езрительно фыркнул. Как и Берт, он шагнул было вперед, но тут же замер: меч Мэтью повернулся и его острие было теперь направлено прямо ему между глаз.
     - Нас трое, а ты один, - вызывающе заявил Джек, держа наготове свой меч. Его острый нос подергивался от нетерпения.
     Он взглянул на приятелей, пожал плечами и как будто расслабился на мгновение, а затем резким движением попытался отбить в сторону меч Мэтью. К счастью, за мгновение до удара тот заметил легкий наклон плеча противника и предугадал его намерение. Он слегка опустил свой меч, и Джек с изумлением обнаружил, что острие меча юноши по-прежнему направлено прямо на него. Раздосадованный, Джек отступил назад, кивнул своим приятелям, и те начали надвигаться на Мэтью.
     Вилл сделал выпад, но Мэтью с легкостью отразил удар, а ответный выпад направил не на Вилла, а на Берта. Берт взвыл: меч Мэтью вонзился ему в плечо. В то же мгновение Джек с гортанным воплем бросился вперед, обнажив зубы в уродливом оскале. Мэтью заметил его в последний момент и попытался отклониться в сторону, но понял, что не успеет.
     Но удара Джек не нанес. Вместо этого он вдруг повалился на землю, будто подрубленное дерево. Мэтью увидел, как дубина Коллина с шумом рассекает воздух. Удар пришелся по руке Вилла. Раздался громкий хруст, и Вилл с визгом выронил меч: кость была сломана. В тот же миг, по какому-то невероятному совпадению, погасли уличные фонари во всем квартале. Мгновение Вилл неподвижно стоял, совершенно ошеломленный, а затем побежал прочь.
     Мэтью обернулся вовремя: Берт с залитым кровью плечом как раз делал выпад. Несмотря на свою толщину, он был очень проворен. Отчаянным усилием Мэтью удалось выбить меч из рук противника. Потеряв равновесие, Берт налетел на юношу; оба повалились на землю.

***

     Коллин, стоявший от них в десяти шагах, заметил нож, сверкнувший в руке Берта, и бросился на выручку друга.
     Но не успел он подбежать к дерущимся, как Берт неожиданно отпрыгнул от Мэтью. Крякнув, он приземлился на свой толстый зад. На его жирном лице отразилось изумление, но он поспешно поднялся на ноги, собираясь снова броситься в атаку.
     Коллин увидел, что произошло, но удивляться у него не было времени. Ударом дубинки он едва не расколол пополам череп Берта; тот повалился ничком на булыжники и застыл неподвижно. Мэтью опустился на одно колено и смотрел, как темно-красное пятно медленно расплывается по его левому боку.
     - Боже мой! - произнес Коллин, заметив кровь. - Сильно же тебе досталось.
     Мэтью поморщился.
     - Помоги мне встать, - выдохнул он.
     Поднявшись на ноги, Мэтью осторожно приподнял рубашку: чуть ниже грудной клетки виднелась резаная рана длиной дюймов в шесть.
     - Давай поскорее вернемся на постоялый двор, - сказал Коллин. - Ты идти можешь?
     Мэтью кивнул и ощупал пальцами кожу вокруг раны.
     - Кажется, ничего серьезного, - произнес он, слегка поморщившись.
     - Это был Вилл? - спросил Коллин, оглядывая улицу.
     - Угу, - ответил Мэтью, по-прежнему рассматривая рану.
     - Что ты ему такого сделал, что он так взбесился? И кто эти двое? - указал Коллин на лежавших без движения Берта и Джека.
     - Его деловые партнеры, по-моему.
     Джек слегка шевельнулся и негромко застонал. Коллин тут же ударил его тяжелым концом дубинки, и Джек снова потерял сознание.
     - Деловые партнеры? Что это значит? - переспросил Коллин.
     - Когда я с вами на корабле разминулся, я заглянул в "Голубого Гуся", чтобы перекусить. Там я и наткнулся на Вилла. Он порядочно набрался и разболтал мне, что они хотят украсть один корабль. Он мне даже предложил участвовать в этом деле.
     - Ясно, - кивнул Коллин.
     Оставив Берта и Джека валяться на земле, они медленно направились к постоялому двору. Когда Мэтью закончил свой рассказ, Коллин покачал головой:
     - Значит, им нужно было кольцо Джайлза, твой кошелек, да еще помощь в краже корабля. Очаровательные у тебя приятели.
