равление можно будет проводить в деловой обстановке.
     - Одну минуту! - Бен обошел вокруг стола и встал на место Феликса. - Я не слышал внесения предложения о перерыве.
     Он поочередно оглядел членов! правления.
     - Разве было такое?
     - Я предложил перерыв! - взорвался Феликс. - Ты слышал меня.
     - Но я не слышал второго голоса, - спокойно произнес Бен. Его взгляд впился в Асу, пригвождая его к стулу. Аса, внезапно потерявший уверенность, не зная, кто обладал реальной властью, на этот раз счел разумным промолчать. Все молчали.
     - Второго голоса нет, - сказал Бен. - Видимо, заседание продолжается. Лора, слово предоставляется тебе.
     Бен ждал, что она объявит себя его сестрой. И откровенно не понимал, почему она медлит; иначе ей не добиться утверждения сделки. Он испытывал странное смешанное чувство облегчения и тревоги. Он не знал, что произойдет дальше, но с того самого момента, как он увидел ее - эту прекрасную женщину, бывшую ему сестрой - вся его любовь к ней пробудилась. Бен твердо знал, что бы ни произошло, впредь они не станут отрицать друг друга. Она - моя семья, подумал он с любовью и гордостью. Он ждал, когда она скажет им, кто она такая.
     Но она молчала.
     - Лора, - повторил он, - ты говорила?..
     Их взгляды встретились. Она знала, что не сможет произнести этих слов. Ей казалось, что достигнет желаемого, как только станет владеть частью империи Сэлинджеров, однако сейчас, стоя в одном шаге от обладания заветным пакетом, она поняла, что есть еще что-то. Есть Бен. Она любила его; но именно она причинила ему ужасную боль; нет, она не причинит ему зла повторно. ?Пусть сам скажет правду в свое время, - подумала она, - или не скажет. Это его личное дело. Я не буду вынуждать его; я верну ему мой долг хотя бы своим молчанием. Потому что я была слепа не только в отношении Клэя, но и Бена. Поль, извини, ты оказался более прав, чем предполагал. - Она закрыла глаза.-
     Как я устала от извинений, - подумала она, - но сама виновата?.
     - Лора, - настойчиво повторил Бен. - Мы ждем. Лора открыла глаза. Все они выжидающе смотрели на нее. Она посмотрела на Бена и покачала головой.
     - Что все это значит? - потребовал Коул Хэттон. - Чего мы ждем?
     Бен глубоко вздохнул. ?Что за чертовщина? - подумал он. - Рано или поздно это должно случиться. Если бы у меня хватило ума, сделал бы это давным-давно. Мало приятного чувствовать себя словно на краю пропасти?.
     - Что ж, больше не будем ждать, господа, - спокойно проговорил он. - Мы утверждаем продажу Виржинией Старрет своей доли пая Лоре Фэрчайлд. Я рад возможности представить ее вам еще раз, но уже по всем правилам этикета.
     Он посмотрел на Феликса, окаменевшего у двери, который с непостижимой уверенностью понимал, что грядет нечто страшное. Бен вытянул руку, а Лора шагнула вперед, чтобы опереться на нее, ее глаза широко раскрыты, на губах трепетала улыбка.
     - Позвольте представить вам мою сестру, - торжественно проговорил Бен, обнимая ее рукой. Так они и стояли рядом, глядя на членов совета директоров корпорации ?Сэлинджер-отель?.

***

     Три комнаты, которые Лора занимала прежде, оставались в неприкосновенности, такими же, какими она оставила их, и сияли на солнце, которое пробилось сквозь остатки туч отшумевшей грозы.
     - В них все так прекрасно, чтобы что-то менять, - сказал Бен, когда Лора проходила по ним. Она молчала, стараясь удержать воспоминания, которые всплывали у нее в голове: любовь и смех проведенных здесь лет возбуждение, сопровождавшее процесс созидания новой замечательной жизни, пробуждения и осознания того, кем может быть Лора Фэрчайлд, что она может чувствовать и что делать.
     - Какое-то время мы использовали комнаты для Джада, но теперь решили оставить их для гостей. Эллисон планирует разместить в них сестренку Джада, когда она подрастет.
     - Точно, что будет сестренка? - спросила Лора. Она удивилась, насколько обычно звучал ее голос.
     - Так считает Эллисон.
     Лора остановилась у камина, глядя на фотографию трех детей, строящих песочный замок, сделанную Полем.
