она неверным голосом, уже находясь как бы вне времени и пространства.
     - Но я еще ничего не делаю... пока. - Он медленно приблизил к ней голову. У нее замерло дыхание-и вот он уже прижал свои горячие губы к тонкой жилке, в бешеном ритме бьющейся на обнаженной ключице Марши. Каждая косточка ее тела, казалось, плавилась в прошедшей по нему волне лихорадочного жара. Голова запрокинулась, открывая доступ к горлу. Молодую женщину охватила сильная дрожь - накопившееся напряжение вдруг разрядилось с разрушительной силой. Руки как бы сами собой потянулись вверх, одна из них легла на его плечо, вторая вцепилась в волосы, и эти простые прикосновения были так приятны, что доставляли ей какую-то сладостную боль.
     Внезапно подняв голову, Винченцо овладел ее ждущим, мягким ртом с такой ненасытной страстью, что застал ее врасплох. А в следующее мгновение он уже раздвигал ей губы кончиком языка, искусно лаская им нежное небо. Она впилась ногтями в его плечо, ее охватила какая-то первобытная страсть. Такого она еще никогда не испытывала. Марша отвечала на его чувственный вызов, с жадностью возвращая его поцелуи.
     Неожиданно Винченцо отпустил ее. Крепко вцепившись своими сильными руками в тонкие руки Марши, он оттолкнул ее от себя и прошипел с неприятной усмешкой на лице:
     - Кто бы мог поверить?.. Может быть, я выбрал неверное наказание для тебя, а может, ты просто глупа и наивно думаешь, что тебе удастся закрутить мне голову и заставить забыть о мести?
     Дрожа от отвращения к самой себе, Марша вытерла тыльной стороной ладони набухшие влажные губы. В ее бирюзовых глазах загорелась ненависть. Рванув дверцу машины, она выскочила на тротуар, чувствуя, к своему стыду, что ноги у нее стали как ватные и мелко дрожат.
     - Если ты не оставишь меня в покое, то тебе еще придется об этом пожалеть! - стараясь говорить твердо, заявила она.
     - Это что, угроза? - тихо спросил Винченцо.
     Марше хотелось закричать во все горло. На мгновение она зажмурила глаза.
     - Нет, Винченцо, это не угроза, потому что в отличие от тебя я не люблю пустых угроз. Это предупреждение. Четыре года назад ты сломал мою жизнь, и только сейчас я узнала почему... - Голос Марши осекся, и она вынуждена была глотнуть воздуха. - Но кто бы ни продал эту информацию ради наживы, это была не я! Ты решил расправиться не с тем, с кем надо...
     - Черта с два!
     - Я не позволю тебе снова свалить всю вину на меня, - поклялась она дрожащим голосом. Непрошеные слезы щипали глаза. - Мне нужна эта работа, и я ни за что не уволюсь! Поэтому оставь меня в покое!
     - Завтра вечером в восемь часов, - равнодушно напомнил Винченцо и захлопнул дверцу машины.

***

     Через несколько минут Марша уже лежала на кровати в своей крохотной комнатенке, закрыв ладонями подергивающиеся от волнения веки. "Злоупотребление служебным положением" - как мог он обвинить ее в этом? Да и какое у нее тогда было служебное положение? Немногим больше, чем простая секретарша! Прошло четыре долгих года, и только сейчас она узнала чудовищную причину, по которой он выгнал ее!
     Видит Бог, у нее есть повод ненавидеть Винченцо, но когда он привлек ее в свои объятия, когда поцеловал... Проклиная себя, она опять яростно вытерла губы. Почему он так на нее действует? Четыре года тому назад она была по уши влюблена в него и чуть не теряла сознание от радости, стоило ему взглянуть на нее. Тогда это было понятным.
     Но последовавшие за этим события заставили ее горько пожалеть о том, что она потеряла голову. Ведь она даже не могла сказать, что Винченцо сознательно старался ее соблазнить. Все дело - от первого поцелуя до постели - заняло несколько минут. Она тогда совершенно не понимала, что делает, и полагала, что Винченцо также захвачен вспышкой бурной страсти.