     - Кажется, Берт - толстяк, которого ты по голове треснул, - что-то в этом роде уже говорил.
     Мэтью попытался улыбнуться, но только снова поморщился от боли.
     - А как ты меня нашел? - спросил Мэтью.
     - Честно говоря, я тебя не искал, - ответил Коллин, не сводя с него внимательного взгляда. - Я возвращался от Эффи - она живет на соседней улице. Говорил же я тебе - не нравится мне рожа этого Вилла!
     Когда друзья подошли к дверям постоялого двора, Мэтью завернулся в плащ, чтобы никто не заметил кровавых пятен на рубашке.
     - Пусти, я сам войду, - сказал он. - Хочу подняться в комнату и отмыть кровь.
     Коллин неохотно убрал руку, которой поддерживал друга, и Мэтью стал медленно подниматься по лестнице. В свете бронзовых настенных ламп Коллин заметил, что лицо Мэтью было белым как мел.
     Когда Мэтью вошел в залу, отец Томас и Сита Вудолл сидели за столиком в углу и мирно беседовали. Эйкин, Дэниел и Лара заканчивали ужин за другим столом. Коллин видел, что Мэтью лишь ценой огромного напряжения удается держаться прямо.
     - А, потерянная овечка наконец-то вернулась, - закричал Дэниел. - Ты где весь день пропадал, Мэт?
     - Нигде, просто прогулялся по городу, - небрежно ответил Мэтью, прислонившись к толстой деревянной колонне.
     - Ты хоть ел что-нибудь? - спросила Лара.
     - Ни крошки, - улыбнулся Мэтью. - Я так голоден, что готов съесть собственные сапоги. Пойду наверх, умоюсь и сразу вернусь к вам.
     Лара наклонила голову набок, всмотрелась в Мэтью и нахмурилась.
     Отец Томас тоже заметил Мэтью и помахал юноше рукой в знак приветствия, то же самое сделала и Сита. Мэтью улыбнулся, помахал им в ответ и пошел к лестнице. Сита попыталась было возобновить беседу, осторожно положив ладонь на руку священника, но прервалась на полуслове, заметив, как изменилось выражение его лица. Отец Томас встал, пересек залу быстрыми шагами и стал подниматься по лестнице. Сита следовала за ним по пятам. Именно в этот момент Лара заметила, что на том месте, где только что стоял Мэтью, на полу остались капли крови. Она извинилась, отставила стул и тоже пошла к лестнице, а Эйкин и Дэниел недоуменно переглянулись.
     - Что стряслось? - спросил Дэниел, обводя глазами залу.
     Коллин, стоявший у их стола, наклонился и заговорил, понизив голос:
     - Мэт ранен. Ему в ребра нож всадили. Не думаю, что рана опасная, но нужно немедленно позвать врача.
     - Что? Как? - только и смог воскликнуть Дэниел.
     - Он подрался с Биллом, который здесь служит, да еще с двумя его дружками. Мы должны сейчас же сходить за врачом.
     - Нет, - возразил Эйкин, поднимаясь со своего места. - Вы оставайтесь здесь. Я дорогу знаю, быстро обернусь.
     - Я пойду с тобой, - сказал Дэниел.
     Эйкин кивнул, взял свой плащ, висевший на спинке стула, и оба поспешно вышли на улицу.
     Когда Коллин поднялся наверх, он обнаружил, что в их комнате собралась целая толпа. Мэтью сидел на краю кровати, а Сита осторожно промывала ему рану. Лара смачивала лоб юноши мокрым полотенцем. Выражение лица Мэтью представляло собой смесь скуки и досады. Коллин заметил, что вода в тазу покраснела от крови.
     - Говорю же вам, со мной все в порядке, - сказал Мэтью, пытаясь подняться на ноги.
     - Сивард! - позвала Сита. - А вы, молодой человек, сидите и не двигайтесь.
     "Сивард?" - недоуменно подумал Коллин. Отец Томас положил руку на плечо Мэтью, не давая ему встать.
     - Она права, милый... э-э... Мэтью, - сказал он.
     Мэтью раздраженно фыркнул и снова откинулся на подушки. Он переглянулся с Коллином, который только развел руками.
     - А с Биллом что? - спросил отец Томас.
     - Похоже, Коллин ему руку сломал, - ответил Мэтью. Сита и отец Томас обернулись и посмотрели на Коллина, который с невинным видом пожал плечами.
