в печати.
     - Правильно. Не готов. Но если помните, я сказал, что собираюсь попросить об одном одолжении. Причина того, что я не готов выступить в прессе, в том, что расследование еще не закончено. Вор не является моей настоящей целью, понимаете. Я работаю на страховые компании, и печальная правда заключается в том, что их меньше интересуют грабители, чем возвращение украденного. В этом и состоит моя настоящая работа, потому что, если я не верну картины, моим боссам придется выложить солидные суммы, которые они, разумеется, предпочли бы не платить. Поэтому я все еще продолжаю работу над этим делом. Я непременно осмотрю квартиру вашего брата в Сохо, но сначала хотел бы, с вашего позволения, взглянуть на то, что он имел при себе. Лора подняла брови.
     - Вы ищете имя его брокера?
     - Верно, - просиял Колби; замечательно, когда его понимали. - Он упомянул, что имел отношения с одним из них, но не назвал его имени. Как я предполагаю, он намеревался продолжить работать с ним в будущем...
     Колби увидел, как лицо Лоры напряглось.
     - Не будем строить догадки по этому поводу. Но мне необходимо имя Оно может помочь распутать все дело в течение ближайших нескольких дней; я, конечно, не уверен, но возможность имеется. В этом случае я непременно дал бы информацию в прессе, которая могла бы представить большой интерес для тех, кто останавливается в ваших отелях
     - Пресса взбесится, - проговорила Лора, - как только имя Клэя появится во всех газетах и теленовостях.
     - Так или иначе в любом случае это произойдет, - сказал Колби как можно мягче. - Из того, что я понял, вы могли сделать это сами, чтобы убедить людей, что ваши отели в полном порядке. Если я раскрою имя брокера, то, может быть, именно оно останется в памяти многих. Я абсолютно уверен, что ваш брат помнил наизусть его имя и номер телефона. Но все равно есть большая доля вероятности, что он где-нибудь записал его. На это я, честно говоря, и надеюсь. Поэтому это так важно, и я был весьма признателен...
     - Сейчас вернусь, - сказала Лора и вышла из комнаты.
     Колби искоса посмотрел на Поля.
     - Ей повезло, что у нее есть такой друг в такое трудное для нее время. Поль улыбнулся:
     - Сэм, опять выуживаешь информацию? Тут нет ничего, что сгодилось бы для твоего расследования.
     - Согласен. Но может сказаться на фильме обо мне. Если ты так занят ею, когда ты двинешь меня на телевидение?
     - Пока не знаю. Вряд ли это будет телекомпания; эта затея провалилась. Но я намерен закончить фильм и или же продать его кабельному телевидению, или для реализации в кинопрокате. Так или иначе я прославлю тебя, Сэм.
     - Ты же знаешь, это нужно не мне, - честно сказал Колби, - это для моих внуков. Они так обрадуются. Поль рассмеялся:
     - Еще бы!
     На лестнице послышались шаги Лоры.
     - У Клэя с собой ничего не было, кроме вот этого бумажника, - проговорила она, входя в комнату. - Его уже просматривала полиция, но ничего не обнаружила, кроме ключа от камеры хранения в аэропорту. Там они нашли сумку, обратный билет до Мехико-Сити. Мы даже не знали, что он находился там... - она слегка качнула головой. - Сумка в полиции, нам ее возвратят завтра, если она нужна вам.
     - Мне трудно сказать, пока не осмотрю бумажник, - Колби вытянул руку.
     - При условии, что вы осмотрите его здесь. Я его вам не отдам.
     - Хорошо. Кстати, если я обнаружу что-нибудь, могу ли попросить вас никому не говорить, пока я не сделаю соответствующих шагов? Другими словами, никаких пресс-конференций или ответов на вопросы репортеров, пока не услышите обо мне. Вы обещаете?
     - Сколько времени на это потребуется?
     - Не знаю. Надеюсь, не больше нескольких дней. Она кивнула:
     - Несколько дней я могу подождать.
     - Спасибо, - поблагодарил он, по привычке поворачиваясь спиной и приступая к изучению содержимого бумажника Клэя. Среди листков бумаги и записок, фотографий Лоры, пяти долларов мелочью он обнаружил бумажку со списком десяти и тринадцатизначных телефонных номеров. ?Нью-Йорк, - отметил Колби, - Женева, Париж, Рим, Лондон. - Он молитвенно возвел глаза к небу. - Не покидай меня, Господи! Долго мы шли к этому; если повезет хоть с одним номером, считайте, что дело завершено?.
