ыка Афикла, либо базилеи начнут большую войну против
Микен. В любом случае меня убьют первой.
   - Давай договоримся о титулах, - усмехнулся я. - Напоминаю: свиней не
пас. Пас коз, но в Микасе это, по-моему, как раз  занятие  для  базилея.
Если тебе не нравится звать меня ванактом, зови по имени.
   -  По  имени  мертвеца?  -  удивилась  она.  -  Это  плохая  примета,
самозванец. Хорошо, согласна на титул... Что ты хочешь от меня, ванакт?
   - Помощи. Мне надо управлять дворцом,  управлять  городом,  управлять
всей Ахиявой. Нынче же утром ко мне прибегут десятки  советчиков  и  еще
больше - просителей. Что будет дальше, ты догадаешься сама. Через  месяц
я раздам все, и мои же советники преподнесут мне чашу с  ядом,  а  потом
доберутся и до тебя. Но  ты  знаешь,  что  нужно  делать,  и  вместе  мы
справимся. За это я буду держать Ктимену подальше от тебя  и  постараюсь
продлить твои, да и свои собственные, дни. Что скажешь?
   Она медленно встала с ложа и с силой потерла лицо ладонью.  Фигура  у
нее была отличная, и я невольно  вздохнул.  Будь  я  простым  наемником,
захватившим с налету дворец...
   - Согласна, ванакт. Ты - убийца моего отца, ты самозванец и чужак, но
у меня нет выбора. Но  учти  -  я  обещаю  помогать,  но  не  клянусь  в
верности. Ты - мой кровник, запомни!
   Я видел, что она не шутит, но заставил себя рассмеяться:
   - Буду держать ножи подальше от тебя, царевна, и не стану пить  чашу,
которую ты  мне  преподнесешь.  Ладно,  как  насчет  первого  урока  для
начинающего ванакта?
   - Не отдавай невыполнимых  приказов,  не  дари  чужого,  не  выполняй
просьбу сразу и полностью, - быстро, как заученный урок, произнесла она.
- Так говорил отец. Но учатся на делах, ванакт. Скоро ты  соберешь  твой
первый совет, и у тебя начнут требовать награды...
   Вспомнились слова Прета, и я согласно кивнул.
   - Я расскажу, кому и в чем следует уступить. Арейфоой  мертв,  и  это
очень хорошо - для тебя.
   Но есть другой человек...
   Она с трудом перевела дыхание и вновь опустилась на ложе. Я  заметил,
что лицо ее побледнело.
   - Прикажу принести что-нибудь поесть, -
   Спохватился я. - Надеюсь, повара еще не разбежались.
   Она не спорила, и мне подумалось,  что  наличие  аппетита  -  хороший
признак. Распорядившись, я вернулся в комнату.
   - Кстати, царевна, за что Ктимена так тебя ненавидит? Ведь когда  был
убит Главк, ты еще не родилась.
   - Она не сказала? - Дейотара презрительно
   Усмехнулась. - Ну, конечно! Ей  так  хочется  оставаться  благородной
скорбящей дочерью! Десять лет назад, ей тогда было всего пятнадцать, она
затеяла заговор против отца.  Ктимене  нечего  было  предложить  старшим
охраны, и она предложила им себя. Один из любовников выдал ее,  и  тогда
эта дрянь ударила отца кинжалом.  Он  хотел  тайно  ее  задушить,  но  я
посоветовала другое...
   - Вызвала десяток шардана, -  понял  я,  -  и  приказала  по  очереди
входить к ней в комнату.
   - Кажется, это были не шардана, а туски или хеттийцы, - Дейотара  зло
усмехнулась. - Она не повесилась, хотя мы  постарались,  чтобы  об  этом
узнали все. Такие, как Ктимена, любят жизнь... С тех пор каждый раз, как
она пыталась показывать зубы, мы это повторяли.
   Туски - предки этрусков, жили в Малой Азии.
   Я вспомнил безумный взгляд Ктимены, ее крик, и мне стало не по  себе.
