ить в Дейнуса или Ванко, чтобы прикрыть Мэтью. Он понятия не имел, что задумал его друг. Но врагов было слишком много. "Что ж, поступлю как Гол - пусть вместе со мной умрет как можно больше этих гнусных жабьих детей", - решил Коллин.
     И тут произошло нечто невероятное... Коллину показалось, что прямо у него на глазах разверзлось жерло ада.
     Воздух перед Мэтью заколебался и задрожал. Из глубины земли раздался страшный непонятный звук. Казалось, что стонут сами скалы вокруг. Земля резко качнулась под ногами, и Коллин упал, потеряв равновесие.
     Он увидел, как Ванко, Дейнус и остальные варготы застыли на месте и стали в ужасе оглядываться по сторонам. Правую руку Коллина задел падавший вниз по склону камешек, потом еще один, еще и еще... Взглянув вверх, он открыл рот от изумления и пустился бежать, как не бегал еще ни разу в жизни. Огромный кусок скалы, нависавший над наемниками, вдруг оторвался и с грохотом полетел прямо на них. Чудовищный шум едва не оглушил Коллина.
     Достаточно удалившись от места обвала, Коллин оглянулся и, не веря своим глазам, увидел, как колебавшийся воздух перед Мэтью превратился в шар голубого огня, который двинулся вверх по перевалу, сметая все на своем пути, будто чудовищная волна. Лучники, подбиравшиеся к Мэтью, тоже заметили огненный шар. Они бросили луки и в панике бросились прочь.
     Взрыв, сотрясший перевал, опять бросил Коллина на землю. Через мгновение лучников уже не было - как будто они никогда и не существовали. От варготских наемников не осталось ничего, кроме огромного облака пыли, висевшего в воздухе над горящими деревьями.

***

     А за двести миль от горного перевала Раид аль-Мули, калифар Баджании, и Карас Дурен прогуливались среди своих войск. В этот день Дурен надел форму простого солдата. Раид аль-Мули был одет в свое обычное черное одеяние с серебряной оторочкой, на голове у него был традиционный для его родины тюрбан. Когда Дурен почувствовал удар, они как раз обсуждали план уничтожения остатков элгарской армии. Дурен от неожиданности оступился и непроизвольно взглянул на юг.
     Вне всяких сомнений, это действовал этот мальчишка Люин. После того как они второй раз вступили в контакт, мальчишке удалось заблокировать от Дурена свой разум, хотя, вероятно, не намеренно. То, что он только что совершил, требовало необычайных затрат энергии, и поэтому преграда, которую Люин воздвиг, на мгновение ослабла. Дурен сразу же ощутил его присутствие.
     После первого контакта Дурен узнал имя мальчишки, откуда он родом, почувствовал его страх и неуверенность. А этот дурачок и не подозревал даже, какое мощное оружие оказалось у него в руках! Но, войдя во второй контакт, всего две недели спустя, Дурен пришел в ужас - он обнаружил, что Мэтью уже научился пользоваться кольцом. Он не мог поверить, что простой крестьянский мальчишка обрел столь быстро такую силу! Ведь самому Дурену на это понадобился почти целый год.
     Мысленно Дурен позвал сестру. Ее голос сразу же зазвучал в его голове:
     - Что случилось, Карас? Я даже здесь, на корабле, почувствовала, как что-то произошло!
     - Это он, мальчишка.
     - Какая мощь! Но нам еще плыть не меньше дня...
     - Поторопись. Завтра мы сойдемся с элгарцами. Если вы ударите по ним с востока, а варготы с тыла, то мы раздавим их навсегда!
     - Но, Карас, разве нам не нужно заняться мальчишкой всерьез? Человек с такой силой... я просто боюсь...
     - Дурак истощил свои возможности. Чтобы восстановиться, ему потребуется несколько дней - а мы не дадим ему столько времени, Марса. Кроме того, с нами обоими он справиться не сможет!
     - Карас...
     - Приезжай как можно скорее, и все!
     Дурен разорвал психическую связь и осознал, что Раид аль-Мули что-то говорит ему.
     - Повелитель, вам нехорошо?
     - Нет... ничего... я просто переговорил с сестрой.
     - В самом деле? И королева вместе с синкарской армией...
     - Все еще в море, но они присоединятся к нам завтра, - ответил Дурен.
