касались металла,  он  вздрагивал  от  слабого
пробуждения жизни; но и только. Лишь  теперь  масштаб  происшедшего  начал
доходить до сознания владыки Драффута во всей полноте.  Даже  если  бы  он
смог каким-нибудь образом восстановить или оживить эту машину,  ей  некуда
было бы лететь и не было бы лечения для находившегося внутри человека. Так
же, как и ни для кого из лежащих на поле или тех, кто мог пасть завтра.
     Далеко внизу, близ того места, где огромная трещина в горе  расколола
внешнюю стену крепости, на глаза Драффуту попался яркий отблеск. Это  было
многоцветное сияние озера, стекшего в маленькую  впадину  между  скал.  Он
сразу отшвырнул в сторону разбитый механизм, вытащив наружу тело.  Бережно
держа тело в одной руке, он поспешил туда.
     Достигнув  маленького  пруда,  немногим   превосходившего   размерами
большую ванну, он  обнаружил,  что  некоторые  раненые  обеих  армий,  уже
набредшие на него, растянулись у края озерца, хлебая жидкость или  брызгая
ею на раны. Осторожно пробираясь между  ранеными,  владыка  Драффут  нашел
себе местечко возле лучистого пруда. Он погрузил в него мертвого человека,
которого нес, затем принялся оказывать помощь всем, кому только мог.
     С каждой минутой все больше  раненых,  в  основном  -  представителей
Востока, приползало сюда. Стоны и мольбы о помощи вокруг владыки  животных
становились все громче. Уровень жидкости в пруду быстро понижался -  скала
не могла долго удерживать ее  -  и  Драффут  низко  согнулся  возле  него,
зачерпывая пригоршни лекарства, которое он вливал в уста или лил на  раны.
Мертвый, которого он принес, теперь сидел и стонал.
     Драффут выплеснул остатки озера  на  обрубок  руки;  человек  с  этим
обрубком вскрикнул,  когда  закончились  его  мучения;  возможно,  у  него
отрастет  новая,  вполне  здоровая  рука.  Другой  человек,  с  распоротым
животом, истекая кровью полз к озерцу, и Драффут  окропил  его  эликсиром,
избавляя от невыносимой боли.
     Полностью поглощенный своим занятием, Драффут не заметил,  как  среди
криков боли позади быстро разрастающейся вокруг него толпы раздался совсем
другой, здоровый голос, злой и властный:
     - ...живо на свои места, дезертиры! Враг все еще удерживает поле. Те,
кто может  ходить,  присоединяйтесь  к  своим  отрядам,  трусы,  или  я...
Гвардейцы! Ну же, бегом, сражайтесь за меня!
     Совершенно ошеломленный всем происходящим вокруг, владыка Драффут  не
обратил внимания  на  то,  что  произошло,  когда  этот  крикун,  бранясь,
приблизился к пруду, разгоняя раненых гвардейцев плоскими  ударами  своего
меча. Драффут увидел еще  одного  калеку,  с  закатившимися  глазами  и  с
признаками ужасной  гангрены,  добиравшегося  к  нему.  Он  зачерпнул  еще
пригоршню жидкости и аккуратно плеснул ее на этого  несчастного.  Жидкость
озера полетела из его руки  светлой  невинной  змейкой.  И  только  в  это
мгновение впалые глаза свирепо бранящегося человека встретились с  глазами
Драффута, их взгляд надолго запомнился верховному владыке животных. Только
тогда Драффут понял, кто был этот человек.
     Пригоршня жидкости, долетев до него, породила яркую вспышку. Безумный
крик прервался на полуслове, меч со звоном выпал на землю. С тех пор никто
не слышал и не видел Мертвого Сома. И он и предназначенная ему  порция  из
Озера Жизни исчезли из мира людей.

     "...клинком огненным отрезаю руки и ноги,
     Вырезаю язык, рассекаю его уста..."

     Вопли Запраноса зазвучали громче, отчаяннее и в то же время глуше.

     "Притупляю его зубы,
     Вырезаю язык из глотки.
     Сим я лишаю его речи,
     Ослепляю его,
     Делаю его глухим,
     Вырезаю его сердце."