Чума на всю эту семью! Лучше иметь дело с бешеными волками...
   - Жалеешь ее, ванакт? - рассмеялась царевна.  -  Первое,  что  должен
запомнить правитель, - жалеть никого нельзя. Здесь не бывает  пленных  и
никого не милуют. Когда-нибудь я еще выколю тебе глаза!
   - Договорились, - я взял себя в руки. - А теперь поговорим о том, как
мне разгрести ваше дерьмо...
   Под утро все же удалось поспать, и когда меня разбудили, я чувствовал
себя вполне сносно. Во дворце стояла  тишина,  в  окна  светило  неяркое
осеннее солнце, и я  не  без  отвращения  натянул  на  себя  принесенные
безмолвными слугами тяжелые, шитые золотом одежды.  Мантос  и  Прет  уже
ждали.
   - В городе спокойно, - сообщил лавагет, вытирая красные  от  недосыпа
глаза. - Шардана ушли в казармы, я  разрешил  открыть  ворота  и  начать
торговлю на рынке.
   Я кивнул. Очевидно, обитатели Златообиль-ных Микен еще не  очухались,
А может, просто ждали, с чего начнет новый ванакт.
   - Ифимедея никто не жалеет, - продолжал лавагет, - но...
   Он неуверенно замолк, и тут же заговорил Прет.
   - Гирто ходит по городу и  говорит,  что  боги  покарали  Ифимедея  и
привели в Микены тебя, ванакт. Ночью она слышала голос Дия...
   Я вспомнил хихикающую  старуху,  подумав,  что  нелепый  смех  служит
опознавательным знаком для тех, кто подталкивал меня на трон.
   - Дий велел ей передать всем, что кровь ему не угодна. Дейотара, дочь
Ифимедея, должна остаться в живых.
   Я чуть не сказал:  "Ага!",  но  сдержался.  Прет  смотрел  совершенно
невозмутимо.
   - Воля Дия священна, - откликнулся я, мельком взглянув на Мантоса.  -
Продолжай, лавагет!
   - Совет соберется через  два  часа.  Я  говорил  кое  с  кем  -  тебя
поддержат. Об этом я тоже догадывался.
   - Надо разослать весть о твоем воцарении всем базилеям,  но  об  этом
будет разговор на совете...
   - Хорошо, - заключил я. - Что с моей сестрой?
   - Ей лучше, - Мантос отвел глаза. - Но ты  должен  поговорить  с  нею
сам, ванакт.
   Я хотел уже отпустить  их,  но  заметил  взгляд  Прета  и  велел  ему
задержаться.
   - Говори, - приказал я, когда мы остались
   Одни.
   Геквет замялся, и я пришел к нему на помощь.
   - Те, кто послал тебя, чем-то недовольны?
   - Он... они, - Прет медленно подбирал слова, - считают,  что  царевна
слишком опасна, но решили не спорить с тобой.
   - С богами, - поправил я. - А также с красоткой Гирто... Прет, я мало
что понимаю в делах славного города Микасы, но поясни, почему ты, геквет
дворцовой  стражи,  не  смог  защитить  жизнь  девушки,   которая   тебе
небезразлична?
   Прет нахмурился, по лицу промелькнула недобрая усмешка.
   - Я не всесилен, ванакт. У меня был выбор - спасти отца или  защитить
Дейотару. У отца много врагов...
   - А почему ты не разобрался со всем этим бардаком сам? - не удержался
я. - Твой отец командует стражей, ты - геквет...
   Прет вновь криво усмехнулся,
   - Взять дворец мало. На следующий день все базилеи начали  бы  войну,
отца привселюдно назвали цареубийцей, а Гирто призвала бы на мою  голову
гнев Дия,  Поседайона  и  Матери  богов  Реи.  Скоро  сам  все  поймешь,
ванакт...
   Я кивнул, соглашаясь. Между тем Прет нерешительно замялся.
   - Мой отец хочет повидаться с тобой, ванакт, - наконец выговорил  он.
- Я привел его во дворец - тайно. Если ты согласен...
