ивали ее, более вежливо, но, как она подумала, столь дотошно, хотя и не имели оснований подозревать ее. Когда все было закончено, выяснилось, что, кроме трех картин Роуалтса ничего не пропало. Старый стол Оуэна, судя по всему, также был обыскан вором, но ничего не тронуто; ее бумажник и лежавшие в нем деньги оказались на месте. Сейф выглядел нетронутым; хорошо, что в нем ничего не было, но все равно приятно, что он не был взломан.
     Ничто не было взломано. Дом выглядел спокойным и защищенным. Тем не менее Ленни поговорила с соседями, и совместно они наняли сторожа для присмотра за домами в темное время суток с восьми вечера до шести часов утра. Карриер находился в Европе, она позвонила и рассказала ему о случившемся и принятых ею мерах.
     - Запираю все двери, - сказала она угрюмо. - Однако я чувствую себя гораздо лучше, зная, что рядом сторож.
     - Я тоже. Агентство предоставило вам его рекомендации?
     - Да, он, кажется, в порядке.
     - Если нужно проверить их, позвони моему помощнику. Он все сделает. Удостоверьтесь, что агентство уведомило полицию; иногда они не сообщают в полицию неделю-две. И конечно, следует рассказать соседям, живущим по другую сторону улицы.
     - Да, нужно. Спасибо. Я не подумала об этом. Ленни улыбнулась. Почти всегда Уэсу удавалось сделать себя центральной фигурой в ее делах, а затем взять их в свои руки, принимая решения и давая рекомендации, которые она не могла игнорировать. Она отнюдь не была против; в действительности она на него рассчитывала. Более половины своей жизни она привыкла проводить с человеком, который совершенно не интересовался ее делами или мыслями; она, словно вещь, должна была находиться под рукой, на случай, если ему понадобится. ?Какое новое чувство, - подумала она, впервые встретив Карриера, - найти человека, который тобой интересуется и заботится. В моем возрасте я этого заслуживаю?.
     Ей хотелось знать, не покажется ли он ей в какой-то момент чрезмерно властным. ?Возможно?, - подумала она. Но после двадцати лет совместного проживания с Феликсом пройдет много времени, прежде чем аналогичное отношение появится к Уэсу.
     Этим летом они иногда встречались в доме, который Уэс снял в Мейне, но большую часть времени Ленни провела на Кейп-Коде. Так ей было легче, поскольку Феликс проводил лето в Бостоне, за исключением нескольких выходных, и именно эти выходные Ленни провела с Карриером. Где бы они ни находились, нью-йоркская полиция поддерживала с ними контакт, но лишь с тем, чтобы сообщить об отсутствии новостей. Феликс был чрезвычайно расстроен.
     - Кто-то навел воров на нас; никого не обворовывают дважды
     - Прошлый раз было десять лет назад, папа, - сказала Эллисон. - Если вор тот же, то ужасно терпелив.
     - Или она.
     Эллисон накинулась на него.
     - Нам ничего не известно! - страстно произнесла она. - Возможно, это совпадение, нам всем не по себе, но что можно сделать, кроме как нанять сторожа, а мама уже это сделала.
     Феликс сделал больше: он приказал заменить все замки в доме и установить два прожектора: впереди и позади дома, однако соседям мешал слепящий свет, и их убрали. В итоге ему пришлось удовлетвориться новыми замками и сторожем. Вскоре кража отошла в прошлое. Никто не пострадал, как это произошло с Оуэном в первый раз, а картины были застрахованы. Позвонил инспектор страховой компании и сообщил, что он расследует это дело и приедет на Кейп-Код побеседовать с ними, выразив надежду, что картины удастся вернуть. Хотя, как сказала Ленни, ни одна из ее драгоценностей, украденных в прошлый раз, за исключением одного браслета, не была обнаружена; ожерелье, которое было дорого ей более других украшений и которое она мечтала получить обратно, так и не возвратилось к ней, даже несмотря на объявление о вознаграждении. Не следует рассчитывать на возвращение украденного и в этот раз.
     - Все правильно, - сказал Сэм Колби, беседуя с ними неделю спустя. Они сидели на широкой веранде дома Ленни. Сэм, откинувшись назад, вытянул ноги и наслаждался прекрасным видом.
     - Не следует ни на что полагаться. Многие из этих хищений производятся по заказу...
