ный вклад в нашу компанию, и естественно, мы не хотели бы никаких трений между ним и служащими.
     Побледнев, Марша прошептала:
     - Я понимаю.
     - Тогда увидимся завтра.
     Старик казался смущенным, и прощание вышло неловким. Марша заметила, что в его отношении к ней появился оттенок настороженности и холодного формализма. Его обычная, несколько старомодная дружелюбность за время, прошедшее с тех пор, как она покинула зал, куда-то исчезла. Но это было неудивительно. Видимо, они с Винченцо успели-таки поговорить о ней, и тот порекомендовал Шульцу отдать вожделенную вакансию другому.
     В висках у Марши стучало, как будто там работал отбойный молоток. Вероятно, теперь она потеряла всякую надежду на повышение. Должность финансового менеджера, все надежды на то, что после завтрашнего ежемесячного собрания директоров она окажется в роли счастливой кандидатки, можно было послать ко всем чертям. Здравый смысл подсказывал ей, что теперь Эдди с легким сердцем отвергнет ее кандидатуру. Может ли он по-прежнему поддерживать Маршу после того, что наговорил ему о ней Винченцо Моничелли?
     На выходе швейцар предложил вызвать для нее такси. Марта отрицательно покачала головой. Такси было роскошью, которую она не могла себе позволить. Ее сегодняшний шикарный вид был фикцией, блефом. На самом деле Марша была беднее церковной крысы, донашивала платья за сестрой и экономила на всем. Она жила в крошечной комнатенке, где умещалась одна кровать. Все деньги уходили на билеты на поезд, чтобы в пятницу вечером добраться до загородного дома Айрис. Она понимала, что даже это ей не по карману, но не пропускала ни одного уик-энда - слишком дороги для нее были эти дни.
     В нескольких метрах впереди нее у тротуара остановилась машина. Из нее вышел Винченцо и внимательно поглядел на Маршу поверх крыши своего новенького серебристого "феррари".
     - Залезай. Я подвезу тебя.
     - Рыцарь с большой дороги, - проговорила женщина дрожащим голосом, не зная, плакать ей или смеяться. Что бы она ни сказала, чего бы ни сделала, это не оказало бы на Винченцо ни малейшего влияния. Он напоминал ей грузовик из первого фильма Стивена Спилберга "Дуэль" - она испытывала то же самое леденящее душу ощущение: как бы она ни старалась, он будет продолжать наезжать на нее.
     - Мы еще не покончили с этим делом. Пытаясь спрятаться от пугающего взгляда черных глаз, которые проникали, казалось, в самую ее душу, Марша опустила голову.
     - Оставь меня в покое.
     - Ты от меня так просто не избавишься, - зловеще произнес он. - Садись в машину. И немедленно!
     Ясно было одно - она должна узнать, что он имеет в виду под "этим делом". Винченцо был безжалостен, горяч и переменчив, как вулканы его родины, но, по крайней мере, одно ясно - с ума он не сошел.
     Она покорно залезла в машину.
     - Я даю тебе шанс, - с расстановкой произнес Винченцо, не пытаясь завести машину.
     - Шанс? - недоуменно повторила она.
     - Ты должна уволиться со своей работы.
     - Уволиться? Ты что, свихнулся?! - воскликнула Марша вне себя от негодования.
     - Если ты этого не сделаешь, то обстоятельства потребуют того, чтобы я кое о чем намекнул в соответствующем месте, - тихо и угрожающе произнес Винченцо. - Это ты-то финансовый менеджер? Да, да, как видишь, я знаю, что тебя собирались повысить. И не желаю, чтобы ты опять запустила свои маленькие, но грязные лапки в чужие деньги!
     До этого, стараясь не смотреть в его сторону, Марша застывшим взглядом уставилась в ветровое стекло. Теперь же она повернула голову так резко, как будто он дернул за привязанную к ней веревочку.
     - Ты намекаешь на то, что мне нельзя доверить деньги? - прошипела она, с ненавистью глядя на него широко открытыми глазами.
     - Я не намекаю, я знаю точно. - Винченцо посмотрел на нее с жестокой иронией. - И пожалуйста, не гляди на меня своими невинными голубыми глазками - не подействует. Четыре года тому назад ты совершила преступление, и хотя закон оказался недостаточно проворным, чтобы отыскать твои следы... мне это удалось, - с расстановкой произнес он сдавленным от сдерживаемой ярости голосом. Его взгляд стал злобным. - У меня до сих пор имеются улики, с которыми я легко смогу упечь тебя в тюрьму...