   Я вспомнил, что Скир - убийца Главка и его жены. Такая беседа,  стань
о ней известно, сразу вызовет вопросы, но  соблазн  был  слишком  велик.
Если кто и разбирался во всей здешней кухне, то это, конечно, Скир.
   - Хорошо, - решился я. - Но чтобы никто нас не увидел.
   Прет провел меня полутемными коридорами в левое  крыло  здания,  где,
вероятно, жила прислуга. Сейчас здесь было пусто. Мы подошли к одной  из
дверей, Прет помедлил и кивнул. Я по привычке  нащупал  кинжал,  который
вновь висел под мышкой, и осторожно открыл дверь.
   В комнате ничего не было, кроме двух табуретов, на одном  из  которых
сидел высокий седой человек в темном плаще.  Увидев  меня,  он  медленно
встал. Я остановился у порога. Несколько мгновений мы разглядывали  друг
друга, и я успел заметить, что Скир очень похож на сына - те же  складки
у рта, те же серые глаза, такой же немного насмешливый взгляд.
   - Радуйся, ванакт, - Скир чуть заметно наклонил голову и  усмехнулся.
- Спасибо, что согласился встретиться со стариком.
   - Радуйся, Скир, - его тон мне не особо понравился. - Интересно  было
повидать цареубийцу.
   - Взаимно, -  улыбка  на  миг  превратилась  в  оскал.  -  Только  ты
распорядился своей победой удачнее. Мне не надо было сажать  на  престол
Ифимедея. Впрочем, это уже в прошлом... Я уезжаю, ванакт,  и,  наверное,
уже никогда не увижу Микен. Меня здесь не любят...
   - Но твоя семья остается, - быстро напомнил я. - Надеюсь, ты  станешь
вести себя благоразумно?
   Скир беззвучно рассмеялся:
   - Взаимно, ванакт. Мои два сына и дочь останутся у  тебя,  и  я  буду
вести себя тихо. Но и ты не забывай старого Скира. У волка еще  остались
зубы.
   Он вновь ощерился, в самом деле став похожим на волка.
   - Нас никто не слышит, ванакт, поэтому ты не обидишься на мои  слова.
Многие сомневаются в том, что ты - Клеотер, но немногие знают правду.  Я
видел мертвого царевича и сам хоронил его. Моему слову не поверят, но  у
меня есть доказательства. Поэтому оба мы будем благоразумны...
   Я молча кивнул - лицемерить перед старым волком не имело смысла.
   - Прет не знает об этом. К  сожалению,  Ифимедей  допустил  глупость,
похоронив Клеотера тайно. Народ не верит в смерть царевичей. Уже тогда я
предвидел, что самозванцы будут. Ты ведь не первый,  ванакт,  ты  просто
самый удачливый. Но я не в обиде... Если  хочешь,  дам  тебе  нескользко
советов...
   Не дождавшись ответа, он покачал головой
   - Не думай о плохом, я говорю вполне исренне. Мне не хочется, чтобы в
Микенах началась резня, к  тому  же  мои  дети  остаются  здесь...  Тебя
заставили помиловать всех, но оставлять в городе врагов  ты  не  обязан.
Подожди  немного  и  избавься  от  некоторых  -  пусть  едут   базилеями
куда-нибудь в Спарту. Не  спеши  начинать  войну  -  опасно  уходить  из
столицы, пока твоя власть еще слаба...
   Он вздохнул, и я понял, что старику не хочется покидать  Микасу,  где
он так долго был всемогущ.
   - Мантос предан тебе, но еще больше предан Ктимене. Это не так плохо,
но ты оставил в живых Дейотару. Если так - убей Ктимену.
   - Что? - не сдержался я. - Скир, она же моя сестра!
   Он пренебрежительно махнул рукой.