     - По заказу! - воскликнул Бен.
     - Правильно. Частными коллекционерами, которые знают, где находятся произведения искусства. Они посещают аукционы, у них есть друзья в художественных галереях, которые сообщают им о распродажах ценных картин, и так далее, поэтому они нанимают воров, чтобы заполучить то, что хотят. Чтобы найти вора-исполнителя, они прибегают к услугам брокера, что отодвигает их на шаг от вора. Что бы там ни было, но произведение искусства, как правило, оказывается в частной коллекции в какой-нибудь части земного шара, и его никогда больше не видят, за исключением нескольких друзей коллекционера. Но об этом никто из них не рассказывает. С какой стати? Вдруг в один прекрасный день им самим захочется заполучить произведение искусства, находящееся во владении другого человека? К чему в таком случае осложнять свое положение, выдавая друга, который подобным образом уже пополнил свою коллекцию?
     - Я слышала про такие дела, - сказала Эллисон - Некоторые из постоянных посетителей нашей галереи знают людей, у которых были украдены картины, и они никогда больше не появлялись ни на аукционах, ни на распродажах, поэтому все пришли к заключению, что они осели у кого-нибудь дома.
     - Совершенно верно, - просиял Колби. - Итак, миссис Сэлинджер, картины Роуалтса, украденные из вашего дома, давайте поговорим о них. Где вы приобрели их?
     Он расспросил Ленни об истории картин, о системе сигнализации в доме, о показаниях экономки и затем перешел к распорядку ее жизни.
     - Как часто вы бываете в этом доме?
     - Довольно часто. Этим летом реже, конечно, но обычно я провожу в нем несколько дней в неделю.
     - Ваш основной дом в Бостоне?
     - В Беверли - пригороде Бостона, - она вежливо поправила его. - Однако в настоящее время у меня два дома. Я являюсь членом правления в нескольких организациях в Нью-Йорке - госпитали, музеи и тому подобное - мне нравятся театр, концерты, поэтому мне удобно жить там.
     - Итак, вы живете по распорядку, который могут узнать другие?
     - Иногда да. Но чаще я принимаю решения в последнюю минуту. Иногда покидаю Нью-Йорк, не заезжая в Бостон, или наоборот, выезжаю из Бостона; бывает по-разному.
     - Выезжаете в другие страны?
     - Иногда.
     - Вы останавливаетесь у друзей или в отелях?
     - И то и другое.
     - Путешествуя, вы останавливаетесь в семейных отелях?
     - Всегда.
     - За исключением одного случая, - пробормотала Эллисон.
     - Да, правильно, - сказала Ленни. - Один раз я останавливалась в ?Бикон-Хилле?. Но это было исключением из правил.
     - Почему вы остановились в ?Бикон-Хилле??
     - Чтобы узнать, что он собой представляет. Это новый отель; мы всегда, ищем новые подходы, которые могли бы реализовать в наших отелях.
     - И где это было?
     - В Нью-Йорке. Колби кивнул:
     - Теперь о собраниях. Ваши поездки могут совершаться по наитию, но заседания правлений проводятся по плану, правильно? Второй вторник каждого месяца, это вы имеете в виду?
     - Да, за исключением специальных заседаний.
     - И у вас есть календарь, куда вы записываете даты их проведения? Он висит на кухне? Или в холле рядом с телефоном? Ленни улыбнулась:
     - Боюсь, я не настолько часто посещаю кухню, чтобы держать там календарь деловых встреч. У меня есть настольный календарь в Бостоне и в Нью-Йорке.
     - Других нет?
     - Нет. Ну, конечно же, в моей записной книжке.
     - В записной книжке. Все ваши встречи, ленчи и так далее?
     - Да.
     - Что-нибудь еще?
     - Нет.
     - Нет, например, кода охранной сигнализации в доме?
     - О, я уже подумала об этом. Не знаю, почему я записала его - я отлично знаю его на память, но каждый год, заводя новую книжку, я записываю его туда.
     - Большинство людей поступает точно так же, вы будете удивлены. Что-нибудь еще? Код аппарата по выдаче наличных денег?
     - Боюсь, он тоже записан в моей книжке.
     - Итак, в вашей записной книжке больше ничего нет.
     - Нет, есть. В ней еще указан шифр сейфа, установленного в рабочем кабинете. Но какое это имеет отношение к ограблению? Записная книжка всегда при мне, в моей сумочке.
