одробно рассказывал о предстоящем заказе.  Он  прилетел  в  Афины
всего полтора часа назад, и Македонский встретил его в аэропорту. И  вот
теперь, едва поведав о последних московских новостях,  гость  из  России
сразу же перешел к делу, побудившему его приехать в Грецию.
   - Козел этот нас внаглую кинул, - продолжал приезжий. - Магазины, ко-
торые вроде бы представляли залог, оказались  вовсе  не  его:  документы
подделал, сукин сын. Проект, который он так нахваливал, вышел голимым на
корню. А деньги, как понимаешь, растворились. Ну а наш банкир из  креди-
тора автоматически превратился в должника: деньги, которые он зарядил  в
заем, - из оборотных средств, то есть других людей. Ссориться с ними оз-
начает войну, а война - дело накладное. Сам понимаешь:  в  случае  войны
никакого бизнеса, никаких серьезных дел. К тому же можно и  людей  поте-
рять немеренно... Да и люди-то те тут ни при чем - потому  как  мы  сами
виноваты.
   Доехав до перекрестка, джип свернул налево  и,  притормозив,  покатил
вдоль ряда припаркованных автомобилей.
   - Вы его искали? - не глядя на собеседника, поинтересовался Солоник.
   - А чего искать? Он и так на виду, - и Ракита нехорошо выругался.
   - То есть?
   - Сам из Москвы, но живет на постоялке в  Иерусалиме,  получил  изра-
ильское гражданство. Свалил туда лет пять назад. Говорят, даже собирает-
ся баллотироваться в кнессет, ихний парламент.
   - Так о чем базар? - искренне удивился Македонский. - Если вы его вы-
числили, знаете, где живет, и если он не шифруется... Отправьте в  Иеру-
салим бригаду, поставьте на понятия! Он ведь по-любому  неправ  -  пусть
отстегивает и за моральный ущерб.
   - Тут не все так просто, - вздохнул собеседник. - Во-первых, это тебе
не Россия, израильская полиция - не то, что наши менты. К тому же у  ки-
далы нашлись серьезные заступники. "Крыша" не "крыша", только с  наскоку
ничего не получится. Его прикрывают в Москве какието серьезные люди, че-
кисты или что-то вроде этого. Точно не знаем, но пробить его не удалось.
Ну а еще за ним стоит одна сильная подмосковная группировка.
   - А вы с пацанами той группировки встречались, объясняли ситуацию?  -
джип уже подъезжал к вилле Солоника, и он притормозил.
   - Было дело. Они что говорят? Все, мол, правильно, но  мы  не  знали,
что он ваш банкир! Сам лоханулся, типа такого. Четверть, как и положено,
кидала слил в общак, ну а остальное - его законное. Правду  говорят  или
на понт берут, неизвестно. В случае дальнейших  разборов  дело  кончится
войной, а нам, как понимаешь, одних клинских выше крыши хватает. -  Шад-
ринский посол имел в виду противостояние с клинской  преступной  группи-
ровкой, продолжавшееся больше года и ставшее в Москве притчей во языцех.
   Заглушив двигатель, Саша вышел из машины и, указав на роскошный особ-
няк, заметил не без затаенной гордости:
   - Вот тут я и живу.
   Ракита внимательно осмотрел белоснежный фасад виллы,  не  удержавшись
от восхищенного восклицания:
   - Классно! Три этажа... Сколько же у тебя комнат?
   - То ли тридцать пять, то ли тридцать шесть... До сих пор  не  сосчи-
тал, - улыбнулся Македонский чуть надменно, а собеседник продолжил,  ос-
матривая виллу:
   - Один живешь?
   - Почти.
   - Менты, значит, жопу рвут, по всей России тебя ищут, в  "Интерполе",
по слухам, тоже тобой занимаются, а ты, значит, тут прохлаждаешься, -  с
восхищением заметил собеседник. - Тридцать шесть комнат, говоришь? Да  в
твоей хавере можно такую групповуху бадяжить! Прикидываешь - если в каж-
дой комнате по лярве поселить... Недели не хватит, чтобы  всех  перетра-
хать!
   - Насчет недели ты это загнул, - понимающе хохотнул Солоник. И  доба-
вил с серьезностью: - Если я тебя с нашими пацанами позову, тогда  точно
хватит... Ладно, пошли перекусим, вечерком съездим куда-нибудь, а о  де-
лах завтра поговорим...
