дарственности представляют ныне не
зловредные шпионы и не козни заокеанских врагов, а собственная организо-
ванная преступность.
   Новые, доселе неизвестные рыночные отношения породили  и  новые  виды
нарушений законности, также неизвестные прежде. Продажность милиции, не-
совершенство судебной и пенитенциарной систем привели к глубокой  крими-
нализации государства. Еще в конце  восьмидесятых  кагэбэшные  аналитики
рисовали самые мрачные перспективы. Именно тогда в недрах Лубянки и была
создана тайная структура для физической ликвидации  лидеров  преступного
мира. Структура эта, получившая кодовое название "С-4", и вошла  в  под-
разделение, офис которого находился в старинном московском особняке.
   Новое подразделение собрало под свои знамена  бывших  комитетчиков  и
гэрэушников, опытных сыскарей из Московского угрозыска, аналитиков, спе-
циалистов спецсвязи, шифровальщиков. Но они лишь просчитывали  варианты,
обеспечивали техническую сторону дела - прослушкой, разведкой,  докумен-
тацией. Боевым "наконечником" подразделения была "С-4".
   Спецслужба, занимающаяся физической ликвидацией, сама по себе означа-
ет явное нарушение Конституции и множества вытекающих из нее юридических
положений (презумпции невиновности, права  на  адвокатскую  защиту).  По
этой причине она не могла находиться на балансе ФСБ и финансироваться из
бюджета. Именно потому ее и вывели в отдельную структуру, вроде бы  ком-
мерческую охранную фирму.
   При этом фирма не брала из бюджета ни копейки, добывая средства к су-
ществованию охраной коммерсантов, сопровождением грузов, поиском должни-
ков и выбиванием долгов, сбором заказной конфиденциальной  информации  -
промысел, считавшийся ранее исключительно бандитским, был узаконен  офи-
циально. Денег хватало и на хлеб с маслом, и на содержание офиса,  и  на
приобретение дорогостоящей техники, и на ликвидационные акции, и на мно-
гое другое. Впрочем, на Лубянке об истинной  сути  охранной  фирмы  и  о
"С-4", структурно в нее вошедшей, естественно, помнили. Отношения с быв-
шими коллегами, притом самого высшего звена, складывались у хозяина офи-
са превосходно. "Охранная фирма" была весьма удобна  чекистам.  То,  что
невозможно было исполнить законными средствами, в случае чего можно было
повесить на внегосударственную структуру. По этой причине эфэсбэшные ге-
нералы порой закрывали глаза на тайные и не очень тайные нарушения зако-
на. Например, когда лидеров оргпреступных группировок "исполняли" по за-
казу из старинного Китайгородского особняка, после чего братки и  финан-
совые компании, бывшие доселе под "крышей" оргпреступности, переходили к
"охранной фирме".
   Да и кто сегодня в России может сказать, что такое закон и что  озна-
чает его нарушение?!
   Так они и существовали параллельно - спецслужба  явная  и  спецслужба
тайная. Они пользовались различными методами, но у них были общие  враги
и общие цели. Правда, в отличие от официальной лубянской "конторы", "ох-
ранная фирма" давно уже не исповедовала положение Дзержинского о "чистых
руках, горячем сердце и холодном уме". "Цель оправдывает средства",  "из
двух зол выбирают меньшее", "деньги не пахнут" - в  параллельной  спецс-
лужбе давно уже были убеждены, что именно эти афоризмы связаны между со-
бой логически и всегда действуют убедительно...
   Кабинет выглядел холодным и каким-то безжизненным, несмотря на  доро-
гую стильную мебель, изящные гравюры на стенах и роскошный ковер на  по-
лу. Видимо, мертвым и неуютным делали его и темно-серые стены, придавав-
шие помещению официально-казенный вид, и компьютер с переплетением  иду-
щих от него кабелей, и тяжелый сейф в углу, и огромный стол для  совеща-
ний, невольно воскрешавший в памяти документальные фильмы двадцатилетней
давности о партийных лидерах высшего звена.
   За огромным столом, заставленным телефонами  и  заваленным  бумагами,
сидел пожилой мужчина явно начальственного экстерьера: размеренные  дви-
жения, уверенный взгляд и вальяжные жесты красноречиво  свидетельствова-
ли, что он привык командовать. Военная выправка  свидетельствовала,  что
хозяин кабинета немало лет жизни провел на службе государству.