     - Всегда при вас?
     - Всегда.
     - Но когда вы меняете костюм, то губную помаду, расчески, зеркало, бумажник, записную книжку, короче, все это перекладываете в другую сумочку, соответствующую по тону вашему костюму?
     - Совершенно верно.
     - Выходя из дома вечером, вы, как правило, берете с собой только небольшую сумочку? В ней нет ни ключей, ни записной книжки и так далее?
     - Да.
     - Таким образом, практически любой из работающих в вашем доме в Бостоне и в Нью-Йорке может взглянуть на вашу записную книжку. Не говоря о ключах.
     - Я абсолютно уверена в работающих у меня людях.
     - Понимаю. Но кто-то ведь знал, что вас не будет в доме в четыре часа тридцать минут утром второго июля.
     - Что такое? - спросил Бен. - Откуда вам известно время, никто не говорил о времени кражи.
     - Соседка видела человека около входной двери вашего дома в четыре тридцать. Она собиралась отправиться на пробежку, как только рассветет, и видела его.
     - ?Его?, - повторил Бен, - до сих пор говорили ?их?.
     - Что ж, может, их было больше одного. Соседка видела только одного человека. У него могли быть помощники, поджидавшие поблизости.
     Беседа продолжалась: чем детальнее расспрашивал Колби, тем беспокойнее становилась Эллисон. Они уже пережили подобное, и это было ужасно - опять эти подозрения, - ей не хотелось иметь с этим делом ничего общего. Когда Колби перешел к расспросам о рабочих-ремонтниках различных специальностей, которые приходили в дома в Бостоне и в Нью-Йорке, постоянных поставщиках продовольственных товаров, друзьях, часто посещающих дома, она извинилась и направилась проверить, забрала ли няня Джада из коляски домой. Эллисон не верила, что кто-то из персонала мог быть причастен. ?Нам следует позабыть об этом, - подумала она, направляясь вверх в детскую комнату. - У нас столько других забот, требующих нашего внимания. Как только Колби уйдет, мы оставим все в прошлом, мы позабудем обо всем. Просто оставим все как есть?.

***

     Четвертый отель ?Бикон-Хилл? открылся в начале октября в Вашингтоне. Лора и Карриер присутствовали на церемонии открытия, приветствуя постоянных и новых гостей, которые за несколько месяцев забронировали номера. Открытие этого отеля было самым гладким изо всех предыдущих. По прошлому опыту Лора знала о большинстве возможных неожиданностей, а Келли работала упорнее всех, чтобы избежать их.
     - Я буду поблизости, - сказала она Лоре, когда в конце дня они сидели за бокалами с вином. - Я и не подозревала, что так сильно хотела выбраться с острова, пока не уехала. А может быть, это был уход от Джона и избавление от чувства вины за любовь и привычку к тяжелой работе.
     Келли подняла бокал:
     - Спасибо. Сейчас я переживаю лучшие минуты моей жизни.
     Лора подняла свой:
     - Ты замечательно поработала; мне совершенно не о чем беспокоиться.
     - Заволнуешься, когда мы начнем обсуждать перерасход средств. Поскольку на ближайшее время все номера в отеле забронированы, нам, как видно, не следует особенно беспокоиться о деньгах.
     - Я постоянно беспокоюсь о деньгах, но в курсе о перерасходе.
     - Он не настолько велик, чтобы сообщать тебе, и возник в последние три месяца, когда пришлось поднажать, чтобы открыть отель в намеченный срок. Завтра с утра мы проверим отчеты, не думаю, что найдем что-либо удивительное.
     - Я не удивляюсь, когда оказывается, что фактические расходы превышают то, на что я рассчитывала, - сухо сказала Лора. - Давай посвятим финансовым делам послезавтра. Завтра нам хватит забот с бенефисом.
     Официальное открытие ?Вашингтон Бикон-Хилла? сопровождалось бенефисом симфонического оркестра. Пятьсот человек, в основном представителей политических кругов, бизнеса и мира искусств, обедали и танцевали в фешенебельном бальном зале, открывая этим балом новый послеканикулярный сезон деловой и общественной жизни в городе. За один этот вечер отелю была обеспечена такая реклама, на которую при других обстоятельствах потребовался минимум год. Лора, отложив дела и заботы, первый танец танцевала с Карриером.
