принести ему поесть?
     - Непременно, ваше высочество. - Старый солдат поднялся. - Я сам этим займусь.
     - Да, Тарджил, и еще...
     - Знаю, знаю, - ответил тот, поднимая руку. Ветеран окинул Мэтью приветливым взглядом, подмигнул ему и ушел на кухню.
     - Хозяин этого постоялого двора - веселый парень, который уменьшает порции рассеянных постояльцев с удивительным хладнокровием, - объяснил принц.
     Мэтью улыбнулся.
     - Я вижу, что наш врач вас перевязал. Как вы себя чувствуете?
     - Хорошо, ваше высочество. Благодарю вас.
     - Называйте меня просто "Делейн". В настоящий момент я - правитель страны, которая вот-вот исчезнет и столица которой разрушена врагами. Я должен был предвидеть это и предотвратить беду.
     - Делейн, - с упреком в голосе произнес Гол, слегка покачивая головой.
     - Нет, нет, друг мой. Это моя вина, - откликнулся Делейн с горечью.
     - Мой отец и тысячи моих подданных погибли, потому что я не обращал достаточного внимания на события вокруг. Если мы не придумаем, как остановить Дурена и орлоков, Элгария погибнет.
     - Ну, мы еще живы, - сказал отец Томас.
     Все находившиеся рядом согласно закивали, но Делейн только печально улыбнулся.
     "Какое страдание", - подумал Мэтью.
     - Они ведь не всемогущи, ваше высочество, - сказал Роузон. - У нас отличное войско, а Дурену еще далеко до цели.
     - Не так далеко, как вы думаете, - ответил принц.
     - Но, значит, необходимо что-то предпринять, - сказал Мэтью.
     - В этом-то все и дело, правда? - ответил Делейн. - Но что именно? Если бы силы были равны, мы могли бы продержаться до прихода мирдианцев и сеннийцев. Но у Дурена столько солдат... Честно говоря, я просто не представляю себе, как мы будем с ним биться.
     - Храбрости нашим солдатам не занимать, - сказал Джеррел Роузон, - но не так-то легко отправлять их под огненные шары и стены, которые падают им на голову.
     Генерал быстро кивнул Мэтью.
     - Извините, ваше вы... Делейн, но там, где разбит лагерь орлоков, никаких стен нет.
     Едва эти слова вырвались у него, как он почувствовал, что краснеет, но выбора не было - нужно было развивать мысль дальше.
     Принц взглянул на Мэтью:
     - То есть вы хотите сказать...
     - Честно говоря, я недостаточно в этом разбираюсь, но мне кажется, что орлоки ждут прихода Дурена, иначе они не разбили бы лагерь, а напали бы сразу.
     Мэтью быстро взглянул на Джеррела Роузона, который откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.
     - Парень прав, Делейн, - сказал Гол. - Нас столько же, сколько орлоков. По-моему, нужно перехватить инициативу.
     Делейн оглянулся и увидел, что все согласны с мнением Гола. Мэтью показалось, принц борется с какими-то сомнениями.
     - Предположим, что мы прикажем нашей армии вступить в бой с орлоками, - произнес наконец Делейн. - Но ведь на следующий день нам придется столкнуться с Дуреном, а до сих пор мы с ним не слишком-то успешно воевали. Мы потерпели поражение у Эндерона, Стермарка и Толанда. Теперь людей у нас еще меньше, чем три недели назад, а если сведения Гола верны, то, по-видимому, Нингария и Синкар договорились с Алор-Сатаром. Какие же у нас могут быть надежды на победу?
     - Мы сделаем, что сможем, - исполним наш долг, ваше высочество, - сказал Джеррел Роузон.
     - На мне и так немало крови. Одна мысль о том, что снова погибнут тысячи...
     Голос Делейна замер, и он уставился на большую чашку, стоявшую перед ним, рассеянно покачивая ее пальцем.
     Мэтью внимательно наблюдал за принцем. Когда тот погрузился в свои мысли, юноша понял, как тяжела была ответственность Делейна. Ведь от него зависела не только его собственная судьба, но еще и судьба солдат и всех подданных, их жизни.
     - Дурен особо ненавидит мою семью, - продолжал Делейн после минутного молчания. - Именно моему отцу ему пришлось сдаться в конце Сибийской войны. Я был тогда моложе, немногим старше вас, Мэтью, но я все прекрасно помню. Я почти что ощущал потоки ненависти, исходившие от него, когда он прошел мимо меня в тронном зале.