     - А с двумя другими?
     - Толстяка найти будет легко, - ответил Коллин. - Мэт ему плечо проткнул. А другой похож на крысу, и у него сейчас скорее всего очень болит голова.
     - Первый день в городе, а уже в драку ввязались, - заметила Лара, покачивая головой.
     - Ввязались? - с возмущением воскликнул Мэтью.
     - А как это еще назвать? Тебя же убить могли!
     - Конечно, но я...
     - Нам придется сообщить об этом шерифу, - сказал отец Томас. - Как его найти, Сита?
     "Сита? М-да, быстренько же у них дело движется", - подумал Коллин.
     - Мне не хотелось бы, чтобы вы выходили на улицу,- озабоченно сказала она. - Могут объявиться дружки этих типов.
     Отец Томас покачал головой:
     - Не волнуйтесь, со мной пойдет Коллин и в случае чего защитит меня.
     - Я говорю серьезно, Сивард, - настаивала хозяйка. - Это дело может подождать до утра.
     - Нет, не может, - ответил отец Томас. - Они же намеревались украсть корабль с грузом, не говоря уж о нападении на Мэтью.
     - Но ведь...
     - Никаких "но"! - твердо заявил отец Томас. - Вы сами понимаете, что я прав. Так как же найти шерифа?
     Сита не сводила глаз со священника.
     - Так и быть, но пообещайте мне, что будете вести себя осторожно и не приметесь искать этих негодяев.
     - Обещаю вам, - успокоил ее отец Томас и повернулся к Коллину. - Ты не сходишь в мою комнату за мечом и плащом?
     Сита открыла было рот, чтобы что-то сказать, но не успела: отец Томас приложил ладонь к ее губам:
     - Вы меня уже предупредили, что я должен быть осторожен.
     Она оттолкнула его руку и прищурилась, но тут же неохотно сообщила, как найти дом шерифа. Через минуту вернулся Коллин с мечом и плащом священника. Отец Томас улыбнулся Сите, пожал ей руку, и они с Коллином ушли.
     Дверь уже почти закрылась за ними, но тут Коллин просунул голову в комнату и сказал:
     - Не волнуйтесь. Я за ним присмотрю.
     В ответ хозяйка постоялого двора одарила его холодным взглядом оскорбленного достоинства. Юноша поспешно исчез за дверью.
     Мэтью услышал, как Сита что-то еле слышно пробормотала о "всех мужчинах". Убедившись наконец, что рана достаточно хорошо промыта, она попросила Лару сходить вниз и принести чистую ткань для перевязки.
     Когда девушка ушла, Сита задала Мэтью еще несколько вопросов: что он делал весь день? как себя чувствует? Постепенно разговор перешел на отца Томаса. Давно ли Мэтью его знает? Почему такой красивый мужчина до сих пор не женат? И так далее. Услышав последний вопрос, Мэтью сообразил, что не знает, могут ли священники жениться. Он никогда об этом не задумывался. Мэтью старался честно отвечать на все вопросы, но был очень рад, когда вернулась Лара.
     Сита умело разрезала ткань на широкие полосы и обмотала торс Мэтью, в то же время объясняя Ларе, внимательно следившей за ходом перевязки, как часто нужно будет менять повязку. Закончив, она удовлетворенно кивнула и отправилась вниз - проследить, как готовится ужин для Мэтью. Лара и Мэтью остались одни.
     - Очень больно? - спросила девушка, присев рядом с ним на кровать.
     Мэтью слегка шевельнул плечами:
     - Да нет. Все в порядке.
     - Почему ты нам сразу обо всем не рассказал?
     - Не знаю. Наверное, не хотел никого беспокоить, - ответил Мэтью, избегая ее взгляда.
     Некоторое время он упорно смотрел в окно.
     - Нет, я сказал неправду, - произнес наконец юноша. - Мне просто было неловко.
     - Неловко? Почему?
     - Когда приятель Вилла сделал выпад, я его вовремя заметил - правда вовремя. Отбить его меч в сторону было совсем не сложно. Я легко мог убить его. Но я заколебался... Просто не смог себя заставить.
     Лара протянула руку и смахнула волосы со лба Мэтью.