   Так оно и было. В свое время  руководитель  "охранной  фирмы"  больше
двадцати пяти лет занимал различные кабинеты на Большой Лубянке, уйдя  в
резерв в начале девяностых генерал-майором. Что  и  говорить,  привычки,
манеры, даже вечно замкнутое  выражение  лица  въелись  в  нутро  -  так
угольная пыль въедается в кожу шахтеров, большую часть жизни проведших в
забое.
   Хозяин этого кабинета, да и всего особняка, не любил, когда его назы-
вали по имени-отчеству: за время, отданное "конторе", он слишком  привык
к своему оперативному псевдониму Координатор. Даже теперь,  уйдя  в  ре-
зерв, предпочитал именоваться именно так, а не иначе.
   Впрочем, не он один имел тут, в старинном особняке, привычку скрывать
настоящее имя: человек, сидевший  напротив  -  неопределенного  возраста
мужчина, - был больше известен здесь по оперативному псевдониму Куратор.
   - Ну, как наш подопечный на новом месте? - Хозяин  кабинета,  оторвав
взгляд от бумаг, выразительно взглянул на серенького.
   Тот откашлялся.
   - Отдыхает, набирается сил.
   - Вы уже беседовали с ним о его дальнейшей судьбе?
   - Пока нет. Мне кажется, ему  необходимо  прийти  в  себя.  Побег  из
следственного изолятора, шумиха вокруг его  имени,  спешный  переезд  за
границу, конспирация, все эти кинематографические подробности...  -  Се-
ренький позволил себе улыбнуться, но едва заметно, лишь уголками губ.  -
Налицо стресс. Теперь он утомлен, немного деморализован и  дезориентиро-
ван. Но, думаю, быстро сообразит, что от него требуется.
   Координатор мягким движением пододвинул собеседнику пепельницу и  по-
чатую пачку сигарет, что служило признаком хорошего настроения.
   - Спасибо, - кивнул тот, а бывший кагэбэшный  генерал,  глядя  не  на
подчиненного, а в какую-то одному ему известную  точку  в  пространстве,
продолжил размышления:
   - Все пока складывается как нельзя лучше. Когда в "Матросской тишине"
он поставил нам жесткое условие - мол, или вытаскивайте меня  из-за  ре-
шетки, или сдаю всех, как в упаковке, - наверное, считал  себя  во  всей
этой крапленой колоде едва ли не козырным тузом. А на самом-то деле ока-
зался некозырной шестеркой. Ну, пошли мы  навстречу,  помогли.  И  каков
расклад теперь?
   Хозяин охранной фирмы мог и не задавать этого  вопроса  -  теперешняя
ситуация вокруг Александра Македонского давно уже  была  просчитана  се-
реньким его собеседником всесторонне и емко.
   Да, стопроцентному кандидату в смертники помогли  бежать.  Не  только
потому, что у киллера было имя, наводящее ужас, не только потому, что он
действительно блестящий исполнитель. И уж тем более не из  гуманности  и
человеколюбия. В тишине старинного  Китайгородского  особняка  опасались
открытого суда, грядущего скандала, обещавшего стать вселенским. В каби-
нете для свиданий следственного изолятора  знаменитый  арестант  угрожал
назвать заказчиков, рассказать об оперативных  разработках,  специальном
Центре подготовки в Казахстане, где ему пришлось побывать.  Он  свободно
мог назвать новых кандидатов на "исполнение" и вообще устроить  из  суда
шоу для газет и телевидения. Его спасли, и что же теперь? Он вновь мари-
онетка в руках этих кукловодов, потому что беглецу  есть  чем  дорожить:
свободой и самой жизнью. Он осознает, на кого теперь может рассчитывать,
и уж наверняка должен быть послушным, не устраивать никакой самодеятель-
ности. Александр Македонский на воле, в бегах был  куда  выгодней  Алек-
сандра Македонского в тюрьме, в камере смертников.
   Начальник понимающе взглянул на подчиненного, профессионально отметив
про себя: эту тему можно и не продолжать - и без того все понятно. А по-
тому решил перейти непосредственно к делу.
   - Его, конечно же, ищут по полной программе. - Координатор,  закурив,
на секунду окутался сизеватым  дымом.  -  Как  и  положено:  РУОП,  МУР,
братья-чекисты. Ну, и бандиты, естественно.
   При упоминании о бандитах серенький немного оживился.