     - Мне всегда казалось, глядя на них, что это мы трое, - мягко проговорила она. - Ты и Клэй, жаждущие поднять пиратский флаг, и я, мечтающая о ленточках и собственной комнате.
     - Замечательная фотография, - сказал Бен. - Ты его видела с тех пор?
     - Встречала иногда.
     Бен уловил перемену в ее голосе:
     - Ты все еще любишь его?
     - Я была сильно занята, - неопределенно проговорила она, - не было времени влюбиться в других.
     Бен готов был сказать, что задал вопрос серьезно, но сдержался. Не стоило ожидать, что она доверит ему свои чувства, по крайней мере, не так скоро; сначала им надо привыкнуть друг к другу. Это было так трудно и так удивительно. Интересно, выглядел ли он таким же напряженным, как все еще чувствовал себя; все произошло так быстро и продолжало разительно меняться, от минуты к минуте, он еле поспевал.
     - Тебе удается поспевать за событиями? - спросил ОН.
     - Почти. - Она улыбнулась. - Я готовилась. Понимаешь: я знала, что приду на это заседание. Но тем не менее... видеть тебя, быть рядом с тобой... Бен, нам нужно о многом поговорить.
     - Может быть, пройдешь и посмотришь оставшуюся часть дома?
     - Не сейчас. Я хотела взглянуть на комнаты Оуэна и на свои. Давай я приготовлю ленч, поговорим в гостиной.
     - Проклятье.
     Ее лицо залилось краской.
     - Извини, веду себя так, словно живу здесь.
     - Ты должна жить здесь. Мне хотелось, чтобы...
     Бен обнял ее:
     - Нет, что ты!
     Она прижалась к Бену, затем отстранилась.
     - У меня свой замечательный дом в Нью-Йорке, там моя работа; я не могу жить здесь, даже если ты предоставишь этот дом в мое распоряжение. Мне нравится, что здесь живете ты, Эллисон, Джад и сестричка Джада. Кстати, когда они вернутся?
     - Понятия не имею. Приехала Ленни из Нью-Йорка, она теперь живет здесь, слышала? Она оставила Феликса.
     - Не знала. Странно, я всегда думала о них как о единой семье. Знаю, я изменилась и годы пронеслись мимо, но они с Феликсом представлялись мне теми же.
     - Никто не остался прежним; подожди, пока не увидишь Эллисон. Они будут здесь часам к пяти, надеюсь. Когда Ленни и Эллисон вдвоем отправляются за покупками, на это у них уходит большая часть дня. Джад, наверное, сейчас в парке, поскольку гроза закончилась, няня приведет его часа в четыре-пять. Сегодня у нашего повара выходной, так что давай приготовим ленч вместе, идет?
     - Отлично!
     На кухне, где прежде хозяйничала Роза, новая повариха по-своему перевесила сковородки и расставила тарелки, Лора почувствовала раздражение: что плохого в том, как их хранила Роза?
     - Копченая курица, - проговорил Бен, доставая упаковки из холодильника. - Шевре. Порезанные томаты. - Он порылся в буфете. - Бисквиты. Чай или кофе?
     - Чай, пожалуйста.
     Молча расставили блюда по подносам; о многом предстояло поговорить, но они не знали, с чего начать. Для Лоры эти мгновения были первыми по-настоящему спокойными после вчерашнего разговора с Полем в своем кабинете. ?Неужели это было только вчера?, - подумала она. В ней что-то расслабилось, тишина дома и уют окутали ее, успокоили бурю, бушевавшую под внешне невозмутимой наружностью. Затишье напоминало паузу между двумя фазами урагана. В одном Поль был прав: с чем бы ей ни пришлось столкнуться по возвращении в Нью-Йорк, где Колби продолжал свое расследование, сейчас она пребывала в безопасности в Бикон-Хилле, в этом дорогом сердцу и любимом ею доме, и вместе с Беном.
     Лора и Бен перешли с подносами в гостиную и разместились на софе, которую Эллисон поставила около устроенного в нише окна, выходившего на мощеную булыжником и усаженную высокими деревьями Маунт-Вернон-стрит. Гроза сорвала с деревьев множество красных и бронзовых листьев, и теперь они лежали подобно кусочкам разбитого стекла на тротуарах, поблескивая под лучами дневного солнца.
     - Почему ты молчала? - спросил Бен, наливая чай. - Я ждал, что ты им все скажешь.