     - Сегодня ты особенно хороша, - сказал он, - в белом ты всегда нравилась мне больше всего. Она улыбнулась:
     - Спасибо.
     На ней была белая, со скромным воротником блузка и юбка янтарного цвета с тафтой, которая кружилась позади нее, когда они вальсировали.
     - А ты выглядишь гладким и довольным собой, - сказала Лора. - Новая деловая победа? Или новая женщина?
     - Надеюсь, не станешь возражать, если это будет новая женщина?
     Она молчала, пока они делали круг по залу.
     - Если только чуть-чуть, потому что я немного завистливая. Я рада за тебя, Уэс. Надеюсь, она хорошо к тебе относится. Я ее знаю?
     - Да, но я бы воздержался называть ее имя, пока не узнаю, что из этого получится. Она замужем, хотя ее брак давно уже не является браком.
     Он на мгновение прижал ее к себе:
     - Ты прекрасная женщина, моя дорогая. Лора покраснела и поцеловала его в щеку:
     - Приятно слышать такой комплимент от делового партнера.
     Они закончили танец молча.
     - Кстати, о партнерстве, - сказал Карриер. - Мне хочется взглянуть на финансовые отчеты, прежде чем я уеду отсюда. Если завтра с утра - удобно?
     - Чудесно, я уже договорилась с Келли. Буду у нее в офисе в десять. Лора остановилась:
     - Уэс. Только что приехал Бритт Фарлей.
     - Где?
     Он посмотрел в направлении ее взгляда:
     - Будь я проклят! Я поговорю с ним; нам, возможно, придется попросить его уехать отсюда, если он собирается причинить беспокойство.
     - По его виду не похоже, чтобы он собирался это делать. И выглядит он гораздо лучше прежнего. Я поговорю с ним. Уэс, потанцуешь с женой сенатора Брукстоуна? Она сидит одна-одинешенька и не испытывает радости по этому поводу.
     - Что ж, постараюсь сделать ее счастливой. Спасибо за танец.
     - Было замечательно, Уэс.
     Она покинула танцевальную площадку и настигла Фарлея у стола, где он делал заказ официанту.
     - Две порции водки с тоником, белое вино для леди. Он увидел Лору, и его лицо просветлело.
     - Я наслаждался, как ты танцевала. Ты бесподобна. Лора, познакомься, это моя хорошая подруга Лора. Посмотри-ка, оказывается, это мое любимое женское имя.
     Лора и молодая девушка пожали руки.
     - Присаживайся к нам, - сказал Фарлей. - Знаю, ты занята, но посиди хотя бы пять минут.
     Она села на стул, который он пододвинул для нее.
     - Я искала тебя после просмотра фильма Поля. Куда ты подевался?
     - Ушел к себе в отель и плакал, как ребенок. Заливался слезами, бился в истерике, хотел было покончить с собой, поверишь?
     - Да
     - Я знал, что ты поверишь. Луи говорит, я преувеличиваю. Но, черт возьми, его там не было. Что за черт, ты видела этот фильм: мое симпатичное ?я? высотой с пятнадцать футов, смотревшееся потрясающе, и в финале, мое разбитое ?я?, жалкая развалина... Поль отличный парень, знаешь, он чертовски гениален. Он сделал что-то такое, от чего на экране я выглядел лучше, понимаешь? Я не самый симпатичный парень в мире, но мне кажется, он что-то очень ловко сделал со светом или с контрастом, в общем, придал мне потрясающий вид. Но именно этот контраст сделал меня просто ужасным в финале. Единственное, о чем я мог думать - это о том, что в течение многих лет гадил на самого себя, и тут, скажу я тебе, со мной что-то произошло. И это сделал Поль: он показал мне то, чего не показывал и не говорил никто. О Боже, Лора, почему никто не сказал мне, что я так жутко выглядел?
     - У тебя было зеркало.
     - Я не смотрелся в зеркало. Нет, скорее, не видел того, что там было. Мой психоаналитик утверждает, что, куда бы я ни шел, всюду видел свой идеализированный имидж. Знаешь, что это такое?
     - Думаю, да. А сейчас ты чем-нибудь занят?