     В комнату вошел Тарджил с блюдом, на котором дымилась яичница для Мэтью. Быстрым взглядом он окинул Делейна, Джеррела Роузона и Гола, покачал головой и поставил блюдо на стол.
     - Благодарю вас, - сказал Мэтью.
     Тарджил быстро кивнул в ответ и снова уселся на свое место.
     - Я решил сдаться Дурену и требовать от него прекращения военных действий. Таким образом, по крайней мере удастся избежать дальнейшей гибели людей. Возможно, что-то уцелеет и от Элгарии...
     Джеррел Роузон и отец Томас стремительно вскочили. Гол не шевельнулся, но не сводил глаз с Делейна.
     - Ваше высочество! - едва слышно воскликнул Роузон.
     - Ваш замысел просто безумен! - сказал отец Томас. - Дурена невозможно в чем-то убедить. Вам это известно так же хорошо, как и мне.
     Люди вокруг стали оборачиваться на них. Заметив это, Роузон и отец Томас сели. Когда Роузон снова заговорил, его голос был чуть громче шепота:
     - Я верно служил вашему отцу, да упокоит бог его душу, а теперь служу вам. То, что вы предлагаете, просто безумие. Добра от такого замысла ждать не придется.
     Было заметно, что генерал с трудом сдерживает свои чувства.
     Делейн взглянул на него, затем повернулся к Голу:
     - Вы тоже считаете, что я поступаю глупо? - Гол ответил не сразу:
     - Вы хороший человек, Делейн. Но я согласен с Сивардом и Джеррелом. Если бы вы поднесли вашу голову Дурену насаженной на кол, то и тогда это мало что изменило бы. Положение наше незавидное, в этом я с вами согласен. Мирдианцы и мои сеннийцы подоспеют как раз вовремя, чтобы нас похоронить. Но вот что я вам скажу... я скорее потрачу мой последний вздох на то, чтобы плюнуть в лицо Дурену, чем соглашусь хоть минуту прожить под его сапогом. Мое мнение - надо атаковать орлоков. А Дуреном займемся, когда он придет.
     Делейн покачал головой и собрался было что-то сказать, но его опередил Мэтью. Вспоминая об этом много лет спустя, он так и не мог понять, как осмелился перебить принца.
     - Дурен ненавидит без всякой причины.
     Лица всех сидевших за столом повернулись к нему. Мэтью почувствовал, что слова застревают у него в горле, но заставил себя продолжать:
     - Он ничего и никого не любит, а если чего-то желает, то без всякой причины. Желает он, в частности, смерти - вашей, моей, всех элгарцев. Если вы ему сдадитесь, это ничего не изменит.
     Делейн снисходительно улыбнулся:
     - Но откуда вам это известно?
     - Объяснить это сложно, - ответил Мэтью. - Я не раз вступал в контакт с его разумом. Понимаю, что это звучит невероятно, но клянусь честью - это правда.
     Принц приподнял брови и откинулся на спинку стула:
     - Да-да... кольцо. Отец Томас нам про него рассказал. Я приехал слишком поздно и не видел, как вы действовали. Не хочу вас обидеть, Мэтью, но...
     - Я все видел собственными глазами, Делейн, - загрохотал Гол. - И Сивард тоже. В том, что мы вам сообщили, нет ни малейшего преувеличения.
     - А это и есть то кольцо, о котором идет речь? - спросил принц, указывая на шею Мэтью.
     - Именно, - ответил отец Томас.
     Мэтью снял с шеи кожаный шнурок и стащил с него кольцо.
     - Можно?.. - спросил Делейн, протягивая руку. Мэтью на мгновение заколебался, а потом положил кольцо на ладонь Делейна.
     Принц повертел его в руках и внимательно рассмотрел надпись.
     - Древний язык, - задумчиво произнес он про себя.
     Затем, ко всеобщему удивлению, он внезапно надел кольцо на палец. Отец Томас попытался было протестовать, но Гол остановил его, положив свою ладонь ему на руку.
     - Что я должен почувствовать?
     - Обычно по моей руке пробегает колющая дрожь. - Поступок Делейна очень разозлил Мэтью, но он ничем не проявил этого чувства.
     - Я ничего не ощущаю.
     - Кольцо, по-видимому, не подчиняется никому, кроме Мэтью, - произнес отец Томас.
     Делейн поднял ладонь и сказал:
     - Извините. Я должен был сначала попросить позволения.
     Принц снял кольцо с пальца и вернул его Мэтью.