     Пламя вилось перед глазами Чапа, и истощение от использования  магии,
чувство совершенно новое для него, казалось, пронизывало  каждую  клеточку
его тела. Еще раз он попросил силы Запада даровать ему слова, так как  ему
становилось  очень  трудно  думать.  Затем,  собирая  все  свои  силы,  он
воскликнул:

     "Делаю так, будто его никогда и не было!"

     Тишина разлилась по всему изрезанному плато, где шел  бой;  в  тишине
армия Востока обратилась в беспорядочное  бегство  или  начала  сдаваться.
Глядя туда, где  был  Запранос,  Чап  не  видел  больше  ни  металлических
решеток, ни кучи жирного пепла, ничего.
     Но повелитель демонов продолжал говорить в его мозгу: "Мой  господин,
уже очень мало осталось от  моей  жизни.  Сохрани  это,  и  тогда  сможешь
восстановить для себя все остальное. Моя сила может быть возрождена, чтобы
создать для тебя армию, чтобы построить для тебя королевство..."
     Чап очень тщательно собрал остатки волос. Рядом с  ним  Лиза-Карлотта
пошевелила головой и снова открыла удивленные глаза.

     "Имени его - не существует.
     Не существует его детей.
     Его больше нет.
     Нет ни его, ни памяти о нем;
     Нет ни его, ни его потомства.
     Семена его не могут прорасти.
     Ростки его не могут подняться.
     Он - мертв, не существует.
     И его дух, и его тень, и его магия."

     Так был уничтожен повелитель демонов, Запранос, и так  Чап  с  Севера
заслужил себе место в армии Запада. Его супругу искали, особенно там, где,
как говорили, она спускалась вдоль нового прохода, образованного  трещиной
в горе. Но так и не нашли.
     Когда последние  капли  озера  иссякли,  верховный  владыка  животных
Драффут убежал куда-то, где его не могли достать крики раненых.
     - Лиза?  -  Рольф  из  Разоренных  Земель  обращался  к  неузнаваемой
девушке, которая, как ему сказали, раньше была его сестрой.
     - Рольф. - Она узнала  его,  но  ее  голос  был  грустным.  Она  была
безутешна - не из-за собственных страданий, не из-за поражения Востока, не
из-за кого-нибудь из погибших - или спасшихся.
     - Мой Темный Витязь, - сказала она. - Мой могучий  защитник.  Он  был
для меня всем.