   - Кто именно?
   - Вот посмотрите, - бывший генерал "конторы" загремел связкой  ключей
от сейфа, отпер, потянул на себя тяжелую дверку и извлек папку  с  вере-
вочными тесемками. - Урицкая группировка, вы в курсе, - с этими  словами
он протянул собеседнику пачку фотографий.
   Первый снимок явно делался в СИЗО. Черно-белые изображения в анфас  и
в профиль, фамилия внизу, неровно набранная по буквам на специальной ли-
нейке, хищный прищур небольших, глубоко посаженных глаз, мощный квадрат-
ный подбородок, прижатые к черепу уши профессионального боксера.  Вторая
фотография, цветная, представляла героя в более выгодном ракурсе: махро-
вый купальный халат, синяя гладь бассейна за спиной, равнодушноснисходи-
тельная улыбка, две полуобнаженные молоденькие брюнетки сидят у него  на
коленях. На третьей этот же человек был изображен  за  рулем  джипа,  на
четвертой - стоящим на тихой безлюдной улочке, мощенной крупным булыжни-
ком. Последняя фотография, видимо, делалась где-то на Западе.
   Куратор, щелкнув зажигалкой,  закурил  и  внимательно  вглядывался  в
снимки, чтобы навсегда запомнить их персонажа. Вернув пачку хозяину, ос-
торожно поинтересовался:
   - А кто это?
   - Некто Сергей Свечников, известный также как Свеча. Уголовный  авто-
ритет среднего уровня. Ныне подвизается в урицкой  группировке,  где  за
старших - братья Лукины, Михаил и Николай.  Курирует  их  вор  в  законе
Крапленый, известная на Москве личность...
   При замечании о том, что персонаж фотографий  всего  лишь  "уголовник
среднего уровня", причем не из самой могущественной столичной "бригады",
лицо Куратора приобрело удивленное выражение. Отметив  это,  Координатор
продолжал:
   - Личное дело Свечникова изучите самостоятельно, пока даю  вам  общую
канву. Этот человек - двоюродный брат знакомого нам Валерия Длугача, бо-
лее известного как Глобус. Несколько лет назад Глобус, в то время - один
из самых влиятельных законников Москвы, вызвал из  провинции  в  столицу
братишку, бывшего боксера, мастера спорта. Видимо, решил сделать из него
человека - на свой лад, конечно. Свечников оказался человеком  неглупым,
постепенно выбился  в  авторитеты,  набирая  вес  в  криминальном  мире.
Дальнейшее вам известно: Глобуса ликвидировал наш герой, а без поддержки
брата-законника уголовная  карьера  Свечи,  естественно,  застопорилась.
Роль звеньевого в урицкой группировке, не самой влиятельной, вряд ли мо-
жет его устраивать.
   Серенький подался корпусом вперед.
   - И что же Свеча?
   Координатор убрал папку в сейф, а вместо нее  извлек  оттуда  другую,
потоньше.
   - Вот оперативные разработки, агентурные сведения, данные "наружки" и
прослушки. Потом ознакомитесь. По правилам игры и  пресловутым  понятиям
Свеча обязан отомстить убийце брата. Во-первых, ради морального удовлет-
ворения, во-вторых, для укрепления авторитета в уголовной среде,  прежде
всего - среди законников, друживших и с Глобусом, и с  другими  жертвами
Солоника. Убийце Глобуса, Бобона и многих других людей  рассчитывать  не
на что: поднявший руку на вора в законе должен быть мертв.  А  если  вор
еще и брат, пусть даже двоюродный? Только война до победного!
   Серенький слушал молча. Зрачки его сделались  прямо-таки  микроскопи-
ческими, словно две точки. Казалось, отсюда, из тихого кабинета, он  пы-
тался рассмотреть и Свечу, и братьев Лукиных, и Солоника, и всю ситуацию
вокруг своего подопечного. Докурив, аккуратно впечатал  окурок  в  хрус-
тальную пепельницу.
   - Наверняка Свеча - не единственный, кто  будет  искать  Солоника?  -
спросил он наконец.
   - Безусловно, - понимающе улыбнулся бывший чекистский генерал. - Есть
еще и милиция. И она, как ни странно, тоже иногда ловит преступников.  А
для милиции поймать нашего героя - дело принципа. Насколько мне  извест-
но, в РУОПе его поиск возложен на некоего Олега Воинова. Я ознакомился с
его личным делом: проходимец, карьерист, службист, законченный  негодяй.