     С большим трудом справившись с приступом возмущения, Марша решила поскорее заснуть. Завтра она, как обычно, пойдет на работу. Она не поддастся на его блеф. Сегодня Винченцо имел преимущество внезапности, и она оказалась так поражена его обвинениями, что ему удалось взять над ней верх. Но если он появится там завтра, она сможет вызвать полицию и обвинить его в чем угодно - хоть в попытке изнасилования! Вот это ему совсем не понравится...
     Как ни странно, эта мысль значительно улучшила ее настроение. А от осознания того, что он тоже, видимо, страдал, по-своему, но страдал, у нее даже прошла голова. У Сэмми тот же самый темперамент, подумала она, но постаралась побыстрее выбросить из головы эту не слишком приятную мысль. Внезапно она попыталась взглянуть на ситуацию с его точки зрения. Это заставило ее на мгновение покраснеть.
     Винченцо думал, что она просто охотилась за ним. И хотя по внешнему виду он - образцовый продукт современной цивилизации, под этой оболочкой скрывается человек средневековья. Сама мысль о том, что женщина может одержать над ним верх, должна была нанести сокрушительный удар по его самолюбию. Это самое страшное оскорбление на свете. Следовательно, ему необходимо было стереть пятно со своей чести, вернуть все на круги своя, как и заведено от века... Ну что ж, если ему показалось, что она настолько глупа и ему удастся снова затащить ее в свою постель с помощью угроз, он жестоко ошибается!
     Когда в девять часов утра Эдди Шульц появился в офисе, Марша разговаривала по телефону. Он выглядел усталым и раздраженным и, проходя мимо нее в свой кабинет, старался избегать ее взгляда. Через несколько минут Эдди вызвал ее к себе.
     Он неловко прокашлялся.
     - Я немного опоздал, потому что с утра встречался с синьором Моничелли.
     Марша внутренне напряглась и нахмурила брови.
     - После того, чему я был свидетелем вчера вечером, мне захотелось получше разобраться в причинах вашего увольнения.
     Побледнев, она гордо выпрямилась.
     - Насколько я понимаю, вас не удовлетворило мое объяснение...
     - Причиной этому были вовсе не мои личные чувства, - сказал он сурово. - Но мне не понравилось, что вы скрыли тот факт, что прежде работали на Винченцо Моничелли.
     Марша покраснела, но промолчала. Фанатически честный Шульц не сможет извинить ее за нечистоплотность в денежных делах, и ей придется проститься с местом в обществе "Земная забота".
     - Нет никакого резона вытаскивать эту грустную историю на белый свет, - продолжил он с видимым неудовольствием. - Боюсь, что нечестность в денежных делах не тот проступок, на который можно смотреть сквозь пальцы в таком деле, как наше.
     От этого удара у Марши закружилась голова. Она пошатнулась. Винченцо, как он и обещал, уничтожил ее!
     - Но я...
     Эдди жестом оборвал ее оправдание.
     - Я действительно не желаю знать никаких деталей, мисс Лайонс.
     - А вы когда-нибудь слыхали о том, что до тех пор, пока преступление не доказано, человек считается невиновным? - спросила она дрожащим голосом, делая последнюю, жалкую попытку спасти положение.
     Не отвечая на ее вопрос, он отвернулся.
     - Чтобы избежать никому не нужных многочисленных неприятностей, я хотел бы попросить вас саму подать заявление об увольнении. Во время работы на нас вы показали себя прекрасным работником, и по результатам этих двух лет я собираюсь дать вам отличные рекомендации.
     - Вы хотите, чтобы я ушла, потому что Винченцо... синьор Моничелли не хочет, чтобы я работала здесь, а вы боитесь, что он не даст вам денег, которые обещал, - проговорила сквозь зубы Марша. - Хорошо же. Я уйду. Но когда я восстановлю свое честное имя, Эдди, вам придется извиниться передо мной, потому что, мне кажется, за два года вы должны были лучше меня узнать!
     Это был крах всех ее надежд! На глазах Марши выступили горькие слезы обиды. Сколько времени ей понадобится на то, чтобы найти новую работу? А чтобы добиться там хоть какого-нибудь уважения? Все ее планы привезти Сэмми в Лондон сразу после того, как она сможет нанять приличную квартиру, разлетелись вдребезги. А как долго она стремилась к этой цели!