     - Объясните мне, Мэтью, как вам удалось то, что вы сделали, по словам отца Томаса и Гола. Честно говоря, мне трудно поверить в магическое кольцо.
     Почти целая минута прошла в молчании, прежде чем Мэтью ответил:
     - Признаться, я не знаю. Нужно подумать о том, что ты хочешь сделать, и вообразить себе это.
     - Понятно. Вы могли бы превратить этот бокал в золото, если бы захотели?
     - Нет. Не думаю, что такое возможно, - сказал Мэтью.
     - А создать для нас сотню катапульт? - спросил Роузон.
     Мэтью знал, что такое катапульта, и примерно представлял себе, как она действует; однако недоверие столь ясно читалось на лицах Роузона и Делейна, что он сжал губы и ничего не ответил.
     Делейн внимательно посмотрел на него и сказал:
     - Извините... вы не могли бы оставить нас на некоторое время?
     Мэтью встал и вышел из комнаты, избегая смотреть на присутствующих.

34

На холмах Тремонта

     По-прежнему шел дождь. Мэтью стоял под навесом постоялого двора и смотрел на Тремонт. Зрелище было далеко не захватывающим. Тремонт был даже меньше, чем Девондейл. И даже крыши домов здесь по старинке крылись соломой, а не черепицей или шифером.
     Мэтью чувствовал себя дураком. Накануне на перевале, когда он уничтожил варготов, он на мгновение ощутил присутствие Дурена и его сестры. Он сказал Делейну, что ненависть Дурена беспричинна. Это не было преувеличением. Даже в это краткое мгновение контакта юноша ощутил, с какой силой Дурен ненавидел Элгарию. Эта ненависть внушала Мэтью ужас, и Дурен знал об этом.
     У врага был огромный численный перевес. А теперь еще Делейн вздумал сдаться, чтобы спасти Элгарию и свой народ. Это был благородный замысел, но совершенно бесполезный. Не обращая внимания на дождь, Мэтью вышел на улицу. Его отец погиб. Джайлз погиб. Вскоре погибнет и вся Элгария.
     В Тремонте улицы не мостили. Мэтью поплотнее завернулся в плащ и зашагал подальше от постоялого двора.
     Через несколько минут он оказался уже на окраине. Мэтью увидел небольшой дозорный отряд, возвращавшийся в городок.
     Он подождал, пока солдаты приблизятся, и отступил в сторону. Один из них взглянул на него и сказал:
     - Дождливо сегодня для прогулок, сынок.
     Мэтью улыбнулся ему и смахнул с лица капли дождя.
     - Что нового? - спросил он.
     - Мы пока держимся. Варготы не смогли пробиться через узкий проход под холмами, хотя, видит бог, они очень старались. Но мы держимся.
     В голосе солдата слышалась гордость.
     - А вы, случайно, не знаете, куда ведет эта дорога? - спросил Мэтью.
     - Мне кажется, к холмам, - ответил солдат. - В этой провинции обычай такой - гулять под дождем?
     - Что вы хотите сказать, сударь?
     Солдат движением головы указал куда-то вдаль. Обернувшись, Мэтью увидел Коллина и Эйкина Джибба, которые шли за ним по улице. Эйкин все еще хромал, но уже гораздо меньше, чем накануне. Оба помахали Мэтью руками.
     - Друзья? - спросил солдат. Мэтью кивнул:
     - Именно. Не позволяют мне даже прогуляться в одиночестве.
     Солдат усмехнулся и дернул поводья, направляясь в городок.
     - Не уходите слишком далеко, - крикнул он через плечо. - Завтра утром все здоровые люди будут нужны.
     Мэтью терпеливо поджидал друзей.
     - Не слишком подходящий денек для прогулки, - подходя, сказал Эйкин.
     - Кто мне только не сообщает об этом, - ответил Мэтью. - Думаю, вы не просто прогуляться вышли.
     Эйкин усмехнулся и покачал головой:
     - Отец Томас послал нас за тобой. Что ты задумал, Мэт?
     Мэтью заметил, что Коллин внимательно наблюдает за ним. Он быстро взглянул на друга и тут же отвел взгляд. Обычно ему плохо удавалось скрывать что бы то ни было от Коллина.
     - Вам обоим лучше вернуться, - сказал юноша.
     - Почему же? - спросил Эйкин.
     - Потому что я хочу кое-что сделать и не уверен, что это безопасно.