   Третьего сентября Македонский вылетел в Израиль. Предложение шадринс-
ких сулило немалую выгоду: в случае возвращения денег и процентов к  ним
ему была обещана четверть со всей суммы. Конечно же классические россий-
ские бандиты в подобных случаях берут половину, но ведь и случай был не-
ординарным - уж на слишком большую сумму кинули банк  шадринских!  Да  и
кроить от своих было для Саши как-то неудобно...
   Солоник никогда прежде не занимался выбиванием долгов и  в  Иерусалим
отправлялся без  какого-либо  определенного  плана.  Ну,  посмотреть  на
объект, еще раз прикинуть ситуацию... А дальше?
   Дальнейших своих действий он и сам не представлял.  Оставалось  пола-
гаться лишь на собственную интуицию, которая, как  правило,  никогда  не
подводила Сашу Македонского.
   Несмотря на начало осени, Израиль встретил Солоника изматывающей  жа-
рой. Деревья стояли не шелохнувшись, и в послеполуденное время Иерусалим
вымирал до четырех часов дня. На раскаленные камни мостовой нельзя  было
ступить даже в обуви. Лишь изредка проплывали в  солнечном  мареве  тем-
но-зеленые армейские джипы, напоминающие огромных жуков, да  вооруженные
военные патрули искали спасения от зноя в тенистых лабиринтах  старинных
улочек - недавно мусульманские фанатики провели очередной теракт,  взор-
вали набитый пассажирами маршрутный  автобус,  и  меры  предосторожности
выглядели вполне оправданными.
   Еще в аэропорту Бен-Гурион Сашу встречали двое шадринских. По замыслу
Ракиты они должны были выполнять роль чичероне и одновременно телохрани-
телей. Усадили в машину, отвезли в отель. Спустя сутки  Солоник  знал  о
кидале все, что ему требовалось.
   Гринберг, сменивший после "алии", то есть исхода на Землю Обетованную
имя Борис на Борух, проживал в еврейском квартале новой столицы  Израиля
и слыл человеком богатым и влиятельным. Его одиннадцатиметровый  шестид-
верный "Линкольн" был известен едва ли  не  всему  деловому  Иерусалиму.
Владелец крупной фабрики по огранке алмазов, трастовой компании  и  нес-
кольких торгово-закупочных фирм, он имел все основания опасаться за свою
жизнь. Да и банк шадринских, по всей вероятности, стал  не  единственной
жертвой кидалы. Видимо, потому Боруха Гринберга, как Ясера Арафата, пов-
сюду сопровождали вооруженные до зубов охранники в камуфляже.
   Подступиться к кидале вплотную не было никакой возможности - по край-
ней мере, на первый взгляд. А уж тем более заставить этого человека вер-
нуть по-хорошему деньги. Классический силовой наезд  тут,  в  нескольких
тысячах километрах от Москвы, выглядел бы как минимум нелепо. За  спиной
"добропорядочного еврейского коммерсанта" стоял  мощный  государственный
аппарат новой родины. У него имелись связи в кнессете.  Сверх  того,  он
мог рассчитывать на корпоративную поддержку и солидарность деловых  кру-
гов. Уголовные статьи по вымогательству тут, в Израиле,  всегда  отлича-
лись суровостью - на наезд мог решиться лишь сумасшедший. А кроме  того,
Гринберг вполне мог опираться и на помощь из России. Имелись в виду  ка-
кие-то загадочные, но тем не менее всесильные "чекисты", о которых  упо-
минал шадринский, а также подмосковная группировка,  которой  профессио-
нальный кидала предусмотрительно отстегнул на общак.
   Ракита приехал в Иерусалим спустя несколько дней после появления  там
Македонского. Видимо, дела в Москве были столь плачевны, что, едва  поз-
доровавшись, он сразу же перешел к делу.
   - Ну, что скажешь? - спросил он, морщась, словно от зубной боли.
   Встреча происходила в номере отеля, в котором остановился  Александр.
По случаю полуденной жары окна были наглухо зашторены. В комнате  стояла
духота, лениво вращались лопасти мощного вентилятора, но и он не спасал.
   - Даже не знаю, что делать, - честно признался Солоник и тут же  про-
должил: - Ты ведь понимаешь, что я не по этим делам... Никогда не прихо-
дилось долги выбивать.
   - Вот и я не знаю, - Ракита плюхнулся в глубокое кожаное кресло.  За-
курил и, поставив на колени хрустальную пепельницу,  неожиданно  предло-
жил: - А может быть, ты с ним встретишься?