     И вот теперь совершенно неожиданно она оказалась отброшенной на три года назад, но с гораздо меньшими перспективами. Боже мой, зачем она только связалась с Винченцо Моничелли! Он стал проклятием всей ее жизни. За что ей такое наказание? Марша бесконечно мучилась от сознания несправедливости случившегося, но за всеми этими переживаниями скрывалась, кроме того, и ужасная боль: как мог Винченцо унизиться до такой мелкой и грязной мести?
     Она уже шла по своей улице, как вдруг заметила "феррари". Такие машины здесь встречались нечасто. Ее блестящие лакированные бока сияли на солнце - настоящий бриллиант в море побитых и обшарпанных кузовов. Марша знала, что это Винченцо. Когда она подошла поближе, он вылез из машины и преградил ей путь.
     Внезапно охваченная диким желанием задушить его, Марша остановилась как вкопанная. Все в его безукоризненной внешности казалось ей оскорблением - серый легкий костюм, прекрасно облегающий его широкие плечи и длинные, стройные ноги, бледно-голубая шелковая рубашка, подчеркивающая смуглоту кожи, баснословно дорогие ботинки ручной работы. Парочка хихикающих девчонок лет пятнадцати на противоположной стороне улицы восхищенно разинула на него рты. Он являл собой настоящее воплощение богатства и благополучия.
     - Марша...
     - Пришел порадоваться? - отрезала она, удивляясь, почему он не улыбается улыбкой сытой акулы. Собственно говоря, и он держался несколько напряженно. Она видела это по неестественности позы, по желвакам на сжатых челюстях, по суровости его взгляда исподлобья.
     - С Шульцем говорил не я. Меня тогда не было в офисе, - ровным голосом произнес он.
     Почему его голос звучал так, будто он просил о снисхождении. Впрочем, что за нелепая мысль, подумала она, с отвращением отгоняя ее. Винченцо, спору нет, умел делать множество вещей, но умение просить не входило в этот список. Кроме того, почему он подчеркнул, что не сам разговаривал с ее бывшим начальником?
     - Он встречался с Лукой, - объяснил Винченцо.
     Брата Винченцо Марша не могла вспомнить без отвращения. Ее даже затошнило от мысли о том, что Лука был, очевидно, в курсе всех ее дел и знал, в чем подозревает ее Винченцо.
     Тремя годами младше Винченцо, он был проходимцем, лентяем и наглым хамом, которому, если бы не поддержка старшего брата, не видать карьеры как своих ушей - его не взяла бы к себе ни одна приличная фирма. То, что именно негодяй Лука марал ее имя в личной беседе со стариком Шульцем, почему-то показалось Марше самым большим предательством и пределом унижения.
     - Собственно говоря, какая разница, кто именно с ним встречался, не так ли? Если ты, конечно, не решил отказаться от того, что сказал прошлым вечером и не собирался выступить в моих интересах! - Высказав эту нелепую идею, Марша глухо рассмеялась и взглянула на него с нескрываемой ненавистью.
     Смуглое лицо Винченцо странно побледнело. Его горящий взгляд встретился с ее ненавидящими глазами, красиво очерченный рот скривился. Вся дрожа от негодования и горя, Марша стояла перед ним живым укором.
     - Нам надо поговорить, - напряженно пробормотал он.
     - Единственно, с кем я сейчас хочу поговорить, - это адвокат, и просто замечательно, что твой слизняк-братец ввязался в это дело вместе с тобой! Потому что теперь я смогу одним выстрелом убить двух зайцев... И поверь мне, не премину сделать это! - резко бросила Марша, отлично понимая, что никогда не сможет осуществить свою угрозу. - А теперь пошел вон!
     Он стиснул крепкие челюсти.
     - Я не советовал бы тебе связываться с адвокатом...
     - Еще бы, разумеется нет! Но в конце концов мы живем в свободной стране, не так ли? Значит, тебе можно было оклеветать меня и лишить заработка, а мне-нет? Я не могу даже попытаться защитить себя? Кого ты хочешь одурачить? - жестко спросила Марша, так как он по-прежнему не уступал ей дороги, ее пальцы сами собой сжались в кулаки. - Прочь с дороги, Винченцо!
     Винченцо продолжал смотреть на нее как загипнотизированный, не отводя задумчивых глаз. Выведенная этим молчанием из себя. Марша попыталась толкнуть его своим маленьким кулачком в грудь. Его рука неожиданно взметнулась вверх и, не давая ей уйти, ухватила за запястье.
