оги,
рядом с которой возвышалась южная стена  замка.  Дорога  прорезала  тонкую
полоску Расколотых гор. С северной стороны  раскола  гора  была  испещрена
путаницей расщелин и каньонов, сулящих укрытие. С восходом  луны  Фэзертип
полетела туда в поисках какого-нибудь  уступа  или  расщелины,  достаточно
хорошо скрытой, чтобы рептилии не заметили ее  во  время  своего  дневного
патрульного полета, и расположенной достаточно высоко и недоступно,  чтобы
к ней не мог приблизиться никакой солдатский патруль.
     Огромные глаза птиц лучше всего видели в лунном свете  и  при  густых
ночных тенях. И все же Фэзертип дважды пролетела мимо  входа,  прежде  чем
при третьем пролете узким каньоном задержалась, чтобы исследовать то,  что
казалось всего лишь темным пятном на затененной скале.
     Пятно оказалось отверстием, входом в  пещеру.  Проем  был  не  только
скрыт от всех, кроме разве  что  наиболее  рьяных  крылатых  ищеек,  но  и
настолько узок, что Фэзертип подумала: если бы  дошло  до  этого,  то  она
могла бы оборонять его днем. Итак, она решила остаться здесь на день.
     Обследуя пещеру изнутри в поисках других возможных входов,  а  также,
чтобы спрятаться как можно дальше от солнечных лучей,  птица  и  совершила
свое великое открытие. По узкой наклонной  шахте  -  по  которой  тяжелый,
лишенный крыльев человек все же мог бы  спуститься,  если  бы  захотел,  -
Фэзертип проникла в пещеру со стенами гладкими, словно яичная скорлупа,  и
достаточно просторную, чтобы в ней мог поместиться дом. Птице  был  знаком
символ слона, и этот символ был  на  каждом  боку  огромного  -  создания?
предмета? (Фэзертип не могла подобрать подходящее слово)  -  который  один
занимал всю пещеру, и этот предмет, по мнению Фэзертип, не мог быть  ничем
иным, кроме самого Слона.
     У него было четыре ноги? Нет, похоже, у него совсем не было ног. Имел
ли он свисающий нос и зубы, напоминающие сабли? Нет - по крайней мере,  не
совсем так. Но  птица  никогда  не  видела  ничего  подобного  тому,  что,
неподвижное, ожидало в засыпанной пещере.
     К этому времени Фэзертип отдышалась  и  явно  получала  удовольствие,
рассказывая свою историю тяжелым  бескрылым  людям,  толпящимся  вокруг  и
нетерпеливо забрасывающим ее вопросами. Теперь  она  устроилась  спиной  к
затененному костру, и люди видели  только  ее  темный,  плавных  очертаний
силуэт и огромные глаза, которые то и дело таинственно вспыхивали, отражая
болотные огни.
     Она упрямо настаивала на том, что предмет  в  пещере  не  может  быть
ничем иным, как только Слоном. Нет, он  не  двигался;  но  он  не  казался
мертвым  или  сломанным.  На  том,  что  напоминало  его  голову,  имелось
несколько выступов, все они казались твердыми, как когти. Нет, Фэзертип не
притрагивалась к слону. Но каждая его часть выглядела очень  твердой,  как
что-то, сделанное из металла.
     Сара пояснила Рольфу,  что  птицы  всегда  испытывали  трудности  при
описании вещей, изготовленных людьми; некоторые из них не  могли  отличить
топор от меча. Они просто мыслили другими категориями.
     Расспросы начали  приводить  к  повторам.  Дух  сомнения,  отсутствие
решимости взять на себя  ответственность  лидерства,  похоже,  по-прежнему
преобладали в этой группе людей.
     - Ладно, нужно послать кого-нибудь, чтобы он посмотрел,  что  это  за
штука, - сказал Томас, окидывая взглядом остальных. - Одного или больше из
нас, тяжелых, бескрылых людей. И как можно скорее. Это совершенно ясно.
     Начался спор  о  том,  какая  из  различных  групп  Вольного  Народа,
разбросанных по округе, находится ближе всех к пещере  и  которой  из  них
было бы проще и безопасней всего добраться до нее.
     Томас вскоре прервал дискуссию.
     - Мы находимся всего лишь километрах в восемнадцати от пещеры -  и  я
думаю, что, в конечном счете, выйдет быстрее, если один или  двое  из  нас
отправятся прямо отсюда.