     Он положил обратно в бумажник все, кроме сложенной бумажки, и возвратил его Лоре:
     - Спасибо, мисс Фэрчайлд.
     - Вы оставили себе одну записку. Могу я взглянуть?
     Колби протянул ей листок.
     - Вы сообщите мне результаты ваших звонков по этим телефонам? - спросила она.
     - Сразу же, как только что-нибудь выясню, - заверил Колби, забирая листок с номерами телефонов. - Можете на меня положиться. С вашего позволения я откланяюсь. Ценю ваше содействие. Поль, надеюсь, мы скоро увидимся, верно?
     - Уверен, - с улыбкой ответил Поль. Последнее, что видел Колби, закрывая за собой дверь, это лицо Лоры, когда она повернулась к Полю. ?Счастливый парень, - подумал он с завистью. - Счастливый парень?.
     Но размышлять о Поле было некогда. Список номеров телефонов жег карман. Еще в такси, везущем его в офис, он начал внимательно изучать его. Пришлось ждать следующего утра, прежде чем он начал звонить, и непрерывно звонил на протяжении четырех часов. Пять номеров не были включены, по трем не отвечали, четыре изменились и были переданы магазинам в Женеве и в Риме. По двум автоответчик указал номера в Риме и Милане. Когда Колби позвонил по названным номерам, оба оказались ошибочными. Проклиная итальянские телефонные компании, Колби, не прекращая молиться, снова и снова набирал номера телефонов. Снова он услышал неправильные номера. ?Не может такого быть, - подумал он, - должно быть, он неверно мог записать один номер, но не два же?. Колби внимательно посмотрел на номера. Оба начинались на тридцать девять, а заканчивались на девяносто три. ?О, вздохнул Колби. - Хитрый черт?. Код выхода на Италию - тридцать девять. Он набрал цифры номера в обратном порядке и через пять минут уже беседовал с мажордомом, фамилию владельца которого Колби тут же узнал: ни в чем не нуждающийся плейбой, коллекционирующий старинные монеты и красивых женщин. Он также был известен как азартный игрок - скачки, рулетка и покер, - вероятно, на этой стезе, подумал Колби, он и встретил Фэрчайлда.
     Прочитав еще одну молитву, Колби позвонил в римское отделение Интерпола.
     Он откинулся в кресле. Сотрудникам Интерпола потребуется некоторое время, прежде чем они позвонят ему. Колби вновь подумал о выражении лица Лоры, когда она повернулась к Полю. Да, что и говорить, Поль везучий парень. Но самый везучий изо всех, пожалуй, все-таки он, Сэм Колби, который добился такого успеха, что его с запасом хватит на многие годы вперед. Спасибо Клэю Фэрчайлду. Сэм отдал ему честь, вскинув руку к воображаемой фуражке. Как-никак, но этот парень, имевший привычку приносить людям несчастье, поскольку думал только о себе, в конце концов умудрился сделать по-настоящему полезное дело: прислал письмо, сознался в содеянном и предоставил кучу доказательств именно тому человеку, который мог извлечь из них наибольшую пользу. Он избавил сестру от серьезных неприятностей, а Сэму Колби предоставил возможность избежать выхода на пенсию и продолжить активную работу.
     Возможно, единственное доброе дело за всю его эгоистическую жизнь, но какое дело. Действительно, он достоин, чтобы ему воздали должное.

***

     За неделю до гибели Клэя Лора направила письма всем клиентам, кто хоть однажды останавливался в отелях ?Бикон-Хилл?, в которых уверяла их в полной безопасности проживания в них. Она готовила другое письмо, когда стали приходить ответы. Позвонила Флавия Гварнери:
     - Мне хотелось бы вернуться, дорогая, но сохраняющаяся боязнь опасности сдерживает. Ты тут ни при чем. У меня нет никаких сомнений в отношении тебя. Но работающий у тебя персонал вызывает недоверие. Понимаю, разве легко найти надежную поддержку? Но как только ты сможешь заверить нас, что все проблемы решены, все будет совершенно иначе.