     Наступило молчание, был слышен лишь шум дождя.
     - Снова эксперименты с кольцом? - спросил наконец Коллин.
     Мэтью сжал губы.
     - Ну не знаю, как тебе, - сказал Эйкин Коллину, - а мне по душе гулять под дождем.
     - Возвращайтесь назад, - повторил Мэтью. Он развернулся и зашагал по дороге к холмам.
     Даже не оглядываясь, он не сомневался, что Эйкин и Коллин идут следом. Добравшись до перевала, где Мэтью обломком скалы раздавил варготов, все трое промокли до нитки. Мэтью оглядел склон.
     - Что ты ищешь? - спросил Коллин.
     - Вот это, - ответил Мэтью, указывая на хрустальные породы.
     Коллин и Эйкин обменялись недоумевающими взглядами и снова посмотрели на Мэтью.
     - Вам было бы лучше за мной не подниматься, - сказал Мэтью и пошел вверх по склону. Он не мог не предупредить их, хотя знал, что они все равно не послушаются. Друзья поднимались вслед за ним.
     Он все-таки был рад их обществу. Так как он свободно владел только правой рукой, подниматься по крутому склону было нелегко. Камни от дождя стали скользкими, и, если бы не Эйкин, он упал бы вниз.
     - А что так привлекает тебя в этом хрустале? - спросил Коллин.
     - Я кое-что вчера заметил, - сказал Мэтью, - за мгновение перед тем, как...
     Используя в качестве опоры торчавшие из земли корни дерева, Мэтью добрался до небольшого выступа. По нему шла тропинка, буквально вырезанная в скале. С перевала ее никак нельзя было заметить. Кое-где выступ был обрушен или засыпан обломками камней. В склоне холма были вырезаны восемь ступеней. Они были стерты временем и непогодами, но было совершенно ясно, что эти ступени не естественного происхождения.
     До оголенных кусков хрусталя оставалось не более пятидесяти футов. Их было шесть; все они были шестиугольной формы, высотой примерно в два человеческих роста. Они расположились по кругу, а в центре находилась еще одна колонна, гораздо крупнее остальных. Ее верхушка скрывалась в нависшей сверху скале. Эти колонны были не повреждены, за исключением одной, разбитой пронесшейся лавиной. Мэтью, Коллин и Эйкин в изумлении рассматривали странное сооружение.
     - Что ж, - сказал Эйкин, - это явно не случайное образование.
     Мэтью кивнул и прикоснулся к ближайшей колонне, осторожно поглаживая ее пальцами.
     - Ты помнишь, что говорил отец Томас о предметах, найденных в Корибаре? - спросил он Коллина.
     - Конечно, - ответил тот. - Какая-то карета, в которой ездили Древние, механизмы, в которых никто не мог разобраться... и еще книги.
     - Нет, не об этом, - напомнил Мэтью. - О том, что он прочел вместе с другим священником.
     - Ну да.... про кольца, сделанные Древними, и еще что-то о... хрусталях, - сказал Коллин, щелкая пальцами, как делал всегда, когда его посещало внезапное озарение.
     Он еще не успел договорить, а Мэтью уже снял с шеи кожаный шнурок и надел кольцо на палец.
     - Ты что-то начал говорить, когда я спросил, чем тебя привлекает этот хрусталь, - напомнил Коллин.
     Мэтью кивнул:
     - За мгновение до того, как я атаковал варготов, я заметил, что хрусталь засветился красным! Но все произошло так быстро... Я решил, что это отражение солнца или что-то в таком роде. Но сегодня утром я вспомнил об этом и засомневался.
     - Ты думаешь, что отец Томас рассказывал именно об этом хрустале? - В голосе Эйкина слышались одновременно недоверие и недоумение.
     Мэтью покачал головой:
     - Конечно, не именно об этом. Но ты ведь тоже решил, что он тут не сам по себе вырос.
     - Хрусталь в скалах нам и раньше встречался, Мэт, - сказал Эйкин. - Почему ты думаешь, что эти какие-то особенные?
     - Вот я и хочу выяснить.
     Мэтью оглянулся и на расстоянии примерно тридцати футов заметил высохший куст. Он сосредоточился и вообразил огонь. Через мгновение куст заполыхал. В то же время слабый красноватый отблеск промелькнул в центральной колонне и тут же погас.
     - В самом деле... - протянул Эйкин. - И что это означает?