     - В тюрьму? - только и смогла произнести Марша пересохшими, трясущимися губами и вновь взглянула на него, не веря своим ушам.
     - Злоупотребление служебным положением в корыстных целях. Суд сурово подходит к такому обвинению. И тебе все еще могут предъявить его.
     Побелев как снег, Марша безуспешно пыталась проглотить комок в горле. Злоупотребление служебным положением. Он обвиняет ее в том, что она, имея доступ к деньгам фирмы, присваивала их.
     - Ты сошел с ума... Я бы никогда не сделала ничего подобного, - возразила Марша слабым, дребезжащим голосом. Неужели он мог поверить, что она способна на такое?
     - И если бы я позволил тебе, ты прекрасно продолжала бы это занятие, - ледяным тоном заявил Винченцо, чей профиль в проникающем сквозь ветровое стекло уличном свете казался чеканным изображением на старинной монете. - Но я не позволил. Я вышвырнул тебя, и ты, забрав украденные деньги, как будто исчезла с лица земли!
     - Это не правда. Я не крала никаких денег! - пронзительно выкрикнула Марша. Сердце ее билось как сумасшедшее.
     Ледяной взгляд Винченцо вновь сказал ей, что все ее вопли не.произведут на него никакого впечатления.
     - А я думала, что ты уволил меня из-за того... из-за того, что я переспала с тобой! - Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы произнести эти слова, она не могла смотреть ему в глаза.
     - Боже мой! Судьи непременно расплачутся, когда услышат от тебя подобное объяснение, - ответил Винченцо, криво усмехаясь. - Ты официально уволена за должностное преступление.
     - Знаю, но я...
     - Кстати, в тюрьмах полно активных лесбиянок. Такая маленькая, хорошенькая белокурая куколка, как ты, наверняка придется им по вкусу.
     Марша, в диком ужасе откинувшись назад, ударилась головой о дверцу машины.
     - Я не попаду в тюрьму... я не сделала ничего плохого!
     - Во всяком случае, в сфере благотворительности ты уже действительно не сделаешь ничего плохого, - с холодной угрозой в голосе заверил ее Винченцо. - С твоими финансовыми талантами ты способна на любые жульнические махинации. И я желаю, чтобы ноги твоей не было...
     - Но я ничего не сделала... я честный человек! - беспомощно лепетала Марша, с отчаянием чувствуя, как почва уходит у нее из-под ног.
     - Если ты вынудишь меня, я все расскажу Шульцу и смогу подтвердить это неоспоримыми доказательствами, - беспощадно заявил Винченцо. - А старомодный мистер Шульц, если только узнает, что ты не в ладах с законом, не преминет сообщить об этом властям.
     - Но если уж ты так уверен в моей вине, то почему сам не сообщил им? - бросилась в безрассудную атаку Марша, пытаясь найти хоть какую-нибудь основу для защиты.
     - Это походило бы на обвинение в убийстве при отсутствии трупа. Ты ведь исчезла, яко тать в ночи. - Винченцо расслабленно откинулся назад, внимательно наблюдая за ней из-под угольно-черных ресниц. - Кроме того, меня недолго утешала перспектива увидеть тебя за решеткой. Вскоре этого мне стало мало. И я решил, что наказание должно соответствовать преступлению...
     - Я не совершила никакого преступления... почему ты мне не веришь? - молила она.
     - Ты использовала наши разговоры в постели для своей выгоды...
     - Какие разговоры в постели?
     - Ты вытянула из меня эту информацию, как настоящая профессионалка. Одурачила меня. Чуть было не испачкала меня в своей грязи. Не сомневаюсь, если бы тебя поймали, ты бы заявила, что действовала от моего имени, - очень тихо произнес Винченцо, и каждое его слово тяжело падало в напряженной тишине. - А теперь давай, изображай из себя глупенькую белокурую куколку и настаивай на том, что понятия не имеешь о противозаконности своих поступков.
     - Т-ты сошел с ума, - еле выдавила из себя бледная как смерть Марши.