     - Все было не так, как с Берком Рэмзи... Тогда я был ослеплен гневом, в таком бешенстве я ни разу в жизни не был. Вот уж ни за что бы не поверил, что могу до такой степени возненавидеть человека! Не могу толком объяснить, но, когда я увидел, что он с отцом сделал, у меня внутри как будто что-то лопнуло... Я хотел, чтобы Берк умер. - Мэтью взглянул на Лару. - О том, что я сделал в Девондейле, я не жалею, но снова убить человека просто не смог себя заставить. Не знаю - а вдруг это значит, что я трус?
     Даже если она проживет еще сто лет, ей никогда не удастся понять мужскую психологию, решила Лара. Ее бабушка несколько лет тому назад сказала ей, что мужчины - странные существа, их поведение легко предсказать, но их логика довольно сложна. Теперь девушка убедилась в этом на собственном опыте.
     - О, Мэтью, - тихонько произнесла она.
     - Я не хотел тебя впутывать в эту историю, - сказал он.
     - Не будь дураком, - ответила Лара. - Ты ни во что меня не впутал. Я сама себя впутала. Так же как и остальные. Не могли же мы просто дать констеблю тебя увезти!
     Внезапно Мэтью заметил, каким теплым светом заливают свечи волосы девушки, как близко к нему она сидит... Они молча смотрели в глаза друг другу. Зрачки Лары расширились... и ее губы прижались к его губам.
     Вспоминая потом эту минуту, Мэтью был уверен, что в это мгновение в их отношениях что-то изменилось. Они и раньше целовались, но теперь все было по-другому. Совсем по-другому. Это была прежняя страсть, но ее глубина неизмеримо выросла. Это была сила, превосходящая всякое описание.
     Когда они наконец разомкнули свои объятия, Лара положила голову ему на грудь и закрыла глаза, а Мэтью гладил ее волосы. Он смотрел, как оранжевое пламя свечи колеблется и мерцает, заставляя метаться тени на стенах.
     Через несколько минут в дверь легонько постучали. Лара немедленно вскочила, случайно задев рану Мэтью, так что от боли у него глаза полезли из орбит. В комнату вошла Сита с подносом, на котором дымился ужин.
     - Тебе нехорошо? - спросила она, заметив выражение лица Мэтью.
     - Так, мимолетная боль.
     Лара сдержанно усмехнулась, покраснела и отошла к окну. Мэтью решительно не понимал, что ее забавляло.
     - А вот и Эйкин с Дэниелом возвращаются, а с ними врач, - сказала Лара.
     Сита подошла к окну и тоже выглянула на улицу:
     - Я спущусь вниз, чтобы их встретить. Надеюсь, что Сивард тоже скоро вернется.
     - А шериф этих бандитов арестует? - спросила Лара.
     - Я уверена, он поступит как и всегда - почешет голову и примет ужасно глупый вид. - Сита улыбнулась Ларе. - Проследи, чтобы он поел! - велела она и вышла из комнаты.
     Мэтью повернулся на бок и приподнялся на локте:
     - Знаешь, я тут подумал... Ты заметила, как Сита и отец Томас друг на друга смотрят?
     - Гм, - неопределенно промычала Лара, по-прежнему глядя в окно.
     - По-моему, они друг другу нравятся - а как ты думаешь?
     Лара обернулась и покачала головой:
     - Ну конечно, они друг другу понравились - это всякому ясно.
     - А, - протянул Мэтью с некоторым разочарованием: он так гордился своей проницательностью! - Но ведь они только-только познакомились.
     - И что из этого?
     - Я не понимаю, как они смогли...
     Лара подошла к кровати, села и взяла его за руку:
     - Моя мать говорит, что все сразу поняла, едва увидела моего отца. Отец Томас с Ситой весь день не разлучались.
     - В самом деле? А ты - ты тоже сразу поняла, когда меня впервые увидела? - В глазах Мэтью зажегся плутовской огонек; он обнял Лару за талию.
     - Нет, с тобой мне пришлось дольше разбираться, - ответила она, передавая ему тарелку с тушеным мясом.

22

Элбертон

     Сивард Томас шагал быстрее, чем обычно. Ему не часто случалось испытывать нерешительность, но теперь слишком во многом сразу нужно было разобраться. Коллин шел рядом, стараясь не отставать. Понимая, что священник глубоко погрузился в свои мысли, он молчал.
     Отец Томас никогда прежде не испытывал сомнений в том, что хорошо, а что плохо, но в последнее время все очень усложнилось. Сначала погиб Бран, затем он пошел против закона, а теперь еще увлекся Ситой Вудолл. Вдобавок эта странная история в лесу с Мэтью... Никто не мог увидеть на таком расстоянии, да еще в темноте, сколько было орлоков. А Мэтью их сосчитал. Вопрос был только в том, как он это сделал.