     - Водкой с тоником, - сказал он, когда напитки были поставлены перед ними. - Максимум две порции за день. Массаж раз в день, пять раз в неделю. Прогулки на ?Наутилусе? каждое утро. Ежедневно днем занятия теннисом. Один-два разговора в день с Луи, чтобы убедить его, что я готов работать, хотя он пока не может меня продать. Играю с Лорой - моей новой Лорой - по ночам. И эти парни, группа поддержки. Кучка таких же странных, как и я, пытающихся удержаться на плаву. Я звоню им, когда мне хочется поговорить с кем-нибудь. Что, звучит довольно скучно?
     - Звучит как тяжкая работа.
     - Так оно и есть; я знал, ты поймешь. Чертовски тяжелая работа, ненавижу ее. Каждый раз думаю: она этого не стоит. Смотрю этот чертов фильм. Поль дал мне видеокассету. Это моя ночная сказка, чтобы запугать меня и сделать пай-мальчиком.
     Лора накрыла его руку своей:
     - Ты сильно напуган.
     - Напуган до смерти, дорогая. А если я не смогу сделать этого? Я не хочу умирать, понимаешь... черт, к чему эти разговоры здесь, на твоем вечере? Слушай, потанцуй со мной?
     Он повернулся к молодой девушке:
     - Лора, не возражаешь, надеюсь? Она моя давняя подруга.
     Девушка, соглашаясь, кивнула, и Фарлей повел Лору в танцевальный круг. Они были потрясающей парой, многие поворачивали головы, чтобы посмотреть на них.
     - Не жалей меня, - сказал он. - Каждый из нас чего-нибудь да боится. Мой психоаналитик сказал мне об этом. Все мы напуганы и бежим, кто от одного, кто от другого - от прошлого, от настоящего, от будущего, от всего, и я точно такой же. Дело в том, что я напуган тем, что никогда не был напуган. Что ты думаешь? Я справлюсь?
     - Думаю, у тебя хорошие шансы, - мягко сказала она. - Кое-что всегда остается с нами, но за это кое-что приходится бороться, со временем, однако, становится легче.
     - Я влюблен в тебя, знаешь? - спросил он.
     - Да, - она мягко улыбнулась. - Но у тебя есть своя Лора, Бритт, и мне кажется, она без ума от тебя, думаю, ты мог бы полюбить ее, если бы позволил себе это.
     - О Боже. Ты говоришь, как мой псих. Можешь делать то, можешь делать это, если позволишь себе. А почему я должен отказывать себе? Объясни мне. Если я знаю, что мне полезно, то почему бы мне не пойти и сделать эту чертову штуковину, что бы там ни было?
     Она качнула головой:
     - Не знаю.
     Почему я не могу забыть Поля, свою обиду на Сэлинджеров и это чувство, что я должна получить от них больше? Знаю, мне было бы полезно забыть обо всем, но почему я не могу этого сделать?
     Танец закончился.
     - Нужно работать, помочь Келли, чтобы все шло своим чередом. Звони мне, Бритт; дай знать, как твои дела.
     - Помолись за меня, - сказал он, шутя.
     - Непременно.
     Она поцеловала его в щеку и оставила за столом с молодой Лорой, предельной нормой из двух порций спиртного и внутренней войной, которую он объявил самому себе.
     Ее останавливали, когда она шла по танцевальному кругу; отовсюду сыпались приглашения на балы и обеды в Чикаго, Филадельфии и Нью-Йорке.
     - В конце концов у тебя там отели, стало быть, ты там часто бываешь.
     - Да, но никогда не знаю заранее, в какое время, - отвечала она. - Я позвоню, будем поддерживать контакт, спасибо большое...
     ?Иногда кажется, что мир склеен из различных частей и держится исключительно на вечерах, - подумала она, - если вдруг вечера и балы прекратятся, унесутся ли их завсегдатаи в космос и там исчезнут? Или, может быть, утопятся в одиноких маленьких колодцах только лишь потому, что им будет нечем занять себя вечером??
     Лора улыбалась самой себе, когда натолкнулась на Клэя, танцевавшего с Мирной.
     - Это надо же! - выпалила она, затем извинилась. - Извините, не ожидала увидеть вас здесь. Клэй, я думала, ты в Нью-Йорке. И не знала, что с Мирной.
     - Как раз над этим мы и раздумываем. Клэй говорит, что хочет этого.
     - Этого?
     - Этого хочет Мир