     - Не хотела, чтобы из-за родственных связей у тебя возникли осложнения. Если бы ты хотел, рассказал бы им раньше, но, как я поняла, не хотел. Знаю, что приходится пережить, когда опасаешься разоблачения секрета, поэтому не могла так поступить с тобой.
     - Не понимаю, - он протянул ей чашку, - я считал, что ты ненавидишь меня, со дня той кражи на Кейп-Коде.
     - Да, ненавидела, но ошибалась, Бен. Я узнала об этом прошлой ночью... Это Клэй. Он украл драгоценности Ленни.
     Рука Бена застыла. Затем осторожно он разломил бисквит на части и намазал маслом.
     - Я так и думал. Я же советовал тебе поговорить с ним, помнишь? Клэй никогда не мог преодолеть искушение. Как ты узнала?
     - Он украл ожерелье Ленни и хранил у себя в квартире. Я нашла его там и забрала.
     Она рассказала, как осматривала спальню Клэя. Бен вздохнул:
     - Идиот. Какого черта он не избавился от него?..
     - Я не могла спросить: он ушел. Знаешь, я рада, что он этого не сделал; теперь я могу возвратить ожерелье Ленни. Я привезла его с собой. Хотела отдать тебе, чтобы ты вернул ей.
     - Теперь можешь отдать сама. Что означает - ушел?
     - Мирна, подруга, с которой он живет, позвонила сегодня утром и сказала, что Клэй ушел из дома, захватив с собой кое-что из одежды. Думаю, привратник в подъезде сказал, что я приходила, а затем он обнаружил пропажу ожерелья и понял, что его взяла я. Он удрал. Ему никогда не нравилось, когда я уличала его; он...
     У нее перехватило горло, и она остановилась.
     - Я беспокоюсь за него, - произнесла она своим низким голосом. - Он как мальчишка, старавшийся походить на взрослого, но он был ласков со мной, а мне очень хотелось, чтобы он достиг успеха и был счастлив. Чтобы он повзрослел. Но есть еще проблемы, Бен, по крайней мере, очень похоже, что есть.
     Вкратце она рассказала ему о фильме Поля и Сэме Колби.
     - Не знаю, причастен ли Клэй к этим делам - не могу поверить, чтобы он поставил под удар репутацию отелей...
     - Вероятно, он считал, что никто не усмотрит связи. Соблазны лежали перед ним ежечасно, ежедневно, ежемесячно. Ты можешь представить, что кто-нибудь другой из работников отелей мог совершить подобное?
     - Нет. Хотя вторая кандидатура - это я. Так считает Сэм Колби.
     - Он осел, если так думает. Никто, кто вложил в отели столько, сколько вложила в них ты, не поставит под удар их репутацию. Клэй мог, поскольку он никогда не был способен посмотреть вперед и предвидеть возможные последствия. - Но, ты-то можешь; если бы ты не могла, то не занимала бы того положения, которое занимаешь сейчас.
     - А как Сэм Колби узнает об этом?
     - Мы расскажем ему.
     - И обвиним Клэя?
     - Что ж, если таков выбор. Боже мой, Лора. Клэй не думал о тебе; он поставил тебя в чертовски сложное положение...
     - Мы же не знаем этого наверняка.
     - Нет, знаем. Потому что мы знаем Клэя. Лора нервно сжимала и разжимала пальцы.
     - Я плохо его воспитала, так ведь?
     - Ты творишь, как родитель. Ты не можешь нести ответственность за Клэя; это моя ноша. Это я дал ему плохое начало.
     Лора повернулась к Бену:
     - Что ты делал после кражи?
     - Ты имеешь в виду, продолжал ли я прежний образ жизни? - Он покачал головой: - После того случая я никогда больше не воровал. Я много думал над этим - воровство, можно сказать, было моей единственной профессией, но все, связанное с ним, пагубно. Только в двадцать шесть лет я пришел к такому выводу. Как насчет моральных устоев? Непременно следует поднять этот вопрос на собрании членов правления. А Феликс выглядел так, словно его хватил удар.
     - Он, наверное, не понял, что произошло.
     - Нет, он даже не понял, что мы проголосовали за приостановление его полномочий. Он плохо справлялся с обязанностями.
     - Да, мы доставили ему несколько горьких минут.
     - Такое не случилось бы с ним, будь он приятным парнем.
     Они улыбнулись, затем помолчали.