     Лофорд сидел улыбаясь, молча выражая одобрение тому, что Томас  начал
руководить. Теперь Томас повернулся к птице и сказал:
     -  Фэзертип  -  теперь  подумай-ка  хорошенько.   Есть   какой-нибудь
доступный для человека путь ко входу в эту твою пещеру?
     - У-уу. Нет. Разве что вырубить ступени в скале.
     - Насколько высокими они должны быть?
     - В одиннадцать раз выше тебя. - Высоты птицы,  очевидно,  определяли
очень быстро и точно.
     - Среди нас нет скалолазов,  и  времени  у  нас  тоже  нет.  -  Томас
принялся нервно  расхаживать,  затем  резко  остановился.  -  У  нас  есть
веревки, конечно. Есть какой-нибудь выступ в этой пещере или рядом с  ней,
за  который  ты  могла  бы  зацепить  веревочную  петлю,  чтобы  мы  могли
взобраться?
     Фэзертип после некоторого раздумья  сказала,  что  ни  одного  такого
выступа в верхней пещере не было. На противоположной стороне  каньона  был
выступ,  за  который  она  могла  бы  зацепить   веревку;   но   человеку,
взобравшемуся  туда,  все  равно  придется  перебраться  через  каньон   и
спуститься под нависающий уступ.
     - Мог бы я перепрыгнуть эту расщелину? Какой она ширины?
     Расстояние для довольно  длинного  прыжка  с  разбега.  А  это  нужно
сделать с места, да еще имея под ногами весьма ненадежную опору.
     Это было существенно, и зачатки плана начали прорисовываться.
     -  Послушайте,  мы  знаем,  что  птица  не  может  поднять  взрослого
человека, - сказал Томас. - Но здесь  у  нас  две  птицы,  обе  достаточно
крупные и сильные для своего вида.
     Люди зашумели, возражая.
     - Дайте мне закончить. Они не могут непосредственно поднять человека,
но, может быть, они могли бы помочь ему прыгнуть? Протащить  его  немного,
задержать падение, когда он прыгнет с уступа,  чтобы  он  мог  перебраться
через каньон?
     Обе птицы заявили, что нечто подобное, по их мнению, вполне возможно.
К тому же никто не смог придумать ничего  лучшего,  чтобы  людям  поскорее
попасть в пещеру; конечно, сперва нужно  было  все  обследовать.  В  любом
случае выслать большую группу с лестницами и другим громоздким снаряжением
безопасно работать так близко от Замка было невозможно.
     Энтузиазм Томаса непрерывно возрастал.
     - Это нужно сделать во чтобы то ни стало, и помощь птиц может сделать
это возможным. Мы посмотрим, как поступить, когда доберемся  туда.  Нельзя
терять времени. Если я отправлюсь туда в течение ближайшего  часа,  то  до
наступления рассвета успею спрятаться среди скал  у  северной  оконечности
дороги. Днем пролежу в укрытии, а затем, следующей ночью...
     Лофорд спросил его:
     - Ты?
     Томас криво улыбнулся.
     - Ладно, вы вынудили меня принять своего рода командование.
     - Это не дело для вождя. Это дело разведчика. Почему  именно  ты?  Ты
необходим здесь, чтобы принимать решения.
     Остальные тоже подключились к спору. Было более или менее  ясно,  что
послать следует двоих, но никак не  могли  договориться,  кто  это  должен
быть. Каждый не отягощенный возрастом и  не  обессиленный  ранами  изъявил
желание быть добровольцем.
     - Меня высота совсем не страшит, - предложил Рольф.
     - И меня! - Сара тоже горела желанием пойти. Она  клялась,  что  была
легче всех остальных, - это определенно было  бы  преимуществом,  если  бы
дошло до того, что ее пришлось бы нести двум птицами.
     - Ах! - обратился к ней Томас, и  при  этом  в  его  глазах  блеснула
искорка юмора. - Но что, если вернется Нильс и узнает, что ты  одна  пошла
со мной?
     Это уняло Сару  -  на  некоторое  время  -  но  с  остальными  Томасу
оказалось совладать сложнее. В конце концов ему пришлось почти кричать.
     - Ладно, ладно! Я знаю эти места не хуже остальных. Полагаю,  я  могу
решить, что делать со Слоном, когда  доберусь  до  него,  не  хуже  любого
другого. Поэтому я иду. Лофорд останется здесь за старшего - если только я
имею право назначить кого-то. Мевик -  ты  должен  остаться  на  некоторое
время в болотах, чтобы поговорить с остальными нашими, когда  они  придут,
рассказать им о положении на севере и везде, чтобы они поняли, что  мы  не
можем надеяться ни на чью помощь... а теперь  поглядим.  Достаточно  ли  я
легкий, чтобы перепрыгнуть к пещере с помощью двух птиц?