   - Ты воздвигнешь ей прекрасный толос. Рядом с толосом  Мантоса  -  он
слишком предан этой интриганке. Но Дейотаре тоже верить нельзя. Если мой
сын будет к ней свататься - не соглашайся. Лучше всего выдать  ее  замуж
за какого-нибудь козопаса, но,  боюсь,  и  это  не  поможет.  Постарайся
избавиться от Афикла - пошли его куда-нибудь к Гесперидам за  священными
яблоками...
   Я слушал его внимательно, все больше  понимая,  что  отпускать  этого
человека опасно. Он знал много больше, чем Дейотара и даже чем  покойный
Арейфоой.
   - Что вы сделали с Афиклом? - поинтересовался я,  вспомнив  безумного
героя. - Кто помог ему заболеть?
   - Догадался? - Скир  хмыкнул.  -  Придумал  я,  Ифимедей  одобрил,  а
распорядился всем Арейфоой. Теперь, когда их обоих нет  в  живых,  Афикл
выздоровеет, а это опасно. Он глуп, но его любят, к тому же он следующий
в очереди на наследование.
   - Я вижу, ты бы с удовольствием перебил весь царский род,  -  заметил
я. - Почему же ты не сделал этого двадцать пять лет назад?
   Скир долго не отвечал, наконец пожал плечами:
   - Скажу, если тебе интересно. Мне помешал Арейфоой  -  ему  хотелось,
чтобы царствовал его воспитанник.
   - Ифимедей?
   - Да. А новый ванакт не  велел  убивать  Ктимену  -  она  была  тогда
младенцем. Я советовал - но  меня  не  слушали.  Пощадили  ее,  пощадили
Мантоса, пощадили Афикла. Не повторяй наших ошибок, ванакт!..
   - Приятно было поговорить с тобой, Скир, - я осторожно отодвинулся  к
дверям, не желая поворачиваться к нему спиной.
   - Мне тоже, ванакт. Я уезжаю, не решив  одной  загадки.  Оставляю  ее
тебе.
   - Ты о чем? - я приоткрыл дверь.
   - Почему ты так похож на  Главка,  ванакт?  Я  не  верю  в  случайное
сходство. Прощай!
   Захлопнув дверь, я с облегчением прислонился к стене,  переводя  дух.
Прет  с  тревогой  поглядел  на  меня,  но  я  молча  покачал   головой.
Разговаривать после такой беседы не хотелось.

***

   В тронный зал вносили кресла и наскоро  подметали  пол  -  через  час
должен был собраться совет. Мы с Мантосом  обсуждали  последние  детали.
Вернее, говорил он, стараясь ввести меня  в  курс  дел  славного  города
Микасы.  Большую  часть  подробностей  я  уже  знал  от   Дейотары,   но
помалкивал. Всегда полезно услышать несколько мнений, а потом уже решать
самому.
   Ктимена сидела рядом, спокойная и  холодная.  Этим  утром  я  не  без
некоторого страха ждал встречи  с  новоявленной  сестрой,  но,  к  моему
удивлению, девушка не сказала ни слова по поводу вчерашнего. Ктимена уже
знала, о чем прорекли боги устами старой карги  Гирто.  Трудно  сказать,
что она чувствовала, но держалась так, как и подобает царевне. Время  от
времени я посматривал на ее худое бледное лицо, гадая, как они  уживутся
под одной крышей с дочерью Ифимедея.
   Впрочем, пока забот требовал день насущный. Мне уже было известно,  с
кем предстоит говорить, что обещать и  чем  поступиться.  Я  не  спорил,
стараясь как можно  больше  запомнить  на  будущее.  Правда,  это  самое
будущее представлялось пока крайне смутно. Мысль,  случайно  высказанная
мною в разговоре с Дейотарой, - немного подождать и  скрыться,  -  то  и
дело приходила на ум. И в самом  деле!  Наведу  порядок,  пополню  совет
теми, кто поумнее, - и пусть решают сами. Я не нанимался на эту  службу.
Кажется, в Эламе есть байка про  бродягу  из  народа  хабирру,  которого
случайно назначили наместником. Новоявленный наместник наелся до отвалу,
украл из казны мешок с серебром и дал деру. Теперь я вполне понимал  его
- бродяга неплохо выкрутился.