     - Все еще не могу поверить, - сказал Бен. - Не могу разобраться в чувствах. Ты здесь, мы сидим, беседуем, будто бы в порядке вещей. Но это же настоящее чудо. Боже, я так скучал без тебя; ты понятия не имеешь, как я скучал, как хотел видеть тебя, как злился на то, что ты мне не поверила. Ты получила мое последнее письмо?
     - Да. А я ненавидела тебя за то, что ты живешь в этом доме.
     - Я знал, что будет так. Отослав письмо, я понял, что этот шаг равносилен самоубийству. Мне следовало позвонить тебе. Но я не мог, не правда ли, глупо?
     - Я тоже не могла, - сказала Лора. - Я много думала, но не знала, что сказать; во мне еще жили злость и боль. Что за наказание этот гнев... А затем, через некоторое время, мне показалось, что мы так далеко разошлись в разные стороны, что больше не интересуем друг друга. Но в действительности мы никогда не отдалялись, правда?
     - Надеюсь, что нет. По крайней мере, когда по-настоящему любим кого-либо. Ты думаешь о Поле?
     Она улыбнулась:
     - Я очень много думаю о Поле.
     - Ты стала совершенно другой. Никогда бы не подумал, что ты можешь быть такой спокойной, такой уверенной в себе.
     Она рассмеялась:
     - Это внешняя сторона, обращенная к миру. Внутри что-то вроде котла, в котором все кипит. Ты тоже стал другим: вежливее, спокойнее, гораздо увереннее... Выглядишь симпатичным и благородным в этих очках. Как дипломат, готовый помирить конфликтующие страны.
     Бен улыбнулся:
     - Сейчас я хочу собрать всех нас вместе.
     - Мы и так вместе, не так ли? То есть мы собрались здесь. Рядом с тобой я испытываю странное ощущение, ну, не совсем странное, словно я отсутствовала совсем недолго. Мне хочется услышать о тебе все. Все, что ты не успел рассказать в своих письмах. Но...
     Она принялась за еду.
     - Роза, бывало, говаривала, что самое важное - это поесть; тогда можно справиться с любыми трудностями.
     - Мудрая женщина.
     - Замечательная женщина. Бен, извини меня за все, что я тебе наговорила. - Лора положила вилку и наклонилась к нему. - За те ужасные слова, что произнесла тогда на Кейп-Коде. Я была молода, но мне следовало верить тебе, доверять, по крайней мере, подумать, а не рубить сгоряча. Прошу прощения за все: за причиненную боль, за то, что прогнала, за то, что не видела того, что должна была видеть...
     - Лора, перестань, все в порядке, я все знаю. Я знал это и тогда.
     - Нет, ты был уязвлен, злился, но и одновременно страдал. Боже мой, чем больше зла, тем больше страданий. Я любила тебя, но считала, что ты не любишь меня.
     - Обычная проблема, - сухо проговорил Бен.
     Он обнял Лору, а она положила голову ему на плечо.
     - Обстоятельства были против меня. А ты любила Оуэна и нуждалась в нем больше, чем во мне.
     - Я размышляла только над этим. Мое ?Я? и чего хотела я, а отнюдь не ты и вовсе не Клэй. Я даже не допускала мысли, что он мог совершить преступление, раз его не совершал ты; я была слишком занята собственными проблемами, потерей того, что так страстно хотела...
     - Эй, - мягко сказал Бен, - ты перегибаешь палку. Принимаю все твои извинения теперь и в будущем, и если дашь мне шанс, я готов принести свои.
     Лора рассмеялась:
     - Дорогой Бен, как замечательно, что мы опять вместе!..
     Она повернулась, чтобы поцеловать его в щеку, и в этот момент в гостиную вошли Эллисон и Ленни.
     - Бог ты мой! - воскликнула Эллисон, - Бен? Что тут, черт побери, происходит?
     Лора и Бен резко повернулись, но прежде чем хоть один из них мог вымолвить слово, они посмотрели друг на друга и покатились со смеху.
     Эллисон, на шестом месяце беременности, раскрасневшаяся от ходьбы и усталости, стояла посредине комнаты, глядя в направлении окна, устроенного в нише. Она могла различить только силуэты, а смех тем временем продолжался.
     - Что здесь смешного? - спросила она, выходя из себя. - Соизволит ли кто-нибудь объяснить мне, что здесь происходит...
     - Эллисон, - сказала Ленни напряженным голосом. - Это Лора.
     - Что? Лора? Лора? О, во имя всего святого, как ты посмела?