     Он вытянул руки. Страйджиф и Фэзертип поднялись в воздух, зависли над
ним, и каждый осторожно схватился лапами  за  кисть  Томаса.  Крылья  птиц
мощно заработали, делая шумные взмахи и поднимая снопы искр  и  пепла  над
угасающим костром. Но ноги Томаса не оторвались от земли. Только когда  он
подпрыгнул, две птицы смогли удержать его в воздухе, да  и  то  только  на
краткий миг.
     - Теперь попробуйте со мной! - потребовала  Сара.  С  большим  трудом
птицы смогли поднять Сару всего на метр над землей и продержать ее так  до
счета три. Подпрыгивание помогло ей не слишком много.
     Она возликовала, но Томас отрицательно покачал головой.
     - Нет, нет. Может быть, нам придется сражаться или...
     - Я умею стрелять из лука!
     Он проигнорировал ее возражения и кивнул в сторону Рольфа.
     - Теперь попробуем с ним. Он выглядит самым легким.
     Птицы немного отдохнули, затем схватились за концы  веревки,  которую
Рольф нашел и обернул вокруг себя под мышками.
     -  В  пещере  мне  понадобятся  свободные  руки,  чтобы  цепляться  и
карабкаться, - пояснил он. Затем подпрыгнул изо всех  сил  в  тот  момент,
когда обе птицы мощно потянули его вверх. Он поднимался вверх до тех  пор,
пока его ноги не оказались выше головы высокого мужчины. Спуск  на  землю,
при поддержке птиц, занял пять секунд.
     - Хорошо, - подытожил Томас. -  Похоже,  это  лучшее,  что  мы  можем
сделать.
     - Я готов идти, - сказал ему Рольф. - Я отдыхал  большую  часть  дня.
Если не считать гребли в челноке.
     Томас задумчиво посмотрел на него и криво усмехнулся.
     - Ты называешь это отдыхом, а? - Он глянул поверх костра на Мевика.
     - Думаю, молодой человек избавился от слепой ярости, - сказал Мевик.
     Томас снова посмотрел на Рольфа.
     - Это правда? Если я возьму тебя  с  собой,  возможно,  нам  придется
драться, но сами мы не будем искать схватки.
     - Я понимаю. - Ярость от причиненного горя не  потухла  его.  Но  она
переросла в нечто холодное и спокойное. В трезвый расчет.
     Томас еще на мгновение задержал свой взор на Рольфе; затем улыбнулся.
     - Очень хорошо. Тогда в путь.



                                4. ПЕЩЕРА

     Первые лучи рассвета застали Рольфа и Томаса в узкой расщелине  между
нагромождениями скал. Они лежали и глядели на  юг  через  дорогу.  Дорога,
простирающаяся перед ними, не имела названия,  хотя  и  была  единственным
открытым проходом в Расколотых горах на много километров как к северу, так
и к югу. И Томаса,  и  Рольфа  утомил  долгий  ночной  переход  -  болото,
пересеченная местность, река  Доллс  вброд,  скалы,  по  которым  пришлось
карабкаться - проделанный в стремлении успеть  до  рассвета  добраться  до
места, где они залегли теперь.
     Это  место  занимало  командную  высоту  по  отношению  к  окружающей
местности. Продвинувшись на метр вперед, к устью узкого каньона, они могли
бы справа увидеть Доллс, лениво змеящуюся с севера на юг у  подножия  гор.
За рекой раскинулись родные для  Рольфа  фермерские  поля,  низменности  и
болота. А вдали, ясно различимый, простирался бескрайний  голубой  простор
западного океана.
     Прямо  перед  устьем   узкого   каньона   бесплодная   земля   крутым
двухсотметровым склоном спускалась к тому месту, где проходящая с  востока
на запад дорога упиралась в нижнюю часть горного прохода. К югу от  дороги
земля таким же крутым склоном снова поднималась к  отрогу  южного  горного
хребта; поблизости от него стояли серые, недавно укрепленные стены Замка.
     Слева от Замка Рольфу была видна пустыня, начинающаяся  от  безводных
склонов Расколотых гор и простирающаяся, наверное,  километров  на  двести
вплоть  до  высоких  и  неприступных  Черных  гор.  Пустыня  казалась  уже
раскаленной, хотя солнце едва взошло.