   - Перед советом тебе надо поговорить с  одним  человеком,  ванакт,  -
сообщил Мантос, когда мы обсудили все дела. - Его слово много  значит  в
Микенах. Его зовут Эриф, он верховный жрец Дия, Отца богов.
   Я вздохнул, понимая, - разговора  не  избежать.  С  Дием  спорить  не
приходилось.
   - Его мало интересуют дела власти, - продолжал  лавагет.  -  Пообещай
подарить новый участок земли храму и почаще бывать там  -  он  останется
доволен.
   Я поглядел на Ктимену, она кивнула:
   - Эриф ни во что не вмешивался.  Не  спорил  с  Ифимедеем,  но  и  не
помогал ему. Некоторое считают, что Дий забыл его, распределяя разум.
   Я представил себе благочестивого придурка, каких немало  навидался  в
Баб-Или, и у меня заранее свело  скулы.  Впрочем,  придурок  лучше,  чем
Арейфоой, да будут милостивы к нему подземные демоны!
   Мантос ушел звать гостя,  и  мы  остались  наедине  с  царевной.  Она
молчала, глядя куда-то в сторону.
   - Ктимена, - неуверенно начал я, - жаль, что так вышло...
   - Ничего, брат, - она медленно повернулась, взгляд ее был  холоден  и
пуст. - Вчера я забыла, что власть не признает чувств,  но  мне  вовремя
напомнили. Я царевна, дочь и сестра владык микенских. Не бойся за меня и
поступай, как надо...
   Слова звучали спокойно, но я заметил, как  дрожат  ее  губы.  Царевна
ничего не забыла и никого не простила, и теперь  верить  ей  становилось
трудно.  Я  осторожно  погладил  ее  по  плечу,  но  девушка   поспешила
отодвинуться. Я понял - она тоже не верила своему брату.
   Мантос ввел в  зал  невысокого  толстячка  с  румяной  физиономией  и
пухлыми короткими ручонками. Фарос на Эрифе, слуге Дия,  сидел  косо,  а
походка напоминала утиную. Я сдержал усмешку и наклонил голову  в  ответ
на его низкий поклон. Ктимена и Мантос вышли, оставив нас вдвоем.
   - Радуйся, Эриф, - начал я. - О чем ты хочешь говорить?
   И тут послышался знакомый смешок. От неожиданности я резко обернулся,
но тронный зал был пуст.
   - Радуйся, ванакт, - Эриф вновь хихикнул и потер  ладони,  -  неплохо
вышло, правда?
   Если я и растерялся, то ненадолго. Кто-то должен был стоять  за  всем
этим: за Претом, Гирто, за меткими дротиками, попавшими в Арейфооя.
   Ну что ж, будем знакомы.
   Я не стал спешить с ответом. Эриф тоже  молчал,  по-прежнему  потирая
руки. Да, с виду и не скажешь, что эта утка свалила микенского  ванакта.
Хотя так и должно  быть.  Богоравный  Арейфоой  уж  слишком  походил  на
заговорщика - что не продлило его дни.
   - Радуйся, Эриф, - повторил наконец я.  -  Разъясни  мне,  много  лет
жившему на чужбине, кто такой Великий Дий - Отец богов  или  всего  лишь
Владыка Ясного неба?
   Кажется, попало в точку. Усмешка  исчезла,  глаза  потемнели.  Теперь
передо мной стоял не придурковатый шут, а Слуга Бога.
   - Ты не только смел, но и  мудр,  богоравный  Клеотер.  Почитай  Дия,
Верховного  владыку  и  Отца  богов,  и  да  будет   твое   царствование
счастливым, а жизнь - долгой...
   Голос  тоже  звучал  иначе,  став  густым  и  низким,  как  тогда,  в
подземелье.
   - Да восславится Великий Дий! - я  взглянул  ему  прямо  в  глаза.  -
Похоже, Ифимедей так и не понял этого?