     - Скажи еще, что тебя соблазнили, использовали, - хриплым шепотом продолжал Винченцо, сверля ее своими горящими глазами. - Если бы ты была мужчиной, я просто убил бы тебя своими руками, но ты женщина, и поэтому я намерен попользоваться тобой точно так же, как ты попользовалась мной...

2

 - Что ты сказал?
     От неожиданного обвинения, которое обрушил на нее Винченцо четыре года спустя после случившегося, перед глазами Марша все поплыло, в голове наступил полный сумбур, мысли наползали одна на другую. Винченцо думает, что она действительно виновата. Хуже того, он считает, если бы она тогда попала в руки полиции, то солгала бы и сказала, что действовала по его указаниям.
     - Я намерен попользоваться тобой точно так же, как ты попользовалась мной, - упрямо повторил Винченцо.
     Еле ворочая языком, Марша выговорила:
     - И как же ты собираешься это сделать?
     - А ты как полагаешь? - Он взглянул на нее с мрачным торжеством. - Не думаю, что после этого тебе когда-нибудь захочется снова связываться с сицилийцем.
     Марша порывисто вздохнула.
     - Я не позволю тебе выдвигать против меня голословные обвинения. Я обращусь за помощью к адвокату...
     - У меня есть доказательства твоей вины!
     - Ты не можешь иметь доказательств того, чего я не делала!
     - А если у тебя еще остались какие-то деньги, я потребую их обратно. К тому времени, как я расправлюсь с тобой...
     - Пока что до этого дело не дошло! - яростно отбивалась от его атак Марша, панически оглядываясь по сторонам в поисках спасительного выхода.
     Чувственные губы Винченцо растянулись в жестокой улыбке.
     - Какой смысл говорить, что я не сделаю этого, если я уже начал дело! Неужели же ты думаешь, что я позволю тебе безнаказанно улизнуть? Ты должна была сообразить, что тебя будут искать. Тот день, когда я увидел твою фотографию, стал для меня настоящим праздником...
     - Мою фотографию?
     - На обложке последнего бюллетеня общества "Земная забота". Большая неосторожность с твоей стороны, милая крошка. Обычно благотворительной литературой занимаются мои сотрудники. Эту брошюрку мне подсунули на званом обеде. И вдруг я вижу тебя, скромно стоящую рядом со стариканом Шульцем на церемонии открытия какого-то фонда.
     Марша уже забыла, что в том самом бюллетене, который, как говорила ей Патти, вызвал интерес Винченцо к благотворительности, была напечатана ее фотография. Она считала их сегодняшнюю встречу результатом невероятного совпадения. Поэтому неожиданное открытие, что он заранее знал об этом, поразило ее словно громом.
     - Подумать только, лживая мелкая мошенница, ловко обманывающая людское доверие, вдруг собирается занять ответственный пост в благотворительном обществе, - издевался Винченцо. - В обществе, без сомнения, полно благонамеренных людей, но, увы, они больше интересуются охраной окружающей среды, а не финансовой выгодой или строгим контролем за благотворительными фондами. И вот тут, как лиса в курятнике, полном беспомощных, пушистых цыплят, появляется наша милая Марша. Да у Шульца последние волосы на голове дыбом встанут, когда он узнает, что ты за хищница.
     - Как ты смеешь говорить о том, что я обманываю людское доверие? - горячо возразила Марша. - Произошло чудовищное недоразумение...
     - Но, как мне кажется, оно принесло тебе немалую пользу! - Взгляд его выпуклых, темных глаз был странно холодным. - Я теперь точно знаю, что ты собой представляешь. Только не говори, что ты изменилась. Стоило мне увидеть, как ты вертишь хвостом перед старым Шульцем, я сразу все вспомнил. Как же, такая трогательная, хрупкая малютка, - с подчеркнутой издевкой продолжал он, в упор разглядывая ее фигурку.
     Его рот сжался в узкую линию. - Естественно, всем мужчинам сразу хочется защитить тебя. И я не виню этого старого козла за то, что он попался на твою удочку. Видит Бог, разве я сам не оказался на том же крючке?
     Атмосфера накалялась с каждой минутой. Его голос звенел от нескрываемой ненависти. Она почти физически ощущала ее.
     - Винченцо, я...
     Протянув руку, он сжал ее тонкое запястье и дернул к себе.