Короче говоря, типаж, весьма характерный для этой  структуры.  Прекрасно
понимает, что поимкой легендарного Саши Македонского  он  может  сделать
себе головокружительную карьеру в РУОПе. Запугать, а  тем  более  купить
его не удастся. Он тоже будет сражаться до победного...
   Дальнейшая беседа была уже не столь конкретной, а носила более  общий
характер. Теперь говорил преимущественно Куратор, а его начальник  молча
слушал, рассеянно стряхивая с сигареты пепел в пепельницу.
   Постепенно вырисовывалась ситуация: в Москве Александра Солоника мог-
ли прикрывать только шадринские, к которым он был внедрен еще года  пол-
тора назад и среди которых был в авторитете. Но теперь, в середине девя-
носта пятого, шадринские переживали не лучшие времена. В войне с  клинс-
кой группировкой они потеряли много людей. Всем  известно,  чем  чреваты
войны между соперничающими бандитами: никакого легального бизнеса, ника-
ких серьезных дел - деньги, энергия, время расходуются лишь на тотальное
истребление конкурентов. Как  следствие,  обе  стороны  несут  серьезные
людские потери: часть оппонентов с обеих сторон  оказывается  в  моргах,
часть - в больницах, часть - в руках Регионального управления по  борьбе
с организованной преступностью и, как следствие, на шконках СИЗО...
   - К тому же Солоник теперь в Греции, активное  участие  его  в  делах
шадринских практически сведено к нулю, - завершил Куратор  свой  краткий
доклад.
   Беседа увяла. Вывод напрашивался сам собой: суперкиллер Александр Ма-
кедонский, которого ищут и менты, и бандиты, должен  остаться  послушной
марионеткой в руках тех, кто заинтересован в его  дальнейшей  профессио-
нальной деятельности. Теперь этому человеку больше никто не поможет.
   Серенький убрал в кейс папку и собрался уже уходить, но  в  последний
момент вспомнил еще об одном пункте беседы.
   - Я прошу прощения...
   - Да, что еще?
   - Его адвокат.
   Упоминание об Адвокате не застало Координатора врасплох. В  отношении
недавнего защитника Солоника и он, и его  подчиненный  были  единодушны:
защитник слишком много знал, владел слишком серьезной информацией  и  по
этой причине выглядел в этой истории лишним.
   - Я уже продумал, что и как, - спокойно отреагировал хозяин кабинета,
- Инсценируем покушение. Вроде бы, человек неглупый, поймет: это -  пре-
дупреждение, последнее... Кстати, когда вы вылетаете в Грецию?..
   Машина, на которой ездил по Афинам Куратор, чем-то напоминала  своего
владельца: светло-серый "Фиат-Типо", столь  неприметный  на  запруженных
автотранспортом улицах греческой столицы. Никаких особых примет -  тони-
рованных стекол, навороченных дисков, трехметровых антенн, никаких  над-
писей на солнцезащитном козырьке, никаких царапин и вмятин  и  с  трудом
запоминаемое сочетание цифр и букв номера. "Фиат" как "Фиат" - таких тут
тысячи. Скользнешь по нему взглядом, и тут же забудешь, что его видел...
   Правда, неприметность автомобиля никак  не  компенсировала  серьезный
недостаток - отсутствие кондиционера. В салоне было жарко и душно, пахло
перегретым маслом, раскаленной пластмассой, горячей кожей, и Саша  Соло-
ник, опустив боковое стекло до отказа, с  удовольствием  высунул  голову
наружу, подставляя лицо под струю встречного воздуха.
   - А у меня для вас новости, - как бы между  делом  произнес  Куратор,
высматривая, где бы припарковаться.
   Пассажир насторожился.
   - Вот как?
   - Нет, пока работы для вас не предвидится. - Водитель на секунду опе-
редил владельца синего "Ауди", первым нырнув в нишу  между  машинами  на
стоянке перед небольшим уличным кафе. - Ну что, в машине  будем  беседо-
вать или на воздухе?
   Скоро они уже сидели за столиком под огромным полосатым тентом, столь
спасительным в августовский зной. Похолодания, обещанного  накануне  си-
ноптиками, не предвиделось. Полуденная жара донимала,  асфальт  плавился
под ногами, словно детский пластилин.  Крыши  домов,  автомобили,  узкая
улочка расплывались в зыбком солнечном мареве. Толстый потный  официант,
обмахиваясь газетой, принес большую запотевшую бутылку  прохладительного
напитка прямо из холодильника.