     Эллисон разразилась слезами.
     - Будь ты проклята! Неужели не можешь оставить в покое мужчин из этой семьи?
     Смех замер. Бен соскочил с софы и подошел к Эллисон, заключив ее в объятия.
     - Все совершенно не так, как ты думаешь. Эллисон, дорогая. Эллисон, послушай. Пожалуйста.
     - Вы смеялись, - сказала она обиженным тоном.
     - Да, но только потому... О Бог ты мой, до чего все сложно...
     - Нет, совсем не сложно; все очень просто; я очень простая; я никогда не подозревала, никогда даже и мысли не допускала...
     - Эллисон, послушай, я сестра Бена, - сказала Лора. Ее низкий чистый голос отозвался в сердце Эллисон, словно прорезая рану.
     Повисла тишина, затем Эллисон вырвалась из объятий Бена.
     - Сестра! Ну-ну! Знаем мы эту старую сказку! Сестра! Не могла придумать что-нибудь пооригинальнее? Ты всегда была такой умной, ты что, считаешь меня дурой?
     - Нет, - быстро ответила Лора, и прежде чем Бен успел вымолвить слово, встала рядом с ним:
     - Вы помогли мне стать тем, что я есть; вы многое рассказали мне об этом мире; вы сделали меня гораздо умнее, чтобы прибегать к старой сказке, которой не поверит никто. Но я говорю вам истинную правду - я сестра Бена.
     - Не хочу этого слышать!
     - Проклятье! Эллисон, послушай меня; я пытаюсь тебе объяснить...
     - Не надо! Ты с моим мужем обманываешь меня!..
     - Она не лжет! - воскликнул Бен. - Если бы ты только послушала...
     - С какой стати?
     - Потому что я прошу тебя! Лора говорит правду, и если ты постоишь спокойно хотя бы минуту, то, может быть, мы благополучно переживем эту идиотскую сцену...
     Бен подождал, словно желая увидеть, как все, что он привел в движение, рухнет.
     К этому времени Эллисон кончила кричать, и Лора сказала спокойным голосом:
     - Время, когда я действительно лгала вам, осталось далеко позади. Мне жаль, что так получилось. Не могу даже выразить, насколько мне жаль, что все так получилось. Мы все причинили друг другу боль, и мне хотелось бы, чтобы теперь мы помогли друг другу излечиться от нее. Не начать ли нам с того, что сказать правду? Бен - мой брат, брат наполовину. Клэй и я родились от второго брака нашей матери. Однако когда росли, никогда не воспринимали себя иначе, чем брат и сестра. Мы не рассказали вам об этом потому, - она глубоко вздохнула, - что Клэй и я думали, будто Бен совершил ту кражу на Кейп-Коде, в первое лето нашего пребывания там. Я не хотела не только видеть, но и знать его после этого. Мы не виделись с ним с того самого дня. Прошло одиннадцать лет... Мы оба неправы, утаив от вас наши родственные отношения. Прошу прощения, извините, мы наделали столько ошибок... Но вы должны мне верить...
     Невольно Лора улыбнулась.
     - То, что вы застали - не любовный роман, это воссоединение.
     На этот раз тишина висела дольше.
     - С ума сойти, - сказала Эллисон.
     - Так и есть, - согласилась Ленни.
     - Но в конце концов...
     Она перевела взгляд с Лоры на Бена, затем обратно. В голосе у нее оставалось сомнение.
     - Я хотел рассказать тебе, - обратился Бен к Эллисон. - Но чем дольше я откладывал, тем труднее было сказать.
     - Ты лгал мне все время, что мы знали друг друга.
     Бен посмотрел на Ленни:
     - Пожалуйста, помоги нам.
     Его поддержала Лора:
     - Пожалуйста, если вы позволите мне... позволите нам... Мы хотели бы положить конец этой лжи. Мы хотим рассказать вам все.
     Ленни подошла к Лоре и, встав около нее, внимательно изучала ее лицо. Лора встретила ее взгляд, и долгое время две женщины стояли так, не шевелясь, словно вглядываясь в давно ушедшее время. Затем Ленни кивнула и, не улыбаясь, сказала:
     - Мне бы хотелось послушать. - Подойдя к софе, она сняла шляпу, жакет и села. Подняв крышку, заглянула в чайник.
     - Чудесно. Хватит на всех. Эллисон, иди сюда, садись рядом. Бен, принеси стулья, себе и для Лоры.
     Она подождала, по