     - Заткнись, - грубо рявкнул он. - Я знаю, ты хитра, но твоя жадность заставляет тебя делать непростительные глупости. Ты вероломная сучка, но времена, как ты знаешь, имеют обыкновение меняться. Предав меня, ты совершила большую ошибку.
     Не в силах освободиться из его сильных рук, дрожа всем телом, Марша выкрикнула:
     - Я не предавала тебя!
     - Ты предала меня вдвойне! И как работодателя и как любовника! - Винченцо окинул ее испепеляющим взглядом.
     Взмахнув одной рукой, Марша ударила его по твердой щеке так сильно, что у нее даже заболели пальцы. И замерла, сама пораженная яростью, вырвавшейся наружу. До этого она никогда в жизни никого не била.
     Марша вся побелела, губы ее дрожали. Винченцо не моргнул даже глазом. Наоборот, к ее великому удивлению, он улыбнулся, и от этой улыбки у нее по всему телу пробежали мурашки. Это была улыбка тигра, попробовавшего жертву на зуб. Винченцо понял, что она потеряла над собой контроль, и торжествовал. Негромко рассмеявшись, он выпустил ее руку.
     К горлу подступали слезы, она лихорадочно дергала дверцу машины, но та не открывалась.
     - Она заперта, - спокойно заметил Винченцо и завел двигатель.
     - Куда ты собираешься меня везти?
     - В твою трогательную скромную комнатку. Выбранную, вероятно, в расчете на доверчивость Шульца. Он весьма наивен, - заявил Винченцо. - Ведь стоит поглядеть на твой шикарный наряд, как сразу появятся некоторые сомнения в том, что ты бедствуешь.
     - Это платье я одолжила, - резко ответила Марша, совершенно не понимая, зачем она говорит ему это. Ее нервы походили на туго натянутую резину, которая может вот-вот лопнуть.
     - Да, да, - с явной издевкой согласился Винченцо. - И то, что оно сидит на тебе словно влитое, - конечно, чистая случайность.
     Марша сжала непослушными руками ноющие виски.
     - Откуда ты знаешь, где я живу?
     - Просто знаю.
     - Выпусти меня, пожалуйста, из машины.
     - Чтобы ты устроила скандал? Только попробуй открыть рот, милочка, - и ты будешь горько жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
     - Перестань мне угрожать!
     - Что, не хочется отправляться в тюрьму, дорогая? - Винченцо язвительно хохотнул.
     - Уж этого я боюсь меньше всего: ведь я ни в чем не виновата, - Марша пыталась сдерживать прорывающуюся в голосе ярость. - Так что не надейся!
     - Лгунья... Ты же вся трясешься, с головы до пят! Но каким, должно быть, для тебя будет облегчением избавиться от оков приличной жизни, от роли респектабельной женщины, которую ты играла для удовольствия старого дурака Шульца, - безжалостно отрезал Винченцо.
     - Я никогда тебе не забуду того, что ты там сказал!
     - Только правду и ничего, кроме правды. У меня было искушение сказать больше, но это было бы уже слишком, - отрубил Винченцо.
     - Я не собираюсь увольняться с работы!
     - Тогда я уничтожу тебя. Я заберу назад свой дар, переданный обществу "Земная забота" за прекрасную работу на ниве охраны окружающей среды...
     - Ты этого не сделаешь! - Марша была в ужасе.
     - И объясню при этом, что не могу доверить контроль над столь крупной суммой денег благотворительному обществу, пользующемуся услугами женщины, которую я знаю как отпетую мошенницу.
     Марша, подавленная непреклонностью его намерений, опустила голову.
     - Мне кажется, что после этого Шульц вышвырнет тебя вон.
     - Я привлеку тебя к ответственности за клевету! - отчаянно крикнула Марша.
     - После доказательств, которые я представлю, на месте обвиняемого очень скоро очутишься сама ты.
     Наступила гнетущая тишина. Винченцо остановил "феррари" у тротуара и выключил двигатель.
     - Куда это ты ездишь по выходным? - лениво спросил он.
     Мгновенно напрягшись. Марша резко повернулась к нему, и, прежде чем успела отвести взгляд, ее бирюзовые глаза широко раскрылись от ужаса.
     Винченцо сидел, откинувшись на спинку кресла. В полумраке салона его волнующе-красивое лицо напоминало лики античных мраморных статуй.