     - Кожистокрылые просыпаются, - спокойно заметил Томас, кивком  указав
вперед. Утреннее солнце ярко освещало защищенные сетями  дома  и  насесты,
прилепившиеся к верхним частям высокого Замка,  делая  видимыми  шевеление
серо-зеленых тел  рептилий  под  сетями.  Черно-бронзовое  знамя  Экумена,
очевидно, всю ночь развевалось  на  флагштоке,  установленном  на  плоской
крыше. Кроме того, на стене и парапете были развешаны и другие  украшения;
тонкие, беловатые, словно из прутиков, фигурки - они, знал Рольф, когда-то
были людьми, хорошими людьми, которые, вызвав неудовольствие новых  хозяев
этой земли, были  подняты  туда  в  качестве  живых  игрушек  и  пищи  для
кожистокрылых.
     Единственные  живые  люди,  заметные  теперь  наверху,  являли  собой
черно-бронзовые точки; движения их рук  и  ног  трудно  было  разобрать  с
такого расстояния. Они занимались обычной  утренней  работой,  сворачивали
сети, защищавшие гнезда рептилий. Теперь серо-зеленые  точки  стали  видны
более ясно, они разбухали и опадали. Рептилии,  должно  быть,  расправляли
крылья. Из-за дороги донеслись громкие  карканье  и  клекот.  В  следующее
мгновение первые твари взлетели, освобождая место на насестах  для  новых,
которых становилось все больше. Вскоре воздух над Замком стал  пестрым  от
кружащейся стаи.
     - Теперь нам лучше залезть поглубже, -  сказал  Томас,  оглядывая  их
укрытие. Узкая щель,  в  которой  они  лежали,  позади  них  загибалась  к
основанию горы, ее песчаное дно терялось среди огромных  глыб  и  осколков
скалы. Вершина горы откололась и  рухнула  здесь  столетие  назад.  Где-то
позади них в этих развалинах узкая трещина раздавалась вширь, и  высоко  в
одной из ее стен прятался вход в пещеру. Страйджиф  и  Фэзертип  затаились
там на день. Рольф  и  Томас  отложили  попытку  добраться  до  пещеры  до
следующей ночи.
     Прямо над Томасом  и  Рольфом  скальные  выступы  на  стенах  каньона
полностью заслоняли  небо.  Рой  рептилий,  вьющийся  над  Замком,  теперь
вытянулся так, что  его  суженный  конец  достигал  того  места,  где  они
скрывались, и уходил дальше, но по-прежнему не было ни тревожного  клекота
наверху, ни обеспокоенных лиц на стенах Замка. С каждой минутой Рольфу все
легче верилось, что их с Томасом сегодня не заметят, если они будут  вести
себя тихо.
     Это оказалось не так уж трудно. Люди с болот снабдили его сандалиями,
но его ступни по-прежнему  саднили  от  длинного,  быстрого  перехода.  Он
чувствовал усталость в каждой мышце.
     Лежа на песке, с по-прежнему  натянутыми  от  усталости  нервами,  он
снова устремил взгляд на восток.  Вдалеке  призрачно  серели  в  солнечных
лучах, бьющих почти из-за них, Черные горы. Значительно ближе, но  все  же
далеко от пустынных земель высоко в небе тучи собирались в клубок,  обещая
дождь. Рольф знал, что под  этими  тучами  должен  находиться  Оазис  Двух
Камней, хотя небольшое поднятие земли не давало  ему  возможности  увидеть
это небольшое круглое плодородное  пятно.  Много  лет  назад  отец  Рольфа
привел его сюда, к дороге, чтобы показать Замок - тогда это были  невинные
с виду заброшенные развалины, - и тогда же он  показал  ему,  где  посреди
пустыни лежит Оазис, и рассказал о чуде выпадающих там дождей.
     Рольф внезапно заметил, что с облаками  происходит  что-то  странное.
Вместо того, чтобы продолжать собираться там, где обычно это  делали,  они
теперь двигались, непрерывно приближаясь к проходу.
     Это показалось ему таким странным, что он  обратил  на  это  внимание
Томаса. Томас  скользнул  на  несколько  сантиметров  вперед  и  осторожно
выглянул из каньона, чтобы посмотреть самому.
     - Что-то, должно быть, случилось там с их магией,  -  коротко  сказал
он.
     - Я все думаю, что это может быть за магия?