     Позвонил Карлос Серрано:
     - Как только опять приеду в Нью-Йорк, уверяю, остановлюсь в твоем очаровательном отеле. Черт с ней! Я бы сказал, что жизнь полна опасностей. Готов заявить журналистам и любому, что Карлоса не испугать маленькой угрозой!
     Не надо мне никаких поблажек, сказала сама себе Лора. Однако поблагодарила его.
     - Надеюсь скоро увидеть тебя, Карлос. Лейгтоны не позвонили; они просто появились в ?Вашингтон Бикон-Хилле?, пробыли три дня и уехали. В письме, присланном ими позже, отмечалось, что качество обслуживания было, как всегда, высоким, а Келли Дарнтон лучшая из всех известных им менеджеров. Однако из их знакомых никто не пожелал остановиться - в ?Бикон-Хилле?, пока не будет гарантии безопасного пребывания в них.
     ?Никто не может быть в абсолютной безопасности?, - подумала Лора и подшила их письмо вместе с другими.
     Бритт Фарлей находился в Европе; он телеграфировал Лоре, что не приедет в США довольно длительное время.
     Даниэль Иноути не ответил. Не пришли ответы и от сотен других, кому она направила свои письма.
     А затем смерть Клэя оживила интерес репортеров к Лоре, которую они было оставили в покое на несколько дней: почти мгновенно от них посыпались телефонные звонки, а некоторые из них заняли свои привычные места в фойе отеля. Лора отказывалась давать интервью. Секретарь повторяла о вооруженном нападении на Клэя. Один из репортеров ?Дейли ньюс? знал о письме, направленном Клэем Сэму Колби, но помалкивал: Колби обещал ему первому сообщить всю информацию о расследовании. Поэтому он был совершенно не заинтересован даже намекать кому бы то ни было о том, что что-то намечается на ближайшее время. Остальные журналисты писали статьи, где с разных сторон прослеживали деятельность Лоры и ее отелей. Но никакой новой информации не поступало, и постепенно они переключились на другие новости.
     В тот вечер, когда Лора и Поль направились на обед с родителями Поля, никого из журналистов в фойе не было. Сидя за одним из столов в атмосфере строгой элегантности ресторана ?Шантрель?, Поль и Лора поведали Томасу и Барбаре о том, что в скором времени могло получить огласку.
     - Мы не уверены, - сказал Поль, завершая рассказ, - почему важно присутствие свидетелей, когда Феликс откроет сейф и извлечет оттуда письмо, но наиболее вероятно, для того чтобы Феликс не смог отрицать, что оно было у него.
     Томас слегка нахмурился:
     - Что это даст после столько лет? Лора и так имеет почти все, что Оуэн оставил ей.
     - Клэй полагал, что это важно, - сказала Лора, - а я пообещала ему сделать это. И сделаю, так или иначе. Мне хочется получить письмо. Просто для себя. Поэтому я обязательно найду способ, как его получить.
     - Мы найдем, - мягко поправил ее Поль. Он повернулся к отцу и спросил: - Могли бы мы придумать повод для того, чтобы провести собрание акционеров в Нью-Йорке в доме Феликса? Большинство из нас либо живет, либо проводит здесь большую часть времени; если сумеем найти убедительные аргументы, могли бы собрать здесь человек двадцать. Всегда найдутся вопросы, требующие обсуждения, не так ли? Поэтому даже если факт обнаружения письма не будет иметь серьезного значения, то в этом не будет никакого вреда, зато мы проведем собрание. - Он улыбнулся Томасу: - Думаю, ты мог бы взять на себя заботу поговорить с Феликсом.
     Томас улыбнулся сыну в ответ.
     - Стараешься переложить это на меня? - Но затем, задумчиво глядя в чашку с кофе, сказал: - Мы с Коулом обсуждали возможность смещения Феликса с поста президента корпорации. Разговор имел место после того, как мы почувствовали, изменения в делах корпорации. Мы не планировали выносить этот вопрос так рано, но может быть...
     Поэтому именно Томас Дженсен позвонил Феликсу и сказал, что члены семьи имеют намерение провести специальную встречу акционеров корпорации.
     - Нам хотелось провести ее в Нью-Йорке, - сказал он. - Знаю, что собираешься появиться там недели через две, мы тоже, а большинство других членов семьи живет там. Гораздо удобнее для всех.