     - Каждые выходные... каждый отпуск, - протянул он, показывая, как много он уже знает о ее жизни. - Может быть, ты где-нибудь прячешь своего муженька? Не он ли и подвигнул тебя на кражу?
     - Н-не болтай ерунды!
     - Ну, значит, любовника, - невозмутимо заявил Винченцо. - Но теперь забудь о нем. Я не собираюсь отпускать тебя к нему...
     - Бога ради, что ты хочешь этим сказать?
     - Или позволять забираться в другие постели. Хотя сомневаюсь, что у тебя будут оставаться на это силы. Все твое время будет уходить на то, чтобы ублажать меня, а это, поверь мне, совсем не так просто. - Винченцо немного помолчал, не обращая никакого внимания на ее ошарашенный вид. - Я быстро выхожу из себя, у меня большие запросы...
     - Но я вовсе не собираюсь жить с тобой, - сдавленным голосом пробормотала Марша.
     - Мне все равно, как ты это назовешь, но одно ты должна усвоить твердо: тебе не удастся снова сбежать из моей постели. - Винченцо с небрежной грацией откинул голову назад; его непринужденное поведение только подчеркивало его внутреннюю уверенность в том, что хозяин здесь он.
     - Ты совсем свихнулся! - задыхаясь, выпалила Марша. Ее снова охватила дикая ярость. - Я скорее утоплюсь, чем позволю тебе снова до меня дотронуться.
     - Ой ли?
     - Да лучше смерть, чем ты! - с жаром воскликнула Марша.
     - Тебе не отвертеться, милочка! Или ты можешь заплатить мне за молчание чем-нибудь другим? - спокойно спросил Винченцо с язвительной улыбкой.
     Постепенно смысл его вопроса дошел до нее, и полный ужаса и тоски взгляд Марши встретился с ледяной чернотой его глаз.
     - Ты меня шантажируешь? - прошептала она заплетающимся языком.
     - Должно быть, это побочное влияние юридической компании, которой я владею. - Винченцо окинул ее пристальным взором. - И это далеко не так подло, как твой поступок по отношению ко мне. Сначала ты продавала мне свое тело за информацию и деньги. Потом продала меня за положенные тридцать сребреников. И что же это тебе дало? Ты использовала меня...
     - Я тебя не использовала, и ты сам прекрасно знаешь это!
     - Настало время расплаты, дорогая. И не спеши предупреждать Шульца, что увольняешься. Там для тебя все кончено, и он никогда не узнает, что, если бы не мое вмешательство, его бы ждал скорый крах. Завтра в восемь вечера я заеду за тобой, - промурлыкал он, но это прозвучало как приказ. - А теперь можешь отправляться спать.
     С трудом сглотнув. Марша начала было вылезать из машины, но он тоже сделал движение и подхватил ее прежде, чем она успела понять его намерение. Винченцо втянул ее обратно в машину с такой легкостью, будто она была кукла.
     - Поди сюда...
     - Убери от меня свои лапы, - возмутилась она.
     - Я хочу получить кое-что в виде аванса.
     Запустив свои сильные пальцы в ее шелковистые волосы, Винченцо быстро притянул ее к себе и окинул пристальным взглядом затененных густыми ресницами темных глаз запрокинутое лицо женщины.
     - Отстань... от... меня, - задыхаясь, сказала Марша.
     - Тебе стоило бы немножко пополнеть - скоро тебе это понадобится. - Его обычно медлительная речь стала более отрывистой, акцент усилился, и это сделало уже и без того накаленную обстановку еще более напряженной.
     - Нет... - пробормотала она, не в состоянии оторвать глаз от его обжигающего взора.
     - Никогда больше не говори мне "нет", - хриплым голосом потребовал Винченцо. - Даже если ты захлопнешь дверь перед самым моим носом, я просто вышибу ее.
     Она забыла... Боже, как же она могла забыть, какие чувства он мог возбудить в ней? Это было ужасно... Как будто какая-то неведомая сила окутала ее коконом, парализовала все мысли. Стук сердца грохотом отдавался в ушах... Каждую клеточку тела затопила волна дикого, животного возбуждения... Марша ощутила, как под тонкой тканью лифчика твердеют и набухают соски.
     - Прекрати... - сказала