     Томас  покачал  головой.  Отдаленный  клубок  облаков  уже  потемнел,
превращаясь в грозовые тучи, и тянул к ним через пустыню свою тень,  время
от времени освещаясь изнутри внезапными вспышками молний.
     - Думаю, захватчики заняли и Оазис, - сказал Рольф.  Ему  показалось,
что он слышит гром, далекий и приглушенный.
     Томас кивнул.
     - И поставили там достаточно сильный гарнизон, как я  понимаю.  -  Он
заполз обратно. - Нам лучше установить  дежурства  и  поочередно  поспать,
пока есть такая возможность.
     Рольф сказал, что сейчас все равно не сможет заснуть,  поэтому  Томас
согласился оставить его на посту первым. Затем Томас развязал свой  узелок
и вытащил оттуда странный  предмет.  Это  было  устройство  Старого  Мира,
пояснил он, которое предположительно попало сюда из-за Западного Моря. Его
в  течение  многих  поколений  сберегали   в   семье   человека,   который
присоединился к Вольному Народу.
     Прибор состоял из  пары  металлических  цилиндров,  каждый  длиной  с
человеческую  руку.  Цилиндры  соединялись   друг   с   другом   с   боков
металлическими  зажимами,  которые  перемещались  удивительно  мягко,  как
заметил Рольф, когда Томас позволил ему осторожно взять устройство в руки.
Ему никогда раньше не  приходилось  держать  так  свободно  что-нибудь  из
Старого Мира, и никогда раньше он не видел  такого  искусного  изделия  из
металла.
     Торцы  цилиндров  были  стеклянными,  при  взгляде  через   них   все
неожиданно оказывалось в десять  раз  ближе.  Сперва  Рольф  поражался  не
столько функционированию этого предмета, сколько его форме. Но  Томас  дал
ему понять, что здесь не было никакой магии; что устройства Старого  Мира,
сказал Томас, никогда не зависели от нее.  Напротив,  иллюзия  приближения
непонятным образом достигалась благодаря тому, что Томас назвал  техникой;
эта вещь была инструментом, подобно топору или  мотыге,  но  вместо  того,
чтобы обрабатывать дерево или почву, она имела дело со светом. Нужно  было
только взглянуть через ее двойные трубки.
     Не  требовалось  никакой  магии,  чтобы  удалить  точку   зрительного
восприятия  человека  от  его   тела   и   вернуть   обратно?   Это   было
сверхъестественно. Техника была миром, о котором Рольф до сего дня слышал,
наверное, десятки раз, и всегда в связи с чем-то удивительным;  но  теперь
истинное ее значение начало само по себе постепенно  производить  на  него
впечатление.
     - Откуда ты знаешь, что в этом не заключено никакой магии?
     Томас слегка пожал плечами.
     - Никто не может ничего ощутить. Колдуны уже пытались.
     Рольф держал эту штуку с уважением, которое все  возрастало  по  мере
того, как они приближали Замок, а затем отдаляли снова. Он посмотрел туда,
где собиралась гроза, но она уже рассеялась. Он  глянул  на  лицо  Томаса,
из-за близости видимое расплывчатой горой.
     - Не смотри сквозь это на солнце, не то выжжешь себе глаза.
     - Не буду. - Рольф уже проникся  к  технике  гораздо  более  глубоким
почтением, чем когда-либо испытывал перед какими бы то ни было магическими
предметами, и ему хватало сообразительности не глядеть на солнце,  ставшее
в десятки раз ярче.
     Каким-то образом восторг от этих стекол уничтожил напряжение, которое
до сих пор не позволяло ему заснуть; он зевнул и почувствовал, что глаза у
него слипаются. Томас заявил, что лучше все же первым дежурить ему.
     Рольф привалился к скалистой стене каньона, уронил голову на грудь  и
сразу провалился в сон; проснулся он, сильно вздрогнув, когда почувствовал
прикосновение к своей руке. Он  плохо  представлял  себе,  сколько  прошло
времени, но чувствовал себя отдохнувшим, а солнце близилось к зениту.
     Рольф обнаружил, что со стеклами Старого Мира время  послеполуденного
дежурства бежит быстро. У главных  ворот  Замка  продолжалось  более-менее
постоянное движение как солдат, так и гражданских.  Несколько  фургонов  с
провизией прогрохотали по мосту, переброшенному через Доллс посреди теперь
наполовину опустевшего поселка у подножия Замкового холма. Бочки,  тюки  и
мешки перекочевывали в Замок с б