     - Это неудобно, - резко проговорил Феликс, - наша ежегодная встреча намечена на март, поэтому подождем.
     - Ряд членов семьи желают провести встречу сейчас, - его голос, так же как и голос Феликса, был совершенно лишен эмоций. - Мы обеспокоены тем, как осуществляется руководство корпорацией. Ввод нью-йоркского отеля отстает от графика на шесть месяцев, расходы значительно превысили наши прогнозы, доходы в ряде отелей пошли вниз, и кроме того, мы получили нежелательную известность. Мы не удовлетворены и не имеем желания ждать до весны, чтобы обсудить эти проблемы. Если бы я не считал эти вопросы серьезными, не стал бы поднимать их.
     Последовала длительная пауза.
     - Ты сказал, что несколько членов семьи требуют собрания. Кто именно?
     - Я не хочу говорить от их имени. У всех будет шанс высказаться при встрече.
     - Я подумаю о созыве встречи, но она не будет проведена в Нью-Йорке; там у нас нет помещения.
     - Было бы, если бы отель был достроен, как предусматривалось планами. Предлагаю провести встречу в твоем доме. Нас всего двадцать два человека; мы свободно разместимся в библиотеке.
     - В моем доме? Не говори глупости.
     Феликс раздраженно вздохнул. Ленни входила в состав акционеров. И эта Фэрчайлд тоже. Их ноги не будет в его доме.
     - Никакой встречи акционеров в моем доме не будет, никогда.
     - Тогда мы можем снять конференц-зал в каком-нибудь отеле. Конечно, в этом случае гораздо больше шансов, что кто-нибудь из репортеров пронюхает про встречу. Не думаю, что это нужно.
     - Репортеры? Что ты имеешь в виду?
     - В последнее время благодаря твоим усилиям фамилия Сэлинджеров приобрела определенную популярность, Феликс. Они могут решить, что ты новость номер один.
     Вновь Феликс замолчал. Никто из членов семьи, даже Аса, не упоминал о его пресс-конференции, а также о разговорах, которые она породила. Про себя он назвал их всех дураками. Только дураки боятся сделать то, что должно быть сделано, или же опасаются разговоров. Но сейчас он почувствовал симптомы тревоги. Его не волновало их мнение, но сейчас он внезапно ощутил первый признак, что теряет контроль над ситуацией. Как мог Томас говорить с ним про встречу в Нью-Йорке, если он только что ясно заявил, что ее не будет?
     - Я подумаю насчет проведения встречи в Бостоне, - резко сказал Феликс, - где-нибудь через месяц, если на этом будет настаивать значительное количество акционеров. До этого обсуждать нечего.
     - Думаю, есть, - поправил его Томас. Он начинал сам себе нравиться. Он привык к положению уступчивого родственника, попавшего в семью Сэлинджеров путем женитьбы, поэтому шанс принять активное участие в делах компании, выступить против Феликса был подобен живительной струе. ?Если бы Феликс был более приятной личностью, я бы не чувствовал себя так хорошо?.
     - Встреча состоится в Нью-Йорке, ровно через неделю, в три часа дня. Надеюсь, ты будешь на ней присутствовать, если нет - проведем ее без тебя.
     - Вы не можете этого делать.
     - Отлично знаешь, что можем. Асы нет в городе, но он вернется ко дню встречи и как вице-президент сможет вести заседание.
     На этот раз Феликс практически не раздумывал; он не мог пропустить этой встречи и отлично понимал это.
     - Я буду. Но никаких заседаний в моем доме. Решение окончательное. Ищите другое место.
     - Я предпринял все возможное. Но если репортеры пронюхают, что мы намерены обсудить возможность смены руководства компании...
     - Что?
     - Не сомневаюсь, ты отлично понял, что я имел в виду, говоря о нашем беспокойстве относительно управления компанией.
     Феликс не ответил. Конечно же, он понял, но почему Томас говорит об этом?
     - Если пресса узнает, - сказал Томас, - то поднимет шум, по крайней мере, в разделе деловой информации. А так как редакторам известно, кто давал им скользкий материал...
     - Хорошо.