     Раид аль-Мули пожал плечами:
     - Вовремя они придут или нет, думаю, элгарская армия обречена. Сил у нас намного больше. Вдобавок с тыла на них нападут наемники, так что сопротивляться элгарцы смогут недолго... Жаль, что дело зашло так далеко.
     - Жаль, калифар? - удивленно переспросил Дурен.
     - Да, жаль, - повторил аль-Мули. - Мне не хотелось бы проливать много крови. То, что натворили орлоки в Эндероне и Мелфорте, просто безумие!
     Дурен улыбнулся:
     - У орлоков свои причины поступать таким образом. Вдобавок их стремления не всегда совпадают с нашими. Но они полезное орудие для достижения определенной цели. Вы слишком мягкосердечны, калифар, я вам это не впервые говорю.
     - Не понимаю, почему они снова явились, после того как скрывались столько лет,- сказал аль-Мули.- Это для меня загадка.
     - Они скрывают свои истинные намерения. Возможно, они считают, что эта война даст им какие-то дополнительные шансы... Кто знает?
     - Но ведь отлично известно, повелитель, как орлоки относятся к людям. Мне кажется маловероятным, чтобы после нескольких тысяч лет их отношение к нам изменилось. Возможно, вы что-то знаете и могли бы развеять мои сомнения...
     Дурен широко развел руками:
     - Дорогой калифар, я не в силах вас успокоить. Возможно, они устали жить в пещерах под землей. Возможно, как и нам, им просто хочется наслаждаться светом и теплом солнца в собственной стране.
     Раид аль-Мули почувствовал, что его желудок сжимается: он вдруг понял план Дурена.
     - Но ведь они... они питаются человеческим мясом! - едва слышно прошептал он.
     - У нас всех есть мелкие недостатки, - ответил Дурен.
     - Что именно вы им обещали? - медленно выговорил аль-Мули.
     - Ну... всего лишь Южную Элгарию, - ответил Дурен, стряхивая приставшую к одежде пылинку.
     В палатке, стоявшей неподалеку, Арманд Дурен и его брат Эрик оторвались от карты, которую внимательно изучали, чтобы отдать последние приказания своим генералам.
     - Сегодня утром калифар, кажется, как-то не в себе, - заметил Эрик.
     Арманд глубоко вздохнул.
     - В таком случае не стоит, я думаю, упоминать о том, что это ты прошелся рейдом по приграничным городам, - ответил он, понизив голос.
     - Наверное, не стоит, хотя мне казалось, что мои солдаты отлично выглядели, когда загримировались под баджанийцев. Разве нет?

***

     Мэтью смотрел, как облака пыли медленно оседают на землю. Все наемники погибли под каменной глыбой. Юноша не знал, удастся ли его затея, он просто вообразил огненный шар. Внезапно Мэтью почувствовал прилив одиночества. Начала болеть голова, и навалилась внезапная усталость, но к этому он был готов. Чем чаще он пользовался кольцом, тем больше привыкал к тому, что после каждого раза чувствовал себя ослабевшим. Раньше слабость проходила через несколько минут. Но после взрыва в конюшне он приходил в себя почти полдня.
     Все медленно кружилось у него перед глазами. Услышав шаги, он обернулся. Если бы в этот момент Коллин не подхватил его, Мэтью повалился бы на землю. Лара теперь тоже была рядом. Она поддерживала его за талию.
     "Иди", - приказал он себе.
     Быстро взглянув через плечо на многотонную глыбу, лежавшую на дороге, юноша сделал один шаг, затем другой. Коллин поддерживал его с одного бока, а Лара - с другого.
     С каждым шагом Мэтью становилось лучше. Когда он подошел к отцу Томасу, внимательно смотревшему на него, сознание юноши уже полностью прояснилось, но голова продолжала болеть. Внезапно Мэтью сообразил, что ни отец Томас, ни Гол, который тоже не сводил с него глаз, не знают, чего ожидать теперь. Они смотрели на него с таким выражением, как будто у него на лбу выросли рога.
     - Наверное, вы должны потребовать от Харола Лонгверса деньги обратно, - сказал Мэтью. - Мне кажется, он продал бракованное кольцо.
     Краем глаза он заметил, что Эйкин расслабился и улыбнулся. Улыбнулся и Фергус. Отец Томас усмехнулся, протянул руки и прижал его к груди. Вскоре уже все смеялись и обсуждали случившееся, хлопая Мэтью по спине. Только один Гол продолжал хмуриться.
     - Может, ты объяснишь мне, что произошло, Сивард, - сказал он. - В волшебство мне трудно поверить.