     - Какого черта ты собираешься...
     Без малейшего предупреждения прямо здесь, посередине улицы, две сильные руки обхватили ее за талию. Он рывком поднял ее к себе и прижал свой рот к ее губам.
     Вырвавшийся было у нее негромкий возглас удивления замер где-то в глубине горла. Неожиданно, так же внезапно Винченцо опустил ее обратно на тротуар, проведя при этом в неосознанном чувственном порыве ее телом по своему.
     Голова у Марши кружилась, губы горели, а мысли путались, но она все же поняла, что послужило причиной столь неожиданного нападения. Ведь когда он прижал ее к себе, она ощутила бедром, как он возбужден. Она покраснела.
     - Боже мой, - скрипнув зубами, страстно пробормотал он. - Я до смерти хочу тебя...

3

     Внезапно с испугом поняв, что по-прежнему покорно стоит в кольце рук Винченцо, Марша вырвалась, неловко обогнула его и исчезла за обшарпанной дверью у него за спиной. С грохотом взбежав по узкой лестнице, она в рекордно короткий срок очутилась на верхней площадке и сунула в замок ключ, который приготовила на бегу. Но, открывая дверь, она услышала, что Винченцо бежит по лестнице. Вот он уже здесь.
     - Поди прочь!
     Одним прыжком он оказался прямо перед ней и перехватил дверь.
     - Боже милостивый... - прошептал он, заглядывая поверх ее головы в крохотную, словно курятник, комнатушку, пустотой и нищенской обстановкой напоминавшую тюремную камеру.
     - Я не желаю, чтобы ты входил сюда! - отрезала Марша.
     Он небрежно отстранил ее и шагнул внутрь. Свободной площади почти не было. В комнате умещались только постель, маленький столик возле стены, на нем стояла двухконфорочная газовая плитка. Занавешенная ниша предназначалась для хранения ее гардероба. Он осмотрел все это с выражением недоверчивой брезгливости.
     - Тут чисто. Не бойся, ты тут ничего не подцепишь. - Марша была крайне смущена, но пыталась не показывать этого. - Может быть, ты собираешься устроить обыск - порыться в поисках денег, которые, как ты уверен, я украла?
     Винченцо вновь поглядел на нее.
     - По моим данным, прокрутив украденные деньги, на фондовом рынке ты заработала около четверти миллиона фунтов. Скорее всего, ты спрятала их где-нибудь в безопасном месте, а может быть, обратила в недвижимость где-нибудь далеко, в сельской глуши. Не туда ли ты отправляешься по выходным? - Его жесткие черные глаза скользнули по ней, пытаясь уловить, не изменилось ли выражение ее лица.
     У нее чуть не отвалилась челюсть.
     - Четверть миллиона... И ты думаешь, что с ними я жила бы в этом клоповнике?
     - С твоей стороны, было бы крайне глупо сорить ими, но это... - Снова оглянувшись вокруг, Винченцо недоумевающе развел руками. - Эта помойная яма действительно переходит все границы. Деньги, которые ты получала в благотворительном обществе, были, может быть, и невелики, но, без сомнения, ты могла бы и с ними устроиться получше, - сухо произнес он.
     - А вдруг у меня есть расходы, о которых ты ничего не знаешь? - выговорив эти слова, Марша тут же прокляла себя за болтливость и напряженно замерла, готовясь к подвоху.
     - Четверть миллиона, что ты с ними сделала? - угрюмо спросил Винченцо.
     - Перестань ради Бога, у меня никогда их не было! - устало сказала Марша, внезапно почувствовав, что сыта по горло необходимостью доказывать свою невиновность человеку, который не хочет ничего понимать.
     - Ты проработала в благотворительном обществе всего два года, - продолжал допытываться Винченцо. - А где ты была до этого? Путешествовала? Веселилась?
     Да, я здорово веселилась, когда батрачила сначала судомойкой в паршивой забегаловке, а потом в прачечной, с внезапно нахлынувшей яростью подумала Марша. Несмотря на протесты семьи, она сначала решила, что они с Сэмом смогут прожить одни. Сидеть с ребенком сама она не могла, а оплачивать няню на те жалкие гроши, которые она зарабатывала, было попросту невозможно. Марша быстро убедилась в том, что ей либо придется обратиться в систему социального обеспечения, где ей смогут помочь заставить Винченцо содержать Сэмми, либо с поджатым хвостом вернуться к Ричарду и Айрис. Из этих двух возможностей она выбрала второе.