   - Ну, чем вы занимались все это время? - спросил Куратор, разливая  в
бокалы прохладную жидкость. - Кстати, российские телеканалы смотрите?
   Саша пожал плечами.
   - Смотрю понемногу. Хотя ничего нового о себе так и не узнал. Телеви-
зора я насмотрелся и в тюрьме. А тут отдыхал, приходил в себя, как вы  и
велели. Начал понемногу набирать форму - плавание, утренний кросс. Да, а
как быть с тиром? Я больше месяца не занимался стрельбой, боюсь потерять
квалификацию.
   - Мы уже нашли для вас стрельбище, - успокоил Сашу Куратор. - А вот в
Москве новости такие...
   Серенький четко и грамотно пересказал свой недавний разговор с хозяи-
ном охранной фирмы, бывшим чекистским генералом.  Не  весь,  конечно,  а
лишь его часть - о поисках Солоника и РУОПом, и бандитами. При  этом  он
не назвал никаких конкретных имен и фамилий, избегал  характеристик,  но
намеренно сгустил краски. Выходило, что беглеца ни сегодня-завтра накро-
ют тут, на Балканах, и потому ему следует во всем  полагаться  на  него,
Куратора. Ну и, естественно, на тех, кто за ним стоит.
   - Впрочем, такое положение имеет и свои плюсы, - неожиданно  оптимис-
тически подытожил Сашин собеседник. - Ваши потенциальные клиенты  теперь
в постоянном напряжении. Уж если великий и ужасный Александр Македонский
сбежал из бывшего кагэбэщного спецкорпуса столичной тюрьмы, то он навер-
няка способен и на большее. Им неизвестно, где вы, с какой стороны  ожи-
дать выстрела, чего от вас теперь вообще ожидать. Эти люди отлично пони-
мают, что вам нечего терять и что... - он запнулся, но Солоник прекрасно
понял незамысловатый подтекст.
   - И что таким Македонским проще управлять?
   - Естественно, - обычная невозмутимость  вернулась  к  серенькому.  -
Впрочем, что тут говорить? Вы и сами все прекрасно знаете.  Мы  вытащили
вас из ульяновской зоны, помогли вам выбраться из  "Матросской  тишины".
Но мы - не благотворительная организация.
   - Я отработаю, - ответил Саша, твердо взглянув собеседнику в глаза. -
Отработаю...


   ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Этот ночной клуб внешне ничем не отличался от десятков других столич-
ных заведений подобного рода, однако имел в Москве специфическую репута-
цию. Причем настолько, что люди, не причислявшие себя к завсегдатаям за-
ведения, старались не появляться тут без нужды, особенно в позднее  вре-
мя.
   Нет, обслуживание, кухня, набор спиртного и развлечения тут целиком и
полностью соответствовали общепринятым стандартам: официанты  и  бармены
отличались предупредительностью и ненавязчивостью, повара и кондитеры  -
несомненным мастерством, выбор напитков -  похвальным  разнообразием,  а
имена популярных эстрадных исполнителей, выступавших тут  вечерами,  не-
вольно заставляли вспоминать новогодние "Голубые огоньки".
   Но люди посвященные отлично знали: в этом небольшом  и  таком  уютном
заведении, как правило, собираются бандиты.
   Вот и теперь за сдвинутыми столиками неподалеку от бара  сидело  пять
или шесть молодых людей атлетического телосложения и  характерной  внеш-
ности. Разболтанные движения кистей рук, пальцы унизаны  перстнями-спец-
символами, значительное выражение лиц, дорогой, но не всегда  со  вкусом
подобранный прикид, в разговоре преобладала профессиональная  феня.  Все
это красноречиво свидетельствовало о принадлежности  собравшихся  далеко
не к самой законопослушной категории  российских  граждан.  Впрочем,  не
всех сидевших за сдвинутыми столиками можно было причислить к криминали-
тету.
   С краю, ближе к проходу, скромно примостились трое в дорогой, но под-
черкнуто-скромной одежде. Напряженные лица, боязнь сказать что-то лишнее
выдавали в троице подшефных бизнесменов.
   Во главе стола сидел здоровенный