     - Это не волшебство, друг мой, - ответил отец Томас, целуя Мэтью в лоб. Он повернулся к Голу. - Ты видел то, чего достигла наука Древних. Теперь никаких сомнений на этот счет не осталось. Никто из нас не знает как и почему, но Мэтью каким-то образом удалось обрести часть их знания.
     - Как это возможно после нескольких тысяч лет?
     - Не знаю, - ответил Голу Мэтью. - Хотя уверен в одном: главное тут - кольцо.
     Мэтью снял кольцо с пальца и протянул его Голу.
     - Я думаю, что об этом мы сможем поговорить потом, - сказал Фергус. - Нам ведь еще нужно избавиться от второго отряда. Он вот-вот явится сюда!
     - А вернуться назад мы не можем, - добавил Дэниел, глядя на огромную каменную глыбу, перегородившую дорогу.
     Мэтью собрался было что-то сказать, но тут страшный удар по плечу швырнул его на землю. Его левая рука внезапно перестала слушаться, а спину пронзила рвущая боль.
     Лара завизжала.
     Мэтью с трудом повернулся на бок и увидел, как Коллин натянул тетиву и спустил стрелу. Через мгновение выстрелил и Фергус. Мэтью опустил глаза и увидел, что с его пальцев капает кровь, - в него попала стрела. Она торчала у него под левой ключицей.
     Отец Томас схватил его за правую руку, чтобы утащить с дороги.
     - Один слева! - заорал Коллин. - Двое справа!
     - А вот и остальные! - крикнул Фергус, спуская стрелу.
     Мэтью услышал вопль: стрелы Коллина и Фергуса одновременно вонзились в цель. Воздух загудел от множества стрел. Справа от Мэтью упал Дэниел: стрела прошла сквозь его бедро.
     "Когда человека подстрелят,- однажды сказал ему отец,- он умирает обычно не от раны, а от шока".
     Мэтью попытался вообразить ветер или огонь, но больше не ощутил связи с кольцом. Сквозь мутноватую пелену он увидел Лару и отца Томаса, которые с обнаженными мечами стояли рядом с ним.
     Поднявшись на перевал, наемники меньше всего ожидали столкнуться с бешеной атакой Гола, который с оглушительным воплем вломился в их гущу, свирепо размахивая огромным мечом. За ним на варготов набросились Фергус и Эйкин.
     Мэтью удалось подняться на ноги и обнажить меч. Среди черных плащей варготов он с удивлением заметил алые и золотые пятна: это воины элгарской королевской гвардии и солдаты владыки Крелина бросились в бой, рубя наемников направо и налево. Тем временем Гол продолжал бушевать, непрерывно испуская свой жуткий боевой клич. Каждый взмах его меча сеял смерть вокруг. Это было страшное зрелище!
     В середине сражающихся Мэтью заметил высокого всадника в позолоченной кольчуге, который поднялся на стременах и закричал:
     - Элгарцы, за мной! Бей врага!
     Вокруг всадника быстро собрались элгарские солдаты и погнали врага в ущелье. Черные солдаты гибли один за другим.
     Внезапно четверо наемников покинули поле боя.
     - Смотри! - заорал один из них, указывая на Мэтью. - Вот он! - И бросился прямо к юноше.
     Мэтью с трудом держался на ногах. Боль в плече стала невыносимой. Отец Томас и Лара шагнули навстречу нападавшим. Солдатам оставалось пробежать каких-нибудь двадцать ярдов. Мэтью выпрямился, отчаянно сжал зубы и шагнул вправо.
     Он увидел, как Коллин бросился к ним на помощь, но было ясно, что он не успеет добежать до них. Первый солдат был уже совсем близко!
     И тут отец Томас резко шагнул в сторону, нагнулся, проскочил под мечом врага и с быстротой молнии вонзил свой меч в бок солдата. Тот завопил и ничком рухнул на землю. Мэтью попытался заслонить Лару от другого солдата, но его ноги как будто налились свинцом. Холодные, беспощадные глаза варгота впились в лицо Лары. Он хищно оскалился и сделал выпад мечом, целя девушке прямо в грудь.