   - Ну... - на пухлом лице вновь заиграла улыбка, ручки задергались.  -
Скорее,  забыл.  Конечно,  Землевержец  Поседайон  велик,  а  богоравный
Арейфоой мудр...
   - Был, - уточнил я.
   - Был. Но все же у богоравного потомка Главка не хватило терпения. Он
так спешил, что решил посадить на престол самозванца...
   Я вздрогнул, словно от удара. Уже второй раз за утро меня ставили  на
место. Интересно, какого ответа он ждет?
   - Да, самозванца, - вновь улыбнулся
   Эриф. - Помнишь Гелена, сына Ифтима, ванакт?  Арейфоой  хотел  выдать
его за Клеотера, думал, что царские реликвии помогут посадить это чучело
на трон...
   - "Ушебти", - невольно проговорил я.
   - Можно и так, - охотно согласился жрец -  Но  "ушебти"  служит  душе
умершего, а мы искали настоящего царевича - тебя. Это  было  трудно,  но
Гирто способна видеть далеко. Это она сказала, что надо послать гонца  в
Ассур...
   Я молчал, переваривая услышанное. Значит, Арейфоой лукавил и в  этом!
Гелен - самозванец! Может, именно этот грех он  думал  искупить  жертвой
Землевержцу? Но зачем они искали меня? Неужели  эта  ведьма  знала,  что
где-то за морем живет царский мушкенум Нургал-Син, волею  богов  похожий
на покойного Главка? И почему Ассур?
   И  тут  наконец  все  сложилось  в  одну  цепь.  Я  достал  половинку
разрубленного ожерелья, которую недавно показывал Дейотаре. В тот же миг
в пухлой ручонке жреца  появилась  недостающая  часть.  Я  сложил  их  -
Хор-Сокол был хорош, и я невольно залюбовался тонкой работой.
   - Мне обещали службу, - я вернул ожерелье жрецу, и Сокол тут же исчез
в складках плаща. - Признаться, думал, что ванакту  Микасы  понадобились
опытные наемники.
   На этот раз  Эриф  смеялся  долго.  Похоже,  ему  действительно  было
весело.
   - Микенским ванактам всегда  недоставало  чувства  юмора,  -  наконец
заявил он, вытирая слезы. - Но ты, ванакт, недаром жил в Баб-Или. Думаю,
тебя полюбят в Микенах.
   - Это совет? - поинтересовался я. - А каков будет следующий?
   - Совет? - искренне удивился он. - По-моему, тебе  не  нужны  советы,
ванакт. Ты уже сам разбираешься в наших делах. Я уже  вижу  наши  Микены
властвующими над всеми землями, а Дия - царем над богами.
   Я ждал, хихикнет ли он на этот раз, но Эриф оставался серьезен. Итак,
предстояло навести порядок не только на земле, но и на небе.
   - Не знаю, того ли человека вы нашли, - заметил я вполне искренне.  -
Стоило ли посылать гонца за море? Можно было найти кого-нибудь поближе.
   - Мы не искали кого-нибудь, - покачал головой жрец. - Неужели  ты  до
сих пор не понял, ванакт? Нам нужен был Клеотер,  сын  Главка,  законный
правитель Микенский, и мы нашли тебя. Разве ты не видишь, что это - воля
богов? Эриф по-прежнему  улыбался,  но  глаза  были  серьезны.  Он  ждал
ответа.
   - Да, - кивнул наконец я, - воля богов, это точно!..

II. ПОВЕСТЬ О РЫЖЕЯ КОЛДУНЬЕ

   ГОВОРИТ КЛЕОТЕР-ЦАРЬ: "Когда я стал ванактом  в  Микенах  и  во  всей
Ахайе, люди злонамеренные попытались восстать против  Дия,  Отца  богов,
разрушить храмы, потушить  священный  огонь  на  жертвенниках.  Тогда  я
ополчился на них. Дий, Отец богов, помог мне. Я сокрушил их,  пресек  их
замыслы, пролил их кровь и разметал их кости. Это я сделал во  имя  Дия,
Отца богов, даровавшего мне царст