     - Веселилась, - решил Винченцо, наблюдая за вызывающим выражением, появившемся на ее вспыхнувшем лице.
     Не в силах более терпеть его насмешек, Марша вскинула голову.
     - А почему бы и нет?
     - С кем? - грубо потребовал. Винченцо. Не отвечая на его вопрос, Марша, воспринявшая его ярость с горьким удовлетворением, подвинулась поближе к маленькому оконцу. Какой же она оказалась дурой, не заметив вчера в нем этой слабости! Он все еще желает ее, по-прежнему считает привлекательной.
     Однако сексуальное влечение не всегда идет рука об руку с уважением. Разве не этому научилась она вчера вечером, притом такой ценой? Она ведь ненавидела его, однако он до сих пор может разрушить всю ее защиту одним прикосновением, даже просто подойдя поближе; может пробудить ее чувства одним пылким взглядом своих прекрасных глаз. Винченцо был очень чувственным мужчиной. Так почему этому не стать его уязвимым местом? В чем заключалась бы только высшая справедливость.
     - Я спросил тебя-с кем? - отрывисто повторил он.
     - Может быть, мне позволено будет спросить, какое тебе до этого дело?! - Марша повернулась и увидела угрозу в его глазах.
     - Я хочу это знать и, кроме того, хочу знать, куда ты уезжаешь по выходным, - медленно процедил он сквозь зубы.
     - А могу ли я спросить тебя, на что ты тратил свои выходные и отпуска в последние четыре года? - неожиданно для себя выпалила Марша. Она даже не поняла, почему задала этот вопрос, она не помнила, чтобы когда-нибудь вообще думала об этом.
     - Я первый спросил тебя. Со сколькими мужчинами ты переспала за эти годы?
     - А со сколькими женщинами переспал ты? - яростно отбивалась Марша.
     Винченцо с шумом втянул воздух и подался вперед.
     - Повторяю: кто он такой?
     Марша припомнила, что довольно много времени проводила с отцом Ричарда, которого знала с раннего детства. Джеральд Форбс был приятным пожилым джентльменом, делившим свой большой сельский дом с Ричардом и Айрис и так же, как и Марша, старавшимся не вмешиваться больше чем необходимо в жизнь этой семейной пары.
     - Он намного старше тебя, - пробормотала Марша с намеренной нежностью, испытывая злорадное желание сделать ему больно, вывести из себя.
     К ее удовлетворению, Винченцо словно окаменел.
     - Он женат?
     - Вдовец.
     - И конечно, собирается на тебе жениться? - язвительно спросил он.
     - Нет, - ответила она. Вот теперь наконец она сказала чистую правду.
     - Но ты приезжаешь в его дом по выходным... и ты спишь с ним, - заключил Винченцо яростным тоном, от которого по спине у нее забегали мурашки. Даже если бы она призналась в том, что по выходным "обслуживает" в борделе матросов, он не мог бы взбеситься сильнее.
     - Если тебе не хочется знать правду, нечего было и спрашивать, - рискнула возразить Марша, поздравляя себя с тем, что соврала ему не так уж сильно. А поскольку то, в чем она вроде бы призналась, должно было произвести полный переворот в намерениях Винченцо, Марша надеялась, что он наконец-то оставит ее в покое. Он было отшатнулся от нее с резкостью, заставившей ее вздрогнуть, но потом с окаменевшим лицом вновь подошел ближе.
     - По всей видимости, это он купил тебе платье, в котором ты была вчера вечером?
     - Да.
     На самом деле всеми делами и финансами семьи ведал Ричард. И платье купил тоже он, но своей жене.
     - Ты, очевидно, уже потратила все деньги.
     - Я слегка превысила свой кредит.
     Черт побери, эта пикировка доставляет ей удовольствие, подумала она, радуясь тому, что так быстро смогла справиться с Винченцо. Его чувственный рот сжался в бескровную линию, вокруг ярких глаз появились темные тени.
     - И ты безо вс