     Но Лара была начеку. Ее рука немного отошла назад, отводя удар и используя порыв противника против него самого. Наемник слишком поздно понял, что произошло; он отчаянно попытался изогнуться, чтобы уклониться от острия меча Лары. Изумление и гнев отразились на его лице, когда он навалился на меч Лары всем своим весом и умер, не успев еще коснуться земли. Лара поставила ногу ему на грудь и выдернула свое оружие. Еще один солдат погиб, пронзенный стрелой Коллина, которую тот выпустил на бегу.
     Ни отец Томас, ни Лара не успели остановить четвертого солдата, который пробежал мимо них и прямо набросился на Мэтью. Собрав все свои силы, юноше удалось отбить удар. Затем, не теряя ни секунды, Мэтью вонзил свой меч в подбрюшье врага.
     Тот от боли отчаянно замахал руками и задел стрелу, торчавшую из плеча Мэтью. Невыносимая боль, пронзившая юношу, заставила его охнуть. Весь мир внезапно исчез за непроницаемой черной пеленой.

33

Нижняя Элгария, город Тремонт

     Мэтью не знал ни где находится, ни сколько времени провел в этом месте. Откуда-то издалека до него доносились тихие голоса. Постепенно они становились громче, и наконец он вернулся в мир, полный света и звуков. Открыв глаза, Мэтью обнаружил, что лежит на кровати. Его правое плечо было перевязано, а рука лежала на груди в петле. Он попробовал слегка шевельнуть плечом. Было больно, но не слишком. Голова тоже больше не болела. Юноша повернулся на здоровый бок, приподнялся на локте и увидел Лару, спавшую сидя на стуле. Сквозь окно просачивался неяркий свет, так что было трудно понять, утро это или вечерние сумерки. На стекле блестели капли дождя. Поразмыслив, Мэтью решил, что все-таки утро.
     В противоположном углу комнаты стоял его меч, прислоненный к шкафу. Кто-то - вероятно, Лара - аккуратно сложил его штаны и рубашку в ногах кровати. Внезапно Мэтью пронзила мысль о том, что кольца на пальце не было! Оказалось, оно снова висит у него на шее. Он не мог припомнить, когда снял его.
     Мэтью спустил ноги на пол и потянулся к одежде. Раз он еще жив, а Лара сидит рядом, значит, все не так уж и плохо.
     Стараясь не разбудить девушку, он пропихивал ногу в штанину, как вдруг Лара неожиданно произнесла:
     - Классный у тебя зад!
     Он так изумился, что едва не потерял равновесие. Лара рассмеялась.
     - Ты напугала меня до полусмерти, - сказал Мэтью, переводя дух. - Как долго я спал?
     - Весь вчерашний день и всю ночь. Солнце только что показалось, - ответила она, выглянув в окно.
     - А где мы?
     - В Тремонте, - ответила Лара.
     Мэтью сообразил, что одна его нога осталась голой, и оделся как следует. Краем глаза он видел, что Лара наблюдает за ним. Когда он вытащил руку из петли, чтобы надеть рубашку, она подошла к нему, чтобы помочь.
     Тут он понял, что что-то не так.
     Лара должна была бы приказать ему снова улечься в постель, а вместо этого помогает ему одеться. "Не похоже это на нее", - подумал Мэтью.
     Он поморщился от боли, когда она встала на цыпочки и осторожно засунула его левую руку в рукав.
     - Что случилось? - спросил он. Она молча взглянула на него.
     У Мэтью похолодело в груди.
     - Как наши?
     - Не волнуйся,- наконец ответила Лара.- Все в порядке. Врач осмотрел Дэниела и сказал, что он поправится. Некоторое время он, правда, не сможет ходить. Все остальные живы и здоровы. Видел бы ты Гола, Мэтью! Вот страшный человек! Представляешь, он в самом деле король Сеннии.
     - Так что же случилось? - снова спросил он.
     Лара наклонилась к нему, положила голову на грудь юноши и нежно потерлась лицом о его здоровое плечо.
     - Когда я увидела, как в тебя вонзилась стрела, я подумала, что ты...
     На ее глазах выступили слезы. Через мгновение она, всхлипывая, целовала его лицо. Мэтью всегда чувствовал себя полным дураком, когда женщины плакали над ним. Не зная, что предпринять, он погладил девушку по голове. Всхлипывания немного утихли.
     - Я люблю тебя, - прошептал он ей на ухо. Насколько он помнил, он сказал об этом впервые. Но совершенно искренне.
     Лара оторвалась от него и шагнула назад. Внимательно всматриваясь в его лицо, она не увидела на нем ничего, кроме подтверждения этих слов. Она снова притянула Мэтью к себе и положила голову ему на грудь.