     Если бы отец Томас был менее честен сам с собой, решение бежать из Девондейла он приписывал бы только обещанию, данному умирающему отцу Мэтью, ведь Бран был самым близким другом священника. Но отец Томас признавался самому себе, что близкое знакомство с королевским правосудием сыграло немалую роль в принятом решении.
     План, который он быстро придумал тогда, заключался в том, чтобы отвести Мэтью в храм в Баркоре, а затем заручиться поддержкой Церкви, чтобы начать прямые переговоры об этом деле с королем Малахом. Отцу Томасу было хорошо известно, что Малах обычно прислушивается к мнению архиепископа. Однако в последние годы Малах становился все упрямее в своих решениях, все больше полагался на советников и все меньше - на мнение своего сына Делейна, отличавшегося прямотой и откровенностью.
     Именно по настойчивому требованию советников порты были закрыты для баджанийских судов. "Вот дурачье! - говорил Делейн. - Что, по их мнению, предпримут теперь баджанийцы?" Закрытие портов толкало Баджанию к союзу с Алор-Сатаром. Конфликты с Дуреном уже представляли собой серьезную опасность, а теперь на его стороне оказались Баджания, Нингария, Синкар и сибийцы. Если новости, сообщенные капитаном Доналом и доктором Вайкрофтом, были верны, то западные союзники оказались в очень скверном положении. Вдобавок Дурену каким-то образом удалось убедить орлоков покинуть свои пещеры и снова воевать на его стороне - если, конечно, считать, что орлоки способны воевать в союзе с кем-либо. Невозможно было представить себе, чтобы человек в здравом уме добровольно пошел на какое бы то ни было сотрудничество с этими тварями.
     Было очевидно, что орлоки намеренно выбрали для нападения Девондейл. "Почему?" - размышлял священник. Никакого стратегического значения городок не имел, и с военной точки зрения такая операция была бессмысленной. Грейвенхейдж и Мехлен производили сталь и располагали гораздо более значительными ресурсами. Отцу Томасу никак не удавалось понять, чего ради отряд из двадцати орлоков более недели следовал за ними по пятам. Несомненно, что встреча с ними в лесу не была случайностью.
     Перед тем как убить последнего орлока, он услышал, как чудовище сказало: "Вот он". Орлок имел в виду Мэтью. Именно Мэтью помешал орлокам у фермы Лейтона, но они никогда не действовали под влиянием жажды мести. Причина должна была скрываться в чем-то еще.
     Что касается Ситы Вудолл... Они провели вместе почти весь день, и ее лицо постоянно вставало перед ним, о чем бы он ни думал, стоило им разлучиться хотя бы на несколько минут. Став священником, отец Томас надеялся, что Церковь будет его единственным утешением всю оставшуюся жизнь.
     "Церковь и бог будут твоими постоянными спутниками, и для плотских удовольствий в твоей жизни не будет места" - так учили его наставники.
     Он знал, что большинство священников не вступали в брак после принятия сана. Обязанности, связанные с приходом, неизменно осложняли семейную жизнь, и лишь немногим удавалось успешно сочетать одно с другим. С течением времени отец Томас решил, что уже слишком стар для женитьбы. По-видимому, он ошибался.
     Сивард Томас вот уже почти десять лет был священником в Девондейле и примирился с тем, что вступил в возраст, сменяющий молодость. Конечно, в городке были женщины, которые считали его вполне приемлемым женихом, но до сих пор ему удавалось деликатно избегать их хитро расставленные ловушки.
     Встретив Ситу, с ее большими карими глазами и стройной фигурой, он снова ощутил себя молодым и полным жизни. Без сомнения, она была самой привлекательной женщиной из всех, каких он встречал. В ней было непередаваемое очарование, которому он не мог противостоять. Считалось, что священники всегда точно знают, как следует поступить, и он с досадой обнаружил, что на свои собственные вопросы у него ответов нет. Может быть, стоит посоветоваться с кем-нибудь из вышестоящих иерархов, когда они приедут в Баркору, думал отец Томас.
     Коллин откашлялся. Они стояли перед домом шерифа. Отец Томас и не заметил, как они пришли. Хотя ни тот, ни другой не слышали, что Сита сказала о шерифе, е