   Македонский нахмурился.
   - То есть?
   - Ну, о тебе ведь самые невероятные слухи ходят. Будто бы и в спецна-
зе служил, и по заказу "конторы" работаешь. Твой  побег  из  "Матросской
тишины" до сих пор помнят. Фильмы о тебе по "ящику" крутят, и в  книжках
разных пишут, и в газетах. А то, что ты с нами кантуешься, Гринбергу на-
верняка известно. Хотя он и негодяй редкостный, но в таких вещах - чело-
век очень серьезный. И разведка, и контрразведка в его  фирмах  налажена
по полной программе.
   - И что это даст, если я с ним встречусь?
   Ракита вздохнул тяжело и осторожно предложил:
   - Ну как это что? Если тебя перед ним  засветить,  он  поймет:  лавье
лучше отдать - все, и проценты тоже. А не то...
   Дальше можно было и не продолжать: Солоник прекрасно понял мысль  со-
беседника. Деньги, на которые Гринберг кинул банк шадринских, не  давали
гарантию его безопасности, как и охрана, купленная на те же деньги.  Вон
сколько лавья было и у Глобуса, и у Бобона, и  у  Коновала,  и  у  Отари
Квантришвили, которого, по слухам, тоже  якобы  вальнул  Саша  Македонс-
кий...
   Не помогли. Не спасли.
   И уж если этот иерусалимский козел действительно не собирается  возв-
ращать кредит и проценты московскому банку, шадринским остается лишь од-
но - засветить перед ним главный козырь, знаменитого киллера, не знающе-
го промаха и пощады.
   Подтекст такого хода выглядел бы более чем красноречивым: нам  терять
все равно нечего, но ради морального удовлетворения Македонский тебя за-
валит. Ни охрана тебя не спасет, ни деньги, ни московские да тель-авивс-
кие "крыши". Не вернул долг? Опустил нас в сферах бизнеса  и  криминала,
тесно переплетенных между собой? Ну и получай! Мы опускать  себя  никому
не позволим...
   Ракита смотрел на Солоника выжидательно, пристально и  не  мигая.  От
согласия киллера зависело слишком многое.
   - Ну, что ответишь?
   - Думаешь - купится?
   - У нас больше ничего другого не остается.
   - А если стукнет куда? - поинтересовался Солоник. - В ментовку  мест-
ную, в отделение "Интерпола". Ты ведь сам понимаешь, в какой я ситуации.
   - Побоится стучать, - Ракита подсел поближе  к  вентилятору  -  струи
воздуха мигом растрепали его прическу. - Да и крышники его  вряд  ли  за
стукачество спасибо скажут. По логике,  сегодня  он  ментам  тебя  сдал,
завтра - их... Нет, вряд ли он в мусарню ломанется, - уверенно  закончил
собеседник.
   - Ты мог бы организовать с ним встречу? - подумав, спросил Солоник.
   - Попробовать можно.
   - Думаешь, подействует и он согласится? - Саша подошел к  окну,  при-
поднял жалюзи - в комнату хлынул яркий солнечный свет.
   - А хрен его знает! Посмотрим, - собеседник был уклончив. - Я об этом
варианте давно думал... Ты, главное, не менжуйся: стучать на тебя в "Ин-
терпол" ему не с руки так же, как и твоим врагам. А главное - твое  нас-
тоящее место жительства ему неизвестно. Ты только подумай, как будешь  с
ним базарить и в какой форме мы тебя преподнесем. Ну, так что скажешь?..
   Встреча состоялась через три дня. Удивительно, но  Гринберг  все-таки
согласился поговорить с шадринскими. Правда, непонятно, для чего ему это
понадобилось: то ли для демонстрации  своей  независимости,  то  ли  для
удовлетворения самолюбия, то ли для того, чтобы в последний раз заявить:
никаких кредитов, а тем более процентов возвращать не собираюсь.
   Впрочем, кидала, конечно, еще не знал, кто еще, кроме  Ракиты,  будет
представлять на этих переговорах шадринских.
   Беседа проходила в Тель-Авиве, в головном офисе одной из многочислен-
ных  фирм  Гринберга.  Меры  безопасности  наверняка  бы  сделали  честь
Форт-Ноксу, месту хранения золотого запаса Америки. Сперва Ракиту и  Со-
лоника просветили металлоискателем и предложили пройти под "аркой",  ка-
кие устанавливаются в аэропортах. Затем на  всякий  случай  обыскали,  и
только после этого повели в кабинет Боруха Гринберга.