     - Я тоже тебя люблю, - произнесла она негромко. Так они стояли, обнявшись, некоторое время. В конце концов Мэтью снова услышал голоса, разбудившие его, и понял, что они доносятся из-под пола.
     - Мне пора идти, - прошептал он Ларе на ухо. - Нужно увидеть отца Томаса.
     - Они тебя ждут внизу. - Мэтью нахмурился:
     - Ждут меня?
     Лара глубоко вздохнула:
     - Все равно ты узнаешь... В тридцати милях от поля Ардон находится армия орлоков. А на самом поле разбили лагерь наши. Солдаты Дурена и баджанийцы появятся утром. Со вчерашнего вечера элгарцы удерживают натиск варготов. Они пытались прорваться по Прибрежной дороге - ведь благодаря тебе через перевал больше прохода нет.
     - А про сеннийцев и мирдианцев что-нибудь слышно? - спросил Мэтью.
     - Принц Делейн утверждает, что мирдианцы идут форсированным маршем, но скорее всего они все равно не успеют вовремя. И сеннийцы не успеют.
     - Что значит "вовремя"?
     Лара, казалось, хотела что-то добавить, но промолчала. Она отвернулась к окну и уставилась на дождь.
     - Лара, - негромко позвал Мэтью. Она не обернулась.
     - Я боюсь, Мэтью, - очень тихо, почти шепотом, произнесла она. - Приближается Дурен, а наша армия так мала... Что с нами будет?
     - Не знаю, - негромко ответил он.
     - А от рассказов о том, что произошло в Эндероне, я просто...
     - Ш-ш-ш, - сказал он, нежно поворачивая девушку к себе.
     - Но ведь...
     Он покачал головой, делая ей знак молчать.
     Она с надеждой взглянула в его лицо. Слезы сияли на ее глазах. Мэтью понимал, что ей хочется, чтобы он разрешил проблему, сделал мир лучше... Но он не был уверен, что это возможно.
     Он снова крепко обнял ее и быстро вышел из комнаты.
     В коридоре он прислонился к стене: неожиданно перед его мысленным взором затеснились лица наемников, с ужасом глядящих на многотонную каменную глыбу, которая вот-вот свалится им на голову. Он закрыл глаза и глубоко вдохнул, вспоминая, что именно эти люди и убивали без пощады детей и женщин. Вообразив себе солдат, раздавленных камнем, Мэтью едва не пошатнулся. Он сжал челюсти с такой силой, что заболели скулы, еще раз глубоко вдохнул, нашел лестницу и спустился вниз.
     Комната была полна солдат. Они были одеты в униформу элгарской армии и в коричневые плащи войск герцога Крелина. Мэтью почти сразу же увидел Гола, сидящего у стены вместе с отцом Томасом и еще двумя людьми. Один из них был Джеррел Роузон, а другой - всадник, которого Мэтью видел на горном перевале.
     Едва юноша вошел в комнату, как разговоры смолкли. При его приближении все четверо, сидевшие за столом, встали ему навстречу. Рядом с Голом остальные казались карликами. Лицо короля Сеннии расплылось в улыбке, которая была уже не такой устрашающей, как раньше. Он протянул руку, в которой полностью скрылась ладонь Мэтью.
     - Вот это и есть тот молодой человек, о котором мы говорили, - пророкотал Гол басом.
     Человек, сидевший с ним рядом, кивнул и сказал:
     - Меня зовут Делейн. Рад вас встретить, мастер Люин. Искренне рад.
     Мэтью был поражен: он сообразил, что стоит перед принцем Элгарии, и поклонился было, но Делейн остановил его.
     - Церемонии оставим на потом, - сказал он, протягивая Мэтью руку. - Вчера помешали обстоятельства, и мы не были представлены друг другу, как положено. Вас зовут Мэтью, если не ошибаюсь?
     - Да, сударь, - смущенно ответил юноша.
     Делейн был худощав и на дюйм-другой выше Мэтью. Его голос отличался красивым глубоким тембром, а привлекательное лицо обрамляли темные волосы, которые на висках начали слегка седеть. На лбу виднелся свежий шрам, уходивший под волосяной покров.
     - Садитесь, Мэтью, - пригласил Делейн. Затем принц обернулся и обратился к седому ветерану с повязкой на глазу: - Тарджил, молодой человек, должно быть, голоден. Как вы думаете, нам удастся уговорить хозяина