     Да, предчувствие не обмануло: контроль уходил из рук. Необходимо поговорить с Асой. Асы нет в городе. Но его можно найти, и им можно управлять. Он всегда мог управлять братом. И до тех пор пока Аса поддерживал его при голосовании, вдвоем они могли отклонить любое предложение, поскольку обладали контрольным пакетом акций. Да, нужно поговорить с ним, чтобы он позаботился об этом.
     - Хорошо, соберемся у меня. Но это единственный раз. Только раз.
     - Встретимся на следующей неделе, - сказал Томас. Повесив трубку, он сразу же набрал номер Поля.
     - Нужно обсудить план наших действий. Давай встретимся завтра за ленчем. Приглашу Коула. Затем позвоню Асе. Он прячется, боится, что Феликс уговорит стать на его сторону. Поэтому до конца недели нам придется поддерживать в нем храбрость.
     - Нам необходимо в этом преуспеть, - сказал Поль и, отвернувшись от телефона, сообщил Лоре, что удалось сделать.
     Она улыбнулась и рассеянно кивнула. Половина из отпущенных ей тридцати дней прошла. Лора позвонила и поздравила Карриера и Ленни, Уэс передал ей дополнительно часть средств. До этого он позволил ей приостановить выплату причитающейся ему части дивидендов.
     - Это все, что я могу для тебя сделать, Лора. Больше ссудить не могу...
     - Я и не прошу большего, Уэс.
     - Ты, может быть, и не просишь, но я над этим раздумывал.
     - Спасибо, но это не выход из положения, и мы оба отлично это понимаем.
     - Есть новости от этого следователя?
     - Нет, пока ничего.
     Джинни также говорила о деньгах.
     - Мне хотелось бы предложить тебе еще десять миллионов, но это все равно что вышибать мозги из цыпленка - выбив однажды, второй раз не сможешь.
     Лора рассмеялась и поцеловала ее:
     - Я бы их не взяла, даже если бы ты и смогла. Спасибо, Джинни, я люблю тебя.
     - Что собираешься делать?
     - Свести концы с концами в этом месяце. Пока мне это еще удается. Затем, полагаю, опять начну звонить по телефону. Ничего не изменить, пока я не смогу убедить кое-кого вернуться обратно. Кто-то должен быть первым. Мне кажется, Лейгтонов было недостаточно.
     - Ты расскажешь им о Клэе?
     - Сэм Колби просил меня пока ничего не рассказывать, поэтому подожду, по крайней мере немного. Но если придется, расскажу.
     Но через два дня позвонил Сэм Колби. Он застал Лору дома, она не успела уйти на работу. Поль наливал кофе, окна были распахнуты, за окном начинался солнечный день. Лора просматривала газету, когда раздался телефонный звонок. Она рассеянно взяла трубку, затем резко выпрямилась.
     - Что? - спросила она.
     - Я говорю, что сегодня провожу пресс-конференцию. Приглашаю принять в ней участие, но они намерены говорить со мной. Да и ситуация в целом может причинить тебе некоторое неудобство.
     - Нет, у меня нет желания присутствовать там. Но можете рассказать вкратце? - Лора отвела трубку от уха так, чтобы Поль мог слышать Колби одновременно с ней.
     - Если кратко и по существу. Я вышел на брокера. У него еще находилась последняя партия картин, полученных от Клэя. Он назвал имена клиентов, у которых находились остальные. Мы работали вместе с Интерполом, провели одновременные рейды в пяти городах в домах самых респектабельных миллионеров. Ты бы мне не поверила, если бы я назвал их имена, но мы вернули все. Можешь назвать это подарком судьбы. Во всяком случае, я такого мнения. Итак, все это я выкладываю журналистам: имена, даты, места. Я также заявлю им, что ты здесь абсолютно ни при чем. Это должно поправить твои дела, не так ли?
     - Да. - Да, да, да, это наверняка поможет. Но она плакала, плакала о Клэе. Если бы все было иначе... Клэй втянул ее в эту неприятную историю, но Клэй же ее и спас
     - Сэм, еще один момент, - сказал Поль, взяв трубку. - Мог бы ты отметить, что Лора отстранила Клэя от работы в отелях сразу же, как узнала, чем он занимался?
     - Нет проблем. Это поможет еще больше. Еще что-нибудь?
     - Лора? - спросил Поль.
     Она отрицательно покачала головой.
     - Расскажи, как пройдет пресс-конференция, - попросил Поль, - мы будем у Л