   Фред СЕЙБЕРХЭГЕН
   МИР АРДНЕХА




                                1. ОМИНОР

     Человека готовили к медленной смерти на колу  на  потеху  императору,
сидевшему в задумчивом молчании среди пышно-сонной  роскоши  своего  сада.
Чуть ниже его простого кресла, на полого спускавшейся лужайке, в небо  был
нацелен заостренный кол, вбитый в центре ухоженной клумбы высоких  цветов,
среди  которых  громко  жужжали  пчелы.  Несколькими  метрами  дальше  сад
заканчивался  сложенным  из  камней  волноломом,  а  за  ним  простиралось
обширное спокойное озеро. Волнолом был так близко от того места, где сидел
император Джон Оминор, что при желании он мог  бы  пускать  "блинчики"  по
воде брильянтами - никаких других камней под рукой не было.
     Озеро простиралось на восток до самого горизонта, чтобы встретиться с
небом, и в этом небе хмурилась единственная грозовая  туча,  чье  облачное
брюхо спускалось ниже водного горизонта.  Что-то  во  внешнем  виде  этого
облака наводило на мысль о гигантском искусственном воздушном  вихре,  но,
естественно, этого не  могло  быть.  Демоны,  отвечавшие  за  безопасность
дворца, уже давно бы выступили против такого вторжения, и небо не было  бы
ни таким безмятежным, ни летним.
     Человек, приговоренный к смерти, - предполагалась некая  связь  между
ними и заговором против императора  -  издал  первый  неуверенный  вскрик,
когда заостренное дерево начало свой  путь  внутри  его  тела.  Оминор  не
слишком внимательно следил за происходящим -  у  него  были  более  важные
поводы  для  размышлений  -  но   теперь   он   издал   короткий   возглас
удовлетворения и откинулся в своем кресле.
     Император всего Востока был с виду ни молод, ни стар (хотя,  конечно,
на самом деле он был очень стар) и не отличался ни худобой,  ни  толщиной.
Цвет его кожи и волос приближался к средней человеческой норме. Его одежда
была простого покроя, белая, с отдельными элегантными  совершенно  черными
деталями. На его шее на прозрачной цепочке висела черная сфера размером  с
человеческий кулак, поблескивая  так,  словно  она  была  смазана  маслом.
Никакой застежки не было, и сфера  держалась  на  цепи  благодаря  ажурной
оправе - сетке из серебряных проволочек.
     Слушая вопли пытаемого,  Джон  Оминор  глядел  на  почти  неподвижную
водную равнину. Гораздо ближе грозового фронта, но крошечная в сравнении с
ним, постепенно увеличиваясь в размерах, трепетала пара крыльев. Посыльная
рептилия, последнее передающее звено сообщения, которое, возможно,  обошло
полмира. Это приятное подтверждение его власти вскользь  коснулось  разума
императора; время было достаточно позднее, чтобы понять,  с  хорошими  или
плохими новостями спешил вестник.  Его  взгляд  упал  на  рыбацкую  лодку,
которая проскользила мимо не более чем  в  полукилометре  от  берега.  Его
глаза теперь следили за рыбаком, но мысли были где-то в другом месте.
     Сегодня во дворец собирался прийти Арднех.
     При помощи  электроники  и  колдовства  император  разыскивал  своего
самого грозного врага по всему миру. Сперва  условия  охоты  были  просты:
найти и убить. Затем, когда стало ясно,  что  найти  жизнь  Арднеха  может
оказаться чрезвычайно сложной, если не невозможной задачей, усилия сыщиков
были направлены на то, чтобы наладить контакт, вступить в переговоры.
     Врагов Джон  Оминор  имел  множество,  как  среди  структуры  власти,
которой он управлял, так и вне ее; но Арднех был явлением уникальным.
     Вопли  насаживаемого  на  кол  человека   теперь   стали   совершенно
животными, и император повернулся,  чтобы  понаблюдать  за  ним  несколько
секунд. Но он не мог расслабиться  и  развлечься,  как  собирался  сделать
перед тем, как лицом к лицу встретиться со своим гостем. До встречи теперь
оставалось меньше часа.  И  Арднех  начинал  приобретать  слишком  большое
воздействие на жизнь людей.
     Довольно  достоверно  было  известно,  что  большинство  приверженцев
Запада смотрели на принца Дункана  Исландского,  как  на  своего  наиболее
вероятного вождя. Дункан действительно был силен; сейчас он создавал армию
на континенте - прибрежные территории  Арднеха,  Разоренные  Земли  и  еще
несколько мятежных провинций, предоставили  Дункану  стратегическую  базу,
где его силы могли отдыхать между кампаниями. Оминор,  конечно,  постоянно