   Вооруженная охрана бизнесмена хранила бдительность, не спуская с  ви-
зитеров глаз, - наметанный глаз Саши Македонского  сразу  же  определил,
что пистолеты-пулеметы "узи" сняты с предохранителей.
   Борух Гринберг - невысокий, сутулый, с глубокими залысинами,  похожий
на комичного местечкового еврея-ростовщика, героя ШоломАлейхема, был яв-
но в настроении. Об этом свидетельствовала и не сходившая с лица доволь-
ная усмешка, и надменный взгляд, который он почему-то никак не  мог  за-
фиксировать на чемто одном, и покровительственно-барские жесты. Весь его
облик как бы говорил: присаживайтесь, господа российские бандиты, време-
ни у меня не так уж и много, но так уж и быть, готов вас выслушать...
   Первым начал Ракита. Выложив перед кидалой финансовые  документы,  он
официальным тоном вновь напомнил о совместном проекте, о  кредите,  и  о
поддельном залоге, и о многом другом, после чего, вопросительно взглянув
на собеседника, поинтересовался:
   - Мы только хотим услышать еще раз: да или нет? Получит ли наш банкир
деньги и обещанные проценты?
   Гринберг для вида пошелестел бумагами и, отодвинув их, произнес:
   - Бизнес - это всегда риск. И уж если человек  человеку  -  волк,  то
бизнесмен бизнесмену - тем более. Никто не заставлял вашего банкира  да-
вать мне кредит. Никто не стоял над ним с пистолетом -  мол,  подписывай
бумаги, а то убью. Он подписал сам и лоханулся, а значит - вы тоже, коли
дали согласие. - Кидала немного помолчал, а затем добавил с  подкупающей
откровенностью: - Да, я кинул вас вчистую. Признаю честно. Хватит у  вас
ума и изворотливости - киньте меня в следующий раз.
   Впрочем, на Ракиту эти слова никакого впечатления не  произвели.  Бе-
зусловно, он был готов к такому продолжению беседы.
   - Господин Гринберг, - невозмутимо произнес он, - вы знаете, кто  си-
дит слева от вас?
   Тот с нескрываемым высокомерием взглянул на Солоника.
   - Какой-то из ваших... Этих самых, - и он прищелкнул пальцами, подра-
зумевая под "этими самыми" бандитов.
   - Не совсем, господин Гринберг, - со значением продолжил  шадринский.
- Если мы с вами переговорим конфиденциально, вдвоем и без свидетелей, я
вам кое-что объясню.
   В специальной комнате для переговоров, куда несколько удивленный  хо-
зяин пригласил одного Ракиту, они пробыли недолго  -  минут  десять.  Но
когда Гринберг, пропустив гостя вперед, вышел в кабинет, его нельзя было
узнать: куда только подевался наглый, уверенный в себе и своих неограни-
ченных возможностях господин?!
   Взглянув на Солоника так, будто бы это был, как минимум, шиитский фа-
натик-смертник, пришедший по его душу, Борух пробормотал растерянно:
   - Зачем же так сразу?
   - Вы знаете нас как серьезных людей, - пожал плечами Ракита. - Мы  не
стали бы приводить к вам самозванца. Не верите -  наведите  справки.  Но
повторяю, в этом деле наши интересы представляет и он - Александр  Соло-
ник, известный также как Саша Македонский.
   Вскоре Гринберг немного совладал с собой -  лишь  волосатые,  похожие
формой на сосиски пальцы нервно барабанили  по  инкрустированной  крышке
стола.
   - Мне надо подумать, - пробормотал он. - Слишком большая сумма,  если
с процентами, я сразу не смогу найти такие деньги.
   - На раздумья - три дня, - жестко объявил  шадринский.  -  Кстати,  в
Москву звонить не советую. Не поможет. Против лома нет приема...
   Спустя полчаса Солоник и Ракита, взяв напрокат машину, возвращались в
Иерусалим. Израиль - страна небольших расстояний, и чтобы  добраться  из
одного конца в другой, достаточно нескольких часов...
   - Ну, что скажешь? - спросил Ракита, обгоняя армейский грузовик.
   - А что я должен сказать? - отозвался Саша весело. - Тер с Гринбергом
ты, а я помалкивал.
   - Я тебе говорил, что все решится, - усмехнулся собеседник. -  Стоило
тебе появиться, чтобы он понял: закрысить лавье не удастся.  Понял,  чем
это может для него закончиться. Тебе даже выступать не пришлось...