     Мэтью ответил не сразу. Он не отрывал глаз от догоравшего куста. Когда юноша наконец заговорил, его голос звучал размеренно и методично, как будто он решал математическую задачу:
     - Не знаю, Эйкин. Но думаю, что кольцо и хрустальные колонны каким-то образом связаны друг с другом.
     - Связаны?
     - В Элбертоне мне пришлось потратить очень много энергии, чтобы уничтожить орлоков. Я обессилел на целые сутки. Вялость, головная боль... Чтобы прийти в себя, мне понадобился почти целый день. То же самое произошло и вчера. Сразу после удара по варготам я был совершенно беспомощен. Когда появился второй отряд, я напряг все силы, но все равно едва мог держаться на ногах. Потом в меня попала стрела...
     - Но теперь-то ты в порядке, - отметил Коллин.
     - Именно, - согласился Мэтью, - но так не должно было быть. Об этом я и говорю. На этот раз я пришел в себя гораздо быстрее.
     Коллин нахмурился, осознав слова друга. Да, сейчас Мэтью полагалось бы без сил лежать в кровати...
     Мэтью расстегнул застежку плаща, и он упал на землю. Вытащив руку из петли, он принялся расстегивать рубашку, Эйкин и Коллин уставились на него как на сумасшедшего.
     - Мэт, ради всего святого, что ты такое делаешь? - встревожено спросил Коллин.
     - Помогите мне снять повязки.
     - Ты совсем с ума сошел?
     - Надеюсь, что нет. Сейчас узнаем.
     После недолгого колебания Коллин выполнил просьбу Мэтью. Эйкин с изумлением взирал на них: мальчишки оба рехнулись!
     Когда последняя повязка упала на землю, Мэтью повернулся к друзьям спиной. Там, где стрела вонзилась в плечо, виднелся свежий розовый шрам длиной примерно дюйма в три - но рана полностью зажила.
     Эйкин резко втянул в себя воздух, а Коллин отчаянно выругался, и Мэтью понял, что не ошибся! Он наклонился, поднял рубашку и натянул ее через голову. Затем накинул себе на плечи плащ. На Коллина и Эйкина он старался не смотреть. Он не знал, какой реакции ожидать от них.
     - Если бы я не видел этого своими глазами, ни за что бы не поверил, - выдавил из себя Эйкин.
     - И это тот самый парень, который не мог справиться со своим желудком перед соревнованием по фехтованию? - воскликнул Коллин. - Но как же это возможно?
     - Понятия не имею, - ответил Мэтью. - По-видимому, мое выздоровление как-то связано с кольцом и с этими хрустальными колоннами. Это только мое предположение, но ведь я на самом деле становлюсь все сильнее с каждым разом, когда пускаю в ход кольцо... Проснувшись сегодня утром, я с трудом мог вспомнить, куда вонзилась стрела.
     - И что ты теперь будешь делать, Мэтью?
     - В Тирейне, кажется, говорили о выравнивании шансов...
     Ни Эйкин, ни Коллин не ответили.
     - Как вы думаете, отсюда можно увидеть океан? - вдруг спросил Мэтью, глядя на вершину холма и щурясь от дождя.
     - Океан? Зачем тебе океан? - удивился Эйкин, тоже посмотрев вверх.- По-моему, он достаточно велик, чтобы...
     Не дожидаясь, пока он выскажется до конца, Мэтью зашагал вверх по узкой тропинке. Коллин с Эйкином последовали за ним. До вершины было совсем недалеко, и вскоре все трое смотрели на расстилавшуюся внизу страну. Как и предполагал Эйкин, океан ясно виднелся на востоке; видна была и Прибрежная дорога, извивавшаяся между скалистых холмов. На севере им открывалась долина, в которой находился Тремонт; несколько крыш высовывались из-за деревьев. Немного дальше раскинулось поле Ардон, где разбила лагерь элгарская армия. А на западе вздымались горы, отделявшие Элгарию от Сеннии.
     - Я думаю, теперь вам лучше вернуться, - сказал Мэтью, не оборачиваясь. Он стоял, широко расставив ноги, и смотрел вдаль, на океан.
     - Почему?
     - Потому что я собираюсь сделать кое-что... Честно говоря, я не уверен, что получится... что я смогу этим управлять...
     Наступило молчание.
     - Нас за тобой послал отец Томас, - произнес наконец Коллин. - Так что мы все-таки останемся, а потом вернемся вместе.
     Мэтью неуверенно кивнул.

***

     Коллин взглянул на хрусталь и заметил, что в основании центральной колонны сверкает красны