планировал заново оккупировать морское побережье, но  почему-то  никак  не
мог собрать достаточно войск, демонов и материала для  работ,  по  крайней
мере, пока его беспокоили  и  распыляли  его  силы  сотни  других  военных
конфликтов  и  мятежей  по  всему  миру.  Дункан  же  никогда  подолгу  не
задерживался в своей прибрежной твердыне, а  снова  и  снова  перебрасывал
свою армию, подобно какой-то сверхтекучей жидкости, в  сердце  континента,
где среди обширных лесов и равнин генералам Оминора  в  очередной  раз  не
удавалось принудить его к решающей битве.
     Недалеко от волнореза и от того места,  где  сидел  император,  стоял
летний домик, покрытый темным стеклом, со  стенами  из  виноградной  лозы.
Глянув на этот навес, император увидел, что там  начинают  собираться  его
советники.
     Восемь высших  сановников  были  вызваны,  чтобы  принять  участие  в
противостоянии Арднеху. Все они были  одеты  в  роскошные  черные  одежды,
отороченные  белым,  -  негативное  изображение  обычного  наряда   самого
императора. Насчитав в летнем павильоне шестерых  мужчин  и  двух  женщин,
Джон Оминор поднялся с кресла и неторопливо направился к ним. Двое палачей
на мгновение прекратили свою кропотливую работу, чтобы пасть ниц  при  его
приближении. Оминор с  мимолетным  удовлетворением  глянул  на  жертву  на
шесте, упрямо выпрямившуюся, словно из наглости, за  которую  ее  вряд  ли
могли наказать больше.
     Внутри летнего домика восемь человек оставались ниц, припав  лбами  к
песчаному полу, до тех пор, пока он не  занял  кресло  во  главе  длинного
стола. Затем они тоже расселись в соответствии со своим рангом. Император,
безусловно, казался самым невзрачным из присутствующих.
     Обошлись без формальностей;  Оминор  просто  выжидающе  посмотрел  на
человека, который сидел по правую руку от него. Это  был  главный  колдун,
Верховный  Маг  Востока,  имевший  много  имен,  но  в   настоящее   время
выступавший под простым и привычным именем Вуд.
     Вуд сразу понял, на  какой  вопрос  он  должен  ответить.  Он  ровным
голосом произнес:
     - Арднех - не человек. - Сам Вуд  сегодня  принял  свой  человеческий
облик; он явился старым и согнутым, словно какой-нибудь древний сказитель,
кривоногий, с жилистыми руками. У него был большой кривой нос  и  странные
выпуклые глаза, с которыми весьма немногие решались встретиться взглядом.
     - Значит, какая-нибудь  сила  природы,  -  заметил  император.  Когда
немедленного подтверждения его заключение не  получило,  император  быстро
добавил: - Это точно, что Арднех - не живое существо?  -  Говорил  Оминор,
как обычно, громко и быстро, и, как обычно, слушателям трудно  было  точно
оценить степень его нетерпения.
     Вуд  поспешно  ответил,  не  отваживаясь  смотреть  в  глаза   своему
повелителю.
     - Мой  верховный  владыка,  Арднех  -  ни  мужчина,  ни  женщина,  и,
безусловно, не живое существо. Таким образом, он - это некая  сила,  но  я
сомневаюсь, можно ли назвать его силой природы.  И  я  думаю,  что  он  не
джинн. Он не  вписывается  ни  в  одну  известную  категорию.  Я  вынужден
признать, что кое-что, касающееся его, мне не понятно.
     - И, разумеется, этого нельзя понять в принципе. Принимая во внимание
этот неизбежный  недостаток  понимания,  что  ты  предлагаешь  нам  делать
сегодня?
     - Действовать, как было запланировано, мой верховный владыка. - Ответ
последовал без какого-либо  заметного  колебания.  Вуд  едва  ли  смог  бы
занимать  свое  положение,  уступающее  только  положению  императора,  не
обладай   он   определенным   мужеством   в   сочетании   с   необходимыми
дипломатическими способностями. Остальные  семь  советников  вокруг  стола
выжидали,  неподвижные,  словно  изваяния.  Абнер,   верховный   констебль
Востока, командующий армиями Оминора, сидел, выпрямив спину, по левую руку
от императора; на его шее вздувались могучие мышцы, когда он непроницаемым
взором смотрел мимо Оминора на Вуда. Император хранил молчание,  глядя  на
мага так, как он мог бы глядеть на узника в застенке. Но так он смотрел на
всех.
     Вуд продолжил:
     - Если Арднех так силен, что мы не можем защитить себя здесь, в самом
центре  своего  мира...  -  Слегка  пожав  плечами,   он   оставил   фразу