   Ракита говорил что-то еще, но Македонский уже не слушал собеседника.
   Сегодняшняя сцена в офисе Гринберга вновь воскресила в памяти  давнюю
беседу с чекистским генералом из Москвы. Происходила она  в  специальном
Центре подготовки в Казахстане и во многом стала для Солоника этапной.
   "Александр Сергеевич, - спросил тогда человек, назвавшийся  оператив-
ным псевдонимом Координатор, - скажите, скажите  честно:  вам  нравится,
когда вас боятся?"
   Да, умение внушать страх - капитал, который Македонский обрел  вместе
с умением метко стрелять. Страх всегда стоит денег. И  вовсе  не  обяза-
тельно выслеживать жертву, ловить ее в перекрестье оптического  прицела.
Знаменитому киллеру, никогда не знавшему промаха, достаточно просто поя-
виться и назвать себя. Одно его появление даст гарантию, что вопросы бу-
дут решены в его пользу...
   Вопрос Ракиты прозвучал словно в подтверждение этим мыслям:
   - Так на какой счет тебе деньги перечислять?
   - Потом, потом, - отмахнулся Саша. И неожиданно вспомнил  о  каких-то
загадочных "чекистах", служивших, согласно туманным объяснениям  Ракиты,
"крышей" Гринберга.
   Уж не их ли заказы все это время и он сам исполнял?
   Вопрос остался без ответа. Впрочем, встреча с Куратором,  назначенная
на пятнадцатое сентября, должна была кое-что прояснить...


   ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

   Человек, отдавший "органам" едва ли не половину  сознательной  жизни,
как никто другой умеет сдерживать эмоции. Взрываться, кричать,  метаться
по комнате, опрокидывая стулья, - занятие столь же глупое, сколь и  бес-
полезное. Нервные срывы никому и никогда еще в серьезных делах не  помо-
гали. Скорей, наоборот, всплески эмоций как, пожалуй, ничто другое меша-
ют сосредоточиться и принять единственно правильное решение...
   Координатор, прослуживший на Лубянке двадцать семь лет,  всегда  при-
держивался этого немудреного правила. Точнее,  старался  придерживаться.
Однако новости, полученные им сегодняшним утром из Израиля,  вывели  его
из равновесия.
   Приехав в офис, расположенный в старинном особняке Китай-города, быв-
ший кагэбэшный генерал никак не мог прийти в себя. Долго разминал  сига-
рету тонкими пальцами, крошил на полировку стола  табак,  нервно  щелкал
зажигалкой, так и не прикуривая. А прикурив наконец и  сделав  несколько
затяжек, сразу же потушил окурок. В возбуждении ходил по кабинету,  бес-
цельно снимал трубку телефона, словно намереваясь кому-то позвонить,  но
затем бросал ее на рычаг.
   - Крошка Цахес, - шептал он, глядя в окно, - вырастили на свою  голо-
ву...
   Причина, выведшая этого обычно уравновешенного человека из себя, была
более чем серьезной.
   Около полугода назад в поле зрения охранной фирмы Координатора  попал
серьезный международный аферист: бывший советский,  а  ныне  израильский
гражданин Борис Моисеевич Гринберг. Он профессионально специализировался
на невозвратных банковских кредитах. Иногда действовал от своего  имени,
иногда через подставных людей и фиктивные фирмы. На репутацию  солидного
израильского бизнесмена и политического деятеля, кандитата в кнессет по-
купались многие. Наведя подробные справки, руководитель коммерческой лу-
бянской структуры выяснил любопытную подробность: еще в начале восьмиде-
сятых этот человек был без особого труда завербован Пятым, так  называе-
мым "идеологическим" Главупром союзного КГБ. Ценой стукачества на сооте-
чественников он получил право выезда на историческую родину.
   Правда, теперь Борух Гринберг считался респектабельным дельцом,  вла-
дельцем нескольких совместных российско-израильских  предприятий  (и  не
только!), но все это было лишь на руку Координатору. Достаточно было об-
народовать факт сотрудничества Гринберга со страшной и всемогущей  поли-
тической полицией тоталитарного СССР, и это поставило бы  крест  на  его
финансовой и политической карьере.
   Вскоре с Гринбергом встретился один из людей гэбэшного генерала.  Де-
ликатно напомнив о сексотском прошлом уважаемого в криминальном  настоя-
щем преуспевающего бизнесмена,  предложил  взаимовыгодное  эк