незавершенной.
     Несколько  мгновений  никто  в  летнем  домике  не  решался  нарушить
молчание. Издали донесся вопль несчастного, который тяжко мучился,  умирая
на колу. Затем Оминор отвел свой тяжелый взгляд от Вуда  и  метнул  его  к
основанию стола.
     - Вы занимаетесь необычными  делами  -  что  вы  можете  сказать  мне
сегодня такого, чего я еще не слышал?
     Младший из  двух  присутствующих  техников  в  ответ  только  склонил
голову, в то время как старший встал и заикаясь заговорил:
     - О-очень мало, верховный владыка.  Электронные  станции  определения
направления продолжают работать, а  после  последней  нашей  встречи  были
заложены дополнительные станции. Но где может быть спрятана жизнь Арднеха,
этого мы по-прежнему не можем сказать. - Откровенность, даже  в  отношении
ошибок, была наиболее безопасной политикой при общении  с  Оминором.  Все,
кто смог стать его ближайшими  помощниками,  должны  были  хорошенько  это
запомнить.
     Большинство  остальных  присутствующих  за  столом  выражениями   лиц
показывали, какое презрение они питали к тем эзотерическим методам,  какие
пытались внедрить оба техника. Техника была  достаточно  хороша  на  своем
месте, производя колеса для фургонов или карет и выковывая мечи при помощи
молота, мехов и наковальни. Но никто не понимал электроники,  даже  те  из
техников, что долго работали с механизмами Старого Мира.
     Оминор не испытывал к технике такого презрения. Западный противник не
единожды достаточно успешно использовал технику.
     - Я хочу послушать,  что  скажут  остальные,  -  приказал  император,
обводя взглядом собравшихся. - Может кто-нибудь назвать  мне  причину,  по
которой мы должны изменить свой план встречи Арднеха или  отложить  ее?  -
Никто не смог; они один  за  другим  принимались  бормотать,  кланяться  и
качать головами. Верховный владыка прикоснулся  к  предмету,  висевшему  у
него на шее, к темной сфере на цепочке кристаллов. - И это лучшее из того,
что я могу предложить Арднеху в качестве платы?
     И снова советники забормотали, выражая  единодушное  согласие.  Никто
точно не знал, что представляла собой эта сфера, хотя она безусловно  была
сделана во времена Старого Мира. Ее внутренняя структура,  видимая  только
колдунам и нематериальным силам - и, следует полагать, еще ее  создателям,
- была сложной и невероятно совершенной. Демоны, джинны  и  силы  природы,
которым показывали сферу,  похоже,  считали  ее  эквивалентом  гигантского
рубина или алмаза в человеческом представлении.
     Снова повернувшись к  своему  главному  колдуну,  Оминор  вернулся  к
предыдущей теме:
     - И какую же опасность он будет представлять для нас здесь, Вуд, если
он придет?
     -  Вообще  никакой  опасности,  верховный  владыка.  Мои   демоны   и
подчиненные маги всех уровней начеку. Некоторые из внешне нейтральных сил,
которые действовали в качестве посредников при организации  этой  встречи,
состоят - вам это известно,  верховный  владыка,  но  некоторые  из  ваших
советников могут не знать этого - у  нас  на  службе.  Арднех  слишком  не
доверял им, чтобы позволить узнать  о  себе  чересчур  много,  но  они  не
заметили никаких признаков того, что он планирует напасть на нас  сегодня.
Разве он решится ударить по  нам!  Чтобы  сделать  это,  ему  пришлось  бы
собрать здесь все свое существо, послать сюда не только, так сказать, свои
глаза,  уши,  голос,  но  и  кое-что  еще.  Чем  более  мощным  будет  его
проявление, тем более уязвимым он себя  сделает.  Мои  демоны  готовы,  их
челюсти сомкнутся на нем. - Позади Вуда над мирным с виду озером воздух на
мгновение  всколыхнулся,  и  в  нем  стали  различимы  три  области  тени,
сгустившейся, несмотря на солнце. Затем воздух  успокоился  и  снова  стал
по-летнему прозрачным. Вуд продолжил:  -  Я  горячо  желал  бы,  чтобы  он
попытался атаковать нас сегодня, но боюсь, что он слишком умен.
     Но Оминор, казалось, не  был  удовлетворен.  Его  тон  напоминал  тон
судьи, ведущего расследование.
     - Наш могучий гость, на которого, как ты говоришь, готовы наброситься
твои силы, уничтожил великого демона  Запраноса  в  Черных  горах  так  же
легко, как человек мог бы раздавить жабу. Так ты сам доложил мне.
     Вуд заморгал, а затем едва не рассмеялся.
     - Запра